Лети, лети, лепесток

— Не пугайся, у меня совсем мало мебели. Квартира новая, я еще толком ничего не покупал, — сказал Ибо, открывая дверь. Довольно большое помещение действительно было почти пустым. Сяо Чжань надавив носком на задники, скинул кроссовки, руки были заняты чудесным цветком, прошел внутрь, поставил растение у окна и осмотрелся. В кухонной зоне, если ее так можно было назвать, никакой кухни не наблюдалось, там стоял лишь большой двухкамерный холодильник модного фисташкового цвета и белый стол, служащий и рабочей поверхностью и местом приема пищи. Никакой плиты не было и в помине, впрочем, на столе стояла дорогая блестящая мультиварка, но судя по ее виду она была абсолютно новой и электрический чайник, наполовину наполненный водой. Раковина тоже явно была временной, как и маленький белый стеллажик, на котором сиротливо стояла тарелка и пара чашек. Нижнее отделение было под завязку забито ведрышками быстро завариваемой лапши. В жилой зоне обнаружился пушистый зеленый ковер, на стене висела дорогая плазма, игровая приставка на полу светилась неземными переходящими друг в друга радужными цветами. Не было дивана, чтобы с удобством расположиться перед экраном, сиденьем служило неудобное кресло-мешок, почему-то ядовито-розового цвета. Зато у стены стояла огромная кровать с мягким изголовьем и большой зеркальный шкаф. Окно на противоположной стене выходило на район жилых высоток Шанхая — этаж был хоть и не очень высоким, но достаточным для приличного вида из окна. — Когда ты переехал? — спросил Сяо Чжань подходя к Ибо. Тот положил пакеты с едой тетушки Мо на стол, сел на единственный стул, поставил локти на стол, сцепил руки в замок, подбородком упираясь в переплетенные длинные пальцы и уставился на Сяо Чжаня. — Пять месяцев назад, — ответил и нахмурился. — А что хмуришься? Хорошая квартира, мне нравится, — сказал Сяо Чжань вынимая из пакета лоточки с едой. – Квартиру купил, но обустраиваться почему-то не хочется. Тут очень одиноко. Дом новый, жильцы друг друга не знают, даже не здоровается никто. – А зачем уехал из старого двора. Там так классно, и все тебя любят — Сяо Чжань сел на стол, больше было некуда. — Тебе тоже понравилось? — с надеждой спросил Ибо, будто это было очень важно для него. Сяо Чжань кивнул. — Это была квартира тети. Она посчитала, что мне лучше начать новую жизнь, когда она уедет. Я согласился. Я дома-то почти не бываю, — он вздохнул. — Можно, я в душ? И дай мне какую-нибудь одежду, пожалуйста. — За ванну мне не стыдно, — улыбнулся Ибо открыто, отчего все его лицо сделалось удивительно нежным. — На ее обустройство моего запала хватилo, но вот дальше дело не пошло. Сяо Чжань соскользнул со стола, проходя мимо оставил легкий поцелуй, мазнул рукой по вмиг напрягшемуся прессу. Когда в душ пошел уже Ибо, Сяо Чжань еще раз внимательно осмотрелся. Нашел в коробке под столом заварочный чайник, заварил чай, взял чашки и поставил их прямо на пол, справедливо рассудив, что лучше устроиться на мягком ковре прямо на полу, чем по очереди сидеть на единственном стуле. Достал телефон, покопался в своих закладках, удовлетворенно кивнул. — Давай пить чай, — Сяо Чжань сидел на полу, когда раскрасневшийся Ибо вышел из душа. Мокрые волосы прядками спадали на лоб, скапливающиеся капельки падали вниз, скользили по шее, мочили футболку. — Я похозяйничал немного, ты не против? — Хоть всю жизнь, — Ибо одним движением опустился на ковер, ловко свернув ноги в позу лотоса. — Я часто пью чай на полу, — усмехнулся он и отхлебнул из переданной Сяо Чжанем чашки. — Мне нравится. — Странно, — Сяо Чжань задумчиво смотрел в окно. — Мы познакомились два дня назад, а у меня такое чувство, будто я знаю тебя всю жизнь. И в то же время не знаю о тебе ничего. Вообще, немного