Из грязи в князи

20 лет (пол-года спустя) Я делаю очередную затяжку. Никотин заполняет мои лёгкие. Я запрокидываю голову и выдыхаю дым. Никогда не думал что буду курить сигареты и сигары, но сейчас я не могу представить и дня без этого. Мои сигареты были не самыми дешёвыми, я не вижу смысла покупать очень дорогостоящие сигареты, хотя бюджет с недавних пор позволял мне купить целый завод по изготовлению сигарет. Хотя я немного преувеличил конечно… Я склоняюсь над перилами балкона. Вдыхаю приятный свежий воздух. Моему взору предстает великолепная долина заполненная трюфельными пальмами и пеньками. Я делаю очередную затяжку и расслабления разливается по моему телу. Я никогда не был так счастлив как сейчас. Лучи солнца освещали мое лицо. Хоть уже был декабрь, но тут довольно теплый климат и снега нет. Никогда не любил зиму. Докурив сигарету до фильтра и выбрасываю окурок в мусорку и возвращаюсь в свой кабинет. Меня ещё ждёт стопка не подписанных документов. Вся эта волокита с бумагами меня уже порядком достала! Нужно сегодня сходить проветриться. Схожу в какой-нибудь бар. Я ощущаю прикосновения к своим плечам. Дыхание Уанслера обжигает мое левое ухо. А ты что хотел? Ведение бизнеса это не так просто как ты мог думать. Давай за работу. С недавних пор я могу видеть Уанслеру чётче чем раньше. Пару месяцев назад я мог только ощущать его зелёные руки на моих плечах, а сейчас я вижу какой то образ без лица. Это по сути должно меня пугать, но мне если честно как-то все ровно. Я уже привык к нему. Уанслер подходит к противоположной стороне моего стола и протягивает пачку густо исписанных бумаг. — Твою мать! — воскликнул я. — И все это я должен подписать? Хватит ныть. Я понимаю, какая это морока, но тебе нужно навести порядок в делах. Во-первых… Он долго говорил, шелестя бумагами. Я в ответ лишь лениво зевал. Прошло какое-то время, а Уанслер все не унимался Вот тут подпиши, — заключил он, положив на стол документ и показав где. Я взял бумаги, пробежал глазами страницу, другую, вернулся к началу, взял авторучку, подсунутую Уанслером, и расписался. Уанслер забрал документ и выложил следующий. Это трансферт¹. Можешь не читать. Я тем не менее заглянул в бумагу. Уанслер выложил очередную, и ее я внимательно прочитал. Дела-то все простейшие. Ничего особенного. Только изложены юридическим языком. Скоро ты привыкнешь. Ага, очень на это надеюсь… Прошло какое-то время и вся эта волокита с бумагами была завершена. Я откидываюсь на спинку кресла и запрокидываю руки за голову. Черт, как же я устал. Точно нужно куда-то сходить. Я хочу выпить и поиграть во что-нибудь. Выпить я ничего дать тебе не могу, но зато ты можешь покурить. С этими словами он достает из ящика в моем рабочем столе коробку из испанского кедра и ставит на стол перед мной. Я открываю и зажигаю сигару. Я в очередной раз за день чувствую волну расслабления. Черт, я веду свой бизнес уже полгода, но я так устал. А ты думал, что вести бизнес, это как два пальца об асфальт? Быть дисижнмейкером² не так то и просто. Но ты же хочешь быть богатым и счастливым? Ой отстань от меня. Я все прекрасно знал и осознавал, что бизнес это не игрушки, но когда все это стало серьезное… Я немного в растерянности А я тебе для чего, мистер Уанслер? Надо же было додуматься взять мое имя в качестве псевдонима. Ну согласись, что Мистер Находкинс, сильно проигрывает по звучанию, мистеру Уанслеру. Я тогда не подумал, был на эмоциях… И вообще это я тебе такое имя дал, так что имею полное право использовать его как свой псевдоним. У тебя нет на это авторских прав. Тебя вообще могу видеть только я. И вообще скажи мне наконец кто ты? Почему я тебя вижу, слышу, чувствую, а другие нет? Рано. Ещё слишком рано. Когда-нибудь ты все поймёшь. Надеюсь… Я слышал этот ответ все время когда спрашивал его об этом. Как заевшая