Моей любви достаточно?

— Мне так нравятся твои тату, — сказала я Антти, рассматривая рисунки на его руках. — Очень круто выглядит! Тебе реально идет. — Спасибо, — мило улыбнулся наш менеджер, — у меня почти все тело забито. — Да? — Я не говорил? У меня еще на груди, на спине, на ногах. Ладно, не зря коллектив и некоторые постоянники дали ему кличку Нефор. Полностью забитое тело, пирсинг, серьги... несмотря на милое лицо и манеру речи, все же он действительно нефор. — Хотелось бы увидеть их все, — я поиграла бровями, изображая флирт. — Кстати, а твои родители случайно не художники? Антти усмехнулся. — Тогда откуда у них такая картина? — Ну вот, испортил мой подкат... — изогнув губы в обратной улыбке, я сделала вид, что расстроилась. Парень опять усмехнулся, посмотрев вниз и качнув головой. Мой взгляд в очередной раз зацепился за пирсинг на его нижней губе. Интересно, как Антти целуется? Не то чтобы меня к нему тянуло, я влюбилась в него или мне хотелось его поцеловать, просто Антти был очень миловидным красавчиком, высоким зеленоглазым крашеным блондином с идеальной осанкой и по-мужски грациозными движениями, как у дикой кошки, так еще и татуированным и с потрясающей улыбкой. По внешней привлекательности наш менеджер мог легко конкурировать даже с Оскари. Чуть ли не каждая вторая девушка, заходившая в кафе, засматривалась на него, кто-то даже решался на настоящий откровенный флирт или осторожные заигрывания. Ну и Антти был единственным знакомым парнем младше меня, который, в общем-то, мог бы мне понравиться в том самом смысле — обычно я тех, кто помладше, как потенциальных парней не воспринимала. Однако общение с самого начала выстроилось исключительно дружеское, и никто из нас другого, как партнера, не рассматривал. Тем не менее, из-за внешней привлекательности, ведь Антти походил на ожившее произведение искусства, было интересно, как он целуется. В чем-то же должен быть подвох. В девятнадцать лет меня неожиданно поцеловал парень, с которым мы тогда неплохо общались с легким флером романтики, и от неожиданности я ответила ему на поцелуй, но отстранилась через пару секунд. Во-первых, потому что этого поцелуя вообще не должно было быть, все-таки до такого уровня наши отношения не дотягивали. Во-вторых, потому что целовался он ужасно. Антти же создавал впечатление, что делать это он умеет и скорее всего делает это нежно. Но кто знает? Уж точно не я. — Повезет кому-то с тобой, — с нотками сожаления в голосе произнесла я, положив руку на плечо Антти. — Красавчик, обаятельный до одури, умный, начитанный, шутишь смешно. Ты что, тот самый нереалистично идеальный главный герой из книжки? — Спасибо, Айли, приятно такое слышать. Ты меня просто заваливаешь комплиментами каждую смену, — ответил он, глядя в глаза. Он вообще почти всегда смотрел в глаза и легко выдерживал взгляд любого. — Я не могу не говорить это все. В большинстве случаев я озвучиваю людям хорошие вещи, которые думаю о них. А что касается мыслей о тебе... Каждый раз, когда ты в поле зрения, мыслей о тебе много, и все они хорошие. Как говорится, ты случайно не ненормативная лексика? Иначе не понимаю, почему тебя так много у меня в голове. Антти весело улыбнулся. Он знал, что я не пытаюсь к нему подкатить, а просто шучу шутки с долей правды. Мы это даже открыто обсуждали. Парнишка замечательный, но, нет, с ним мы тоже из разных книг, как и в случае с Оскари. Влюбляться смысла не было, и в этот раз даже мое глупое сердце это понимало. К счастью. Наконец-то. — На самом деле, я уже говорил, по большому счету к комплиментам я равнодушен, я и так себе абсолютно нравлюсь и полностью принимаю. Но все равно приятно, — отметил Нефор. — Это круто. Завидую твоей внутренней гармонии, уверенности в себе и адекватной самооценке, — поджав губы, я погладила его по плечу. Вдруг взгляд Антти перешел за мою спину, и, поняв, что подошел гость, я тут же развернулась на пятках к кассе. — Здра... — приветствие оборвалось на середине, а вежливая улыбка сначала застыла, а затем сползла с моего лица из-за внезапного укола смешанных чувств, — привет. — Привет, — ровным тоном поздоровался Йоханнес. Он полностью сбрил щетину-бороду и теперь выглядел заметно моложе и даже немного помягче, вот только его взгляд все равно оставался мрачным и тяжелым, и широкие брови всё так же хмурились. Антти своим дружелюбием, милотой и открытым взглядом напоминал весеннее солнышко, Йоханнес же походил на тучку. — Здравствуйте, — дружелюбно произнес за моей спиной Нефор и проскочил мимо кассы в зал. Колючка в ответ кивнул, лишь на мгновение скользнув по парнишке взглядом. — Как дела? Что будешь заказывать? — Всё