Сᴋᴏᴩбнᴀя ᴨᴇᴄнь ᴏ бᴇɜʙᴩᴇʍᴇннᴏй ᴄʍᴇᴩᴛи

      Негнущиеся ноги просто отказывались двигаться с места в его сторону, потому что ей удалось даже сквозь стену дождя разглядеть, как Энджел на неё смотрит. Но она заставила себя. Казалось, что девушка собирается просто пройти мимо него, ведь она не остановилась не перед ним, не рядом с ним. Но обошла его и упала на колени, прижимаясь к мокрой спине всем тельцем. Прижалась так крепко и так цепко, как только что её сжимал Валентино. Пусть делает, что хочет, брыкается, материт, отталкивает, кусает, она его просто так не отпустит. — Энтони… — прошептала ему на ухо, кусая губу, чтобы вновь не зарыдать. Упёрла подбородок в его плечо, вдыхая запах настоящего, терпкого сигаретного дыма. — Вокс подарил меня Валентино. Я его подарок на день рождения.       Не могла. Не могла она, блять. Губы кривились в подступающей истерике, и чтобы не дать ей выход, Лина прижалась ими к мокрому пушистому плечу паучка, со всей силы зажмурив глаза. Плевать ей и на платье, и на внешний вид, и на то, как они сейчас выглядят со стороны. — У меня не вышло…       Энджел пару минут назад смотрел вверх, навстречу окровавленным тяжёлым каплям, а сейчас он сидел, буквально скорчившись и сгорбившись, и устало, безвыходно смотрел вниз, в свои же ноги и в скапливающиеся лужи адской влаги.       Так он не видел её… Не видел, но прекрасно слышал сквозь оглушающие звуки падения об асфальт её тихие виноватые шаги, будто бы она проходится по нему и безжалостно топчит, сколько бы она не весила и как бы аккуратно не ступала изысканными туфлями.       Сука…       То, как она облокотилась на его спину всем жалким дрожащим телом, не боясь, что его могут ударить. Не он… ощущалось так, словно на его спину взгромоздили целые мешки цемента или кирпичей. Не столько тяготила она сама, как её поступки, как её душа, блять, которую, он, оказывается, и не знал… Чего или кого он ещё не знал? — Уходи… — Даст не думал, что вообще когда-нибудь такое кому-то скажет, ведь никто никогда не тяготил его компанию, а если так и было, то он посылал тех куда подальше и очень небренебрежительным способом. Но то, как она произнесла его имя… — Блять, сука, чего ты добиваешься?!.. — паучок не мог развернуться к ней лицом, так что у него получилось лишь ощутимо вздрогнуть всем телом, будто пытаясь её сбросить с себя и опрокинуть в лужу грязи, где она, как ему казалось, уже находилась и без его помощи. Он пытался стереть поступающие слёзы, но влага с небес не позволяла ему это сделать, лишь обжигая лицо и собственные руки, которыми он в ярости отбросил сигарету в неизвестном направлении, явно заставив затухнуть. — Если ты не слушаешь, зачем тебе я?!. Иди к нему, Валентино же не только отличный хуесос в постели, но и друг, да?!.       И он опять кричал не на неё. Грешник кричал и орал душой, уже не принадлежащей ему, на ситуацию, на себя, понимая, как абсурдно звучит то, что он сказал, но в том, блять, и смысл. Да… Да. Сука. У него есть зависимость от этого ублюдка, он это в нём заколотил без права выбора. И не хотел, чтобы то же самое настигло подругу, которая в это время сама прижималась к этому ублюдку и засасывала его язык со своим…       Демон ни единой мышцой в мягком пушистом и опороченном теле не дрогнул. Ему не плевать. Он, мать твою, в ахуе… Вокс, какого хера? Почему ты отдал её?       