Из грязи в князи

21 год

«Новости Гринвилла»

«Девушки Гринвилла трепещите! Джордж Вашингтон Всемнужек — Мистер Уанслер, недавно был замечен гуляющим по улицам Гринвилла в компании некой девушки. Кем она может приходится молодому бизнесмену? Сестрой, подругой, девушкой или вообще женой? Ни каких комментариев со стороны Мистера Уанслера ещё не последовало, так что нам остаётся только гадать что это за счасливится, которая ухватила такой большой куш.» Я разглядывал фотографию на первой странице свежей газеты. На ней был я и Эмили. Мы держались за руки, но её лица не было видно. Я делаю затяжку. Сигаретный дым заполняет мои лёгкие. Выдохнув я тушу сигарету об газету и выкидываю окурок в мусорку. Меньше всего на свете я бы хотел, чтобы наши отношения с Эмили становились публичными. Это… слишком интимная часть моей жизни. Но сегодня, возможно я изменю наши с ней жизни. Надеюсь… Солнце грело мое лицо, и через огромные окна лился свет. Я достал из стола бархатную коробочку. Покрутив ее в руке я улыбнулся. Собирая воедино, все частички моей жизни в не очень отдаленном будущем, сойдутся в одной точке. Я пока не видел всей картины целиком, скорее грядущее походило на звёздную вспышку на широком горизонте. Эмили… Я сжал коробочку в руке. Это казалось таким простым, что немного пугало. Мне просто следовало делать свою работу и любить ее, а все остальное приложится. Я слышал ее смех, чувствовал вкус ее губ и удивляюсь, что эта девушка принадлежит мне. Я поднял крышку. Солнечный свет упал на предмет внутри и отразился тысячью крошечные призм бесконечной длины. Ощутив, как ускоряется мой пульс, я закрыл коробочку и начал снова вертеть ее в руке. Опустив подбородок на другую руку, пряча под пальцами задумчивую улыбку. Я чувствую прикосновения к левому плечу и смотрю в его сторону. Ты серьезно собираешься сделать ей предложение? Тебе не кажется что слишком рано? Я улыбнулся. С каждым днём я все чётче и чётче вижу Уанслера, хотя его внешность всё ещё не ведома для меня. Да может это покажется странным, но… Я уже когда-то потерял ее и я не хочу повторения. Я не вынесу если она снова покинет меня. А если она скажет тебе «нет»? Что ты будешь делать? Это же убьет тебя. Я опускаю взгляд на коробочку. Я не знаю что на это сказать… Просто приму ее решение и все. Я считаю, что тебе сейчас вообще не нужны отношения. У тебя ещё куча работы. Ты вообще в это теме плаваешь. Если у тебя сменится фокус внимания, с работы на любовь, то твой бизнес просто загнётся! Мы не можем этого допустить! Я хотел было ответить ему, но тут открывается дверь и входит моя мама с небольшой стопкой бумаг и стаканчиком кофе. Я сразу чувствую что мы с ней остались в комнате вдвоём. — Доброе утро, Находкинс. — поздоровались она. — Я тебе принесла пару бумаг и Лате, как ты любишь. Надеюсь я не отвлекла тебя, дорогой. Ты какой то странный сегодня. — Не отвлекаешь. — я почувствовал перелив тепла. — Я просто… Я нащупал коробочку, которую убрал в карман. Я улыбнулся. — Помнишь, я тебе рассказывал об одной девушке. Ее зовут Эмили. — я поворачиваю газету, так чтобы она видела фото, — Она… Стала моей жизнью, так сказать. Одно только ее присутствие позволило легко связаться с той частью меня, которая все это создаёт, — я махнул рукой и вытащил черную бархатную коробочку. Открыл ее и поднял. Мама замерла на месте. Ее лицо утратило краски, а рот некрасиво искривился. — Знаю, что это большая перемена в жизни, — продолжал я, — но ты видишь его первая. Я хочу показать тебе, что твоя роль в новой жизни, которая вот-вот начнется, не шутка и не обман. Я понимаю что это может звучит странно, но… — Я понимаю, сынок. Я… Рада за тебя. Мама