Тепло во тьме

Кощей вышел из моталки, глубоко вдыхая холодный воздух, который резал лёгкие своим холодом, но словно прочищал мысли. Он не знал, где искать Валеру, но что-то внутри подсказывало, что тот найдёт его сам. Поддавшись этому ощущению, Константин молча направился в сторону своей квартиры, надеясь, что интуиция не подведёт. **** После тех слов Валера сбежал, как последний трус, не выдержав собственного признания и страха перед его последствиями. Он бесцельно бродил по улицам Казани, сбиваясь с шагов, словно отражая хаос в своей голове. Холод пронизывал его до костей — куртка осталась в моталке, забытая в порыве паники. Но Валера даже не думал возвращаться за ней. Пренебрегая всем, он шагал по городу, потерянный, растерянный, прокручивая в голове их разговор. Все, что он годами носил внутри, вырвалось наружу, как неуправляемый поток. И теперь Валера винил не только себя, но и Кощея, который, как ему казалось, заставил его раскрыться. Для Валеры Константин всегда был ближе всех. Даже при живых родителях, которые давно перестали быть для него опорой, только Кощей казался тем, кто его видел и понимал. Но теперь и эта иллюзия рухнула. Одно-единственное признание, одна ошибка — и все разрушено. Боль от осознания этого буквально разрывала его изнутри. Валера был уверен, что потерял его окончательно. Не было сомнений, что при новой встрече Кощей посмотрит на него с отвращением, отошлет с презрением и, возможно, даже покалечит. Он знал характер Константина. И чем быстрее это случится, тем лучше, думал Валера. Быстрее всё закончится, быстрее он поймёт, что его жизнь окончательно лишена смысла. До позднего вечера Валера бродил по городу, терзаемый мыслями и сомнениями. Он почти решился пойти к знакомому подъезду, чтобы услышать свой приговор, но что-то удерживало его. Тихий голос внутри шептал, что это ещё не конец, хотя сам Валера уже не верил в надежду. Когда он, наконец, вернулся домой, его встретил привычный полумрак и тепло квартиры. На столе лежала записка от родителей: мы уехали в другой город на неделю, оставили на тумбочке тебе деньги на еду. Прочитав записку, Валера ощутил странное облегчение. Мысль о том, что он сможет провести эти дни в одиночестве, вдали от конфликтов и вечного напряжения, внезапно обрадовала его. Без отца, от которого он ждал только боли, и без необходимости объяснять свои действия или слова. Но даже одиночество, каким бы долгожданным оно ни казалось, не могло защитить его от самого себя. От мыслей, что рождались снова и снова, и от боли, которая, казалось, поселилась в нём навсегда. Пройдя в свою комнату, Валера опустился за свой письменный стол. Он взял первый попавшийся лист бумаги и карандаш, позволяя рукам двигаться почти автоматически. Рисование всегда было для него спасением — единственным способом отвлечься от мыслей, которые не давали покоя. Линия за линией, образ на бумаге начинал оживать, а в голове складывался план. Валера решил, что завтра и послезавтра останется дома, чтобы никого не видеть. Нужно будет только уточнить у Зимы дату следующего сбора. До этого времени он твёрдо решил не появляться и не “мозолить глаза” никому. Особенно одному конкретному человеку. Спустя некоторое время рисунок был завершён. Валера, взглянув на результат, с горечью заметил, что снова изобразил Константина. Но на этот раз это не вызвало у него прежних эмоций. Лишь тихий вздох вырвался из груди. Он аккуратно сложил листок несколько раз и спрятал его в ящик стола, чтобы никто не мог случайно увидеть. Убрав рисунок, Валера некоторое время просто сидел, уставившись в одну точку. В голове роились мысли, от которых не удавалось избавиться даже через творчество. Наконец, он встал, прошёл к окну и откинул шторы. За окном тянулась тёмная улица, редкие фонари освещали снег, а прохожие, закутавшись в шарфы, спешили по своим делам. Валере вдруг захотелось оказаться среди них — стать частью толпы, чтобы никто не мог выделить его и обратить внимание. Но желание уйти растворилось так же быстро, как и появилось. Он закрыл шторы, бросив комнату в полумрак, и опустился на кровать. Завтра начнётся его маленькая изоляция. Ни Кощея, ни семьи, ни друзей — только тишина и он сам. Лёжа на спине и глядя в потолок, он невольно вернулся к сегодняшнему дню. Почему он так себя вел? Почему сбежал, словно мальчишка, не способный справиться со своими эмоциями? Эти вопросы терзали его, заставляя вертеться с боку на бок. Но самым болезненным было другое: что бы ни произошло между ним и Кощеем, это уже не вернуть. Всё, что когда-то казалось близким и надёжным, теперь воспринималось, как иллюзия. Константин, даже не зная того, стал для Валеры больше, чем просто другом. И теперь, когда всё разрушено, Валера чувствовал себя потерянным. Рассуждая об этом, он не заметил, как глаза начали слипаться. Усталость за весь день взяла своё, и вскоре он погрузился в неспокойный сон.