Deus Vult

Не будь духом твоим поспешен на гнев, потому что гнев гнездится в сердце глупых. (Книга Екклезиаста. VII, 9)

***

Чонгуку уже доводилось бывать в Тэгу. Примерно через месяц, как он оказался на должности личного помощника Кима. Они приезжали сюда на несколько часов. Чонгук тогда только входил в курс дел и понятия не имел, чем в этом городе занимался Тэхён. Распространяться тот тогда не стал. В этот раз они подъехали к какому-то магазинчику. Он был спрятан от людских глаз. Вывеска совершенно не привлекала внимания, а небольшие окна оказались сплошь заставлены цветочными горшками. Что в этом богом забытом месте могло понадобиться миллиардеру Киму? - Подожди меня здесь, — велел Тэхён и вышел из машины. Чонгук сделал глубокий вдох. Его притащили за три сотни километров от Сеула, чтобы оставить сидеть на улице? Чем там занимался Ким? Может, вообще на свидание приехал. Нет, это было бы слишком даже для Тэхёна. Впрочем, Чонгук обычно и так отлично знал его расписание. Не было у того особого времени для адюльтеров. Минуты ожидания тянулись просто бесконечно. Чонгук проверил рабочую почту, ответил на пару писем, отклонил с десяток ненужных приглашений для Кима, принял одно. Оно могло сыграть им на руку. После он залез в инстаграм. Исюл прислала ему какой-то нелепый мем. Они не то чтобы дружили. Но порой обменивались шутками или селфи. Исюл была милой и неглупой. Она, конечно, не знала об их с Тэхёном отношениях, но была в курсе ориентации Чона. Поэтому и шутки у нее были соответствующие. За перепиской с ней Чонгук и скоротал ожидание. Тэхён провел в магазине почти час. Под конец Чон уже реально начал думать, что тому здесь медом было намазано. Раздражало то, что Чонгук, будучи его правой рукой, понятия не имел об этих «делах в Тэгу». Ну, и еще бесила собственная ревность. На пустом вроде бы месте. На самом деле, Чонгук ревновал часто. Он заводился по поводу и без. И примерно треть следов на его теле являлась расплатой за длинный язык и острые комментарии. Что ж, стоило признать, что им обоим с Тэхёном нравилось, когда он распускал язык. Ким вышел на улицу с небольшим свертком. Он бросил его на заднее сидение и уселся за руль. - Мы домой? — с надеждой спросил Чонгук. Он повернулся всем корпусом в сторону Тэхёна. Тот достал сигарету из пачки и прикурил. Его серебряные кольца красиво блеснули на солнце. Ох, как же Чонгук обожал эти кольца. Они доставили ему немало приятных моментов. - Нет, — ответил Тэхён, глубоко затянувшись. Он откинулся на спинку кресла и повернул ключ в замке зажигания. Мотор послушно заурчал. - Гостиница? — Чонгук вопросительно приподнял брови. Он ненавидел вытягивать по слову. Но сегодня, похоже, Ким пребывал не в лучшем настроении. - И снова мимо, — Тэхён покачал головой и двинулся с места. — Потерпи пять минут. Ведешь себя, как непоседливый ребенок. - Мне двадцать два, — Чонгук закатил глаза. Он ненавидел, когда Тэхён напоминал ему о возрасте. Он что, виноват, что не родился на пять лет раньше? - Действительно, — хмыкнул Ким. Уголок его рта почти незаметно дернулся. Лишь намек на улыбку. — Не представляю, как такой сопляк оказался у меня в компании. - Ты сам меня выбрал, — Чонгук демонстративно отвернулся. Его злил этот разговор. Злила вся ситуация в целом. Он хотел совершенно других выходных. Но больше всего его злило то, что Тэхён прекрасно считывал его настроение и знал, что Чон сейчас бесился. И наслаждался, блядь, этим. - Да, — Чонгук не ждал от Кима какого-то ответа. Поэтому удивленно посмотрел на него. — Я сам тебя выбрал. И это было сказано тем самым тоном. Щеки Чонгука мгновенно зарделись. Он закусил губу и посмотрел прямо перед собой. Его сердце заколотилось в груди. В такие моменты он понимал, почему же согласился терпеть все это дерьмо. Ладно, кому он врал. Он любил все это дерьмо.