вроде бы оправилась от шока. Она заглянула в коробочку. — Красиво. — Как думаешь, ей понравится? — Вряд ли может быть иначе. Только посмотри на эти камни! — Не слишком? — Я снова принялся рассматривать кольцо. — У нее такие нежные руки… — Ей понравится. — Внезапно я оказался в объятиях мамы. — Поздравляю, дорогой. Ты такой уже взрослый у меня. Как будто ещё вчера я ругалась на тебя за то что ты дрался со всеми подряд. Я не любил вспоминать свое детство. Когда я вспоминал маленького себя, мне сразу становилось не по себе. Все мои молодые годы были наполнены грустью, болью и слезами, но лучик солнца все ровно был и остался по сей день. Я так рад что Эмили в моей жизни. По обнимавшись, я убрал кольцо в карман. Я лишь смутно представлял себе, как сделаю предложение Эмили. Когда за мамой закрылась дверь, в комнате снова появляется Уанслер. Он указывает на стопку бумаг, принесённой моей мамой, и начинает: Вот что ты должен сейчас делать. Любовь тебе сейчас вообще не нужна. Я могу понять каких-нибудь подружек без обязательств, но жена? Это слишком. Ты должен расширять свой бизнес, а твои любовные похождения могут и подождать лет так пять. Если ты будешь дальше так любить, то она тебя убьет. А я к сожалению чувствую как ты ее любишь. Твоя любовь тебя и погубит… Блять, как бонально, но, пожалуйста, подумай над моими словами! Я не хочу потом слушать твое нытьё. Пока он это говорил я начал работать с документами. Подписав первую бумагу и отложив в сторону я чувствую прилив злости на Уанслера и начинаю: Что ты такое говоришь? Мне не нужны подружки без обязательств! У меня есть Эмили и больше мне никого не надо. Ни одна девушка не будет даже на уровне Эмили! Я не могу представить жизнь без нее. У нее слишком красивые глаза, чтобы я смог смотреть в другие! Без нее у меня нет жизни и меня. И да, Эмили никак не помешает моему бизнесу. Никак! Обсолюто точно. И если моя любовь меня же и погубить… Что же, это довольно достойная смерть. Да не в прямом смысле, идиот! Твою мать, любовь и в правду делает из людей имбецилов. Ладно все, закрыли тему, за работу! Сделав глубокий вдох я слушаюсь его и следующий пару часов я провел за своим рабочим столом в компании Уанслера, документов и сигорет.

***

Из рабочего процесса меня вытягивает стрелка часов, указывающая на 16.00. Выкинув сигарету я захожу в свою гардеробную. Быстро пробежавшись взглядом по шкафам мой выбор останавливается на серых штанах, черной футболке и пиджаке цвета Полынь¹. Я смотрю в зеркало. Не нужно быть психологом чтобы понять, что парень в отражении очень волнуется и к сожалению этим парнем был я. Хоть я и жутко волновался это было все же приятное волнение. Сделав прическу и освежившись духами я снова захожу в свой офис. Я открываю ящик в столе чтобы взять коробочку, но моя рука замирает на месте. А вдруг она меня не любит? Вдруг она откажет? Что если мне все это приснилось и я с минуты на минуту проснусь? Вдруг я недостаточно хорош для нее и ей нужен вариант по лучше? А вдруг я тороплю события и она не готова к браку? Я замечаю что рядом с коробочкой лежит мой дневник. Мое тело наполняется теплом от всех воспоминаний связанных с ним. Я беру дневник в руки и начинаю пролистовать и перечитывать. Моя первая запись. Мне было семь. Твою мать, сколько же тут ошибок! Я точно учился тогда? Я тут писал что меня похвалила учительница за хорошо сделанную домашнюю работу. Как будто это было вчера… О а тут мне десять. В этот день я придумал Всемнужку… Маленький я даже и не подозревал что его мечты о ней станут реальны. Хм, я пишу что меня ударила мама… А да я вспомнил тот день! Тогда в моей голове поселился Уанслер. Жаль конечно