Что случилось с секретарём Чон?

      После того, как Пак Чимин отдал свой пригласительный билет на танцевальные соревнования и признался, что ему больше некого пригласить поболеть, Сокджин решает наведаться в гости к Чон Хосоку.       Их с Хоби пути разошлись достаточно резко, когда тот разорвал партнерство с «Ким энтерпрайз». Узнав обстоятельства разрыва с Чимином, Сокджину все становится понятно. Он не может винить его за то, что он уволился для того, чтобы не сталкиваться с тем, кто причинил ему столько боли.       Хоби очень удивился, увидев бывшего начальника на экране домофона. В обычных джинсах и спортивной куртке Сокджин производит совсем другое впечатление, нежели одетый с иголочки вице-президент гигантской международной компании.       — Господин Ким? Какая неожиданность! Что вы здесь делаете?       — Привет, Хосок. Как поживаешь? — Сокджин приветливо улыбается в ответ.       — Спасибо, неплохо.       — Не буду кривить душой. Мои дела не так уж хороши. Много думаю о прошлом и о том, как все сложилось. Ты ушел очень внезапно, и мы даже не успели обо всем как следует поговорить.       Хосок пристыженно кивает, приглашая его войти. Он действительно должен был объясниться с боссом, когда принял решение уволиться из «Ким энтерпрайз». Но было слишком стыдно называть настоящую причину увольнения, а врать он не умеет.       Сокджин проходит в уютную гостиную с кухонным уголком, где Хосок приглашает его присесть на кресло у кофейного столика.       — Хотите кофе или чаю?       — Не откажусь от чая, если не затруднит.       Пока Хоби готовит и разливает чай, взгляд Сокджина блуждает по комнате. Она обставлена простой мебелью, пол выложен кафельной плиткой, кондиционер работает на всю мощность. В углу, на приставном столике, в рамке небольшая фотография с последних спортивных соревнований между отделениями «Ким энтерпрайз». Несколько работников отдела рекламы и подчиненных Юнги широко улыбаются в камеру, Чонгук с гордостью демонстрирует золотую медаль, которой его наградили за первое место. Рядом Пак Чимин, обнимает его за талию и улыбается так же счастливо. Мысли со скоростью света переносятся в тот день. Он даже точно не вспомнит, с какого именно момента начал так сильно сходить с ума по Чонгуку, но помнит, как в тот день впервые не на шутку его приревновал.       Смахивая оцепенение, он переводит взгляд на хозяина квартиры, молча принимая чашку из его рук. Керамика сохраняет тепло жидкости, приятно согревая замерзшие пальцы, а цветочный аромат действует успокаивающе.       Хосок смотрит на него во все глаза, взгляд выражает легкое удивление.       — Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как мы виделись в последний раз, — медленно говорит Сокджин. — Как жизнь? Чем занимаешься?       — Уже две недели как устроился в модельное агентство. Пока что мне делают индивидуальные заказы, но мой агент говорит о возможности постоянной работы.       — Что ж, очень за тебя рад. Хорошо, что ты нашел достойное применение своим ресурсам.       Хосок смущенно откашливается, обращаясь к бывшему начальнику:       — Господин Ким, я хотел бы попросить прощения за то, что исчез, не объяснившись как следует. В ту пору я переживал не самые лучшие времена, поэтому, прошу, не воспринимайте это на свой счет.       — Не беспокойся, я все узнал о вас с Чимином и понимаю, — останавливает его Сокджин, повергая бывшего подчиненного в состояние шока, — именно из-за этого я к тебе пришел. Ты знаешь Пак Чимина лучше других, и мне необходимо поговорить о нём с тобой.       Хоби напрягается, вспоминая непростой характер взаимоотношений своего бывшего с Сокджином. Чимин все еще ему дорог, и он не хочет, чтобы у того были проблемы.       — Что именно вы хотите узнать? Я давно прервал с ним все контакты, — отвечает он, помешивая свой чай.       Сокджин кивает, понимая, почему его собеседник переживает.       — Мое мнение о нем кардинально изменилось после одного инцидента. Однажды я сильно перебрал и чуть не влип в драку. По счастливой случайности Чимин тоже был в этом баре, — спокойно рассказывает Сокджин, наблюдая за изумлением на лице своего бывшего работника, — он уберег меня от скандала, хоть и запросто мог оставить все как есть и пройти мимо. Это было очень смело и благородно с его стороны, и теперь мне жаль, что я был так несправедлив к нему.       Лицо Хоби смягчается, но хранит печать глубокой тоски. Очевидно, что мысли о Чимине для него болезненны.       — Кроме прочего, Чимин не знал моего адреса, а я уснул в такси. Он отвез меня к себе домой. На следующее утро мы поговорили и Чимин рассказал о том, что произошло между вами, и поклялся, что у него никогда ничего не было с Чонгуком.       Хосок замирает в удивлении:       — О, так вы заподозрили, что Чонгук и Чимин…       — Очень долго я так считал, но, по-видимому, заблуждался.       — Поначалу у меня тоже были такие подозрения. Но это не так. Они действительно близкие друзья, но Чимина интересует другой мужчина.       — Ким Намджун… — заканчивает за него Сокджин, не веря и качая головой, — до сих пор не могу поверить, что он встречается с мужчинами!       — У него и Чимина был роман, — морщится Хоби, — и судя по всему, который все еще не завершился.       Сокджин не хочет уводить разговор в этом направлении, ощущая, какую боль это доставляет его собеседнику. Но он хочет донести до Хосока, что Чимин не думает ни о ком другом, кроме него.       — Хоби, — тихо говорит он, внимательно глядя ему в глаза, — я много разговаривал с Чимином. Многое между нами прояснилось и встало на свои места. Возможно, тебе покажется странным слышать это от именно меня, однако я знаю, что Чимин неплохой парень. И он очень сожалеет о своей ошибке. Насколько мне стало ясно из нашего общения, с Ким Намджуном его больше ничего не связывает и они не видятся.       — Вы говорили с ним об этом? — ошарашенно спрашивает Хосок.       — Это может казаться странным, — сам себе усмехается Сокджин, — но мы с Чимином нашли очень много общего. Мы заключили мир, и он даже пригласил меня на танцевальные соревнования.       С этими словами Сокджин вытаскивает блестящий конверт из кармана спортивной куртки.       — С недавнего времени он всерьез увлекся танцами, — краснеет Хосок. Он все еще подписан на инстаграм своего бывшего парня и в курсе того, что происходит в его жизни.       — Я как никто другой знаю, как тяжело прощать и научиться доверять. Но все мы заслуживаем второй шанс. Я точно знаю, что Чимин больше никак не связан с Намджуном и очень по тебе скучает, — спокойно говорит Сокджин.       — Я тоже о нем думаю, но не уверен, что смогу простить, — со вздохом отвечает Хоби.       — Твоя ситуация очень отличается от моей. Но сейчас я отдал бы все, чтобы повернуть время вспять и дать шанс Чонгуку. Все вокруг говорили, что он украл нашу базу данных и сливает данные о компании нашим врагам. Я всегда чувствовал, что это неправда, но не позволил себе доверять интуиции, и смотри, где я теперь! Я потерял его навсегда.       Хосок очень озадачен внезапным откровением своего босса. Их отношения балансировали на грани дружбы и работы, но, по-видимому, Сокджин больше не придает значения тому, что был его боссом.       — Что между вами произошло? — решается спросить Хосок.       — После того, как Чонгука оправдали, я не успел с ним объясниться. Он уехал в Пусан и мы потеряли связь.       — Вы сожалеете об этом? Хотели бы с ним объясниться?       — Это все, о чем я думаю каждый день. Я поступил с ним не так, как он того заслуживал.       — Должно быть, это нелегко. Я видел, как сильно вы ему нравились.       — Правда, ты думаешь, у него были ко мне чувства?       Хосок делает паузу. Нет смысла отрицать очевидное.       — Да, я думаю, что у него это было очень серьезно.       Сокджин тяжело вздыхает, устало закрывая глаза. Как он мог быть таким идиотом?       — Он удалил свой профиль в инстаграмме. Его старый номер телефона больше не доступен. Я бы отдал что угодно за возможность поговорить с ним.       — Господин Ким, — говорит Хоби, осторожно заглядывая ему в глаза, — не подумайте, что я считаю себя вправе что-либо вам советовать, но все же мне кажется, вы должны попытаться его отыскать!       — Но я не знаю как! — ударяет ладонью о стол Сокджин. Он опять не в силах сдерживать эмоции. — Я уже два месяца пытаюсь это сделать. Юнги выяснил, что дом в Пусане, где он жил раньше, продали два года назад. Мы не знаем, куда переехала его семья после этого.       Хосок выглядит озадаченным.       — Погодите, мне кажется… — Он живо встает и уходит к комоду, отодвигает сначала один ящичек, затем второй и роется в нем несколько секунд. — Мне почему-то кажется, что Чонгук оставлял мне новый адрес своей семьи в Пусане, когда приглашал в гости на Чусок.       Сокджин следит за его действиями с затаенным дыханием, не смея верить, что это возможно. Как он раньше не догадался обратиться за помощью к Хосоку?       Парень достает небольшую записную книжку в кожаном переплете:       — Если не ошибаюсь, новый адрес матери Чонгука вот здесь, — говорит он, протягивая Сокджину лист бумаги.       — Не может быть! — Сокджин чуть ли не вырывает его у него из рук, словно боясь, что это иллюзия, и забивает адрес в карты Naver.       Хосок наблюдает за ним с огромным интересом. Сокджин сказал, что каждый заслуживает второй шанс в любви. Что-то говорит ему, что начальник помчится в Пусан сегодня же ночью.       — Большое спасибо. — В следующий момент Сокджин уже у двери. — И, кстати, решение все еще за тобой. Подумай об этом, — добавляет он, указывая жестом на пригласительный на соревнования Чимина, остающийся на кофейном столике Хоби.       Хосок задумчиво вертит клочок бумаги в руках, изучая напечатанную надпись. Что, если Сокджин все же прав и все заслуживают второй шанс в любви?

