Deus Vult

Сомневающийся подобен морской волне, ветром поднимаемой и развеваемой. (Соборное послание Святого апостола Иакова. I, 6)

***

Чонгук проснулся от ноющей боли во всех мышцах. Эта боль была привычной. Она нравилась ему. Но первые минуты после пробуждения – всегда дискомфорт. Застонав, он повернулся. И обнаружил, что в спальне он уже один. Сумка, как и все остальное, исчезла. Тэхён забрал ее с собой, когда уходил утром. Это не было разочарованием в привычном его понимании. Но Чонгук очень хотел бы провести это утро вдвоем с Кимом. Урвать свои минуты нежности. Когда еще немного сонный Тэхён позволял себе быть чуть мягче, чем обычно. Вздохнув, Чонгук выбрался из постели. Ему срочно требовался душ. Привести в порядок слегка разбитые мышцы. И, конечно же, голову. Вода всегда его успокаивала. Догадался ли Тэхён, что стихи, которые Чонгук прочел прошлым вечером, были посвящены ему? Чон, конечно, попытался замести следы. Но сделал это слишком топорно. И такой человек, как Ким Тэхён, уж точно не повелся бы на подобное. К тому же, он сделал замечание о них. Ему понравилось? Ох, как же тяжело порой было понимать Тэхёна. То ли дело в постели. Здесь у них точно не возникало разногласий. Какие бы безумные идеи ни приходили им обоим в голову. Они всегда находили отклик у второго партнера. В обычном же общении дела обстояли куда сложнее. Тэхён оставался слишком закрытым. Он будто боялся проявить чуть больше эмоций. Словно постоянно сдерживал себя стальной хваткой. Это одновременно и завораживало, и причиняло боль. Как же Чонгуку хотелось видеть его живые, настоящие эмоции. Смех, слезы… Способен ли был на них такой человек, как Ким Тэхён?

***

На кровати Чонгука ждал сверток из крафтовой бумаги. С весьма узнаваемой биркой. Это была карточка личного портного Тэхёна. Тот работал на один из самых известных домов моды Сеула. И Ким одевался практически всегда лишь у него. Признаться, Чонгук уже и забыл о том, что не взял с собой никаких вещей. И лишь сейчас, увидев предусмотрительно приготовленную одежду, вспомнил, что у него, по сути, не было даже чистого белья на смену. Закусив губу от легкого волнения и предвкушения, он развязал бечевку и развернул сверток. В нем обнаружилась неожиданно белая рубашка и черные брюки. Эта одежда совершенно точно шилась не для Кима. Тот носил белое лишь в исключительных случаях. На деловых встречах или банкетах. Если того требовали этикет или дресс-код. Из необходимости, в общем. И совершенно точно он не стал бы брать с собой подобную одежду в поездку. Получается, она была сшита для Чонгука? Стремясь развеять последние сомнения, Чон примерил рубашку. Та села как влитая. Но как? Мерок с Чонгука совершенно точно никто не снимал. Единственное, он когда-то оставил пару своих вещей у Тэхёна в квартире. Но представить, чтобы Ким с его рубашкой в руках пришел к своему портному и попросил сшить такую же, было немыслимо. Это просто не укладывалось в голове. Во-первых, зачем? Собственно, на этом вопросы заканчивались. Все еще пребывая в легком шоке, Чонгук обнаружил под свертком с одеждой еще один. В брендовом пакете лежал комплект боксеров. Тэхён подумал обо всем. Чертов контрол-фрик. Впрочем, он ведь обещал, что они купят Чонгуку все необходимое на месте. Чувствуя себя несколько странно, Чон оделся. Он не привык, чтобы ему покупали одежду. Нет, конечно, Тэхён делал ему какие-то подарки. Но по большей части они были обусловлены рабочей необходимостью. Но одежда, белье. Это стало чем-то новым. Да вся эта поездка выглядела мега-странно. И ново. Подойдя к зеркалу, Чонгук оглядел себя. С головы до ног он был одет в шикарные вещи. И выглядел, как очень дорогая, шикарная кукла. Может быть, Тэхён его так и воспринимал? Как свою игрушку? На запястьях довольно ярко выделялись следы от веревки. Нахмурившись, Чонгук чуть оттянул рукава, чтобы спрятать их. Но одно неосторожное движение, и он был бы раскрыт. Придется быть осмотрительнее.

