I Wanna Be Your Dog

Лето-осень 1970 года Алексис втянула себя сигаретный запах, чувствуя, как по легким распространяется такое приятное тепло, особенно в окружении ее боссов из мафии, которые не только между собой обсуждали дела бизнеса, но и втягивали ее периодически в свои разборки, спрашивая ее мнение. Обычно такой чести не каждый мог удостоиться, но то, с каким рвением всегда работала Алексис, с какой устремленностью она выходила на улицы Нью-Йорка или Города Ангелов встречать клиентов или же брать их в обиход в барах, где среди всей шумихи никто бы не заметил личных разборок с угрозами и расправами пистолетом или ножом. Многие не знали, откуда у Алексис был такой стальной и непоколебимый характер, однако некоторые, не имевшие большого опыта с ней, нередко считали, что даже такая девушка с огненным взглядом могла подобреть и потеплеть к другим, стоило ее только чем-то задобрить. Но, к сожалению этих олухов, уже спустя некоторое время они понимали, что шутки с Санчес весьма плохи и не следовало им пренебрегать теми слухами, что распространялись среди общества о ней. Санчес было все равно, что стали бы о ней думать другие, однако ее боссы, вне всякого сомнения, находились в той зоне, к которой даже притронуться нельзя — говорить только с лестью и холодом в голосе, вспоминать с опаской, а смотреть в глаза не так открыто, как она делала это со своими клиентами. Она всегда тщательно подбирала слова и ждала своей очереди, чтобы высказаться, но никогда не могла кого-то перебить, тем самым вызвав на себя ненужный гнев. Они болтали о смене тактик, открытии новых точек для баров, магазинов, а также строительных фирм, после чего перекинулись и на наркотрафик, к которому Алексис имела самое прямое отношение. — Мы можем увеличить поставки героина через наших общих старых знакомых, а Санчес станет нашими ушами и глазами, патрулируя еще несколько точек, которые станут популярным сборищем для торчков в Нью-Йорке. Конечно, мы не говорим еще и дополнительных клиентах из других городов, но не думаю, что это как-то скажется на твоей усталости, дорогая, — сеньор Луккезе обратился к ней, мягко похлопав по плечу, когда она опустила сигарету в пепельницу и откинулась на спинку дивана, на котором сидела она и еще пару человек. — А что касательно спроса и цены, оборота товаров и смене поставщика? В последнее время, сдается ощущение, что нам впихивают некачественный товар. Зачем мне тогда клиенты, если они будут слишком быстро помирать от незапланированных передозов? — Санчес выглядела спокойной, как и обычно, но в ее голосе слышались нотки неуверенности и нервозности, словно она не знала, что можно ожидать от этих итальянских обезьян. — Санчес, дорогая, обо этом беспокоиться не надо, мы уже работаем над данным вопросом, и если что, мой сын сообщит тебе, какие изменения были приняты, — произнес один из мужчин, поправляя на себе галстук, когда он встал из-за стола и взял шляпу с пальто, собираясь наконец-то уходить. — В любом случае, город ждут большие перемены, и нас всех это колоссально радует. Она лишь кратко улыбнулась, оставаясь сидеть за столом и продолжая пить свой коктейль, когда вся мафия разошлась по разным углам и скрылась из бара. Ее взор стремительно был направлен на Кита, которые тут же подошел к ней, неся еще дополнительную выпивку и решаясь наконец-то расспросить ее о подробностях с одним из ее клиентов, так сильно понравившийся ей, хотя она, очевидно, все будет отрицать, как только ей в лоб задастся вопрос. — Как дела? Как бизнес? — спросил Кит, усаживаясь рядом, пока другие мужчины стояли за стойкой и то и дело наливали симпатичным девушка алкоголь снова и снова. — Могло быть и хуже, или лучше. Разве это имеет теперь значение? — А тот симпатичный клиент из Детройта? — интерес так и выпирал из всех щелей, однако по выражению ее глаз Кит мог сказать, что Санчес начинала злиться и очень сильно. — Мы переспали, — начала она, отпивая