Тепло во тьме

На следующее утро Валеру разбудил настойчивый звонок телефона. Его трезвон звучал слишком громко в тишине квартиры, заставляя неприятно морщиться. Посмотрев на часы, Валера понял, что проспал довольно поздно, но это его ничуть не волновало. Не спеша поднявшись, он подошёл к телефону и снял трубку. — Алло, — прохрипел он сонным, слегка дрожащим голосом. На том конце раздался до боли знакомый голос. Валера сразу напрягся, почувствовав, как сердце начало гулко и тревожно стучать в груди. Он хотел что-то сказать, но не успел: голос в трубке резко перебил его, потребовав, чтобы он немедленно пришёл к Константину домой. На всё — не больше пятнадцати минут, иначе будет хуже. После этого недо разговор оборвался, оставив Валеру в ступоре. Его побледневшее лицо отражало весь накативший страх. Мысли путались, тревога нарастала. Он понимал, что ослушаться Кощея — не вариант, а значит, нужно идти. Валера быстро собрался, не обращая внимания ни на что вокруг, и выбежал из квартиры. По дороге он прокручивал в голове сотни возможных вариантов развития событий. Но чем больше он думал, тем хуже казались все эти сценарии. Один страшнее другого, и ни в одном из них его не ждал счастливый исход. Остановившись перед дверью квартиры Константина, Валера ощутил, как страх пронзил его до самых костей. Постучать он так и не решился. Но этого и не потребовалось — дверь вдруг открылась сама. Кощей стоял перед ним с хмурым, почти равнодушным видом. Его взгляд был холодным, а голос, каким он тихо, почти отстранённо произнёс «Проходи», заставил Валеру окончательно сжаться внутри. Без лишних слов он вошёл в квартиру, чувствуя, как напряжение накрывает его с головой. Валера упорно избегал взгляда Кощея, пряча глаза и ссутулившись, словно маленький провинившийся ребенок. Он стоял на месте, словно врос в пол, пока Константин терпеливо, но твёрдо не подтолкнул его в сторону спальни. Валера подчинился, двигался медленно и неуверенно, чувствуя себя так, будто идёт на казнь. Оказавшись в комнате, он застыл, всё так же не поднимая головы. Напряжение в воздухе было почти осязаемым, и Валера, с трудом сдерживая охвативший его страх, наконец выдавил из себя слова. Его голос дрожал, будто каждое слово давалось с усилием. — Я всё понимаю, Кощей… — начал он, не осмеливаясь взглянуть на собеседника. — Пидорам не место среди пацанов. Я только… только об одном хочу попросить… — Валера глубоко вздохнул, стараясь взять себя в руки, но голос всё равно предательски срывался. — Отшей меня… только ты без пацанов… — последние слова он выдохнул почти шёпотом, ещё ниже опустив голову. Тишина, последовавшая за этим признанием, казалась невыносимой. Кощей стоял напротив, глядя на Валеру так, будто перед ним развернулась картина, которую он никак не мог понять. Он молчал, не потому, что не знал, что сказать, а потому, что слова Валеры выбили его из равновесия. В голове Константина роились мысли, что он действительно должен поступить так, как привык — жёстко, хладнокровно, по понятиям. Но что-то внутри кричало об обратном, разрывало его привычные рамки. Он не мог отшить Валеру. За прошедший вечер Кощей понял то, чего боялся даже сам от себя скрыть. Он был таким же “пидором”, как и Валера. Он позвонил ему не из принципа или ярости, а потому что не мог больше ждать, не мог снова позволить тому скрыться, исчезнуть. Сегодня всё должно было решиться раз и навсегда. — Послушай, Лер… — начал он, но голос подвёл. Слова путались в голове, а нужных так и не находилось. — Никто тебя отшивать не будет. Ты… понимаешь… Блядь. Кощей нервно выдохнул, почувствовав, как злость на самого себя начинает кипеть внутри. Но вместо того чтобы продолжать мучительно подбирать слова, он просто подошёл к Валере ближе. Молча взяв младшего за подбородок, Кощей