Энджел знал всё то, что произошло с Ойро, как они с Воксом связаны, и он не понимал, почему этот ублюдок с башкой телека отдал её… Он всегда не доверял ему и сторожился. Выходит, не зря.       Он мог послать весь этот мир, выругаться, распсиховаться… Но это ничего не даст. Вообще ничего. Ни ему, ни ей… Они оба обречены. Обречены, как тупые ёбаные придурки, выбравшие не тот путь и теперь не имеющие права даже думать о чём-то другом.       Даст молча перекинул одну из рук назад и на ощупь схватил её за волосы, как будто собирается ударить, въебать, откинуть, но на самом деле лишь потерянно и бессмысленно с силой в пальцах мял её чёрные волосы. Как будто в мелкое наказание, зная, как она этого не любит…       Теперь они оба вынуждены делать то, что им не нравятся, дорогая. Каждый день. Каждый раз.       Лина болезненно зажмурилась, прижавшись к Энджелу щекой, когда он заорал и попытался избавиться от её прикосновений.       Она бы сидела вот так, облепив его и пряча лицо в его мокрой шёрстке на плече, ещё долго, если бы паучок не выкрикнул эти слова… Ойро распахнула глаза, несмотря на заливающий их ливень, пытаясь осознать кое-что новое.       Энджел не просто злится. Он… ревнует? Но вопрос ещё более важный — кого? Её? Или Валентино?       Короткая фраза, «я его подарок на день рождения», и попытки Даста вывернуться прекращаются. Энджел единственный знал о том, насколько были неоднозначными отношения между ней и Воксом. Что в какой-то момент их строго рабочие отношения стали выходить за принятые рамки. Ничего особо неожиданного, они же в Аду, здесь это даже не то, чему стоит уделять особое внимание. Если бы речь не шла о ней, грешнице, которая уже ошпарилась однажды и из-за этого угодила в очень крупные проблемы, из которых собственно Вокс её и вытащил. И о теледемоне, который вообще-то особо личную жизнь и не вёл.       Энджел не спрашивал, почему он так поступил. Не спрашивал, знает ли Лина о причинах. В этом нет смысла, ведь ничего не изменится.       Ей так не хотелось делать ему больно. Не хотелось его расстраивать, но чем больше Лина старалась, тем больше становилась этим самым источником разочарований.       Даст знал, как она не любит прикосновения к волосам. Но сейчас, то, как он схватил её за них, вновь зарываясь пальцами, как тогда, в отеле, выбило из её легких горячий выдох ему в плечо. От мнимого облегчения, ведь паучок не постарался её оттянуть. Лишь мял волосы, ей в неудовольствие. После того, как их помял Валентино. — Энджел…       Она не знала, что хотела сказать. Вместо слов проползла под его руками, не сбрасывая той, что запуталась в испорченной причёске, залезла к нему на руки и крепко обняла, отчаянно оплетая дрожащими руками шею и спину.       Хуже всего то, что теперь им работать на мотылька вместе. Она знала, Вокс уже нашёл какой-то способ надавить на неё и принудить к работе на своего драгоценного неуравновешенного друга-фетишиста. Не зря же он упомянул контракт, когда она убегала. И Энджел рассказывал не раз, какой Валентино больной ублюдок, Лине как раз самое ближайшее будущее обещало убедиться в этом лично. Но больше всего её сейчас волновало, что паучок и грешница теперь будут на виду друг друга. Постоянно. Это грозило проблемами. Грозило необдуманными действиями и вытекающими из них возможными тяжёлыми последствиями. — Энджел, — Лина отлипла от его плеча и шеи, к которой жалась, и наконец взглянула на него, оплетая мягкое лицо пальцами, чтобы никто из них не смел отводить взгляд. Чертовски больно смотреть в его цветные глаза, но грешница не позволяла себе даже моргать. — Мы не должны наделать глупостей. Из-за друг друга у нас будут проблемы, мы не… Прошу, только не пытайся защищать или ограждать меня. Мне это не поможет, а тебе навредит.       