Удар Молнии

Taylor Swift - Who's Afraid of Little Old Me?

Выходные дни, пролетевшие как один, оказались для меня настоящим облегчением. Я не думала о работе, о Джейсоне, о проверке — всё отложилось в сторону. Время с друзьями, прогулки по городу, возможность привести в порядок свою квартиру — казалось, что я снова обрела контроль. Но стоило мне вернуться в ресторан, как эта иллюзия рассыпалась. Джейсон не искал встречи со мной, и я тоже не делала попыток. Мы говорили только тогда, когда это было необходимо, и только в присутствии других. Никаких личных разговоров, никаких подколов, никакой напряжённой игры взглядов, от которой раньше дрожали колени. Только рабочие вопросы. Только сухие, сжатые фразы. И мне ведь этого и нужно было, верно? Тогда почему каждый раз, когда он проходил мимо, не удостоив меня даже взгляда, внутри что-то болезненно сжималось? Почему я ловила себя на том, что поднимаю голову, едва услышав его голос? Почему, когда он холодно отвечал на мои вопросы, я чувствовала, как во мне поднимается злость на него, на себя, на эту чёртову ситуацию? Я должна была радоваться, что он отстранился. Это упрощало всё. Но вместо этого внутри меня росло странное, колючее чувство. Последние дни я проводила больше времени с Ником. Он приходил в ресторан чаще, чем было нужно, и я не могла не заметить, как он всё больше стремится оказаться рядом. Возможно, это был его способ вернуться в мою жизнь, способ показать, что он всё ещё здесь, что он не сдался, несмотря на то, что между нами всё было давно закончено. Мы болтали, смеялись, проводили время за разговорами, а я, возможно, позволяла себе снова ощущать комфорт в этом. В субботу вечером после работы, я также встретилась с Эмбер. Мы пошли на ужин в греческий ресторан, где её голос, полный сарказма и шуток, наполнил пространство. Я смеялась до слёз, забывая обо всём, что оставила позади. Мы говорили ни о чём и обо всём одновременно, как всегда, и мне было хорошо. Пока, конечно, не всплыл разговор о Батлере. — Сюжет для какого-то сериала, не меньше. Но если быть честной, у меня есть только один вывод, — заявила Эмбер, отламывая кусочек питты и макая его в хумус. — Давай, просвети меня, — я закатила глаза, уже готовясь к её очередному псевдопсихологическому анализу. — Вам с ним нужно переспать. Я чуть не поперхнулась своим лимонадом. — Что? — Я уставилась на неё, надеясь, что ослышалась. — Ты предлагаешь мне что? — Почему нет? Вы оба зашли в тупик, а единственный выход — выплеснуть всё это… ну, скажем так, в другом формате. Ну, ты поняла. — Нет, я не поняла! — Я всё ещё не могла поверить, что слышу. — Ты вообще представляешь, насколько он иногда невыносимый? — О да, представляю. Ты только о нём и говоришь. Я закатила глаза и сделала большой глоток лимонада, пытаясь не сорваться. — Эмбер, он обвинил меня в сговоре с Ником. Он всерьёз решил, что я и мой бывший специально ничего не сказали ему! Она подняла бровь, но удивления в её взгляде не было. — Да уж, этот парень явно перегрелся на своей кухне, — усмехнулась она. — Вот именно! — вспылила я, сжимая в руках салфетку. — Но тогда ответь мне на один вопрос, — Эмбер наклонилась ко мне, глядя в упор. — Почему тебя так волнует это? Почему тебе не всё равно, что он сказал? Я открыла рот, но не знала, что ответить. Потому что правда была в том, что мне не было всё равно. Мне было чертовски важно, как он на меня смотрит. И именно это раздражало больше всего. — Послушай, тебя тянет к этому парню, я права? — она внимательно посмотрела на меня. — То, что он сходит по тебе с ума мы уже знаем на сто процентов. Вопрос в другом: сколько ты ещё собираешься это игнорировать? — Я и так зашла слишком далеко, — медленно выдохнула я. — Позволила себе и ему пересечь границы. Теперь всё стало только сложнее. Подруга