Сᴋᴏᴩбнᴀя ᴨᴇᴄнь ᴏ бᴇɜʙᴩᴇʍᴇннᴏй ᴄʍᴇᴩᴛи

— Может, дашь свой номерок, паучок~? У меня дома есть прекрасное винишко, да и вечер свободный. — один из актёров подкатывал яйца к другому перед съёмками, при чём фактически в прямом смысле, так как Энджел уже успел переодеться, а инкуб ещё нет, почти тычась в его бедро своим вставшим достоинством. — Ох… Дерек, иди ты знаешь куд- — Даст уже хотел хотел откровенно послать его, поворачиваясь к нему лицом и желая протянуть глаз пальцем, однако прервался на половине предложения, когда его все 8 глаз заметили в проходе… … Лину. Она пришла сюда. Всё-таки пришла.       Как-то отчаянно сощурившись, он откровенно оцепенел, даже не зная, как вести себя. Они уже второй раз видятся после того поцелуя… и так и не поговорили о нём самом. — В твою попку, сладкий? — попытался догадаться демон, соблазнительно изогнув бровь и закусив губу, как уже был отрошен на кровать, только далеко не для того, о чём так слюняво думал. — Да иди ты, блять… — едва слышимо прошипев уже больше самому себе, паучок вновь нашёл Ойро глазами и, когда и та заметила его, незамедлительно подошёл к ней.       Пусть он настиг её быстро, всё равно как идиот встал и стоял несколько секунд, не зная, что сказать или сделать, как будто они переспали, изменив своим партнёрам… а точнее одному и тому же, блять… и теперь не знают, что делать. Как же это тупо, геморойно… но по-другому никак. — Привет. — грешник не нашёл ничего лучше, кроме как действовать на инстинктах и интуиции, то есть перехватывая её щёки и коротко, но звучно поцеловав в губы, ни на угол или сантиметр не промахнувшись, после чего, не заметив, как облизнулся, осторожно прижал её к себе, будто боялся навредить или сломать. — Как… ты?       Он был с ней рядом и знал, что она чувствовала, вновь успокаивал её после того, что этот сутенёр сделал. И он не стал говорить, что это она его спровоцировала, он прекрасно знает, что и демонесса это понимает, и повторение очевидного бесячего факта никак ей не поможет, а только усугубит ситуацию и нормализовавшееся более-менее состояние.       Лина взяла два незапланированных выходных. Это было в её компетенции и праве, так что никто ничего ей предъявить не могли, тем более уж этот уёбок.       Она не спала, не ела. Не смотрела в зеркало. Не читала новости. Не отвечала на звонки и сообщения. Ойро исчезла для всех на целых трое суток, занимаясь истерией и саморазложением.       Сегодня, на третий день, ей нужно было решить. На кону — её душа. Её жизнь. Нельзя нарушать договор, но мысль о том, что ей надо вернуться туда, снова увидеть его, выполнять все его поручения и прихоти после того, что он сделал… Демонесса сидела на полу в душе уже, наверное, сорок минут, и всё думала, думала, думала. Взвешивала свои силы, все за и против. Вернуться к Воксу? Отдать ему душу, на этот раз навсегда? Тех условий, что у неё были до этого, больше не будет. Да и теледемон стал видеть в ней угрозу, свою возможную слабую точку. С ним очень сложно, потому что даже нет таких слов, которые могли бы хоть приблизительно описать, что между ними происходит. Одно ясно, Вокс если и ждал, что она попросится обратно, то в этот раз будет делать всё, чтобы избежать привязанности. И будет позволять себе всё, что только придёт в голову, потому что в контракте больше ничего её защищать не будет. Есть и другая проблема…       Энджел.       Если Лина вернётся на цепь к Воксу… В общем, после того, что между ними снова произошло, это будет очень плохой идеей. И как теперь на Даста будет реагировать теледемон — вопрос открытый. Но у Ви в целом чего-то определённого и постоянного не существовало.       Плюс Валентино… он так терроризировал из-за неё партнёра по бизнесу, что вообще под вопросом: хотел бы Вокс вернуть её на свой поводок или нет.       И да, самое главное: Ойро не хотела наступать на те же грабли и отдавать только полученную назад душу. Не хотела! Лучше… Да, чёрт возьми. Лучше вернуться на работу.       Чёрный велюровый топ. Чёрный велюровый костюм. Массивные, но аккуратные ботильоны. Плотный слой косметики. И в зеркале вновь Лина Ойро, холодная секретарша Оверлорда Валентино, а не то сходящее с ума, мечущееся из угла в угол загнанное существо, каким она являлась всё это время. Единственное, что её выдавало — глаза. Но и здесь проблема решилась специальными каплями, скрывающими красноту. Только нужно не забывать капать их каждые два часа, и никто ничего не заметит.       Сегодня она опоздала. Впервые. И застряла в проходе, пытаясь собраться. Кажется, что-то в ней дало трещину, раз она вот так просто, даже просто появившись в этом месте, теряла концентрацию и лицо. Лина прошла в студию, про себя радуясь тому, что Валентино не на рабочем месте. Она привычно оставила сумку на единственном присвоенном здесь себе стульчике в самом углу и хотела полезть за ежедневником. Но замерла на полпути к змейке, потому что столкнулась взглядом с Энджелом.       Сердце застучало, когда он послал какого-то актёра и незамедлительно подошёл к ней. Они стояли, не двигаясь, и смотрели друг другу в глаза, будто делали что-то запретное.       