Кто не прав

***

Дэн и Мика уже минут двадцать шли по довольно неприветливой, плохо освещенной промзоне, вдоль заросших луговыми сорняками обочин, шурша гравием под ногами. — Давай забьем, Мик, — в который раз предложил Дэн. — Нет, — в который раз отозвался Мика. — Мы обещали. — Меня бесит Петя-петушок. И эта Яндаша-искрящие нотки. — Там еще много народу будет. — Ага. Чия там будет. Мика промолчал. Через несколько минут они вышли к пустырю, у края которого стоял облупившийся двухэтажный гараж. Дверь была приоткрыта, внутри горел свет и слышалась музыка. — Нам туда, — сказал Мика и зашагал еще быстрее, Дэн вяло плелся позади. Гараж был заставлен старыми раскладными креслами, разномастными этажерками, по углам прятались покосившиеся абажуры, посередине стоял старый, видавший виды черный кожаный диван, перед ним на паре деревянных ящиков, накрытых куском оргалита, громоздилась гора пивных бутылок. На диване сидела Чия в бордовой рубашке, а рядом с ней, раскинув руки в стороны, разместилась крепкая девушка в черном с коротким ежиком русых волос. Она время от времени лениво делала пару глотков из бутылки, что была у нее в руке. Чия коротко кивнула Мике и мотнула головой на пустующее место рядом с собой. Он зашел в гараж, поздоровался со всеми и сел к Чие. Дэн замялся у входа, внушительных размеров толстая девушка с татуировками и в обтягивающем платье с игривыми прорезями протянула ему бутылку пива и подмигнула. Дэн, с плохо скрываемой гримасой ужаса на лице, осторожно взял у нее бутылку и встал подальше, в углу рядом с абажуром, стараясь слиться со стеной. Его заметил Петя, сладко улыбнулся и сказал: — О, Дениска, привет, что с лицом, газики? — Петруччо, отлезь, — буркнул Дэн в ответ. Дарьяна неудобно сидела на краю раскладного стула и громко говорила, перекрикивая музыку: — Я лично считаю ключом к истинной свободе женское сестринство и полное освобождение от мужской власти. Если все сестры будут вместе, жить собственными сообществами, то через каких-то десять-двадцать лет мы не узнаем мир! Женщины сегодня могут все. Мы работаем на тяжелых стройках, служим в армии, мы ученые, мы художницы и экономистки, мы преуспеваем во всех профессиях. Мужчины сдают позиции, они, по сути, нам не нужны. Мы должны отделиться от них и жить наконец по-своему! — Дарьяна, разгоряченная собственной речью, стукнула кулаком с бутылкой по колену, на нее выплеснулось немного пива. Девушка с ежиком кивнула и улыбнулась, но глаза оставались холодными, она пристально смотрела на Дарьяну. Перекатив во рту жвачку, она вдруг обратилась к Мике: — Что думаешь, парень? Согласны вы, мужики, нас всех отпустить? — в ее голосе, низком, прокуренном, слышалось веселье, но тяжелый взгляд не изменился. Дарьяна дернулась, чтобы что-то сказать, но девушка коротким жестом ее остановила, продолжая вопросительно смотреть на Мику. Все остальные тоже смотрели на него. — Я думаю, что если кто-то из женщин хочет жить отдельно от мужчин, то это их дело. Но мне не по душе, когда лишают права выбора. Не думаю, что загонять насильно, даже в сестринство, это хорошая идея. — Мы никого не загоняем силой! Это чисто мужской нарратив! — вскрикнула Дарьяна. — Мы действуем в солидарности и взаимопонимании! Женские коммуны откроют двери, и женщины придут! Сами! — Что скажешь на это? — девушка с ежиком снова обратилась к Мике, когда Дарьяна умолкла. Чия, фыркнув, спросила: — Вилка, чего ты к нему пристала? — Нет, все нормально, я могу ответить. — сказал Мика. — Женские коммуны — отлично. Дарьяна, но как будут мужчины и женщины общаться, взаимодействовать при таком разделении? — Мальчики сразу думают про секс, — хихикнула татуированная толстуха в обтягивающем платье и снова подмигнула Дэну, который залился краской. — По-моему, это не мальчики думают, — заметил Петя в потолок. — А к чему нам вообще взаимодействовать? — ответила Дарьяна. — Пусть живут как хотят! Сейчас трудно это представить, потому что весь мир стоит на порабощенных женщинах. Но на самом деле мужчины нам не нужны! Наука давным-давно позволяет женщинам продолжать род без участия мужчин. Эко, банки спермы… пол