***

Дом, к которому они подъехали четверть часа спустя, оказался огромным. Скорее, он походил на замок. Но при этом выглядел довольно уютно. Что это? Какой-то загородный отель? Чонгук собирался спросить, но не успел. Прошуршав шинами по гравию, мерседес остановился у главного входа. С крыльца сбежала невысокая хорошенькая девушка. Чонгук внутренне напрягся. Он сглотнул и посмотрел на Тэхёна. Тот вышел из автомобиля, и девушка тут же бросилась ему на шею. Похолодев, Чонгук не мог сдвинуться с места. Куда его привезли? Это что, какой-то новый вид наказания? Он сидел, опустив голову, и разглядывал свои сцепленные в замок руки. У него в груди больно кололо. - Чонгук-щи, — звонкий девичий голос позвал его. Чон поднял голову. Девушка повисла на Тэхёне, довольно улыбаясь. Она потрепала его по голове и рассмеялась. Сам Ким лишь снисходительно закатил глаза. Он обнимал девушку за талию и выглядел довольным. - Да? — Чон гулко сглотнул. - Иди сюда, — ответила девушка, — что ты там сидишь. Мой брат совершенный деспот. Он что, велел тебе не выходить из машины? Она снова рассмеялась, наслаждаясь недовольным выражением лица Кима. Брат. Господи. Чонгук подавил истеричный смешок. Эта скотина нарочно заставила его прокатиться на эмоциональных горках. Чон был в этом уверен. Он посмотрел на хитрый прищур карих глаз Кима. Абсолютно уверен.

***

Туан, так звали сестру Тэхёна, оказалась совершенно преступно очаровательной. Пока Ким и его мама, Лиен, общались в библиотеке, Туан увела Чонгука в сад. Она запрыгнула на мраморные перила на крыльце и болтала ногами. В ее руках было зеленое яблоко. А в волосах - какая-то трава. Если бы Чонгук не был геем до мозга костей, и если бы на его пути уже не встретился Тэхён, скорее всего, он бы влюбился. - Так значит, ты его личный помощник? — Туан громко хрустнула яблоком и добавила уже с полным ртом: — Как у мафиози? Чонгук подавил желание закатить глаза. Он лишь рассмеялся и покачал головой. - У твоего брата абсолютно легальный бизнес, — он стоял напротив девушки, оперевшись спиной о перила по другую сторону крыльца. - Скучно, — фыркнула Туан. — А что ты делаешь? Варишь ему кофе? - Нет, — Чонгук снова рассмеялся. Возможно, кого-то такие вопросы могли задеть. Но его лишь забавляли. На сестру Тэхёна, как оказалось, в принципе, невозможно было обижаться. — Для этого у нас есть офис-менеджер. - Так, — Туан снова откусила яблоко и призадумалась. — Если ты не варишь кофе, то, знаешь ли, при словах «правая рука» и при взгляде на тебя вот такого, — она красноречиво осмотрела его с головы до ног, — ну ничего приличного на ум не приходит. Они оба расхохотались. Чонгук вообще — буквально до слез. Знала бы Туан, как она оказалась права. В этот момент двери дома распахнулись, вышел Тэхён. Чонгук все еще продолжал улыбаться, но при виде хмурого выражения лица Кима его улыбка сошла на нет. - Не помешал? — спросил тот довольно прохладно. На его лице играли желваки, он был недоволен, чертовски недоволен. - Все в порядке, братец, — Туан спрыгнула с перил и похлопала его по плечу. — У тебя совершенно очаровательный помощник. Она подмигнула Чонгуку и скрылась в доме. - Очаровательный, значит? — Тэхён подошел к Чонгуку вплотную. Они сейчас были здесь одни. Это крыльцо располагалось в задней части дома. Хотелось надеяться, что прислуга не особо им пользовалась. Чонгук не знал, что ответить. Он смотрел на Кима снизу вверх, приоткрыв рот и еле дыша. Словно кролик, оказавшийся во власти удава. - Что ж, — Тэхён коснулся кончиками пальцев щеки Чонгука, — она абсолютно права. От этого легкого прикосновения все тело Чона задрожало. Он только в эту секунду понял, в каком напряжении находился. Этот человек оказывал на него невероятное воздействие. - Пойдем в дом, — Тэхён убрал руку, и волшебство момента ушло. — Сейчас будет ужин.