А затем он поцеловал её.       Вот так просто, при свидетелях, на глазах у всей студии. Чёрт возьми. Она даже опешила от этой его решительности. Демонесса ответила ему, сладко обхватив мягкую нижнюю губу и едва ощутимо огладив её кончиком языка. Глаза проследили за тем, как паучок облизнулся, прежде чем вжаться в него всем телом, облепить, будто вторая кожа, и с наслаждением втянуть запах паучка. — Теперь гораздо лучше.       Грешница отлепила щёку от пушистой груди и взглянула в лицо демону. И вдруг искренне улыбнулась ему, не разжимая объятий. Совершенно забыв о четырёх золотых клыках, которые впервые перед кем-то оголила. — Вот так нагло и просто? — она говорила об их объятиях. И поцелуе. — Прямо в этой студии?       От первых её слов ему Энджел ухмыльнулся и позволил себе едва слышимо выдохнуть на её губы, якобы случайно из-за их необрезанного близкого расстояния, на самом деле поддразнивая сочную мягкую кожу интимной части лица, словно навевая прошлые и новые воспоминания… И всё же куда лучше не физический незаменимый контакт, а осознание её настоящего облегчения и открытости рядом с ним, проявляющиеся в лёгкой улыбке и, соответственно, в многоскрывающем испытанном взгляде, раскрывая ему лишь маленькую дверцу, и всё равно позволяя заглянуть в её створки. — А мне показалось, тебе понравилось и твоё состояние улучшилось… — парируя и пересказывая её же слова, повторяющиеся приятным динамиком у него в голове, Даст усмехнулся более слышимо и ещё разок игриво… и необходимо мазнул её губы своими, так и не поцеловав, не смог сдержаться от того, чтобы их побесить… и раззодорить обоих.       Чёрт, они же оба этого хотели… Оба понимали, что не жалеют об этом порыве и, мало того, пытаются его продолжить, разжечь посильнее, всячески повторить, казалось бы, невинными играючими движениями, так и не перерастающих в нечто большее, не дающие никакую надежду или договорённость о подобном в будущем.       Поэтому так сильно хотелось остаться в этом настоящем… Прижимая её к себе лапками, обнимая её лицо и толком не сминая её губы своими, как будто друг друга передразнивая и ожидая, кто же сдасться первым. — Правда… Как ты? — паучок пусть и выглядел совершенно собранным и уверенным, даже буйным, со своим партнёром… и приближённым к его существу он невменяемо нежен и внимателен, тем более Лина пережила неслабый стресс и ему важно знать, что с ней всё в порядке, важно не навредить, в любом смысле…       Они так и не решили проблему той ссоры, они так и не обговорили их поцелуй, так и не решили, что будет дальше… И обоих это будто бы устраивало, пытаясь лишь растянуть уплывающее из-под пальцев время, грозясь убежать от них так быстро, как только возможно, но они оба крепко удерживало его на поводке и в обнимку гуляли с ним по просторам… явно не разума.       Валентино не особо озаботился тем, что после данного… инцидента Лина предпочла взять выходные. Он даже признал, что это было лучшим решением в этой ситуации. Потому что он всё ещё не простил её… и если бы сдерживался от того, чтобы не пристрелить, всё равно точно бы не смог сдерживаться от её эмоций. Они выгодны ему тогда, в те моменты, когда он одержимает вверх… и берёт её, но не на работе, где, помимо обычных дел, в её обязанности входит удовлетворение его прихотей. Проще говоря… да, он действительно всё это время её не хотел.       Сейчас же Вал немного подостыл, да и тем более он немного выпил с утра, так что настроение постепенно возрастало. Направляясь обратно в свою студию, помимо своего выпитого заказа, он попутно перехватил кофе у какого-то мимо проходящего работника, толком и не глядя в его сторону, и нагло осушил содержимое, искоса скривившись и облизнув губы, потому как это кофе, откровенно говоря, какое-то дермецо. Видимо, не из бара.       Возвращаясь на съёмочную площадку, первым делом сутенёр заметил недовольного Дерека, проходящего мимо и от чего-то злостно матерящегося. Не став спрашивать, куда это он понёс свои булки, всё равно ушёл без вещей, мотылёк безразлично фыркнул стрекотным звуком и наконец-то обратил внимание на всё остальное… происходящее.       Они. Опять. Сука. Вместе. И если в прошлый раз Ви мог себя накрутить, то сейчас наглядно видно, как эти двое воркуют, как текующие при течке или какие они там птицы, и трутся друг об друга не только телами, но и губами, блять, будто нахуяренные коты, твою мать!!! В хуй не встать, да что происходит??!!       Его лучшие, блять, шлюха и экземпляр вместе, сука… И прямо на его глазах, совершенно не стесняясь никого вокруг, л…лю…любовно, сука, милуются.       ТВАРЬ. ТВАРЬ. ТВАРЬ. МРАЗЬ.       Настигнув их безумной бесшумной тенью, мужчина схватил за руку… Энджела. Который пусть и являлся шлюхой, он всё-таки мужчина и, как самый приближённый из всех дырок, должен осознать, что он делает. Разве он не показал это наглядно на том самом, сука, экране в последнем этапе выступления? НЕПОНЯТНО? НЕПОНЯТНО, СУКА?! — Кажется, я ненаглядно выразил свои мысли на видео неделю назад… — Валентино резко впечатал Даста спиной в стену, да так, что пошли трещины, а рядом с ним появились эстетичными полосами и новые… от его кулака, разодранного с порвавшейся перчаткой. — ТАК Я ТЕБЕ НАПОМНЮ, БЛЯТЬ!       