пугает, — он сложил ладони в замок, прижал к губам. — У нас популярен один тренинг*. Смысл такой — люди, ничего не знающие друг о друге должны ответить на двенадцать вопросов, конечно, искренне. Потом четыре минуты смотреть друг другу в глаза. Вопросы построены таким образом, что отвечая на них люди раскрываются. Я не пробовал — но, исследования показывают, что большинство людей, прошедшие этот тренинг, становятся парой. Мы бы могли попробовать, если ты хочешь… *имеется ввиду опросник американского психолога Артура Арона «36 вопросов, чтобы влюбиться» — Я хочу, — прервал Ибо. — Я очень этого хочу. — Не страшно? — задумчиво спросил Сяо Чжань. — Страшно, что ты уедешь и я больше никогда тебя не увижу, — выпали Ибо как признание. — Это может быть долго, и, если что, мы всегда можем откатиться назад. — Давай уже, — Ибо сделал страшные глаза. — Я вперед хочу. — Хорошо. Хотел бы ты быть знаменитым? В чем? — прочитал первый вопрос Сяо Чжань. — Наверное, все хотят быть знаменитыми, но боятся признаваться себе в этом. Мне двадцать лет, — на этих словах глаза Сяо Чжаня распахнулись шире. — И не смотри на меня так. Я знаю, я старше выгляжу. Насчет знаменитости…, — Ибо задумался, — это наверное прозвучит самоуверенно, но я всегда чувствовал к себе повышенное внимание. В пятнадцать лет закончив школу, в восемнадцать институт, я привык, что на меня всегда смотрят с некоторой долей скептицизма и повышенного внимания. Поэтому, не знаю. Мне нравится моя работа, там меня ценят. Еще я очень люблю танцы. Если бы было побольше желания, то возможно, в танцах я хотел бы чего-то достичь. А ты? — А я люблю петь, в детстве мечтал о сцене. Рисовать. Я даже учился одно время, но перед университетом бросил. В Италии предложили работать моделью, я очень хотел — родители не позволили. Наверное да, я бы хотел быть знаменитым. Читай второй вопрос. — Какое твое самое большое достижение в жизни? — Не знаю, — немножко подумав сказал Сяо Чжань, отхлебывая чай. — Мне кажется, мои достижения еще впереди. У меня очень хорошие родители, которые давали мне все, что я хотел. Я старался не подвести — только и всего. А ты, Бо-ди? — Я всю жизнь боялся темноты, вроде и безо всяких причин, но до паники. Четыре месяца назад я сходил в кафе «в темноте», это глупо конечно, я там чуть не умер от разрыва сердца, но страх поборол. Теперь, только не смейся, я могу спать без ночника, — Ибо смущенно потупился. — Дальше? — спросил Сяо Чжань. Ибо кивнул. Это было действительно интересно. — Если бы вы могли пригласить кого-нибудь на ужин, например, близкого человека, умершего родственника, знаменитость, кого бы вы выбрали? — Да, есть такой человек. Двенадцать лет назад я потерял человека, который мне очень помог. Я бы многое отдал, чтобы встретить его и сказать спасибо. — Просто спасибо? За что? Расскажи. — Мне было совсем плохо, а этот человек дал мне надежду. Это был мальчик, немного старше меня, — Ибо старательно подбирал слова, сердце его трепетало. — У меня погибли родители и, пока тетя оформляла документы на опекунство, я очутился в детском доме. Я знал, что долго там не пробуду, но все-таки попал под буллинг. Я тогда был раздавлен, но молча терпеть издевательства отказался. За драку меня заперли в изолятор, — Ибо внимательно наблюдал за реакцией Сяо Чжаня. Реакции не было. Он спокойно сидел, откинув голову на край высокого матраса, не моргая глядя в потолок. Ибо продолжил. — Через какое-то время туда заперли еще одного мальчика. Вымотанный плачем и несправедливостью я тогда заснул на полу, а он переложил меня на кровать. Мы немного поговорили, он сказал, что часто сидит здесь, потому что его ловят и запирают. Дальше…издевательства продолжались, и однажды мне насовали в тапки живых кузнечиков или жуков, я