Можно я спрячусь тут?

Ханна открыла глаза. Флойд отпрянул от её губ. Мгновение они смотрели друг на друга, словно оба только что отрезвели от алкоголя, забравший светлый разум. — Эм, — она запнулась, переводя взгляд куда-угодно, только не на него. — Мой телефон… — Да, — Флойд, придерживая её за талию, помог доплыть к выходу из бассейна. Она вышла, быстро опуская мокрую рубашку, чтобы он что-то нечаянно не увидел, будто только что всё это не трогал. Холодный воздух после тёплой воды пробрал тело мурашками, казалось, до самых костей. В бассейне мурашки были поприятней. Быстрыми перебежками она добралась к телефону. Посмотрев на экран, её сердце стало биться чаще. Палмер. Только этот гадкий тип мог испортить вечер. «Немедленно приди домой, или я убью тебя!!!!!!!» — после звонка Палмер отправил сообщение. Флойд косо взглянул на неё, на мокрые волосы, на стройное тело, которое облегала его рубашка, на босые ноги… Как он мог себе позволить то, что только что случилось? Его самоконтроль всегда был на наивысшем уровне, но с того момента, как он прыгнул за этой девушкой в бассейн, его голова, словно по щелчку пальцев, отказалась работать, дав возможность думать другой головой. Он просто находился в каком-то омуте, словно этот проклятый бассейн имел магическую способность отбирать ум. — Зайди внутрь, — сказал он, чтобы она не заболела. Ханна подняла робкий взгляд на Флойда и прошла внутрь помещения. Неловкость сжала её тело, и она с трудом делала шаги, будто была скованной куклой. Флойд вроде бы чувствовал себя менее зажато. Как всегда, он был слишком спокоен. — Фен в ванной. Высуши волосы, одевайся, и я отвезу тебя домой, — сказал он, взяв свой телефон, чтобы проверить почту. У него никогда не бывало, чтобы почта пустовала. Ханна остановилась, смотря на Флойда, который занимался своими делами, будто бы только что ничего ненормального не случилось. Будто бы он только что не целовался со своей студенткой в бассейне, будучи женатым мужчиной. Она тоже глупая, зная, что у него есть жена, позволила это. Почему мозг предает свою обладательницу и перестаёт думать тогда, когда жизненно необходимо? Глупая. Глупая! — Мы не поговорим о том, что случилось? — несмело спросила она. — Что случилось? — спросил он, отвлекаясь от своего телефона. — По-твоему ничего? — Не преувеличивай. Забыли. Она перестала дышать. Забыли? Для неё это целое катастрофическое событие, а для него важность момента приравнивается к ужину. Конечно, чего стоило ожидать от мужчины, который привык изменять своей прекрасной жене? Вчера он целовался со стриптизершей в баре, сегодня со студенткой, а завтра с кем? С ассистенткой? Ничего не ответив, она резко обернулась на пятках, едва не упав на скользком полу от воды, которая стекала с её волос и рубашки. Флойд с интересом наблюдал за тем, как она с трудом устояла на ногах. Было бы забавно, если бы снова упала. Очень в её стиле. Пока она собиралась, Флойд сменил мокрую одежду на сухую, взял два пальто, одно для себя, второе для Ханны. Он забыл о её верхней одежде вчера в ресторане, а отпускать в одном платье в холод не мог. Заболеет и всё скинет на него. Эта девушка вполне на это способна. Лучше позаботиться о том, чтобы у неё не было повода винить его в чем-либо. Ханна вышла из ванной, оглянувшись. Флойд был в спальне. Она прошла на кухню, взяла самый маленький нож и положила в свою сумочку. Подготовка к встрече с Палмером началась. Ей необходимы средства самозащиты. Воспоминания дней, когда она ещё была способна противиться его воле, вызывали тошноту. Он сделал всё, чтобы она покорилась. Сегодня его злость, вероятно, сподвигнет на худшее наказание… как и раньше. Она ведь снова не подчинилась. Если так будет, Ханна была готова на всё… даже воспользоваться этим ножом. — Ты