что мама не извинилась, хотя с другой стороны за что? Просидев ещё так пару минут я открываю чистую страницу и начинаю писать: «15 Мая 1981 год И вот я снова беру дневник в руки и начинаю писать. Последняя запись была почти год назад! И сколько же всего изменилось за это время… Ну, Во-первых, я смог. Моя компания растет не по дням, а по часам! Я очень этому рад. Правда, я давненько не видел моего старого приятеля Лоракса… Ну и пусть. Он только и делал, что внедрял в мои действия сомнения. Во-вторых, Эмили. Ха, кто бы мог подумать что девушка, которую я любил всю свою жизнь, живёт в этой дыре. Я был просто поражен когда увидел ее за барной стойкой. С того момента моя жизнь изменилась навсегда… Сегодня я сделаю ей предложение. Да может я тороплю события и все дела, но я должен это сделать. Когда-то у меня её отняли и я не могу позволить этому случиться снова. Я так сильно ее люблю. Никогда не испытывал столько эмоций к одному человеку и это просто невероятное чувство. Я вижу все, что за пределами этого мира, когда смотрю в ее глаза. Я вообще все это пишу просто чтобы успокоятся. Мои руки очень дрожат от волнения. Я так боюсь услышать нет… В-третьих, Уанслер. Он не покидает меня все эти десять лет, но понятней кто и что он, к сожалению не стало. Он не особо верит в то что мне в целом нужна любовь. Когда он так говорит то хочется его ударить. Но стоит отметить, что иногда он говорит дельные вещи и он помогает мне в видении бизнеса. За это стоит отдать должное.» Поставив точку я решаюсь. Открыв ящик я быстро кладу дневник на место и убираю коробочку в корман штанов. Сейчас или никогда…

***

Я заехал в Гринвилл. Погода на улице была невероятной: пели птицы, светило солнце и на небе ни облачка. Грех в такую погоду ехать в какой-то другой машине кроме кабриолета. Но стоит отметить что один минус все же есть. Солнце очень больно бьёт в глаза. Нужно купить солнцезащитные очки. Я ехал очень аккуратно, соблюдая все правила дорожного движения. Я знал адрес Эмили, хотя она об этом не знает. Пришлось опрашивать чуть ли не весь город что бы узнать это. Хочется сделать ей сюрприз. Пока я ехал не обошлось без восторженных взглядов и криков. Немного раздражает, но и пусть. Через пару минут я подъехал к ее дому. Все дома в Гринвилле были плюс минус одинаковые и дом Эмили не был исключением. Я подхожу к двери ее дома. Руки очень тряслись и потели. Ударив себя пару раз по лицу я делаю глубокий вдох и нажимаю на кнопку звонка. Пока мне не открывали дверь я поправил свою прическу несколько раз. Я нажимаю ещё раз на кнопку. Я слышу как поворачивается ключ в двери. Никогда не любил этот звук, но сейчас я его жаждал. — Здравствуй, я решил… — Но я не договорил предложение из-за недоумение. — Эм, извините? В двери стояла не Эмили. Вместо нее был какой-то мужчина примерно моего возраста, правда он был порядком ниже меня. Мы оба застыли пораженные. — Мистер Уанслер? Вы… Вам что-то нужно? У нас уже есть Всемнужка, если вы за этим. Я заглядываю за его спину и замечаю в гостиной маленького мальчика лет пяти. — Извините, это наверное недоразумение… Может мне дали не точный адрес. Хорошего… Я уже хотел развернуться и уйти, но я замечаю девушку которая спускается со второго этажа. — Ну кого там принесло, Коннор? Я выдохнул ее имя на одном дыхании: — Эмили? Когда наши взгляды встретились в ее глазах был тихий ужас и паника. — Нахо… Уанслер? Что ты тут делаешь? Я отодвигаю этого Коннора в сторону и подхожу к ней — Что это все значит? Я не понимаю… Страх в ее глазах сменяется грустью. Она опускает глаза в пол и берет меня за руку. Мне хотелось отдернуть руку, но не решаюсь. — Нам нужно серьезно