пластинка, честно! А когда будет не рано? Что значит это твое «надеюсь»? Но мой вопрос остаётся без ответа. Уанслер покинул меня. Он всегда так делал если ему было нечего сказать. Это порядком раздражает. Я бросаю взгляд на часы. Время уже было 17.00. Все дела вроде сделаны можно и отдохнуть. Докурив сигару я иду приводить себя в достойный вид. В моем же офисе у меня была моя маленькая квартира, ведь иногда гораздо удобнее провести ночь в офисе чем идти домой. Нужно себе построить новый дом. Мой старый уже не по моему статусу. Я захожу в гардеробную. Когда я работал, всегда надевал обычную белую рубашку и зелёный галстук в черную полоску. По моему зелёный мне очень идёт. Быстро пробежавшись взглядом по всей моей одежде здесь я останавливаю свой выбор на пиджаке и брюках цвета Виридан³, а под пиджак я надеваю обычную черную футболку. Я рассматриваю себя в зеркале. Неплохо, но чего-то все ровно не хватает. Я открываю шкатулку с украшениями. Мой взгляд останавливается на серебряной цепочке. Застегнув цепочку на шее я снова смотрю в зеркало и позируют будто меня фотографируют. Идеально. Я быстро расчёсываю волосы и делаю обычную для себя укладку. Пшикаюсь духами от Гучи и бросаю финальный взгляд в зеркало. Я улыбаюсь своему отражению и выхожу из гардероба.

***

Я паркую свой Mercedes и выходу из машины. Гринвилл был небольшим городком. Я бы с удовольствием переехал куда-нибудь подальше от это дыры, но трюфельные пальмы растут именно здесь и негде больше. Мне лучше оставаться здесь, чтобы расширять бизнес. Я открываю стеклянную дверь и я вижу старый бар изнутри. Рождество было не за горами и поэтому на стеклах весели венки, а в углу стояла ёлка. Было много деревянных столов и стульев. Я подхожу к барной стойке. На стене так же весели еловые ветви, что напоминали о скором празднике. Сев за барный стул я обращаюсь к бармену: — Здравствуйте, можно виски? Мужчина за стойкой как-то странно на меня посмотрел, но через секунду его взгляд оторвался от меня и он принялся за работу. Когда перед мной появляется стакан я начинаю его попивать. Да не самый лучший алкоголь который я пил, но и не самый худший. На один вечер пойдет. Допив стакан я делаю знак бармену что бы он добавил виски в стакан. Он выполняет мою просьбу и обращается ко мне: — У нас есть игровая зона, где вы сможете поиграть в бильярд и покидать дротики, мистер Уанслер. По коридору и налево. Я бросаю на него благодарный взгляд. — Спасибо, учту. Я порядком удивлен что меня узнал этот мужчина. Хоть мой бизнес принес мне, какую не какую, известность, но меня все ровно поражает когда меня узнают. Допив напиток и взяв ещё одну порцию напитка. Я спускаюсь со стула и иду туда куда бармен меня направил. Пока я шел некоторые из посетителей меня по всей видимости узнали и удивлённо смотрел мне в след. Как непривычно. Я чувствую прикосновения к моему плечу и замечаю идущего рядом Уанслера. Плюс популярности в том, что не нужно обращать внимание на то, что на тебя обращают внимание. Я никогда не хотел быть популярным. Так уж получилось… Ой да ладно тебе! Как по мне это забавно, что на нас обращают такое внимание. Особенно меня радуют девушки на улице которые глаз от тебя не отводят. Такие забавные. Улыбнувшись его словам я захожу в игровую комнату. Моему взору предстает комната в которой стояло два бильярдных стола, на стенах весели мишени для дротиков, была зона для танцев где было достаточно много народу и в конце комнаты стоял ещё одна барная стойка. Оба стола были заняты и я решил подойти к тому где было меньше людей. Троя парней повернулись в мою сторону и одновременно мне улыбнулись. Парень чуть ниже меня протянул мне руку: — Здорова, чувак! Хочешь присоединится? Нам как раз не хватает одного. Я Том, а этих двух козлов зовут Гарри и Джеймс. — Иди на хуй, Том. Если ты не умеешь играть, то это твои