Моей любви достаточно?

Первый выходной я провела дома, валяясь в постеле, пересматривая корейскую дораму про смертельную игру и стараясь выгонять из головы все мысли о Йоханнесе. Я находилась в слишком уязвимом состоянии: одинокая, потерянная в этой жизни, не самореализованная,с проблемами с отцом и недавно пережившая отказ от потрясающего мужчины. Очень легко было запасть на взрослого и сильного мужчину, уделившего внимание. Еще и на красивого, чей образ со всеми этими "иголками" и "колючками" было так легко романтизировать. Дополнительная проблема заключалась в том, что злючка-Йоханнес зацепил еще с первой встречи и цеплял каждый раз, когда мы волшебным образом пересекались. Слишком уж яркие он вызывал эмоции, слишком много моего внимания получал и слишком уж упорно я пыталась с ним взаимодействовать, несмотря на его грубость. Йоханнес старательно лез в мою голову, но я старательно гнала его прочь. Влюбиться в этого мужчину означало разбить о него свое сердце, в очередной раз, и разорвать душу. Вот только от воспоминаний о вчерашних внезапных теплых объятиях внутри все предательски переворачивалось. И когда спать ложилась, таракан в мозге зачем-то предложил обнять подушку и представить, что это Вредина. Делать я это, конечно же, не стала. На следующий день я хотела поехать погулять в Хельсинки, но у Оды снова не было на меня времени, хотя, скорее желания, ведь в ее жизни осталось место только для Дэна. Тори, как и все остальные подруги, тоже оказалась занята, а Хелли предложила очень сомнительный вариант – встретиться тут, в Тампере, в ресторане её брата, куда она сегодня приехала по рабочим делам. Пересекаться с Котом казалось плохой идеей, было страшно испытать боль, глядя на него, и было стыдно смотреть ему в глаза, ведь он наверняка понимал, что нравился мне и что я пыталась с ним сблизиться, наивно на что-то рассчитывая. Однако желание провести время с близкой подругой пересилило все эти страхи, так что, поболтав с Тори по телефону и рассказав ей про странный эпизод с Йоханнесом, я сделала легкий макияж, оделась в любимую черную толстовку и черные джинсы и направилась в "Parhaat Ystävät". — Привет, — пробегая мимо, бросил Танели, когда я зашла в ресторан. — Привет, — улыбнулась я. — Айли, привет, — махнула рукой из-за кассы Кейт. — Давно тебя не было видно. Ты поработать или поесть? — Поесть. Вместе с Хелли. — А, понятно. — Как ты? — Да всё хорошо, — пожала плечами пока еще моя коллега, — сегодня довольно спокойный день, и на улице наконец-то снова солнышко. А ты как? — Тоже в порядке, спасибо. Всеобщей радости из-за солнца я почти никогда не разделяла. Пасмурная, но теплая погода без дождя меня устраивала, вернее, очень даже нравилась. Пройдя к месту с двумя диванчиками в самом дальнем углу, я написала Хелли, что приехала. Хелли:Мне надо доделать кое-что, немного задержусь. Подожди, пожалуйста. Айли:Конечно, без проблем. В заведении была всего парочка обедающих гостей. Через большие окна на противоположной стене внутрь уютного зала пробивались яркие, но уже остывающие лучи августовского солнца, из колонок играла легкая поп-музыка на финском языке, в дальнем углу Танели о чем-то эмоционально разговаривал с другим сотрудником. Заказав кофе, я достала из шоппера книгу и положила ее на стол, а затем сделала эстетичное фото рядом с кружкой для сторис. Ночной пост Севери Тумма высветился в новостной ленте самым первым. На фото был вечерний парк, который находился в Хельсинки рядом с частью залива недалеко от района Каллио. Интересно, любимый автор все это время жил так близко ко мне, что мы даже могли пересекаться, ведь прошлая квартира родителей была не так уж далеко от этого места, и я частенько гуляла в этом парке, или же Севери оказался там просто по делам? Как обычно, к фотографии писатель добавил философский завуалированный текст в его стиле. Хотя кое-что все же еле ощутимо отличалось. severitumma_k:Мы надеваем на себя панцири, броню, натягиваем маски, чтобы защититься, чтобы нам было спокойнее, комфортнее, безопаснее. В какой-то момент этот панцирь и маска могут стать настолько привычным, почти что прирасти к коже, что становятся частью тебя, и ты даже забываешь о них. Но стоит их снять, как вдруг снова начинаешь чувствовать. Чувствовать прикосновения ветра к коже, чувствовать легкость во время ходьбы, чувствовать касания других людей. И эти банальные, привычные для всех, но забытые тобою ощущения могут опьянять. Вот