Кофе на миндальном

      Они прыгнули в машину со скоростью света, в то время как телефон Саске продолжал разрываться от входящих СМС и звонков.       Пока они ехали, чудом успевая проскакивать на светофоры, направляясь по адресу, что впопыхах и с опечатками им отправил Наруто, Сакура не могла сдержать улыбки и порой даже смеха, представляя перед глазами Узумаки, чья жизнь навсегда изменится уже этой ночью.       Ей даже не верилось — Хината совсем скоро станет мамой, а этот взбалмошный блондин — папой.       Сакура не обращала внимания на вопящего Саске, кричащего в трубку Итачи, чтобы тот поспешил приехать по продиктованному адресу; её даже не напрягали цифры спидометра, который показывал значения, до которых Учиха никогда не позволял себе подниматься.       Казалось, сегодняшнего вечера никогда не существовало: ни Сасори, ни Дейдары, не было сцены в кабинете её босса, а Итачи приедет к больнице без осуждающего взгляда в её сторону. И лишь семья Узумаки сейчас имела значение, и они сами, спешащие, возбуждённые и готовые к новой встрече.

***

      Сакура не узнавала Саске, что еле смог доехать на лифте, постоянно топая ногой и периодически клацая по кнопочке нужного этажа, словно это ускорило бы процесс. Она едва за ним успевала, пока он летел по коридору, минуя повороты и ища глазами нужную табличку.       И наконец впереди показалась статная фигура Итачи, около которого на диванчике сидела Элли вместе с Шином. Последний, завидев фигуру своего дяди, вскочил и побежал ему навстречу.       Сердце Сакуры пропустило удар, когда Саске, ловко подхватив мальчишку на руки, чмокнул его в висок. Она замедлила шаг, до глубины души поражённая собственными чувствами, совершенно забывая о том, зачем они сюда приехали.       «Саске был бы прекрасным отцом», — внутренний голос вполне чётко и ясно описал её мысли, и Сакура заворожённо продолжала смотреть Саске в спину.       На его руках когда-нибудь будет сидеть его собственный ребенок, и Саске будет любить его ещё сильнее, чем своего племянника, будет делать всё возможное, чтобы его чадо было самым счастливым на свете. Сакура не сомневалась в этом. И ей, на самом деле, было не важно, станет ли она частью этой семьи или Саске свяжется крепкими узами с кем-то другим — разве она не обрадуется лишь потому, что он обрёл настоящее счастье, смысл жизни, ради которого нужно идти вперёд? Обрадуется. Возможно, какой-то промежуток времени ей будет нестерпимо грустно, но она точно будет за него рада. Саске Учиха заслуживал этого счастья больше всех.       — Сакура!       Она вынырнула из мыслей и столкнулась взглядом с двумя парами чёрных глаз: одни принадлежали Саске, который не совсем понял причину того, что девушка осталась позади, а вторые — маленькой копии Итачи, который изучающее смотрел на неё большими глазами.       Слишком много лишних мыслей ворвались в её голову, и девушка удивилась, как быстро смогла их отмести и сосредоточиться на единственно важном сейчас.       Она улыбнулась и быстрым шагом их догнала, поздоровалась с Итачи и Элли и направила взгляд за стекло.       Сакура аккуратно дотронулась до прозрачной преграды, за которой были Наруто, Хината и ещё несколько медицинских работников. Она охнула, получше разглядев брюнетку: её аристократично бледное лицо было совсем белое, как лист бумаги, под глазами залегли тяжёлые синяки. На тело была накинута медицинская ночнушка, плотно обтягивающая её большой живот. Волосы, всегда блестевшие, были завязаны в пучок на затылке, несколько прядей неуклюже торчали в разные стороны и падали на её измученные светлые глаза. Она стояла, упёршись локтями в кровать, пока позади неё находился сосредоточенный Наруто, аккуратно массировавший ей поясницу. Сакура смотрела на блондина и надеялась встретиться с ним взглядом, чтобы показать, что они все, всестоящие здесь, вместе с ними сейчас. Но он стоял, не отводя взгляда от своей жены, не переставая делать ей массаж. Сакура даже так видела его сосредоточенный, взбудораженный и тяжёлый взгляд, прикованный к спине Хинаты.       Напротив сидела женщина в медицинской форме, тепло улыбающаяся и гладящая Хинате руки. Доула?       Сакура на секунду опешила — воздух, словно наэлектризованный, был пропитан напряжением, а серое лицо Наруто заставило Сакуру нахмуриться и обернуться.       — Всё же нормально, да? — она посмотрела на Элли, следом на Итачи и ткнула пальцем в стекло. — Наруто так сильно переживает?       Они молчали, и Саске тоже нахмурился, опуская Шина на пол.       — Ну? — младший Учиха сделал шаг в сторону брата и параллельно словил взгляд его жены. — Может, скажете что-то, чёрт возьми?       — Ничего хорошего, — голос старшего был холоден, как лёд, остёр, как клинок. Итачи неотрывно смотрел на сцену за стеклом, и его взгляд с каждой секундой становился всё более настороженным.       Воздух разрезал глухой девичий крик, и все разом повернулись в сторону Хинаты. Её уже положили на кровать и повезли в сторону медицинского кабинета. Сакура видела, как Наруто сжал кулаки, натянул на нос медицинскую маску и, несколько раз кивнув врачу, попытался рвануть в сторону двери. Мужчина остановил его, снова задал какие-то вопросы; Наруто рвано кивнул, и наконец его пустили.       — У Хинаты… — глаза Элли наполнились слезами, и она быстро смахнула их мизинцем, беря Шина на руки. — У Хинаты очень хрупкое тело, и…       Саске прикусил губу, запуская руку в волосы, а Сакура не удержалась и прижала ладонь к губам.       — Рождение ребенка… — Элли старалась говорить ровно, но, казалось, ещё капля, и она бы точно расплакалась.       — Эти роды Хината может не пережить, — Итачи взял эту сложную ношу на себя, и Элли смогла позволить нескольким слезинкам скатиться по щекам. — На фоне стресса Хината не прибавляла веса столько, сколько нужно для здоровой беременности. Сейчас большой шанс на один из худших вариантов.       — Какой? — Сакура стояла точно мёртвая, не желая верить в эти слова.       — Из них двоих выживет только ребёнок.