проблемы. — смеясь сказал Джеймс. Том показал им средний палец и повернулся ко мне. — Извини, забыл совсем спросить. Как тебя зовут то? — Уанслер. Вся компания выпучила глаза на меня. Я не хотел чтобы другие люди знали мое настоящие имя и по этому я всегда представляюсь псевдонимом. Гарри первый подаёт голос: — Тот самый что-ли? Тебя же по телеку показывали. Я неуверенно улыбаюсь и киваю. — Дамы и господа! У нас оказывается звездный гость! Ну что, Уанслер, давайте погоняем шары? — с улыбкой на лице говорит Том. Вся компания раздается смехом и я решаю в знак вежливости тоже посмеяться. Том повернулся ко мне: — Ты играл до этого? — Играл пару раз, — ответил я с улыбкой. Я допил последний глоток виски, протянул пустой стакан Тому, а сам забрал у него кий. — Я разобью? Том поднял брови: — Чувствую себя как дома. Я наклоняюсь над столом, прицелился и ударил. Раздался громкой треск: посланный мною шар врезался в выставленные треугольником шары, разбросав их по зелёному сукну. Два шара отлетели прямиком в угловую и боковую лузы. Том указал на меня пальцем и невозмутимо заявил: — Этот парень принесет мне победу! А вы ебитесь как хотите, победа ужу у нас в кармане. — Ну ты и мразь. — Это точно. — Том повернулся ко мне, — Значит, ты играл пару раз, да? — Да было пару раз в старом городе в котором я жил. — Да ты, оказывается, ещё тот засранец, — усмехнулся Том. — Мне понравилось. Неожиданно. Продолжим? Вероятно, будь я трезвее, эта фраза показалось бы мне обидной, но я уже достаточно пьян, так что мне все ровно. — Я полон сюрпризов, — сказал я, натирая кончик кия мелом. — Вот как? — Том улыбнулся, — Продолжим? — Поебитесь здесь ещё. — сердито сказал Гарри. Вся компания разродилась смехом и я в этот раз не был исключением. Джеймс подтолкнул Гарри в плечо, поднес к губам кий, как будто это микрофон, и проговорил на манер комментатора игры в гольф: — Сегодня вечером Том все делает правильно, ты так не считаешь, Гарри? — В самом деле, Джеймс, — сказал он в ответ. — Он в ударе. Сегодня наш друг теряет ориентацию в пространстве, если вы понимаете о чем я. Выполнено идеально. Давайте посмотрим этот момент в повторе. — Безупречно, Гарри. Какая техника. И темноволосый судья даёт ему заслуженные десять очков. Джеймс фыркнул, а я отвернулся и сделал глоток пива которое стояло неподалеку. Я чувствую прикосновения к плечу. Тоже мне, юмористы. Ты же понимаешь на что они намекают? Отвратительно. Да ладно тебе, Уанслер, это просто шутки и нет ничего в этом «отвратительного». Ты слишком старомоден. Ха, ну конечно. — Гарри, — позвал его Том. — О чем это вы с Джеймсом так мило общались? — он указывает на меня пальцем. — Мы с моим секретным оружием вас сделаем. — Это мы ещё посмотрим, Том. — Ага, погнали. Очень скоро нам оставалось забить восьмой шар, а три их шара все ещё оставались на столе. Гарри прицелился, готовясь ударить, а Том встал ближе ко мне в ожидании действий друга. Меня одолевает азарт и я специально издаю смешок. Кий в его руках дернулся, скользнул по битку, и тот укатился прямиком в лузу. — Чува-а-ак, — застонал Джеймс. — Проклятье, Гарри, — проговорил Том. — В последний раз видел, чтобы ты так промахивался, когда мы были в летнем лагере, но это было в девятом классе. — Отвали, — пробормотал он сквозь зубы и положил другой их шар на стол. — Это моя вина, — максимально виноватым тоном сказал я. — Меня учили вести себя тихо, пока противник прицеливается. — Я улыбнулся. — Простишь меня? Наш хохот снова заполнил комнату. — Все в порядке, чувак. — Значит, вы знакомы с девятого класса? — спросил я. — С начальной школы, — ответил Том, рассматривая шары на столе. — Мило. — Ты слышал, Гарри? — Том наклонился над столом, сосредоточенно глядя на шар. — В первый и последний раз кто-то использовал слова «мило» по отношению к тебе. Наверное, даже твоя мать