Голос терялся от переживаний и удушающих эмоций, но грешница всё равно это сказала. Энджел не должен пострадать из-за неё. Лишь бы этот дурак не подставлялся. Пальцы огладили его щёки, то ли успокаивая, то ли извиняясь.       Дело в том, что расплата за её действия может наступить уже сегодня. Вряд ли, Валентино так просто оставит то, что она, после того, как на глазах у всех со всей силы влепила ему пощёчину, осмелилась ещё что-то прошипеть ему и сразу после этого уйти. А паучок сейчас слишком плохо себя контролирует. Ей нужно, чтобы он оставался хотя бы просто в стороне и никуда не лез. — Энджел, пожалуйста… — Ойро прижалась щекой к его щеке, вновь его обнимая. И очень тихо и быстро зашептала, будто боялась не успеть. — Только не лезь. Ещё ничего не закончено, это лишь передышка. Мой контракт всё ещё у Вокса, а Валентино… вряд ли, не захочет отыграться за пощёчину и мой ответ на его слова. Они устроят представление, а ты… пообещай ничего не делать, Энтони. Пообещай мне. А лучше, если ты не будешь и смотреть. Я не хочу, чтобы ты видел то, что может произойти, прошу тебя.       Она, блять, ненавидит прикосновения к волосам и сейчас так спокойно, скорее, так отчаянно, легко сдавшись перед ним, как перед живым, если можно так выразиться, воплощением кармы, и обречённо позволяет их касаться так, как ему только вздумается, несмотря на то, что он изрядно лохматил их, а её пряди и без того эффективно теряли объём и уход благодаря багряному ливню.       А это даже не первый день, не первые сутки, а она уже настолько… настолько… Сука, блять… Мать, да что с ними стало? Разве для этого они здесь? Для вечных мучений? Это же неправда… Неправда, блять. Да кого они обманывают? Правильно, блять, самих себя.       Даст не успел словно разочарованно и полноценно выпутать одну из лап из её волос, как Ойро перебирается ему на колени и прижимается уже к его плечам и шее, как маленький накосявший ребёнок… Как тогда, в отеле. Только сейчас всё гораздо хуже, несмотря на то, что она ещё даже не на официальном контракте. Рабочем контракте.       Паучок всё это время молчал… Пусть она руководила им, пусть пыталась проникнуть в него, пыталась умолять услышать её… А он лишь молча слушал. Слушал да и только, не в силах даже нахмурить отежелевшие брови, по которым стремительными линиями скатывались новые капли червонной жидкости.       Нет, блять… Что бы она не говорила и как бы не просила. Он не собирается стоять в стороне. Это он знает Валентино. Он, а не она!.. И она не знает, с чем ей придётся столкнуться, даже если, блять, она на ёбаным контракте лишь по работе!. Пора бы ей его услышать, но грешник понимал, что этого не произойдёт… … поэтому ответил ей тем же. — Обещаю. — первое жалкое враньё.       Зато уверенный, ещё не погасший порыв и стремление защитить подругу. Он её любит. Любит и не оставит, как бы демонесса не просила. Её слова ничего не значат… Будут значить его поступки.

