LEON

      После произошедшего ночью, Джисон, закрыв клуб, возвращается к себе домой, что находится практически в получасе езды. Но по ночам город относительно пустой, хотя вот уже через час дороги снова заполнятся машинами и общественным транспортом. А пока он едет с приятным дядькой-таксистом, у которого на радио играет ненавязчивая мелодия песни о какой-то любви. За окном быстро проносятся фонари и высотные здания, где еще выключен свет. Лишь яркие вывески магазинов и ресторанов немного слепят глаз.              Джисон любит ночь, а потому работа в такое время суток ему как нельзя кстати. Единственный минус в том, что ему все еще необходимо учиться и просыпаться рано по утрам в университет. И чертовски спасает тот факт, что его факультет прощает старшим курсам многочисленные пропуски в связи со специальностью. Музыку проще сочинять у себя дома, а не в стенах учебного заведения.              Стоя под теплыми струями воды, мысли Хана то и дело уплывают к мужчине с кошачьим разрезом глаз. Сколько раз они лично разговаривали? Четыре? Явно не более, но Минхо настолько необычная личность в жизни Джисона, что вполне неудивительно, что в голове засел этот флиртующий парень, у которого уже близится конец третьего десятка.              Когда Хан разговаривал с Чаном, прося его найти хоть какое-нибудь местечко для него в «Леоне», он и предположить не мог, что Крис не единственный владелец, а тем более, что его коллега окажется столь горячим и неординарным мужчиной.              И потому вырисовывается вопрос, что стоит делать Джисону, как реагировать на поведение Минхо? Не будь он лучшим другом Чана, не владей он так же собственным клубом, не имей он столько денег у себя на карте, Джисон наверняка был бы тем, кто проявил хоть какую-то инициативу. Но тут слишком много «если», а покуда Минхо все так же является боссом Хана, ему все же необходимо соблюдать субординацию. Да и вообще, с чего Джисон решил, что то, как себя ведет Ли, обязательно имеет романтический подтекст? Вероятнее всего, он так ведет себя со всеми своими друзьями.              На утро, в которое у Хана про расписанию лишь одна обязательная пара, он просыпается чуть позже обычного, поспав в общей сумме не более четырех часов. На телефоне красуется уведомление, и Джисон задается вопросом, кто ему мог написать, если все друзья еще спят.        Неизвестный номер: Доброе утро, Джисон! Надеюсь ночь прошла без казусов Жду тебя на работе, сегодня понедельник, людей будет совсем немного Хорошего дня :)              Ага. Владелец этого незнакомого номера никто иной, как Минхо, который, видимо, на пару с Чаном совершенно не имеет представления о таком понятии как сон.       

Джисон:

Доброе

Да, все было хорошо

Спасибо, я буду

      Сообщение остается долго непрочитанным, видимо все же спит.              В университете совершенно ничего не меняется: все такие же еще не уставшие и жизнерадостные первокурсники, хорошие и не очень преподаватели и еле выживающие последние курсы, у которых сейчас нагрузки по максимуму.              Кто бы что ни говорил об учебе, Хан ее любит. Да, как и везде, присутствуют совершенно ненужные и неинтересные дисциплины, но сейчас, ввиду последнего курса, нагрузки по ним не так много, как было до этого. Больший упор ставится непосредственно на музыку. А Джисон ею живет. Сочиняет и рифмует, наверное, лет с двенадцати, когда он узнал чуть больше об этой культуре. Хотя не сказать, что в пять лет в детском саду он не сочинял небольшие четверостишия про деревья и цветочки с птичками.              Хан проходит мимо залов с музыкальными инструментами, откуда доносятся разные мелодии. Неосознанно замедляет шаг и думает, что в этом моменте он бы ушел на терцию выше. Хотя может он не прав, и его преподаватель его бы отчитала, но если бы не постоянные эксперименты Джисона — у него бы не было ни одной песни собственного сочинения.              На одной единственной паре, на которую он пришел, Хану пришлось выложить всю подноготную этого Минхо неугомонному другу Хенджину. Надо было этому парню случайно увидеть какой-то новый, неизвестный и неизвиданный диалог, абонент которого даже не внесен в список контактов.              — Окей, тогда я сделаю это сам, — вырывает телефон Хван, под умоляющий этого не делать взгляд Джисона. — Не-не-не, даже не пытайся, я хочу стать вашей свахой, а для этого будущий муж обязан быть хотя бы записан, — возвращает он телефон с гордым лицом.              — Горячий босс и огонечек? Серьезно? — тяжело вздыхает Джисон, закатывая глаза.              — Слушай, то, что он босс, и так понятно. Горячим ты его назвал сам, а огонечек просто как дизайнерское решение, чтобы добавить убедительности словам.              Хенджин — это пусть и надоедливый, но лучший друг, с которым совпадает лишь три пары, так как тот танцор. Они познакомились еще в школе, будучи одноклассниками, и Хан с уверенностью может сказать, что именно друг подтолкнул его к учебе на музыкальном факультете. Хоть он та еще заноза в заднице, да и шило у него в одном месте, Джисон, несмотря на все это, чертовски его ценит.              И вот после такого мозгового изнасилования со стороны друга, Хан, придя домой, заваливается спать перед сменой. Как и сказал Минхо, понедельник, а значит людей действительно будет немного, да и закрываются они куда раньше, чем по выходным.       