Его голос не пытался окутать и взять в свой ядовитый контроль, Вал в вдвойне при трезвом уме демонстрировал принадлежность Лине ему, во всех, ебать, смыслах… Но он не прочь размяться и показать такому неглупому паучку, как Энтони, что бывает с теми, кто не усваивывает донесённые ранее им мысли.       Сутенёр схватил его за тонкую хрупкуюшею и повторным движением резво впечатал стену, только теперь так, чтобы они находились на одном уровне головы… соответственно, пережимая артерии Даста не только пальцами, но теперь и его собственным весом тела, ноги которого, жалко и по-детски болтаясь, никак не доставали до пола.       Нет, Лина, про тебя он не забыл… Пока тебя нет в его глазах, но скоро и ты получишь своё за то, что вообще додумалась вытворять с ним. Чертовка… сукина. Идиотка. Швабра неотёсанная! Сучка, шавка, блять!!! Только попробуй. Ему. Помешать. Пряность.       Лина словила его выдох губами, улыбаясь, но расслабленно и уже не настолько весело. Потому что взгляд то падал на дразнящие губы Энджела, то проваливался куда-то в себя. — Тебе не показалось… — девушка потянулась к его губам, но паучок намеренно подразнивал её. Лина ухмыльнулась и закусила губу, подняв взгляд к его глазам. И предупреждающе прошептала, улыбнувшись. — Энтони…       Едва ощутимо они нежно дотрагивались губами до губ, лишь слегка прихватывая то нижнюю, то верхнюю, то просто поглаживая ими друг друга. Бабочки. Они щекотали грудную клетку и живот изнутри, Лина почти чувствовала трепетание их крыльев. Она накрыла одну его ладонь на щеке своей, поглаживая запястье и длинные пальцы. Всмотрелась в черты демона, такого переживающего и чуткого.       Она не ответила вслух. Вместо этого позволила своим глазам расслабиться и показать ему всю их потресканную глубину, всю усталость и трёхдневный недосып, все пережитые истерики. И непрекращающуюся внутреннюю войну.       Когда Энджел вот так стоял перед ней и смотрел, Ойро могла ненадолго отключиться от всего внешнего мира. В этом опасность сталкиваться и быть рядом во время работы, даже в перерывах или перед ещё не начавшимися съёмками. Они просто теряли ощущение времени и чужого присутствия, даже когда были просто… друзьями.       Им стоило, наверное, расставить точки над «i», выяснить, к чему они идут. Но, если честно, им так хорошо именно сейчас, в таком вот неопределённом положении, что хотелось растянуть это на подольше. — А ты как? — её глаза приняли более напряжённый и взволнованный вид. Она чуть скосила лицо в сторону, притрагиваясь уголком губ к ладони Энджела. — Знаешь, мне…       Демонесса покрылась холодом и замолчала раньше, чем поняла, почему. Интуитивно ощутила, что сейчас что-то произойдёт. Она расширила глаза с сузившимися зрачками, и хотела уже позвать Энджела по имени, когда вдруг увидела Его тень.       Валентино.       Ойро схватила Даста за руку, но она выскользнула из её пальцев раньше, чем она успела её сжать.       Она глухо вскрикнула, прикрыв рот рукой, а когда увидела, как сутенёр заносит кулак и ударят туда, куда впечатался паучок, и вовсе вытянула задрожавшие руки и испуганно подскочила ближе, будто собиралась остановить замах Валентино. — Нет!       Удар был оглушительным. Высокая фигура порнорежиссёра мешала увидеть, что с Энджелом, поэтому она резко двинулась в сторону, захлёбываясь воздухом. В стену. Он ударил в стену. Девушка опустила плечи, позволив себе полноценно вдохнуть.       Нет времени окрикивать Валентино и напоминать ему, что он не имеет абсолютно, блять, никакого права ограничивать её нерабочие дела и отношения. Он вновь слетал с катушек, и снова из-за неё. Отбрасывая очередную череду вопросов, главный из которых — почему такое отношение у него исключительно к ней, Ойро лихорадочно соображала, как отвлечь мотылька и вынудить оставить Энджела в покое.       И вновь вздрогнула, хватаясь за волосы на висках. Он поднял его за шею и снова впечатал в стену, как какую-то тряпичную куклу.       Энджел не должен страдать из-за неё! Не должен, блять! — Валентино!       Где-то сзади послышались шепотки и семенящие отдаляющиеся шажки. Их можно понять, сейчас могло произойти что угодно. Демонесса подошла ближе к стене, чтобы иметь доступ к налившимся кровью глазам мотылька, прикрытыми очками-сердечками. Чёрт возьми, только пусти его. — Валентино, Вокс срочно тебя… Вас ищет. Он просит зайти к нему прямо сейчас. Что-то… связанное с новостями.       Она выровняла голос, как могла, и встала ровнее, сложив дрожащие ладони за спиной, чтобы демон не видел, как она сжимает их до красных отметин и белых костяшек. Не позволяла себе посмотреть на Энджела, хоть глаза аж ломило от желания перевести взгляд на кряхтящего паучка. И в этот же момент, глядя лишь на сутенёра самыми честными, блять, глазами, вытянула телефон из заднего кармана и так же удерживая его сзади, разблокировала, на ощупь открывая сообщения. Вокс всё ещё первый в списке контактов.       «ВОкс»       «Исп новсти»       «Буду должгна»       «Прошу, прикрой»       Энджелу не нужно было ничего понимать, когда оказался уже прижатым к стене и не имеющим права на собственный кислород… даже глаза открывать не хотелось, да и смысла не было, потому что он оттаченно и наизусть знал этот образ перед собой, этот хищный оскал и насмерть стреляющий взгляд червонных глаз, залитых кровью и самовнушением. Он уже всё понял… всё понял и нисколько не сопротивлялся, лишь изредка начиная биться в лёгкой наступающей судороге от естественной нехватки воздуха, но так и не прикасаясь к его рукам. Ни в пощаде, ни на рефлексах, ничтожно слушая с зажмуренными веками такой близкий и по-прежнему настолько безуспешно далёкий голос Лины, радуясь только тому, что это он сейчас прижат к стене с невыносимо ноющей от боли спиной, похоже, всё-таки поломанным позвоночником, а не она… Уж лучше пусть он будет избит и позволит не оставить на себе ни единого места, когда-то напоминающее жизнь, чем этот неадекватный псих уведёт её в гримёрную и до потери пульса вытрахает, таким образом… «демонстрируя, к хуя собачим, какой-то урок». Тебе бы такой преподали, сука…       Валентино смотрел на эту жалкую тряпичную куклу для ебли… смотрел и думал, какой же он всё-таки набитый коксом мудила, не осознающий всю серьёзность того, что с подобных выходок он может пристрелить его прямо сейчас, не промедлив ни секунды и не испытав ни капли жалости. — Тебе повезло, что ты приносишь доход… и что за тебя вступаются такие… как она. — Вал, очень отдалённо напоминая в своём взгляде доброту или спокойствие, переводит глаза на свою же секретаршу, которая какого-то хера в его отсутствии мало того, что распевает какие-то дешёвые импульсивные визги в его сторону, так теперь ещё и сосётся с его шлюхами, похоже, очень желая занять их место.       Такие, как она… Он сказал это так просто, но достаточно оскорбительно, чтобы это дошло до их низших никчёмных умов. — Вызывает, говоришь? — не сводя острый взгляд с чуть ли не трясущейся на ослабевших коленках Ойро, сутенёр отчётливо чувствует собственной ладонью, как пережатые артерии паучка перестают передавать кровь не только в его горло, но и мозг, превращая тело Даста в настоящую тряпошную и надоевшую игрушку… которую он неснисходительно швырнул на пол на последних секундах, которых ему чудом хватило, чтобы не вставать, но прийти в себя от бесшумных и всё же жадных, необходимых глотков воздуха. — Пошли за мной. Оба.       Оба. Если Вокс его не звал, а это, наверняка, так, Лина потерпит двойное поражение и степень наказания, потому что будет страдать не одна… А для неё, видимо, намного хуже страдания этого ёбаного грешника, чем свои собственные. Вот и пусть выкручивается, как хочет, раз сама так отчаянно лезет к нему лабызаться.       Мотылёк плевал на то, что оба грешника не могут нормально идти по двум разным причинам: одна от страха и накатывающей паники, тем более находясь на каблуках, а второй от ослабевшего и неконтролирующего перед минувшей смерти тела. И даже так он схватил их одной парой лап за руки с двух сторон от себя и поволок за собой в кабинет Ви, стремительно и быстро, не заботясь о том, спотыкаются они, волочатся по полу или что-либо ещё. Немедля ворвавшись в кабинет, будто в свой дом или на очередную клетку личной территории, и вышвыривая первым делом этих двоих, как будто на казнь руками совершенно другого демона, мужчина вскоре заходит и сам, не на шутку разъярённый и раздражённый, что аж не брался даже сейчас за своё же курево и, лишь до болезненного онемения сжимая кулаки, ждал глазами ответа от приятеля по бизнесу ещё до того, как задал вопрос вслух спустя каких-то холодных ненавистных секунд. — Зачем вызывал?       Ну же, Вокс. Ну же, обнажи хотя бы мимолётное недоумение на своём блядском экране, и он убьёт их двоих прямо при тебе, чтобы больше ни у кого не возникало тупых и необдуманных вопросов.       Ей плевать. Плевать, что он там шипит, что говорит о нём и о ней. Пусть отпустит его, пусть отпустит.       Он же вот-вот задохнётся!!!       Лина едва держалась, чтобы не дать волю панике и слезам. Потому что Валентино перевёл взгляд на неё. И ей нужно было смотреть на него, а не на паучка, бьющегося в конвульсиях в последних попытках выхватить хоть глоток кислорода.       Тело пробило холодом, будто в вены залили жидкий азот.       Ойро кивнула, подтверждая свои слова и отвечая на его вопрос.       Не выдержала. Всхлипнула, подавившись воздухом, и дёрнулась в сторону тела Энджела. И испугалась собственного порыва, тут же остановившись и выпрямившись, будто в позвоночник воткнули железную арматуру.       Не трогай его.       А затем она побелела, сравнившись цветом кожи с пушком Энджела, и едва не свалилась на пол. Она обязательно бы это сделала, если бы Валентино не схватил её за кисть и не потащил за собой вместе с Дастом, который едва осознавал, что просиходит от кислородного голодания.       Оба.       Он тащит к нему их обоих.       Ноги заплетались. Плевать, что Валентино снова выставлял всё это на всобщее обозрение, будто только и ждал, когда в новостях разразится скандал. А может, именно этого он и добивался, и класть он хотел на свою репутацию. Чёрный пиар за их с Энджелом счёт.       