готова? — он вошёл в зал, замедлив шаг, почему-то осмотрев её с ног до головы, словно смотрел на самую дорогую картину в галерее. Она надела босоножки и чёрное платье с вырезом на ноге, которое он вчера снял с неё. Без одежды она выглядела бы лучше, но это платье слишком хорошо смотрелось на ней. Возможно, дело не в платье. Флойд взял тот же телефон, по которому звонил на кухню, но теперь связался с рецепцией: — Добрый вечер. Скажите, чтобы ко входу подогнали мою машину, — не дожидаясь вопроса, он уточнил: — McLaren. — Конечно. Будет сделано. — Grazie. В лифте Ханна держалась подальше от него, ощущая быстро нарастающую вину перед Шерон и Эдвином. Первая его жена, второй его племянник, который уверен, что они в отношениях. Этим поцелуем в бассейне Флойд и Ханна обидели сразу двух членов его семьи. Хорошо, что это больше никогда не повторится и никто об этом не узнает. Не узнает ведь? Ханна выглянула из-под бровей, осторожно взглянув на Флойда, внимание которого снова вернулось к телефону, будто её тут не было. Будто она выполнила свою роль и перестала иметь для него значение. Ханна хотела громко выдохнуть, чтобы опустошить лёгкие от застоявшейся неприятной тяжести, но почему-то боялась издать хоть звук. Флойд никому ничего не расскажет. Она уверена. Если Шерон не знает о его многочисленных изменах, тогда одной меньше, одной больше — не имеет значения. Двери лифта открылись. Холл офиса окунул в атмосферу роскоши и элегантности. Помещение просторное, с высокими потолками, украшенными кристальными люстрами, которые словно висели в воздухе, создавая чувство лёгкости. Кресла и диваны были расположены в уютных уголках, где гости могли насладиться видом на город или просто расслабиться в приятной обстановке поблизости от итальянского ресторана. В центре холла расположен фонтан-композиция, который создавал ощущение свежести. Фонтан выполнен из кристаллов и мрамора. Высокие панорамные окна открывали вид на город. Только что Ханна была в облаках на тридцать пятом этаже, а теперь на земле. И там, и там было роскошно. Весь интерьер холла пропитан ароматом свежих цветов и лёгким ароматом дорогих духов. На стенах холла были размещены произведения искусства, которые добавляли дополнительный шарм и эстетическое удовольствие. Ханна уловила на себе оценочные взгляды двух девушек на ресепшне. Она как-то вчера опозорилась перед ними, если они так смотрели, будто видели перед собой врага всего народа? Машина Флойда уже стояла около входа. Ханна заняла своё место, ожидая, когда её личный водитель отвезёт к личному мучителю. Ханна неспешно пристегнулась, будто это могло хоть немного замедлить время перед тем, как она встретится с Палмером. Флойд занял водительское место, завёл машину и нажал на газ. Теперь он мог не переживать о скорости, как прошлой ночью. Ханна непроизвольно положила руку на дверь, будто боялась вот-вот встретиться лбом с передней панелью, однако ни слова не сказала. Скорость, видимо, была слабостью не только для Флойда. Фонари и свет ночного города на высокой скорости мелькали в салоне машины, как диско-шар. Они блуждали между высоток, пока не выехали на главную трассу. Ханна невзначай взглянула на машину, с которой они не договариваясь соперничали. Флойд посмотрел в зеркала, замечая синий Porsche, который ехал то быстрее, то медленнее. Взглянув на свою пассажирку, он молчаливо поинтересовался её мнением. Она взглянула на своего водителя и кивнула, давая столь же молчаливое согласие. Они друг друга поняли без слов. Флойд мигнул фарами, давая понять водителю Porsche, что вызов принят. Выровнявшись, чтобы ехать наравне, обе машины слегка замедлились. Ханна, ощущая азарт лёгкой дрожью по телу, посмотрела сначала на Флойда, затем через окно на водителя другой машины. Бородатый водитель