***

      Сокджин бронирует билет на сверхскоростной поезд до Пусана без раздумий. Он не имеет права терять ни секунды. Что, если он уже опоздал? Что, если Чонгуку уже давно не нужны его извинения? Вполне вероятно, что вся затея обречена на неудачу, и пропасть между ними с бывшим подчиненным непреодолима. Но даже если Чонгук никогда не простит, Сокджин обязан хотя бы попытаться всего раз посмотреть в самые любимые на свете глаза и найти правильные слова. Он должен это себе и Чону. Какая бы ни была его реакция, Джину больше нечего терять. Внутри он и так мертв без этого мальчишки.       Улицы приморского города купаются в солнечном свете. Желание поскорее увидеть любимого разрывает на части, волнение кружит голову, ускоряет пульс и заставляет ладошки потеть. Приближаясь к заветному дому, медленно, словно идя по какой-то священной земле, Сокджин с каждым шагом ощущает все большую беспомощность и неуверенность в себе. Груз вины давит своей тяжестью, и положение кажется совсем безнадежным.       Ступая на крыльцо, он чувствует, как отчаянно колотится сердце. Звонок в дверь звучит как треск льда под ногами, будто он на краю пропасти, готовый сорваться в любой момент. Весь воздух наэлектризован, и он едва справляется с мощным шквалом своих эмоций.       Дверь открывает молодой паренек, поразительно похожий на его бывшего секретаря. Несложно догадаться, что это младший брат, о котором Чонгук когда-то рассказывал на свидании, показывая фотографию семьи.       Сокджин приветливо улыбается:       — Здравствуй. Здесь живет Чон Чонгук?       — Да, это его дом, — отвечает мальчик, изучая Джина с огромным любопытством.       — Он дома? Я бы хотел с ним поговорить, — справляется Сокджин.       — Он на работе. У вас к нему что-то срочное? Я могу передать ваше сообщение.       Сокджин хмурится от разочарования.       — Какая досада. Я приехал из Сеула и мне очень нужно поговорить с ним лично.       — Я позвоню ему. — Прежде чем Сокджин успевает возразить, мальчик набирает номер старшего брата. Но Чонгук не отвечает. Подросток проворно хватает стоящие у порога кроссовки и быстро обувается.       — Обождите минутку, я посмотрю, где он. — И Хаджун убегает по улице, оставляя растерянного Сокджина в одиночестве.       Уютная атмосфера пляжа Седжон словно насмехается над Сокджином. Легкий морской бриз освежает разгоряченное лицо. Предвкушение желанной встречи растет с каждой секундой, заставляя все в душе трепетать. Он отчаянно чувствует, что бывший подчиненный где-то рядом.       Едва Чонгук появляется в противоположном конце улицы, Сокджина начинает трясти. Он хочет сорваться и подбежать, но его ноги словно прикованы к земле. Страх парализует все его существо, не давая пошевелить ни единым мускулом.       Его потрясающий Чонгук, самый великолепный и прекрасный мужчина на целом белом свете, наконец здесь, рядом, смотрит на него гигантскими глазами-омутами, будто боится, что Сокджин вот-вот растворится, словно видение. Каждая вспышка боли в этих бездонных океанах, в которых когда-то отражались все созвездия галактики, рикошетом отдает в сердце Сокджина. Это по его вине сейчас их переполняет одна лишь грусть и страдания. Все, чего он желает, — это упасть на колени, горько зарыдать и умолять, чтобы тот его не отталкивал.       Глубоко вздохнув, он произносит едва слышно, не узнавая собственный, дрожащий под тяжестью эмоций, голос:       — Чонгук… прости меня. Я никогда не смел перестать доверять тебе.       Глаза младшего блестят от скопившейся в них влаги. Он тоже дрожит, сжимая кулаки, подавляя всхлип, и едва сдерживает бушующий внутри вихрь эмоций.       — Я в порядке, — отвечает он. Хочется резко отвернуться, чтобы Сокджин не видел его слабость, но он просто не может себе этого позволить. Ведь он даже не надеялся опять увидеть Джина. — Прошло уже достаточно много времени. Я почти все забыл.       Слова Чонгука разбивают сердце, хоть звук его голоса — бальзам для души.        — Я никогда не переставал о тебе думать, — тихо говорит Сокджин, делая неуверенный шаг вперед. Его ноги слабеют и будто вот-вот подкосятся.       — Не стоит, — предупреждает Чонгук, вытягивая руку вперед. Он сгорает изнутри, желая упасть в объятия этого человека и забыть все причиненные им обиды. Но голос разума твердит, что эта встреча не принесет ничего хорошего. Он больше не может позволять Сокджину играть своими чувствами. Начальник никогда не относился к нему серьезно, даже просто как к человеку, который заслуживает элементарного уважения. Его игры принесли много боли. Сокджин все время сводил с ума своей неприступностью и холодом, и лишь иногда снисходил и дарил немного нежности и надежды. И в конце концов он просто избавился от Чонгука, выбросил его, словно ненужную вещь. Его абсурдная ревность, нежелание объясниться и поговорить. Зачем он здесь? Хочет и дальше терзать? А ведь у Чона уже почти получилось собрать себя по кусочкам, чтобы начать новую жизнь.       — Чонгук, — умоляет его Ким.       — Ты ненавидишь меня, я знаю. Но это все уже в прошлом. Я ни в чем не виноват и не собираюсь претендовать на моральную компенсацию «Ким энтерпрайз», если ты об этом беспокоишься. Мне ничего от тебя не нужно. Просто оставь меня в покое и дай спокойно жить.       Горькие слова сыпятся, словно камнепад, и Сокджин не смеет возражать. Заглядывая в переполненные болью глаза, он надеется найти там хоть какой-то проблеск прощения, но его нет.       — Я не хотел этого! — горячо возражает он. — Я каждый день проклинаю себя за слова, которые сказал тебе в день нашей последней встречи и готов расплачиваться за них до конца жизни. Я был чудовищем, никогда не прощу себя за это и готов искупить каждую слезу, которую ты из-за меня пролил. Прости меня, из меня никудышний босс, я дурак и трус. Чонгук, ты значишь для меня все. Без тебя я ничего не хочу в этой жизни. Умоляю, прости меня. Я очень в тебе нуждаюсь.       Чонгук не успевает отреагировать, потому что рядом с ними резко тормозит старенькая «Тойота», из которой выскакивает Чонхён с искаженным от ярости лицом и резко надвигается на Сокджина.       — Как вы смеете сюда приходить? — бросается он на опешившего Сокджина.       Сокджин догадывается о том, что это очередной из братьев Чон, но слишком растерян, чтобы реагировать на его слова.       — После всего, что мой хён перенёс из-за вас? — продолжает кричать Чонхён, агрессивно жестикулируя. — Как вам не стыдно приходить сюда как ни в чем ни бывало после всего, что пережила наша семья из-за вас?!       Сокджин инстинктивно поднимает руки ладонями наружу. Он не ожидал, что семья Чонгука примет его радушно, но столь явная враждебность расстраивает.       — Мне очень жаль.       — Мы не нуждаемся в вашей жалости! Никакие сожаления не искупят страдания, которые вы нам причинили. Убирайтесь немедленно, а не то пожалеете еще сильнее!       Ярость Чонхёна почти готова выплеснуться наружу, но Чонгук мягко останавливает его, достаточно крепко хватая за предплечье, красноречиво глядя, отстраняет от Сокджина:       — Чонхён, пожалуйста, не нужно.       Бросив убийственный взгляд на Сокджина, парень отступает. Быстрыми шагами он проходит в дом и громко захлопывает за собой дверь.       — Тебе лучше уйти, — тихо говорит Чонгук, не глядя на Кима.       Как бы угнетающе это ни было, Сокджину здесь не рады, и у него нет другого выбора, кроме как уйти. После длительных поисков он вынужден снова расстаться с человеком, который стал единственным источником света в его жизни. Душа рвется в клочья, но он не может поступить иначе. Последний раз посмотрев в его глаза, Сокджин тихо добавляет:       — Прости. Я не хотел причинить боль тебе или твоим родным. Надеюсь, что однажды ты сможешь меня простить. Я поселился на целую неделю в отеле Парк Хаятт, том, который у гавани для яхт. Если ты все-таки передумаешь и захочешь поговорить, я буду очень тебя ждать.       Когда Сокджин шагает прочь, удаляясь, Чонгук ощущает, что тоска, поглощающая его целиком сейчас — самое худшее из всего, что с ним происходило. Его душа расколота на две части: одна половина жаждет забыть Сокджина, а вторая — догнать его и сказать, что он простил. Но его родные говорят, что Чонгук должен наконец позаботиться о себе. Он устал быть объектом нелепых игр бывшего босса. Возможно, его жизнь была бы намного проще, если бы он никогда не повстречал и не полюбил Ким Сокджина.