нормально. Большой капучино на классическом молоке без сахара, пожалуйста. — Погорячее? — Да. — Здесь? — Да. — У нас появился фундучный сироп, не хочешь попробовать? — предложила я, вбивая его заказ в компьютер. — Не люблю кофе с сиропами. — Поняла. Я назвала Колючке сумму, шаблонно спросила про чек, услышав отрицательный ответ, сказала, что он может прикладывать карту, и уже хотела отвернуться к кофемашине, но Йоханнес вдруг спросил: — А у тебя как дела? Что с ним случилось? С каких пор он задавал такие вопросы? Во всяком случае, мне. Анса говорила, что Вредина абсолютно адекватный гость, очень вежливый, спокойный, неконфликтный, даже как-то комплимент ей и другой бариста сделал, и всегда хорошего дня желает. Ее удивило то, что сказала о Йоханнесе я. Меня удивило то, что рассказала она. И какой из двух Йоханнесов настоящий? Забрав грязную посуду с освободившегося столика, Антти вернулся к бару. — Какой заказ? — Большой капучино, классика, погорячее, здесь, — ответила я, оглянувшись на него из-за плеча. Нефор кивнул и подошел к кофемашине. Я вернула взгляд на Йоханнеса. — Тоже всё в порядке. Спасибо. — Хорошо. — Ты... ты можешь сесть за столик, я принесу тебе заказ. — Подожду. — Ладно. Медленно водя пальцем по столешнице, я с преувеличенным вниманием смотрела на свой ноготь, покрытый черным лаком. Лучше бы Колючка сел за столик. Лучше бы Антти не помогал мне делать его заказ. Вот бы следующий гость поскорее пришел. Как-то уж слишком неловко вот так молча стоять рядом с Йоханнесом, хоть и, объективно, без причины. Или все дело в тех дурацких объятиях? Быстро подняв глаза, я глянула на Колючку, он заметил это и тоже посмотрел на меня. Спокойно, без неловкости. Видимо, проблема была все же во мне, а не в ситуации на остановке. — У тебя точно все хорошо? — спросила я, понизив громкость голоса. — Выглядишь немного грустным. — Да? — Йоханнес вопросительно свел брови и уперся ладонями в столешницу напротив меня. От него вкусно пахло парфюмом. Кажется, что-то вроде дерева, кожи, и перца. Ему подходило. — Разве? Расстояние между нами было слишком маленьким, хотелось отшатнуться назад, но ноги будто приросли к полу. — Возможно, я ошибаюсь, — голос почти превратился в шепот. Из-за шума вокруг Йоханнес не мог расслышать мои слова, ему пришлось читать по губам. И от его взгляда на мои губы по позвоночнику прошла волна горячего тока. Нет. Нет, только не это. Слишком сильные эмоции, вызванные буквально ничем. Что я уже успела там себе напридумывать? Почему мне так хотелось, чтобы он рассказал, что у него случилось? Почему так хотелось его поддержать? Почему так хотелось, чтобы он снова меня обнял? "Йоханнес, прошу, уйди. Не искушай", — мысленно попросила его я. — Ошибаешься. Все нормально. Просто устал. — Много работал? — Да. — Перерыв решил сделать? — На сегодня хватит. Ночью, может, посижу еще за компьютером немного, но пока хватит. — Отдыхать тоже надо, да. Какой же дурацкий разговор. Со стороны – простой small-talk, но мы оба понимали, что все не так, в медово-зеленых глазах Колючки это тоже читалось. Выносить возникшее между нами странное напряжение, которое не походило ни на искрящуюся влюбленность, ни на пылающую ненависть, становилось уже нереально, я даже подумывала найти предлог и отойти, но супер-герой и по совместительству чудесный менеджер меня спас. — Ваш кофе, — сказал Антти, ставя заказ Йоханнеса на место выдачи. — Хорошего отдыха! — Спасибо, — сдержанно ответил ему Колючка и, молча взглянув на меня еще раз, сел за столик неподалеку от кассы и достал из кармана джинсов телефон. Светло-синие джинсы, коричневое худи, снова небрежный пучок, кроссовки. Вроде максимально обычный внешний вид, но Йоханнес выглядел очень хорошо во всем этом. Вот только ему комплимент я не решилась озвучить. — Ты знаешь его? — тихо спросил Нефор, прислонившись поясницей к стойке рядом со мной. — Или тут уже познакомились? — Анса говорила, что он постоянник, но я его не отсюда знаю, — так же тихо ответила я, незаметно поглядывая в сторону Вредины и разглаживая руками рабочий фартук. — Между вами что-то есть? Если не секрет. Мои глаза округлились, и я уставилась на Антти. Он вопросительно вскинул брови. — С чего ты взял? — Да просто показалось. Не знаю. — Нет, между нами ничего нет. И даже намека на что-то. Просто живем на соседних улицах, пересекались несколько раз. Один раз мне стало плохо около его дома, и он помог, потом как-то раз помог пакеты из магазины дотащить, ну и тут пересекались на днях в конце моей смены, а после попали на один автобус по пути домой. На этом все, — поделилась я. Антти учился в университете и планировал работать