Излом эпохи перемен

      Правившее в Ли Юэ пекло начало спадать. Ветер сменил направление, нагоняя невидимыми руками облака с моря. Воздух изо дня в день становился всё тяжелее, предупреждая о приближении непогоды. Сяо смотрел на эту новость с облегчением. Тело меньше заливалось липкой влагой, одежда после отработанной смены не истощала зловонный запах, от которого морщились даже собаки.              Прошла неделя, как Босациус и Сяо вернулись в гостиницу. От отдыха не осталось и следа. Рутина одинаковых будней быстро потушила огонёк воспоминаний. Сразу по прибытии юноша написал заявление о переводе службы в ночную смену. Какая-то тяжесть всегда одолевала его после посещения гавани, оттого сон куда-то улетучивался, а стены давили сильнее прежнего.              Когда долг службы оставался за спиной, Босациус просил Сяо помочь с ремонтом машины. Поездка в город выжала остатки сил из его колымаги, и мужчине пришлось за неё взяться. В этом деле юноша туго соображал, оттого больше составлял компанию, чем действительно помогал.              — Слышал, что банды Гуньчжу и Луньчжу не поделили что-то между собой, — копаясь под капотом, говорил Босациус. — Миллелитам пришлось вмешаться. Что-то они всё больше развязывают себе руки.              — Так и будет продолжаться, пока Цисин не возьмёт на себя смелость и не перейдёт к грубым мерам контроля, — покручивая в руке сложную деталь машины, рассудил Сяо. — Властелин рано ушёл.              — Рано? — выглянув из-под машины, мужчина удивлённо выгнул бровь. — Старик слишком долго был на своём посту. Любое правление чересчур тягостно, а с его здоровьем и так неладно. Цисин хотели получить регион в свои руки и в последнее время почти самостоятельно вершили дела. Так что, пожалуй, верно поступил.              «Стариком» называть человека, что являлся одновременно и другом, и господином, мог только Босациус. Правление Моракса продлилось не одну сотню лет. При нём Ли Юэ пережило несколько кровопролитных, на грани гибели войн, катастрофические наводнения и засухи. Его почитали как несущего волю небес правителя, но с движением времени мировоззрение людей изменилось. Мораксу пришлось исчезнуть, и вновь явиться уже под другим именем.              — Как думаешь, что первым поменять: трамблер или карбюратор? — Босациус глянул на пожимающего плечами Сяо и отмахнулся. — Займусь карбюратором.              Пока друг приводил в порядок изношенные органы своей подруги, Сяо сидел на прогретом солнцем камне и поглядывал на полоску синих туч у горизонта. На небесный купол словно опускался занавес, отправлявший за кулисы жаркие деньки. Не зря старушка, торгующая овощами, причитала о боли в коленях, что вещали о смене погоды.              — Надеюсь, это не затянется на недели, — заметив задумчивый взгляд Сяо, сказал Босациус. — Когда погода хмурится, здоровье у людей тоже даёт сбои.              Сяо кивнул. Тоскливая погода прибавляла другу работы, оттого он спешил починить машину. Когда стрелка карманных часов минула полшестого, юноша спрыгнул с камня и протянул сложную запчасть мужчине.              — Пойду готовиться к дежурству. Удачи тебе, Босациус.              — И тебе, Сяо, спокойной работёнки, — мужчина пожал руку друга на прощание.              В комнате застыл затхлый сухой воздух. Остатки чая, забытого с утра, высушились, оставив на дне чашки лишь осадок. Пить сразу перехотелось. Стянув помочи с плеч, Сяо сел на край кровати и глянул в открытую дверцу шкафа. На деревянном манекене висела выглаженная солдатская форма, а рядом, на старых плечиках, хранился его давно вышедший из моды костюм. Сине-фиолетовые широкие штаны, белая майка, длинный рукав. Когда-то юноша выгуливал этот комплект ежедневно, пока не сменились времена. Теперь, облачись он в него, наверняка будет привлекать к себе ненужное внимание. И всё же, несмотря на минувшие времена, Сяо зачем-то хранил эту одежду. Словно она напоминала ему, через что пришлось пройти, чтобы стать тем, кем он является.              