***

      Выписка Тэхена из больницы уже не за горами. Господин и госпожа Ким планируют забрать его в Дэгу, где их сын будет проходить реабилитацию, восстанавливаясь после ранения.       Такой расклад не устраивает Юнги. Он ощущает давление, так как обязан принять важное решение, которое определит их с Тэхеном будущее.       Он напуган и сомневается, что снова сможет доверять, но в то же время не представляет себе жизнь без Тэхена. Это безумие, но Юнги по-прежнему его любит, и не может позволить забрать Тэ.       Они проводят целые дни в больнице вдвоем. Вместе им спокойно и комфортно. Юнги работает дистанционно, принося с собой ноутбук, в то время как Тэхен читает книги или что-то рисует на своем планшете. Каждый занят своим делом, но им приятно быть вместе.       Однако разговор откладывать больше нельзя.       Сидя на больничной койке, Юнги позволяет младшему примоститься головой у себя на коленях, с наслаждением перебирает его мягкие прядки, любуясь чертами его идеального лица. Черт побери, Тэхен такой красивый, что у него по-прежнему просто захватывает дух. Влюбиться в него так сильно раз и навсегда было очень легко. Чувства не так-то просто в себе побороть, особенно когда они такие же яркие, как и в момент их первой встречи.       Тэхен крепче жмется щекой к его бедру, нежась в ласковых объятиях. Теперь он очень ценит каждый миг, который они проводят вместе, потому что знает, что, возможно, скоро этому придет конец. Уже через два дня они будут на разных концах страны, и Тэхен умрет от тоски. Но пока он не хочет об этом думать.       — Как же мне быть без тебя? — вздыхает он, бросая томный взгляд на своего любимого.       — Тэ, — серьезно отвечает Юнги, внимательно изучая выражение его глаз, — я хотел бы поговорить с тобой об этом.       Тэхен мгновенно приподнимается на локте, обеспокоенно глядя на него.       — Что, если ты не должен будешь быть без меня? Ты просил дать тебе шанс, и я согласился. Ты сказал, что я не пожалею, если мы начнем все заново. Я не представляю отношений на расстоянии и не хочу быть без тебя. Поэтому, — медленно говорит он, встречаясь взглядом с горящими надеждой глазами Тэхена, — ты переедешь ко мне?       — Хочешь, чтобы я опять к тебе переехал? — ошарашенно повторяет Тэхен, потому что это звучит слишком хорошо для того, чтобы быть правдой.       — Я не хочу тебя потерять, — признается Юнги. — Не буду лгать, после всего, что между нами произошло и что я узнал о тебе, львиная доля моего доверия исчезла. Но я не хочу тебя отпускать и никогда не буду счастлив, если тебя не будет рядом. — Он берет Тэхена за руку и подносит ее к своей груди. — Поэтому я хочу рискнуть и попробовать все заново. Если и ты хочешь этого так же сильно.       — Я никогда в жизни не хотел ничего так сильно! Ты единственный, из-за кого в моей жизни остался хоть какой-то смысл. Я так боялся, что ты больше не захочешь быть со мной.       — Если ты согласен, — отвечает Юнги, глядя на него с любовью.       — Конечно! Конечно же согласен! Я очень хочу переехать к тебе, — сияет Тэхен, позволяя Юнги вытереть влагу со своих щек.       — Тогда завтра мы начнем перевозить твои вещи в наш загородный дом.       В следующий момент Тэ мрачнеет, устремляя тоскливый взгляд на стоящее у постели инвалидное кресло.       — Я боюсь, что никогда не стану прежним.       Юнги решительно поворачивает его лицо к себе, не позволяя отвести глаза:       — Даже если ты не станешь прежним, я буду с тобой. Я очень этого хочу и не из жалости, а потому, что нуждаюсь в тебе! Я никогда не откажусь от тебя!       Эти слова задевают самые чувствительные струны в сердце Тэ. Никогда прежде никто так сильно им не дорожил. Тронутый добротой и искренностью чувств Юнги, он крепче прижимается к нему:       — Ты правда нуждаешься во мне?       — Больше, чем ты можешь себе представить.       — Тогда я уже не могу дождаться, когда мы снова будем просыпаться вместе, — краснеет Тэхен, говоря уже с видимым облегчением. — Не могу поверить, что это происходит на самом деле.       Наконец они восстановили былую легкость и спокойствие в общении. Прощение успокаивает и проясняет мысли, и оба наконец могут отдохнуть от всех страхов и тревог, которые терзали их души все это время.       На следующий же день Юнги просит господина и госпожу Ким поговорить наедине. Ему необходимо получить их согласие, а также показать, насколько он серьезен в своих намерениях относительно их сына.       — Ваш сын очень важен для меня. Я хочу быть рядом, помочь ему восстановиться и выздороветь, — с нескрываемым волнением произносит Юнги.       Господин и госпожа Ким очень взволнованы. Юнги уже не раз доказал, что заслуживает их доверия, как искренний человек, любящий их сына от всего сердца. Но они слишком переживают за Тэхена, так как сейчас он совсем беспомощен.       Сильные переживания последних дней сказались на отце Тэхена. Страх за жизнь единственного сына помог принять его таким, какой он есть. И господин Ким дает себе торжественный обет больше никогда не пытаться переделывать его под свои ожидания.       — Мы знаем, что вы друг друга любите, — осторожно отвечает госпожа Ким. — Но жить с человеком, который привязан к инвалидной коляске и не может самостоятельно себя обслужить — очень сложное бремя. Это касается не только физических потребностей Тэ, но и его эмоционального благополучия. Мы только хотим уберечь его от боли, если все пойдет не так, как вы ожидаете.       Юнги кивает, набирая в легкие побольше воздуха. Он понимает опасения родителей Тэхена, не желающих подвергать сына дополнительной боли, если что-то пойдет не так в их совместной жизни. Но он уверен в себе и не собирается менять принятого решения:       — Я знаю, что это ответственность. Обещаю, что буду оберегать Тэхена и сделаю все для того, чтобы ему было комфортно. Я тщательно все обдумал. Моя городская квартира не подходит для человека в инвалидном кресле, поэтому мы будем жить в загородном коттедже. Этот дом легче приспособить под его нужды. Более спокойная обстановка поможет ему скорее восстановиться.       — Но Тэхену необходим доступ к медицинскому обслуживанию, чтобы проводить лечение и реабилитацию, — возражает господин Ким.       — Недалеко от дома есть реабилитационный центр. Я изучил рекомендации и считаю, что это идеальное место, которое нам подойдет, — с ободряющей улыбкой заверяет Юнги.       После минутного молчания отец Тэхена прерывает тишину:       — Тэхен — наш единственный ребенок. Он совершил ужасные поступки, за которые мне стыдно, но я знаю, что сейчас он глубоко раскаивается. Ты взваливаешь на себя тяжелую ношу, беря за него ответственность, но я понимаю, что он будет счастлив, если останется с тобой. Я даю свое согласие, Юнги.       Юнги кланяется и отвечает голосом, срывающимся от эмоций:       — Ваш сын — самое дорогое, что у меня есть, и я всегда буду рядом.       Госпожа Ким заключает его в крепкие объятия.       — Тебе спасибо, мой мальчик. У тебя огромное сердце и я всегда искренне буду благодарна тебе за все, что ты сделал для нас и Тэхена. Теперь ты и наш сын.       — Мы знаем, что с тобой Тэ остается в хороших руках. Но пообещай нам, что сразу же дашь нам знать, если вдруг тебе будет слишком сложно и понадобится помощь, — добавляет господин Ким, — мы всегда готовы помочь.       — Обещаю, — клянется Юнги. — Помните, что вам всегда рады и вы можете гостить у нас так долго, как захотите. Вместе мы поможем Тэхену вылечиться и снова встать на ноги.

***

      Сокджин просыпается в гигантской постели роскошного номера люкс на верхнем этаже отеля «Парк Хаятт». Яркий солнечный свет, пробивающийся сквозь нетонированное стекло, слепит глаза. Заслоняя лицо руками, он шарит на прикроватном столике в поисках пульта дистанционного управления, чтобы опустить жалюзи. Вид из номера поражает: огромные окна, от пола до потолка, раскрывают великолепный обзор на мост Кванан и бескрайний горизонт океанской глади. Яхт-гавань купается в солнечном свете, катера и водные судна словно поджидают своих хозяев, обещая захватывающие приключения под лазурным небом.       Но Сокджину совсем безразлична эта идиллия. Ему весь белый свет не мил. Новый день без любимого начинается как очередная пытка. Встреча с Чонгуком оставила горько-сладкое послевкусие.       Видеть самое любимое на свете лицо после такой долгой разлуки — словно подарок свыше. Чонгук не простил, но Сокджин не собирается так просто сдаваться. Он обязательно попытается снова. Если в этом есть необходимость, он целыми днями готов обивать порог семьи Чон, пока его мальчик не даст ему шанс вымолить прощение. Чонгук должен понять, что Сокджин изменился для него и очень сожалеет о своих поступках, искренне желая искупить вину. Он слишком долго был трусом и боялся признаться в своих истинных чувствах не только Чонгуку, но и себе. Придумав сумасшедшие недоотношения, он обрек себя и Чона на страдания, мучая его недосказанностью, в то время как все, чего он хотел больше всего на самом деле, — это принадлежать Чонгуку.       Столь откровенная враждебность со стороны Чонхёна лишь увеличивает горечь в его душе. Конечно, Чонгуку было в тысячу раз больнее, когда Сокджин отказался ему верить и наговорил много отвратительных вещей в приступе гнева.       Он с тоской вспоминает их единственное свидание, когда порыв рассказать о своих чувствах ощущался таким правильным. Но Сокджин не отважился. Сейчас он больше не имеет права сомневаться и обязан поступить правильно, если только Чонгук ему позволит.       Сокджин снова на пороге дома семьи Чон. Сердце отбивает барабанную дробь, а пульс стучит в висках, когда он поднимает руку, чтобы постучаться. В голове проносится вихрь мыслей и тяжелых воспоминаний о вчерашней встрече, страх столкнуться с очередной порцией неприятия и враждебности. Дверь распахивается в тот самый момент, когда его костяшки пальцев уже готовы соприкоснуться с деревянной поверхностью.       На пороге появляется миловидная женщина. Ее осанка прямая и уверенная, темные волосы обрамляют лицо, а огромные блестящие глаза, до боли знакомые, выдают уязвимость и беспокойство. Не сложно догадаться, что это госпожа Со Ён, мать Чонгука.       Сокджин низко кланяется, выражая глубокое почтение.       Не говоря ни слова, Со Ён рассматривает своего посетителя. Легкие морщинки на лбу выдают тревожность, словно она пытается расшифровать, с какими намерениями пришел этот человек.       Сокджин старается держаться спокойно. Статная фигура придает ему солидности, но его глаза переполнены сильной тревогой.       — Вы Ким Сокджин? — спрашивает Со Ён, глядя на него с опасением.       — Да, я Сокджин. — Голос чуть громче шепота, будто он боится, что если начнет говорить громче, то разрушит хрупкую связь, которую пытается наладить с этой женщиной.       — В жизни вы еще красивее, чем на фотографиях.       Уши Сокджина окрашиваются в багрово-красный. Он смущенно опускает взгляд, собираясь с мыслями, тщательно подбирает слова:       — Я пришел повидать Чонгука, если вы не возражаете.       Со Ён взвешивает последующие действия, сужая глаза в раздумиях, внимательно рассматривает Сокджина. Разумеется, она наслышана о том, что произошло вчера, когда Чонхён в порыве ярости чуть было не набросился на бывшего начальника Чонгука.       Резкая перемена в её сыне с прошлого вечера — красноречивое свидетельство того, что для него значит этот человек. Чонгук будто внезапно вышел из глубокого транса, в котором пребывал с момента приезда в Пусан. Очевидно, что Сокджин сыграл очень важную роль в его жизни, и он бы не искал встречи так настойчиво, если бы у него не было на это серьезных причин. Со Ён очень хочет защитить хрупкое сердце Чонгука, но еще важнее видеть его по-настоящему счастливым.       Секунды затянувшегося молчания ощущаются вечностью. Сокджин нервно переступает с ноги на ногу, пряча руки в карманах. По тому, как пылают его щеки и часто вздымается грудная клетка, видно, как растет его нервозность.       По-видимому, приняв какое-то решение, женщина со вздохом говорит:       — Моего сына сейчас нет дома. Он на работе и вернется вечером. Почему вы здесь, Сокджин?       Молодой человек непонимающе поднимает на нее глаза, встречая красноречивый взгляд.       — Зачем вы приходите в наш дом? Вы уволили моего сына и обвинили в экономических преступлениях, которых он не совершал. Но Чонгука оправдали. Он ни в чем не виноват. Почему вы ищете с ним встречи, если все вопросы решены?       Что-то ломается в Сокджине с каждым ее словом. Прерывисто дыша, он говорит с большим трудом:       — Потому что ваш сын… он… Я знаю, что он не виновен. Я просто…       — Тогда чего вы добиваетесь? Почему не хотите оставить его в покое?       Сокджин опирается о дверной косяк, словно боясь потерять равновесие.       — Потому что не могу. Я должен сказать ему кое-что важное.       Что-то в его мимике, жестах и голосе невероятно похоже на безутешного Чонгука, каким он приехал в Пусан месяц назад. В их грусти есть что-то до боли знакомое и общее. У Со Ён нет причин сомневается в его искренности. Она чувствует глубину его раскаяния. Её ответ звучит уже намного мягче:       — Чонгук придет в пляжное кафе Чонхёна. Можете подождать его там. Идите до конца улицы, затем свернете направо, перейдете дорогу и увидите кафе.       Глаза Сокджина распахиваются от удивления. Не веря своей удаче, он низко кланяется Со Ён:       — Спасибо, — бормочет он дрожащим голосом, ощущая бесконечную благодарность и благоговение перед этой женщиной. Он не имеет права ее разочаровать. — Простите за беспокойство. Ещё раз большое спасибо.       Со Ён с горькой улыбкой наблюдает за его быстро удаляющейся фигурой. Это может быть ошибкой. Эмоции Сокджина искренние, и у него сильные чувства к Чонгуку. Нельзя создавать между ними препятствия. Чонгук и Сокджин должны выяснить отношения и расставить все точки над «и», чтобы обрести душевный покой вне зависимости от того, куда их приведет этот разговор.