в издательстве, он был просто одержим книгами и наверняка бы ему было интересно узнать, что Йоханнес работает в этой сфере и даже знаком с Севери Тумма, но... я не стала рассказывать. Я же обещала Йоханнесу лишний раз не болтать на эту тему. — Он красивый, — Нефор кивнул в его сторону и усмехнулся, — горячий мэн. Я снова уставилась на Йоханнеса. — Да. Есть такое. Словно почувствовав на себе взгляд, Колючка оторвался от телефона и посмотрел на нас. Я сразу же отвернулась. Неловко. Мог ведь догадаться, что говорим о нем. Антти задумчиво взглянул на меня, затем на Йоханнеса и снова на меня, но ничего не сказал. Никто из новый гостей пока не заходил и никто пока не собирался уходить. За дальним столиком что-то обсуждали две подружки, сидя уже с пустыми чашками кофе, недалеко от них пила ореховый горячий шоколад молодая девушка, она приходила к нам в это же время в прошлую смену, и на диванчиках отдыхали пожилой мужчина со взрослым парнем, внешне похожие между собой. Размяв плечи, я вздохнула, пробила в кассе один брауни, не до конца понимая, зачем это делаю, оплатила его и достала пирожное из холодильника. — Поесть хочешь? Тебя подменить? — спросил Антти. — Нет, пока не надо. — Тогда отойду покурить? — Да, давай. Как только парнишка скрылся за дверью, я взяла тарелочку с брауни и направилась к столику Йоханнеса. — Ты говорил, что не любишь мяту и ваниль. Тут их нет. Надеюсь, шоколад ты ешь? — сказала я, ставя пирожное перед ним. Колючка непонимающе посмотрел сначала на брауни, потом на меня и чуть склонил голову в сторону. — Это за счет заведения. Ты же постоянник. Стоило ожидать, что он снова откажется, как и от торта. Что ж, не проблема, просто судьба торта тогда бы повторилась по максимуму, и несчастный брауни я бы тоже съела сама. Все равно есть хотелось ужасно. — И давно вы постоянникам приносите просто так пирожные? — Только когда они выглядят грустными или уставшими. Сахар и шоколад, это, конечно, не слишком полезно, но настроение вроде улучшает. Ну вот зачем я это делала? Зачем? Так унизительно. Забота должна быть по запросу. Йоханнес отказывался от всего, что я ему предлагала, зачем эти унижения? Для чего мне это все? Самой внимания, тепла и заботы не хватает, так решила на него это спроецировать? Глупо. — Мило. Спасибо, — спокойно произнес Вредина, пододвинув тарелочку к себе за край. Что? Он будет его есть? Да ладно? Неужели? — Я угадала с брауни? Ты ешь такое? — Да. Спасибо. Растерянно кивнув, я задержала на Йоханнесе взгляд на лишние пару секунд, а затем быстренько вернулась на рабочее место. До конца смены оставалось чуть меньше двух часов, Колючка ушел уже через полчаса, так что сегодня никаких обнимашек на остановке. Не хотелось себе в этом признаваться, но в глубине души было жаль, что обнимашек не будет. Все-таки, это приятно. Перед тем, как идти домой, я налила себе капучино с фундучным сиропом в самый большой бумажный стаканчик, потом переоделась и, попрощавшись с Антти, зашагала на остановку. Погода была приятной, тихой, можно бы и пешком прогуляться, но как-то не хотелось идти одной больше часа даже без музыки в наушниках, потому что кто-то забыл их зарядить. В такие моменты было жаль, что мы перестали пользоваться проводными. Ну, вернее, большинство из нас, включая меня. — Айли? Не может быть. Я повернула голову, до последней секунды не веря, что это его голос. Но, да, рядом шел Йоханнес. — Сразу скажу, я за тобой не следил и тебя не поджидал, — он указал на свое плечо, на котором висел тканевый бежевый шоппер, — после кафе зашел в магазин. — Мы уже в третий раз так случайно пересекаемся? — спросила я, хотя вопрос на самом деле был удивлением и ответа не требовал. — Не считал. Мы подошли к остановке. До автобуса оставалась пара минут. Неожиданно для самой себя я взглянула на Йоханнеса, пытаясь взвесить все "за" и "против", он вопросительно приподнял брови, и все же задала этот вопрос. — Ты не хочешь прогуляться? Погода хорошая. Вредина задумался, и я поспешила добавить: — Не подумай ничего такого, просто хочу пройтись, но одной неохота. — Отработала смену в кафе, считай, на ногах, и все равно хочешь пройтись? Пройтись на час, вернее, даже дольше? — искренне удивился он. — На самом деле, я устала, но прогуляться все равно хочу. Может, не до самого дома, но хоть сколько-то. — Ну... Ладно, пойдем. Он реально согласился? Что? Этот человек не переставал удивлять. Вежливые слова говорил, как дела – спросил уже дважды, от брауни не отказался, погулять согласился. В прошлый раз вообще обнял, чтобы согреть! Это точно Мистер-без-разницы? А может, его добрый брат-близнец? Разговор пока не завязывался, и мы