***

Спустившись вниз, он столкнулся с горничной. - Господин Чон, — она встретила его улыбкой. — Вас уже ждут в столовой. Завтрак накрыт. - Благодарю, — Чонгук учтиво кивнул. Он не очень любил подобный официоз. Тэхён, при всем своем богатстве, не жаловал слуг в своей квартире. К нему раз в пару дней приходила экономка. На этом все и заканчивалось. В этом же доме Чонгук успел насчитать уже двух горничных, экономку, кухарку, садовника и водителя. Впрочем, с таким поместьем вряд ли бы справилось меньшее количество людей. А представить госпожу Ким протирающей пыль со всех статуэток в гостиной было бы верхом сумасшествия. За столом, к некоторому разочарованию Чона, сидели только Лиен и Туан. Так и подмывало спросить, где носило Кима. Но Туан, храни ее Господь, будто умела читать мысли. - Чонгук! — воскликнула она радостно. — Как ты чудесно выглядишь. Присоединяйся к нам с мамой. А то нас все бросили. Приехал отец, и они с Тэхёном заперлись в кабинете. - Семейные дела еще никто не отменял, — вздохнула Лиен. — Как вы спали, Чонгук? У Чона тут же вспыхнули щеки. - Спасибо, ночь прошла чудесно, — буквально выдавил он из себя. Пришлось вцепиться в кофейную чашку, чтобы найти хоть какую-то опору в жизни. Отношения с Тэхёном давно научили его выдержке. Но держать марку приходилось обычно либо перед незнакомыми людьми, либо перед друзьями. Но уж точно не перед семьей Кима. Это, блядь, выбивало из колеи. Стоило отдать должное хозяйкам дома, они не стали мучить его расспросами. Либо удовлетворились его ответом. Либо просто оказались слишком воспитаны. В любом случае, Чонгук был им очень благодарен. Завтрак прошел относительно спокойно. Чон с удовольствием съел свой омлет и пару тостов. Кофе, черный, без сахара, как он любил, тоже был сварен выше всяких похвал. Он даже сумел немного расслабиться. Впрочем, стоило усвоить урок. Расслабляться раньше времени в компании хоть кого-то с фамилией Ким не стоило. - Чонгук, давай пройдемся по саду? — предложила Туан. Ну, разве Чон мог отказаться. Тем более что Тэхён со своим отцом, похоже, разрабатывали план Барбаросса.

***

- Вы давно живете в этом доме? — поинтересовался Чонгук, покусывая травинку. Они с Туан прогуливались по выложенным диким камнем дорожкам. Вокруг было безумно красиво. Создавалось ощущение, что ты находишься в старом парке. Но вся эта натуральная естественность была воссоздана заботливой рукой профессионала. - Этот дом купил когда-то еще мой дед, — Туан задумалась. — Не знаю, годах в шестидесятых, может быть. Я не сильна в математике. Она пожала плечами и рассмеялась. Эта девушка была очень солнечной и открытой. Она действительно нравилась Чонгуку. Не в том самом смысле, конечно. А как человек. - То есть, это классическое родовое гнездо? — Чонгук улыбнулся. Они остановились возле беседки, скрытой от посторонних глаз в тени деревьев. Туан, оставив вопрос Чона без ответа, тут же оживилась. - О, в детстве мы с Тэхёном прятались здесь от деда, — она подошла к каменному сооружению. — Он никогда не мог нас найти. А мы все гадали, неужели он был настолько глуп, не замечал очевидного. А с возрастом поняли, что он просто нас любил. Она грустно улыбнулась и посмотрела на Чонгука. Тот понял, что дед был важным человеком для нее и Тэхёна. Ему захотелось как-то поддержать ее. - Как давно его не стало? — Чонгук подошел ближе. Он хотел обнять девушку, но не знал, будет ли это уместно. - Пару лет назад, — Туан шмыгнула носом. Она отвернулась, провела рукой по каменной балюстраде и вздохнула. — Тэхён был очень привязан к нему. Мне кажется, со смертью деда в нем что-то сломалось. Чонгук застыл. Казалось, он перестал дышать. Ему так хотелось расспросить о Тэхёне больше. Но он боялся показаться навязчивым. Вызвать подозрения. К счастью, Туан, похоже, действительно умела читать мысли. - Обещай, что не расскажешь брату, хорошо? — попросила она шепотом. Усевшись на скамью, девушка обняла себя за колени и продолжила, даже не дожидаясь ответа: — Тэхён не особо ладил с отцом. Наверное, из-за схожести характеров. Они слишком похожи. А вот дед его всегда поддерживал. И когда в семнадцать лет брат решил стать парфюмером, отец пришел в ярость. Он считал, что его сын, наследник, должен пойти по его стопам, наследовать семейный бизнес. А не заниматься какими-то духами. Отец — банкир, — пояснила она. — И именно дед был тем, кто поддержал Тэхёна. Помог ему начать. А дальше у того все и так получилось. - И что сейчас? — Чонгук сглотнул, чувствуя, что просто больше не мог молчать. Он сел рядом с Туан и вцепился руками в каменную скамью. Все тело сковало напряжение. — Как они общаются? - Все немного сгладилось, — Туан задумалась. — Наверное, около года назад. Тэхён стал покладистее. Он начал чаще появляться дома. До этого мы виделись с ним лишь в Сеуле. После смерти деда он вообще сюда не приезжал. А год назад, где-то весной, все поменялось. Можно сказать, в нашей семье наступила оттепель. Чонгук смотрел перед собой пустыми глазами. Год назад он пришел работать в «V'Ante».