Porsche заманчиво закусил губу, сверкая азартными глазами. Вероятно, старт даст она. — Возьму эту роль на себя, — усмехнувшись, Ханна подняла руку, загибая пальцы, чтобы хорошо видели оба водителя. Три, два… один. Флойд нажал педаль газа, и машина вырвалась вперёд. Шины заорали, когда он резко переключил передачу. Ханна невольно положила руку на дверцу, почувствовав, как ускорение сжимало тело в сиденье. Флойд крепко держал руль. Глаза были сфокусированы на пролегающей впереди трассе. Соперник был рядом. Они шли почти на равных, обгоняя и перегоняя друг друга, взрываясь на каждом прямом участке и тормозя на каждом повороте. Ханна, ощущая, как тело покрылось приятным трепетом, улыбалась, смотря то вперёд, то на своего сосредоточенного водителя. Кровь кипела в венах. Лёгкий страх был перечеркнут азартом, который словно пламя приятно протекал по телу. Сердце на мгновение остановилось, когда на повороте машину занесло. Ханна, широко распахнув глаза, перестала дышать. Сохраняя хладнокровие, Флойд медленно отпустил педаль газа, чтобы снизить скорость и снять нагрузку с передних колёс. Затем резко повернул руль в сторону, куда занесло заднюю ось автомобиля, чтобы исправить траекторию движения. Он внимательно следил за тем, чтобы не перекручивать руль и не допускать заноса в другую сторону. Машина выровнялась. Ханна с облегчением выдохнула, вернувшись к жизни, которая, казалось, вот-вот прекратится. Она медленно повернула голову, взглянув на Флойда, мысленно благодаря, что он оказался умелым водителем. Флойд снизил скорость и остановился на красный свет светофора. Синий Porsche стал рядом через двадцать секунд. Судя по всему, это был неоговорённый финиш. Соперник открыл окно, Флойд открыл окно со стороны Ханны. — Победа твоя, — усмехнувшись проговорил мужчина. — Повторим, если ещё пересечёмся. Я должен взять реванш. — Обязательно, — ответил Флойд и нажал на газ, когда загорелся зелёный. Соперник по гонке повернул в другую сторону. Теперь Флойд сохранял среднюю скорость. Сейчас он не сжимал руль обеими руками и не был сосредоточен, оставив возможность наслаждаться спокойным вождением. — Это было невероятно! — Ханна едва ли не подпрыгнула на месте от ощущения эйфории, заполнившей каждую клеточку тела. Флойд взглянул на неё, непроизвольно улыбнувшись, почему-то получив удовольствие от её реакции. Приятно видеть её такой воодушевленной. Ей идёт эта светлая энергия, в отличие от той тёмной демонической, в которой он привык видеть эту девушку. — Ты отличный пассажир для гонки, — отметил он. — Не отвлекала и не паниковала. — Потому что ты отличный водитель, — она улыбнулась, вспоминая тот самый поворот, который едва не отправил её душу в рай… или ад. — Спасибо, что мы живы. — Не за что. Будешь должна. Ханна закатила глаза. Ну конечно, ничего не делает без выгоды. Она поняла его принцип жизни. Оставшийся путь она невольно смотрела на Флойда, не отводя взгляд, словно пыталась просканировать. Когда днём она осматривала его гардероб, предполагала, что в этом мужчине явно есть что-то от бунтаря, если любителя нарушать на дорогах можно так назвать. Она не ошибалась. Почти ощутив её взгляд на себе, он повернул голову: — Если тебе нравится смотреть на меня, могу оставить свою фотографию на память, — проговорил он. Она быстро отвернулась, посмотрев прямо перед собой на дорогу: — Не зазнавайся. Мне просто нравится изучать тебя. — Лучше бы ты так мой предмет изучала. — Нет, — она отрицательно мотнула головой. — Ты интересней. — Чем же? — он косо взглянул на неё, заинтересовавшись столь необычным ответом. Как минимум тем, что изначально она полагала, что он холодный айсберг, не умеющий улыбаться, строгий, консервативный и занудный, а оказался куда раскрепощённее и интересней многих её сверстников. Она