просто неспешно шагали рядом по тротуару. Лично меня тишина не напрягала, на этот раз молчание было вполне комфортным. Поправив лямку рюкзака, я сделала пару глотков кофе. — Что пьешь? — поинтересовался Йоханнес. — Капучино с фундучным сиропом. — Вкусно? — Мне нравится, — я пожала плечами, — даже рискует составить конкуренцию моему любимому капучино с мятным сиропом. Хочешь попробовать? Насколько разумно предлагать ему попробовать кофе из стаканчика, из которого я уже пила? Очевидно же, что откажется. — Давай. Что? Ладно, видимо, не имело больше смысла пытаться предугадать его ответы и действия. Человек совершенно непредсказуемый. Вредина, который сегодня пока что совсем не вредничал, взял у меня стаканчик, сделал небольшой глоток, призадумался и вернул мне кофе. — Неплохо, — вынес вердикт он. — Закажешь в следующий раз? Йоханнес еле заметно улыбнулся. — Я подумаю. Улыбнулся. Йоханнес. Улыбнулся. Да, слегка, просто чуть-чуть приподнял уголки губ, но все же улыбнулся. Он что, умел улыбаться? Нет, это точно его брат-близнец. — Ты чего так смотришь? — Ничего. Просто удивилась. Ты же не любишь кофе с сиропами, — я перевела взгляд обратно на дорогу и приложила стаканчик к губам. Это, получается, произошел косвенный поцелуй? Мы же оба прикоснулись губами к одному месту на крышке. Интересно, а Йоханнес как целуется? О, нет, об этом точно не стоило думать. — Ну да, не люблю... — М? — Говорю, ты права, я не люблю. Кофе с сиропами. Всё же как-то странно на меня действовал этот загадочный мужчина. Или не загадочный, а просто с неадекватными скачками настроения. — Ты сказал, что много работал сегодня. А что делал, если это не секрет, конечно? — Отредактировал главу в книге и перевел большой текст. С английского на финский. Мы поговорили немного о его работе, затем плавно перешли на мою, я рассказала, что собираюсь уволиться от Оскари и плохо понимаю, как может выглядеть мое будущее, но пока хочу поработать в кафе, рассказала пару историй оттуда, поделилась безобидным "внутряком", похвалила коллег, особенно Ансу и Антти, спросила, как Колючка нашел это место и как давно туда ходит. Оказалось, что он постоянник уже почти год, а впервые забрел туда случайно. На этот раз диалог шел легко и гладко, у Йоханнеса все еще проскакивали колючки и иголки, и он все еще не был слишком разговорчивым, пару раз ответил в его привычной манере, но я закрыла на это глаза, потому что в целом все было хорошо. Мне нравилось с ним гулять и болтать. Очень даже. Несмотря на особенности его характера, рядом с ним было спокойно и легко. Так сразу и не вспомнишь, когда последний раз было нечто подобное. Главное, не влюбиться. Мое сердце разбивалось так много раз и только-только затянулось после последнего, что снова бы это не пережило. — И, кстати, я недавно написала рассказ. Севери Тумма вдохновил. Йоханнес заинтересованно взглянул на меня. — Как он это сделал? — Своим творчеством и словами в сообщении. Я попросила совет для начинающего писателя, и он мне его дал. Мы шли по прямому широкому тротуару, справа стоял сетчатый забор, слева —велосипедная дорожка и шоссе, и если машины еще проезжали, как и велосипедисты время от времени, то других пешеходов почти не было. Золотистые лучи закатного солнца окрашивали все в теплые оттенки, подсвечивали верхушки деревьев и кустов и ласково касались голубого неба. Облаков было мало и плыли они медленно, ветер очень нежно касался кожи лица и рук и пару раз напомнил о посте Севери. Интересно, конечно, поговорить с ним, каким бы там человеком он ни был. На интуитивном уровне казалось, что у них с Йоханнесом есть что-то общее. Во всяком случае, Йоханнес абсолютно точно тоже носил маски и панцири. На такие мысли наталкивал, как минимум, тот факт, что в действиях он проявлял заботу, но общался в этот же момент грубо. Так не бывает. Что-то из этого явно притворство. — Ты не читал его последний пост? Про маску и панцирь, — решила спросить я. — Нет, я не слежу за его социальными сетями. — А, ну ладно. — А что за рассказ? — Ты имеешь в виду, который я написала? — М-гм, — подтверждающие отозвался Колючка, кивнув головой. Меня почти удивило, что ему это правда интересно, но, если так подумать, все это время он общался вполне нормально и частенько задавал ответные или уточняющие вопросы. Может, он с утра головой ударился, и что-то в его мозгу переключилось? Все вопросы, которые он задавал до этого, заставляли чувствовать себя странно и неуютно, но не из-за формулировок, а из-за настроения, с которым задавались. В этот же раз Йоханнес общался, как нормальный человек, ну, за исключением пары эпизодов, и даже возникало странное