ребенка можно отслеживать еще на стадии зиготы, мужчины просто не будут рождаться. — Да, а когда в банке сперма кончится? — спросил Петя. — Все просто вымрут? — Да там ее дофигища, и еще подсоберем, глупые самцы все равно разбазаривают ее направо и налево, — продолжая хихикать, сыпала идеями толстуха в обтягивающем. — Подготовимся на несколько веков вперед. — Ну в таком мире я бы жить не хотел, честно говоря. В мире совсем без женщин, я имею в виду, — сказал Мика и, не сдержавшись, покосился на Чию, которая смотрела вперед. — Трансы бывают такие красивые, Мика, от менструирующей не отличишь, клянусь, — сказал Петя, приставив руку ко рту, якобы по секрету, но на весь гараж. — А как мы, кстати, с ними поступим? — спросила Чия. — Пустим трансгендеров в коммуну? Вилка снова глотнула пива и с усмешкой покачала головой: — Те же мужики, только в платьицах. На кой они нам. — Нет! Нет! Нет! Никаких мужчин! Я вообще считаю, что все движение трансгендеров — это плохо прикрытая попытка мужчин пролезть в традиционно женские пространства и роли! — Дарьяна от возмущения снова облилась пивом. Толстуха в обтягивающем платье бочком придвинулась ближе к Дэну и шепнула ему: — Я лично не против пролезть в мужские пространства, — она недвусмысленно улыбнулась его ширинке, — если ты понимаешь, о чем я. Дэн, вжавшись в угол, уронил абажур. Мика провожал Чию домой. Обычно разговор между ними тек сам собою, но сейчас что-то не клеилось. Реплики обоих получались невпопад и тонули в неловком молчании, пока они шли от гаража назад к автобусной остановке. В автобусе ехали молча. Мика пару раз бросал на Чию встревоженные взгляды, но она замкнулась в себе и просто смотрела в окно. Возле дома Чия вдруг с шумом выдохнула и как-то нервно усмехнулась: — Это был провал, прости. — Что? О чем ты? — О вечере. Мне очень стыдно. Полная лажа. — Нет-нет… — запротестовал было Мика, но Чия его прервала. — Вилка крутая, но в тусовке она вечно берет этот дебильный саркастичный тон. Она мне точно потом скажет что-то вроде: «Я хотела предоставить сцену неофитам». Ну, Дарьяне, ты понимаешь. Ужасно. Мика с трудом мог представить, чтобы Вилка, показавшаяся ему довольно простой, употребила слово «неофиты». — Все было нормально, ты чего. — Нет, мы выглядели как дуры. А Софико еще и как озабоченная дура. Бедный Дэн. Мика рассмеялся: — Ему полезно! Вышел из зоны комфорта! — Да уж, — Чия покачала головой и слегка улыбнулась. — Мне правда очень жаль, что все так получилось. Познакомила, блин, с друзьями. Позорище. Мика, замявшись, предложил: — Может, на лавке посидим? — ему очень хотелось еще побыть с Чией, особенно теперь, когда разговор снова немного наладился. Чуть в отдалении от ее дома был небольшой сквер. Мика еще в прошлый раз его приметил. Чия медлила с ответом, и он заволновался. Но она все-таки сказала: — А давай. Если что, завтра ко второй поеду. Они сели на лавочку, слегка коснувшись коленями. Мика замер, не убирал ногу. И Чия не двигалась. — А почему ты ее называешь Вилка? — спросил он, а сердце стучало громче. — Ее все так называют. Это от Виолетты. Ну какая она Виолетта. — Ну да. — Дарьяна немножко умом тронулась, по-моему. Она каждый месяц «рождается заново». То она горячая штучка, то радфемка. Я что-то от нее уже уставать начинаю. — А вы с ней давно знакомы? — Да нет, просто сели рядом на первой паре, и понеслось. Она довольно прилипчивая. — Чия пошевелила носком ботинка камешек на асфальте. Это движение передалось Мике, он слегка изменил поворот тела, теперь его колено касалось Чии сильней. Его бросило в жар, хотя вечер был прохладный. — А вы с Дэном? — Мы вместе учились в лицее. — Он не надоел тебе за столько лет? — с улыбкой спросила Чия. Мика пожал плечами: — Он хороший парень. — А уж какой сердцеед! — И не говори, — теперь они смеялись вместе, Мика посмотрел на Чию, она была такая красивая: глаза сверкали, на щеках играл румянец. Она тоже смотрела на него, улыбка медленно исчезала с ее лица, уступая место какому-то иному, внимательному и одновременно робкому выражению. Мика осторожно дотронулся до ее лица. Она потянулась к нему в ответ.