***

Конечно, за время работы на Кима Чонгуку доводилось бывать во многих шикарных местах. Как и ужинать в них. Но все равно он испытывал некоторый трепет. Сейчас, здесь, в роскошной столовой роскошного дома, которому, вероятно, была не одна сотня лет. Это завораживало. Лиен, мама Тэхёна и Туан, выглядела очень аристократично, но при этом все равно располагала к себе. Они обе, женщины семейства Ким, сильно контрастировали с Тэхёном. Особенно сегодня. Ким почему-то был мрачнее тучи. Чонгук изводился мыслями о том, что могло произойти. А еще он накручивал себя тем, зачем его вообще сюда притащили. Нелепая поездка якобы по делам. Семейный ужин. Что здесь забыл Чон? Конечно, он не рассчитывал, что его представят в качестве спутника, а не наемного работника. Но все же… А, кому он врал. Чонгука задело. Как задевало и сотни раз до этого. Но он давно научился помалкивать и держать свои чувства при себе. Когда-то Тэхён весьма четко обозначил границы их отношений. И чувства, в привычном их понимании, в них не входили. Задумчиво ковыряя вилкой рыбу, Чонгук кусал губы. Он полностью погрузился в свои мысли. - Чонгук-щи, — позвала его вдруг Туан. Она шутливо отсалютовала Чону бокалом вина, когда он поднял голову. — Тысяча вон за твои мысли! Чонгук вспыхнул, но быстро взял себя в руки. Работа в компании такого человека, как Ким Тэхён, хорошо развивала подобные навыки. - Я задумался о том, сколько лет этому поместью, — он вежливо улыбнулся и поднял свой бокал. Вино было отменным. Впрочем, чего стоило ожидать от алкоголя в подобном месте. - Ой, лет триста! — Туан развеселилась. — Примерно столько же, сколько и моему буке брату. - Туан, — Лиен сдержанно улыбнулась, а Тэхён только закатил глаза. — Чонгук, расскажите нам о себе. Мой сын нечасто привозит гостей. - Я бы сказала, никогда, — Туан приподняла брови и многозначительно покивала. Ким бросил на нее суровый взгляд. — Что пялишься? Я — не твои работники. Писаться от страха не стану. Ой, прости, Чонгук. - Ничего, — Чонгук хмыкнул. — За мной тоже такого не замечалось, — он обменялся красноречивыми взглядами с Тэхёном. — А что касается меня, я не такая уж интересная личность. - Сомневаюсь, что неинтересная личность смогла бы стать помощником моего сына, — Лиен улыбнулась. — Не скромничайте, Чонгук. Кто ваши родители? Чон решительно не понимал, к чему все эти расспросы. Он простой наемный работник. Что это? Обычная вежливость? Иногда ему претили эти великосветские беседы. - Совершенно обычные люди, — Чонгук не особо любил распространяться о себе. Но ради матери Тэхёна все же сделал исключение. — Мама — школьный психолог. А у отца есть небольшой винный магазин в центре Сеула. - А говорите, что обычные! — Лиен рассмеялась. — Вином могут заниматься только совершенно незаурядные люди. А вы сами, чем увлекаетесь вы? - Я, — Чонгук облизнул губы и случайно перехватил взгляд Тэхёна. Тот смотрел на него волком. Да что за дерьмо? — Когда-то я мечтал стать актером. Или музыкантом. Даже сочинял песни. Иногда, если находит вдохновение, могу написать пару строк. - Боже, это чудесно, — Туан смотрела на него уже практически влюбленными и восхищенными глазами. Она буквально легла на стол и подперла лицо руками. Ее мать лишь усмехнулась. А вот Тэхён недобро играл желваками. Вечно всем недовольный бирюк. Он уже достаточно разозлил Чонгука за сегодня. — А ты можешь прочесть что-нибудь из последнего? - Туан, — резкий голос Тэхёна раздался слишком громко, — неприлично просить людей о таких личных вещах. - Это ведь просто стихи, — Туан раздраженно закатила глаза. И снова посмотрела на Чонгука: — Ну, пожалуйста. Чонгук растерялся. Его стихи действительно были чем-то личным. Он давно не писал. И самой последней его работой стал небольшой набросок. Посвященный конкретному человеку. Прочесть это сейчас стало бы своего рода признанием. С другой стороны, даже если Тэхён что-то и поймет, это будут только его проблемы. Чонгук откашлялся. - Что ж, хорошо, - произнес он и начал, выискивая в памяти строчки: Мне не забыть твой хрупкий плен, Не разорвать цепей непрочных, Ты самый смелый из мужчин, Так притягательно порочный. Зачем я забываю стыд, В твоих желаньях растворяясь. Ах, как твой грешный взгляд манит, И я без боя подчиняюсь. Зачем поишь меня огнем, И жажда эта все сильнее, Пусть наша вечность — миг вдвоем, Миг порознь — вечности длиннее. Ты мой безжалостный тиран, Так пусть продлится твой обман.* Когда он закончил, в комнате воцарилась тишина. Туан выглядела приятно шокированной, Лиен задумчиво улыбалась, а Тэхён сжал губы в тонкую линию и смотрел прямо перед собой. - Кхм, — Чонгук прочистил горло и сделал глоток вина. — Как я сказал, я уже довольно долго не писал. Этому стихотворению несколько… лет. Зачем он соврал, он и сам не мог понять. Наверное, в жалкой попытке защититься. После того, как опрометчиво так сильно обнажил свою душу.