***

      Ночь начинается точно так же, как и предыдущие дни. Внутри уже все готово, а Хан наблюдает через окно за количеством подходящих людей. Совсем немного. Лишь те, кто готов отрываться в любое время суток и студенты, которые во всю проводят свою молодость, совершенно не беспокоясь о таких понятиях, как режим сна и хорошая учеба. Но не Джисону их судить.              Так же, как и всегда, он стабильно выдает браслеты, а спустя час видит знакомую темную макушку.              — Что он тут делает?.. — задает вопрос он скорее сам себе, но эта самая взбалмошная макушка чуть ли не бегом приближается к нему.              — Как работка, Сон-и? Я сегодня тоже здесь, может весело ночку с кем-нибудь проведу, — воодушевленно произносит Хенджин, поиграв бровями и делая шаг внутрь.              — Карту, Джинни, — тяжело вздыхает Джисон, останавливая того за плечо.              — Ах да, точно, — протягивает он экран смартфона и снова стартует внутрь.              — Браслет! — выкрикивает Хан, снова хватая за руку и притягивая к себе.              — А, ой. Прошу прощения, в душе не ебу, как работают ваши клубные штучки, — посмеивается он, забирая протянутый браслет. Пытается закрепить его на своем тонком запястье, но с виноватым видом выдвигает руку вперед, молча прося о помощи. Хан хмыкает, но быстрым движением сцепляет края браслета.              — Иди, — закатывает глаза Джисон, но все же улыбается.              И как только Хан выдыхает, глаза устремляются вперед, натыкаясь на Ли, что снова в чертовом костюме с галстуком стоит возле своей машины, оперевшись на ее бампер. Руки сложены на груди, в связи с чем слегка натягивается ткань пиджака на плечах и, вероятно, спине, а голова немного наклонена вбок, из-за чего свисают русые, немного уже отросшие волосы. Такой весь красивый стоит и хитро-хитро улыбается, смотря прям в глаза Джисона, словно застал его за чем-то неприличным.              И эта гребаная черная машина лучше не делает. Она так идеально подходит ему, его личности, образу и внешности. Она словно не просто идеально чистая, она будто отполированная, да так, что надпись «LEON» так четко отражается в ней. Если совершенно не знать, кто этот парень, с уверенностью можно сказать: приехал хозяин этого места. Такая аура вокруг него.              Хан обязан увидеть Минхо за рулем этой суперской тачки. Наверняка это чертовски горячо.              — Как работка, Сон-и? — кривляет он услышанные слова Хенджина, а после улыбается. — Друг твой? — кивает он в сторону ушедшего.              — Да, — посмеивается он и думает, как же хорошо, что Минхо решил просто понаблюдать за ними, а не подойти, иначе бы Хенджин, если не проболтался обо всем, то точно бы умер на месте.              — Расскажешь потом, как ему, — произносит Минхо, а после, увидев слегка прищуренный от непонимания взгляд, добавляет: — Ну я ж владелец, мне нужны отзывы, — улыбается он на собственные слова, а Хан смеется над его высоким эго. — Крис здесь?              — Да, до открытия еще приехал.              — Вот ж трудоголик, — цыкает Ли. — Ладно, удачной работки, Сон-и, — выделяет последнее слово он и, снова подмигнув, уходит, а у Джисона, кажется, что-то пошевеливается внутри. О нет.              Минхо проходит в зал, выискивая глазами Чана, кивая на приветствие сотрудников, но находит того самого друга Джисона, что активно уже строит глазки их бармену Феликсу, а тот, кажется, совершенно не против.              — Прошу прощения, что прерываю, — подходит к ним Минхо, — Ликс, не видел Чана? — парень оглядывает зал глазами, указывая в сторону легким мотком головы. Минхо смотрит туда же и наблюдает друга, что обсуждает что-то с одним из их официантов. И боковым зрением старший замечает в упор устремленный на него взгляд друга Хана.              — Знаешь меня? — наклоняет Ли голову вбок, ухмыляясь и слегка щурясь.              — Ну да, наслышан. Хенджин, друг вашего на входе охранника Джисона, — интонацией выделяет имя друга, протягивая руку для рукопожатия.              — Что ж, Ли Минхо, владелец этого заведения, — жмет он руку и чувствует что-то неладное во взгляде парнишки.              — Оу, приятно, — произносит Хван, получая кивок в ответ.              Старший вновь оставляет флиртующих наедине, кинув многозначительный взгляд Феликсу с намеком не отвлекаться, и направляется к Чану. Проходит мимо пустующих диванов и ощущает, как никогда, атмосферу «Леона». Они с другом определенно добились своей цели, создав такое заведение, которое уже второй год красуется первым в рейтинге. Он ни за что не оставит свой клуб. Он — частичка его души.              — Чан-и, дорогой мой! — громко тянет он гласные, осматривая друга. — Неужели ты оделся, — театрально прикрывает он рот руками, имея в виду то, что друг и в рубашке, и в пиджаке сверху, без вечно оголенных частей тела.              — И тебе привет, — смеется старший, пожимая руку другу.              Какое-то время владельцы обсуждают пару вопросов, касаемых новой поставки алкоголя, а так же тот момент, что Феликсу явно необходим сменщик, в связи с увольнением прошлого. Да, синеволосый ни за что не признается, что ему тяжело быть одному за баром, но оба владельца это видят. А потому действительно нужен кто-то еще, ответственный, с развязным языком и, само собой, красивый. В «Леоне» работают люди буквально модельной внешности.              