виски с колой и замечая на себе недоуменный взгляд друга. — Нет, ничего больше не было и не происходит между нами. Я послала его после к чертям, а он остался с носом. — Конечно, кто может равняться с самой Санчес, когда она знает, что с ней нельзя играть в шутки совсем, — Кит рассмеялся, приобняв подругу за плечи, когда вдруг резко отстранился и направился в сторону барной стойки. — Прости, но мне пора работать. Поговорим в следующий раз, когда народа здесь станет гораздо меньше. Алексис тяжело вздохнула, ощущая, как усталость брала над ней верх, ведь она уже не спала несколько ночей, постоянно бывая в разных точках или закупаясь товаром, который обычно ей привозили мафиози. Сколько времени прошло с тех пор, как в последний раз она позволяла себе нормально расслабиться и провести вечер так, как она хотела? Санчес уже и сама не помнила, однако она предпочитала всем удовольствиям работу, потому что так она могла откладывать деньги на более большие цели, нежели уже третий год вот так продолжать в том же духе. Она мечтала о собственном картеле или даже нечто большем, только если Луккезе позволит ей подобное осуществить, потому что они никогда не инвестировали то, что не приносило им совершенно никакой прибыли. Она упомянула ту ночь месяц назад, но на самом деле вообще не придала ей никакого значения, в конце концов он просто ее клиент, а она в какой-то мере его покровитель в мире наркотиков, хоть он и был красавчиком, который знал, как найти общий язык с девушкой, но, посмотрев на него со сцены, хотелось сказать, что он полный отморозок, который даже не понимал, что делал, прыгая в осколки стекла в этих отвратительных джинсах, которые, возможно, мечтали снять те орущие девчонки. Но Алексис подобное развлечение было не по душе, собственно говоря, потому что она не находила в этом ничего привлекательного с точки зрения эстетики. Если уж выбирать между ними и Лу Ридом с его группой, то она предпочла бы второе. К тому же, им когда-то покровительствовал сам Энди Уорхол, ну разве это не чудо? Насколько ей было известно, то этот красавчик, или как там его точно звали, готовился с группой к фестивальному концерту в Гус-Лейк, поэтому она дала ему возможность выплатить всю сумму после выступлений, вспоминая, что они либо там провалятся, либо будут иметь успех. Ей не нравились сюрпризы, однако проблемы ее потребителей совсем ее не касались, поэтому она молча ждала появления и новой суммы денег. Конечно, после той ноги малыш Остерберг считал, будто она подобреет и как-то смягчится к нему, но для Алексис секс никогда не был чем-то особенным — она просто брала и забирала то, что считала по праву принадлежало ей. «Fun House» пока продолжал пускать посетителей внутрь, но клуб медленно угасал, когда Алексис решила в него забрести в начале августа и найти знакомые лица, однако виновников и учредителей этого места не оказалось, ведь им срочно пришлось уехать на фестиваль, собрав с собой некоторые вещи. Алексис нахмурилась, вслушиваясь в сплетни девушек, сидящих неподалеку от нее, и ей совсем не нравилось то, что ей приходилось слышать — отношения в группе красавчика были совсем на мели, при этом их менеджер тащил всех чуть ли не на поводке за собой, пытаясь хоть как-то спасать положение дел. Санчес никогда не верила в удачу, поэтому сразу же метила себе в уме, что прибыли с Остерберга ждать и вовсе не стоит, лишь только одни бесконечные проблемы. В последующие дни работа так заволокла ее, что не было времени даже нормально поспать или выпить в баре вместе с Китом. Мягко говоря, она решала вопрос с поставкой наркотиков в Калифорнию, и сеньор Луккезе вполне решил, что на эту роль подойдет Санчес, так как у нее опыта всегда хватало. Кто ж мог подумать, что поставки шли в Гус-Лейк? Когда поздним вечером она заметила бумаги с подписями, то поняла, куда отправлялись партии, но она даже не сомневалась, сколько прибыли заработают все с этого дела, если только