ощущение, будто мы уже давно и хорошо знакомы. Неужели волшебная сила брауни? Может, ему при каждой встрече кубик сахара давать, чтобы он подобрее становился, как лошадка? — Про девушку, которая хотела... оборвать свою жизнь в море, и русала, который ее любил. Подумываю превратить его в полноценную книгу, вечером как раз хотела первую главу написать, — поделилась я. — Слушай, а ты можешь что-нибудь посоветовать? Ты же тоже из этой сферы. — Хочешь стать писательницей? — Хотела бы попробовать. С детства еще такие мысли и попытки были, но основательно пока этим не занималась. А ты сам пишешь, кстати? — Так, немного, время от времени. Могу скинуть тебе список полезных книг. Писательство – такой же навык, как рисование или игра на гитаре, его надо развивать. Есть полезные книги для этого. — Ой, было бы здорово! Давай. Спасибо. Йоханнес кивнул. — А куда ты скинешь? Мы же не обменивались контактами. Он вытащил из заднего кармана джинсов телефон, пару раз нажал на экран и протянул мне. — Напиши свой номер. Я быстро вбила цифры и нажала "добавить номер". Можно ли считать происходящее за сокращение дистанции или все-таки нет? Если да, то нужно ли вообще сокращать эту дистанцию? Впрочем, у меня бы все равно не хватило сил выстроить стену со своей стороны. Йоханнес мне нравился. Во всяком случае, как человек. И как мужчина внешне привлекал. Даже очень. Эти его руки, мышцы, высокий рост, это выразительное лицо... Ух. А небрежный пучок – ну просто вишенка на торте. Антти был прав, он тот еще хот мэн. Но мозг-то понимал, что отношения с ним, во-первых, невозможны, во-вторых, нежелательны. Мне был нужен кто-то добрый, милый, любящий, кто-то типа того же Оскари и Антти. В идеале. В реале же ничего не складывалось даже с кем-то... попроще. Похуже, если говорить прямо. — Как себя записать? Айли? — М... Да. Можно так. У меня нет других контактов с таким именем. — Я брошу себе звонок, чтобы тоже сохранить твой номер? — доставая свой телефон, спросила я. — Только если обещаешь не звонить и не писать ночами и когда выпьешь, — то ли в шутку, то ли серьезно отозвался Йоханнес. — Ну, я не пью, а звонить и писать буду только утром, днем и вечером, — хмыкнула я и нажала на "вызов". — Знакомая песня, — отметил он, после того, как заиграл рингтон, и забрал из моих рук свой телефон. — Это "Black Screen", их новая песня. Знаешь этих ребят? — Слышал. Разговор перешел на тему музыки, книг и фильмов. Оказалось, что в чем-то наши вкусы даже совпадают. Незаметно, увлеченные диалогом, мы дошли до больницы и зашли в парк. До дома оставалось идти еще чуть больше получаса. Ноги ужасно устали, как и спина, тело мечтало поскорее оказаться в лежачем положении на мягкой кровати за просмотром сериала, но я все равно радовалась, что мы еще какое-то время погуляем и поболтаем. В конце концов, не факт, что другая такая возможность еще когда-нибудь будет. Интуитивно казалось, что все-таки будет, но, возможно, я просто выдавала желаемое за действительное, что являлось моей плохой привычкой. — Слушай, ты сказал, ты тоже что-то пишешь, — вспомнила я. — А ты публикуешься? — Нет. — В интернете тоже? — Угу, — покивал он, поджав губы. Губы у него были довольно тонкими, хотя не слишком, и смотрелись на лице очень гармонично и красиво. Он слегка их облизал, буквально на секунду, кончиком языка, но почему-то это внезапно побеспокоило пару бабочек внутри меня, заставив их вспорхнуть. В голове вспыхнула совершенно ошибочная и ненужная мысль. — Ты уже несколько секунд смотришь на мои губы, не споткнись, — вскинув брови, но не глядя на меня, напрямую заявил Йоханнес. Сначала это вызвало ярчайшее смущение, я стушевалась, показалось, что он услышал те неуместные мысли. Неужели меня так легко читать? Или он просто телепат? А потом... Да, Колючка мне симпатичен и для меня привлекателен, но я ничего с ним не планирую, и он сам сказал, что отношения ему не нужны, а в разнополую дружбу он не верит. Будущего у нас нет, терять нечего, так почему бы не попробовать перейти на шуточный флирт и шуточные подкаты с долей правды, как с Антти? Так легче, интереснее и безопаснее – никакой неловкости в подобные моменты тогда не будет. Что ж, кто не рискует... — Да, просто подумала, что хотела бы тебя поцеловать по приколу, чтобы посмотреть на реакцию. Ты бы оттолкнул? Или сам отшатнулся? Или что? — А ты проверь, — абсолютно спокойно предложил Йоханнес. — Только не обещаю, что тебе итог понравится. Шутки шутками, а щеки мои пылали. — Так я же уже тебя предупредила, значит, эффекта неожиданности не будет. Нечестный эксперимент. — Ну да, ты права. — Если что, про поцелуй я пошутила. Я о таком не думала, — все