За её счёт.       Дыхание отказывалось покидать лёгкие, казалось, они вот-вот просто лопнут. Демонесса кидала взгляды на паучка, еле волочащегося за сутенёром, но не могла разглядеть его лица из-за красной шубы, разлетающейся от скорости, с которой он их тащил по этажам.       Вокс был занят своими проблемами. С тех пор, как Ойро покинула свой пост, долбоёбы, занимающие посты менеджеров и управляющих отделами, едва ли могли слаженно работать друг с другом. Хотя, может, это просто он привык к тому, что секретарша слишком удачно всё координировала и лишала его жирного куска головной боли. Теперь это всё вновь висело на нём, так что теледемон как никогда заёбан и от этого перманентно раздражён. Он едва успел взглянуть на сообщения, пришедшие к нему на телефон пару минут назад, потому что всё это время орал на сотрудников по таймменеджменту по видеосвязи. Его знатно удивило то, кто именно был отправителем. С Линой они перестали общаться ровно в тот день, когда он отдал её на растерзание Валентино. И не меньше удивила манера её письма. Вокс нахмурился, пытаясь понять, что она хотела, и именно в этот момент дверь в его кабинет, едва не слетая с петель, распахнулась и ударилась о стену так, что по побелке пошли трещины.       Вокс стоял сбоку от своего стола, привычно засунув одну руку в карман, так что он знатно охуел, когда Лина и Энджел буквально грохнулись ему на ботинки. Ему не надо было поднимать глаз, чтобы догадаться, кто именно и в каком состоянии решил посетить его скромную обитель. Демон встретился глазами с бывшей сотрудницей. И бывшей… кем?       Ебать, он никогда не видел такого её взгляда, даже когда выкупал у наркокортеля. Она умоляла. И откровенно, блять, до пробирающей дрожи боялась. Вокс быстро кинул взгляд на Даста. Ему не составило труда сложить два и два. Лина так трясётся не за себя. Она до жути дрожит за своего порноактёра. Настолько, что буквально обещала ему что угодно.       Вокс не повёл и бровью. Точнее повёл, но лишь для того, чтобы поднять взгляд на друга, испепеляющего его взглядом. — А эти здесь зачем? — конечно, блять, не звал. Нахуй он ему сейчас не сдался. — Думал, захочешь поговорить об этом в более «интимной» обстановке.       Вокс опустил взгляд в телефон, по-деловому безразлично обходя стол. То, с каким холодом он оставил двух грешников валяться на полу, достойно оскара. — Я бы не просил тебя зайти так скоро, но сам знаешь, новости в нашем городе разлетаются быстрее твоей пули.       Он понял, что Лина хотела. Пока Вокс усаживался в своё кресло, он быстро напечатал короткое сообщение и отложил телефон, переключая внимание на экран, транслируя то, что там открывал, на все остальные, находящиеся за его спиной. — Хотел убедиться, что ты это планировал.       Вокс быстро стучит по клавиатуре, а затем на экранах высвечиваются статьи. Глаза Ойро расширяются.       «Наш король порноидустрии и сутенёрства больше не одинок?!»       «Скандальная ревность! Оверлорд Валентино и его секретарша: что же это было? Мы теряем нашего единственного и неповторимого сутенёра?»       «Отбил у друга! 《Никто, кроме меня, права на нее никакого не имеет》 Что это? Служебный роман?»       «Помните скандальное видео короля секс-индустрии Валентино и экс-секретарши теледемона Вокса? Похоже, они не просто пошалили под скрытой камерой! Похоже он не просто отбил её и устроил секретаршей (кхм) к себе?»       «Особое отношение! Сучки, кажется битва за сердце нашего горячего оверлорда окончена!» — к этой новости прикреплено несколько фотографий: где она стоит с ним в баре, ещё когда работала на Вокса; где она идёт с ним на переговоры и улыбается, а он на неё смотрит. Выглядело так, будто улыбается она, потому что он что-то сказал ей, но она помнит, что в тот момент улыбнулась от того, что впереди какой-то грешник чуть не треснулся лбом о стену, когда пытался убежать от взгляда Ви. А ещё её улыбка на сцене крупным планом. И все четыре золотых зуба.       Но больше всего её, да, наверное, и не только её, поразила последняя новость. Лина обомлела, даже по ощущениям уменьшилась. Одно короткое название статьи.       «Со всеми сверху, а с ней снизу?»       И ниже фотография со скрытой камеры, где… где Валентино сидит перед ней на корточках, а она стоит над ним. Ракурс таков, что их лица видно лишь частично, но всё равно можно понять, что он ухмыляется, пока смотрит снизу вверх, а она, со скрещенными на груди руками, смотрит на него слишком холодно. Слишком бесстрашно. Хоть это было совершенно не так.       Где. Он. Это. Откопал?! — Если ты вдруг решишь, что хоть в одной из статей поучавствовал я, то готовься быть посланным нахуй. Потому что ты знаешь, какого мнения я был о подобных твоих выходках. — Вокс сложил пальцы в домик и поднял бровь при взгляде на сутенёра. — Ну так что? Это было запланированно? Или это надо чистить?       