под конец фестиваля насчитали общую сумму человек в двести тысяч, а около тысячи остались задержанными полицией за хранение наркотиков и их использование. Казалось, что многое походило на Вудсток, однако Санчес мало что понимала в этом общем единении и погоне за высшими знаниями, так как привыкла считать только то, что наркотики — веселье и прибыльное дело, за которое она получала хорошие деньги. Ни о чем большем она рассуждать даже и не хотела. Много шумихи произошло в тот день, но она продолжала терпеливо ждать, не забывая, что в ее самом надежном ящике лежал револьвер, который она могла использовать в любую минуту, если клиенту вдруг захочется соскочить с иглы в прямом смысле. Ладони потирали круговыми движениями виски, стоило ей только налить очередной стакан виски, прежде чем она выходила на «Двойку» патрулировать в своем роде ночной город, где уже ей были назначены три или четыре встречи. Тем временем, на фестивале происходила полная вакханалия, в которой были замешаны лишь одни наркотики — их привозили бесконечными партиями и многие могли их купить по очень дешевой и доступной цене, не ограничиваясь в количестве пакетов. За стеной, построенной специально для защиты фестиваля, многие приносили со входа ящики, чтобы потом внутри их могли отдавать задаром, пока колючая проволока и невозможность смотреть все издалека, как это было год назад, лишь ограничивали правосторонние органы от их слежки. Сообщалось также, что и группам перепало немало в тот день, как и «Ангелам Ада», которые стояли на охране чужого спокойствия, но дело оказывалось совершенно не в этом. Если некоторые сближались из-за опьянения и кайфа, то некоторые лишь все больше и больше попадали в мелкие стачки. Так случилось и с The Stooges, которые жаловались на поведение друг друга, невозможность спокойно отрепетировать, а Александер так и того вообще терялся вечно в песнях и нотах, а организаторы и вовсе запретили Игги прыгать со сцены в толпу, что просто вывело из себя, наполнив такой яростью, что целый день его никто не мог найти и не видел, а потом на выступлении, попытавшись все же пробиться через стену, которая ограждала его от фанатской толпы, охранники просто оттащили его за кулисы и вышел через пару минут, бранясь и чертыхаясь, пытаясь кричать, чтобы все ломали сцену, и… Организаторы просто не могли поверить, что толпа так легко пошла за ним и стала все крушить, даже не понимая, как это могло быть опасно. После всех драк и ссор, Дэйва пришлось выгнать из группы, потому что все его винили в никудышности и полной растерянности причем уже не за первый месяц. Таким образом, один из основателей группы был изгнан, а дальше в их клубе в Нью-Йорке стали ползти сплетни, что провал Дэйва лишь казался банальным поводом Игги, который боялся, что спокойная натура его напарника и друга может навредить имиджу их группы. Даже когда ему пришлось выступать на радиостанции, Игги просто отказывался говорить о данном инциденте и ничего, кроме апатии в голосе, ведущий расслышать и вовсе не мог. В тот вечер стоило только услышать новости Санчес, она сразу же нахмурилась, считая, что ни к чему хорошему эти перемены группы не приведут, а там где случилась одна потеря, со временем произойдет и другая. Возвращаясь домой, в Нью-Йорк, им предстояло дать еще четыре концерта в «Ungano’s», как выяснила Алексис у знакомых Игги в клубе, и ждала его визита после всех выступлений. Однако она совершенно не ожидала, что к ней обратится сам менеджер группы, которого почему-то все величали как Приятель. Он искал возможность закупиться героином и даже предложил немалые деньги, чтобы оплатить большую часть расходов сразу же, однако никто из всех остальных его поддерживать не стал, поэтому Санчес лишь скептически усмехнулась, отдав совсем немного мужчине. Она знала, что рано или поздно эта встреча настанет, и ей придется увидеться с Игги, который ей должен был теперь вдвойне, но чуйка