Стукнув ладонями по коленям, вечно молодой человек поднялся и кинул на кровать служебную форму. Пока шли мелкие приготовления, вроде водных процедур и лёгкого перекуса, в коридоре поднялся шум. В последнее время о покое Сяо лишь слышал. Разборки начались ещё где-то на лестнице, оттого он не мог разобрать слов. Лишь когда юноша натянул на ноги сапоги, нарушители тишины поднялись на его этаж. По голосу Сяо сразу узнал свою соседку напротив. Ему не хотелось бы вмешиваться в женскую ссору, но час начала смены уже дышал в спину. Когда он открыл дверь, две разгорячённые дамы едва держались, чтобы не вцепиться друг в друга.              — …И не смей! Я всё тебе сказала. Правду говорят, что бывших куртизанок не бывает! — верещала женщина, что была в два раза крупнее Ши Янь.              — Прикрой свою гадкую пасть! Ещё раз повторяю! — кричала в ответ соседка Сяо хриплым голосом. — Если твой муж не может держать свои штаны на поясе — это не моя вина. Значит, его кто-то не устраивает.              — Ах ты стерва! — закутанные в ханьфу грузные руки ухватились за и без того растрепанные тёмные волосы Ши Янь, и этаж наполнился неразборчивой бранью.              Сяо с размаху захлопнул свою дверь, отчего с потолка посыпалась пыль. Только что готовые смешаться в яростный клубок женщины отцепились друг от друга. Одна сжимала в руке клок чёрных волос, другая придерживала серую оторванную ткань.              — Сейчас тобой займутся, дрянь, — красная от гнева ревнивица бросила взгляд на хмурого юношу. — Уважаемый, эта особа помышляет незаконной деятельностью.              — Вздор! Где доказательства? — рявкнула Ши Янь. Впервые её бледное худое лицо зарумянилось, пусть и от ярости.              — Хватит, — строго осадил их Сяо. — Развели скандал. Насколько мне известно, госпожа Ши Янь прекратила свою деятельность и не была впредь за нею замечена, — возмущённая жена побагровела пуще прежнего и уже открыла пухлые красные губы, чтобы возмутиться, но он остановил её поднятой ладонью. — Беспочвенные обвинения не рассматриваются. Если у Вас, госпожа, есть доказательства, то предоставьте их. А если нет, то прошу не нарушать порядок гостиницы.              Разбираться в вопросах ревности у Сяо не было ни времени, ни желания. Пригрозив штрафом, он заручился копьём и отправился в маленькое управление, что находилось на территории постоялого двора. Его подчинённые задерживались, оттого ему пришлось в ожидании их выслушивать жалобы о тяжести существовании простого рядового и вдыхать запах его табака не очень хорошего качества.              Солнце скрылось за пришедшим с юга облачным туманом. Пока ещё тонкая пелена стянула голубой небосвод, но гуляющий между пыльных улиц ветер уже сулил о переменах.              Молодые Хуан и Хуацин не отличались пунктуальностью, опоздав почти на час. Сяо потребовались усилия, чтобы не обругать их с головы до ног. Положив перед ними лист для объяснительной, он с суровым видом сложил руки на груди в ожидании. Разумеется командир понимал, что юнцам хочется проживать свою молодость как подобает. В отличие от него, их часики тикали, неминуемо приближая старость и смерть.              — Раз вступили на тропу службы, извольте соблюдать правила, — рыкнул Сяо, забирая подписанные листы. — Или найдите занятие, что будет вам по душе.              — Извините, командир. Этого больше не повторится, — понурив головы, хором отчеканили напарники.              Будь сейчас иное время, этих юнцов ждала бы порка, а теперь хватало письменных разъяснений, двух предупреждений и урезаний жалований.              На этот раз их маршрут шёл в сторону юга. Солнце не пекло, дышалось намного проще, но волосы всё равно выбивались из шлема и прилипали ко лбу, даже хвост не мог их удержать. Чаще всего солдаты коротко стриглись, чтобы копна никак не мешала. Лишь возрастные генералы и главнокомандующие со старыми устоями никак не обрезали хвосты, что струились по шлему. Сяо не принадлежал ни к тем, ни к другим. Волосы он специально не отращивал, но и коротко не стригся. Его вполне устраивала причёска, кто бы что ни говорил.              Когда солнце ушло на ночлег за горизонт, ветер усилился. Тучи пыли отрывались от дороги каждый раз, когда проезжали редкие машины. Мелкий песок хрустел на зубах, проникал под одежду. С наступлением вечера небо покрылось мраком. Облака тяжёлым навесом зависли над Тростниковыми островами. Они клубились, закручивались, в редких разрывах виднелся темнеющий купол.              