***

После неловкого эпизода со стихами разговор за ужином плавно перетек к обсуждению семейных вопросов. И Чонгук смог сбежать, сославшись на усталость. Он поднялся в спальню, которую ему выделили. Упав на кровать, он смотрел в потолок и думал. Какого черта он не сдержался. Зачем вообще заговорил о стихах. Зачем потом решил прочесть что-то. Ведь у него был шанс увильнуть. Но нет. Жизнь ничему не учила Чон Чонгука. Теперь Тэхён совершенно точно догадается о его чувствах. И каковы будут последствия? Он избавится от Чонгука? Сердце в груди сжималось от боли. И осознания собственной глупости. Пытаясь хоть как-то успокоиться, Чонгук подхватил совершенно новый махровый халат с кресла и ушел в душ. Стоя под тугими струями воды, он пытался как-то собрать себя в кучу. Пытался найти себе хоть какое-то оправдание. Почему все начало рушиться. Почему он так не вовремя открыл рот. Все началось месяц или два назад. Когда Чонгуку стало не хватать того, что ему предлагал Тэхён. Нет, он по-прежнему с охотой брал все, что давали. Но сердце Чонгука хотело большего. Его тело было полностью удовлетворено. Сверх меры. Но Чонгуку порой катастрофически не хватало нежности. И это начинало пугать. Он слишком сильно увяз во всем этом. И все те мелочи, которые происходили последние два месяца, слились воедино. Чтобы привести к этому субботнему утру. К этому дню. В это место. Чонгук обреченно застонал. Он ударил кулаком по кафельной плитке. Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.