***

- Ложись! — весело смеясь, велела Туан. Она сама валялась на свежескошенном газоне. И выглядела чертовски довольной. — Только попробуй, как это круто! - Не могу, — со смехом взмолился Чонгук. — Ты даже не представляешь, сколько стоит эта рубашка. - Вы, модники, такие скучные, — она капризно надула губы. — Ну ладно. Дай мне руку. Чон, не задумываясь, протянул ей ладонь, помогая встать. Туан ухватилась за нее, приподнялась, поднимаясь, и замерла. Чонгук проследил за ее взглядом и сглотнул. На его запястьях отчетливо виднелись следы от вчерашнего бандажа. Туан недоуменно вскинула брови, но никак это не прокомментировала. Этой девушке действительно стоило поставить памятник. Порой она молола языком как помелом. Но в нужный момент умела промолчать. - Чонгук! — резкий, немного злой окрик Тэхёна отрезвил Чона. Он отошел от Туан, только сейчас сообразив, что все еще держал ее за руку. Блядь. - Да, господин Ким, — ответил он, вскинув голову. Он дерзко посмотрел в глаза Тэхёну, показывая, что ему нечего скрывать. - Ты нужен мне, — практически прорычал Ким, затем бросил короткий взгляд на сестру и добавил, снова обращаясь к нему: — По работе. Живо за мной. Он быстро направился обратно к дому, не сомневаясь, что Чон последует за ним. - Дорогой братец, — Туан поспешила за ними следом. — Смею напомнить, что сегодня воскресенье. У твоего личного помощника выходной. - У моего личного помощника, — с сарказмом выделил Тэхён, — не бывает выходных. Чонгук усмехнулся и, обернувшись, подмигнул Туан. Та в ответ закатила глаза в манере брата.