***

      Вокс наблюдал, как подчинённая падает на пол, как шипит Валентино едкий ответ, будто растеряла все остатки инстинкта самосохранения, как сбегает, теряясь в толпе быстрее, чем они успели моргнуть. Не ему её винить за это. Вал говорил правду, ей грозит совсем не сладкая жизнь, и Вокс лично ей её обеспечил. Теперь это не его проблема. Не его, блять, проблема.       Демон повернулся к мотыльку, начиная разговор прежде, чем тот что-нибудь предпримет, чтобы проучить девчонку за новую дерзость. — Скажи мне, Вал, — надменно начал мужчина, отхлёбывая только что заказанный виски. Он любил этот бренд, Ойро как-то подарила ему бутылочку коллекционного на какой-то там праздник. Он едва заметно оскалился от собственных непрошенных мыслей, выкидывая их, как мусор, из своей головы. — Знаешь ли ты, какого рода контракт связывает меня с Линой?       Вопрос с подвохом. Да даже скорее риторический. Ему не нужен ответ, это лишь повод повести разговор в нужное русло. — Я выкупил её. Потратился, скажу тебе, очень неслабо, когда забирал Ойро из наркокортеля. Она им задолжала крупно, работала на износ. Знаешь, она была вся в синяках, с настоящим железным ошейником на шее, но при этом вела себя совершенно профессионально, и ходила вся такая уверенная, будто как минимум была в доле, а не на грани жизни и смерти. Меня не боялась, а их хоть и боялась, но в глаза смотрела так же прямо уверенно, как тебе только что.       Вокс усмехнулся, недвусмысленно глянув на щёку Вала. Болит, наверное. Врезала она ему неслабо, завтра точно может проявится пара тройка статей на эту тему, если не проконтролировать СМИ. — Так о чём это я. Ах да, я предложил ей выход: я оплачу все её долги и выкупаю её, взамен она работает на меня, выполняет всё, что я скажу и хранит абсолютную верность. Как ты можешь догадаться, физический аспект меня не интересовал. Она сама потом его добавила в список, — Вокс пахабно усмехнулся, вновь отпивая виски, любуясь тем, как до Валентино доходит смысл его слов. Он и так уже, наверняка, догадался, что с Ойро у них были не самые простые отношения, и демонесса успела привязаться к своему боссу. — Вне договора, конечно. И представляешь, она начала со мной торговаться! Выбила для себя пару пунктов, пообещав тут же продать мне душу, если я на них соглашусь. Признаться, она была одним из моих лучших вложений. Во все-е-ех смыслах.       Вокс отвлекается на процокавшую мимо демонессу, оглядев её фигурку в настолько обтянутом платье, что это, пожалуй, даже незаконно. И резко оттолкнулся от спинки дивана, чтобы упереть локти в колени и уставиться на Валентино. Чтобы одарить его самой язвительной и издевательской улыбкой, какая есть в его арсенале. — Я не продам тебе её душу. Прости, дружище. — глядя в глаза именинника, Вокс максимально медленно допил алкоголь, поиграв немного льдом на дне. О, Вал не просто на грани. А Вокс уже наслаждался тем, какое влияние на него получил, подарив сучку, от которой у мотылька яйца просто синели. — Контракт я обсудить должен не с тобой. А с ней. Думаешь, она просто так убежала сейчас?       Когда Вокс убедился, что градус напряжения вырос настолько, что буквально каждому здесь находящемуся гостю грозило покинуть праздник не в целом виде, демон вновь откинулся на диван, лениво ковыряя пальцы. — Ты только не нервничай, Вал, это всё равно как всегда ничего не изменит. Я, правда, тебе её дарю. И она будет на тебя работать, поверь. Только не на контракте. Так что всё вновь зависит от нашей девочки, дружище. И от твоего желания получить её.       Валентино доволен подарком, однако падать в Воксу в ноги он не собирался. Естественно, и не в его стиле даже сказать «спасибо», так как разве его довольный вид и вставший в штанах хер не был для друга лучшей благодарностью?       Однако, если он ничего не говорит, не означает, что ничего не слушает. Валу не только любопытно, но и необходимо услышать об истории Лины, хотя бы о том, как она попала к микроволновке.       