***

      Сокджин спешит в кафе на пляже. Разговор с матерью Чонгука дарит ему больше решимости и вселяет искру надежды. Госпожа Чон выдала ему огромный кредит доверия, который он не имеет права не оправдать.       Внутри него бурлит коктейль из сильных противоречивых чувств. Все, о чем он может думать, это как жить дальше, если вернуть Чонгука не получится. Если его любимый решил построить свою жизнь с кем-то более достойным, нежели Сокджин, все больше не будет иметь никакого смысла.       Кафе Чонхёна занимает первый этаж стоящего на береговой линии двухъярусного здания. Из настежь раскрытых дверей и окон доносится звонкий смех посетителей. Приятная атмосфера манит и приглашает сделать шаг вперед.       Чонхён появляется на пороге, держа в руках кухонное полотенце. Пронзительные черные глаза красноречиво выражают неприязнь. Острая линия его челюсти напряжена, выдавая сильный стресс, который он испытывает при виде Сокджина, несмотря на попытку сохранять внешнее спокойствие.       Сокджин расправляет плечи и держится уверенно. Он уже знает, что ему не рады, и признает, что не зарекомендовал себя с лучшей стороны. Но уходить, не поговорив с Чонгуком, он не намерен.       — Вам ещё недостаточно дали понять, что вам здесь не рады? — сквозь зубы цедит Чонхён, хмуро глядя на посетителя.       — Я пришёл к твоему брату, — терпеливо объясняет Сокджин. — Тебе неприятно меня видеть, но я пришел не к тебе, а к нему.       — Я не позволю причинить вред Чонгуку, — твёрдо заявляет Чонхён, складывая руки на груди.       — Понимаю, что ты мне не доверяешь. Но я приехал, специально чтобы поговорить с ним, — возражает Сокджин.       — «Не доверяю» — это слабо сказано! Если я всё ещё не снёс твою башку, то это только из-за уважения к хёну. — Чонхён начинает закипать. Он прерывисто дышит, пытаясь утихомирить приступ гнева усилием воли.       — Послушай…       — Это ты меня послушай! — подходит ближе Чонхён, испепеляя его гневным взглядом. — Ты заносчивый и высокомерный тип, который не привык учитывать мнение других. Не могу понять, как мой брат так долго выдерживал работать с тобой, но я больше не позволю тебе использовать его и портить ему жизнь. Лучше убирайся!       Сокджин тяжело вздыхает. Несправедливые обвинения и колкие слова задевают его гордость, но он убеждает себя не обижаться. Чонхён беспокоится о своем брате и боится подпускать человека, который причинил ему боль. В глубине души он восхищается таким поведением и немного завидует своему бывшему подчиненному. Сложно представить, чтобы Юн так же ревностно защищал его.       — Ты ошибаешься! Я не уйду, пока не поговорю с Чонгуком, — твердо говорит он.       В тот самый момент, когда Чонхён уже закатывает глаза и собирается уйти, к нему подбегает молодой официант, показывая своим видом, что дело срочное:       — Сонбэ, у нас проблемы. Только что позвонила дочь господина Ри. Говорит, что ее отец сломал ногу и не выйдет на смену. У нас уже восемь заказов! Нам не справиться без повара.       Сокджин напряженно слушает. Бросив взгляд на табличку с меню, он подходит к ним:       — Я умею готовить все эти блюда и могу быть вам полезен.       Чонхён с недоумением взвешивает его слова, пытается уловить в них подвох, но его нет. Если бы ситуация не была такой безысходной, он бы разразился диким хохотом, представляя себе, как глава «Ким энтерпрайз» готовит на его кухне.       — Более того, я на самом деле люблю готовить, и у меня это получается очень неплохо, — добавляет Сокджин. — И я хочу вам помочь, если позволите.       Неподдельная искренность Сокджина и желание помочь заставляют Чонхёна сдаться. Или, возможно, это просто отчаяние, которое побуждает его не сопротивляться предложению необычного гостя. Не произнося ни слова, он направляется на кухню, позволяя Сокджину последовать за ним.       Сокджин не обманывал, утверждая, что хорошо справляется с готовкой. Засучив рукава, он четко следует инструкциям, помогая двум помощникам. Они ловко справляются с поступающими заказами, и атмосфера постепенно расслабляется. Официанты легко находят с ним общий язык и улыбаются шуткам, которые он время от времени отпускает.       Образ господина Кима, созданный таблоидами и желтой прессой, укоренившийся в представлении Чонхёна, рушится прямо перед его глазами. Сокджин вежлив, заботлив и делает всё возможное, чтобы помочь. В нем нет ни капли гордыни или высокомерия, о которых писала пресса. Чонхён в замешательстве, едва веря своим глазам и вспоминая все, что слышал и читал об этом человеке.       После обеденного пика поток посетителей постепенно сокращается, и Чонхён заметно расслабляется. Несомненно, помощь Сокджина спасла его положение. Он всерьез задумывается о том, как именно теперь извиниться перед Сокджином за свое прежнее поведение.       Сокджин тем временем расстегивает фартук и потягивается, разминая затекшие плечи. Усталость вполне приятная, ведь он действительно хотел помочь брату Чонгука. Пока он неторопливо заваривает кофе, висящий над входом колокольчик оповещает о приходе нового посетителя.       Чонгук мгновенно становится центром внимания, и одного взгляда на него достаточно, чтобы у Сокджина перехватило дыхание. Парень просто ослепителен. Легкая рубашка обтягивает подтянутую грудную клетку, светлые шорты до середины бедра открывают вид на восхитительные стройные ноги. Его волосы слегка растрепаны и завиваются от влаги. Они стали намного длиннее, и Сокджин представляет, как они будут выглядеть, собранные в хвост. Тяжело сглатывая, он не спешит отводить взгляд, наслаждаясь этой пленительной красотой.       Глаза Чонгука расширяются от удивления, когда он замечает Сокджина за барной стойкой. Видеть его на фоне экспрессо-машин и чашек для кофе, выстроенных на высоких полках позади, кажется галлюцинацией. Чонхён, совершенно спокойный в его присутствии, поражает не меньше.       Вслед за Чоном в кафе заходит еще один парень. Сокджин мгновенно напрягается, понимая, что он пришел вместе с Чонгуком.       С невысказанным вопросом, красноречиво написанном на лице, Чонгук подходит к брату.       — Мне только рассказали о господине Ри! Извини, что не смог помочь! — искренне сожалеет он. Бархатистый тон звучит мягко, лаская слух мелодичностью.       — Это вовсе не твоя вина! — заверяет Чонхён. — Теперь у тебя своя работа. К тому же, кое-кто и так сильно постарался помочь мне. — Он кивает в сторону Сокджина, в свою очередь внимательно наблюдающего за Чонгуком. Чонхён все еще недоумевает над поведением Джина, но больше не испытывает былой враждебности.       — Он помогал тебе? — Чонгук нервно облизывает губы, стараясь не смотреть на Сокджина.       — Господин Ким пришел, чтобы поговорить с тобой, но как только узнал о нехватке персонала, предложил свою помощь. Это случилось как раз когда мы узнали о несчастном случае, произошедшем с господином Ри, — отвечает Чонхён.       Сомбун подходит к Чонгуку и кладет ладонь на его плечо. Молодой человек слегка ежится от этого прикосновения, но улыбается и дружелюбно приобнимает его в ответ.       Смех Чонгука звучит приятно, но Сокджин мрачнее грозовой тучи. Ведь это не он стал его причиной.       Чонхён не упускает эту перемену в поведении своего необычного помощника. Вздохнув, он обращается к Сомбуну:       — На чердаке несколько ящиков вина, которые нужно перенести в ресторан. Поможешь?       Чонхён и Сомбун уходят, оставляя парней наедине.       Сокджин быстро вытирает руки кухонным полотенцем и подходит к Чонгуку.       Тот встречает его обеспокоенным взглядом. К этому нельзя быть готовым. Сокджин опять теряет дар речи, пленённый его красотой, тонет в бездонном взгляде, мгновенно забывая все, что хотел сказать.       — Спасибо, что помог брату, — тихо говорит Чонгук, отводя взгляд и опуская длинные ресницы. Хрипотца в его голосе вызывает мурашки. У Сокджина пересыхает во рту, при виде расстегнутых пуговиц на его груди. Он не в состоянии думать ясно, когда младший настолько близко, его аромат сводит с ума, заставляет все мысли превратиться в кашу.       — Мне это ничего не стоило. Я хотел помочь, — откашливается он, приближаясь и мягко вторгаясь в личное пространство парня. Его руки тянутся к волосам Чонгука, чтобы заправить за ухо шелковистую прядку.       Чонгук стоит совсем близко, и Сокджин видит, как часто он дышит. К счастью, он не пытается отойти. Нежный румянец украшает его щеки, и Сокджин просто сходит с ума от желания любить этого мальчика, целовать его сладкие уста, каждый сантиметр его идеального тела и больше никогда не выпускать из объятий. Терпение не исходе, а отчаянное желание затуманивает рассудок.       — Чонгук. — Сокджин осторожно берет его за руку и мягко поднимает подбородок, вынуждая посмотреть на себя.       На миловидном личике нет ни единого намека на укор или осуждение. В красивых глазах читается только огромное волнение. Чонгук — одновременно его погибель, благословение и спасение.       — Умоляю, прости меня, — произносит Сокджин, приближаясь к его лицу, — я так сильно перед тобой провинился, и я сделаю все, что ты хочешь, чтобы загладить вину.       Произнеся эти слова, он опускается на колени.       — Что ты творишь? — растерянно восклицает Чонгук, смущенный этой выходкой. — Пожалуйста, прекрати!       — Моим поступкам нет оправдания. Я был так глуп, когда не поверил тебе. Ужасно ревновал, и это было так глупо. — Сокджин смотрит на него с отчаянием, испытывая неописуемое сожаление и жгучую нужду.       — Прошу, встань! — вновь говорит Чонгук, но Сокджин подбирается ближе и сгребает его в охапку, крепко обнимая за талию и прижимаясь лицом к его животу. Чонгук содрогается, словно от электрического разряда.       Кое-как поднявшись на шаткие ноги, Сокджин подходит еще ближе, заставляя Чонгука пятиться, пока тот не оказывается зажатым между кухонным столом и пылающим телом своего бывшего любовника.       — Такой красивый. Как с тобой быть? — шепчет Сокджин прямо в его дрожащие губы, мягко обнимая.       Дыхание Чонгука застревает в горле, когда Сокджин осторожно накрывает его губы своими. Хрипло вздыхая, не в силах отстраниться и разорвать поцелуй, он понимает, что проиграл, поддавшись их пьянящей близости, просто потому что не может иначе. Возможно, Чонгук еще десять раз пожалеет, что подпускает Сокджина так близко, но сопротивляться бесполезно: ничто не сравнится с эйфорией, которую он испытывает только с этим мужчиной.       Сокджин, казалось, умирает и воскресает одновременно, когда Чонгук робко отвечает на его поцелуй. Он действительно старается держать себя в руках, но, как только младший приглушенно стонет, приоткрывая рот, чтобы углубить поцелуй, Сокджин теряет самообладание и начинает отвечать жадно и неистово целовать его, потакая своей изголодавшейся по Чонгуку душе.       — Я так нуждаюсь в тебе, детка, — шепчет он, опуская руки и сжимая бедра Чонгука, заставляя его выпустить по-настоящему сладкий стон.       Это напоминает горячий сон, и ни одному из них не хочется, чтобы он заканчивался. Чонгук целуется так же страстно, скользит языком по языку Сокджина, давая выход страсти, которая сжигает его дотла.       — Чонгук! — Чонхён застывает в дверном проходе с комичным выражением лица. Стать свидетелем столь откровенной сцены с участием брата на собственной кухне очень смущает его. Рядом с ним стоит бледный как скатерть Сомбун.       Чонгук быстро отстраняется, чуть ли не теряя равновесие, отходя от Сокджина на внушительное расстояние. Его голова идет кругом, сердце отбивает бешеный ритм. Так внезапно вырванный из состояния эйфории, он совсем потерян.       Сокджин пытается успокоить дыхание, глядя на него пылающим взглядом. Он произносит какие-то извинения перед Чонхеном, но вовсе не выглядит сожалеющим.       Чонхён старается казаться строгим, но Джин готов поклясться, что заметил мимолетную улыбку, мелькнувшую у него на лице.       Чонгук осуждающе бросает Сокджину:       — Ты… Больше никогда так не делай!       Но это вовсе не звучит убедительно. Просто ему стыдно, что брат видел, насколько он слаб и безволен перед бывшим боссом. Он убегает, даже не попрощавшись. Сомбун выскакивает следом за ним.       Сокджин хмурится, глядя вслед уходящим. От слов Чонгука внезапно становится холодно: младший опять его отталкивает, хоть их влечение друг к другу по-прежнему сильно. Чонгук вспыхнул как спичка в его руках. Чувствуя, что у него есть шанс, Сокджин намеревается за него бороться.       — Закрываемся. Спасибо и счастливого пути домой, — говорит Чонхён, оставшись наедине с Сокджином.       Сокджину внезапно становится легче. Внезапная перемена в Чонхёне, который ещё утром был весьма недружелюбно настроен, придает бодрости.       — Почему ты мне помогаешь? — он искренне удивлен. — Я думал, что ты меня ненавидишь.       — Просто вижу, как меняется хён, когда вы рядом, — отвечает Чонхён. — Можете считать, что я пересмотрел некоторые свои убеждения.       — Спасибо, — искренне благодарит Сокджин, понимая, что все остальные слова будут лишними. И всё же, он не может удержаться. — А кто этот парень, который пришел с Чонгуком?       — Это Сомбун, один старый знакомый. Он помог хёну устроиться на работу спасателем. Они хорошо ладят, — беззаботно отвечает Чонхён, украдкой наблюдая за тем, как напрягается шея старшего при этих словах.       — Кажется, они проводят много времени вместе, — все ещё пытается выглядеть спокойным Сокджин.       Чонхён откладывает в сторону связку ключей и пристально на него смотрит:       — На вашем месте я бы побеспокоился, чтобы Чонгука не увели.