даже увидела, что он таки умеет улыбаться. Разве это не победа?! Жаль только, что единственный критерий, который она думала изначально у него был, оказался тоже ложью — верность. Флойд Брэдфорд типичный бабник, который обманывает свою женщину и гуляет на стороне, пока она ждёт его дома. — Как я успела заметить, ты не такой, каким кажешься на первый взгляд. Флойд свернул на трассу, ведущую к пригороду: — Именно такой, каким кажусь на первый взгляд. Как и ты. Ханна снова взглянула на него: — Капризная? Вредная? Инфантильная? Ты такой меня видишь? Он кивнул, согласившись. Именно такой он видел Ханну Дефер. Она, больно закусив губу, снова посмотрела на мелькающие мимо фонари, освещающие пустующую дорогу. Почему-то в груди неприятно заскребло, словно её только что кошмарно оскорбили. Неужели, кроме негатива, он в ней ничего не нашёл? Значит, Флойд Брэдфорд хорош во всём, как он считал, кроме способности разбираться в людях. Проезжая по узким улочкам Монтклера, Флойд косо взглянул на Ханну, которая, как ни странно, притихла. Кажется, он только что обидел её, однако не считал, что должен просить прощение за правду. — Если тебе не нравится, что тебя видят такой, тогда смени своё поведение. — Никому не буду ничего доказывать, — отрезала она, не взглянув на него. — Я такая, какая есть. Если кто-то не видит мои преимущества, это его проблемы. Флойд кивнул, слабо улыбнувшись. Кто-то — это ты, эдакий слепой негодяй Флойд Брэдфорд. Она хотела это сказать. Он уверен. — Я не говорю, что у тебя нет преимуществ. Они есть, но не в характере. Он часто поглядывал на неё, чтобы следить, как резко менялось её настроение. Эта девушка — океан, то шторм, то штиль. Не знаешь, в какой момент сменится погода в её голове. — А твой характер лучше, да? — она взглянула на него, когда машина остановилась около двора. — Определённо, — он наблюдал за тем, как её брови удивлённо взлетели вверх. — Я не врежу людям, не унижаю… — Не унижаешь? — её губы изогнулись в насмешливой улыбке. — Ты мне час назад сказал, что у меня не срослось с умственными способностями. Это что? Комплимент? — Это мотивация работать над собой. — Ох, что бы я без тебя делала. Спасибо! — саркастично бросила она. Он сделал вид, что не уловил сарказм. — Не за что. Вот видишь, ты научилась благодарить. Может, с тобой ещё не всё потеряно. Закатив глаза, она предпочла оставить его нарочную язвительность без ответа, чтобы не получить ещё порцию ехидства. Положив руку на дверную ручку, она хотела как можно быстрее покинуть машину, однако замерла, ощутив на своём локте его руку. Резко повернув голову в его сторону, Ханна оценила его пылающим огнём взглядом. — Ты вчера спрашивала принцесса ты или дракон в башне. Я не ответил. Сейчас могу ответить. Хочешь? Она не помнила этот вопрос, однако сейчас не хотела слышать на него ответ. — Нет, ничего хорошего про меня ты не способен сказать. — Разве дракон — это плохо? Ты очень красивый, но немного неуравновешенный дракон. — Всё, я ухожу! — Ладно-ладно, — он едва мог скрыть улыбку, ему начинало нравится злить эту девушку. — Хорошо. Ты принцесса. Успокоилась? — Успокоилась бы, если бы-таки утопила тебя в том бассейне. — Но вместо этого ты поцеловала меня. Суровость куда-то испарилась с её лица. Она застенчиво закусила губу, опустив взгляд, чтобы не видеть искорки издевательства в его глазах. Он непроизвольно посмотрел, как она закусила губу, словно специально. Вот опять она так делала. У неё это, казалось бы, совсем невинное действие выглядело особенно сексуально. Флойд отпустил её руку, не заметив, что всё ещё удерживал её. — Ты сказал, что забыл этот момент, — тише и спокойней проговорила она, всё ещё стыдясь поднять взгляд. — Завтра забуду. — Уверен? — Абсолютно. Нечего запоминать. Нечего запоминать? Она