Эристика

Зима укутала город в белое покрывало, и снег медленно падал на улицы, создавая атмосферу волшебства и ностальгии. Для Жанны это был особенный вечер — встреча выпускников. Она долго обдумывала, стоит ли идти, но в конце концов решила, что в тот день ей будет интереснее, чем дома. Когда она вошла в ресторан, её охватила волна воспоминаний. Звуки смеха и разговоров, запах еды и молокоохлаждающего холодного воздуха сразу перенесли её в прошлое. Воспоминания о бесконечных переменках, шумных коридорах и мечтах о будущем заполнили её сознание. Таблицы, накрытые скатертями, вокруг украшены огоньками, создавали уютное настроение. Она заметила, что уже собралась целая толпа: взгляды, улыбки и радостные возгласы. Кто-то, стоя у столика с напитками, нетерпеливо ждал своих друзей, кто-то уже обсуждал свои достижения — о том, как кто-то стал мамой, другой кого воспитал, а кто-то достиг высот в бизнесе. Жанна увидела своих одноклассников, среди которых были и те, с кем она когда-то дружила, и те, кого она едва помнила. Время расставило всех по своим местам: одни светились от счастья, другие, наоборот, выглядели подавленными. Интересно, как у них дела? Что стало с теми, кто намного хуже учился? Жанна улыбалась, когда её взгляд наткнулся на её первую любовь. Она чертыхнулась про себя, не понимая, что она тут вообще делает. Но Рите были рады, мальчик Вова, который бегал за ней с 8 по 9 класс, до сих пор глазки строил, даже не подозревая, что он точно не в ее вкусе. Сейчас он вырос, похорошел, но ответные взгляды Риты не ловил. — Жанночка, привет… — С доброй улыбкой произнесла ее классная руководительница. Женщина подошла к ней и обняла Жанну, шепча ей на Ушко, как она рада тут ее видеть. За одной учительницей подошли и другие, тоже выражая свою радость и счастье за нее. Только одна Рита продолжала сидеть на своем месте, на удобном диване, с учителями, которые Жанне не знакомы. Поздравив друг друга с успехами и историей за плечами, они начали вспоминать забавные моменты из школьных лет. Никогда не думала, что эти воспоминания смогут вернуть былое волнение. Среди моря незнакомых лиц появились знакомые фигуры — некоторые учителя, пришедшие поддержать своих бывших учеников. Так же, как и тогда, Рита ловила на себе восхищённые взгляды и от девушек, и от парней, что смотрели на нее голодными глазами. Жанна знает каждый их взгляд, он ее жутко раздражал, когда она была с Ритой. Сейчас же это выглядит смешно и нелепо. Где-то глубоко внутри она даже гордится тем, что единственная смогла покорить сердце строгого учителя математики. Тем не менее, между ними редко пересекались взгляды. Жанна чувствовала, что для неё это всего лишь часть вечеринки, а не обременение. Истинные учителя остаются в сердце и памяти навсегда, даже если с ними редко видишься. Каждый стол убирал свой пласт детства и взрослой жизни. Кто-то громко смеялся, вспоминая свои роковые моменты; кто-то жаловался на жизнь и, подняв бокал, провозгласил тосты за невостребованные мечты и потери. Очевидно, кто-то добился многого, кто-то так и остался в затруднительном положении. Скоро пришел один из тех, кто не смог прийти в школу последние годы — Дима. Всегда смеющийся, он неожиданно привел с собой свою девушку и, погладив её по плечу, с гордостью представил. Через много лет, несмотря на трудные времена, он всё же нашел свою любовь. Это внушало надежду многим присутствующим. С развитием вечера атмосфера становилась все более раскрепощённой. Танцы начинались, звуки музыки наполнили пространство. Люди начали собираться на танцполе, настроение поднялось до небес. Некоторые одноклассники передавали друг другу свои истории, как им не хватало старых друзей, как они скучали по школьным временам. Жанна, чувствуя общую