Пока он слушал и лениво вменял, его шлюха, которая ранее тёрлась на его коленях, наконец-то принесла выпивку. При чём не дурственную. Игнорируя бокалы и не сводя алых жадных глаз с Вокса, мотылёк подхватил сразу всю бутылку и опять из горла стал хлестать почти половину под потухшие глаза проститутки, что явно уже не рассчитывала попробовать прославленный напиток. И правильно… Потому что именинник выпил половину и то оставшуюся протянул другу, чтобы он наконец-то вкусил жизнь, а не сдержанно лабызал это вонючее шампанское. Он ничего не сказал и не сделал, даже не удосуживаясь посмотреть на «бедняжку, которой хорошенько платили, плевав на то, уйдёт она или нет».       Не продаст душу… Да ему плевать. Нет, серьёзно. — Душу необязательно продавать… — как всегда загадочно и теперь немного пьяно щебетал Ви, буквально мечтательно присасываясь к горлышку мундштука, предвкушая, как скоро Лина тоже будет так же обволакивать бестактными губами головку его члена… От подобных, точнее выразиться, неугасающих постоянных мыслей демон проелозил на красной коже дивана, закинув одну из свободных рук на его спинку. –… чтобы завладеть ею.       Он смотрел ему прямо в глаза, так же откровенно подтверждая озвученный факт. Он имеет при себе столько душ и тел без воли на выбор, так что не ему и не партнёру по бизнесу ли знать, как он умеет проникнуть через промежность или задницу в самое нутро грешника, присваивая его себе или заставляя зависеть от него. Это лучшие ощущения власти на его опыте и жизни… Ощущать то, как ты владеешь многочисленными жизнями, что ходят вокруг тебя и делают всё, что ты пожелаешь, о чём подумаешь. Стоит ли чуть дёрнуть за ниточку, в его случии железную проволку…       Вокс и сам всё понимал, не дурак, хоть и микроволновка, да и владеет таким же приличным масштабом бизнеса. Все трое. — Великодушно с твоей стороны. — мужчина злостно прохохотал, выпуская окровавленный дым из ноздрей.       Валентино мог парировать, но благодарность другу так и не выразит, не дождётся. Это его день рождения, а у того это попытка, чтобы он успокоился, отстал, перестал снижать рейтинги… Это по-детски, всего лишь игра, однако мотылька она более чем устраивает, учитывая то, что он победил.       Не дважды, как того хотел на самом деле, и всё равно добился желаемого, для остального осталось лишь вкушать сладкий плод, ничего сложного, а только восхитительно~…       Ты попалась, песнь. Ты можешь качать свои права, можешь сопротивляться, можешь кричать… А он всё равно будет этим наслаждаться. По праву и достоинству. Осталось лишь вдохнуть.       Вокс удивлённо поднял брови, когда увидел, как Вал присосался к бутылке виски, будто поставил себе цель осушить её за один присест. Но мотылёк расщедрился и остановился на половине, вторую передавая ему. Какое щедрое признание с его стороны.       Вал решил напиться? Сейчас?       Нет, это его день рождения, делать он может, что захочет. Хотя он и вне праздника делал, что хотел, но не об этом. Ведь это Вокс обычно таскал его угашенное тело из клубов, и кроме этого, демон мог прекратить себя контролировать. Не сказать, что он контролировал себя и трезвым, вынужденно подаренная секретарша яркий тому пример, но под алкоголем Валентино, бывало, совсем терял берега.       Но, по крайней мере, сейчас демон крайне доволен сложившимися обстоятельствами, так что может быть в этот раз его хорошее настроение не даст ему творить хуйню. — Ты прав. — запоздало заговорил Вокс после продолжительной паузы. — Контракт необязателен. Я же трахал её не по договору.       Теледемон налил себе ещё виски в стакан, отставив бутылку на пол. Он бросил взгляд туда, куда, по его предположению, ушла Ойро, но видно её не было. И при этом краем глаза внимательно следил за другом. — Она будет на тебя работать по найму, Вал. Как обычный наёмный рабочий. Сам выберешь должность, но думаю, ты сам улавливаешь разницу между зависящими от тебя шмарами и теми, кто работает по зарплате. Осталось лишь дождаться, когда она вернётся. Или, если хочешь, я могу притянуть её прямо сейчас.       Вокс лениво приподнял свободную ладонь, демонстрируя начало синей полупрозрачной цепи. У Вала такой не будет, и это знатно так веселило теледемона. Ничего, ему хватит и того, что получит. — Ну так что? Или дождёмся окончания вечеринки?