никогда не называла тебя милым. — Твоя мать назвала меня милым вчера, Том. — Бум. — Не глядя на него, Джеймс протянул руку, и они с ним стукнулись кулаками. — Я глубоко уязвлен, — протянул Том, прицеливаясь. — Так уязвлен, что, возможно, промахнусь… Его кий дернулся вперёд, ударил по битку, и тот отправил восьмой шар в угловую лузу. Игра окончена. — А может, и не промахнусь. Оба моих соперника одновременно высказали пару ругательств сквозь зубы. Мы же хлопнули друг друга по ладоням, а потом Том обнял меня. Я никогда не был особо тактилен к незнакомым людям и по этому наше объятие продлилось не должно пяти секунд. Я болтал с этими ребятами ещё как-то время. Мы много шутили и смеялись на что Уанслер лишь недовольно фыркал. — Слушай, Уанслер, принеси, пожалуйста, ещё пива. Я планирую напиться сегодня в дребезги. Кивнув я пошел к бару. Приходилось лавировать между танцующими людьми, но я все же смог подойти к барной стойке. За стойкой стояла девушка повёрнутая ко мне спиной. Покашляв я заговорил: — Здравствуйте, можно мне… — Я не смог договорить предложение. Девушка за стойкой повернулась ко мне. При виде неё дыхание замерло у меня в груди, сердце словно остановить на мгновение, а потом понеслось вскачь. Больно бьющая по ушам музыка в мгновение стихла. — Эмили? Ее зелёные кошачьи глаза, устремились на меня. Она осмотрела меня сверху вниз будто не верила своим глазам. — Находкинс? Это точно ты или я сплю? От удивления я теряю дар речи. Я просто киваю в ответ. Постояв так пару секунд мы начинаем смеяться. — Это правда ты и я не сплю! Боже, Находкинс, я так по тебе скучала! Как у тебя дела? Мне очень хотел обнять ее и никогда не отпускать, но мне приходится сдерживать себя от такого порыва радости. — Да все вообще отлично. Помнишь я говорил что хочу открыть свой бизнес? Так вот, я это сделал! Ну если ты смотришь телевизор то ты наверное об этом уже знаешь. — Я смущённо улыбаюсь. — Да, конечно я видела. Ты молодец. Я не сомневалась что у тебя все получится, Находкинс! Периферическим зрением я замечаю Уанслера, сидящего справа от меня. Как волшебно. Ты встретил ее спустя пять лет и она тебе сразу врёт. Не порти момент, Уанслер! Ну конечно! Просто, принеси, подай, иди на хуй не мешай. Ахуено просто. Я пропускаю его слова мимо своего сознания. И обращаюсь снова к Эмили: — А у тебя что нового? Ты давно здесь живёшь? — Да у меня ничего особенного. Вот работаю в этом баре, учусь на бухгалтера. Как раз из-за этого я и живу тут эти два года. Поболтав так какое-то время я все же решаюсь спросить: — Эм, Эмили… А у тебя когда смена заканчивается? Может прогуляемся? Она посмотрела на свои наручные часы. — Через пол часа. Я буду рада погулять, Находкинс. Я улыбаюсь как дурак. Вспомнив о своих новых знакомых я все же заказываю три бутылки пива и иду к ним. — Эй, чувак, что так долго? Бармен не верил что тебе есть восемнадцать? Улыбнувшись я даю всем парням по бутылке. — Нет, я просто встретил старую знакомую и мы разговорились. Через пол часа я должен буду покинуть вас. Спустя пол часа я откланяться этим молодым людям, которые любезно составили мне компанию на этот вечер, но я должен сменить свой круг общения. Все оплатив я выхожу из бара и жду когда выйдет Эмили. Прошло где-то минут пять и дверь бара снова открывается и я вижу ее. Я улыбаюсь ей: — Где погуляем? Я тут не очень давно и вообще в целом я тут не гулял. Я живу за городом и… — Это твоя машина? — удивлено спросила меня Эмили указываю на мой Mercedes. Я смущённо улыбаюсь и киваю. — Знаешь… Я никогда не была за городом. Может отвезёшь меня туда, покажешь долину? — Для тебя всё что угодно, Эмили. — сказал я и улыбнулся. Я разблокировал машину и открываю дверь, что бы она села не передние сиденье. Закрыв дверь за ней я обхожу машину и усаживаюсь на место водителя. Через пол часа мы уже были в долине.