поговорить. Пошли. — Эмили, что это все значит? Ты знакома с мистером Уанслером? Она бросает на него серьезный взгляд, от чего он умолкает. Мы поднимаемся на второй этаж и заходим в чью-то спальню. Эмили закрывает дверь и садится на кровать. — Я должен процитировать этого Коннора: «Что это все значит?» Она глубоко вздохнула и закрыла глаза руками. — Ай черт! Нужно было догадаться что это рано или поздно случится. Я даже не знаю как рассказать тебе все… Ты лучше сядь. Напротив кровати стояло кресло и я сажусь в него готовый слушать. — Будь любезна рассказать мне. Я не уйду без объяснений. Какого черта происходит?! — Успокойся. Я не надеюсь что ты меня простишь, но просто выслушай и не перебивай меня. Мне было семнадцать и я встретила Коннора. Он казался мне милым парнем и мы начали встречаться. Я не надеялась на что-то серьезное, но мы переспали. И тогда… Я забеременела от него. Конечно же я перепугалась когда об этом узнала и решила позвонить маме и все ей рассказать. Нужно было звонить именно ей ведь если я сказала бы бабушке, то ей бы точно стало бы плохо, а отцу до меня нет особого дела. Мама конечно же была в ужасе и сказала мне рожать. Честно я не хотела детей, у меня в голове была учеба и мальчики! И тогда всё ещё так сложилось что моя мама выходила замуж за моего отчима… Я не могла никому сказать об этом! Мы же жили в маленьком городе, слухи разлетаются со скоростью света и уже через час бы все об этом знали, включая тебя. И мне пришлось врать всем что мама просто хочет «полной семьи» со мной. И тебя я тоже тогда на лавочке обманула. Мне было невероятно стыдно врать именно тебе. Я ведь что-то к тебе чувствовала… Ну вот прошло шесть лет и я замужняя девушка с ребенком без должного образования и без хорошей работы из-за подростковых гормонов и глупости. Каждое ее слово отзывалось эхом в моей голове. Я не могу поверить что она врала мене все это время. — Нет, Эмили, — умоляющим тоном проговорил я. — Я не… что-то не так. Это не похоже на тебя. Пожалуйста, расскажи мне правду. Почему ты врала мне? В ее глазах застыли слезы, но она сморгнула их. — Я… Не знаю. Когда я увидела тебя в том баре я подумала что это судьба. Я так ненавижу всю свою жизнь. Я не люблю Коннора, и он меня тоже, а Нил появился в неудачное время. Когда я увидела тебя я снова начала чувствовать себя живой. — Почему ты обманывала меня? Ты могла сказать мне что ты замужем! Мы могли быть просто друзьями! — А я не хочу дружить с тобой! — повысела голос она. — Я… Любила тебя. Я встаю с кресла и сажусь перед Эмили на корточки. Я смотрю прямо в ее глаза. — Не ври мне сейчас. Если бы ты меня любила то не врала бы мне все это время. Ты бы мне все рассказала. — Как я могла тебе рассказать! Я давно уже вру всем подряд! Я не могу иначе. У меня нет выбора. — Выбор есть всегда, Эмили. Я сегодня сделал неправильный выбор. — я запускаю руку в карман штанов и нащупываю коробочку. — Но я правда любила тебя! И до сих пор. Я верила в тебя… — Правда? Никто в меня не верил, даже я сам. Я никогда в себя не верил. Ты дурачила меня много месяцев подряд. Лгала мне, зная, что я клюну на тебя, ведь я скучал по тебе все эти пять чертовых лет, потому что я влюбленный дурак. И ты это прекрасно знала. — Прости, Находик. За все. Мне очень жаль. Я встаю обратно на ноги и поворачиваюсь к ней спиной. Мне было… Противно слышать как она произносит мое имя. — Коннар знает о твоих похождениях? — максимально безэмоционально спросил я. — Да. Но о тебе он не знал. Мы не любим друг друга уже давно. Может я его вообще и не любила. Мы все это делаем ради Нила. Она подходит ко мне сзади и обнимает меня. Ее прикосновения ко мне не вызывали улыбку как