***

Едва за спиной Чонгука закрылась дверь библиотеки, Тэхён тут же прижал его лицом к стене. Он навалился сзади, обдал горячим дыханием шею Чонгука, отчего по его телу побежали мурашки, и потерся пахом о задницу Чона. - Чонгук, милый, — обманчиво ласковым голосом произнес он. — Мне кажется, ты стал кое-что забывать. - Например, — Чонгук завелся с пол-оборота. Он, блядь, никогда не понимал, как это происходило. Но всегда четко различал, когда Тэхён превращался из холодного бизнесмена в человека, который мог заставить пылать сам Ад. - Ты принадлежишь мне. Чонгук услышал звон пряжки. Все его тело замерло в предвкушении. Но Ким сегодня действовал по-другому. Он выдернул из шлевок свой ремень, завел руки Чонгука ему над головой, связал их ремнем, а конец перекинул и завязал узлом через литую ножку светильника. Тот висел почти под потолком. В итоге Чонгуку пришлось привстать на носочки. Тэхён все, блядь, точно рассчитал. Это было неудобно. На грани. Но не настолько, чтобы причинить реальный дискомфорт. - Чонгук, Чонгук, Чонгук-и, — почти пропел Тэхён, отходя назад. Он полюбовался на свое творение. И да, Чонгук любил, когда тот им любовался. — Если ты решил приударить за моей сестрой, разочарую тебя. Ничего не выйдет. - Что? — Чон опешил. Он даже дернулся от нелепости такого предположения. Как, блядь, это вообще могло прийти Киму в голову. Неужели он не видел, как сильно Чонгук влюблен? - Поверь, — Тэхён вновь подошел вплотную, его грудь касалась спины Чона. И это было сладкой пыткой. Это пиздец как волновало. И возбуждало. Но слова Кима немного отвлекали. — Если ты реально решишь это сделать, я превращу твою жизнь в ад. - Ты знаешь, что я не думал об этом, — Чонгук легко застонал, когда ладонь Тэхёна легла на его пах, а после расстегнула ширинку. — Все мои мысли — только о тебе. - Так и должно быть, — Ким сжал его член через белье. — Так и должно быть. Он спустил с Чонгука штаны. Легкая ткань скользнула к лодыжкам. Боксеры последовали за ней. Рубашка не была достаточно длинной, чтобы прикрыть ягодицы, и Тэхён сейчас наверняка мог видеть все те следы, которые оставил ранее. Он развел руками ягодицы Чонгука. Сжал их, вырвав из уст Чона легкий стон, а потом отпустил. - Оближи. Губ Чонгука коснулись пальцы Тэхёна. Он весь задрожал, уже зная, что будет дальше. Ему отчаянно захотелось ощутить эти пальцы в себе. Жадно, словно испытывал настоящую жажду, Чонгук облизал, буквально обсосал эти два пальца. Тэхён вплотную вжимался в его спину, а его пальцы трахали Чонгука в рот. Заставляя давиться, захлебываться собственной слюной. - Люблю, когда ты такой послушный, — Тэхён обвел языком мочку уха Чонгука и вынул пальцы у него изо рта. Чон задрожал. Ему так отчаянно хотелось. Быстрее. — Такой нетерпеливый. Ты всегда был слишком порывистым. – Пальцы прошлись между ягодиц. Указательный коснулся краев сжавшейся дырки, надавил на нее, проникая внутрь. Чонгук застонал, кусая губы. — Я с самого первого дня учил тебя послушанию. Но когда ты выходил из спальни, твоя своевольность снова брала верх. Ох, как меня это бесило. Его палец медленно проник внутрь, вызывая волну удовольствия, принося привычные и каждый раз новые ощущения. Он двигался томительно-сладко. Чонгук растворялся. Пропуская половину слов Тэхёна мимо ушей. Те звучали, как мантра. Дурманили, как наркотик. - Но ничего, — горячим, будто кипяток, шепотом, произнес Ким, проталкивая уже два пальца в узкую задницу, — ты научишься. Ты станешь моим полностью. - Да, - выдохнул Чонгук, соглашаясь на все сразу. О чем бы ни просил Тэхён в такие моменты, ответом всегда было «да». Наконец, слова кончились. Пальцы внутри Чонгука стали двигаться быстрее. Он постоянно приподнимался на носочки, в попытках стать выше. Руки тянуло ремнем. Мышцы болели. А чертовы пальцы Тэхёна буквально приподнимали его над полом. Ким фактически держал весь его вес на своей руке. Господи Боже. Как же это было невыносимо. Дьявол. Как же это было прекрасно. Чувствуя, что Чонгук уже почти дошел до грани, Тэхён опустился позади него на колени. Он развел руками исполосованные от ударов ремнем ягодицы и заменил свои пальцы языком. Чонгук почти взвыл в голос. Он до крови прокусил губу, почувствовал соленый привкус во рту и почти в тот же миг кончил. В какой-то жаркой, жалкой агонии. Раздираемый волнами удовольствия от того, как его трахал язык Тэхёна. Внезапный стук в дверь был подобен грому. Чонгук очнулся. Приходя в себя после оргазма, он сдавленно застонал, как никогда остро ощутив боль в мышцах рук. Тэхён тихо выругался, явно недовольный тем, что их прервали. Он освободил руки Чонгука, развернул его к себе и мягко поцеловал в лоб. - Поднимайся наверх и приведи себя в порядок. Мы скоро уезжаем.