же решила уточнить я. Ну, и даже не соврала. Я же правда не думала о том, чтобы поцеловать Вредину ради его реакции. — Было бы неплохо, если бы в конце ты не стала это вот так вот уточнять, а остановилась бы на прошлой реплике. Я бы даже оценил, — все так же спокойно, почти скучающе произнес Йоханнес. Но что-то между строк все-таки читалось. В его глазах мерцали искорки веселья, как минимум, забавы. — Учту на будущее. В ответ Колючка качнул головой в сторону, дернув бровями. — Так ты, значит, в стол пишешь? — я вернулась к предыдущей теме. — Ну, да, вроде того. — А почему нигде не публикуешь? — Мне это неинтерсно. — Любому артисту нужны зрители, разве нет? — Выходит, я не артист. Не найдя, что на это сказать, я просто пожала плечами. — Почему ты так хочешь вернуть мне долг, которого нет? — внезапно сменил тему Йоханнес. — Торт, кофе на кухне, брауни. Если я когда-то оказал тебе обычную посильную человеческую помощь, это не значит, что тебе нужно обязательно мне за нее заплатить чем-то. — Я... — он заставил меня растеряться, даже нужные слова на ум не шли, — я не пытаюсь вернуть тебе долг... Почему ты так решил? — А что это все тогда было? — Торт был лишь благодарностью, кофе просто так позвала попить, а пирожным просто хотела поднять тебе настроение, потому что... а почему нет? — Что ж, ладно. Хорошо, если так. — Ты не веришь? Но почему? Вредина неоднозначно повел плечом, прикрыв глаза. — Ладно, проехали, — сказал он и снова резко сменил тему, — я так понял, ты планируешь писать фэнтези? — Ну, это само собой как-то так вышло. Первая книга будет фэнтезийной, но если все же ее напишу и решу писать следующую, то потом попробую другой жанр, — рассказала я. — Может триллер или еще что-то. — И в этой книге доминирующей линией будет любовная? — Ну да. — Еще бы, — ухмыльнулся Колючка. — Ожидаемое. — А что, это плохо? — я взглянула на него. Возможно, немного с вызовом. — Нет, такие книги имеют место, разумеется. Их вообще охотно раскупает определенный контингент людей. Просто лично я не люблю все эти наивные розовые сопли. — Да, я помню, ты у нас сухарь, не верящий в любовь. Закрытый, холодный, брутальный мэн, который читает только про убийства, их расследования и про кровь-кишки-селезенки. — Показательно закатив глаза, я слегка развела руками. — Так ты сама подобное читаешь, — выразительно подняв брови, напомнил Йоханнес. — Да, но... Но я могу иногда и про любовь почитать и посмотреть, да и не называю это все сказками и соплями... Если честно, я не понимаю, почему ты так негативно отнесся к выбранному мной жанру. Ну фэнтези с любовной линией, и что такого? Почему ты считаешь это глупым? Люди же могут читать и писать разное, у всех свои вкусы, свои интересы и потребности. Ты очевидно глубокий и думающий человек, очень странно слышать от тебя высмеивания совершенно обычного, распространенного жанра. Понимаю, что он не в твоем вкусе, но разве это делает его плохим? Или меня глупой? Теперь Йоханнес немного растерялся, выражение его лица сменилось, став мягче, и даже интонация поменялась: — Я не считаю тебя глупой... Конечно, это обычный жанр, нет в нем ничего такого... Неужели я смогла его "победить"? Он не стал стоять на своем, подавлять меня, высмеивать или отвечать в стиле: "ой, чего? Да, боже, отстань, ничего ты не понимаешь, не буду ничего тебе объяснять", он не дал ожидаемый ответ, вроде: "я так считаю, потому что фэнтези про любовь – глупые сказки для наивных детишек, ты, кстати, такая же". Вместо этого он растерялся, согласился со мной и еще это "я не считаю тебя глупой". Да что с ним случилось? Почему он стал нормальным?Его маска самого умного, непробиваемого, самоуверенного, познавшего жизнь взрослого безразличного мужчины с нотками цинизма в характере дала трещину. Любой Йоханнес без реальной причины цеплял меня при каждой встрече, но вот такой вот адекватный Йоханнес мне нравился больше. — Йоханнес, а какая у тебя фамилия? — поинтересовалась я. Ему бы пошла фамилия Севери – Тумма. Йоханнес Тумма. Ну, ладно, все-таки прямо на "тьму" он не тянул, а вот что-то вроде мрачной тучки – это про него. — Тебе зачем? — спросил он с такой интонацией, с какой разговаривают с чужим очень надоедливым ребенком. — Хочу тебя сталкерить в интернете. Найду все твои социальные сети или вроде того, — пошутила я. — Учитывая, что я знаю, где ты живешь, это не так уж и страшно. — А я думал, что из-за одной обычной случайной прогулки ты себе уже что-то придумала и решила мою фамилию примерить. Непонятно, Колючка шутил, решив подыграть, или он действительно настолько самоуверенный? — Зачем мне примерять твою? Мы возьмем мою. У меня хорошая и