Багерлее

Рокэ полулежал на мягких подушках на своей дизайнерской кровати, рассеянно глядя в панорамное окно, что выходило на старинную площадь Святого Фабиана, залитую лучами утреннего солнца. Долгожданные после нескольких пасмурных снежных дней, лучи эти были обманчивы, они манили ярким светом, но не давали ни капли тепла, да и радоваться им вряд ли выдалось бы долго, нежно-голубое небо вновь затягивали белесые тучи. Но ведь нельзя же винить зимнее солнце за то, что оно не может, не умеет светить по-другому, остается лишь любить его таким, какое оно есть. Картину нарушала только хрупкая фигура Катари, что сидела на краю кровати, растрепались ее пепельные волосы, что вчера были так красиво уложены, острые лопатки напряжены, спрятала в лицо в ладонях… Наверное, она плакала. Катарина Оллар, и правда, едва сдерживала слезы, кусала губы, впивалась ногтями в ладони, чтобы не разрыдаться. Смятое платье ее мягко сияло черным шелком на пушистом холтийском ковре, а по всему ковру этому — бусины ожерелья, что подарил щедрый заботливый Фердинанд, такой добрый, чуткий, ласковый… Катари нечаянно порвала роскошное украшение вчера вечером — хотела побыстрее снять, будто эти бесценные фельпские жемчужины укоряли ее за очередную измену мужу, которого она старалась — видит Создатель! — изо всех сил старалась если не любить, то, хотя бы, уважать и беречь! — Зачем ты позвал меня, Росио? — сдавленно произнесла Катари, — Зачем ты меня мучаешь, ведь знаешь, я люблю Фердинанда, да, пусть и не так как тебя, но… — Вот только трахаешься ты отчего-то со мной, а не с ним, — с усмешкой перебил Рокэ, — Всегда есть выбор, Катари, приехать ко мне и всю ночь скакать на моем члене, или написать в ответ на мое сообщение «Рокэ, отвали уже, я замужем». Впрочем, у тебя всегда все наоборот. — Что ты имеешь в виду, Росио?.. — Катари едва дышала — Ты хотела быть со мной, — пожал плечами Алва. — Но вместо этого отчего-то вздумала играть, заставляя выпрашивать твоего внимания, чем делала мне больно. — Так ведь с тобой же нельзя по-человечески! — с чувством воскликнула Катарина, вскочив с кровати — А ты пробовала? — вскинул черную бровь Рокэ, — У Марселя вот замечательно выходит, к примеру, и весь секрет здесь в том, что он просто любит меня таким, какой я есть, а не пытается прогнуть и переделать так, чтобы от меня осталась лишь тень. — Как же с тобой тяжело, — вздохнула Катари, надевая измятое шелковое платье, и тихо добавила, — Но без тебя еще хуже… невыносимо… Тебе это прекрасно известно, Росио, и ты этим без зазрения совести пользуешься. Дверь роскошного лофта мягко хлопнула, о визите любовницы напоминало лишь только порванное ожерелье на роскошном пушистом ковре, да тонкий шлейф алатских духов. — Вот хотел же вызвать шлюху, — с досадой процедил Рокэ, глядя на сверкающую россыпь безвинно пострадавших жемчужин. На душе саднило от вида уничтоженной всего одним лишь неосторожным движением руки красоты. *** Алва ленивой походкой шел в свой роскошный кабинет, рассеянно здороваясь со своими сотрудниками, его догнал Жиль Понси, молодой, но крайне смышленый, а главное, бесконечно преданный личный секретарь. Протянул своему начальнику какой-то большой конверт, принялся что-то сбивчиво докладывать, но Рокэ первым делом потребовал две чашки шадди, увидев у дверей кабинета Хуана Суавеса. Рэй только что вернулся из Кэнналоа, сердечно благодарил соберано за помощь — Рокэ оплатил дорогостоящую операцию для младшего из братьев Суавеса в лучшей клинике Алвасете, врачи сказали, что после операции он снова сможет не просто ходить, но и играть в свой любимый футбол. — Моя семья безмерно благодарна Вам, соберано, — Хуан с фанатичной преданностью глядел на Алву, — А еще я хотел Вам сказать… В Алате случилась беда, убили туристку, перерезали ей горло от уха до уха. — Я… — Рокэ запнулся, смерти Эмильене он не желал, но у рэев свои законы, и на каждое преступление свой вид наказания, как вот в Алате, за предательство, — Я понял тебя, Хуан. Что ж, передай Диего, что я желаю ему скорейшего выздоровления! Рэй Суавес поцеловал унизанную старинными сапфировыми перстнями руку своего соберано и вышел из кабинета, едва не столкнувшись с Валме, визит которого стал для Алвы совершенно неожиданным, но приятным сюрпризом. — Нет, вот знаете, Рокэ, у меня ну решительно мурашки от этого Вашего Суавеса, — доверительно прошептал Марсель, предусмотрительно