***

Все произошедшее в Тэгу выбило Чонгука из привычной колеи. Эти выходные должны были быть наполнены сексом, легкой болью и взаимным удовольствием. А что в действительности? Знакомство с семьей Тэхёна, его странное поведение, откровения Чонгука. Ревность? Рассказ Туан. Всего этого было так много. За прошедший год Чонгук привык сдерживать свои эмоции во всем. Тэхён действительно учил его терпению, послушанию. И это отлично работало в бизнесе. Но порой по ночам, когда Чонгук оставался один, его накрывали истерики. Все его невысказанные чувства, все слова, которые он держал в себе, эмоции, которые приходилось сдерживать, все это выливалось в слезы. Это было стыдно. Парни ведь не плачут? Но ему все сложнее становилось держать это под контролем. Его любовь, его терзания то и дело прорывались наружу. И эти выходные стали своего рода переломными. Чонгук понимал, что произошло что-то важное. Что-то, после чего уже нет пути обратно. И либо сейчас они двигались вперед. Либо — неслись в пропасть. В данную же секунду они мчались по гладкому асфальту в Сеул. Тэхён был молчалив. Он не произнес и слова с той минуты, как они покинули Тэгу. Возможно, снова повздорил с отцом. Спросить о подобном Чонгук не решался. Он и не должен был об этом знать. Что ждало их в Сеуле? Отчего-то Чонгук чувствовал, что ничего уже не будет, как раньше. И его интуиция подсказывала, что хорошо не будет точно. Отвернувшись, он прикрыл глаза. Сегодня было пасмурно. Спрятаться за стеклами темных очков не удалось. Поэтому Чон просто жмурился и беззвучно глотал слезы. Это тоже было чем-то новым. Раньше его никогда не развозило вот так в присутствии Тэхёна. Ему всегда удавалось держать себя в руках. Но сейчас эмоции буквально вырывались из него. Бесконтрольно. К тому моменту, когда черный мерседес подъехал к дому Чонгука, тот уже успокоился. Ну, почти. Чон был уверен, что Тэхён тут же уедет, едва высадив его. Но каково же было удивление Чонгука, когда Ким заехал сразу на подземную парковку. - Ты останешься? — стараясь не показывать волнения, спросил Чонгук. - Что может мне помешать? — Тэхён усмехнулся уголком рта. Тебе? Ничего. Пока они поднимались в лифте, Чонгук приводил в порядок мысли. Все его чувства – это, конечно, прекрасно, но Тэхён всегда учил его, что нужно управлять своими эмоциями. Это главное оружие человека. Хладнокровие. Конечно, Чонгука тяжело было назвать хладнокровным. Но порой уроки Кима приносили свои плоды. Он был расчетливым профессионалом на работе. Он научился прекрасно играть в покер и блефовать. Да и перед Кимом он довольно долго успешно скрывал свои настоящие чувства. Жаль, что эта плотина дала трещину. Чонгук боялся. Он не хотел, чтобы все кончилось из-за его несдержанности.