энергию, присоединилась к группе. Они танцевали, отпускали свои заботы, и даже те, кто сдерживался в начале, вскоре забыли о приличиях и начали веселиться. Жизнь, кажется, заиграла новыми красками, и каждый момент казался значимым. Наконец, когда усталость начала отдавать о себе знать, кто-то предложил хорошенько вспомнить старые школьные традиции. Они решили устроить импровизированный конкурс на лучшее представление о том, как они видели всех друг друга в будущем. Это должно было вызвать много смеха и ностальгии. В центр вышли два парня, очевидно уже подвыпившие. Они что-то шептали друг другу на Ушко и смеялись. Жанна, как и многие, достала свой телефон и начала снимать на память. — А мы будем изображать Маргариту Сергеевну и ее девочку на побегушках! — Возгласил один из парней. Заставив Жанну напрячься и вспомнить, как она дралась с тем парнем, когда он специально шлепнул Риту по попе. Маргарита поудобнее села на диване, слегка повернувшись, чтобы увидеть тех, кто осмелился такое сказать. У Хмелик чуть телефон из рук не выпал, все внутренности сжались, доставляя дискомфорт. Миша и Егор, они не были особенными, тоже мечтали затащить Риту в постель, как и все, но постоянно получали отказы и шутки в сторону их дружков. — Маргарита Сергеевна, я пришла исправить оценку… — Наигранно женским голосом проговорил Миша и подошел к «учительскому» столу, что был просто столом из ресторана, который передвинули на центр. — Ох… Я успела соскучиться по тебе. — С ухмылкой проговорил Егор и встал из-за стола, близко подходя к Мише. Жанна все время переводила взгляд с них на ухмыляющуюся Риту. Ее тело было напряжено, руки тряслись, она не понимала, под какими успокоительным Рита сидит, что ей просто безразлично, она смотрит, изображая дикий интерес к их «смешному» представлению. У всех людей вокруг пропала улыбка с лица, они наблюдали за этим с интересом, но при этом выражая свое отвращение к поведению парней. Жанна ощущала, как бьётся её сердце, вызывая быструю пульсацию в ушах. Лица парней были искаженны улыбками. Это непрошеное внимание обожгло её, и она мгновенно почувствовала себя неуютно. Будто из-за непрозрачных стен её внутреннего мира вырвались все чувства, которые она пыталась скрыть. — Ты уже думала, как будешь исправлять оценку? — Спрашивает Егор, поднимая одну бровь. — Конечно, госпожа, языком… Когда смысл слов дошёл до Жанны, ее словно холодной водой окатили. Её тело было напряженно до предела — как будто каждая мышца стягивалась внутри, опираясь на мрачные мысли. Она сама не могла в это поверить, но злость и смущение накрыли её, как густое облако, затуманившее разум. У Жанны скулы заострились, пальцы невольно сжимали снимавший телефон. Злость, которая захлестнула её, была не только на остальных, но и на саму себя. Жанна чувствовала, как неконтролируемая волна смущения разливается по всему телу, заставляя покалеченное чувство гордости обжигать её внутренности. Почему ей это так важно? Почему мнение этих людей так сильно повлияло на её состояние? Она попыталась улыбнуться, но эта улыбка получилась натянутой, и, заметив это, внутри неё разгорелся внутренний конфликт. С одной стороны, ей хотелось продемонстрировать свою уверенность и гордость, а с другой — она чувствовала себя неуместной. Вот ведь парадокс! То, что должно быть радостью, стало для нее мукой! — Да? Ну тогда вставай на колени. — Хмыкнул Егор, не сдерживая издевательской улыбки. Разные вопросы кружились у Жанны в голове. Начиная от того, какого хера они творят? И заканчивая тем, Рите что, плевать? Кажется, что разделяющая завеса, которой она надевала для защиты свою душу, рассеялась. Желание спрятаться от всех было настолько сильным, что её руки, сжатые в кулаки, дрожали от бессилия. Первое, что Жанна