***

      Сакура смотрела на часы, думая, что прошла уже целая ночь, но стрелки показывали лишь то, что после страшной правды от Итачи прошло не более трёх часов.       Двери, за которыми все скрылись, предательски оставались закрытыми.       Саске куда-то ушёл, а Итачи продолжал стоять изваянием, смотря на то место, где была кровать; перед их глазами осталась лишь пустая светлая комната, в которой забыли выключить свет. В кабинете, видимо, была полная шумоизоляция, потому что никаких звуков, шорохов, ничего, что могло бы выдать тот факт, что там рожает Хината.       С каждой секундой Сакуре становилось всё тяжелее ждать: никаких новостей, никаких звуков, абсолютно ничего.       — А почему её родителей нет? — она не знала, что вообще говорить в таких ситуациях, да и нужны ли какие-то слова, когда нервы, натянутые как тонкие маленькие струнки, могли вот-вот лопнуть? Но эта тишина так сильно давила, что просидеть здесь всю ночь без сдвигов в психике она бы точно не смогла, не спрашивая о чём-либо.       — Они прилетят завтра утром.       — Вы узнали, как только приехали? Наруто тоже сказали об этом? — девушка сжимает свои пальцы и просто не может представить лица Узумаки.       — Естественно. Он муж и отец, — Итачи кидает на неё хмурый взгляд и переводит его на свою жену и сына. На секунду ей показалось, что он облегчённо вздохнул. — Если честно, я не знаю, как он там находится, понимая, что в любой момент её сердце может остановиться.       Сакура прикрыла рот рукой, из её глаз потекли слёзы. Она не могла это остановить, просто встала и поспешила скрыться за дверями, в которые они с Саске некогда вбежали, полные радости и предвкушения.       Тщательно сдерживаемая все эти часы боль накрыла её плотной, крышесносной волной. Каждая чёртова минута, проведённая здесь, могла стать последней каплей перед тем, как Сакура просто бы разбилась. И, возможно, если бы Итачи не сказал эту фразу, если бы только он промолчал, её внутренняя плотина, за которой прятался ураган, сносящий на своём пути всё, могла бы продержаться ещё некоторое время.       Сердце рвалось на части; девушка проклинала и себя, и всю несправедливость этого мира. Проклинала свою собственную чуткую натуру, из-за которой сейчас она была готова биться об стену ради того, чтобы жена лучшего друга её босса просто осталась жива. Чтобы ребёночек, который родится, познал материнскую любовь, чтобы сердце Наруто не разбилось этой ночью и чтобы их чаду не пришлось праздновать день рождения у каменной плиты собственной матери.       Сакура сползла на пол и разрыдалась, глотая собственные сопли, слёзы и задыхаясь от своих же немых криков. Сердце сжалось, перед глазами всё плыло, она была готова начать в действительности бить стену, пол, кусать себя, лишь бы заглушить эти немые, бесполезные просьбы к Богу о том, чтобы всё было хорошо.       Сквозь толстую солёную пелену ей показалось, что она увидела Саске, заходящего в лифт, и на секунду задумалась, куда он уходит. Но эта боль так сильно рвала душу, что свалить всё на то, что ей уже просто кажется, оказалось самым лучшим решением.       Она не могла остановиться рыдать, не могла успокоиться, зажимала зубами кисть, лишь бы не закричать что есть силы.       Ей было так больно, стоило лишь представить лицо Наруто, что с любовью прижимался к животу Хинаты, гладил его, разговаривал со своим ребёнком и даже не мог представить того, что ему сегодня скажут. Мозг отказывался сопоставлять факты, в её голове Наруто умрёт этой ночью вместе с ней, каким бы сильным не было его желание сделать всё возможное, чтобы их ребёнок никогда себя не винил. Если Хината не выживет, Наруто — тоже. И это грустнее всего на свете.       И после этого вы хотите сказать, что жизнь справедлива? Вы хотите сказать, что на свете есть Бог, когда люди, не заслуживающие самого страшного на свете, это получают?       Мир больше никогда не увидит эту ослепительную улыбку Наруто, и никогда больше его сердце не начнёт биться так, как рядом с ней.       Мир навсегда потеряет Наруто Узумаки. Ты слышишь это, чёртов Бог?       