только опасность в том, что без маски тебя может узнать тот, кто потом ударит ножом в оголенную спину. Нужно ли тогда избавляться от масок и панцирей? Стоят ли прикосновения ветра того? Стоит ли того эта легкость? Я перечитала пост трижды. Невесомой тенью по сознанию пролетело странное, слишком уж нереалистичное предположение, на котором даже не стала заострять внимание, и зашла в комментарии, чтобы написать свой. Открывшаяся дверь служебного помещения заставила опустить телефон и обернуться — я думала, это Хелли. Но мой взгляд столкнулся с приятным взглядом нефритовых глаз. На секунду Босс удивился, даже приостановился, а затем его напряженное и сосредоточенное лицо вмиг расслабилось, на губах засияла обворожительная кошачья улыбка. Мои губы в этот момент тоже расплылись в широкой улыбке. — О, Айли, привет! — с искренним дружелюбием поздоровался он. Я встала из-за стола. — Привет, Оскари. Рада тебя видеть. — И я тебя. Какими судьбами? Пообедать зашла? Мы обнялись. Довольно крепко. — Вроде того, я Хелли жду, — ответила я, продолжая улыбаться и неотрывно смотреть ему в глаза. — От тебя очень приятно пахнет, кстати, отличный парфюм. И вообще отлично выглядишь. — Спасибо большое, Айли, очень приятно слышать! А мы с Хелли еще пока работаем. — Да, я знаю, я подожду. Книжку почитаю, — я кивнула на столик, где лежал недавно купленный мною новый триллер. — Хорошо, ну, я побегу, хорошего отдыха. — Спасибо, Оскари. Кот убежал к Танели, а я, с часто бьющимся в груди сердцем, опустилась обратно на диван и сделала пару глотков кофе. На удивление, никакой боли и грусти я не почувствовала. Я все так же попадала под чары Оскари, и он все так же был невероятно привлекательным, я все так же плыла рядом с ним, а сердце начинало стучать чаще, но... что-то изменилось. Во мне. В моем отношении к нему. Влюбленность исчезла, ее будто бы и не было никогда. Да, прошло примерно два месяца с моего дня рождения, но все равно странно. Я достаточно повзрослела, чтобы легко и полностью принимать тот факт, что не могу быть с каким-то конкретным человеком? Или просто изначально в глубине души знала, что он – не мой тот самый «кто-то особенный»? Я реагировала на него, как на привлекательного мужчину в моем вкусе, но в сердце не чувствовала больше ничего. От осознания этой свободы я даже слегка улыбнулась. А затем, передумав писать комментарий Севери, открыла книгу. Вскоре пришла Хелли. Мы здорово поболтали, подруга поделилась последними новостями, немного пожаловалась на Кевина, я рассказала ей пару историй из рабочих будней в кафе, рассказала про Йоханнеса, мы вместе поели, и, к сожалению, Хелли нужно было уже ехать. Она предложила подкинуть меня до моего района, так что мы вместе пошли к машине. — Оскари говорил, ты собираешься совсем уволиться? — спросила Хелли, ставя телефон на держатель на панели машины. Застегнув ремень безопасности, я обняла шоппер и устало откинула голову на спинку сиденья. — Да. Я выгорела, если честно. Не хочу больше всем этим заниматься. — Будешь работать в кафе? — Пока да. А в следующем году планирую все-таки попробовать поступить в университет, ну и буду тогда искать работу в том городе, куда поступлю. — О, ты определилась с программой? — подруга повернула ключ, зашумел мотор и негромко заиграла одна из самых популярных финских рок-групп. — Последнее время эта песня у меня на повторе, — Хелли мотнула головой на светящийся экранчик, где было написано название. — Я ее знаю, да. Она уже довольно старая. — Я тоже эту группу и эту песню давно знаю, но почему-то только сейчас начала их слушать. Я понимающе покивала и, вздохнув, вернулась к ее вопросу: — Пока точно не решила насчет программы, но выбираю между университетом Оулу и Хельсинки, скорее всего это будет гуманитарный факультет. Ну, или бизнес все-таки. — О, здорово. Успехов тебе! Держи в курсе, ладно? — Хорошо, — улыбнулась я. — Спасибо. Две мои главные мечты в этой сфере – стать публикуемым писателем или открыть свое кафе, вряд ли были напрямую связаны с образованием в университете и вряд ли образование могло бы ощутимо помочь, но точно оказалось бы очень полезно. В целом. От искусства я решила пока отказаться, так что были мысли о поступлении либо, как хотел отец, на бизнес, что помогло бы с кафе, возможно, либо на что-то, что связано с книжной или литературной сферой, чтобы попасть в мир писателей, либо все-таки на психологию, что всегда шло планом "Б", но пока так им