А после уезжают, как всегда никого не предупредив, потому что знают, что весь персонал буквально не выпускает их из поля зрения. Они, конечно, стараются этого не показывать, но приветливые улыбки работников, когда владельцы еще на приличном от них расстоянии, чтобы поздороваться, — говорят сами за себя.       Ближе к четырем часам люди уже разошлись, остался лишь неугомонный Хенджин, который, по-видимому, прилип к барной стойке. Неужели его настолько привлек Ликс? Только вот насколько приятна такая долгая компания самому австралийцу, — неизвестно, а потому Джисон все же кричит ему, указывая на несуществующие часы на руке. Тот ожидаемо оборачивается на Хана, закатывает глаза и, подмигнув напоследок Феликсу, нехотя встает с барного стула, направляясь к выходу.              — Ты ему все мозги проел?              — Джисон, почему ты не упоминал о таком вашем бармене. Сон-и, он чертовски красив, — игнорирует он вопрос.              — Ты получил его номер?              — А то, — самодовольно улыбается он.              Когда Хенджин ушел, все работники начинают собираться следом за ним, и Джисон, договорившись с Феликсом, что тот закроет клуб, вбивает в приложении такси свой адрес.              Он отходит чуть в сторону, проверяя социальные сети и вдыхая приятный ночной воздух. Пока его не пугает автомобильный гудок и внезапно подъехавшая к нему машина, казавшаяся в тьме ночи чертовски знакомой.              И не просто так. Окно опускается, выпуская негромкую музыку и показывая довольную русую макушку, что скоро будет сниться ему во снах.              — Запрыгивай, Хан-и, подвезу до дома, — улыбается он, а после поднимает бровь при виде замешкавшегося Джисона. Отныне он боится своих мыслей.              — Вбей адрес в навигатор, — протягивает он телефон Джисону, и тот отмечает красивое серебряное кольцо на его пальце. — Можешь включить что-нибудь свое, я не против, — крепче берется он за руль, делая крутой поворот вправо, из-за чего расстояние между ними немного сокращается.              — Меня устраивает, — относительно спокойно отвечает Хан, хотя сам не совсем осознает, как у него это получается. Сердце колотится как бешеное. И он был бы не прочь узнать почему.              — А! — в привычной громкой манере вскрикивает Минхо, что-то вспомнив, — на заднем сиденье коробка лежит, возьми ее, — слегка оборачивается он, словно проверив ее наличие.              Джисон оборачивается назад, видя там действительно белую закрытую коробочку. Через сиденье тянется за ней, а после протягивает старшему.              — Открой, — командует старший, наблюдая за Ханом.              Тот так и делает. Внутри он наблюдает два пирожных с ягодами на верхушке и посыпанные пудрой. У Джисона даже слюна собирается при виде угощения, он буквально чувствует, какие они вкусные. Но он что, предлагает кормить его, пока тот за рулем?.. Ну неужели нельзя потерпеть до дома?              — Это тебе, — улыбается Минхо, не отводя взгляда от младшего. А тот лишь поднимает удивленный на него взгляд. — Ну просто покупать тебе что-то существенное было не вариант, остыло бы, поэтому я решил… — начинает оправдываться Ли, но Джисон его прерывает.              — Нет-нет, спасибо большое, — улыбается Хан, прикрывая коробку и оставляя ее на коленях. — Но… с чего вдруг? — аккуратно спрашивает младший, так как действительно пытается понять, чего хочет Минхо. Это же уже можно считать ухаживанием? Сначала вечные подмигивания и откровенный флирт, потом он везет его домой, а тут еще и десерт в подарок совершенно без причины.              — Честно? Захотелось тебя немного порадовать. Ты же еще учишься, и я почти наверняка уверен, что такой режим работы тяжело дается для студента.              И, о боже, как же после этих слов старшего у Джисона замирает сердечко, что не испытывало таких эмоций уже очень давно. Он действительно с этой учебой и вечными подработками уже и забыл, что такое, когда кто-то хочет сделать ему приятно, когда за ним ухаживают, когда им заинтересованы в конце концов. А Минхо явно заинтересован, и не просто в обычной дружбе, Джисон уже это понял. Осталось только решить, чего он хочет сам.              — Хан-и? — слегка наклоняет голову он, когда не следует никакого ответа, и наблюдает легкую, еле заметную улыбку на лице младшего.              — Спасибо, Минхо, — лишь отвечает он, подняв взгляд и посмотрев прямо в глаза водителя, получив улыбку в ответ, которая словно говорит о том, что ее владелец получил зеленый свет.              Далее Минхо заводит какие-то отвлеченные темы, что-то вроде любимых фильмов и музыки. И Джисон неосознанно раскрывается, особенно когда речь заходит о любимых исполнителях, песнях и жанрах. Он по полочкам раскладывает, почему любит тот или иной жанр, подробно описывает стили своих любимых певцов, не упуская ни единой детали. А Минхо слушает; слушает и отводит по возможности от дороги взгляд, особенно на работающих почему-то в такое время светофорах. Он замечает изменение в собеседнике: в его голосе, интонации, горящих глазах и активной жестикуляции. И думает о том, какой он милый и совсем не стеснительный, коим показался старшему на первый взгляд.              — Можно ткну пальцем в небо и попробую угадать? — спрашивает Минхо, когда младший заканчивает монолог. И, получив кивок, продолжает: — Ты учишься на музыке?              — Да. Так очевидно? — усмехается Хан, получая кивок.              — Я вижу, как ты горишь этим. Вот ты сейчас говорил, у тебя глаза светились, — гордо улыбается Ли. — И какой курс?              — Последний уже.              — И это тебе получается… — пытается угадать возраст он, словно совершенно точно не ему говорил Чан возраст Джисона.              — Двадцать три. А тебе? — неосознанно продолжает задавать вопросы Хан, пытаясь узнать мужчину напротив него чуточку больше.              — Двадцать шесть, — произносит он, краем глаза наблюдая за ожидаемо удивленной реакцией младшего.              — И в таком возрасте ты имеешь собственный клуб?              — Ну, да. Мы начали с Чаном этим заниматься, когда мне было еще девятнадцать, — усмехается он. — Было сложно совмещать с учебой, но я учился на бизнесе, так что я справился с горем пополам. Да и Чан, уже заканчивающий уник, и мои родители здорово помогли. Материально в том числе.              — Вау, — искренне удивляется младший.              А после беседа затихает, и Джисон даже задумывается о том, что Минхо поехал более длинным путем, так как больно долго они уже едут, учитывая скорость. Но в какой-то мере он даже рад. Минхо правда интересный собеседник. У него очень хорошо поставлена речь, совершенно разные, постоянно меняющиеся интонации придают ей окраске, а внезапно вкинутые шутки даже веселят Джисона.              И сейчас, в тишине, он задумывается, что едь он на такси, слушал бы музыку в наушниках, разглядывая через окно город. Но вместо этого мило беседует со старшим, что позволяет Джисону сколько угодно говорить, не перебивая, но и при этом сам не молчит, что-то комментируя и отвечая ему. А, ну и он получил бесплатный проезд и вкусные пирожные.              Взгляд Джисона скользит по машине и натыкается на руль, на котором расположена правая рука старшего, полностью увитая венами и с тем самым кольцом на пальце. Он расслабленно, но уверенно держит руль в руке и иногда проворачивает его. Вторая же рука высунута в окно, а голова откинута на кресло. От потока воздуха его русые волосы быстро развеваются, открывая вид на лоб. Умиротворенное лицо, выражающее даже немного непривычное ему спокойствие так красиво сейчас. Да и в принципе он. Минхо сейчас лишь в одной рубашке, пиджак на заднем сиденье, на нем уже нет того привычного галстука, а верхние пуговицы расстегнуты, добавляя вместе с засученными рукавами легкой небрежности образу. Белая ткань слегка собралась в районе торса, исчезая под затянутым ремнем классических брюк. И проклял бы Джисон тот момент, когда его взгляд упал на обтянутые черной тканью бедра Минхо. Он бы соврал, если бы сказал, что не посчитал их чертовски привлекательными и сексуальными.              А Минхо еще давно заметил любопытный взгляд младшего, так пристально изучающий его, и всем видом старался не подавать виду. Но легкая ухмылка все же образовалась на его лице, оставшись незамеченной. Ему, несомненно, льстило такое внимание, но в разы приятнее, когда на него смотрит Джисон. И он сейчас так рад, что лед, кажется, начал трогаться.              Подъехав, наконец, к дому, Хан отстегивает ремень, который даже не понадобился в связи с аккуратным вождением.              — До пятницы ж выходные, да? — спрашивает Ли напоследок, получая кивок. — Не против, если я напишу? — на всякий случай уточняет он.              — Пиши, — улыбается ему Джисон, понимая, что бесконечный поток мыслей наконец-то остановился на чем-то конкретном.              Хан выходит из машины, но наклоняется, заглядывая в опущенное окно и видя чертовски довольную улыбку Минхо.              — И кстати я знаю, что ты сделал хороший такой крюк, — многозначительно улыбается Джисон, пытаясь вызвать у того хоть каплю смущения. Но выходит совершенно наоборот, потому что…              — А я этого и не скрываю, малыш, — действительно случайно вырывается из уст старшего, и он уже было хотел извиниться за такое обращение, но видит мгновенно порозовевшие щечки Джисона и такую же смущенную, но довольную улыбку на лице.              — Спокойной ночи, Минхо.              — Сладких, Хан-и, — произносит тот и, дождавшись, как младший зайдет в подъезд, давит на газ.              Только вот Джисон в этом подъезде совсем не спешит подниматься. Парень останавливается прям перед первой ступенью и закрывает рот ладонями с широко раскрытыми глазами, пытаясь остановить рвущийся визг. Малыш, твою мать, малыш. Джисон, так-то, совсем не любитель таких милых прозвищ, но то, как это прозвучало от Минхо, чуть ли не заставило его бедное сердце, порядком отвыкшее как и от таких обращений, так и от в принципе зарождающегося чего-то, остановиться. Но что самое страшное, так это то, что ему понравилось, и он явно не прочь услышать это еще раз. Джисон, кажется, попал.       