***

— Как волшебно! И ты тут живёшь, невероятно. Деревья такие красивые… — Она на цыпочках достает из дерева маленькую крону и внимательно рассматривает ее. Одновременно с ней мы говорим: — И пахнут бабочкиным молоком… Мы переглядываемся и смеемся. — Из моего кабинете открывается чудесный вид на лес. Если хочешь… — Да. — сказала она не дождавшись когда я закону предложение. Я беру ее за руки и веду ее к своему заводу где и был мой кабинет. Завод был ещё не до конца построен, но работать там было можно и нужно. Боже, как же я рад что я снова с ней. Она понимает меня с полу слова… Я чувствую укол в плечо. Да и это значит что мне снова придется слушать твои влажные фантазии о ней. Зачем тебе девушка? У тебя должны быть только одни отношения! С бизнесом! И ты можешь ему изменять с деньгами. Что? Уанслер, как ты можешь такое говорить? Ты просто не понимаю что такое любовь и все! Мне тебя ужасно жаль. Жалеет он меня, посмотрите на него! Это мне должно быть жаль тебя, ведь ты тратишь время в пустую! Замолчи. И на мое удивление он и в правду замолчал, а мы в свою очередь уже подошли к моему заводу. Пройдя по коридору мы оказались перед дверью в мой кабинет. Я открываю Эмили дверь и она заходит в комнату. Закрыв дверь мы подходим к панорамным окнам. Был уже поздний вечер и все животные в долине уже погрузились в сон. И Лоракс наверное тоже… Над лесом нависла туча. Видимо, ночью будем дождь. — Как красиво. Я очень горда за тебя. Кстати, можно вопрос? Почему тебя все называют Уанслером? Мой псевдоним прозвучал из ее уст как-то не так как мне хотелось. Когда она называла меня Находкинсом, это заставляло моих бабочек в животе пархать. — Это просто псевдоним. Мне не нравится мое имя и я решил… Она кладет руку мне на плечо. Её прикосновения гораздо приятнее чем у Уанслера. — Мне всегда нравилось твое имя, Находкинс. Наши взгляды встречаются. Мое сердце чуть защемило и я тихо, но так чтобы она услышала, проговорил: — Моему имени хорошо, когда ты его произносишь. — вырвалось у меня. От сказанного я краснею и отворачиваюсь что бы не видеть лицо Эмили, но я замечаю дымку перед лицом. Это Уанслер. Меня сейчас стошнит. Как же душно. Открой окна. Как же меня вся эта романтика раздражает. По трахайтесь ещё тут, что бы я точно умер. Закрой рот. Я поворачиваюсь к Эмили. Я замечаю румянец на ее щеках. Видимо, в отличии от Уанслера, ей мой комплимент понравился. На часах пробило двенадцать и мы одновременно обернулись на звук. Вчера бы я и не обратил на это внимание, но сейчас это значит, что Эмили уже нужно уходить. — Я не хочу что бы ты уходила. Останься. Пожалуйста. Эмили покачала головой. — Завтра мне нужно на работу. Все это будет казаться сном. — Не думай об этом сейчас. Просто оставайся здесь, со мной. Сегодня вечером. Она повернула голову, чтобы посмотреть на долину. Сегодня вечером и навсегда… — Очень красиво, да? — И вполовину не так красиво, как ты. — Я убрал локон волос с ее глаз. Девушка повернулась ко мне, и я почувствовала, как под мягким хлопком платья колотиться ее сердце. — Мне столько всего нужно тебе рассказать, — сообщил я скорее себе, чем ей, чтобы вспомнить ограничения. — Знаю, — выдохнула она и обняла меня за талию, приподняв лицо. — Эмили… подожди — Я взял ее за плечи, голос охрип от желания. — Когда ты вот так на меня смотришь, я не могу думать… — Не думай, — попросила она и, приблизившись, встала на цыпочки, чтобы дотянуться до меня. Теперь с каждым новым словом наши губы соприкасались. — Поцелуй меня, Находкинс. Поцелуй меня… «Всего один поцелуй», — подумал