усмехнулась, тыкая вилкой в оливки. — Я не знаю, почему он так на меня влияет, — наконец пробормотала я, сцепив пальцы. — С Ником такого не было, например. — Потому что Ник был удобным, — пожала плечами Эмбер. — Он соглашался с тобой во всём. А Джейсон бросает тебе вызов. Он не просто принимает тебя, он заставляет тебя чувствовать, думать, делать. Я замерла, осмысливая её слова. Эмбер улыбнулась и покачала головой. — И самое забавное — он раздражает тебя так же сильно, как и… всё остальное. Выдохнув, я откинулась на спинку стула, ощущая, как каждое её слово, словно удар по нервам. Эмбер снова поймала мой взгляд, как бы невзначай, но с такой точностью, что я почувствовала себя голой перед ней. — Ты же понимаешь, что ты сама себе проблемы создаёшь? — сказала она, её голос стал более мягким, но точным. — Всё, что ты говоришь — это просто попытка отгородиться от того, что ты не можешь контролировать. Я сжала кулаки, чувствуя, как по спине пробежала дрожь от её слов. Это было так близко к истине, что я могла бы взорваться от этой боли, но не могла остановиться. — Эм, ты не понимаешь, — я резко поставила стакан на стол, ощущая, как в груди кипит адреналин. — Во-первых, никаких отношений на работе. Я претендую на руководящую должность, и если Миллер хоть почувствует намёк на отношения с Джейсоном — всё полетит к чёрту. Я не буду так рисковать, ты меня слышишь? Мне важно сохранить свою позицию. Я почувствовала, как её взгляд становился всё более проницательным, как будто она видела через мою защиту. Я резко откинула волосы назад, стараясь скрыть тревогу в глазах. — Во-вторых, я не хочу в это втянуться, потому что… — я запнулась, перевела дыхание. — Иначе это поглотит меня с ног до головы. Я знаю, как могу отдаться этим эмоциям, впустить его в сердце. И потом, когда всё закончится, я вернусь на работу в офис и почувствую пустоту. Ты понимаешь, что это будет? Мои слова звучали как крик души, который я не осмеливалась произнести вслух. Но всё было как на ладони и я не могла скрыть свои страхи. Эмбер молчала, её взгляд, как всегда, остался сосредоточенным, но теперь в нём была какая-то мягкость, будто она осознавала, как сильно я переживаю. Мне стало невыносимо тяжело смотреть на неё. — Я не могу позволить себе снова стать кем-то, кто растворяется в отношениях. Не хочу быть той, кто теряет свою личность ради кого-то, — продолжала я, ощущая, как каждый нерв в теле напрягается. Мои руки сжались в кулаки. Мне было больно от того, как я признавалась в этих вещах. Это было, как вновь открыть старую рану. Эмбер молчала, её пальцы крепко сжали мою руку, как будто пытаясь дать мне какую-то опору. Но я не могла избавиться от ощущения, что чем больше я говорю, тем сильнее всё меня тянет в пропасть. — Я понимаю тебя, — сказала она мягко. — Но, возможно, ты уже потеряла себя, если постоянно боишься того, что будет. Я закрыла глаза, пытаясь избавиться от боли, которая вновь прорвалась наружу. Мысли о матери постоянно возвращались, несмотря на все усилия забыть. Она всегда была рядом, но не как поддержка или любовь, а как невыносимое давление, которое разрушало мою самооценку. Никогда не достаточно хорошей. Никогда не достаточно умной, красивой, успешной. Каждый её взгляд, каждое её слово ощущалось, как гвоздь в сердце. И не важно, как я старалась — это было всегда недостаточно. Иногда, когда я делала что-то не так, мне досталось физически. Я до сих пор помню, как она иногда поднимала руку, и я чувствовала, как её гнев будто превращался в молнию, которая сжигала меня изнутри. Не было ни места для ошибок, ни пространства для слабости. Я думала, что со временем всё уйдёт, что я забуду эти моменты, что смогу построить свою жизнь, не оглядываясь назад. Но когда я пыталась приблизиться к кому-то, когда я открывала своё