***

      Спустя такие же ничтожные часы сна Хан просыпается на пары, явно ощущая, как ему неохота туда тащиться. Но только глаза он открыл с больно радостной улыбкой на лице в связи с ночными событиями. А потому, быстро съев те самые пирожные и забежав по пути в кофейню за бодрящим напитком, он подходит к зданию университета.              — Доброе утро! — накидывается Джисон на спящего на ходу Хенджина.              — Ну кому-то доброе, кому-то нет, — зевок, — как ты вообще умудряешься так хорошо выглядеть каждый день после своих смен? — не прекращает зевать он.              — Вспомни мой привычный режим, Джинни, — проходят они в фойе, огибая идущих навстречу студентов.              — А, ну да, — сонный Хенджин даже говорит медленно. — Уж лучше я буду звать Феликса гулять, чем так каждую ночь, — на такое высказывание Хан смеется.              — Мы днем все высыпаемся, друг мой. Не уверен, что он будет в восторге проводить с тобой свои выходные, предназначенные для сна.              — Ну значит будет спать у меня на коленях, — снова прикрывает он рот рукой, широко зевая. — А ты чего такой довольный? — щурит он свои глаза, глядя на друга, и получает явно скрывающий что-то взгляд и пожатие плечами.              — Мне пора, Джинни, — говорит Джисон, начиная сдавать назад. У них сегодня нет совместных пар, а потому Хану сейчас совершенно в другую сторону на вокал.              — Минхо?! — выкрикивает он, привлекая внимание рядом идущих студентов. Джисон оборачивается на них и немного смеется.              — Кто знает, — играючи произносит он и уходит.              В расписании хоть и действительно стоит вокал, но он идет к своему одногруппнику читать рэп. Последний курс частенько проводит свои занятия без преподавателей. Студенты собираются группами или же парами, слушая друг друга, давая советы или же прося их. Что-то вместе меняют, работают над музыкой и хорошо, в более расслабленной атмосфере проводят время.              А потому сейчас с телефона Джисон зачитывает недавно записанную лирику под бит, что был написан так же им.              — Это очень круто, Джисон-а, — произносит его друг Чанбин, который сейчас внимательно слушал Хана. — Но может попробуешь более агрессивно? Второй куплет. Добавь наезда прям, — он просит телефон у друга, пытаясь показать, о чем говорит. Джисон внимательно слушает, отмечая про себя, на каких словах парень делает акцент, на каких именно слогах, и думает, что так действительно должно лучше звучать.              — Каждый день повышаю уровень. Моя территория как королевство Одина, — начинает Джисон, исправляя свои ошибки.              — В моей зоне не стоит играть, не притворяйтесь крутыми, отодвиньте свою гордость, — каждое слово вылетает словно пуля, поражая слушателя. У парня загораются глаза, и он, кажется, целиком и полностью погружается в то, о чем сейчас читает.              — Я подниму шторм, никто не сможет подойти, никто не сунется в это место. Говорю же, не смейте даже пробовать, это мое место, — завершает эту часть Хан, смотря Чанбину прямо в глаза. Его азарт, чувство собственного текста понемногу сходит на нет, предоставляя место прошлому Хану.              — Черт, Джисон, — произносит тот, — у тебя, конечно, превосходный вокал, но твой рэп это слишком хорошо, — кивает он в подтверждение своих слов. — Да, это именно то, о чем я говорил.              Хан благодарит его за помощь и снова думает о том, как хочет подписать контракт с лейблом, откуда выходят слишком хорошие артисты. Он равняется на них. И, не будем врать, но у него действительно достаточный уровень для того, чтобы попасть к ним. Он определенно должен попытаться, он просто обязан добиться своей цели.              После максимально изматывающего занятия по вокалу, Джисон выходит из студии с явным ощущением, что из него выжали все соки. Миссис Чхве не щадит никого, и Хан убеждается в этом каждый раз, когда приходит к ней, а приходит он часто. Женщина заставляет своих студентов отрабатывать одни и те же ноты по несколько раз, пока ее саму не устроит то, что она слышит. А потому два часа с перерывом лишь на воду, Джисон без остановки пропевал свою песню, написанную еще полгода назад. И после такого он серьезно мог бы возненавидеть ее, но она слишком хороша, даже после занятий с миссис Чхве.              И все это конечно хорошо, но сейчас как никогда Хан ощущает недостаток своего сна. А потому, вернувшись домой ближе к четырем часам, он уже грезит о грядущем отдыхе. Но его отвлекает уведомление.        Горячий босс: Скорее всего ты уже отучился Привет, кстати Я тут подумал и решил, что после смены и занятий ты захочешь поспать Поэтому отдыхай Найдешь для меня времечко завтра? :)

Джисон:

Привет

Ну думаю найду :)

Горячий босс: Отлично, Хан-и, жду встречи              Приходит ответ практически незамедлительно, а Джисон ловит себя на мысли, что был бы не прочь пожертвовать сном ради прогулки со старшим. А еще было бы неплохо его переименовать.       