заметила в своём восприятии — это агрессия. Она мысленно отчитывала своих старых друзей за такие глупые шутки и оскорбления. Зачем они это делают? — думала она. Их смех и обсуждение об их совместных фантомных воспоминаниях резко стали ей неприятны. На их лицах жил яд и наслаждения издевательствами, а на её — тень подавленности, которая, казалось, прямо условно перекрывала её способностью наслаждаться моментом. Рита прокашлялась, привлекая к себе внимание, с ее лица не сходила ядовитая улыбка, которая бесила Егора с Мишей. — Я думала, когда вы станете старше, вы обретёте хоть капельку ума. Но думать с непривычки утомительно, да? — Спокойно говорит Маргарита, рассматривая парней. — Смысл был в том, чтобы изобразить то, каким вы видите будущее, а не свои фантомные фантазии пубертатного возраста. — Почему сразу фантомные? — Возразил Миша, складывая руки на груди. — Есть какие-то опровергающие факты того, что этого не было? — А есть какие-нибудь, что подтверждает, что это было? Рита говорила спокойно, не повышая тона, от чего Жанну слегка отпустило, то есть всё-таки они за одну команду играют и топить друг друга не должны. — Ну… Вы постоянно закрывались в классе… Кидали друг другу двусмысленные взгляды… — Отвечает Миша, отводя свой взгляд на Егора, который и придумал эту затею. — А еще мы видели вас на выпускном. Как вы целовались в туалете у окна. — В бой вошел Егор. Возле Жанны сидел парень по имени Влад, который почти все свои школьные года отдал Жанне. Бегал за ней, ухаживал, от плохих мальчишек защищал. У них никогда бы ничего не получилось, потому что Жанна уже на тот момент была одержима Ритой, она любила ее всем сердцем и спокойно говорила об этом Владу. Он слушал оправдания парней и сжимал кулак от злости, ведь краем глаза замечал, как тухнет Жанна от их слов. — Вы в своем уме? Вы вообще понимаете, что гово… — Вообще-то, это я был. — Басистым голосом заявляет Влад, не давая Рите договорить. — И вам бы не стоило говорить того, чего не знаете. Жанна смотрела на него как на спасителя, впервые осознавая, что он действительно готов спасти ее от всех, даже спустя 10 лет, даже когда она столько не отвечала ему взаимностью, даже… Слишком много «даже». Мысли сплетались в её голове, пока она наблюдала, как Влад, уверенно позаимствовавший внимание собравшихся, начал давать ложное алиби, защищая её. Жанна ощутила внутри себя смешанные чувства. С одной стороны, ей было приятно, что кто-то стоит на её стороне, хотя она и не хотела, чтобы это было так. Но с другой стороны, её охватило смятение: почему он это делает? Зачем Влад берёт на себя такую ответственность? Она чувствовала, как тела других людей вокруг сосредоточились на ней, и это ненавистное внимание едва ли не разорвало её на части. — Я сам своими глазами видел, что это были они. — Снова возражает Егор, смотря на Влада. — Когда такую херь пьешь, не только это почудиться. — Парирует Рита. В тот момент, когда Влад пытался убедить всех, что у них с Жанной была не просто дружба, Жанна почувствовала, как горло стиснулось. Ей вдруг стало не хватать воздуха, и каждая фраза, произнесенная им, звучала как ещё один гвоздь в крышку гроба. Рита, с наглой ухмылкой, явно смеялась этому словесному цирку и подтверждала каждую сказанную им деталь. Когда Влад продолжал описывать нарисованную им ситуацию, Жанна, чувствуя, как на неё наваливается тягостный груз, овладела страхом: а если никто не поверит? Она думала о том, что даже если сейчас Влад защищает её, в конечном итоге все поймут правду. Хмелик испытывала глубокое смятение, осознавая, что находится в капкане чужих игр. Жанна не хотела, чтобы Влад прикрывал её, в то время как полностью неконтролируемая ситуация накаляла её эмоции до предела. Внутри её первой мысли