Свет на сторожевых башнях и у постоялого двора зажгли раньше обычного. Без луны наблюдать за территорией было проблематично, но маленькому отряду Сяо и не требовалось разгуливать по улице. Они держали путь к посту, что находился на пересечении двух трасс. Им на пути часто встречались люди, что прогуливались перед сном, доставляли товары, плелись домой. У некоторых, выдерживая положенное приличие, солдаты спрашивали документы.              Отряд явился, чтобы сменить дежуривших и провести ночь на сторожевом посту. Здесь им предстояло проверять документы у всех больших машин, что держали путь в гавань, и выдавать им разрешение. Бумажная волокита не вызывала воодушевления. На их счастье, по ночам мало разъезжало грузовиков. Сяо не нравилось заполнять бумаги, оттого поручил это дело Хуаню, а сам на пару с Хуацином остался возле закрытого шлагбаума. Для легковых машин всегда была открыта соседняя дорога. Пункт контроля им не нужно было проходить. Они проезжали быстро, провожаемые лишь взглядами служащих, но одна из них, следующая из гавани, замедлила ход. Это Сяо заметил ещё издали.              Два ярких прожектора неспешно приблизились к перепутью. Чёрная машина окончательно остановилась недалеко от сторожевого пункта. Рука сама сдёрнула со спины копьё, чувствуя что-то неладное. Блестевшие настороженностью глаза сузились, когда двери машины открылись. Готовые к любому исходу натянутые мышцы чуть расслабились, когда взгляд зацепился за вышедших на ветреную улицу пассажирок.              — Спасибо! — крикнула водителю девушка, и машина тронулась с места.              Сяо проследил, как чёрное пятно пролетело мимо сторожевого пункта и свернула по дороге на запад.              — Не самое благоприятное время для прогулок, — рассудил Хуацин и глянул на хмурого командира.              Жаловаться на короткую память Сяо ещё не приходилось. Стоило двум пассажиркам выйти на свет фонарей, он сразу узнал их. Никак не думал, что ещё пересечётся с ними.              — Добрый вечер! — Люмин приветливо улыбнулась двум солдатам и указала рукой на дорогу. — Подскажите, пожалуйста, гостиница «Ваншу» в том направлении?              — Добрый вечер! — ответил Хуацин. — Да. Идите по этой дороге и не заблудитесь.              — А далеко идти? Этот шалопай поленился довести нас, — фыркнула в сторону столба пыли стоявшая подле подруги Паймон.              Пока Хуацин взял на себя обязанности ориентировщика, Сяо стоял молча. Под шлемом и в солдатской форме вряд ли Люмин могла его узнать. Она смотрела на его подчинённого и крутила рукав своего плотного светлого платья, внимательно впитывая предупреждения.              — Там будет ещё развилка. Дорога направо ведёт в Заоблачный предел, налево — в деревню Миньюнь. Вы просто идите прямо и увидите огни постоялого двора.              Люмин кивнула и глянула на Сяо, словно желая услышать подтверждение. Он не мог не заметить, как её чуть уставшие глаза расширились, и она улыбнулась.              — Я Вас не узнала, — обратилась девушка к нему. — Как видите, мы всё же решили прогуляться. Ваш друг сказал, что будет сегодня в гостинице.              — Вечерами его можно найти в местном ресторане. Уверен, он и сейчас там, — ответил ей Сяо.              — Доброй ночи, господа. И спасибо за помощь, — Люмин оторвала чуть прищуренный взгляд от командира и вместе с подругой двинулась в сторону гостиницы.              — А я думал, командир ни с кем не знакомится, — вырвалось у Хуацина, и он тут же словил острый взгляд Сяо.              Что значит этот необычный, брошенный напоследок взор девичьих глаз? Сжимая пальцами копьё, юноша следил за двумя удаляющимися светлыми пятнышками и размышлял. Сверчки напевали громкую мелодию, заглушая переговоры внутри сторожевой вышки. Ветер щекотал длинную траву. Дорога до гостиницы совсем не освещалась, но мрачно от этого не становилось. Ночные птицы щебетали на деревьях, где-то в кустах шуршал ёжик. На самой проходимой и хорошо просматриваемой дороге разбойники вряд ли задумали бы чего недоброго. Путешественницам нечего было опасаться. Только когда их фигуры скрылись за изгибом дороги, Сяо вернулся в здание. Захотелось пить.              