я, прежде чем меня покинула способность рационально мыслить. Я положил одну руку ей на затылок, другую на талию и одним быстрым движением притянул ее к себе, укрывая в объятиях. Снаружи по окнам стучал откуда-то взявшийся дождь и завывал ветер. Внутри же жизненной энергии, мощная и сильная, затягивала меня в совсем другой ураган. Я страстно целовал Эмили, касаясь ее губами, языком, зубами, прижимаясь к ней бедрами, пока отчаянно не захотелось удовлетворить тяжёлое желание между нами. Девушка отвечала с такой же страстью, обхватив руками мою шею, прижавшись губами к моим губам, одновременно яростно и нежно. Я застонал и потянулся к ней, ведомый идеальной смесью любви и вожделения. Запустив руки в шелковистые волосы, я нежно потянул за них, обнажая ее шею для своих губ. Она испустила нечто среднее между вскриком и вздохом, отчего у меня закипела кровь. Я провел дорожку поцелуев по ее шее, свободной рукой накрыл небольшую грудь. Та идеально легла в мою ладонь, и девушка выгнулась от удовольствия. Ощутив новый виток желания, я толкнул Эмили к столу и встал у нее между ног. Она прильнула ко мне, обхватив ногами за талию. Казалось, я сойду с ума, если не получу ее туд же. Животная страсть брала верх, делая мои руки жадными, а поцелуи дикими. В голове мелькнула смутная, не до конца оформившаяся мысль о том, что мы приближаются к точке невозврата. Но тут за окном вспыхнула молния, прервав наш поцелуй и спасая меня от собственной безумной похоти. — У тебя сейчас сердце выскочит, — тяжело дыша, заметил я. Красная дымка желания постепенно рассеивалась, и вокруг снова проступал физически мир. — У меня тоже. Нужно успокоиться. Мы должны остановиться… — Нет, нет, — возразила Эмили, ее дыхание сбивалось на каждом слове. — Я не хочу останавливаться. Все нормально… я готова. — Эмили… — Но… не стоит делать это здесь, — продолжала она. Ее лицо покраснело, а зелёные глаза затуманилось от страсти. — И мне нужно сказать тебе сейчас… я только… раз до этого. Несколько лет назад. — Она вцепилась в мой пиджак, комкая ткань. — В смысле… я не девственница, но в в целом это так. То есть я так себя чувствую, потому что это было давно. Поэтому я хочу чтобы все было идеально… и теперь я мямлю. Боже, прости… — Не говори так, — быстро отозвался я. — Не нужно извиняться. Лучше нам остановиться. Эмили, я… — Нет, — отрезала она и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Я не хочу ничего не делать, Находкинс. Мое сердцебиение превратилось из пылающей пульсации страсти в нервное заикание тревоги и сомнения. Она права. А я снова медлили и сомневался. Я кивнул. Эмили обхватила руками мою шею, и наши губы встретились. Она улыбнулась мне в губы. Я довольно долго обнимал ее и целовал. Я давал ей время. — Хочешь поужинать сейчас или?.. — Нет, — ответила Эмили, заглушая грохот пульса в ушах и на улице, — в другой раз. — Я надеялся, что ты так скажешь, — улыбнулся, хрипло отозвался я. Из ее груди вырвался смех. Она поцеловала меня. Это происходит по-настоящему. Наконец… Поцелуй углублялся, стал более сладким, а потом и откровенно жарким. Она прижималась ко мне, я чувствовал, как во мне растет желание. Больше никаких остановок. Никаких сомнений. Я легко поднял девушку и понес из кабинета, в спальню. По дороге я не переставал целовать её. Я поставил ее на ноги и нежно поцеловал, касаясь медленно и осторожно, убеждая, что не буду спешить. Я чувствовал, что Эмили сгорает изнутри. Я чувствовал дрожь в ее руках. — Все хорошо, — выдохнул я, — позволь мне. Я стянул ее свитер и уронил на пол. Эмили