Заблудшие в судьбе.

Этот момент стал рубежом, после которого ничего не было как прежде. Эйдан стоял на грани, а реальность, которую он до этого так уверенно избегал, обрушилась на него с новой силой. Его отец, человек, который так и не смог найти путь к нормальной жизни, оставил Эйдану наследие, которое невозможно было игнорировать — огромные долги. Но не просто долги. Долги, которые тянулись в самую тьму Лондона, туда, где свет почти не пробивается, и где даже самые отчаянные люди не осмеливаются ступать. Эти люди — мафия. "Серые тени" — группировка, которая оставила свой след в самых мрачных уголках города. Их влияние распространилось от восточного Лондона до самых страшных переулков, и их жестокость была легендарной. Они не прощали долгов. И уж точно не прощали тех, кто осмеливался пытаться уйти от ответственности. Эйдан знал, что все это не могло закончиться хорошо. Но когда эти двое подошли к ним, в черных костюмах, с холодными, мертвыми глазами, это стало слишком реальным. Все, что они говорили, звучало, как приговор. "Эйдан Харрис?" — один из них обратился к нему, голос был ровным, без малейшей эмоции. "Да," — ответил Эйдан, пытаясь не выдать своего страха. Внутри него все сжалось. "Ты должен нам деньги. Миллионы," — сказал второй, смотря на Эйдана с холодным интересом. "Он мертв," — произнес Эйдан, пытаясь как-то упростить ситуацию. "Не оставил ни копейки, так что можете не беспокоиться." "Это твои проблемы теперь," — ответил первый, делая шаг вперед, и Эйдан почувствовал, как его взгляд проникает в самую душу. Он не мог скрыть, что понимает: с этим шутить не стоит. "У тебя два пути, парень," — продолжил второй. "Либо ты работаешь на нас, либо мы сделаем твою жизнь адом. Ты же умен, ты понимаешь, о чем речь?" Эйдан просто молчал, сжался, чувствуя, как напряжение в воздухе становится все ощутимее. Он не знал, что делать. Слова не давались, но ему нужно было найти выход. Он всегда был умным и расчетливым, и вот, наконец, эта способность оказалась ему необходимой. "Я могу заработать. Могу работать на себя. Сделать деньги честно, без грязи. Я могу…" — его голос звучал решительно, но в глубине души он чувствовал, что это ничего не даст. Мафиози обменялись взглядами. Один из них, как будто не выслушав до конца, внезапно схватил Эйдана за шею. Эйдан, не ожидая, пошатнулся и оказался на коленях, но все еще пытался бороться. В его груди звенела боль, и в голове мелькали мысли, как из этого выбраться. "Ты ошибаешься, парень," — сказал тот, кто держал его за шею. "Ваша жизнь закончена." Эйдан почувствовал, как все силы покидают его. Он пытался сглотнуть, но в тот момент его внимание привлек звук выстрела. Пуля была направлена в Элиаса, который стоял рядом. Но Элиас был спасен — кулон, который он всегда носил на шее, каким-то чудом отклонил пули, хотя она все равно оставила след на его коже. Эйдан не мог поверить своим глазам. Пуля прошла настолько близко, что он почувствовал, как воздух сжался в его легких. Все замерло. Он видел, как Элиас внезапно повалился на землю, кровь начала проступать, и Эйдан понял, что это конец. "Элиас!" — его голос сорвался, и, кажется, все звуки вокруг исчезли. Он не мог поверить, что потерял того, кто был ему так дорог. Но что-то в его душе изменилось, когда он увидел неподвижного Элиаса, который не подавал признаков жизни. Это было неправдоподобно, но Элиас сделал то, что Эйдану было невозможно бы сделать — он умер, по сути, чтобы спасти их обоих. Мафия поверила. Это был решающий момент, и Эйдан понял, что отступать теперь некуда. Он оказался между этим выбором — жить с горечью или сдаться. "Нет, Элиас…" — его слова стали более неуверенными. Он взглянул на мафиози с ненавистью. "Я согласен. Я буду работать на вас." Эйдан чувствовал, как его слова, полные ненависти и боли, разрывают его душу. Он знал, что этим он навсегда связывает свою судьбу с этими людьми. Но ему не было другого выбора. "Не думай, что я тебе поверю, парень," — один из мафиози поддел его слова. "Ты слишком умен для того, чтобы быть просто еще одной пешкой на нашей доске." Эйдан, с горечью в глазах, кивнул. Он не собирался быть рабом, но теперь у него не было выхода. Мстить за Элиаса. Выжить, теперь у него было лишь две цели.