***

      Чонгук не может перестать думать о том, что только что произошло между ним и Сокджином. Он испытывает резкий прилив адреналина и возбуждения — ничто в этом мире не сравнится с поцелуями Сокджина.       Он не может себе найти места с того момента, как Сокджин появился у его дома с просьбой о прощении. После сегодняшнего инцидента накал страстей обостряется. Это не может продолжаться бесконечно! Упорство его бывшего начальника и его горячая мольба о прощении оставляют мало шансов устоять против искреннего желания. Но что же будет, если он действительно простит его? Не сделает ли это из него безвольного слабака, против своей воли продолжающего игру в друзей с привилегиями?       Проводя пальцами по губам, он старется уловить призрачное ощущение прикосновений, чтобы навсегда запечатлеть его глубоко в душе. Теперь этого недостаточно, Чонгук жаждет большего.       — Чонгук! — кричит ему вслед Сомбун, пытаясь догнать. Его лицо покраснело, излучаемое им раздражение ощущается за версту, хоть он и пытается держать себя в руках, маскируя чувства за фальшивой улыбкой. — Прости, видно, тебе некогда.       В последнее время его поведение кажется довольно странным. Когда-то они проводили время вместе весело и легко, но с тех пор, как Сокджин снова ворвался в жизнь Чонгука, Сомбун стал менее доброжелательным, хотя постоянно держится поблизости.       — Да, я немного устал, — пожимая плечами, отвечает Чон, при этом думая, что, к сожалению, Сомбун не тот, с кем ему хотелось бы общаться в данный момент.       — Там, в ресторане, — хмурится парень, буравя Чонгука холодным взглядом. — Ты и этот человек, что это было?       Чонгук устало закрывает глаза. Для этого разговора сейчас совсем нет желания, но все же, у друга есть право знать правду:       — Человек, которого ты видел в ресторане — это мой бывший босс, Ким Сокджин.       Сомбун хмурится:       — Но разве у тебя не было с ним проблем? Не он ли тебя оставил в беде?       Чонгук обреченно вздыхает. Меньше всего он хочет оправдываться и объяснять, что произошло между ними с Джином.       — Это не то, что ты думаешь, — устало говорит он, желая лишь побыстрее закрыть тему.       — Почему он трогал тебя? — не унимается Сомбун.       Чонгук раздраженно вскидывает руки.       — Давай не будем об этом сейчас. Я не в настроении.       — Почему ты не хочешь поговорить со мной? Пойми же, этот человек тебя использовал и вернулся для того, чтобы снова причинить вред!       Чонгук фыркает. Кем возомнил себя Сомбун, чтобы делать подобные выводы, когда он совсем не знает Сокджина?       — Ты не должен так говорить, — складывает руки на груди Чонгук, напрягаясь сильнее с каждой секундой, — у меня своя голова на плечах и я прекрасно знаю, что делаю.       — Я не хочу, чтобы тебе опять сделали больно! — Сомбун подходит ближе и смотрит вкрадчиво, заставляя Чонгука бороться с инстинктивной потребностью отпрянуть.       — Ты же умный человек и понимаешь, что Ким Сокджин — манипулятор. Он очень многим испортил жизнь, и никто не скажет о нём ничего хорошего. Тебе бы не помешало быть осторожнее, чтобы снова не разочароваться!       Чонгук только сильнее раздражается, ощущая попытки манипулировать собой. Очерняя Джина, Сомбун отнюдь не выигрывает дополнительные очки в свою пользу.       — Уже поздно, встретимся завтра, — отрезает Чонгук, когда они уже почти у его дома.       — Чонгук. — Сомбун отчаянно бросается к нему, пытаясь остановить. В его голосе отчетливо слышны нотки паники. Пользуясь замешательством старшего, он кладет руки ему на плечи. Чонгук не успевает среагировать, когда Сомбун целует его в губы.       Прикосновение неприятное и ощущается неправильным. Чонгук моментально отстраняется, инстинктивно вытирая рот рукавом рубашки, и бросает на Сомбуна колючий взгляд.       Бледнея, Сомбун вздрагивает, осознавая, какую ужасную ошибку только что совершил.       — Что, черт побери, ты себе позволяешь? — Чонгук повышает голос, не зная, как реагировать в этой нелепой ситуации.       — Ты так сильно мне нравишься. Позволь мне быть с тобой! — умоляет младший.       — О чем ты? — выплевывает Чонгук. Мерзкий холод пробирает до костей. Противно, когда личные границы нарушены.       — Умоляю, дай мне шанс! — Сомбун выглядит совсем уничтоженным. — Я докажу, что достойнее, чем он.       — Бесполезно. — Чонгук содрогается от отвращения. — Я не чувствую взаимности. После того, что ты сделал, я бы предпочел ограничить наше общение.       — Я готов ждать! — Сомбун поспешно хватает его за обе руки. — Ты просто запутался и не знаешь, чего хочешь.       — Хватит! — Чонгук остервенело вырывается и отходит на внушительное расстояние. — Я бы предпочел, чтобы ты держался от меня подальше.       — Неужели в тебе не осталось ни капли гордости? Тебе так сильно нравится, когда тебя используют? — агрессивно шипит Сомбун. — Стоит ему свистнуть, как ты бежишь по первому зову?       Чонгук начинает закипать. Он не обязан выслушивать подобное и тратить свое время на эти бредни.       — Достаточно! — Он разворачивается и быстро шагает к своему дому, не оглядываясь.       Сомбун в отчаянии: никогда ни один человек прежде не лишал его рассудка и не заставлял чувствовать себя таким униженным.       — Что ж, тогда вперед, беги за ним! — со злостью рявкает он. — Продолжай вести себя как дешевка, у которой нет ни капли гордости и самоуважения! Запомни мои слова, Чон Чонгук! Ты еще пожалеешь об этом!       Эти слова ощущаются горько и обидно, полностью перечеркивают комфорт, который принесло короткое общение с Сокджином в ресторане. Больнее всего быть обманутым. Чонгук верил, что нашел в Сомбуне опору, настоящего друга, на которого можно положиться. Оказывается, это чувство было обманчивым. Будучи дружелюбным и помогая, Сомбун преследовал совсем другие цели, и, видимо, Чонгук слишком наивен, потому что не сумел это сразу распознать.