Энджел ещё никогда не чувствовал себя так мерзко и противно… от самого себя, от того, что он стал такой тряпичной и жалкой куклой, что Вал вёл за собой так, чтобы он не успел придти в сознание и только изредка пытался встать на пол каблуками, что, естественно, не вышло ни с одной, ни со второй попытки. Пространство пустубщего коридора и продолжительно душащей напряжённой тишины разрезал один единственный звук — торопливый и неуклюжий шелест их обуви. Даст ещё не пришёл в себя, но, даже если бы был в нормальном состоянии, всё равно бы не посмотрел на протяжении всего этого пути в глаза Лины.       Стыдно. Страшно… за неё страшно. Если прямо сейчас Вокс обнажит своё недоумение и не успеет им подыграть, им обоим в голову прилетят пули… Даже если он закроет её собой, знал, что Валентино не составит труда точно так же выстрелить следом и в свою секретаршу. Это он виноват… Он виноват во всём. Они могли продолжить, могли так себя вести. Но не в студии, блять. Орал на неё, чтобы она была осторожней, а сам же в это время нежился с ней у всех на виду, как тупой наркоман или наивный школьник, забыв, что их босс может зайти их в любую секунду… и что он может сделать.       Блять, блять, блять, чтоб он сдох, чтобы сдох, тварь! Они работают, работают, какого хера ты лезешь в их личную жизнь?! В его контракт даже на душу это не входит, а с Линой в рамках делового строго рабочего договора так тем более. Гондон… Тварь. Мразь…       Паучок прекратил думать и начал приходить в себя только в тот момент, когда сутенёр бросил их, как какой-то кусок мяса, в ноги теледемону, единственному, от которого зависела их дальнейшая судьба. И как удобно они лежали спинами к Валентино… потому что грешник тоже поднял не менее жалкий и умоляющий взгляд на бывшего начальника подруги, точно же просил глазами не за себя, за неё. Друг за друга… Какие же они идиоты. Лузеры. Но они ими и останутся.       Валентино уже не смотрел в сторону облажавшихся шлюшек, он смотрел исключительно на приятеля по бизнесу, сузив чувствительные глаза и внимательно приглядываясь к его электронным очертаниям, дабы словить хоть каплю негодования или расстерянности. Ему этого будет достаточно для освобождения пули или двух.       Но Вокс, блять, хуев профессионал… Либо действительно вызвал его в самый неподходящий момент, а это он умел. Чего-чего, а его нервозность и раздражение он точно заметил, так что это могло послужить дополнительным доказательством. Что ж, даже если и так, это отвлекло, но не успокоило его нрав и бешенство, ведь эти обе шлюхи в любом случае обложались по полной и обязаны понести наказание. — Неважно. — Вал не придумал, чем мог бы отмазаться, а рассказывать всю ситуацию тому, кто это не поймёт, тем более не собирался, поэтому вместо ответа выдохнул более тягучую затяжку кровавого перелива, заполняя дымом лишь малую часть и без того накалённой обжигающей обстановки. — Давай ближе к делу. — обычно это микроволновка переходил сразу к сути, но сейчас у мотылька не было никакого настроения, чтобы вести себя так, как обычно, тем более всем стоило помнить, блять, что он ещё хорошо сдерживается, иначе уже без разбора расстрелял бы всех к чёртовой матери.       Сутенёр скрестил руки на груди и предпочёл смаковать остатки дыма у себя во рту, пока партнёр по бизнесу демонстрировал на собственном лице последствия фурора на последнем шоу. На эти комментарии он никак не реагировал, наоборот, они хорошенько пошатнули рейтинг, далеко вверх, споры и догадки разрывают интернет, а это, блять, мягко говоря, невъебенно ахунно, поэтому уголки губ стремительно переползли в ухмылку, быстро, но проникновенно бегая глазами по комментариям…       Видео. Сука. Видео. Где он. Перед ней. На коленях. Случайно. Сука. ЭТО НЕ ТО, ЧТО… БЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯТЬ.       Из рта хотело вырваться столько матов, что мужчина не успевал придумывать и обрабатывать их в голове. Дыхание застряло тяжёлым камнем в горле, но рык бесконтрольно так и поступал, превращаясь в опасное оглушающее шипение, пока сам Валентино сжал кулаки так яростно, что одной чуть ли не проткнул ладонь, а второй всё-таки сломал свой мундштук, оглушая мёртвую атмосферу только этим хрустом… Он кипел от злости, так дрожал, словно при лихорадке. Жутко хотелось врезать этому ёбаному экрану, несмотря на то, что это буквально лицо его друга. — Удаляй. УДАЛЯЙ ЭТО, СУКА, НАХУЙ!!! Последнее видео! Чтобы нигде, сука, оно не мелькало, чтобы не осталось ни у кого, блять, на устройстве! ДЕЛАЙ, БЛЯТЬ, ЧТО ХОЧЕШЬ, НО ОНО ДОЛЖНО БЫТЬ УДАЛЕНО! — в одно мгновенье забыв об этих сосущихся тараканов, всё ещё бесполезно валявшихся у ног Вокса, Вал покинул помещение так же шустро и опасно, как и настигнул его, при этом легко снёс с петель входную дверь при неслабом хлопке.       Лина знала, кому Вокс якобы небрежно печатал сообщение, пока шёл к своему главному компьютеру. Спасибо Сатане, её телефон на вибро-режиме, ведь если бы спустя пару секунд после того, как он кому-то написал, у неё бы пришло уведомление, Валентино бы точно не успокоился, пока не увидел их переписку, чтобы убедиться лично, что это не совпадение. И тогда пиздец обрёл бы просто феерический размах. Пока сутенёр с довольной рожей рассматривал посты, новостные ссылки и комментарии, демонесса юрко достала телефон и бросила мимолётный взгляд на дисплей. Одно слово. Лина сжала губы и незаметно снова спрятала телефон в кармане, вернув тяжёлый взгляд на Вокса. Он их спас. Буквально. И она не знала, что он попросит за это взамен. Что бы то ни было, ей придётся согласиться безоговорочно.       