дрожала так, словно через ее тело пропустили заряд, пока я расстёгивал пуговицы платья и оголял ее плечи. Я наклонился и прижал губы к ее голой коже, легонько проводя зубами по шее и одну за другой расстёгивал пуговицы. Платье упало, скользнув к ее ногам. — Какая же ты красивая, — пробормотал я, разглядывая девушку. — Боже, Эмили, ты такая красивая. Я поцелуями заглушал все возможные ответы. Мои губы двинулись вниз по ее шее, между аккуратными грудями. Эмили ахнула. Я отстранился лиш для того, чтобы снять свой пиджак, но, прежде чем я успел снять футболку, Эмили остановила меня. — Позволь мне, — повторила она мои слова. Пальцами нашла край футболки и потянула. Рассеянный лунный свет выделял каждую линию моего тела. — Боже, Находкинс… Девушка обняла меня руками, с ее губ слетел стон. — Снимай, — прошептала девушка. — Снимай все. Эти слова стали разрешением, которого я ждал. Я снова поцеловал Эмили, требовательно и жарко. Тяжело дыша, я расстегнул ее бюстгальтер, снял и отбросил в сторону. Мои губы тут же занялись обнаженной девичью грудью. Девушка стонала от каждого прикосновения, лёгкого покусывание, давления на соски, пока я ласкал ее тело. Я одной рукой обхватил ее за талию, легко поднял и положил на кровать. Я нашел губами ее губы, и наши языки переплелись в страстном танце. От одежды избавились, и теперь теплая кожа скользила по теплой коже. Мы целовались и трогали друг друга, пока разгоревшейся страсть не потребовала большего, не потребовала всего. — Подожди, — хриплым от вождения голосом попросил я, отстраняясь. Достав презерватив из прикроватной тумбочки, я надел его так быстро, что бы Эмили даже не заметила паузы. И вот я снова над ней, держу ее лицо в руках. Я наслаждался ее красотой, ее близость, своим отражением в ее глазах. — Любовь моя… Наши губы снова встретились, легко и нежно, и снова разошлись. А потом я одарил Эмили самым сладким поцелуем, на который только смог, и аккуратно скользнул внутрь. Девушка ахнула, обняла меня за шею. Я толкнулся глубже, и между нами не осталось ни миллиметра. Я едва сдерживался. — О боже, Эмили… — простонал я и на мгновение прижался к ней лбом, словно собираясь с силами, — ты в порядке? Она быстро кивнула. — О да. Больше, чем в порядке. Я начал двигаться. Сначала медленно, аккуратно раскачиваясь и плавно скользя бедрами. Я снова целовал Эмили, нежно и тягуче, входя толчкам. Я продолжал размеренно входить. Во мне была страсть, готовая вырваться на волю. Девушка вернула поцелуй, сильнее приоткрывая рот и запустив пальцы в мои локоны, чтобы притянуть к себе. Я уже глубоко погружался в нее, резко и не сдерживаясь, больше не ограниченны сознанием. Сейчас я ничего не сдерживал, полностью открылся. Эмили шире раздвинула бедра и приподняла их, чтобы я мог проникать глубже. И, пока я двигался в ней, она крепко обнимала меня. Мы делили одно дыхание, мой пот смешивался с ее, экстаз разгорался между нами, словно маленькое солнце. Я задрожал и толкнулся в последний раз, отчего жар между нами стал просто обжигающим. Вероятно, она кричала или звала меня по имени, я находился не в том состоянии, чтобы четко осознавать. Я начал подниматься, но девушка удержала меня. — Я слишком тяжёлый… — Ещё мгновение, — быстро произнесла Эмили, но дрожащий голос выдал ее. — Что?.. — Я поднял голову, чтобы взглянуть на нее. — О, любовь моя, все хорошо. Это просто… освобождение. Я тоже это чувствую. Она кивнула и глубоко задышала, пока не смогла снова заговорить. — Просто… я была одинока так долго. Я улыбнулся, сцеловывая ее слезы. — Больше нет.