***

      Поначалу Хосок упорно сопротивляется желанию увидеться с Чимином, всячески отрицая собственные чувства. Но слова Сокджина о том, что каждый заслуживает второй шанс в любви, не так-то просто выбросить из головы. Перед отъездом Сокджин передает ему рукописное послание для Чимина, в котором извиняется за то, что не может поддержать его лично и очень просит Хоби вручить его Чимину в руки. Похоже, он косвенно пытается создать повод, чтобы Хосок не смог избежать встречи с бывшим.       Чувства к Чимину гораздо сильнее любой боли и обиды, которую Хосок испытал, когда тот признался ему в измене. Нет, он не простил, но по-прежнему не может забыть этого человека.       Дата танцевального соревнования приближается, и желание преодолеть разделяющую их пропасть усиливается.        Безусловно, Хосок приходит на соревнования. Он искренне болеет за Чимина и поддерживает его. Наблюдая за выступлением, он ощущает страсть, выраженную в каждом движении танцора. Несмотря на всю боль, которую он испытал по вине этого человека, сейчас он искренне счастлив, наблюдая за его восхитительным танцем. Видеть Чимина, сияющего в свете прожекторов и принимающего награду с счастливой улыбкой вызывает у него самые сильные эмоции.       После выступления встретиться с Чимином лицом к лицу оказывается проще, чем ожидалось. Минджи замечает Хосока практически сразу же, когда в зале включают свет. Её улыбка становится шире, и девушка оживленно жестикулирует ему:       — Чон Хосок! Какая неожиданность! Не знала, что ты тоже придешь! Как тебе выступление?       — Я пришел к окончанию, — почему-то врет Хоби.       Минджи озадаченно смотрит на него, кусая губы. Она кажется сбитой с толку.       — Не могла бы ты оказать мне услугу? — спрашивает он, доставая из кармана записку.       — Конечно, чем я могу помочь? — заинтересовано спрашивает она.       — Один человек сильно хотел передать кое-что Чимину, — говорит Хоби, протягивая ей букет с запиской. — Не могла бы ты это сделать, пожалуйста?       — Передать Чимину? — повторяет Минджи, беря записку, но оставляя цветы. — Подожди минутку, я сейчас вернусь.       С каждой минутой ожидания волнение накаляется. Хоби начинает сожалеть, что решился на эту авантюру и уже готов выбросить злополучный букет, но в конце коридора слышатся легкие шаги. Дрожь пробирает все тело при виде вышедшего Чимина, так невероятно красивого, хоть и сильно вспотевшего после выступления. Даже с влажными пепельными волосами и размазанным макияжем он по-прежнему кажется самым волшебным и потрясающим созданием на свете.       Лишившись дара речи, они смотрят друг на друга, не моргая. В красноречивом взгляде Чимина присутствует удивление, радость и миллион невысказанных слов.       Наконец обретя голос, Хосок произносит неуверенно:       — Чимин, я… просто хотел сказать, что твое выступление было потрясающим. Прими мои поздравления, — говорит он, протягивая розы.       Чимин часто моргает, словно пытаясь поверить, что ему это не снится.       — Спасибо. Не ожидал тебя увидеть. — Его голос прерывается. Рассеянно принимая подарок, он неловко приковывает взгляд к прекрасным цветам.       Хоби переступает с ноги на ногу, ощущая еще большее неудобство:       — Я знаю, прошло много времени с тех пор, как мы последний раз разговаривали. Извини, что снова вторгаюсь в твою жизнь, еще и так внезапно. Сокджин рассказал мне о соревнованиях и я захотел тебя увидеть.       Сердце Чимина начинает щемить от этих слов. С усмешкой он думает о Сокджине. Кто бы мог подумать, что этот человек будет играть купидона, пытающегося помочь им воссоединиться.       — Я ценю, это многое значит для меня, — тихо отвечает он. — Я все время думаю о нас. И мне безумно жаль.       — Чимин, я безумно скучаю по тебе. Мы не сможем вернуть то, что между нами было, но все же, может быть, нам нужно попытаться об этом поговорить.       Глаза Чимина начинают блестеть. Одинокая слеза скатывается по его щеке, и он спешит незаметно ее смахнуть.       — Я бы очень хотел этого. Если бы я был в силах изменить прошлое, клянусь, никогда бы не причинил тебе этой боли.       Груз их истории и неразрешенных эмоций тяготит обоих. Расстояние как эмоциональное, так и физическое кажется непреодолимым.       Хосок открывает рот, собираясь ответить, но в этот момент в коридоре появляется группа танцоров, которые направляются прямиком к ним.       Танцовщица из команды Чимина обращается к ним с игривой улыбкой:       — Эй, вы двое! Мы идем на вечеринку. Вы обязаны пойти с нами!       Чимин взволнованно смотрит на своего бывшего.       Хоби колеблется всего мгновение, но возможность провести больше времени с Чимином заставляет его, к его же собственному удивлению, согласно кивнуть. Робкая улыбка Чимина воскресает давно забытое чувство бабочек, порхающих в животе.       Вечеринка проходит в одном из элитных заведений университетского квартала. Неоновые огни отбрасывают тени по всему залу, пляшут по стенам и потолку, создавая необычные узоры, меняющиеся под каждую ноту. Диджей проигрывает плавный микс легкой танцевальной музыки, погружающий в атмосферу и заставляющий каждого от души наслаждаться танцем.       Чимин держится со своими друзьями, настоявшими на их присутствии, пока Хосок отлучается в бар за напитками. Высокая брюнетка неустанно крутится около него и что-то весело говорит ему на ухо, пытаясь перекичать громкую музыку, а Хосок расплывается в счастливой улыбке. Чимин отворачивается, одергивая себя, ведь у него не должно быть повода расстраиваться. Друзья увлекают его на танцпол, и молодой человек старается больше не смотреть в сторону бара, чтобы не отслеживать действия бывшего бойфренда.       Чимин танцует несколько минут, прежде чем ощущает, как чьи-то руки осторожно обнимают его за талию. Нет необходимости оборачиваться, чтобы узнать, кто это. Сердце радостно стучит в такт музыке, потому что единственный, с кем он хочет танцевать больше всего, наконец здесь, рядом.       Немного смущенно, но с уверенностью Хосок прижимает к себе Чимина. Невидимая сила притягивает их друг к другу, словно магнит. Движения под музыку осторожные, но со временем музыка помогает обоим расслабиться и отпустить себя. Скованность постепенно уступает место пленительной чувственности.       Хосок встречается взглядом с Чимином, и время словно останавливается. Младший бережно обхватывает его ладонь и смотрит в глаза с нескрываемой тоской, не стараясь прятать уязвимость.       — Чимин, — голос Хосока тонет в музыке. — Несмотря на все, я не могу бороться с собой. Я столько всего к тебе чувствую.       — Я тоже. — В глазах Чимина опять оживает надежда.       Со вздохом Хосок усиливает хватку на талии парня.       — У тебя всё еще есть чувства к Намджуну? Вы продолжаете видеться?       — Ким Намджун уже давно в далеком прошлом. Мы не общались с последней встречи, и, если честно, я этого и не хотел, — горестно признается Чимин. — Он ничего для меня не значит!       — Мы потеряли все, что у нас было. Но, быть может, мы попытаемся извлечь из этого урок и построим что-то новое?       Губы Чимина дрожат:       — Я уже не надеялся, что ты согласишься. Я безумно сожалею о том, что натворил, и больше никогда не причиню тебе столько боли.       — Давай не будем торопиться и посмотрим, что произойдет.       — Я всегда любил тебя, — улыбается сквозь боль Чимин. — Можно тебя поцеловать?       — Не нужно спрашивать разрешения, — отвечает Хосок так же, как когда-то ответил ему сам Чимин в Пхенчхане, когда они впервые поцеловались.       Время и жестокие испытания не смогли разрушить настоящие искренние чувства. Чимин с Хоби делают первые неуверенные шаги к возрождению огромной любви, которая зародилась между ними с первой встречи.