Теледемон знал, Ойро очень добросовестно и крайне категорично относится к выполнению своих обязанностей, закрытию долгов и сделок, поэтому, собственно, всегда сурово требовала выполнения и соблюдения условий и у второй стороны. Так что проблем с этим почти, наверняка, не возникнет, особенно если учитывать, что он отодрал от раскалённой сковородки и растраханную задницу Даста. Двое по цене одного, и именно это Лина прочла в его пиксельных глазах, когда Вокс отпустил к ней взгляд, в то время как Вал был занят моральным самоудовлетворением от результата своих трудов. Да, чёрный пиар — тоже пиар, но Вокс его не любил. Ви привычнее всего повышали популярность скандалами в совершенно разносторонних вариациях: СМИ, жёлтая пресса, порно с участием неожиданных медийных личностей или громких имён, скандальные поступки или выходки, как например игнорирование собрания Оверлордов или якобы импульсивный поцелуй с Вокса и Валентино на камеру. Но это никогда не переходило в чёрный пиар. А вот порнорежиссёр, похоже, с недавних пор прекратил им брезговать, как и в принципе любыми методами в достижении своих целей.       Любыми ли?       «А вот и Джонни» — мысленно усмехнулся Вокс, когда мотылёк начал кипеть и орать так, что даже сам не замечал, как стал издавать стрекочущие писклявые звуки. Насекомое, блять. Но что его реально удивило, так это то, что Вал сломал свой любимый мундштук. Похоже, кому-то придётся некоторое время курить сигареты классическим способом.       Лина вздрогнула всем телом и плотно сжала веки до белых кругов перед глазами, молча слушая, как Валентино срывает голос на теледемона. Если Вокс не выдержит и выдаст их, им не жить.       Но Вокс знал своего друга ни один десяток лет. — Я-то удалю, но ты должен знать, что именно эта статья набрала больше всего просмотров и вызвала наибольший ажиотаж из всех. — сухо объявил демон, щёлкая мышкой. Даже край своего монитора подпёр рукой, будто всё происходящее навевало ему скуку. — Ты ведь этого добивался, разве нет? И к тому же, если я удалю, это вызовет не меньше дискуссий на тему, насколько ценной оказалась эта слитая часть твоей и её личной жизни.       Только вот теледемон даже не уверен, что Валентино услышал окончание его комментария, потому что сутенёр фурией рванул на выход из его кабинета. Вокс не дрогнул и мускулом, когда друг ёбнул дверью так, что ту снесло с петель, но некоторое время прислушивался к тому, что происходило в коридорах. Честное слово, храни господь тех, кто попадётся ему по дороге.       Когда прошла минута, а Валентино всё ещё не вернулся, Ойро наконец позволила воздуху покинуть переполненные лёгкие и в одно мгновение оказалась рядом с Энджелом, обхватывая его щёки ладонями, а затем прижавшись к его телу, сжимая в испуганных, удушающих объятиях. — Энджел, чёрт возьми… я так…       Она не договорила, закусила губу, чтобы не всхлипнуть и не дать волю рвущимся наружу истеричным чувствам. Оторвалась, аккуратно приподняла его голову, магко дотронувшись пальцами одной руки до подбородка, а второй едва ощутимо прошлась по его шее, выявляя последствия от действий сутенёра.       Но пальцы замерли, так и не ощупав шею паучка полностью. Потому что их накрыла тень хозяина этого кабинета. Девушка тут же переменилась. Неприкрытые переживания, страхи и эмоции, всегда калейдоскопом скачущие на её лице в присутствии Даста, вдруг растворились и будто отключились прямо на глазах. Вместо них осталась холодная отрешённость и смирение, какое бывает у подсудимого, ожидающего вынесение приговора без надежды на смягчение.       Ойро отняла руки от паучка и села предельно ровно, сложив руки на коленях. Взгляд расфокусировался, она смотрела куда-то перед собой, но словно ничего не видела. Вокс стоял прямо позади неё, возвышался уверенной, суровой фигурой, с руками в карманах брюк и ледяным взглядом хозяина положения. Он смотрел на Даста. Но заговорила Лина. — Энджел, пожалуйста, оставь нас наедине. — сухо и безэмоционально. — Нам с Воксом надо кое-что обсудить.       Теледемон едва заметно приподнял уголок губ. Его умница. Она всегда понимала положение дел, и этого ему очень не хватало в тех ебланах, что его окружали. Это же его раздражало.       Энджел всё это время так и лежал будто бы бессознательной ни на что негодной тряпкой на полу, у ног Вокса, даже если тот около него уже не сидел или не стоял. И нет, дело уже давно, блять, не в его самочувствии… Он не чувствовал этот железный ком в горле и эти ноющие синяки в области шеи ещё с того момента, как они вошли сюда… Точнее вошёл Валентино, а их он швырнул сюда, как бесполезных грязных крыс, только и делая, что втаптывая их обувью в паркет, а сам так ничего и не сделав, чтобы показать, что ему вообще кто-то нужен. Неважно, блять, для чего… Он ничего не заслужил. Даже быстрой ебли. Ничего.       