Сакура растёрла слёзы по щекам, несколько раз нещадно по ним ударила и попыталась прийти в себя. Ей нужно возвращаться прямо сейчас. Саске ушёл или где-то ходит, но его нет там, в этом маленьком коридорчике, насквозь пропитанном тревогой и бесконечной тоской. И ей нужно взять это на себя, ей нужно быть рядом с Наруто, ей нужно.       — Сакура! — громкий крик откуда-то сзади, и девушка рухается на четвереньки, сбитая с ног чёртовой дверью.       Она смотрит перед собой сквозь слёзы, пока её под руки хватает Элли и поднимает с колен.       — Успокойся, милая, — она бережно проводит пальцами по её щекам, стирая следы слёз. Наверняка Харуно сейчас выглядела просто жутко — распухшая, красная как помидор, с глазами, что ничего перед собой не видели. — Пойдём скорее!       Блондинка в последний раз проводит руками по лицу Сакуры и тянет её обратно — туда, куда девушке совсем не хотелось возвращаться. Она тащит своё тело через силу, желая лишь опуститься на холодный кафель и не делать больше ни шага. Ей нужно было быть рядом вместо Саске, но у неё не будет сил посмотреть в потухшие голубые глаза.       Она слабо соображала, взгляд отказывался фокусироваться на картине перед собой, но, как только это на секунду произошло, Сакура остановилась. Элли обернулась со слезами и улыбкой и продолжила тянуть её вперёд.       — Где наш крёстный? Где этот Учиха, мать его? — она смотрит прямо в эти яркие голубые глаза и не может до конца осознать реальность.       Взгляд Наруто говорил громче всех этих слов, пока Сакура слабо повернула голову и успела увидеть маленький, очень важный кусочек.       Увидеть, как уставший, полный слёз взгляд Хинаты так любовно бегает по маленькому тельцу лежащего на ней младенца. Как облегчённо она улыбается, как врачи вокруг её кровати жмут друг другу руки и смеются поверх опущенных масок. Как та женщина усердно вытирает свои красные глаза и не перестает сжимать ладонь брюнетки в своей.       Сакура рухнула на колени, прижимая пальцы обеих рук ко рту, совершенно не контролируя очередной поток слёз.       Только они не приносили той режущей боли, эти слёзы означали, что всё позади, что, может быть, мир не настолько жесток, как она была уверена.       Её сжали холодные руки Наруто, и с этими объятиями неподъёмный груз свалился с плеч. Она позволила себе впиться в его спину в ответ и вновь отдаться рыданиям, позволила почувствовать, как облегчение вибрацией проходится по её телу, и этот кошмар наконец-то подходит к концу. Почувствоваться, что Хината, тёплая, живая, находится за стенкой, и они совсем скоро смогут её увидеть. Всё наконец кончилось.       Девушка уже была готова улыбаться и даже смеяться, если бы не одно «но».       — Сакура, я… — его голос, дрогнувший и вымученный, хрипло раздался над её ухом. Девушка удивлённо повела плечом, мазнув солёной щекой по мокрой щеке Наруто. — Я думал, что это последний раз, когда я вижу её.       Она прижалась к нему крепче, словно могла этим жестом забрать часть его боли и всего того ужаса, который он сегодня пережил. И она бы сделала это, не думая, будь такая возможность. Сакура с тревогой осознавала — то, что творилось сегодня в душе блондина, было самым настоящим адом. Что может быть страшнее, чем мучительное ожидание смерти самого дорогого человека?       — Наруто, всё кончилось, слышишь? — Сакура отстранилась и, схватив мужчину за шею, столкнулась с ним лбом. Она улыбнулась. — Ты нужен ей сейчас.       Он усиленно закивал и вместе с ней поднялся. Мужественно вытер свои слёзы и обернулся на открывшуюся дверь, из которой вышел высокий мужчина с маленьким свёртком в руках.       Сакура завороженно смотрела на малыша, что передали в руки Наруто. Тот испуганно принял из рук ребёнка и нежным взглядом бегал по его лицу. Сакура стояла совсем близко, чтобы разглядеть смуглое личико младенца — маленькой копии самого Наруто.       — Крепкий, — Итачи удовлетворённо улыбнулся и аккуратно провёл указательным пальцем по детской щеке. — Ну что, добро пожаловать..?— он вопросительно взглянул на Наруто, улыбнувшегося во все тридцать два зуба.       — Узумаки Боруто. Добро пожаловать в этот мир, сынок, — он наклонился к малышу и блаженно вдохнул его запах.       Этот день станет точкой, после которой абсолютно точно на свете пока нет человека счастливее Узумаки Наруто.