подсказывала, что в этот раз с деньгами настанет полный облом. Хотя… спустя пару дней она слышала у Кита новости, что ее просили еще о партии героина и кокса, и ее удивлению не было предела, когда эти нахалы требовали снова, засылая к ней уже Игги, который с таким самодовольным и уверенным видом шагал к ней, совершенно не испытывая при ее виде никакого страха, что ее насторожило не на шутку. Либо он находился под кайфом, либо просто много выпил, поэтому ему было все равно, что она сделает или скажет. — А вот и новая встреча, Санчес. Смею предположить, что сегодня пистолета с собой нет, не так ли? — с его стороны слышалась усмешка и очевидный вызов, однако она пыталась все подавить любое желание накинуться на него с кулаками и как следует ему врезать, чтобы врачи потом могли вставить ему челюсти обратно. — О, а вы, я смотрю, уже истратили все деньги и дозы лишь бы позабавиться, — Алексис сквозь зубы ответила, также с вызовом смотря мужчине в глаза. — Нет, и да, то есть… Вообще-то нам нужна уже новая партия, а ты вроде бы та самая дилер, с которым связывался наш Приятель… — Я не дам вам дозу, даже можешь не рассчитывать на это, — злобно и даже агрессивно ответила Алексис, вставая со стула и тем самым привлекая к себе лишнее внимание, но ей было очень даже наплевать, что могли о ней сказать сейчас другие. — Ох, а я думал, что та ночь что-то изменила, что ты как-то подобрела, — Игги посмотрел в пол, стараясь избежать ее взгляда, и тут до нее дошло, что тем самым он пытался скрыть свое смятение и неуверенность, поэтому она решила преподать ему весьма ценный урок. Она схватила его за руку и повела в темный коридор, где мало бы кто их заметил, а потом резко впилась в его губы поцелуем, не забывая, что все это игра, которую она сама выбрала, чтобы поддеть раздутое эго этого идиота. Она сильнее притянула его к себе за кожаную куртку, чувствуя, как потертые ботинки касаются ее аккуратных туфель, и тут же скрестила руки за его шеей, переворачивая их так, что он оказался прижатый спиной к стене, а превалировала теперь Санчес. Ее пальцы до боли впились в его основание шеи, отчего тот зашипел, однако дилер совершенно не обращала на это внимание, а потом решила прикусить его язык, вовремя отстранившись, когда заметила, как непривычно загорелись глаза мужчины в темноте. Алексис казалось в тот момент такой воинственной, такой отчаянной, что Игги стало не по себе, когда она все же показала ему на сумку, из которой была видна рукоятка пистолета, а потом он сглотнул громко, стараясь не злить больше никак Санчес. Ее глаза горели яростью, а этот взгляд мог лишь только с полусекунды испепелить его, превратив в кучку праха, которая бы быстро развеялась на ветру. — Что было той ночью, останется той ночью. Для меня она не играла никакой роли. Если я захотела использовать для своего удовольствия мужчину, значит так тому и быть, но это вовсе не говорит о том, что мной можно пользоваться и мной манипулировать так, как вам захочется. Надеюсь, это понятно? — она дернула его сильно за куртку, отчего его плечи задрожали, а голова откинулась в порыве назад. Нет, конечно, он и раньше видел ее такой злой, но чтобы настолько… — Понял, больше никаких намеков, миледи, — он попытался разрядить атмосферу, но на Алексис это вовсе никак не подействовало. — Еще раз попробуешь поиздеваться, я тебе яйца оторву и засуну их в рот, чтобы вякал меньше. Поверь мне, мужчина, у которого ни черта не работает, вряд ли понравиться таким прелестным девочкам, которых вы любите трахать после концертов, — она резко отошла от него и пошла прочь, скрываясь в темноте, когда Игги остался в полном смятении, и лишь только спустя время его накрыла искра ярости, словно его обманули и провели вокруг пальца. Когда им нужно было выступать на втором концерте этой серии, он пошел к начальству и стал шантажировать, что пойдет выступать на сцену только тогда, когда ему выплатят четыреста долларов за кокаин