***

      А вечером следующего дня Хан то и дело, что красуется перед зеркалом, надеясь выглядеть подобающе такому мужчине. Обычно те, кто у него был, одевались как-то в стиле бомжа, а потому Джисон, что бы к ним не надел, хуже выглядеть не мог. Но сейчас Минхо наверняка напялит снова свой костюм, в котором, Джисону кажется, он спит.              Ну и именно по этой причине в небольшой квартирке Хана сейчас происходит катастрофа. В одном углу валяются перемеренные футболки с рубашками, в другом — бесконечное количество штанов. Он даже и не знал, что у него столько одежды. Где-то разбросанно множество использованных ватных палочек после жалких, но успешных в конце концов попыток сделать себе макияж. Странно, что при своих истериках он ничего не повредил и не разбил.              В итоге парень остановился на черной водолазке с укороченным пальто сверху и джинсах, которые так же подходят в цвет. В обуви он предпочел любимые берцы, а на шею накинул серебряную цепь, решив, что она просто необходима. Даже надел очки с обычными стеклами, подумав, что так будет выглядеть чуть умнее. Но в свое оправдание он сказал себе, что в принципе очень любит очки разных форм и цветов, что особо ложью так-то и не является. А, ну и переборщил, наверное, с парфюмом. В общем Джисон явно подготовился, но он все-таки хочет произвести достойное впечатление и показать, что не одевается в то, что под руку попадется.              И ровно ко времени он выходит из подъезда, уже получив предварительное сообщение от Минхо, оповещающее о его приезде.              Только вот Хан совсем не ожидал, что тот будет не в своем привычном костюме, а совершенно обычной повседневной одежде. На нем было что-то похожее на свитшот черного цвета с красной полоской на воротнике и рукавах. На груди цифра «81» белым цветом, который так же присутствует на этих же рукавах, обрамляя красную полоску. Передняя часть верха заправлена в синие джинсы с черным ремнем, в карманы которых была запрятана рука, пока вторая держала телефон. Он точно так же, как и тогда у клуба, стоял, облокотившись на машину, только сейчас на пассажирскую дверь. Но спасибо, что хоть на шее блеснула какая-то цепочка, когда он встал ровно, убрав телефон. Это полный провал.              — Приветик, — улыбнулся он, совершенно не прокомментировав внешний вид Джисона, и принялся открывать по-джентельменски дверь, приглашая Хана в салон своей машины.              — Привет, — немного смущается младший, потому что, ну, твою мать, он действительно думал, что Ли будет в классике.              — Ты очень красиво выглядишь, — произносит все же Минхо, заводя машину. Кажется, это мерседес.              — Да боже, — взрывается младший, прикрывая лицо руками, — я серьезно был уверен, что ты снова будешь в костюме, ну или в чем-то таком, — произносит он, как вдруг слышит смех. Чертовски красивый и высокий смех, а следом замечает его яркую улыбку, оголяющую белоснежные зубы.              — Ты действительно переживаешь из-за этого? Я никогда в повседневной жизни, — смотрит он в зеркало заднего вида, выворачивая из двора, — не ношу эти гребаные костюмы, пошли они куда подальше, — посмеивается он. — Но в любом случае, ты правда очень красивый, и я рад, что хоть кто-то из нас сегодня выглядит, как человек.              — Да ты в любой одежде красив, — немного дуется Джисон и не замечает, как из его уст вылетает комплимент. Только вот старший все прекрасно слышит и приподнимает брови, все так же, в своей манере, и хитро улыбается.              — Какой ты милый, спасибо, — воркует он, останавливаясь на светофоре. — Но знаешь, ты на самом деле очень предусмотрительный, вдруг бы я тебя повез в ресторан? — наклоняет он голову вбок, все еще играя бровями. А Хан думает, что нихрена это не предусмотрительность, просто он хотел соответствовать. — Но сегодня без ресторанов, надеюсь, ты не против обычной прогулки.              И, конечно же, не против, хотя немного обидно, что его, такого красивого, не увидят богатые люди в дорогих заведениях.              Ехали они не так долго, видимо до удобной, по мнению водителя, стоянки. Собрали, что вполне ожидаемо, все светофоры, но это не стало как таковой проблемы, так как в машине все время присутствовали голоса. Кто бы мог подумать, что у этих двоих так хорошо будут складываться диалоги.              Когда они, наконец, доехали, Минхо резко рванул к кофейне напротив, настояв, чтобы Джисон подождал его возле машины. Ну тот так и сделал, наблюдая за развевающимися как и от бега, так и от легкого ветра, волосами.              А после старший вернулся с двумя стаканчиками кофе, протягивая Хану один и услышав в ответ благодарность.              — Я попытался угадать, что тебе нравится. Пробуй, — кивает он на стаканчик и Джисон подносит к губам теплый стакан. Ожидаемо, там оказывается что-то сладкое.              — Раф? Арахисовый? — получает он кивок от старшего и ожидающие вердикта слова. А Джисон усмехается. — Я пью американо. Желательно со льдом, — и видит, как взгляд напротив тускнеет, а после сразу жалеет, что не соврал.              — Давай я еще куплю, — практически стартует он обратно, но оказывается остановленным за предплечье.              — Ты дурак? — посмеивается Джисон, видя немного обеспокоенный взгляд. — Это тоже очень вкусно, не надо, спасибо.              — Может возьмешь мой? — продолжает пытаться старший.              — Американо что ли? — кивок, — Пей, — снова улыбается Хан, — ну зато мы знаем, что любим одинаковый кофе.              