сердце, эти воспоминания начинали накрывать меня с головой. Каждый шаг в моей жизни сопровождался тем, что я ожидала от себя ещё большего, чем могла себе позволить. Я не могла остановиться, не могла расслабиться, потому что, если я это сделаю, это будет означать, что я снова позволила ей победить, что я снова стала тем слабым ребёнком, которого она всегда считала не достойным. В мысли вновь вернулся Коул. Мы расстались сразу после выпуска, словно наши отношения существовали только в границах университета — как часть учебного процесса, который подошёл к концу. Но я не осознавала, насколько глубоко была привязана, пока не осталась одна. Всё вокруг внезапно потеряло смысл, как будто с окончанием этой главы исчезла не только любовь, но и сама я. Я чувствовала себя разбитой вазой, осколки которой больше не складывались в прежнюю форму. Сейчас я давно о нём не вспоминаю. Его лицо уже не всплывает в памяти, голос не звучит эхом в голове уже несколько лет. Он исчез — из моей жизни, из мыслей, из сердца. Но отпечаток остался. Не от него самого, а от того, что пришло после. От пустоты, что осталась, когда он ушёл. От осознания, что близость — это не гарантия, что люди остаются. От расстояния, которое внезапно образовалось между мной и всем миром, и которое я так и не смогла полностью преодолеть. Я не думаю о нём. Но думаю о том, как легко один человек может стать для тебя всем — а потом исчезнуть, оставляя после себя лишь невидимые шрамы. Иногда я позволяла себе сближаться с людьми, но ни одно из этих увлечений не превращалось во что-то большее. Все мои «отношения» оставались поверхностными, не затрагивая ничего по-настоящему важного. Они были больше похожи на разменную монету — временную близость без обязательств, утешение, которое не требовало от меня ничего, кроме физического присутствия. Чаще всего это были мужчины, с которыми мне было легко. Те, кем я могла управлять, кого могла держать на расстоянии и эмоционально превосходила. Их чувства не были для меня угрозой, потому что я никогда не давала им места в своей жизни. Я не позволяла себе привязываться, не давала ни единого шанса тому, что могло выйти из-под моего контроля. И стоило этим связям хотя бы намекнуть на глубину, стоило кому-то приблизиться слишком сильно — я убегала. Отрезала их из своей жизни с той же решимостью, с какой не позволяла себе оглядываться назад. Потому что привязанность — это риск. А я давно научилась не играть в игры, в которых могу проиграть. Но с Джейсоном всё было иначе. Я не могла отрезать его так же легко, как остальных. Не могла просто решить, когда эта связь закончится, потому что, черт возьми, я даже не поняла, когда она началась. Я пыталась держать его на расстоянии, но каждый раз, когда между нами вставала очередная стена, он находил способ пробить её. Иногда словами, иногда взглядами, иногда просто своим присутствием, которое слишком сильно влияло на меня. С ним я не чувствовала себя сильнее. Не могла контролировать ситуацию, потому что он тоже был сильным, упрямым, гордым. Рядом с ним я не могла просто спрятаться за маской безразличия. Он слишком хорошо умел выводить меня из равновесия, заставлять чувствовать, заставлять злиться, смеяться, терять самоконтроль. С ним я чувствовала больше, чем просто интерес или страсть. Моё сердце реагировало на него раньше, чем тело, и это пугало меня до чертиков. Потому что я знала: если позволю себе увлечься, если сделаю шаг навстречу, дороги назад уже не будет. Он был тем, кто мог разрушить мою защиту, стереть границы, которые я так тщательно выстраивала годами. И если это случится… я не уверена, что смогу пережить ещё одно разочарование. — Послушай, я не говорю, что ты должна бросаться к нему в объятия и жить долго и счастливо. Я хочу сказать, что твои эмоции — это не