***

      Сокджин неторопливо вылазит из ванны и тянется за гигантским махровым полотенцем, неспешно обтирается и завязывает его вокруг талии. Распаренная кожа краснеет от пара, благоухая свежестью после длительного пребывания в воде.       Раздается негромкий стук в дверь, и он лениво плетется открывать, вытирая волосы меньшим полотенцем.       По ту сторону двери его ожидает самый невероятный сюрприз, о котором он даже не посмел бы мечтать. Чонгук выглядит так прелестно, что ни одна метафора не сможет передать его красоты. Он напоминает фотомодель с обложки журнала для байкеров: длинные волосы собраны на затылке, широкая грудь прикрыта черной курткой, кожаные штаны обтягивают соблазнительные стройные бедра. Огромные глаза в изумлении распахиваются при виде Сокджина, зрачки мгновенно расширяются, когда взгляд скользит по ладной фигуре мужчины.       Сотую долю секунды Ким пребывает в растерянности и даже инстинктивно намеревается прикрыть обнаженные плечи. Но вместо этого его губы трогает самодовольная усмешка, и он открывает дверь пошире, приглашая гостя войти.       Растерянный Чонгук, морально не подготовленный к такому агрессивному соблазнению, не может сдвинуться с места.       Но Сокджина вовсе не волнует его смущение. Он намеревается воспользоваться ситуацией, и скрывать здесь нечего. Попытки гостя избегать его взгляда, когда тот вынуждено опускает глаза в пол и прокашливается, только забавляют его.       — Извини, кажется, я не вовремя, — тушуется Чонгук, пытаясь по крайней мере заставить себя не заикаться. Густой румянец покрывает его щеки и шею.       — Чонгуки, — с милой улыбкой воркует Сокджин. У него все же хватает совести накинуть на плечи халат, — ты не можешь быть не вовремя! Ты даже не представляешь, как сильно я рад тебя видеть.       От того, каким тоном была произнесена последняя фраза, у парня встают дыбом все волоски на теле, а горло сводит судорогой. Почему-то его заклинивает на мысли о том, что под полотенцем на Сокджине ничего нет.       — Я могу, — Чонгук пытается прочистить горло, но его голос предательски срывается, — прийти в другое время.       — Я очень счастлив, что ты пришел. — От того, как Сокджин на него смотрит, бедный парень впадает в ступор.        Ким Сокджин бесстыдно его соблазняет. Ноги не слушаются, и вот он уже в номере. В голове загорается миллион красных лампочек, посылающих сигнал тревоги, но Чонгук уже не может остановиться. Приезжать в такой час к бывшему боссу, чтобы поговорить с глазу на глаз и попросить оставить его в покое, было опрометчивым решением.       Номер Сокджина просторный, с потрясающим видом на океан, который виден даже с высоты двадцать седьмого этажа. Чонгук подходит к окну и зачарованно любуется ночным пейзажем.       — Нравится? — Сокджин поднимает бровь и слегка выпячивает неприкрытую полураспахнутым халатом грудь, демонстрируя двусмысленность этой фразы.       Младший вновь пытается взять себя в руки.       — Ты богач, для тебя в этом нет ничего необычного. Одна ночь в таком номере стоит столько же, сколько месячная зарплата офисного работника.       Джин самодовольно хмыкает, пропуская мимо ушей колкое замечание.       — А жаль. Я надеялся произвести впечатление.       Он, определенно, издевается.       — Как видишь, получилось, — отступает Чонгук, все еще стараясь сохранить хотя бы крупицы самообладания. — Я пришел по важному делу.       — В самом деле? — Сокджин внимательно изучает его, скользя лукавым взглядом по его лицу, скулам, шее, бессовестно залипает на очертания плеч и груди под его одеждой.       Дыхание Чонгука ускоряется под таким жарким взглядом. Истома сковывает тело, не давая пошевелить даже пальцем. Невероятно, какое влияние оказывает на него этот человек.        — Да, это серьезный разговор, — лепечет он, и в голосе совсем нет твердости.       Сокджин присаживается на краешек дивана, кивком приглашая его последовать за ним и бесстыдно разводит колени, заставляя полотенце натянуться. Самодовольная улыбка не сходит с красивого лица.       Чонгук бормочет себе под нос, что лучше останется стоять, из последних сил сопротивляясь этому дьявольскому соблазну. Ким Сокджин — чистое и неприкрытое воплощение похоти и разврата. Ему даже не надо ничего говорить: уже от того, как он смотрит на Чонгука, приоткрывает рот и проводит языком по пухлым губам, предательская дрожь пробегает по позвоночнику, а в районе паха разливается сладкое напряжение. Чонгуку действительно не стоило сюда приходить.       — Я пришел попросить, чтобы ты держался от меня подальше, — слишком быстро тараторит он, кусая губы, в последний момент успевая отвести взгляд от белоснежной кожи на шее Сокджина. Его слегка потряхивает.       Сокджин все видит и наклоняет голову набок чуть сильнее, выставляя на обозрение чувствительное местечко на шее, сознательно доводя бывшего подчиненного до легкой паники.       Чонгук остается неподвижным. Он никогда не умел скрывать то, о чем думает, особенно от Сокджина, и сейчас его бывший босс пользуется этим без малейших угрызений совести.       — В самом деле? — лениво тянет Сокджин, выдерживая паузу. Его голос опускается на октаву и начинает напоминать хищное мурлыканье. — Скажи правду.       Эта игра слишком жестокая. Балансируя на грани, Чонгук уже предвидит свое поражение, которое неизбежно. Последние остатки благоразумия кричат, что он должен бежать прямо сейчас. Прежде чем он успевает принять это решение, Сокджин настигает его, обжигая потемневшим взглядом. Придвинувшись ближе, мягко тянет его присесть рядом, не оставляя выбора. Его губы всего в миллиметре от скулы Чонгука, теплое дыхание опаляет кожу, вызывая мурашки:       — Ты же на самом деле пришел потому, что хочешь меня.       Тело Чонгука реагирует быстрее, чем он способен контролировать. Ощущение обнаженной груди Сокджина, прикасающейся к его спине, заставляет прикрыть глаза и фактически стонать:       — Нет, это всего лишь твоя фантазия. Тебе бы хотелось, чтобы так было.       Сердце Чонгука стучит в бешеном ритме через материал черной футболки. Улавливая это, Сокджин улыбается ещё шире:       — Но, если я выполню твою просьбу, ты не сможешь чувствовать меня, касаться меня. — Его рука поглаживает внутреннюю поверхность бедра Чона, который выгибается в пояснице и разводит ноги, позволяя делать с собой все.       Сокджин зажмуривается от удовольствия, когда Чонгук издает приглушенный гортанный стон. Как же ему не хватало этих сладких звуков.       Младший заплетает пальцы в волосы Сокджина и тянет к себе, ошалело глядя затуманенными страстью глазами, зрачки которых фактически сливаются с радужкой. Он надвигается, словно ураган, и жадно целует старшего, который так соскучился по его идеальным губам. Никто не целуется так сладко, как Чонгук: нежный и напористый одновременно, он позволяет над собой доминировать. Не влюбиться в него не оставалось шансов. Их препирания безумно утомили Сокджина, и сейчас, когда Чонгук такой покладистый и превращается в горячую лаву в его руках, он воспользуется любой возможностью и больше не пойдет на компромиссы.       Овладев ртом младшего, Сокджин стягивает резинку с его волос, позволяя мягким прядям упасть каскадом на его лицо и приятно щекотать кожу. Он фантазировал об этом с того самого момента, когда впервые увидел Чонгука после разлуки. С восторженным стоном он запускает в них пальцы, забывая обо всем на свете.       — Я не могу без тебя, — выдыхает Сокджин.       Эти слова очень волнуют, трогают до глубины души, и Чонгук уже готов позволить все, что Сокджин захочет с ним сделать, зная, что не пожалеет об этом. Никто кроме Сокджина не умеет быть таким потрясающим любовником и заставить чувствовать себя таким желанным.       — Ты ведь за этим пришел, — ухмыляется Сокджин, медленно спуская куртку с плеч Чонгука, рассыпая поцелуи по его шее, ключицам и наслаждаясь тем, как младший мелко дрожит в его руках. — Пришел, потому что скучал по мне.       — Не льсти себе, — выдыхает Чонгук, однако ничего не может поделать с собой. Он бы соврал, если бы сказал, что пришел не из отчаяния. Ему это нужно так же, как и Сокджину.       Руки Сокджина проскальзывают под его футболку, затем нетерпеливо тянут ее вверх, обнажая восхитительный пресс. Черт побери, нет ничего более совершенного, чем упругие мышцы его живота. Этот мужчина — само совершенство и все, что Сокджин хочет в жизни. Он бы продал душу за возможность быть с ним до конца своих дней. Будь он проклят, если Чонгук когда-нибудь предпочтет ему кого-то другого.       — Я так об этом мечтал, — признается Сокджин, оглаживая каждый изгиб прекрасного тела, ведет губами по груди, спускается ниже, заставляя младшего запрокинуть голову назад и шумно выдохнуть, — представлял, как ты возвращаешься ко мне.       С бесконечной нежностью Сокджин берет его за руку, поднимает и ведет к постели.       Но Чонгук останавливается и резким движением притягивает его к себе. Он целует мокро и ненасытно, срывает с плеч халат, толкает Сокджина на постель. Устроившись между его коленями, снимает с его бедер полотенце.       Балансируя на грани потери сознания, Сокджин наблюдает, как Чонгук берет в рот его член. У него просто невероятно красивые губы: делая ими такие грязные вещи, он выглядит до абсурда невинно. Пытаясь взять себя в руки, Сокджин зажмуривается, понимая, что если продолжит смотреть, то кончит, даже не успев притронуться к Чону и насладиться им, а этого допустить никак нельзя. Он просто не может позволить, чтобы все закончилось так быстро и бесславно.       Приподнявшись на локтях и затаив дыхание, он открывает глаза, встречая жаркий взгляд Чонгука. Проведя пальцами по волосам парня, огладив его лицо, Сокджин осторожно отстраняет его от себя. Затем притягивает снова и сливается с его губами. Поцелуй выходит головокружительный: собственный вкус на языке Чонгука кажется таким правильным, как будто так и должно быть.       Мягко, но решительно Сокджин меняется местами с Чонгуком, опрокидывая его на постель. Одержимый отчаянным желанием позаботиться о младшем и доказать, что никто больше не способен сделать ему так хорошо, он поддается своим эмоциям, овладевающим его разумом и затягивающим в водоворот сумасшедшей чувственности. С каждым мгновением он влюбляется еще сильнее. Устоять перед таким совершенством нет ни малейшего шанса.        — Ты идеален, — выдыхает Сокджин, желая лелеять его, как сокровище.       Не имея ни малейшего понятия о том, насколько великолепен, Чонгук лежит с закрытыми глазами, отдаваясь эйфорической чувственности. Он вздрагивает, когда Сокджин раздвигает его колени и нежно поглаживает бедра сквозь ткань штанов, а затем неторопливо расстегивает молнию, медленно пробираясь к самой соблазнительной и желанной части его тела.       — Позволь заняться с тобой любовью. Я сделаю все, что ты захочешь.       Чонгук очень хочет этого. Никогда раньше он не жаждал чего-то так сильно, как того, чтобы Сокджин сделал с ним все, что предлагает. Он единственный, кто способен вызвать в нем такие глубокие эмоции, и сердце никогда не будет так резонировать ни с кем больше. Он отвечает безмолвным кивком, давая согласие.       Сокджин осторожно стягивает с него брюки вместе с нижним бельем, невольно выдыхая от восхищения, когда перед ним открывается такая красота. Он осыпает гладкую кожу бесчисленными поцелуями, срывая нежные вздохи с чувственных губ Чонгука. Гибкое тело извивается под его умелыми ласками, прося большего. Такой страстный отклик стоит каждой унции усилий, и Сокджин с радостью перевернет мир с ног на голову, лишь бы быть единственным человеком, который до конца своих дней будет доводить этого красавца до такого состояния.       — Чонгуки, — выдыхает Сокджин, оставляя еще один чувственный поцелуй на коленке парня, зажмуриваясь от страха, что этот умопомрачительный сон вот-вот закончится. — Я схожу по тебе с ума. Что, черт возьми, ты со мной сделал?       В ответ на его слова Чонгук лишь медленно открывает глаза, наблюдая, как Сокджин отстраняется и достает смазку, а когда возвращается, снова целует его долго и нежно, словно страшась спугнуть, но напрасну, поскольку Чонгук жаждет продолжения больше всего на свете.       Громко выдыхая, Чонгук прижимается к нему, целует пылко и несдержанно, обхватывает его член и умело поглаживает вверх-вниз, все время дразня испытывающим взглядом.       Самоконтроль Сокджина терпит фиаско. Поддаваясь бури страсти внутри, он недалек от быстрого оргазма, потому что Чонгук так соблазнительно хнычет и извивается под ним. Прижав его весом своего тела к постели, Сокджин едва сдерживается, чтобы не взять его сразу и без подготовки.       Внезапное раскованное поведение Чонгука, его смелость и нетерпеливость порождает много вопросов. Сокджин начинает задумывается, появился ли у этого парня опыт с другими мужчинами и было ли ему с ними так же хорошо, как с ним. Неуютные предположения царапают душу, но спрашивать об этом в такой момент неуместно.       — Ты думаешь слишком громко, — тихо произносит Чонгук.       Затаив дыхание, Сокджин ожидает продолжения. С одной стороны, он жаждет правды, с другой — ему хотелось бы заткнуть уши, чтобы не узнать то, к чему он может быть не готов.       Чонгук развеивает все его сомнения, завораживая пронзительным взглядом:       — Мне так не хватало всего этого с тобой. Ты делаешь мне так хорошо.       Сердце пропускает громкий удар от таких слов. Губы Сокджина встречаются с губами Чонгука, язык вторгается в его рот, а пальцы мягко проникают в него, неторопливо исследуя и подготавливая к следующему шагу.       Дрожь, пробирающая все тело, заставляет Чонгука резко выгнуться в пояснице, потому что Сокджин так умело стимулирует то местечко в его теле, где ощущения наиболее интенсивны, а губы одновременно атакуют шею младшего, оставляя на ней ярыкие отметины.        — Хён… — Чонгук безумно красиво заламывает брови и крепко сжимает предплечья Сокджина, запрокидывая голову назад.       — Нравится?       — Да, мне нужно… ах, что же ты делаешь, — Чонгук содрагается всем телом, поддаваясь неконтролируемым ощущениям от умелых прикосновений. Видеть его таким уязвимым невозможно горячо и мучительно. Он стонет от разочарования, остро ощущая пустоту, когда Сокджин убирает пальцы и тянется, чтобы достать из-под подушки презерватив. Это в новинку. Миллион непрошенных мыслей врывается в его сознание всего за секунду. Раньше они никогда не предохранялись, потому что были эксклюзивными любовниками. Немой вопрос зависает в воздухе, но Чонгук не посмеет его задать.       Сокджин все так же невозмутим, ловко разрывает зубами упаковку и быстро раскатывает резинку по своему члену. Затем снова целует Чонгука, чувствуя, как он хмурится. Мягко овладевая им, наполняет его своей нежностью, не давая непрошенным мыслям проникнуть в его сознание. Стоит их губам вновь слиться, как Чонгук расслабляется и успокаивается, отпуская все неприятные мысли.       Изголодавшиеся по друг другу, они предаются пылкой страсти. Временами хватка Чонгука на бедрах Сокджина становится слишком сильной, иногда тот вжимает его в матрас слишком агрессивно, перехватывая запястья и сжимая их над головой, оставляя на них слабые следы. Сокджин на грани отчаяния, осознавая, как сильно его хочет Чонгук. У него никогда в жизни еще не было такого дикого животного секса. Сбивчивые всхлипы Чонгука — изысканная мелодия для его ушей, побуждающая двигаться жестче, быстрее, вбиваться с остервенением в податливое тело. Громкие шлепки его бедер о кожу Чонгука смешиваются со сладкими вздохами, которые окончательно лишают рассудка. С ненасытным желанием он разводит бедра Чонгука еще шире, любуясь его потрясающей гибкостью. Чонгука ломает, извиваясь всем телом, он сгорает от желания получить больше, а Сокджин отдает ему всего себя до последней капли. Острое удовольствие закручивается в нижней части живота, а голос срывается, когда Сокджин закидывает его ноги себе на плечи и входит в него быстро и глубоко, стимулируя самую чувствительную зону.       — Пожалуйста, — на пике удовольствия Чонгук особенно горяч: потный и раскрасневшийся, он устремляет на него умоляющий взгляд, и Сокджин все понимает без слов.       — Я тоже близко. Давай вместе, — шепчет он и сжимает член Чонгука, рвано двигая рукой в одном ритме со своими толчками. Чонгук испускает самый сладкий и невероятно пошлый стон, выстреливая сперму себе на живот. Сокджин кончает так же сильно следом, целуя в шею и зарываясь лицом в его мягкие волосы, шепча массу нежностей и ощущая, как Чонгук содрогается в его руках.       Вот так оставаться в объятиях друг друга вечно — все, чего он может желать. То, что между ними произошло, лучше самого прекрасного сна или волшебной фантазии.       Когда их дыхание выравнивается, а сердцебиение успокаивается, Чонгук высвобождается из объятий Сокджина, вызывая недоумение:       — Ты уходишь?       Чонгук поспешно встает и начинает собирать с пола свою одежду, не глядя на Сокджина.       — Уже поздно. Я должен вернуться домой. Только воспользуюсь твоим душем.       Опуская взгляд в пол, Сокджин не может игнорировать болючее разочарование. Должно быть, именно так себя чувствовал Чонгук, когда он не позволял ему остаться на ночь, отталкивал и навязывал абсурдную дружбу с привилегиями, которую на самом деле ни один из них не хотел.       Прошло много времени с тех пор, как они были в хороших отношениях, а иногда все так быстро меняется. К тому же, Чонгук никогда не признавался в любви и не говорил о своих чувствах. Их расставание было действительно ужасным, и нет ничего странного, если он больше не испытывает былую симпатию. То, что у них был хороший секс не означает, что их чувства друг к другу взаимны.       Со вздохом он подбирает влажное полотенце и вытирает следы их любви со своего живота. А ведь совсем недавно он был полон решимости открыться и признаться в своих чувствах. Но сейчас он не может набраться храбрости, чтобы сказать Чонгуку такие важные слова.       Через пару минут Чонгук выходит из душа, приводя в порядок влажные волосы. Он торопится, и у Сокджина сводит горло от всего, что он хочет рассказать. Но разорвать это неловкое молчание не выходит.       Чонгук устало принимает из его рук свою куртку, но не позволяет помочь ее на себя надеть. Такое чувство, что он действительно получил все, за чем пришел, и потерял интерес, когда они закончили.       — Спокойной ночи, — бросает он и быстро удаляется в коридоре.       Прежде чем запереть дверь, Сокджин еще долго растерянно смотрит ему вслед. В памяти всплывают слова Чонхёна о том, что Чонгука могут увести. А что, если это уже произошло и он приехал потому, что пытается сделать окончательный выбор?