***

Серебристая полоска лунного света падала на кровать. Вокруг стояла настолько густая тишина, что казалось, будто лес за огромными окнами погрузился в сон. И лишь тихое дыхание Эмили нарушало это безмолвие. Я думал, что тоже засну, ведь в теле ощущалось удовольствие и приятная тяжесть, но находится рядом с ней здесь, в офисе, в собственной постели, было слишком хорошо. Подумать только, я едва не испортил все Меня сейчас вырвет. Я же просил тебя! Извини… Она слишком хороша. Ну да, конечно. По моему она не такая хорошая как ты думаешь. Не хорошая? Как ты вообще можешь?.. Она лучше, чем хорошая. Она прекрасна. Ты понятия не имеешь. То есть… Существуют этапы между тем, чтобы встретиться с девушкой, и… И переспать с ней Но у вас этого этапа не было. Вы встретились спустя пять с хуем лет и сразу решили заняться сексом. Чудесно. Совет вам, да любовь. Я придвинулся ближе к девушке, чью миниатюрную фигурку словно создали специально для меня. Ее мягкость против моей твердости. И пусть я был не особо крупным, скорее худощавым, но ее хрупкость заставляла меня чувствовать себя сильнее, мощнее. Я поцеловал Эмили в плечо, но нежно, чтобы не разбудить. Кожа под моими губами была мягкой, гладкой, словно фарфор, и очень теплой. Я испытывал истинное наслаждение, ощущая ее тело: тепло обнимающих рук, тепло обхватывающих меня ног, тепло ее нежных губ. Особенно губ. Заниматься с ней любовью оказалась так же потрясающе, как я надеялся, и теперь мне хотелось целовать её целый день, каждую минуту. От поцелуев губы Эмили припухли и стали алыми. Обычно такого эффекта женщины добиваются с помощью помады. А мне просто нравилось целовать эти губы, пробывать их на вкус, прикусывать, посасывать до потери рассудка. Испытав от подобных мыслей прилив возбуждения, я глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Но при этом не мог перестать восхищаться Эмили. Я накрутил локон ее шелковистых волос на палец. Потрясающий блондинестый цвет. Такой же прекрасный, как и ее глаза цвета малахита, в которых светился ум, смекалка и страсть к жизни, от чего у меня перехватило дыхание. Я прекрасно понимаю, что это звучит слишком вычурно, но ничего не могу с собой поделать. Я слишком много раз терялся в бархатных глубинах ее зелёных глаз, когда она раньше рассказывала о местах, желаниях, книгах и… о себе. Но сон одолевает мной и я засыпаю в ее объятиях.

***

Солнечный свет больно бьёт в глаза. Я окончательно просыпаюсь и сажусь на кровать. Заметив что обнажен я вспоминаю эту волшебную ночь, полную любви и страсти. Я хотел ещё раз посмотреть на Эмили, но ее не было. Оглянувшись по сторонам, я замечаю на прикроватной тумбочки записку. Взяв бумагу в руки я быстро прочитал: «Доброе утро, Находкинс! Прости что ушла, мне нужно на работу. Заходи ещё. И спасибо тебе за эту ночь. Это… Было великолепно. С любовью Эмили» Я притянул кусок бумаги к своему сердцу и сон снова накрыл меня.