и оставалось. — Слушай, Айли... — начали Хелли, когда мы выехали с парковки на дорогу, — я, если честно, не поняла. Тебе нравится этот Йоханнес или нет? Тема Оскари, точнее, его личная жизнь и мое отношение к нему, в разговорах с Хелли не поднималась, хотя подруга и так знала о моем неравнодушие к ее старшему брату, все понимала, но ничего не говорила. Я тоже знала, что она все понимает, но тоже молчала. Возможно, Хелли решила узнать, чувствую я что-то к Оскари или уже нет, через Йоханнеса. Иначе объяснить ее странную интонацию и неуверенное вступление в этом вопросе я не могла. — Не знаю, — не задумываясь, ответила я, а когда эти слова уже были произнесены и пришло осознание, то сразу встрепенулась и тут же потянулась за стаканом холодного чая, стоящим в подстаканнике между сидениями. — Ой, то есть, нет, не думаю. Он меня цепляет, но скорее просто как неоднозначная личность. Ну, и он красивый и... такой... горячий, — усмехнулась я и глянула на Хелли. Она, не отрывая взгляда от дороги, понимающе хмыкнула, подняв один уголок губ. — Но, конечно, как потенциального парня, если можно назвать его парнем, не рассматриваю. — Почему? — Не знаю, — я повела плечом, — просто в моей картине мира это кажется невозможным. Я его, как девушка, явно не интересую. А он... ну, он тоже не мой типаж. Я все-таки люблю добрых, милых и обаятельных. Не хочется связываться с таким вредным и колючим, взрослым, явно травмированным мужиком. — Понимаю, — кивнула подруга. — Просто эта история на остановке с объятиями... Ну, она довольно странная. — Я согласна. Странная. Но, думаю, это просто разовая такая ситуация. Вряд ли за этим что-то стоит и вряд ли будет иметь продолжение. Хелли задумчиво прикусила нижнюю губу, как иногда делал ее брат, и, бросив на меня быстрый взгляд, спросила: — А если бы он позвал тебя на свидание, ты бы пошла? Да. Стоп, что? — Нет. Это было бы плохой идеей. Но он и не позовет. Подруга дважды покивала. — У тебя что еще нового, интересного? — спросила я. — Вообще ничего. Сил и времени вообще ни на что не хватает. — Еще бы. Не понимаю, как ты все это вывозишь вообще... — А как там Ода, кстати? — вдруг вспомнила Хелли. — Не знаю, наверное, хорошо. С тех пор, как она начала встречаться с Дэном, мы не общаемся. — Так и не общаетесь? — Нет, — я помотала головой и сделала пару глотков чая, — мы ни разу не виделись после этого, она обещала написать, когда у нее будет свободное время, но так и не написала, на дачу к ней тоже так и не съездили. Мы даже почти не переписываемся. — Обалдеть... — Я не особо удивлена. Когда она тогда сходилась с Захарием, тоже исчезла из моей жизни на несколько месяцев, а потом, когда они расстались, то вернулась. Я не связывала это с ним сначала, но теперь поняла, что дело именно в этом. Ей нужен какой-то близкий человек, но с появлением одного, для другого места не остается. Оказывается, ценность для нее представляла не я, а моя роль, — я иронично ухмыльнулась и, допив чай, вернула стаканчик в подстаканник, — вот тебе и лучшие подружки с дружбой навсегда. Хелли посмотрела на меня, поджав губы, затем снова повернулась к дороге. — Мне жаль, Айли. Сильно переживаешь? — Нет, — изогнув губы в обратной улыбке, я пожала плечами. — На удивление легко и быстро это приняла, как и с... В общем, пофиг. У меня есть ты, есть Тори и Алли, да и Грэйс, в конце концов, хоть мы и редко видимся. — Честно говоря... — неуверенно начала подруги, — не хотела тебе говорить, потому что вы дружили, но мне Ода никогда особо не нравилось. Чувствовалось какое-то двойное дно. Я усмехнулась. — Тори сказала то же самое. Сказала, что Ода казалась ей двуличной, хитрой и стервозной. У Оды действительно были свои недостатки, как и у всех, но пока мы были с ней близкими подругами, эти недостатки никак меня не касались, они никак не проявлялись в нашем общении. В последнем с ней разговоре по телефону месяц назад я ощутила некоторые из них на себе. Например, высокомерное осуждение от нее, такое, еле уловимое, но все-таки. Наша дружба была действительно крутой, многие знакомые открыто говорили, что завидуют нашей дружбе, это было классное время, было весело, интересно, была поддержка. Но, несмотря на это, не было уверенности, что это вернется, потому что не факт, что Ода с Дэном расстанутся, кажется, судя по тому, что я знала, они нашли друг друга. И не было уверенности, что я захочу возвращать эту дружбу, даже если Ода решит это сделать. Странное