оторопела. Так вполне можно выразиться о поцелуе с девушкой лёгкого поведения, но не о ней! Ханна подалась вперёд, аккуратно, словно нечаянно положила руку на его колено. Он опешил, совсем не ожидая такого внезапного поворота событий. Вторая её ладонь легла на его колючую от щетины щёку, нежно поглаживая подушечками пальцев. Он ощущал, как её дыхание щекотало кожу. Она была слишком близко. Флойд замер, разучившись двигаться. Их губы почти соприкоснулись, однако в одно мгновение она отстранилась, и он не сразу понял, что произошло. Ханна хитро улыбнулась, смотря на его непонимание лисьими раскосыми глазами: — Ты даже через месяц не сможешь забыть. Подмигнув, она нажала на дверную ручку и покинула машину, оставив его наедине с этой мыслью. Флойд не сразу нажал на газ, наблюдая за Ханной, которая медленным шагом шла к своему дому. Он застыл, словно его облили холодной водой, в попытке сообразить, что произошло. Его только что ввела в ступор какая-то двадцатилетняя девочка? Куда снова магическим образом исчез его ум, когда он не отстранился от неё первым? Обязан был! Он её преподаватель. Он старше на тринадцать лет. Он умнее… был, как минимум, до этого момента. Ему срочно необходим сон. Возможно, голова не работала из-за того, что он не высыпался. Да, другой причины быть не может. Он всегда и в любых обстоятельствах был собран и сохранял холодный разум, однако сегодня что-то пошло не по плану. За один вечер Флойд совершил две ошибки. Первая — целовал свою студентку так настойчиво, что, вероятно, если не тот звонок, закончилось бы всё не только невинным поцелуем. Вторая — если бы она не отстранилась, он бы снова совершил первую ошибку. Ханна обернулась на пороге, самодовольно усмехнувшись, когда увидела, что машина Флойда всё ещё стояла около её двора. Его оскорблённое эго, вероятно, всё ещё не могло принять тот факт, что кто-то обыграл его. Уловив его взгляд на себе, Ханна кокетливо махнула рукой. Рёв мотора раздался в ночной тишине, и через несколько секунд серого McLaren уже не было. Ханна несколько минут смотрела на место, где только что стояла машина. Хоть Флойд иногда выводил её из себя своей грубостью, всё-таки его присутствие успокаивало. Он стал для неё спасательным жилетом среди океана проблем, в которых она тонула изо дня в день. Теперь она снова в этом океане. Снова одна. И где-то поблизости плавала акула, желающая насладиться её кровью… Ханна посмотрела на дверь в жутком предвкушении встречи с Палмером. Она вздрогнула, услышав позади шаги. Приложив руку к груди, Ханна увидела двух охранников, которые наматывали круги по двору. Снова уставившись на дом, она затаила дыхание. Мозг твердил стоять на месте, а ноги непослушно ступили вперёд. Открыв дверь тихо-тихо, надеясь, что все спят, Ханна вошла в дом. На носочках, аккуратно пробравшись к лестнице, она мелкими перебежками поднялась. — Ханна! — послышался голос мамы. В груди на несколько секунд замерло сердце. Это всего лишь мама. Ладно, она не проблема. Карен Дефер, придерживая распахнутый красный шёлковый халат на груди, вышла из спальни. Осмотревшись, она подошла к дочери, оценивая её внешний вид: волосы растрёпанные, макияжа на лице нет, платье помято и пальто… — Чьё это пальто? — спросила она. Ханна опустила взгляд, затем снова взглянула на мать: — Подруги. — Оно мужское. — Она любит мужской стиль. Карен, приподняв брови вверх, вряд ли поверила, однако судя по её недовольному лицу, пальто её волновало меньше всего. — Почему ты вчера пропала? Что случилось? Почему не сообщила нам ничего? Отец очень зол! — Он мне не отец! — прорычала Ханна, смотря на мать, как хищник на свою жертву. — Человек, которого ты называешь моим отцом, изнасиловал меня, когда мне было тринадцать! Тебе совсем плевать? Карен тяжело