***

Время близилось к полуночи. Успевший утонуть в слезах от жалости к себе Чонгук ворочался в постели. Внезапный стук в дверь его немного напугал. И заставил сердце бешено колотиться в груди. - Войдите, — да, он не запирал дверь. К чему. В этом доме явно уважали чужие границы. Дверь открылась, в комнату вошел Тэхён. Он был в одних штанах от своей любимой черной шелковой пижамы. И в его руках Чонгук заметил черную же кожаную сумку. С ней Ким приехал. Чонгук включил ночник, так как света из коридора не хватало. Он сел на постели и стал ждать. Тэхён не приходил просто так. Несмотря на свои мрачные мысли, сейчас Чон весь загорелся предвкушением. Он не знал, чего именно ждать. Но знал, это будет что-то охуенное. У него в голове мгновенно стало пусто. Как бывало каждый раз, когда дело доходило до секса. Впрочем, это всегда было чем-то большим, чем просто секс. Тэхён подошел к письменному столу и поставил на него сумку. Вжикнула молния. За широкой спиной Кима Чонгук не мог разглядеть всего. Он сидел, вытянув шею и закусив губу от нетерпения. Наконец Тэхён закончил с приготовлениями. Он, не оборачиваясь, позвал: - Иди сюда. Путаясь в покрывале, Чонгук поднялся с кровати. Он всегда спал голым. Но сейчас совершенно точно своей наготы не стеснялся. Его член уже был возбужден. Святой Господь. А они ведь еще даже не начали. Подойдя ближе, Чонгук увидел веревки. Боже, да. Тэхён закрепил их по краям стола. И на двух стульях, стоящих по бокам. Чонгук на секунду прикрыл глаза. Так его опалило жаром. - Чонгук, — Тэхён посмотрел на него сверху вниз. Он провел большим пальцем по его нижней губе, чуть оттянув ее. — Сегодня ты читал очень красивые стихи. Блядь. Блядь. Блядь. - Не знал, что ты пишешь, — с некоторым укором в голосе произнес Тэхён. — Я хочу знать о тебе все. «Да я и так весь твой с потрохами», — хотелось крикнуть Чонгуку. Но он лишь покорно открывал рот шире. Тэхён внимательно посмотрел ему в глаза, а потом медленно приблизился и поцеловал. Чонгук обожал его поцелуи. Потому что Ким целовался, как дьявол. И потому что это всегда было высшим проявлением их близости. Даже самый откровенный секс не мог сравниться с этим. С чувством эйфории, которое вспыхивало в животе Чонгука каждый раз, когда его губ касались губы Тэхёна. - Ложись, - голос Кима стал ниже. Он отошел на шаг назад, давая Чонгуку место. Тот лег животом на стол. Тэхён закрепил сначала его запястья. А затем медленно, он явно никуда не торопился, поднял сначала одну ногу Чона. Поставил ее на стул и привязал. После проделал все то же самое уже с другой. Матерь Божья. Чонгук чувствовал себя невероятно открытым. Его ноги находились слишком далеко друг друга, чтобы это было комфортно. В его запястья до боли впивалась веревка. Но ему было так охуенно хорошо сейчас. Он дышал глубоко и спокойно. Его тело, несмотря на свое положение, не испытывало явного неудобства. Напротив, напряжение в мышцах, натяжение веревок, жесткий стол под грудью — все это медленно разливало удовольствие по венам. Чонгук услышал щелчок тюбика со смазкой. Тэхён позаботился и об этом, конечно же. Собственный член стоял уже настолько сильно, что практически упирался в стол. Но даже это было приятно. Тэхён медлил. Ему всегда нравилось любоваться Чонгуком. Таким открытым и беззащитным. А Чонгуку нравилось, что им, таким, любовались. Никакого стыда, никакого сожаления. Они всегда оставались за закрытыми дверями спальни. Чонгук чувствовал, как судорожно сжимался его анус. Сейчас, когда его бедра были так широко разведены, Чонгуку казалось, что тот раскрылся сам. Без каких-либо усилий. Но палец Тэхёна, хоть и обильно смазанный лубрикантом, все равно вошел довольно туго. Но как же, мать его, охренительно он вошел. Чонгук закусил губу. До него вдруг внезапно дошел тот факт, что они, вообще-то, находились в семейном доме Кима. В доме его родителей. Слава богам, отец Кима куда-то уехал. Выдержать знакомство еще и с ним Чонгук бы точно не смог. Боже, о чем он сейчас думал. Щеки Чонгука запылали. Он шумно дышал носом, чувствуя, как идеально входит в него палец Тэхёна. Туда. Обратно. С каждым разом все легче и легче. Чонгук ощущал каждый его сустав. Он млел от удовольствия. Совершенно не обращая внимания на напряжение в мышцах. Дыхание Тэхёна оставалось ровным. Но это ненадолго. Палец начал двигаться быстрее. Чонгук кусал губы почти в кровь. Ему было катастрофически мало. Но неебически хорошо. Тэхён изводил его. Явно вымещая на нем какую-то свою непонятную злость. Но Чонгуку нравилось даже это. Вот только кончить от одного лишь пальца он не мог. Как бы ни старался. И Ким это прекрасно знал. Он дразнил. Трахал его своим чертовым пальцем. Пока каждая мышца в теле Чонгука жаждала оргазма. Но