чувство сгоревшего моста над выросшей пропастью ощущалось слишком ярко. Хелли довезла меня до дома, но сидеть дома не хотелось, а погулять было не с кем. Не идти же к Йоханнесу? Это явно был бы перебор. Колючка наверняка бы состроил свое недовольное лицо и высокомерно или устало проворчал бы что-то вроде: "я же тебе говорил, чтобы ты ничего себе не придумывала". Ох уж эти дурацкие теплые бабочки, порхающие в животе, возникшие при воспоминании вчерашних "согревающих" объятий, которые и правда согрели. Во всех смыслах. Нет, нельзя было поддаться слабости психики, желающей удовлетворить потребность в одиночестве и в сильном мужчине рядом, и влюбиться в Йоханнеса. Он даже не мой типаж! В конце концов, я же не мазохистка, чтобы ввязываться в такие истории с Колючкой. Не придумав другого развлечения, я решила в одиночестве отправиться с книжкой на озеро – отдохнуть душой и половить оставшиеся теплые летние денечки. Пройдя по дорожке, идущей между домов и лесопарка к озеру, я повернула направо и зашагала дальше по тропинке, ища свободный лодочный причал, которых тут было много: слева стояли длинные, многоместные, а справа, в тени высоких деревьев, одиночные. И один такой свободный причал нашелся. Бросив на него сложенный плед, прихваченный из дома, я села, скрестив ноги по-турецки, и открыла книгу. Ветер дул мягкий и спокойный, по небу плыли массивные бело-серые облака, но надолго солнышко они не закрывали, и лучи рисовали светящиеся блики на воде огромного озера. На волнах покачивались уточки и пара чаек, людей слышно почти не было, лишь изредка в лес по тропинке проходили собачники или трусцой проскакивали бегуны. Вдалеке проплывала одиночная лодочка. Вокруг царило комфортное умиротворение. Даже на душе как-то хорошо стало, хоть и ощущалась беспричинная легкая грусть, сопровождающая меня почти всегда. Вскоре чтение полностью захватило и, погруженная в книгу, я даже не сразу поняла, что обращаются ко мне. Потребовалось несколько секунд, чтобы осознать слова незнакомца, остановившегося у причала, и поднять на него взгляд от страниц. — Извините, что? — Говорю, сегодня теплее, чем вчера, — повторил высокий пожилой мужчина. На поводке он держал белого пуделя среднего размера. — Ну да, вчера прохладно было, — с легкой улыбкой отозвалась я. — Ты извини, что побеспокоил тебя... — Всё хорошо. — Я просто не первый раз уже тебя тут вижу. Любишь читать на природе? Надо же, а я его, вроде, не помнила... Наверное, прежде просто не замечала – многие гуляют в этом лесопарке, я же не отрывала глаза от книги на каждого. Возможно, когда-то и Йоханнес с Йоги вот так мимо проходили. Было бы здорово, если бы и сегодня они... нет. Стоп. Нельзя так. — Да, тут так спокойно и красиво, — снова улыбнулась я, глядя на дедушку. У нас завязался легкий поверхностный разговор, который ни мне, ни, кажется, этому милому мужчине, который походил на мультяшного доброго персонажа и представился Ларри, заканчивать не хотелось. — А вы идете в лес сейчас, да? — Да, у нас с Молли вечерняя прогулка перед ужином. — Если вы не возражаете и если это не нарушит ваше личное пространство, можно с вами? — я неуверенно поджала губы, — Да, конечно! — сразу же согласился Ларри. — Идём. Встав с причала и размяв ноги, я подошла к новым знакомым, погладила пуделька, и мы пошли в лес. Ларри спустил Молли с поводка, и она сразу же удрала куда-то в кусты. — Вчера мы тут зайца встретили, Молли погналась за ним. — Ого. Ну хотя... Я по вечерам их тут тоже видела издалека несколько раз. — Их тут много, — покивал дедушка. На тропинке лежало большое упавшее дерево, которое длинноногий Ларри с легкостью перешагнул, а вот я, хоть была и не намного ниже, смогла только забраться наверх и чуть не поскользнулась. Ларри подал мне руку, я крепко взялась за его ладонь и спрыгнула вниз. Приятно, когда мужчина – джентльмен, вне зависимости от того, сколько ему лет. Забавно было бы, конечно, если бы он оказался маньяком. Вот так по собственной воле пойти с ним в лес и потом... Ладно, мне стоило читать и смотреть поменьше триллеров. Может, сделать перерыв на романтику? К счастью, Ларри очевидно маньяком не оказался, мы просто вместе погуляли, поболтали и, выйдя из леса, на перекрестке разошлись по домам. Точнее, он направился домой, а я решила снова заскочить в супермаркет. Не то чтобы мне что-то там было нужно... Но почему бы и нет? В истинной причине желания пойти туда я отказывалась себе признаться.