заставил его поднять взгляд. Их глаза встретились: в Валериных был страх и смятение, в Константиновых — решимость, за которой скрывалось столько же сомнений. И прежде чем Туркин успел сказать хоть слово, Кощей резко наклонился к нему и поцеловал. Поцелуй был грубым, но в то же время отчаянным, передавая всё то, что Константин так и не смог выразить словами. В этот момент он не думал о правилах, понятиях или о том, что будет дальше. Он просто дал волю тому, что так долго не признавал. Валера замер, не зная, как реагировать. Его дыхание сбилось, и страх, который терзал его минуты назад, начал сменяться чем-то совсем другим. Валера стоял как вкопанный, не веря в происходящее. Сердце билось так громко, что, казалось, его гул раздавался по всей комнате. Он замер, не зная, как реагировать, но этот момент — всего несколько секунд — будто растянулся на вечность. Тепло губ Константина, его грубая, но в то же время уверенная хватка заставили Валеру забыть о том, что он хотел сказать или сделать. Все мысли, которые так терзали его последние дни, испарились, оставляя место лишь шоку и растерянности. Кощей первым прервал поцелуй, но не отстранился, оставаясь достаточно близко, чтобы Валера чувствовал его дыхание на своей коже. — Теперь понимаешь? — хрипло произнес Константин, с трудом справляясь с эмоциями. Его голос звучал твёрдо, но в глазах читалось что-то большее: страх, надежда и уязвимость, которую он никогда не позволял себе показывать. — Я не буду отшивать тебя. Потому что… Я тоже хочу быть с тобой, Лер. Эти слова повисли в воздухе, наполняя комнату тяжёлым, но искренним признанием. Кощей впервые в жизни позволил себе открыть то, что хранил так глубоко, что сам боялся это признать. Валера смотрел на него, не понимая, как реагировать. Он пытался что-то сказать, но слова застряли в горле. Его глаза наполнились слезами, которые он не мог сдержать. — Это… — начал он, но голос дрогнул. — Это правда? Кощей усмехнулся, качая головой, но в его улыбке была не насмешка, а скорее грустное принятие ситуации. — А ты как думаешь? Я бы не стал этого делать, если бы не был уверен. Валера отвёл взгляд, пытаясь успокоить себя, но слёзы всё же скатились по его щекам. Он нервно вытер их рукавом, пытаясь сохранить хоть немного достоинства. — Я… я просто… — начал он, но снова не смог договорить. Константин аккуратно положил руку ему на плечо, сжав его немного крепче, чем нужно. — Не надо ничего говорить, Лер. Просто будь здесь. Эти простые слова словно сбросили груз с души Валеры. Он поднял взгляд на Кощея, в котором больше не было страха, лишь растерянность и слабая, едва заметная надежда. Не произнося ни слова, Валера потянулся к Константину с неуверенным, почти робким движением. В этот момент он боялся, что всё это окажется иллюзией, что его оттолкнут, как только он приблизится. Но этого не произошло. Вместо этого Кощей ответил на поцелуй — уверенно, но в то же время мягко, принимая эту хрупкую решимость, что исходила от Валеры. Этот поцелуй был полон всего, что они оба долгое время скрывали: страха, сомнений, жажды быть понятыми и принятыми. Он был одновременно отчаянным и тёплым, словно они пытались сказать друг другу то, что не могли выразить словами. Валера неловко обвил руки вокруг шеи Кощея, чувствуя, как его собственное напряжение постепенно уходит. Константин, не разрывая контакта, крепко обнял Валеру за талию, притягивая ближе. Они были так близко, что можно было почувствовать учащённый ритм сердца друг друга. Воздуха стало не хватать, и, немного отдышавшись, Валера, всё ещё не выпуская Константина из своих объятий, прошептал, глядя прямо ему в глаза: — И что теперь? В его голосе слышались все его тревоги, неуверенность и осторожная надежда, что всё это не просто мимолётный момент.