раньше. — Ты меня уже бросила однажды и бросила снова. Нельзя зависеть от людей, которые подводят. Она отпрянула от меня. — Что ты такое говоришь? Это… Довольно обидно, Находкинс. — Да? Сочувствую… Моя спина ранила твой нож? Я поварачиваюс к ней. Раньше я не мог оторвать взгляда от ее глаз, а сейчас хотелось поскорее перестать смотреть. Я достаю из кармана коробочку и улыбаюсь: — Забавно. А я и в правду думал что ты меня любишь. Очевидно что нет. А я так хочу любить тебя, и так тебя люблю тебя, но не в этой жизни и никогда позже. В ее глазах снова появились слезы и боль. Я видел что она в отчаянии. — Ты?.. — Да. Но знаешь… Забудь. Забудь все что было все эти несколько месяцев. Сделаем вид что всего этого не было. Прощай, Эмили Гостон. Живи своей жизнью. Я лишней в твоей жизни. Как и ты в моей. Я убераю коробочку обратно в карман и выхожу из комнаты и из этого чертового дома. Кто бы мог подумать что Уанслер окажется прав… Очевидно не я.

***

Я ехал обратно из этого города. Мне хотелось поскорее попасть на свой завод. В голове не было абсолютно никаких мыслей, и даже Уанслер помалкивал. Я ехал медленно, из-за чего мне сигналили водители, но мне было все равно. Коробочка так и лежала в моем кормане. Мне было противно к ней прикосаться. Сразу начинал думать о ней. Солнечный день ужу перестал так радовать. Хоть уже и начинало вечереть, солнце было невыносимое. Я давно уже снял пиджак, потому что было жарко… И она трогала его. Нужно будет сдать всю мою одежду в химчистку. Пока я ехал замечаю магазин одежды. Мои руки сами поворачиваю руль и я поркуюсь. Зайдя в магазин я понимаю что тут довольно дорогая одежда, мне даже не стоит смотреть на ценник что бы понять, что даже за очки мне придется отдать около $500. Хотя с недавних пор это не проблема. Я не рассматриваю одежду, я тут не за этим, мой путь лежит к солнцезащитным очкам. — Здравствуйте… Мистер Уанслер? Как я рада видеть вас у нас. Вам что-то подсказать? Раньше я мог улыбнуться из-за того что она меня знает, но сейчас это вызывала раздрожение. — Нет, спасибо. Я надеялся что она уйдет после моего ответа, но она продолжала стоять. Ее пристальный взгляд прожигал меня. Мне очень хотелось на нее прикрикнуть, но я стараюсь держать себя в руках. Мой взгляд падает на очки с синей очень блестящие оправой и с синими стеклами. Рядом было зеркало и я надел их. Давольно… Необычно для меня, но мне нравится. — Вам очень идёт, мистер Уанслер. $300, но вам мы можем сделать скидочку. — Неутруждайтесь. Я в состоянии заплатить. — А, да… Конечно. У нас новая коллекция пиджаков и фраков. Может что-то посмотрите себе? Я не успеваю ответить как она манит меня за собой и начинает показывать. — Может вас что-то заинтересует, вот это… Она мне начала показывать какие-то абсолютно безвкусные пиджаки и фраки. Мне не хотелось смотреть в их сторону, я рассматривал вешалку на которой все это добро весело. Я уже терял какой либо интерес и хотел ее остановить, но мой взгляд падает на зелёный фрак и я снимае его с вешалки, этим самым обрывая речь консультанта. — Хороший выбор, мистер Уанслер. Вам очень идёт зелёный. Можете прямо тут примерить. Я рассматриваю фрак в моих руках. Нефритовый цвет с изумрудными полосками, двумя золотыми пуговицами, лацканы² были специально увеличения так чтобы скрывать плечи, фалды³ были ниже колен. Я надевать его на себя. Это… Великолепно. — Я беру его. Сколько стоит? — $1000, Мистер Уанслер. Через пару минут я ехал домой уже более радостный и солнце не так мне мешало, но мыслей в голове все так же не было. Когда я почти приехал одна мысль в голове все же появилась: Она разбила мне сердце и всего лишь разбила мне жизнь.