***

Едва они вошли в квартиру, Тэхён направился в спальню. Чонгук удивленно приподнял брови. Впрочем, Ким везде, где бы ни оказался, вел себя как хозяин. Ему невозможно было сопротивляться. Чонгук был уверен: зайди сейчас Тэхён в любую квартиру в этом доме, через пять минут хозяева уже делали бы ему чай и предлагали подписать контракт на их души. Свой Чонгук подписал давным-давно. Отчаянно надеясь, что Тэхён не пошел собирать свои вещи, Чон последовал за ним в комнату и замер в дверном проеме. Ким сидел в изножье кровати и поглаживал в руках кожаную плетку. Она хранилась в комоде. Тэхён сам ее там оставил когда-то. У Чонгука гулко застучало сердце. Нет. Никуда Тэхён не уйдет. - Сегодня ты заслужил наказание, — Ким посмотрел на него исподлобья. Волосы упали ему на лоб. Вечерние тени раскрасили лицо темными красками, делая окончательно похожим на Мефистофеля со страниц прочитанных Чоном книг. Нет. Он точно не уйдет. Ким Тэхён не привык отступать. Он собирался преподать Чонгуку урок. И от осознания этого Чонгук испытал одновременно и облегчение, и невероятный всплеск адреналина. - Иди сюда, — тон, которым произносил эти слова Тэхён, вынимал из Чонгука душу. Те ее остатки, что Ким еще не забрал себе. Чонгук покорно подошел. И остановился, ожидая дальнейших указаний. Что он там думал про куклу? Да, именно ею он и был. Но кто сказал, что ему не нравилось. - Раздевайся, — этому голосу невозможно было сопротивляться. Чонгук расстегивал пуговицы на рубашке. Наблюдая за пальцами Тэхёна, ласкавшими рукоятку плетки. От этого вида ему мгновенно стало горячо. Но он знал, что сегодня не получит многого. Тэхён был прав, он заслужил наказание. А наказание надо принимать с честью. Дождавшись, пока Чонгук обнажится до конца, Ким поднялся. Из комода он вытащил кусок веревки. Да, у Чона там хранилось много всего интересного. - На колени. Когда Тэхён начинал говорить короткими фразами, это значило лишь одно. Будет больно. Больно, но хорошо. Чонгук это любил. Он встал на колени там, где стоял. Прямо на прикроватном коврике. Им не нужен был антураж викторианской эпохи, чтобы достичь нужного настроения. Их настроение зависело лишь друг от друга. Чонгук охнул, когда тугая веревка в третий уже раз за последние сутки сдавила запястья. Эти следы останутся дольше обычного. Но он не возражал. Он любил все отметины, которые оставлял на нем Тэхён. Руки Чонгука были заведены за спину. Сам он стоял на коленях, покорно склонив голову. И ждал. Тэхён дышал глубоко, размеренно. Он обошел Чонгука кругом. Осматривая, надежно ли тот зафиксирован, удобно ли ему. Как бы смешно это ни звучало, Тэхён действительно заботился о том, было ли Чонгуку удобно. Иначе все это дерьмо теряло всякий смысл. Ким поддел пальцем подбородок Чонгука и приподнял его. Посмотрел в глаза, будто читая в них ответ на свой немой вопрос. Да, Чонгук был готов. Удовлетворившись тем, что увидел, Тэхён кивнул. Чонгук прикрыл глаза. И тут же услышал свист. Его ни с чем нельзя было спутать. Эта кожаная плетка с мелкими узелками на концах была его любимой. Она не просто обжигала кожу. Она давала чуть больше боли. Чуть больше, чем, возможно, хотелось. Но ровно столько, сколько он мог выдержать. Тэхён прекрасно знал все болевые пороги Чонгука. И им еще ни разу не приходилось использовать стоп-слово. Чонгук вообще думал, что и не придется. Удары один за другим сыпались на его тело. Сначала на грудь. Живот. Бедра. Потом Ким переместился назад. Он не оставлял ни одного участка на теле Чонгука необласканным. Мелкие узелки были болючими суками. Они, будто маленькие гвоздики, впивались в кожу. После них всегда оставались синяки. Но они приносили самое большее удовольствие. Чонгук закусил губу. Вновь чувствуя привкус крови. Он тяжело дышал через нос. Все его существо сосредоточилось сейчас в тех крошечных миллиметрах кожи, которых касались чертовы узелки. Вздрагивая от каждого удара, он чувствовал, как напряжение уходило из него. Все глупые мысли о том, что они могли расстаться, буквально испарялись. Эта боль не причиняла страданий. Она очищала. Их обоих. Чонгук даже не возбудился. Сейчас это был не секс. Это было чем-то большим. Ему казалось, его мозг освобождался. И ровно в ту секунду, когда эйфория начала проходить, ровно в то мгновение, когда граница между удовольствием и болью, настоящей болью, начала стираться, именно тогда Тэхён остановился. Он знал, он всегда чувствовал, когда нужно было закончить.

***

Чонгуку нравилось, каким становился Тэхён после их «сессий». Спокойным, мягким. Не только Чону требовалось подобное. Ким тоже приводил мысли в порядок. Он успокаивался, расслаблялся. Это всегда было нужно им обоим. Сейчас они лежали в кровати, обнимаясь. Им не требовались слова. Хватало одной тишины на двоих. Тэхён курил, пуская витиеватые кольца дыма в сторону окна. И поглаживал кончиками пальцев чуть саднящие следы от ударов на спине Чонгука. Это умиротворяло. Уже давно стемнело, они не зажигали свет. Просто наслаждались друг другом и этим вечером. Чонгук вдруг вспомнил слова Туан. О том, как изменился ее брат год назад. Раньше Чон особо не задумывался над причинами, которые двигали Тэхёном в их отношениях. Он просто принимал все, что ему давали. Но что, если все было немного глубже, чем просто секс?