оглянувшись на дверь кабинета, — Взгляд у него такой, знаете… Так хищник смотрит на свою добычу перед тем, как примется терзать… — Понимаю, — улыбнулся Рокэ, — Я-то к Хуану привык, рэеем его объявил мой отец, и дал ему личный приказ охранять меня, потому Суавес и перебрался вместе со мной в Олларию. Но позвольте, я покажу Вам нечто поистине прекрасное! — Та художница, Хельга, помните, я Вам про нее рассказывал? Только взгляните! — Алва протянул другу несколько мастерски выполненных карандашом эскизов — Великолепно! — искренне отозвался Марсель, — А эта башенка на крыше главного здания! Прелесть! Но скажите, Рокэ, Вы уверены, что целебный источник существует? Ведь на том участке, что Вы задумали купить, даже и какого-нибудь захудалого родника нет. — Зато овраг там очень даже есть. Да, пересохший, но он есть, Марсель, — азартно отозвался Ворон, — А пробы грунта показали крайне интересное сочетание минералов! Целебная вода с веками ушла под землю, нужно лишь пробурить скважину и обустроить лечебный курорт, лучший в Олларии! Сегодня вечером у меня встреча с владельцем мотеля, что расположен на участке, мне осталось лишь выкупить его и снести. — Что ж, я верю в Вас, дорогой мой Рокэ, — улыбнулся Валме, — Ну кто же, как не Вы, способен ухватить древнюю легенду за хвост, и заработать на ней! Но позвольте, и я Вам кое-что сообщу. Мне срочно необходимо в Валмон, вылетаю через пару часов, вернусь поздней ночью. Надеюсь, до завтрашнего утра Вы не умудритесь угодить в какие-нибудь неприятности, пока меня не будет рядом? — Усердно постараюсь, учитывая Вашу угрозу утопить меня в святой воде, — усмехнулся Ворон, — Зная Вас, не удивлюсь, если воду эту лично доставят из Агариса монахи, а путь до Олларии они проделают пешком, всенепременнейше с молитвами. — И не подначивайте какими-нибудь шуточками гайифскую делегацию, с которой у Вас сегодня переговоры! Это важная сделка! — Признаться, у меня такого и в мыслях не было, но теперь… — загадочно улыбнулся Алва, — Марсель, ну вот зачем Вы это сказали! *** Контракт с гайифцами был подписан на более чем выгодных условиях, Рокэ был невероятно доволен собой, улыбался, глядя на мелькающий за окнами его роскошной машины загородный зимний пейзаж. Спускался морозный вечер, солнце таяло в туманной пелене горизонта, даря земле свои последние лучи, что не давали тепла, лишь манили светом. На сегодня Алве осталось еще одно приятное дело: подписать договор с владельцем небольшого мотеля, что совершенно некстати обнаружился на столь желанном участке земли. Рокэ вспомнил, как впервые услышал его название: «Как Вы сказали, Понси, «Звезда Талигойи»? Что ж, там очень даже скоро будет Estrella Kennaloa!» Рокэ снова улыбнулся, ведь он решил оставить именно это название, придуманное в порыве, брошенное вскользь. А что, ведь и звучит красиво, и жители столица Талига ну прямо-таки обожают все заморское, непонятное, неведомое. Что ж, будет им древняя тайна, что непременно станет явью! Алва узнал про источник случайно, листал новости, что-то зацепило в заголовке «Городские легенды Олларии: а был ли целебный источник?» Праздного любопытства ради Рокэ раздобыл книгу с полным текстом той самой легенды о воде, что «шипела, будто кот закатный», в вырубленную в камне купальню с этой самой водой положили умирающего воина, и раны его чудесным образом исцелились, ну, а дальше он победил врагов и женился на какой-то там деве, ничего интересного, одним словом. Но слишком уж точно было описано само место, где располагался целебный источник, а ведь для легенд не характерна такая скрупулезность! — Приехали, соберано, — голос Серхио вырвал из размышлений, — Вот он, этот самый мотель! В тесном холле скромного, но уютного на вид мотеля Рокэ встретила девушка с русыми волосами и серыми глазами-льдинками, кого-то она смутно напоминала, но сейчас было ну вот решительно не до этого. Алва лениво представился и попросил проводить к владельцу заведения. Девица постучала в дверь, открыла, не дожидаясь разрешения, и Ворон вошел в аскетично обставленный кабинет. — Добрый вечер, эр Рокэ, — раздался до боли знакомый голос — Окделл?! — ошарашенно воскликнул Алва, в изумлении глядя на сидящего за письменным столом бывшего надзирателя, — А Вы-то тут как оказались?.. — Вы желаете приобрести мою собственность, «Звезду Талигойи», — ровным тоном отозвался Ричард, — Что ж, давайте обсудим условия.