проросло убеждение, что она должна сама разобраться со своими проблемами. Она не хотела повлиять на чужую жизнь, пока её собственное существование казалось чем-то вроде непонятного хоровода. — Так, все! Хватит. — Выступил один из учителей, кой считает, что он самый главный. — Как дети малые, опять из безобидной игры раздуваете ад. Такая встреча чудесная, а вы ее портите, как портили каждый праздник! Повзрослейте уже наконец. Парням не нравится, что их до сих пор отчитывают как маленьких, но они подавляют в себе гнев и спокойно садятся на свои места, смотря, как другие сменяют их и изображают. Жанна сидит слегка подавленная, с испорченным в край настроением. Она скидывает видео в чат с подружками и выпивает залпом бокал с вином, что теплом внутри отдаётся, ожидая их ответа. Лара «Вот суки!» Маша «Ну нельзя же так… » Маша «Как-то грубовато… » Лара «Да я их мать, в рот и наоборот. » Лара «Чтоб они пукнули, когда спали! » Маша «Ого… О таких проклятьях я даже не слышала… » Лара «Учись, пока я жива. »

Хмелик

«Это пиздец… »

Лара «Жанна, солнце, ты чего расстроилась?» Лара «Они просто низшая раса пидорасов, чего ты сразу?» Маша «Все будет хорошо, не переживай. »

Хмелик

«Просто почему-то обидно стало… »

Лара «Да еба, щас к гадалке сходим, порчу на нестоячку ебанем! » Маша «Не думала, что ты веришь в это. » Лариса «Когда у подруги проблема, и не в такое поверишь. » Жанна улыбается уголками губ, чувствуя, как легкое раздражение сменяется теплом. Лариса великолепна, даже на расстоянии может хоть как-то поднять настроение. И почему они раньше не познакомились…

Хмелик

«Ладно… Чуть попозже напишу. »

Лара «Если что, мочи их, я так и быть за еду тебя отмажу. » Маша «Лара! Лариса «Не ну а что? » Маша «Нельзя так. »

***

Жанна отошла в дамскую комнату, уже достаточно сильно устав от людей вокруг. Одного этого дня хватит на целые года, чтобы быть счастливой и без этих надоедливых лиц. В начале встречи она была даже рада, но сейчас настроение было на нуле. Бывшие одноклассники раздражали одним лишь своим присутствием, своими изменившимися голосами, которые бесят еще больше. Хмелик на раковину опирается, в отражении зеркала на себя смотря. — Устала… — Выдыхает она. Социальная батарейка села, сейчас хотелось под мягкое крылышко Марины и спать. Ну ничего, ещё немного подождать, и Марина приедет, чтобы забрать ее. — Что, у вас с Ритой всё плохо? — Слышится мужской голос, и Жанна сразу понимает чей. Голос Егора, который был чем-то очень сильно доволен. — Не трахает больше? — С чего ты взял, что у нас что-то было? — Ну как же… — Ухмыляется он, сзади стоя, непонятно для чего он зашел в женский туалет, видимо, персонал ресторана за этим не следит и им совершенно плевать. — Я неоднократно видел своими глазами ваши мерзкие поцелуи, объятия. Слышал стоны из ее кабинета. А потом, как ты из него выходишь, на полусогнутых. Шумные вдох-выдох, игра нескончаемых слов неистово заебала. Егор ничем не изменился, все так же строит из себя умного, хотя таковым не является. Бессмысленная трата времени, стоять и выслушивать его. — Просто можешь отъебаться? — Это даже не вопрос, а четко сформулированная просьба. Жанна руки в кулаки сжимает и тыльной стороной по раковине бьёт, резко поворачиваясь к нему лицом. — Так нравится смотреть на тебя униженную. — Хмыкает он и опирается плечом на стену кабинки. Да, ему определённо нравится, и он это не скрывает, ведь это приносит еще большее удовольствие, словно волной накатывает. У Жанны глаза щиплет от подступающих слёз, как же все заебало. Заебала эта встреча. Заебал этот клоун. Заебал ресторан, в который она больше ни ногой. Заебалась сама себя. Заебали всё. Абсолютно все. Когда подступают слёзы, это словно волна, которая накрывает с головой. Внутри