слабость. И если ты будешь продолжать их подавлять, они найдут способ вырваться наружу. Возможно, в самый неподходящий момент. Я нервно сжала вилку в руках, глядя в сторону. — К счастью, он упростил мне задачу, — я горько усмехнулась, скрестив руки на груди. — Он почти неделю как перестал со мной разговаривать. И знаешь что? Так даже лучше. Эмбер склонила голову набок, изучая меня с легкой улыбкой, будто ждала, когда я сама пойму, что не верю в то, что говорю. — Ага, конечно, лучше, — протянула она. — Ты же только что едва не сломала вилку в руке, пока говорила это. Я раздраженно положила вилку на край тарелки. — Просто… теперь всё проще. Нам не нужно выяснять отношения, он злится, я злюсь, и мы просто… работаем. Всё предельно ясно. — Я отвела взгляд в сторону, разглядывая витрину с десертами, будто там было что-то невероятно интересное. — Серьезно? — Эмбер приподняла бровь. — Ты называешь это «проще»? Я сжала губы в тонкую линию. Конечно, это было ложью. Ничего не стало проще. Напряжение между нами никуда не исчезло, оно просто поменяло форму. Теперь вместо горячих споров и перепалок было молчание, пропитанное недосказанностью. Он проходил мимо, не бросая ни взгляда, не выдавая даже намека на эмоции. Его лицо стало маской абсолютного безразличия. И это бесило меня куда больше, чем все его колкости, вспышки раздражения или слова. Потому что раньше в этом была эмоция. А теперь — ничего. — Да, проще, — упрямо повторила я, скрестив руки на груди. — И чем дольше мы не разговариваем со мной, тем лучше. Эмбер кивнула, будто соглашаясь. — Отлично. Ну раз тебе так «лучше», то почему ты не выглядишь счастливой? Я почувствовала, как что-то сдавило грудь, но тут же подавила это ощущение. Я должна радоваться, верно? Это то, что мне было нужно. Чем дальше он держится, тем меньше шансов, что я снова поддамся эмоциям. Слова Эмбер ещё долго звучали у меня в голове, даже после того, как я попрощалась с ней. Её голос всё ещё звучал у меня в голове — насмешливый, уверенный, чуть раздражающе правдивый. Я закрыла глаза, пытаясь прогнать все мысли, но вместо этого передо мной снова возникли шоколадные глаза Джейсона, его резкий голос, обвинения и холод. Я резко вцепилась в руль. Я старалась отвлечься, включила музыку, но даже ритм любимых треков не заглушал воспоминаний. Было уже поздно, город выдыхал после долгого дня, улицы пустели. Светофор мигнул жёлтым, и я прижала педаль тормоза. В воздухе стоял запах дождя, сырость проникала сквозь приоткрытое окно, освежая горячую кожу. Забудь об этом. Я сильнее сжала пальцы, как будто этим можно было удержать себя в привычных рамках.

***

— Кристиан Аткинсон и его агент все еще не дали ответа, — я нервно скучала ручкой по столу. — Я написала им на почту, чтобы они вспомнили о нас. Нужно определиться с картиной. Ник задумчиво кивнул, постукивая пальцами. — Думаешь, они тянут, потому что есть другие предложения? — спросил он, склонив голову набок. — Возможно, — пробормотала я, глядя на экран ноутбука. — Или просто хотят поторговаться. Но времени у нас всё меньше. Если Аткинсон не согласится, нам срочно нужен запасной вариант. — Я могу пробить, с кем они ещё ведут переговоры, — вмешался Мэтт, откидываясь на спинку кресла. — Если поймём, с кем конкурируем, будет проще. — Сделай это. Нам не нужен ещё один неделями висящий вопрос, — раздражённо сказала я. — Нам нужно чёткое «да» или «нет», чтобы двигаться дальше. — Позвони им, — предложил Мэтт. — Я не могу их прессовать, — покачала я головой. — Если начну давить, они просто откажутся. Ник посмотрел на меня со своей привычной самоуверенной ухмылкой. — Ты ведь понимаешь, что именно это и делает тебя такой чертовски хорошей в своей работе? — Моё терпение? — я подняла бровь — Нет, — он наклонился чуть вперёд, его взгляд скользнул по