Минхо наконец успокаивается, и они направляются в виднеющийся парк, в котором уже зажигаются фонари, а людей становится все меньше и меньше. Их легкий, непринужденный диалог не заканчивается, пока они обсуждают все подряд, в основном просто чуть больше раскрываясь друг другу. Джисон вот узнает, что Минхо совершенно не тактильный, и у себя в голове отмечает, что это, пожалуй, его единственный весомый минус. Хан вот, например, совсем не понимает таких людей. Ведь обнимашки куда лучше тех же поцелуев или чего похуже. Обнимашки могут заменить тысячи слов, а легкие прикосновения, например, что-то значить и на что-то намекать… Но, видимо, не в этом случае.              Они идут вдоль тропинки размеренным шагом, вдыхая уже холодный воздух, который приятно пощипывает нос и щеки, хотя, казалось, не зима. Кофе давно допит, но каждая урна упорно игнорируется, чтобы не терять даже такой незначительный элемент всей той едва возникающей романтики между ними.              Кроны деревьев все так же покачиваются от ветра, полы пальто младшего развеваются так же, как и волосы, а потому он останавливается застегнуть одежду. На небе остались лишь едва заметные звезды, так как город уже погрузился во тьму. Где-то в глубине, между деревьев, словно виднеются какие-то силуэты из-за игры теней, и, будь Джисон один, он, вероятно, напугался бы. Но мелодичный голос, рассказывающий рядом историю из детства, очень успокаивает.              Далеко слышится крик вороны, у которых, видимо, отсутствуют суточные ритмы, а потому они о чем-то рассказывают и день, и ночь. Все реже и реже встречаются парочки, в которых девушка, обычно, идет в куртке партнера, так как неправильно оценила свои возможности, надев платье. И, подумав об этом, Джисон обращает внимание на Минхо, который, походу, является той самой девушкой. Он сложил руки на груди, а этот чертовски ровный нос уже покраснел.              — Ты замерз? — спохватился Хан, прикасаясь к пуговицам своего пальто, — сейчас я сниму, надень, — начинает он, но холодные руки останавливают его собственные.              — И ты предлагаешь оставить тебя в одной водолазке? Нет. Ну, я бы, разумеется, посмотрел, как она обтягивает твои мышцы, — начинает Минхо в своей манере, из-за чего младший закатывает глаза, но все же улыбается, — но давай-ка ты останешься в одежде. Мне пока нормально.              — Тогда пойдем к машине?              — К машине? — недовольно произносит он. — Но я не хочу еще расходиться.              — Я не предлагаю тебе везти меня домой. Просто посидим или покатаемся по городу в тепле, — улыбается Джисон с реакции Минхо.              — А. Тогда пойдем, — резко меняет направление он, заставляя Джисона звонко засмеяться.              То есть Минхо действительно шел все это время молча, порядком уже замерзнув, только потому что думал, что вернуться в машину — означает концу вечера? «Милый», — подумал младший и улыбнулся собственным мыслям.              Чуть ли не добежав до автомобиля, они не успели двери закрыть, как Минхо уже включил горячий воздух, подставив ладони. Джисон снова рассмеялся с такой его непосредственности, подумав о том, каким же разным он может быть. То, что у него эмоции скачут как на американских горках, он уже понял, но то, какой сейчас перед ним другой человек, — до сих пор поражает. Этот Минхо не имеет практически ничего общего с тем самым мистером Ли, владельцем первого клуба. Сейчас Хан общается словно со своим ровесником, с точно таким же юмором и увлечениями. Совершенно в обычной одежде, без всяких умных фразочек и серьезных разговоров с Чаном. Без того взгляда, выдающего его положение, без такой гордо поднятой головы. Он словно… домашний. Без макияжа, галстука и всего прочего. Единственное, что выдает его статус — это дорогие побрякушки на шее, телефон и машина. Хотя даже у Хана в университете есть такие личности, но разница в том, что у них все куплено их же родителями. У Минхо — результат труда, вложенного в клуб.              Какое-то время они так и катались, проезжая множество домов и торговых центров, пока не стали подъезжать к больно знакомому месту Джисона.              — О! — припадает он к окну. — Это мой уник.              — Так далеко от твоего дома? Во сколько ж ты встаешь? — удивляется старший.              — Рано, — посмеивается он, — но автобусы ходят, поэтому нормально.              — Кошмар, каждое утро трястись в этом транспорте. Как вспомню, аж в дрожь бросает.              — Ну да, есть такое.              Время уже близилось к полуночи, и Минхо, пожалев бедного студента, направился к дому Джисона, так как все-таки учебу никто не отменял. Он снова заехал в знакомый двор, плавно притормозив возле подъезда.              — Ты же снимаешь, да? — спрашивает старший, намекая на квартиру и получая кивок. — И дорого?              — Ну, квартирка не самая лучшая, не в центре, поэтому нормально. Ну, по крайней мере, вытягиваю, — отстегивает Джисон ремень.              — Понятно, — отвечает Ли, что-то продумывая у себя. — Хан-и, послушай, — обращается он к нему после небольшой паузы, когда Джисон уже берется за ручку, но поворачивает голову в сторону голоса. — Ты же понимаешь, что я заинтересован тобой? — вот так внезапно спрашивает Минхо, при этом будучи полностью серьезным, как тогда при разговоре с Чаном, лишь голос отличается: более мягкий и тихий, аккуратный, чтобы не спугнуть.              