вздохнула, окинув дочь уставшим сонным взглядом: — Сколько лет ты придерживаешься этой сказки, Ханна? Ты выпила таблетки? У меня нет сил выслушивать твои приступы лжи. — Ты знаешь, что он поднимает на меня руку, но не веришь, что способен изнасиловать? — Последний раз он бил тебя не меньше трёх лет назад, но, чувствую, сегодня ты заслужила снова. Слишком ты в последнее время стала неуправляемой. Не смей больше говорить про Палмера и твои сказки про насилие в детстве. Не позорь нашу семью ещё больше. Ханна грустно улыбнулась и, не смея тратить время на мать, которая прожила последние десять лет в розовых очках, обернулась к своей комнате. — Тебе уже пора придумывать более реалистичные обвинения, — голос матери снова остановил её. — То Палмер, то Джонатан Браун, Сэм Дикенс, потом Брайан Нил и Флойд Брэдфорд. Каждого из них ты обвинила в домогательствах. Кто следующий станет твоей жертвой? Мне стыдно за тебя, правда. Ханна закусила губу так больно, что ощутила привкус крови во рту. Руки непроизвольно сжались в кулаки. Нервно толкнув дверь, она вошла внутрь, бросив сумку на кровать. Глубоко вдохнув, она закрыла глаза. Ладонь легла на грудь, словно хотела удержать сердце, которое вот-вот, казалось, покинет тело. Какой нужно быть дурой, чтобы обвинить Флойда в домогательстве? Этим глупым импульсивным обманом она перечеркнула всё прошлые случаи, которые были правдой. Кто теперь поверит, что Палмер изнасиловал её? Ладно, ничего не изменилось. До случая с Флойдом ей тоже никто не верил… Однако Флойд так же больше никогда ей не поверит. В его глазах она лгунья и нельзя сказать, что он не прав. Она подставила его, и если бы у неё вышло, она могла бы напрочь перечеркнуть все его труды, испачкать безупречную репутацию и опозорить уважаемое в обществе имя. Ханна подскочила на месте, когда дверь распахнулась. Уставившись на Палмера, который застыл в проходе, он одним взглядом отобрал у неё возможность шевелиться. Он неспешным шагом ступил вперёд, закрывая за собой дверь, оставляя на коридоре встревоженную жену. Ханна проглотила застывший в горле ком, затаив дыхание в ужасающем предвкушении. Мышцы напряглись, будто она подготавливалась к бегству, но тело предательски парализовал страх. Мельком взглянув на кровать, где она бросила сумку с ножом, Ханна досчитала в голове до трёх и бросилась к ней. Палмер сделал то же самое. Он успел схватить Ханну за копну длинных волос до того, как она дотянулась до сумки. Она закусила губу, чтобы сдержать крик в горле. Вместо этого послышалось сдавленное мычание. Палмер потянул её на себя, намотав волосы на кулак. Посмотрев в её лицо взглядом взбешенного пса, он прорычал: — Я прощал тебе очень много, Ханна. Я был снисходителен к твоим выходкам, но твой вчерашний проступок стал последней каплей. Ты не имеешь права позорить моё имя! — вторая рука взлетала вверх. Ханна инстинктивно подалась в сторону, забыв о том, что Палмер удерживал её за волосы. Пощёчина отпечаталась громким звуком на её щеке. — Ты не имеешь права тратить мои деньги на компенсации твоей убогой работы! — во всё горло орал Палмер. — Снова Брайан Нил! Ты решила довести меня? Палмер наклонился, наблюдая за тем, как падчерица приходит в себя. Не умолкая, он не останавливал свою речь: — Если бы это всё. Ты ведь не можешь быть нормальным человеком. Не можешь! Сегодня Элис Браун жаловалась на тебя. Ханна, мне плевать, что ты делаешь в университете, но почему своими жертвами ты выбрала племянников Брэдфорда? Что с тобой не так? Идиотка! Разве не понятно, что мне нужна дружба с этой семьёй? Или ты специально? Его рука снова взлетела вверх, нанеся удар по тому же месту: — Отвечай! Ханна прикрыла лицо ладонями, чтобы спрятаться от побоев. Палмер отпустил её волосы, ухватившись руками в тонкие запястья, силой