Мое сердце принадлежит вам

      Как только Адам полностью поправился, началась серьезная подготовка к приему гостей. Однажды июльским утром миссис Пульцифер приехала верхом на лошади с сумкой, набитой журналами, и написанным от руки списком потенциальных гостей — всех знакомых с тех времен, когда она была самой привлекательной незамужней леди в Чешире. Они вчетвером расположились на террасе вместе с Псом, наслаждаясь редким летним теплом, пока оно неизбежно не исчезло снова. На горизонте уже собирались серые тучи. Пеппер принесла кувшин холодного лимонада и тарелку с бутербродами с огурцами, утром приготовленными кухаркой.       Странное это было ощущение — сидеть на террасе с хозяином, его подопечным и их практически аристократической соседкой, словно они были друзьями Азирафеля, наслаждавшимися его обществом. Это напоминало продолжение их с мистером Кроули вечеров в библиотеке, только более открытое, на свежем воздухе.       После поездки в Бримсби Азирафель с радостью поддался растущей близости с хозяином. Теперь они часто сидели бок о бок на диване, выпивая бокал за бокалом кларета, и их беседы с каждой минутой становились все более абсурдными и непринужденными. Чаще всего они называли друг друга Фелл и мой дорогой мистер Кроули, а в один памятный вечер изрядно опьяневший мистер Кроули достал из шкафа свою старую гитару и сыграл для Азирафеля хорошо задуманные, но плохо исполненные мелодии, которым миссис Шелли научила его десять лет назад.       Ночью он вернулся в свою комнату с учащенно бьющимся сердцем и не преминул отругать себя за это. Азирафель достал из комода у кровати шейный платок и провел пальцами по прохладному шелку, наблюдая, как он переливается в лунном свете, льющемся из окна. В эти минуты он был несказанно рад, что никто, кроме Всевышнего, его не видит.       И все же Азирафель не питал иллюзий. Его временно перевели на роль друга лишь за неимением поблизости настоящих джентльменов. Адам, пожалуй, был еще слишком молод для этой роли, и, возможно, никогда не сможет ее сыграть, учитывая семейный характер их отношений. Привязанность мистера Кроули к Азирафелю стала результатом отчаяния, проистекая из глубокого одиночества, которое он почувствовал в хозяине с первой минуты их встречи. Несмотря на долгие беседы, вино и смех, Азирафель всегда оставался служащим — тем, кто работает на других, чтобы выжить. Он мог быть столь же начитанным, столь же красноречивым, столь же остроумным в разговоре, как и мистер Кроули, но эти качества достались ему с большим трудом и служили определенной цели.       Присутствие миссис Пульцифер напоминало ему о дружбе, которую он не мог предложить мистеру Кроули. Она просто светилась, когда они вспоминали об опыте, который Азирафель никогда с ним не разделит — общие друзья, балы, на которых они танцевали в Лондоне и Честере, концерты, которые посещали вместе.       В какой-то момент она махнула рукой на лист бумаги, лежащий у нее на коленях.       — Первая проблема заключается в том, что мы живем слишком далеко. Вряд ли кто-то захочет приехать сюда ради одного приема, а Жасминовый коттедж слишком мал, чтобы я могла устроить второй.       — Не могу их за это винить, — проворчал мистер Кроули.       — А какая вторая проблема? — Адам поднял глаза от своего сэндвича. — Вы сказали, что первая проблема в том, что мы находимся в заднице... э-э, что мы так далеко. А какая вторая?       Миссис Пульцифер вздохнула.       — Вторая проблема заключается в том, что лорд Берлинг увез всех своих друзей на длительный отпуск в Пиренеи этим летом. Они вернутся только в конце сентября.       Азирафель понятия не имел, кто такой лорд Берлинг, но полагал, что большая часть знакомых мистера Кроули и миссис Пульцифер сейчас находится за тысячи миль на континенте.       — Значит, у нас не будет гостей? — несколько капризно спросил Адам.       — Будут, но несколько меньше, чем я ожидала. Боюсь, это будет скорее скромный прием, чем настоящий бал. Мистер Хастур уже принял приглашение, вы помните его, Кроули, по салонам леди Элис? Он привезет свою сестру, она недавно овдовела, и ее подругу, молодую француженку, которая сейчас гостит у нее. А еще своего друга мистера Лигура. Я его не знаю, но Хастур говорит, что вы знакомы?       Азирафель с Адамом оставили список гостей миссис Пульцифер и мистеру Кроули, а сами сосредоточили свое внимание на том, что ожидается от молодого человека на самом балу.       — Будут танцы, — пояснил Азирафель. — Полагаю, ничего слишком официального, учитывая небольшое количество гостей. Вы раньше танцевали?       Выражение ужаса на его лице было достаточным ответом. Миссис Пульцифер тоже его заметила.       — О, вы должны научиться танцевать, ведь в этом вся суть приема. Кроули, фортепиано в вашей гостиной все еще настроено?       Мистер Кроули вытянул руки над головой и устроился на сиденье так, что казалось, вот-вот сползет на пол.       — Можете сами проверить. Я останусь здесь и буду наслаждаться солнцем.       Но ни миссис Пульцифер, ни Адам пока не хотели покидать теплую террасу, поэтому они так и остались сидеть на солнышке, лениво беседуя о рассадке и карточных столах.       Азирафель откинулся на спинку кресла и слушал, закрыв глаза. Этот прием ознаменовал начало новой главы в жизни молодого Адама. Его представят не как мастера Янга, подопечного мистера Кроули, а как мистера Янга, наследника Иден-Холла. И хотя среди знакомых миссис Пульцифер вряд ли найдется подходящая леди, это станет началом его публичной жизни как джентльмена, завидного холостяка, а не сына ветреной женщины, склонной к воровству.       Тогда Азирафелю больше нечему будет его учить. Соглашаясь на эту должность, он знал, что она будет временной, но надеялся, что проработает хотя бы целый год. Если мистер Кроули будет удовлетворен поведением Адама на приеме, это может привести к его отставке. Он больше не будет полезен мальчику и снова останется без работы, без дома и без достаточных сбережений, чтобы стать независимым в этом мире, где таким людям, как мистер Кроули, легче спокойно существовать, чем таким, как Азирафель Фелл.       О боже. Его мысли становились все более мрачными. И тут, словно Всемогущий посочувствовал его положению, раздался удар грома и дождь пролился на землю тяжелыми каплями.       Пес громко гавкнул и через открытые французские двери вбежал в гостиную. Люди последовали за ним, неся подносы с бутербродами и кувшин с лимонадом и проклиная английский летний дождь. Только улыбка миссис Пульцифер не исчезла.       — Раз уж мы здесь, то могли бы научить мастера Янга танцевать. Что скажете, мистер Фелл?       Он поклонился.       — Я с удовольствием сыграю, если вы хотите вести урок.       Он устроился на табурете за фортепиано. Это был прекрасный инструмент, хотя, очевидно, им мало пользовались. Клавиши были покрыты пылью, а на подставке лежал открытый менуэт для начинающих.       Пока миссис Пульцифер и мистер Кроули передвигали мебель с помощью появившегося из ниоткуда долговязого лакея, Адам стоял в стороне, выглядя слегка испуганным. Когда центр комнаты был освобожден от столов и стульев, миссис Пульцифер протянула руки в знак приглашения.       — Подойдите сюда, мастер Янг, я не кусаюсь.       — Ничего, если я просто... немного понаблюдаю? Я никогда не видел танцев, ну, знаете, вблизи.       Мистер Кроули одарил Адама снисходительной улыбкой и взъерошил ему волосы, когда прошел мимо него в центр комнаты, чтобы взять миссис Пульцифер за руку.       — Тогда начинайте, маэстро. Вальс, будьте добры.       Азирафель начал играть простой немецкий вальс, который знал наизусть, достаточно неплохо импровизируя в позабытых отрывках. Его руки двигались сами по себе, что было весьма удачно, потому что он не мог отвести глаз от танцующей на ковре пары.       Даже в уединенной обстановке гостиной, когда дождь хлестал по террасе снаружи, а Адам неловко смотрел на происходящее, мистер Кроули и миссис Пульцифер были великолепны. Они кружились и вертелись так, словно никогда не делали ничего другого. Это было завораживающее зрелище, которое немало расстроило Азирафеля. Чего бы он только ни отдал, чтобы сейчас танцевать вальс с мистером Кроули, видя, как эта лучезарная улыбка направлена на него, шагая в такт музыке, так что их ноги и ступни находились бы близко друг к другу в идеальной синхронности.       