обостряется ощущение, что всё происходит вне твоего контроля. Сердце сжимается, а горло становится настолько тугим, что трудно вымолвить хоть слово. Жанна осознаёт, что действовать не хватает сил, и это приводит к глубокому разочарованию. Слёзы становятся ответом на внутренний конфликт — между желанием изменить ситуацию и осознанием, что это невозможно. Это чувство похоже на лёгкий холодок, который проникает в душу, оставляя после себя ощущение пустоты и безнадежности. Чувствует, как нарастающая волна эмоций подступает, готовая вырваться наружу. В такие моменты трудно находить слова, чтобы объяснить свои чувства окружающим. Слёзы становятся способом выразить то, что нельзя сказать вслух. Это не просто печаль, а глубокая грусть, где смешиваются тоска и смирение с тем, что не поддается изменению. — Чего это вдруг мы плачем? — Насмешливо выдаёт парень, окидывая Жанну взглядом с ног до головы. — Наша железная леди Жанна Хмелик стоит и куксится, как малолетка. — Он рассмеялся, откидывая голову при этом. — Да иди ты. — Плюнула она и, схватив свою сумку, вышла из туалета, ощущая, что он пошел за ней. Жанна стоит у входа в ресторан, её лицо искажают эмоции, а слёзы блестят на ресницах, с трудом сдерживаемые. Она не может позволить себе расплакаться на людях, поэтому глотает воздух, пытаясь собрать себя в кучку. С дрожащие руки Жанна достает сигарету из пачки, чувствуя, как каждое усилие дается с трудом. Она понимает, что это не лучший способ справиться с эмоциями, но в этот момент ее не интересует, как выглядит со стороны. Поднося зажигалку к сигарете, она ловит искры, пробивающиеся в вечернем сумраке. Как только она затягивается, дым заполняет пространство вокруг нее, словно обволакивая вуалью от реальности. Каждое вдыхание приносит не только облегчение, но и моменты тишины, когда мысли о том, что произошло, на мгновение стихают. Жанна погружается в свои размышления, и, хотя она пытается выглядеть спокойной, ведь Егор стоит рядом и смотрит внимательно, слезы медленно скатываются по ее щекам. Она пыталась выиграть время, чтобы разобраться в себе, но теперь в ней бурлят чувства, которые она не может игнорировать. Этот момент — ее маленькая гавань, несмотря на боль, которую она чувствует. Жанна находит скамейку и садится, сигарета между пальцами, но ее мысли далеки от наслаждения. Внутри нее бушует океан обиды, которую сложно выразить словами. Каждый глоток смятого дыма напоминает о ситуации, которая привела ее к этому моменту, и вместо утешения она чувствует только раздражение. Она пытается сосредоточиться на вкусе сигареты, на том, как огонек пылает на кончике, но рядом стоит Егор, и его присутствие как будто давит на нее. Каждый раз, когда она делает затяжку, ощущение возмущения внутри только усиливается, словно сигарета становится физическим напоминанием о унижении. Жанна невольно чувствует, как Егор смотрит на нее, и это заставляет ее сердце биться быстрее. Вместо того чтобы расслабиться, с каждой секундой она ощущает, как его внимание обостряет ее эмоции. Она намерена сбежать в мир дыма и спокойствия, но его взгляд остается на ней, как непрошеная тень. Каждый раз когда она поднимает сигарету к губам, горький вкус ее обиды смешивается с дымом — и она мечтает о настоятельной необходимости сделать шаг назад от всего, что ее окружает. — Ты не ответила. Риточка больше не трахает? — С улыбкой спрашивает он, слыша громкий всхлип. — Ах да… Она же изменила тебе с какой-то подругой… Какая беда… Как жаль… Предпочла ее, а не тебя… — Наиграно говорил он. — Да бля-я-я… Хватит… — Тянет Жанна и слышит тихое «Ой». Она поднимает голову, смотря на Егора, а позади него стояла Рита, что только что дала ему подзатыльник. — Не наглей сильно. А то смотрю, смелым стал. — Ухмыляется