красивая фамилия. — И какая у тебя? — Ярвинен. Ярви – озеро. Красиво же, — произнеся это с вопросительной интонацией, я взглянула на каменное лицо Йоханнеса. Он показательно закатил глаза. — И банально. Одна из самых распространенных фамилий. — А я не сказала, что она редкая. Я сказала, что она красивая, — парировала я. — Она распространенная. Очень, — внушительно повторил Колючка. — И что? Йоханнес вздохнул так, будто собирался в десятый раз объяснять, почему два умножить на два – это четыре. — Когда что-то встречается постоянно и везде, оно обычно. Красивое – это то, что можно выделить, что-то особенное, запоминающееся. Не может быть банальное и распространенное красивым. Ого, вот так философия. Очень странная, и согласиться с ней я не могла. Не пришлось долго думать над тем, что можно противопоставить, хороший пример пришел на ум сразу же. — Ты небо каждый день видишь? — Ну... да? — Небо красивое? А море? — Айли, небо – одно, — усталым тоном произнес Колючка. — Небо красиво, но оно одно и все время разное. Море... ну, морей несколько, но не много. — А цветы? Цветов много, но они красивые. И людей красивых много. И котов, — не сдавалась я. — Если жить на ромашковом поле, то уже через неделю перестанешь замечать красоту каждой отдельной ромашки. А люди и коты – все разные. Вид один, но воплощения-то разные. Больше ответить мне было нечего. Я все еще не могла с ним согласиться, но логика в его рассуждениях присутствовала, и чем ее еще крыть, я уже не знала. И все равно Ярвинен – красивая фамилия, хорошая, пусть и встречается часто. — Ну ладно, и какая же все-таки у тебя фамилия, м? Айноанен? — Почему Айноанен? — слегка нахмурившись, спросил Йоханнес. — Ну, типа, единственный плюс суффикс... — Да эту шуточку я понял, но я же не говорил, что моя фамилия редкая. — Ну скажи уже, какая, — не выдержала я. Сколько можно тянуть? Что там за фамилия такая? — Лайне. — Лайне? Она не менее распространенная, чем моя! — Я же уже сказал, что не говорил, что моя фамилия редкая, — недовольно произнес Колючка. — Волна... — задумчиво повторила я. — Тоже красивое значение. Йоханнес Лайне. Классно звучит. Он просто пожал плечами. Айли Лайне. А неплохо... Непонятно, конечно, зачем примерила. Вредина спровоцировал. Йоханнес Ярвинен тоже вполне себе, так-то. Свернув с тропинки, я подошла ближе к краю воды. Спокойные волны на большом озере с приятным легким шумом касались берега. Солнышко уже скрылось за верхушками деревьев, но в том месте, куда оно пряталось, небо оставалось светло-голубым с желтыми отблесками. Неподалеку на волнах покачивалась пара уточек. Красиво. Море, озера, реки — это прекрасно. Какие бы талантливые люди среди нас ни жили, не существовало художника лучше природы. — Красиво, да? — спросила я у Йоханнеса, стоящего на некотором расстоянии за моим плечом. — И так спокойно тут. — Угу-м, — отозвался он. — Любишь природу? — Конечно. Какое-то время мы молча любовались видом, слушая плеск воды, а потом я обернулась, чтобы пойти дальше, но вдруг будто впервые увидела Йоханнеса. По-настоящему увидела. Его красота бросалась в глаза сразу, но лишь в общем виде. Я только в этот момент заметила, что его лицо и взгляд на самом деле не мрачные. Лицо мужественное, с широкой челюстью, заметными скулами и чуть грубоватыми чертами, серьезное — такое лицо должно быть у смелого, сильного и надежного мужчины. Это красиво по-настоящему. А взгляд... Он глубокий и грустный, но не мрачный и уж точно не злой. Медово-зеленый цвет глаз вызывал ассоциации с лесом, освещенным лучами закатного августовского солнца. Да и цвет волос, собранных в этот прекрасный в своей небрежности пучок, был не просто темно-коричневым, он отливал шоколадом. Свободное худи и прямые джинсы скрывали мускулистую и широкоплечую фигуру Йоханнеса, но даже просто по тому, как он стоял, было видно, что это ментально и физически сильный мужчина. Если бы у него был другой характер, такой, как у Оскари, я бы влюбилась в Йоханнеса без памяти. Так что очень повезло, что Йоханнес – колючка и вредина. И где-то в дальнем темном уголке мозга таракан шепнул, что, будь у меня другие взгляды на жизнь, я бы с удовольствием согласились побыть его той самой временной подружкой без обязательств... Привлекательный мужчина. Очень. И, как бы там ни было, его эта непредсказуемость, закрытость и холодность добавляли интереса, добавляли жгучего перчика интриги и неразгаданной загадки. Йоханнес знал, что я на него засмотрелась. Видел. Мы даже пересеклись взглядом, устремленным в глаза друг другу, на несколько секунд, прежде чем я отвернулась от него и все-таки зашагала обратно на тропинку. Но Вредина, на