фактически не давал кончить. Чонгук знал правила. Если он хотел кончить, должен был попросить. Он очень не хотел быть слабым. Но это уже становилось выше его сил. - Пожалуйста, — взмолился он чуть слышно. - Громче, — в голосе Тэхёна слышалось удовлетворение. Добился своего. Всегда добивался. - Пожалуйста, — Чонгук попросил громче. Его щеки пылали от того внутреннего огня, в котором сгорал весь Чон. Его губы абсолютно высохли. Но он все еще не мог кончить. И тут его члена коснулась чужая ладонь. Блядь, да. Его потянули вниз. Подрачивая в такт движениям пальца внутри. Тэхён идеально соблюдал темп. Настолько, что от этого резонанса разрушались все нервные окончания Чонгука. Он закатывал глаза от удовольствия. И совершенно перестал себя контролировать. Еще буквально несколько минут такой изощренной пытки, и он кончил с громким стоном. Мгновенно проваливаясь в темноту. Такое бывало с ним часто. Когда удовольствие было особенно сильным, или когда он слегка переоценивал свой болевой порог. В первый раз Тэхён испугался. Он реально испугался. И даже хотел все прекратить. Чонгук, признаться, и сам тогда струсил. Он, неопытный девственник, понятия не имел о подобных выкрутасах своего организма. Но в тот раз их обоих хватило всего на неделю воздержания. А потом выяснилось, что отключаться после секса, любого, для Чонгука – практически норма. Выплывая обратно в реальность, он почувствовал, как Тэхён водил членом между его ягодиц. Крупная головка кружилась по краям его раскрытого ануса. Снова дразнила. Казалось, его тело уже не способно было что-то чувствовать. Но нет. Стоило Тэхёну чуть толкнуться вперед, растягивая членом края дырки, как Чонгука будто прошибло током. Он задрожал всем телом. Каждой мышцей. Которую чувствовал сейчас особенно остро. Его запястья горели огнем от веревок. Его бедра дрожали от напряжения. Всем своим естеством он целиком и полностью чувствовал сейчас Тэхёна. Абсолютно. Запредельно. Ким ухватился одной рукой за плечо Чонгука, заставляя его выгнуться в пояснице. И резко, сразу на всю длину, засадил свой член. Чонгук снова вскрикнул. Ему оставалось лишь надеяться, что стены в этом доме были чертовски толстыми. Такими же толстыми и крепкими, как этот охуительный член, который сейчас так сладко и идеально его трахал. Тэхён двигался размашисто, резко. Он явно и сам был на грани. Сейчас он заботился только о своем удовольствии, но Чонгук ему это прощал. Ему нравилось, когда Тэхён использовал его дырку, его самого для удовлетворения своей похоти. Это было настолько темным и порочным наслаждением. Вряд ли Чонгук когда-либо решился бы озвучить это вслух. Но даже сейчас, когда он сам недавно кончил, Чон все равно получал удовольствие. Он начал возбуждаться от того, как участилось дыхание Тэхёна. От того, какими резкими, даже злыми были его толчки. От того, как охуенно точно его член долбился внутри. Попадая почти идеально в простату. Чонгук прикрыл глаза. Ему нужно было хоть немного успокоиться. Потому что, блядь. Он весь буквально трясся от переполнявших его ощущений и эмоций. Он чувствовал живот Тэхёна на своей пояснице. Ким практически лег на него. Тот с такой силой, с такой яростью втрахивал Чонгука в несчастный стол. Если бы Чон не был привязан, они бы точно давно улетели на пол. - Скажи, — потребовал Тэхён, все сильнее наращивая темп. Чонгук чувствовал, как ему на спину падали капли пота. Ким точно был готов кончить в любую секунду. И Чонгук уже был готов отправиться следом. Он знал, о чем его просили. Не просили. Что ему приказали. Это было еще одним парадоксом, позволяющим Чонгуку упиваться своей властью над этим сильным, своевольным мужчиной в такие моменты. - Скажи, — с нажимом повторил Тэхён. О, да. Он точно был на пределе. И Чонгук сжалился. Над ним, над собой. Он тихо выдохнул: - Тэ… И это было как спущенный курок. Тэхён буквально зарычал. Он впился зубами в плечо Чонгука. Туда, где недавно была его рука. И задрожал всем телом, кончая глубоко внутри. И Чонгук последовал за ним. Он всегда за ним следовал. А потом снова наступила темнота.

***

Чонгук почувствовал, как Тэхён бережно отвязал его запястья и щиколотки. А потом подхватил на руки и перенес на кровать. Чон сейчас весь был как сливочное желе. Чертова панакота. Он абсолютно не контролировал свое тело. Тэхён уложил его на покрывало и сам лег сверху. Поцелуй в затылок был будто выстрел в голову. Чонгук задрожал, умирая от нежности. Все, все, что бы ни происходило там, за дверью, или тут, в спальне, оно все стоило вот таких моментов. Плевать, что будет завтра. Сейчас у Чонгука был весь мир. Их дыхание выравнивалось. Чонгук начинал засыпать. И уже где-то на границе сознания услышал: - Ты принадлежишь только мне. Был ли это сон?