она, обходит его, садится на скамейку к Жанне и закуривает. — Мать тебе до сих пор жопу лижет? Яйца заглатывает? — Что вы несете? — Озлобленно выдает он, хмуря брови. — Как она за своего мальчика рвала и метала, когда у тебя маленький синячок был. М-м-м, вот это сладость. — Издевательским тоном произнесла Власова, краем глаза замечая струйку слез на щеках Жанны. — Да вы… Да как вы смеете?! —Что, в свои 26 до сих пор с мамой живешь? Не можешь даже квартиру снять, чтобы бабу привести. Какой позор… Ц-ц-ц. Егор краснеет, и даже не может опровергнуть эти слова, ведь они были правдой. И сколько бы он с пеной у рта не доказывал, Рита-то знает правду, и Рита будет на нее давить. — Или ты девушку трахаешь в обязательном присутствии мамы? Ну так, символически. Чтобы подсказывала, помогала там… — Улыбка сама озаряет лицо, когда она слышит фырк от Егора, что недоволен ситуацией, сложившейся против него. — Сынок, еби ее! Сыночек, ты все сможешь! Держись чуть правее… — Пародирует поведение его мамы, что помешана на его контроле. Жанна сидит в компании Риты, когда тотчас ее лицо озаряется улыбкой. В ушах раздается издевательский тон Власовой, и в этот момент весь мир будто замирает. Однако вместе с радостью в ней витает легкая грусть, что приводит к необычному самоощущению. — Или тебе вообще никто не дает? Кроме резиновых кукол… Губы Жанны сами собой поднимаются в улыбке, но одновременно с этим в глазах появляются слезы. Каждый смех вызывает внутри нее бурю; отрезок счастья переплетается с болью. Это очень странное чувство — смеяться и всхлипывать одновременно, как будто сердце играет свою музыкальную партию, не зная, какую ноту выбрать. — Хотя и вправду, кто такому даст? От тебя даже проститутка откажется, и бомжа предпочтёт, если он заплатит. Подколы Риты попадают точно в цель, и Жанна едва может сдержать смех, но внутри проходит волна тепла, смешанного с печалью. Её лицо омыто слезами, а улыбка светится, как иллюзия счастья. Свет в её глазах выглядит словно игра теней — и в этой игре веселья и печали. — Ладно, вали отсюда. Надоел уже. — Резко меняя тон голоса с издевательского на ледяной, говорит Рита. — Даже мертвому надрочите, Маргарита Сергеевна. — Даже мертвому. Но не тебе. Парень не смог это выдержать, поэтому просто плюнул и зашел обратно в ресторан. Попутно шепча себе под нос что-то между «Стерва с недотрахом» или «Конченая сука». — А мальчик-то обиделся. — Усмехается она и к Жанне ближе подсаживается. Между губ сигарету держит, пока в руки лицо ее берет. Смотрит в ее мокрые глаза и большими пальцами смахивает слезы, прижимая ее к себе. — Ты же не будешь сейчас давиться слезами из-за какого-то упыря? — Риторически говорит она, гладя Жанну по голове. Жанна всхлипывает и одновременно улыбается. Рита прошлась по его болезненным местам и, можно сказать, унизила его, как он делал это с ними в ресторане. 1:1, гаденыш. — Такое унижение я не испытывала никогда… — Все бывает в первый раз. — Заключает Рита, поглаживая Жанну по голове и другой рукой по спине. — Я еще отомщу… — Всхлипывая, цедит она сквозь зубы. — Откидываем месть. Это звучит жалко. — Улыбается и еще сильнее прижимает к себе Жанну. — Тем более смотри, как у него жизнь сложилась? Никчёмный. До сих пор с матерью живёт. На работу не берут. Бабы не дают. А теперь посмотри на себя… Хорошо оплачиваемая работа, друзья не наркоманы, дорогая машина. — Она в кредит… — Ты Марине намекни, будет не в кредит. — Не хочу, чтобы она знала… — Дорогая, она твой работодатель. И о твоем кредите давно в курсе. — Все равно стрёмно. — Отвечает Жанна и голову поудобнее на плечо Риты кладет. Рита выдыхает, упертость Жанны никуда не делась, даже спустя столько лет она все равно будет доказывать свою точку зрения, даже если она