оторвав ладони от лица. Покрасневшие глаза намокли от слёз. Ханна, в попытке защитить себя, уперлась руками в грудь Палмера. Однако ещё один самый размашистый удар по щеке сбил её с ног, на мгновение лишив не только координации, но и рассудка. Она упала на пол, часто моргая, чтобы прояснить затуманенный взор. Не успев опомниться, ощутила, как сверху навалился Палмер, обхватив её шею обеими руками, прижимая к полу. Почувствовав удушающую хватку, её глаза широко распахнулись. Подавленный до этого крик вырвался из горла. Голос охрип, выдавая лишь прерывающийся визг. — Пожалуйста, — едва проговорила она, косо посмотрев на дверь, за которой осталась Карен Дефер. — Мама! Ма… Надавив сильнее, Палмер перекрыл возможность падчерице сказать хоть слово. Когда её лицо покраснело, когда глаза закатывались, а тело стало изгибаться, словно в него вселился бес, он отпустил и резко встал. Воздух, как самый желанный подарок, попал в легкие. Ханна, приложив руки к груди, хрипло откашлялась, глотая воздух, как жаждущий странник воду в жаркой пустыне. Палмер наклонился, грубым движение обхватив её за плечи, повернув к себе спиной на полу. Расстегнув замок на платье, он рывками стягивал его вниз. Ханна, ещё не придя в себя, ухватилась мёртвой хваткой в платье, отрицательно мотая головой. Сказать хоть слово было выше её сил. Голос исчез вместе с остатками силы. — Руки убрала! — рявкнул он и прошипел себе под нос: — Шлюха. Оголив её спину и ягодицы, его губы изогнулись в воодушевленной усмешке. Каждый дюйм её юного сладкого тела — его заслуга. Она — его личное творение. Он сделал из неё дорогую куклу. Он сделал из неё идеал, вложил столько трудов в то, чтобы она была мечтой для противоположного пола. Ханна — идеальный товар для любого мужчины, который был бы не прочь испробовать это восхитительное тело. Что уж там, отметив зачатки её привлекательности ещё в детстве, Палмер стал первым, кто полакомился этой девочкой. Она была столь же хороша, как и её мать, хоть и совсем без опыта ублажений, однако её внешность компенсировала недостатки. Палмер жадно закусил губу, ощутив, как твердеет член в штанах. От одного воспоминания его тело пробрало приятной дрожью. Он давно не пользовался своим творением, договорившись, что она выполняет свою работу, а он не прикасается к ней. Однако иногда так хотелось нарушить правила… Почему он должен сдерживать себя? Палмер нахмурился, мысленно отругав себя. Разве эта девушка не должна ему за то, что он забрал её вместе с матерью из нищеты? Почему он ещё и следует каким-то надуманным правилам?! Она будет выполнять любую его прихоть! Она принадлежит ему! — Не ценишь, — прошептал он и наклонившись тихо-тихо проговорил: — Скажи спасибо, что твоя мать дома. Я бы вытрахал из тебя всю дурь. Как когда-то. Помнишь? Скучаешь за теми днями? Она молчала, прислонившись щекой к полу. Одинокая слеза скатилась вниз, разбиваясь. Он довольно улыбнулся и встал, резким уверенным движением снимая с брюк ремень. Ещё раз осмотрев каждый участок её тела, Палмер оценил куда будет бить. Главное не лицо, не зона декольте, не ноги, чтобы никто не увидел раны. Спина, ягодицы и плечи — идеально подходят для наказания. Подняв ремень и замахнувшись, он со свистом опустил его, нанеся первый удар по спине. Сдавленный женский крик раздался во всём доме, разбивая гробовую пустую тишину. Острая боль разрядами тока пробирала тело. Ханна невольно вздрагивала после каждого удара. Страх, отчаяние, ужас и боль сплелись в один ком, застывший в горле приступом тошноты. Проглатывая слёзы, она больше не вздрагивала от ударов. Веки прикрылись. Разум, защищая измученное тело, тух, как старый телевизор, затем снова включался до тех пор, пока полностью не сломался, забирая её целиком и полностью из реальности.