А вот Хан после такого вопроса явно не в порядке. Нет, конечно он понимает, ведь что у них сейчас было, если не свидание? Но кто говорит так прямо? Или же у Минхо напрочь отсутствует чувство стыда и неловкости? Ну что бы там не было, Джисон немного опешил.              — И я не рассчитываю на просто дружбу, — вдруг резко добавляет он с тем же взглядом. Отношения с… Минхо? С этим самым Минхо, который знает лично чуть ли не полгорода, имя которого в поисковике выскакивает в подсказках, у которого слишком много денег, который чертовски успешный в таком возрасте бизнесмен, добившийся всего самостоятельно?              Сказать, что Джисон против всего этого, значит соврать. Но в какой-то степени он правда не может поверить, что кто-то такой заинтересовался простым студентом, который еле-еле концы с концами сводит. По канону рядом с Минхо должен быть кто-то такой же успешный, красивый и интересный, с целями и мечтами, а не грезящий о каком-то контракте с лейблом.              — Черт, — Джисона вырывает из мыслей чужой голос, и он понимает, как долго молчал, заставив старшего… засомневаться? Парень прислонился лбом к рулю и Хан заметил, как зажмурил он глаза. — Прости, прости, я наверняка напугал тебя. Мы знакомы всего ничего, ты меня даже и не знаешь толком, а тут я с такими заявлениями. Забудь, что я сказал, хорошо? — поднимает он на него взгляд, но не прекращает тараторить. — Пусть все идет так, как должно.              — Минхо, — Джисон прикасается к руке старшего, что сильно сжала руль. Ли следит за его движением, когда чужая ладонь накрывает собственную, а после возвращает взгляд к глазам Хана. — Я понимаю это все, и ты меня не напугал, ты просто… я просто удивился, вот и все, не отказывайся от своих слов. Все нормально, — убирает руку младший.              — Тогда… — слегка выдыхает он, немного успокоившись и осознав, что Джисон только на три года младше, а не на десять, и что уже давно не ребенок. — Я могу на что-то рассчитывать? Не пойми меня неправильно, но я могу понять, как ты себя ощущаешь, работая на меня. И я хочу этот вопрос обсудить сейчас, — произносит Ли так, что Джисон чуть ли не отчетливо видит в его глазах, что в прошлом что-то точно было, что-то случилось, он через такое проходил и закончилось это «что-то» явно плохо.              — Я рад, что ты понимаешь это, — как-то грустно усмехается младший, опуская глаза. — Это, конечно, влияет, — начинает Хан, а после спешит оправдаться: — Минхо, я правда не хочу тебя задеть, просто, думаю, я должен быть честен? — неуверенно заканчивает он, а после уже сам чувствует прикосновение чужой руки на своем кулачке и поднимает глаза. Старший все еще смотрит серьезно, но какой-то теплоты уже порядком больше.              — И я ценю это, ты не должен оправдываться.              — Ну, да, это влияет и влияет сильно, — продолжает он, — но дело и не только в этом. Понимаешь, да, я работаю у тебя, в крутом клубе, но все же это вызвано немного не тем. Мы совершенно из разных классов общества.              Как только Джисон это произносит, он явно осознает, как переживает по этому поводу. Весь тот флирт старшего, милые подарки и обращения чертовски быстро и верно затуманивают разум розовой дымкой, но где-то на подкорке тревога присутствует постоянно и грызет изнутри. И сейчас это ощущается так четко. Да даже посмотреть на них. Джисон может и одет стильно и красиво, но сколько стоит его это пальто, купленное в масмаркете? А эта бижутерия на шее? Да от Минхо так и веет брендом, деньгами, положением и всем в таком духе; нечего говорить про машину.              И пусть это глупо. Да, это глупо, но в каком обществе они живут? Они находятся в периоде, когда всем в мире правят деньги и статус. Не душа, не красивая оболочка, а именно количество нулей на банковской карте. Да даже люди, вечно говорящие, что вот «она с ним точно из-за денег». Да что тут скрывать, Хан сам такой же.              — И это, ну, это имеет значение. У меня нет денег, положения и такой амбициозности, как у тебя. Я не скажу, что твоя заинтересованность односторонняя, но разве это важно? — все так же грустно усмехается младший. — Что о тебе подумают люди, когда узнают, что ты водишься с каким-то бедным мальчишкой? И даже не оправдывайся, я знаю, как в вашем мире устроено все, репутация очень важна для вас с Чаном.              — Важна тут только твоя фраза, что моя заинтересованность не односторонняя. И не более, — уверенным голосом произносит он. — Я проходил через все то, что ты описал, и мне глубоко насрать. А так же мне нет никакого дела до этих гребаных денег, этого идиотского статуса и всего, что ты там перечислил. Привлекает меня, вроде как, не это, а ты сам. Твоя личность, Хан-и.              — Ну ты же понимаешь, что так может сказать любой?              — Откуда ж у тебя такое недоверие к людям? — тихо произносит Минхо после короткой паузы, но даже не требует ответа. — Я не хочу на тебя давить, но разве я лгу сейчас?              Не лжет. Не лжет и Джисон это так четко видит.              — Ладно. У тебя утром пары, поэтому… отложим разговор, — от безысходности произносит Ли, чувствуя, что Хан уже не выдерживает, а потому так долго молчит.              — Можешь, — внезапно произносит Хан, получая вопросительный взгляд. — Ты можешь на что-то рассчитывать, — отвечает он на вопрос, заданный минутами ранее.              — Могу? — аккуратно уточняет он и получает кивок. — Тогда сладких снов, Хан-и, — тепло улыбается старший. Чувствуя внутри неописуемую радость, а за ней и внезапно возникшее желание завоевать этого парня.              — Сладких снов, — отвечает ему Джисон и выходит из машины.