неправильна, даже если ее тысячу раз аргументировали другие, она с пеной у рта полезет доказывать обратное. Жанна чувствует, как внутри неё постепенно успокаивается буря эмоций. Словно все страхи и обиды, вызванные издевательствами Егора, растворяются в этом мгновении близости. Она понимает, что в руках Риты находится её безопасность, это чувство защищённости делает её сильнее. С каждой минутой, проведенной в объятиях, Жанна ощущает, как её душа наполняется спокойствием. Она может позволить себе быть уязвимой, делиться своими переживаниями, думая, что Рита возможно поймёт и поддержит. Это взаимодействие наполняет Жанну силой, позволяя отпустить тяготы и обиду. Возле них паркуется автомобиль, из него выходит Марина, слегка с прищуренными глазами. Потягивается, ведь тело от длительного нахождения в машине затекло. И возвращает свой взгляд к парочке на лавочке. Ее глаза внимательно все осматривают, подмечая каждую деталь. Еще не высохшие дорожки от слез, с потекшей тушью, слегка размазанную помаду и руки Риты на затылке и спине. Когда Марина замечает, как кто-то другой получает внимание человека, к которому она испытывает симпатию, внутри нее начинает подниматься волна негативных эмоций. Сначала это легкое смятение, не позволяющее понять, что именно происходит с ее сердцем. С каждым мгновением это смятение перерастает в зависть. Она начинает сравнивать себя с той, кто привлекает внимание: «Да бля, мы же одинаковые?» Эти мысли начинают терзать ее разум, и чувство недостаточности окутывает ее. По мере нарастания ревности, Марина чувствует, как ее сердце сжимается. Боль внутри становится все более осязаемой, сопровождаясь страхом потерять человека, который ей дорог. Она начинает беспокойно думать о том, что может упустить свой шанс, и эта мысль производит глубокий стресс. После этого наступает эмоциональный конфликт: с одной стороны, она понимает, что это всего лишь чувства, которые могут быть преодолены, с другой — их интенсивность оставляет ее в смятении. Внутри возникает борьба между доверием к своим чувствам и желанием сохранить эти отношения, что делает ее состояние еще более беспокойным и напряженным. — Чертов сон. — Чертыхается она, подходя ближе. Как только Жанна ее замечает, она подскакивает, вставая на ноги, попадая уже в теплые долгожданные объятия Марины. — Я скучала… — Шепчет и в шею утыкается, губы уточкой искажая, шеи касаясь. Все еще слышно ее учащенное дыхание после слез, как Жанна шмыгает носом. Она слегка меняет позу, щекой к щеке прижимаясь так, что Марина чувствует соленый вкус слез. — Что случилось? — Тихо спрашивает она, прижимая Жанну к себе за талию. Не обращая внимания на Риту, что вновь закурила, сидя на той же лавочке. — Устала… Марине такой ответ не нравится, и внутри по сердцу лезвием скребут собственные демоны, что наоборот должны за нее быть, но сейчас их волнует полное отсутствие каких либо действий со стороны Князевой. Она Жанну к машине ведет и усаживает на заднее сиденье. В щечку целует и лбом в лоб утыкаясь, по щеке большим пальцем гладит. Чувство неприятное, словно Жанна ей не доверяет… Или не хочет ее в это вмешивать. — Я отойду ненадолго. — Улыбаясь, последний раз целует мимолётно и выходит из машины, поправляет свой строгий костюм, разные несуществующие складки и подходит к Рите, что уже просто сидит и улыбается. — Успокойся ты, нет между нами ничего. — Тянет ликующе, просьбу Марины вспоминая; «Без лишних слов и эмоций. Просто старайся быть от нее подальше». Марина щурится, пытливо-оценивающим взглядом проходится по сестре. — Пойдем. — Бросает и идет ко входу в ресторан, зная, что Рита с тяжелым вдохом встала и пошла за ней. Уже находясь внутри, Князева всех осматривает, две девушки спят на диване, другие либо до сих пор кушают, либо танцуют. — Кто из них? — Что? — Я спрашиваю, кто? — Голос ее понижается до ледяного, тот, что шипами холодными вонзается в твое тело. Рита также медленно взглядом всех окидывает и кивает в сторону двух парней, что играют «кто кого сильнее?». Марина медленно идет к ним, собирая на себе удивленные взгляды. — О вас двое? — Удивляется Миша, в бок Егору тыча, чтобы он внимание обратил.