***

      Солнце медленно приближается к линии горизонта, отбрасывая отблески золотистых лучей, когда автомобиль Юнги медленно приближается к коттеджу семейства Мин.       Расположенный на живописной поляне у озера, надежно скрытый от шума и суеты большого города дом гордо возвышается среди холмов. Свежий воздух и безмятежное пение птиц обещают идиллию и исцеление. Это место непременно станет идеальным для начала новой жизни.       Тэхён тайком наблюдает за Юнги, любуясь профилем своего мужчины, когда тот выключает двигатель и вынимает ключи из замка зажигания.       Юнги чувствует меланхоличное состояние своего любимого. Глядя на него с обожанием, ласково берет за руку и оставляет нежный поцелуй на костяшках его пальцев. Сердце наполняется волнением при взгляде на Тэ, отчаянно желая сделать хоть что-то, чтобы тот почувствовал себя лучше. Кладя руку на плечо парня, Юнги притягивает его ближе, прижимаясь головой к его виску.       — Не могу поверить, что это наша новая жизнь! — с трепетом говорит Тэхён.       — Да, любимый, — отвечает Юнги с легкой улыбкой, быстро наклоняясь, чтобы помочь расстегнуть ремень безопасности. — Это наш новый дом, новое начало. Позволь я помогу тебе выйти.       Он быстро выходит из машины и обходит ее вокруг, чтобы достать из багажника складное инвалидное кресло. Потом открывает дверь пассажирского сиденья и бережно помогает Тэхену выбраться и сесть в кресло.       Глаза Тэ блуждают вокруг, любуясь сказочным пейзажем, но сердце тяжелеет от невысказанной грусти. Он никогда не сможет прогуляться по этим окрестностям и не отправится на пробежку утром. Он старается не показывать отчаяния, потому что не хочет угнетать Юнги, который и так делает все возможное, чтобы его подбодрить. Неспособность стоять на собственных ногах лишает всякой радости жизни.       Их встречает привычно уютный интерьер. Юнги провел здесь весь день накануне, приводя в порядок этот дом, чтобы сделать его удобным для Тэхена. Все вещи младшего перевезены из кошевона, аккуратно упакованные в коробках, дожидаются, пока их распакует хозяин.       В воздухе витает легкий запах лаванды, который вкупе с тихим скрипом деревянных полов под ногами напоминает об их совместном прошлом. С этим местом у обоих связаны яркие воспоминания. После того как Тэхен переехал в Сеул и устроился на работу в «Ким энтерпрайз», он категорически настаивал на том, чтобы их связь осталась тайной. Скрывая природу их отношений и обстоятельства, связанные с тем, как Тэ получил работу в организации, они проводили много жарких ночей в этом коттедже. Стоило только войти в прихожую и закрыть дверь, как одежда летела на пол, обнажая тела, мерцающие в тусклом свете. В такие моменты внешний мир для них переставал существовать, оставалось лишь только их общее желание.       Они прошли сквозь многое вместе с тех пор. Некогда хрупкая связь превратилась в настоящую любовь, которая выдержала суровые испытания.       — Когда я думаю о нас, мне становится немного страшно. Я боюсь, что стану для тебя обузой, — со вздохом признается Тэхен, тоскливо глядя на свои вещи.       Согнув колени, Юнги присаживается рядом и ласково проводит рукой по его волосам:        —Этого никогда не произойдет.       — Но ведь эта ситуация новая для нас. — Тэхена переполняют сомнения. — Это будет сложно. Я могу сломаться.       — Я не позволю тебе, — обещает Юнги. — Что бы ни произошло, я буду рядом, чтобы тебя починить.       Время идет быстро, и Юнги остается верным этому обету. Они прекрасно ладят вместе и привыкают к совместной жизни. Тэхен хочет восстановиться на учебе на факультете изобразительных искусств и активно готовится к поступлению на заочную форму. Юнги работает на дому, чтобы обеспечить своего парня всей необходимой поддержкой и заботой. Три раза в неделю они проходят реабилитацию и занимаются с терапевтом. Лечение медленно приносит результаты: Тэхен начинает шевелить пальцами ног, но все еще не в состоянии встать и удержать свой вес.       Юнги очень бережен с Тэ, и младшему понемногу начинает не хватать другого рода внимания с его стороны.       Однажды, когда Юнги выезжает по срочному делу в Сеул, Тэхен пользуется его отсутствием и готовит сюрприз: заказав доставку, он организует с помощью нанятого курьера пикник на свежем воздухе.       Юнги до глубины души тронут усилиями, но беспокоится:       — Милый, ты не должен был, — говорит он, помогая Тэ перебраться на застеленное покрывало на траве.       —Я очень хотел сделать тебе сюрприз, — с улыбкой говорит Тэхен, довольный восторгом Юнги.       Они отдыхают на траве, наслаждаясь теплой погодой, глядя в небо на мерцающие звезды и попивая красное вино.       — Это самый приятный сюрприз, который мне когда-либо делали, — признается Юнги, обнимая своего парня, — здесь так здорово!       — Здорово с тобой, — отвечает Тэхен, закрывая глаза и утопая в тепле, которое дарит ему Юнги. — Знаешь, мне так не хватает тебя, — многозначительно смотрит на него парень, включая великого соблазнителя, на которого был вначале отношений так падок Юнги.       От этого взгляда у Юнги пересыхает во рту.       — Мне тоже тебя не хватало, — тихо отвечает Юнги, нервно сглатывая.       — Я хочу тебя, — проводит он до безобразия красивыми ровными пальцами по его груди, спускаясь вниз к животу.       — Ты уверен, что мы можем? — взволнованно кусает губы Юнги, жадно рассматривая его.       — Я хочу, чтобы мы любили друг друга.       Юнги долго ждал этого момента. Пыл, подпитываемый долго подавляемой страстью, разгорается в его жилах, как огонь. Обоих поглощает неутолимый голод. Предвкушение достигает пика, и пути назад уже нет. С каждым прикосновением их тела воспламеняются сильнее, руки исследуют изгибы и контуры друг друга, намечая территории наслаждения, известные только им двоим. Их движения направляют понимание потребностей друг друга, доказывающие глубину их связи.       Момент особенный, наполненный эйфорией, и, кажется, ничто не может разрушить эту идиллию. Полностью поглощенные друг другом, они понятия не имеют об опасности, которая таится совсем рядом.       Ендже наблюдает за ними в тени гигантского дуба, с отвращением кривясь и сплевывая:       — Скоро, мой мальчик. Скоро ты испытаешь настоящий жар.       С этими словами он шагает к запаркованному неподалеку внедорожнику и начинает разгружать багажник.