удивление, никак это не прокомментировал. Никакого прямолинейного замечания, шутки или подкола. Ничего. Когда он поймал мой взгляд, я уже приоткрыла рот, чтобы все-таки сказать ему, что он красивый, озвучить этот комплимент, как обычно делала, но в последний момент передумала. Мы пошли дальше. В парке люди встречались уже чаще, многие в это время гуляли с собаками или выходили на пробежку. Вдохнув поглубже вечерний воздух с запахом сосен и озера, я медленно выдохнула. Хороший вечер. Хорошая погода, хорошее настроение, хорошая компания. Было бы здорово, если бы однажды этот вечер все же повторился. Когда мы свернули с широкой пешеходной дорожки на тропинку поменьше, я заметила знакомый силуэт и невольно улыбнулась. — Здравствуйте, Ларри, — поздоровалась я, когда дедушка с собакой подошли ближе, и нагнулась, чтобы почесать Молли за ушком. Пудель весело завилял хвостиком. — Как ваши дела? — Добрый вечер, — произнес следом за мной Йоханнес. — Здравствуй, Айли, здравствуй, Йоханнес, — дружелюбно отозвался Ларри. — Все хорошо, вот, вышли с Молли на вечернюю прогулку. Моя жена готовит вкусный ужин, так что скоро уже пойдем обратно домой. А вы как? — Тоже все хорошо, спасибо. Погода замечательная, решила немного прогуляться после работы. В приятной компании, — с легкой улыбкой я кивнула на Вредину. — А я решил побыть приятной компанией, — ухмыльнулся он. — Это чудесно! Что ж, мы с Молли пойдем, рад был встретить вас, ребята. Удачи вам. — Взаимно. Хорошего вам вечера! — ответила я. — До свидания, — сказал Йоханнес. Дедушка улыбнулся и, показав ладонь в знак прощания, зашагал вперед. Мы тоже продолжили идти к дому. К домам, вернее. Ноги ужасно гудели, спина устала, одновременно хотелось уже поскорее оказаться дома и лечь и в то же время хотелось еще немного погулять в этой моей "приятной компании". Когда Ларри поздоровался, он, кажется, назвал Йоханнеса по имени? Получается, они знакомы? — Ты знаком с Ларри? — решила спросить я. — Да, уже давненько. Он живет в нашем районе, мы порой пересекаемся, когда я гуляю с Йоги. А ты откуда его знаешь? — Он недавно заговорил со мной, когда я книжку на озере читала, и мы немного вместе прошлись потом. Ларри кажется милым и очень дружелюбный. Я бы хотела, чтобы у меня был такой дедушка. — Да, Ларри – приятный мужчина, — подтвердил Йоханнес. — И жена у него тоже очень милая. Продолжая вести легкий разговор, во время которого Вредина все еще не вредничал, мы дошли до моего скромного жилища. — Спасибо, что прогулялся со мной, — сказала я, стоя напротив Йоханнеса на подъездной дорожке. — Было очень приятно и интересно с тобой поболтать. И... здорово, когда ты такой. — Какой такой? — сведя брови и чуть повернув голову, спросил он. — Не колючий. Нормальный. — Нормальный? — Не самое удачное слово подобрала, но, думаю, ты меня понял. — Да. Больше Колючка ничего не говорил, мы просто смотрели друг на друга молча. — Что ж, — Йоханнес первый прервал эту паузу, — доброй ночи, Айли. Может, еще увидимся. Завтра отправлю тебе обещанный список книг и... если хочешь, могу глянуть твой рассказ. Пришли тогда его мне на почту, адрес я тебе скину. — О, было бы здорово! Спасибо большое! Очень интересно, что ты скажешь. Он кивнул. — Ну, доброй ночи, Йоханнес. И, да, я была бы рада снова увидеться, — я сжала губы, глянув сначала на забор, затем на Колючку. — Айли, слушай, — начал слишком уж спокойным и человечным тоном Йоханнес, его взгляд устремился в сторону. Я чуть напряженно ждала продолжения того, что он хотел сказать. — Мне тоже было приятно и интересно с тобой поговорить и пройтись, не буду, как ты говоришь, выпускать колючки, но я не люблю давать пустые надежды. Я уже говорил и хочу повторить, чтобы ты вдруг не расценила мои действия как-то иначе... — Я помню, не волнуйся, — решила не заставлять его подбирать слова я. — Это взаимно. Я бы сказала, что это просто по-дружески, но в разнополую дружбу ты не веришь, так что... теплые соседские отношения? Йоханнес дважды покивал, глядя мне в глаза. Я протянула ему руку, и он ее аккуратно пожал. Так глупо, когда сердце ёкает от прикосновения руки человека, с которым вы рукопожатием договорились быть просто приятелями-соседями. Так глупо, что к домуя шла на ватных ногах, борясь с желанием обернуться из-за плеча, чтобы взглянуть на Йоханнеса еще раз. Ну почему же он так цеплял? Неужели просто красотой? Красотой и проявленной ко мне заботой? Красотой, проявленной ко мне заботой и загадочным противоречивым характером? Ну да, психологи же говорят, что на эмоциональные качели легко запрыгнуть и сложно с них слезть, так неужели я попала в эту ловушку? Дурацкий Вредина.