Ночное дежурство прошло гладко, без заусениц. Машин было немного. Везли они в основном руду, мебель, доски и всякий другой хлам для успешной торговли. И всё же изнурённый из-за нескольких бессонных дней Сяо едва достоял службу. Наконец-то его тело окончательно вымоталось. Он знал, что стоит только рухнуть в постель, как его тут же уволочет глубокий, лишённый мрачных картинок сон.              До гостиницы уставших за ночь солдат подкинул Си Янь. Он зачастую проезжал пост ранним утром, чтобы успеть к началу работ на ферме. Мужчина содержал большой курятник и несколько зерновых угодий. Несмотря на своё богатство, душой Си Янь был открыт и вежлив. С Миллелитами проблем никогда не имел. Отчасти, как думал Сяо, из-за помощи солдатам.              В комнату юноша поднялся бессознательно. С кем-то поздоровался по пути, но этого не запомнил. Усталые ноги гудели, словно по ним всю ночь кто-то бил. Глаза едва держались открытыми. Не было сил даже умыться. Он скинул с себя форму командира и упал на кровать, даже не удосужившись забраться под одеяло.              Измученный Сяо проспал обед и очнулся, когда стрелка на часах миновала четверть круга. Таким разбитым он давно себя не чувствовал. Даже у зеркала не хотелось задерживаться. Лицо словно всё утро чем-то прижимали к постели, а волосы превратили в птичье гнездо.              «Выйти распугать всех что ли?» — пронеслась сомнительная мысль, когда рядом с его дверью кто-то заговорил.              Только душ мог спасти его положение. Вода с журчанием полилась в поддон, обжигая прохладой нагретую после сна руку. Ждать, когда пойдёт тёплая, ему не хотелось. Поначалу казавшиеся ледяными струйки падали ему на гладкие плечи, заставляя мышцы прийти в тонус, и стекали по позвоночнику. Кожа покрылась колючими бугорками, но вскоре привыкла, принося с собой необходимую бодрость и телу, и разуму. Только когда он собрался выходить из душа, вода, наконец, прогрелась.              Освежающие потоки позволили ему окончательно проснуться. Торопиться в свой выходной было некуда, да и погода на улице не благоволила прогулкам. Солнце так и не показалось, скрываясь за серыми тучами. Судя по прибитой дорожной пыли, пока он спал, прошёлся мелкий дождь. Когда юноша раскрыл окна, в пропахшую затхлостью комнату ворвался пьянящий чистый воздух. Лёгкие с удовольствием вобрали в себя яркие после дождя запахи и принесли ощутимое наслаждение. То ли хороший сон поднял Сяо настроение, то ли смена погоды.              Громкий, бесцеремонный стук в дверь оторвал юношу от окна.              — Хватит спать. Уж скоро вечер, — раздался гулкий бас в коридоре.              Дверь распахнулась за миг, как тяжёлая рука вновь опустилась на дверь.              — Это хорошо, что ты уже встал, — бодро выдал Босациус. — Дело есть. Там.              Мужчина качнул головой в сторону, повелев Сяо выглянуть. Ему хватило одного короткого мига, чтобы быстро прикрыть дверь. Щёки слегка зардели, когда послышался издевающийся смешок друга. Юноша не ожидал, что помимо Босациуса в коридоре кто-то ещё будет, оттого не посчитал нужным накинуть на своё ещё не просохшее туловище рубашку.              — С таким другом и врагов не надо, — пробубнил он себе под нос и уже громче спросил: — Что за дело?              — Поехали до Цинцэ. Я обещал показать террасы. Тебе всё равно заняться нечем, — мужчина наклонился ближе к щели двери и негромко добавил: — Один я не вынесу её маленькую очень болтливую подружку. Так что выручай.              — А день обещал быть хорошим, — Сяо обречённо выдохнул и глянул в окно.              — Только не тяни. Вдруг дождь нагрянет.              Закрыв дверь, юноша запустил пальцы в ещё влажные волосы и качнул головой. Удивляться идейности Босациуса не приходилось, как и его общительности. При любом удобном случае он пытался втянуть в свои авантюры Сяо, и обычно получал отказ. Но сейчас настроение юноши не позволило отослать друга. Натянув помочи на помятую рубашку и накинув шляпу, он вышел к уже ожидавшей его компании.