Закончив танец, миссис Пульцифер отступила назад со смехом — громким, неженским и в то же время совершенно очаровательным.       — О, как давно я не танцевала! Мой дорогой мистер Пульцифер никогда не был выдающимся танцором, с чем он сам с готовностью согласится.       Мистер Кроули протянул руку и ласково убрал с ее лица выбившуюся прядь волос, отчего шип ревности еще глубже вонзился в грудь Азирафеля.       — Мастер Янг, полагаю, теперь ваша очередь, — сказал он, стараясь сохранить непринужденный тон.       Мистер Кроули отошел в сторону, и Адам занял его место. Миссис Пульцифер снисходительно улыбнулась ему и начала инструктировать, как считать под музыку, какие шаги делать, когда и куда класть руки.       Надо признать, она была хорошим учителем, за час превратив неловко краснеющего мальчика в приличного, хотя и нервного танцора. После вальса они попробовали польку и теоретически познакомились с кадрилью.       — Хотя я сомневаюсь, что у нас будет достаточно пар для этого, даже если мисс Ходжес приедет, — вздохнула миссис Пульцифер. — Жаль, что мы живем так далеко от общества.       Несколько недель назад Азирафель был бы склонен согласиться с ее замечанием, но чем больше времени он проводил в Иден-Холле, где за входной дверью раскинулась дикая природа и где не было ни непрошеных гостей, ни навязчивых пасторов, ни любопытных соседей, тем больше он начинал ценить это место. ***       Дождливая погода не прекращалась до конца месяца, и с каждым днем Адам и мистер Кроули все больше беспокоились о приближающейся охоте.       — Не очень-то весело будет стрелять в такую хреновую погоду, — огрызнулся Адам за неделю до приезда гостей. Азирафель слишком сильно жалел мальчика, чтобы укорять его за выбор слов.       — Какой бы ни была погода, я уверен, что мы прекрасно проведем время на приеме. Вместо стрельбы всегда можно поиграть в карты.       Адам нахмурился, и Азирафель оставил попытки развеселить мальчика. Не помогло делу и то, что он отказался кататься с ним верхом в такую дождливую погоду. Помимо опасности скакать галопом по мокрому лесу, Азирафель просто не видел причин мочить одежду и волосы с утра-пораньше, когда можно было сидеть в гостиной миссис Шедвелл с чашкой чая и кусочком тоста.       Уорвик был явно сделан из более прочного материала, либо, как подозревал Азирафель, его положение слуги не позволяло ему так легко, как Азирафелю, отказываться от прихотей хозяйского подопечного. Поэтому бедный конюх по-прежнему отправлялся с Адамом на верховую прогулку по вечерам и возвращался промокшим насквозь и ворчливым, а его рабочий день затягивался из-за необходимости сушить и чистить лошадей от грязи и дождевой воды.       Азирафель наблюдал, как июль превращается в август — штормовой, сырой и туманный, — и думал о своих родителях в Лондоне, гадая, что бы они сказали, увидев сейчас своего сына. Его мать была бы под впечатлением. Ей всегда нравилось работать в домах богатых людей, нравились блеск и золото, хотя она видела только грязное белье, испачканные хлопчатобумажные простыни, ношеное исподнее. Его отец посмеялся бы, увидев Азирафеля наряженным, с помадой в волосах и ухоженными руками, но в глубине души позавидовал бы комфорту, безопасности и уважению, которое дарило его положение. И, как он надеялся, хотя бы немного гордился бы им. ***       Однажды воскресным днем небо было таким серым, что у Азирафеля возникло искушение зажечь свечи в классной комнате для тайного урока грамоты с Пеппер. Но они довольствовались приглушенным дневным светом из окна, пробивавшимся сквозь полосы дождя, каскадом льющегося из черных туч. Они низко склонили головы над книгой на письменном столе, почти соприкасаясь лбами. Пеппер читала вслух, тщательно выговаривая каждое слово. Азирафель водил пальцем по перевернутому тексту.       — …можно найти у берегов Арк, нет, Ардж... О черт, что это за слово?       — Аргентина.       — Что это?       — Страна в Южной Америке.       Пеппер откинулась на стуле и усмехнулась.       — Звучит сложно. Вы когда-нибудь там бывали?       — В Аргентине?       — Да, там.       Он рассмеялся, не понимая, шутит она или нет.       — Дорогая моя, Иден-Холл — это самое далекое место от Лондона, в котором я когда-либо бывал.       — Как странно. Вы так хорошо образованы. Я думала, вы в самых разных местах побывали.       Если бы она только знала, что его воспитание не так уж сильно отличалось от ее. Вообще-то, он был самым путешествующим из всех Феллов, насколько ему было известно. Его мать никогда не ездила дальше Кента. Но как бы ни нравилась ему Пеппер и та легкая дружба, которую они завязали на почве секретности ее уроков, он решил оставить эту часть своего прошлого при себе.       — Ты бы хотела путешествовать? — спросил он вместо этого.       Она кивнула, сверкнув глазами от предвкушения приключений.       — Однажды я поеду в Америку. Один парень из деревни уехал туда несколько лет назад. Его родители говорят, что он теперь богаче королевы. Не знаю, откуда они это знают, он даже не может написать свое имя. Но мне всегда было интересно, каково там.       По его мнению, для таких девушек, как она, столь же удручающее место, как и Англия. Но ему не хотелось гасить ее энтузиазм.       — Говоришь, как мастер Янг. Он уже несколько недель только и твердит, что о путешествиях. Возможно, ты могла бы сопровождать его в одном из приключений.       Она перегнулась через стол, игриво ткнув Азирафеля в плечо.       — Вряд ли. Он такой невыносимый болван, что я, наверное, сброшу его в море еще до того, как мы доберемся до континента.       Азирафель усмехнулся, представив себе нелепый образ Пеппер и Адама на пароме вместе. Скорее всего, все закончится тем, что один из них выпадет за борт.       — Да, мистер Кроули наверняка не одобрил бы, если бы ты утопила его подопечного в Ла-Манше. Хотя на самом деле он не так уж плох.       — Значит, он вам и вправду нравится?       — Мистер Кроули?       — Адам Янг, дурачина.       — О-о. — Азирафель покраснел. Он определенно выдал слишком много, если судить по знающей ухмылке Пеппер. — Он совсем не плох. Я учил мальчиков гораздо хуже него.       — Ух ты, вот уж комплимент так комплимент. Адам Янг — не самый избалованный мальчишка в стране.       — Ой, помолчи. В любом случае, может быть, я найду нам книгу об Америке, чтобы почитать вместо этой. Думаю, мы оба найдем ее познавательной.       Он махнул рукой на «Существа из глубин», которая все еще лежала между ними. Она с изяществом приняла его смену темы.       — Я бы с удовольствием, но на следующей неделе. А пока пойду поищу миссис Шедвелл, чтобы она не отругала меня за лень. С минуты на минуту ожидаются уважаемые гости хозяина. Нужно многое подготовить, в некоторых комнатах для гостей не вытирали пыль с моего рождения. Ну, большое спасибо, что уделили мне время, мистер Фелл.       Она сжала руку Азирафеля в своей и встала, чтобы уйти. Он проводил ее взглядом до дверей, чувствуя, как сердце трепещет, словно бабочка. С тех пор как он покинул Ист-Энд, у него не было такого друга. Он эгоистично надеялся, что Пеппер не исчезнет в Америке при первой же возможности. Он хотел, чтобы она осталась.       Доносящиеся из коридора приглашенные крики заставили его вскочить со стула. Без труда узнав голос Пеппер, высокий и панический, Азирафель быстро подошел к двери и распахнул ее.       — Пожалуйста, сэр, я ничего не сделала, клянусь!       Пеппер заслонял более высокий человек, нависший над ней.       — Не лги мне, девчонка, я собственными глазами видел, как ты оттуда вышла.       Мистер Кроули обернулся на звук открывающейся двери классной комнаты и ошарашенно уставился на Азирафеля, широко раскрыв рот.       — Понятно.       Ничего больше не добавив, он развернулся на каблуках и зашагал прочь по коридору, спустившись по лестнице прежде, чем Азирафель или Пеппер успели отреагировать.       «О черт».