— Белка меня догнала… У-у-у… — Смеётся он. — Ребята… — Начала она с улыбкой, положив свои руки им на головы. — Постараюсь объяснить доступно. — Улыбка с лица исчезла, пальцы запутались в волосах, больно оттягивая их, чтобы они головы откинули, смотря на нее. — Я вас двоих живьем закопаю. А потом выкопаю. Накормлю. И опять закопаю. И снова выкопаю. Просто так вы у меня не умрете. Буду отрезать по пальцу. И буду вас лечить. Самым последним будет член. Потом как пойдет, может быть, отрублю вам руки? И снова закопаю. А потом опять выкопаю, зубы повыбиваю. Челюсть сломаю. Вашу шикарную шевелюру повыдираю. Череп проломлю. Если еще раз узнаю, что вы каким-то боком оказались рядом с Жанной. Уяснили? — Она игралась голосом, то говорила томно, с легкой хрипотцой, то понижала его, делая его через чур низким. Егор чувствует, как его сердце колотится в груди, словно хочет вырваться наружу. Его руки становятся холодными, и футболка прилипает к коже от пота. Он начинает дрожать, осознавая, что в любой момент незнакомая женщина может нанести удар. Миша, кроме страха, испытывает парализующий ужас. Его разум начинает рисовать худшие сценарии: болезненные удары, преследователи, встреча с папой на том свете. Он пытается успокоить себя, говоря, что всё будет хорошо, но его сознание захватывают мрачные мысли о неведомых опасностях в темноте. Страх Егора и Миши усиливается, когда они понимают, что оба находятся в одном состоянии. Один взгляд друг на друга, и они чувствуют, что их страх заразителен. Каждый шорох кажется угрозой, и они начинают шептать друг другу свои страхи, что только увеличивает напряжение. В ответ парни вдвоём громко сглотнули и судорожно закивали. Резкое движение руками, и их лбы встречаются с жесткой поверхностью стола. Марина отходит от них, руки об друг друга отряхивает, улыбается незнакомым людям и, схватив Риту под локоть, направляется к выходу. — Не знала, сестренка, что ты так умеешь. Я очарована. — Рита улыбается и открывает дверь, выпуская Марину. — Наяву увидишь, ох как удивишься. — Хмыкает Князева, целует сестру в уголок губ, шепчет прощальные слова и идет к машине. — Где была?.. — Спрашивает Жанна, голову опуская, слезы пряча. — Носик припудрила. — Улыбается Марина и садится в авто, жестом руки показывает водителю ехать, а сама она Жанну обнимает, к себе боком прижимает и оставляет почти весомые поцелуи на ее лице. Жанна сидит в неудобной позе, её сердце сжимается от боли и горечи. Она старается быть сильной, но слёзы всё равно пробиваются сквозь её усилия. Утыкаясь лицом в шею Марины, она беспомощно всхлипывает, пытаясь скрыть свои чувства. Внутри неё бушует буря эмоций: стыд, печаль и безысходность переплетаются в один клубок. Она знает, что Марина понимает, что с ней что-то не так, и это создаёт дополнительное напряжение. Жанна чувствует обиду на себя за то, что не может стряхнуть свои слёзы и быть более открытой. Несмотря на попытки скрыть горе, тепло Марины становится для Жанны своего рода утешением. Она ощущает поддержку возлюбленной и чувствует, как крепко та её прижимает к себе. Это помогает, хоть и ненадолго, отвлечься от своих слёз и сделать паузу в течение эмоционального шторма. Марина, увидев слёзы Жанны, лишь крепче прижимает её к себе, понимая, что иногда слова не нужны. Они остаются в тишине, где поддержка и близость важнее любых разговоров.