мне с лёгким интересом. — Твоя способность добиваться своего, не переходя границы. Дверь кабинета распахнулась так резко, что я едва не подпрыгнула. В проёме, заполнив всё пространство собой, стоял Джейсон. Он не постучал, не дал предупреждения — просто вошёл, уверенный, сосредоточенный, слишком напряжённый. Его тёмный взгляд сразу же нашёл меня. — Нам нужно поговорить, — его голос прозвучал твёрдо, почти властно. Я оторвалась от экрана ноутбука и краем глаза заметила, как напрягся Ник. В комнате сразу повисло напряжение. — У нас совещание, — напомнила я, скрещивая руки на груди, давая понять, что он выбрал неудачное время. — Это срочно, — его тон не допускал возражений. Я сжала губы, чувствуя, как в кабинете сгущается напряжение. Мэтт с интересом переводил взгляд с меня на Джейсона, словно наблюдал за началом драмы, а Ник нахмурился, явно собираясь вставить своё слово, но я опередила его. — Две минуты, — сказала я, вставая. — Подождите. Я вышла в коридор, закрыв за собой дверь, и обернулась к Джейсону. — Говори. Он стоял слишком близко. Слишком напряжённый, слишком сосредоточенный на мне. — Поставка продуктов на следующую неделю, — сказал он низким голосом, но в его взгляде читалось нечто другое. — Ты подписала контракт с новым поставщиком? Я моргнула, слегка сбитая с толку. — Да, вчера отправила договор. В чём проблема? Джейсон медленно выдохнул, но не отступил ни на шаг. — Тогда почему мне сообщили, что часть заказанного может не прийти вовремя? Я нахмурилась, быстро пробежав в уме детали сделки. — Не может быть. Они заверили меня, что всё будет доставлено в срок. — Ну, значит, кто-то врёт, — сухо сказал он. Я уже собиралась достать телефон, чтобы позвонить поставщику, но Джейсон внезапно наклонился чуть ближе. — Не слишком ли часто этот парень стал приходить сюда? Я замерла, сердце глухо ударилось в рёбра. — Ты серьёзно? Он не ответил сразу, просто смотрел на меня с выражением, от которого мне стало жарко. — Ты не ответила, — его голос стал мягче, но не менее настойчивым. — Почему он приходит сюда по сто раз за день? — Это не твое дело, — наконец, ответила я, пытаясь сохранить спокойствие. Но он не двинулся с места. Глаза потемнели, а челюсть слегка напряглась, словно он был на грани того, чтобы сказать что-то ещё. Его молчание было тяжелее любых обвинений. — Не моё? — он склонил голову чуть набок, его взгляд вспыхнул. — Тогда почему я хочу свернуть ему шею каждый раз, когда он здесь? Я открыла рот, но тут же закрыла. Его слова ударили слишком резко, слишком прямо. — Ты ведёшь себя так, будто у тебя есть право ревновать меня, — сказала я медленно, смакуя каждое слово, будто пробуя их на вкус. — Напомни мне, когда именно ты его получил? Губы Батлера дрогнули, но не в улыбке — в этом движении было что-то почти опасное. — Сиерра, — его голос стал ниже, почти хриплым. В воздухе между нами что-то дрожало, зыбкое, горячее, неправильное и абсолютно неуместное. Я резко отступила на шаг. — Я разберусь с поставкой позже, — твёрдо добавила я, давая понять, что разговор окончен, — возвращайся на кухню. Я быстрым шагом вернулась в кабинет, закрывая за собой дверь. Как только я вошла, разговор за столом стих. Ник скользнул по мне оценивающим взглядом, явно заметив перемену в моём выражении лица. Мэтт приподнял брови, но быстро сделал вид, что снова увлечён своим ноутбуком. Сев на место, я стараясь выглядеть собранной, но внутри всё ещё чувствовала глухую дрожь. Я сжала ручку в пальцах, пытаясь сосредоточиться на документе перед собой, но буквы расплывались. Дерьмо. — Всё в порядке? — спросил Ник, заметив моё напряженное лицо. Я подняла глаза и увидела, что он смотрит внимательно, слишком внимательно. — Конечно, — выдохнула я с лёгкой улыбкой, надеясь, что голос не выдаст меня. Все просто замечательно.