Даст вздрогнул и почувствовал холодный озноб только в тот момент, когда к нему подскочила Лина, приподнимая его ошеломлённое лицо за щёки… Хотя нет. По-настоящему его тело бросили словно в ледяную прорубь, а лицо, действительно, скосилось в ненормальном удивлении, это когда Ойро и без надобности голоса Вокса, а только из-за его присутствия мгновенно оторвалась от него, будто ошпарилась, и села… сука, блять, действительн, села перед ним на колени, как ёбанная собачонка. Оно и понятно… они ему обязаны. Но в том-то и дело, что они… Они, не она одна, блять!. Что за самопожертвование… Оно не…       И слова, адресованные ему, чтобы «попросить» уйти, доносились не из уст этого такого же напыщенного демона технологий… а из её уст. Продолжает… Продолжает плясать под их дудку, кто бы ни был хозяином. Энджел лениво приподнялся на едва трящусихся локтях от её отстранённых речей, будто произнесённые в потусторонней Вселенной, только уходить явно не спешил, сплюнув кровь из разбитой губы… прямо в ноги Вокса. Случайно или нет, оставалось уже гадать им лично. На эти последствия… ему было плевать. И Даст всё-таки ушёл. Ушёл, оставил их, уже точно намеренно не взглянув ни на кого в этой комнате, скрывая все восемь глаз под густой чёлкой.       О, Лина не дура, нет-нет. Она-то должна осознавать, что Вокс тоже не долбоёб безмозглый, и ему не составляет труда сложить два и два, чтобы понять, что именно произошло и по какой причине. И эта причина раздражала его не меньше, чем Валентино.       Демон бросил брезгливый взгляд на кровь, разлетевшейся грязной кляксой перед его ногами, и чуть запачкавшей туфли. Даже бровь чуть удивлённо приподнял. — Ему настолько на тебя похуй? — обратился к Лине, когда Даст попёрся на выход побитой псиной. Намеренно сказал это так, чтобы до любимой шлюшки Вала донёсся его вопрос, адресованный демонессе.       Ведь это ей отдуваться за всё происходящее, в том числе за его выходки.       Ойро тяжело прикрыла глаза на пару секунд, едва Энджел импульсивно решил показать своё отношение к происходящему. Придурок, блять, чуть не сдох от рук одного Ви, а уже нарывается на второго.       Они с Воксом остались вдвоём, но продолжали оставаться в том же положении, в тишине и осязаемом напряжении. Хотя, на самом деле, у этого напряжение несколько другой характер. — Какого хера? — спокойно спросил демон. — А тебя что, до сих пор ебёт?       Вокс вытянул одну руку из кармана и сложил пальцы на манер пистолета. Указательный палец приставил к её голове, но с таким видом, будто действительно держал заряженную пушку. — Может, всё-таки застрелить тебя? — Нахрена тогда было меня спасать? — Лина подняла голову и посмотрела на него через плечо. — И отдавать ему, если до сих пор…       Вокс сузил глаза, не спеша убирать «пистолет» от её головы. Да, он её не убьёт, но мог легко пустить достаточный разряд тока, чтобы она свалилась в судорогах. В нём до сих пор говорило чувство собственничества. И ревность, которую отказывался признавать. Которую так испугался. — А то ты до сих пор не поняла. — язвительный холод в голосе подморозил воздух. — Не прикидывайся дурой, тебе не идёт.       У неё появилась пара предположений после того, как чувство предательства и обиды попустило её отключившийся мозг. Но Ойро принципиально отказывалась выяснять, чего на самом деле добивался теледемон. Одно ясно точно: она — рычаг давления, который только начинал набирать силу и влияние.       Вокс отпустил руку, глядя на бывшую подчинённую сверху вниз, и Лина терпеть не могла то, как реагировала на него. — На стол ложись. Животом. — девушка не шевельнулась. — Лина… — Ты меня перепутал с какой-то тупицей? Озвучь цену, Вокс.       Демон ухмыльнулся, ласково обхватив подбородок Ойро. — Я соскучился. Уверен, ты тоже. — пальцы на подбородка сжались плотнее. — Ляг, блять, на стол. Если хочешь узнать цену.       Лина нехотя поднялась на ноги, но теледемон не дал ей лечь самой. Он самостоятельно прижал её к холодной поверхности и навалился сверху, заломав обе руки на пояснице, просунул ботинок между её ног и раздвинул их, упираясь пахом в её бёдра. Ойро невольно замычала, сжав губы. — Рад знать, что ничего не поменялось. — Пошёл ты.       Мужчина хрипло засмеялся, копошась с ремнём брюк, пока возбуждённое дыхание касалось её уха. Он знал, что ей это нравилось, и в этом проблема. Потому что именно по этой причине Валентино удавалось так легко заставлять её течь, как суку, даже если разум этого не желал. — Первый пункт, думаю, тебе и так ясен, — саркастично выдохнул Вокс, стягивая рукой её трусики. — Второе… касается твоего босса. Будешь для меня кое-что делать, обсудим это позже. — пальцы легли на горячую плоть, проверяя её влажность. Демон усмехнулся, пристраиваясь. — И третье…       Демонесса застонала, улёгшись щекой на стол. Вокс толкнулся резко и глубоко, вдавливая её бёдра в острый угол столешницы. -… ты прекратишь отношения с Энджелом Дастом. — Нет!       Толчок. Глухой вскрик. — Да. — Нет, Вокс! Пошёл… а-а… на… хуй. Мгх…