***

Я наблюдал, как сгущаются ночные тени, пока полная луна и камин не стала единственным освещением в офисе. Жуткий разговор с Эмили крутился в голове, словно абзац из книги, которую невозможно переписать и превратить в то, что не будет применять сердцу боль. Я сел на кресло в моей спальне, согнув колени, которые хрустнули от онемения, и смотрел в пустоту. Меня на минуту пронзила злость… а потом исчезла. Потерять ее… больше никогда с ней не разговариват, не слышать ее смеха, не касаться и не целовать её, не занимается с ней любовью… Боль сжала мое сердце словно в тисках и проникла в нутро, сдавливая внутренности до такой степени, что меня начало тошнить. Моя мысль напиться выглядела все лучше и лучше. Эту боль следовало притупить. Я решил, что Уанслер здесь. Хотя, может, мне просто кажется. Это не имело значение. Поразительно, как быстро все теряло значение. Я специально сходил и взял себе первую попавшуюся бутылку — какой-то дорогой французский бренди. Тут же сделав глоток, я закашлялся, когда житкость потекла по моему горлу. Я сделал ещё один. Не работало, боль казалась бездонной. Что-то не давало мне покоя. Она не могла так со мной поступить. Казалось, она взяла автомат и просто выстрелила мне в грудь. Я снова и снова прикладывался к бутылке, пока желудок не начал протестовать. — Сердце хочет того, чего хочет, — уже не разборчиво проговорил я. Я вглядеться в часы и понял, что уже около полуночи. Я прекрыл глаза рукой и откинулся на спинку дивана. Вдруг так тихо сделалось в моём мире без нее. Я удивлен почему Уанслер до сих пор никак не прокомментировал ситуацию. — Что случилось? — простонал я. — Мы были так счастливы. Так счастливы. Бутылка выпола из моих рук, и темная жидкость вылилась наружу, словно кровь из глубокой раны. Просиде втыкая в одну точку какое-то время я все же встаю и подхожу к камину. Огонь давал тепло которого у меня не было. На камине стояла ее фотография. Я не могу заставить себя произнести ее имя. Я достаю из кормана коробочку и открываю ее. Кольцо так и лежало в нем. Лучше бы я услышал «нет» чем то что я узнал. Я снова смотрю на фото: молодая девушка лет 23, ее шолковисто белые волосы падали на ее хрупкие плечи. Глаза. Невероятно зелёного оттенка. Если я раньше видел все, то сейчас ничего. И в сердце было ничего… Немедлив больше ни сикунды и бросаю фото и коробочку с кольцом в огонь. Фото сгорело почти мгновенно. Я видел как ее образ уходил в языки пламени. Я опускаюсь обратно в кресло. Мой взгляд был направлен на то место где пару секунд назад была фотография. Я должен забыть ее. Уанслер был прав. Мне нужно сканцетрировстся на работе. Любовь может и подождать пару лет, а может и вообще не дождется. Я чувствую прикосновения к плечу. Как-то ты поздно… Я поднимаю на него взгляд, но в этот раз все было по другому. В место одновременно четкого и размытого образа стояла мужская фигура в том самом фраке который я купил сегодня. На лице была белая маска с узкими смотровыми отверстиями и нарисованной улыбкой. Мое сердце замирает. Что с