и отдадут ему лично в руки. И поскольку все знали, каким уродом мог казаться Игги Поп, они решили уступить вокалисту, связавшись с пресловутым и весьма известным дилером в Нью-Йорке, пытаясь уговорить его привезти дозу как можно скорее. Но как только человек захотел узнать, для кого же делалась данная поставка, им было тут же отказано, а трубка повешена, и дальше никто ничего не захотел слушать. Через полчаса телефон в конторе все же снова зазвонил и начальник поднял трубку, когда услыша согласие со стороны дилера и время, в которое он сможет подъехать, чтобы отдать кокс, но время концерта все приближалось и приближалось, а дилер все не приезжал и не приезжал. Многие стали паниковать, что их просто-напросто кинули и обманули, поэтому с силой и тяжелыми уговорами пришлось пихнуть Игги на сцену, чтобы он хоть как-то дал концерт и потом мирно пошел на встречу со своим дилером. Все катилось в группе к чертям, и куда могло быть еще хуже, никто совершенно не знал. — Ты… Это была ты, кто отказался привести кокс перед концертом, — накинулся он на Алексис, которая мирно разговаривала с Китом у барной стойки и слушала внимательно его увлекательный раасказ. — Да, это была я. И не дам тебе ни грамма, пока я не получу свои предыдущие деньги, или ты уже совсем забыл, как в этом бизнесе делаются дела? — она яростно накинулась на него, прижав к полу, хотя никто вовсе на них и не обратил внимания. — Когда нам всем это было нужно, ты отказала нам. Ты — дрянь, — он попытался перехватить ее, но хватка у Алексис была очень сильной, что не позволяло ему сильно ничего с ней делать. — Теперь ты знаешь, малыш, с кем связался! Прежде чем искать дилера, попробуй его узнать получше, — она плюнула ему в лицо и между ними завязалась драка. — Остановись! — кричал он, когда она достала с пола осколок стекла и приставила к его щеке, не давая ему возможности двигаться. — Я остановлюсь, но в следующий раз не стану этого делать. А тебе стоит подумать над тем, как будешь отдавать мне деньги. У тебя есть ровно неделя на это, — она встала с пола, оттряхнула свое платье и пошла обратно к Киту, как будто ничего не случилось. Она знала, что сегодня оказалась права, что победила эту хватку с упрямым идиотом, который считал, что может с ней вести себя так же, как и с девчонками, которых он трахал, но Алексис никогда не была из робкого десятка, даже в детстве ее буйный характер всегда сказывался на недовольстве ее родителей подобным поведением. Ни одной леди не пристало так себя вести грубо и нагло а обществе — вот что ей все время говорила мать, когда начинала ее отчитывать не по первому кругу. Алексис любила все контролировать и не собиралась сейчас отдавать бразды правления какому-то нахалу, который возомнил себя важным и значимым. И Игги это то же понимал, поэтому он просто ушел из бара, последний раз бросив на нее недовольный взгляд, понимая, что с этой женщиной просто никогда не будет. Он знал, что к любой можно найти подход, но для него становилось очевидным, что путь к ее сердцу лежал через деньги и власть, а поэтому он думал, как мог повлиять на эту дамочку, чтобы она была более благосклонна к нему. Он что-то недовольно бурчал себе под нос, спускаясь по лестнице вниз, к входу, когда увидел Санчес, довольную собой настолько, что с ее лица не сходила такая опасная холодная и хищная улыбка. Она кивнула ему напоследок и скрылась в потоке людей, доходя до машины сеньора Луккезе. Бизнес есть бизнес, а ночь только началась. Что оказалось самым интересным, через месяц по всему Детройту героин ходил, как банальные сигареты или же табак, и все это произошло, благодаря стараниям Алексис, которая смогла убедить мафию в выгодных поставках. И она оказалась права, народа в родном городе Игги оказалось предостаточно, которые заказывали крупные партии пачками. И тогда она уже знала, что этот молодой дурак нырнет за всем этим туда, снова оставшись в долгах по самые "розетки"...