их в детстве безумно боялся. Я бежал по коридору и орал как резаный. Он поймал меня и спас снова. Обидчик пришел с фингалом под глазом, меня больше никто не трогал, но мальчик пропал. Я искал его, но все было бесполезно. Его друг сказал потом, что его забрали. Я бы очень хотел сказать ему спасибо. — Ибо выдохнул. Сяо Чжань так и сидел, глядя в потолок и молчал. — Этот мальчик не сделал ничего особенного, — сказал Сяо Чжань все так же глядя в потолок, а сердце Ибо пропустило удар, казалось, что оно сейчас разлетится на маленькие кусочки. К сожалению он ошибся. Это, конечно, ничего не меняло: Сяо Чжань продолжал ему безумно нравиться, но…, Ибо надеялся на чудо, прекрасно понимая, что чудес не бывает. — Он даже не помнил об этом. Так, на его месте, поступил бы любой. Но если тебе так важно сказать спасибо, — Сяо Чжань опустил голову и посмотрел на Ибо, — то можно твое спасибо будет в форме поцелуя. Этот мальчик будет просто счастлив, — глаза Ибо изумленно расширились, он на секунду застыл и… одним движением оказался рядом, встал на колени между ног Сяо Чжаня, подался вперед и не говоря больше ни слова коснулся чужих приоткрытых губ. Кончики пальцев нежно скользнули вверх по шее, большая рука обхватила затылок. Губы настойчивые, но удивительно нежные ласкали. Сяо Чжань закрыл глаза, с упоением отвечая на поцелуй. Руками обхватил крепкую спину, погладил, прижался крепче, боясь, что все исчезнет. Ибо не спешил, он лизнул губы языком, как бы изучая, проник внутрь, нежно прошелся по внутренней стороне, скользя по зубам, лаская нёбо. Услышав тихий стон чуть прикусил нижнюю губу, лизнул родинку. По телу Сяо Чжаня прошла волна дрожи, теплым потоком наполняя низ живота, сердце затрепетало. «Вот они бабочки», — отметил Сяо Чжань краем сознания, он, наконец, их почувствовал. Ибо оторвался от губ, и чуть касаясь, стал с беспорядочно целовать лицо, пытаясь запомнить и наполнить собой каждую черточку, каждую родинку. — Чжань-гэ, — прошептал Ибо, немного отстранившись, — это и правда ты? Сяо Чжань ощутил на своих щеках тепло больших теплых ладоней, открыл глаза и посмотрел на Ибо. — Да. — Но ведь так не бывает, — Ибо не мог отвести от лица Сяо Чжаня ошалелого растерянного взгляда. — Так странно, что ты об этом помнишь, — Сяо Чжань протянул руку и нежно провел по лицу Ибо. — А я совсем забыл тот случай, но ты сказал про спящего на полу мальчика, и сразу вспомнился и детский дом, и холодный изолятор. Как только меня забрали и увезли в Германию, память почти стерла это — родители старались. Они так и сидели на полу, не в силах оторвать рук от лица другого, как будто, перестань трогать, и все исчезнет, развеется, оставляя после себя только смутное воспоминание. *** — Ты знаешь, я думал, что просто не способен влюбиться, — Сяо Чжань лежал, прислонившись щекой с груди Ибо, расслабленно водя рукой по четким кубикам пресса. — У тебя дома кто-то есть? — Ибо чуть напрягся. Это не укрылось от Сяо Чжаня. Он быстро поднялся и перекинув ногу, сел Ибо на бедра. — У меня дома кто-то был. Только так, в прошедшем времени. Все это не стоит твоего внимания. Теперь у меня есть ты, — Сяо Чжань наклонился и прошептал в губы. — Никого другого после тебя быть не может. — Гэ, я тебя не отпущу. Второй раз я просто не смогу тебя потерять, — Сяо Чжань прижался губами к губам, нежно, чуть касаясь. Посмотрел в глаза, жар которых опалял изнутри. Желая запечатать в памяти ощущение, провел рукой по шее, прослеживая кончиком указательного пальца линию подбородка, острый выступающий кадык. Опять не сдержался, оставил засос на нежной коже. Ибо напрягся, одним быстрым движением уложил Сяо Чжаня на спину, накрыл собой. Тот выгнулся, застонал тихо, чувствуя вновь на припухшей горошинке соска жадные ненасытные губы.