тобой? Ты приобрел себе маску пока я тут страдал? И тебе привет. Не нравится моя маска? Как по мне очень хорошо. Особенно фрак нам очень идёт. Почему на тебе маска? Рано. Потом все поймёшь. Точно… Ха, точно… Ты видел что было сегодня? Видел… Я же в твоей голове, а значит и чувствовал. Неприятно. А я тебе говорил. Но зачем нам слушать какого-то Уанслера? Пойду-ка я лучше дальше портить себе жизнь. Сердце разбито, капает кровь… Вот до чего доводит любовь. Тоже мне поэт. Мне такое даже в страшном сне не могло приснится. Почему? За что? Почему так больно. За что она вырвало мне сердце? Знаешь, я уверен что ее руки не дрожали, когда вынимали твое сердце. Пожалуй, мы отдаем сердце тому, кто меньше всего о нем заботится. До ужаса бонально, но это так. У меня вызывало диссонанс что Уанслер может говорить такие вещи. Откуда ты знаешь? Как будто тебе разбивали сердце. Лучше иметь разбитое сердце, чем не иметь его вовсе. Как ты, да? Я одним резким движением встаю из кресла и подхожу к нему. Напряжение повисло в комнате. Хоть на маске и была улыбка, но я почувствовал что задел его. Кто ты, мать твою, такой? Почему ты здесь? Почему ты в моей башке одиннадцать лет? Зачем ты преследуешь меня? Какой у тебя резон? Ты знал, да? Да, ты знал, ублюдок. Ты знал что у нее есть ребенок и муж, но ничего мне не сказал! Ты можешь делать только ебаные намеки на это. Ты не представляешь как больно осознавать, что все то что ты говорил оказывается правдой. Это ахуеть как ужасно. Я любил ее, а теперь я даже не могу смотреть на ее фото из-за отврощения! И это все, сука, твоя вина! По моим горячим щекам начали течь обжигающие слезы. С каждым словом я испытывал все поглощающую ненависть. Я ненавидел Уанслера, Эмили, себя, этот кабинет и свою квартиру, Всемнужку. Все! Когда я произнес последнее слова я замахиваюсь. Моя рука вот вот должна была встретится с «форфором» маски, но Уанслер перехвачивает мое руку. Я прикрикнул от боли, а слез на моем лице стало ещё больше. Он очень крепко держал мою руку. Казалось что вот вот я лишусь кисти правой руки. Я смотрю прямо в выямки глаз. Они были полностью черные, но начали мелькать жёлтые блики. Он наклонил голову влево, от чего вся эта картина выглядела безумно страшно. Свет от камина падал ему на маску и его жуткая улыбка пробирала до мурашек. Мои глаза были заполнены слезами, но от боли меня отвлекает трескающий звук. Я замечаю что на маске Уанслера появляется трещина, на лбу с права. Я пытался все же дотронутся до его маски, но не получалось. Когда я был уже готов попрощаться с кистью он отпускает меня. Трескающийся звук прекратился и надежда увидеть его лицо тоже исчезла. Я зашипел от облегчения и прижал руку к себе. Когда я смог набраться сил мой взгляд падает на мое запастье. Оно было полностью покрыто гематомами, если приглядеться, то можно было понять что это след от руки. Какого черта! Ты хоть понимаешь что ты сделал с моей рукой, ублюдок? Но комната уже опустела. Уанслер? Вот же подонок… Опусташеный я падаю на кровать и мгновенно засыпаю в слезах.