Связанные одной целью

      Закат на болотах отличался от обычного и умиротворённого заката Зоны. Здесь вместо приятного ощущения конца дня и приближающегося отдыха на холмы и редких посетителей этих неприветливых мест опускались сырость и туман. Порой он казался самой тьмой, потому что как только солнце пряталось за деревьями, скудные остатки его лучей как-то неправильно преломлялись сквозь хвою и приобретали чёрный оттенок. Стихал даже ветер и без того мрачный лес замирал в мёртвой тишине, нарушаемой только жуткими гулкими звуками неизвестного происхождения. Хотя если сравнивать с лабораторией Х18, в которой довелось побывать Аномалии, болото казалось ей чуть менее страшным местом. Она точно знала, что возле железной дороги и дома Доктора нет мутантов, а с неизвестными существами или природными явлениями приходилось просто мириться. — "Главное убедить себя, что это безопасные в некоторой степени явления природы, искажённые Зоной"       Бочки и лужи покрывались густой чернотой и эта вязкая дымка казалось, противно оседает в горле, мешая нормально дышать. Хотя возможно, это была обыкновенная избыточная влажность. Тем не менее, становилось в два раза неуютнее: по спине отчётливее начинал бегать холодок, из тени смотрели будто бы чужие глаза, а слух напрягался в два раза сильнее и любой шорох воспринимал за притаившегося в кустах осоки мутанта. К слову, о мутантах.       Новоиспечённый "питомец" Аномалии бодренько выскочил из предбанника, принюхался, и широко расставляя руки и ноги, гордо пошёл к железной дороге, подняв голову. За ним вяло следовала Аномалия, которая выглядела, как нашкодивший ребёнок, получивший наказание. Она конечно уже привыкла ходить с перевязанной головой, но из-за обилия целебной каши лицо её было перекошено, и иногда приходилось слизывать жижу, вытекающую из-под плотно наложенного бинта. А поскольку вкус у неё был мерзкий, то девушка неминуемо корчилась, обижалась и недовольно сопела. Эти эмоции сменялись на её лице посекундно, пока не заканчивались печалью и блестящими от накативших слёз глазами. Неумёха смотрел на неё с искренним сожалением, но более ничего делать кажется не собирался(может, по какой-то причине боялся Аномалии, а может просто не умел проявлять заботу, но тем не менее желал этому научиться). Их "воодушевлённую" цепочку замыкал Доктор. Бенито остался в доме, ужинал.       Темнело с поразительной скоростью, поэтому когда группа казалось бы, прошла несчастные несколько десятков метров, противоположную лесополосу уже скрывал наступающий сумрак. Неумёха поёжился, но таки решил спросить: — А что это за коллеги такие? И как они... Сюда попадут?       Ему было известно о существовании например Пространственных Пузырей, но на болоте их никогда не было. Однако например Аномалия не могла совсем исключить их появления здесь, ведь Пузыри делились на постоянные и блуждающие. Первые были более частым явлением, поэтому все и привыкли думать, что большая часть областей Зоны лишена их существования. Доктор помолчал какое-то время, остановился, вздохнул и ответил: — Сейчас и увидишь.       У Аномалии к слову уже появилась в голове одна догадка, но она была настолько жуткой и животрепещущей, что хотелось смять её, как листок бумаги, и выкинуть куда-нибудь на задворки сознания, а ещё лучше прочь из головы. Окинув взглядом мутное железное полотно с почерневшими шпалами, девушка заметила, что на боковом пути дрезины больше нет. — "Знала, что не поедете обратно"       Вдруг рельсы загудели и начали двигаться вверх-вниз по влажной почве. Они стали похожи на змею, которая пробудилась от спячки и теперь медленно шевелится. Аномалия сглотнула и повернула голову вправо — откуда они приехали. Из-за поворота выехал поезд. Самый настоящий электропоезд типа ЭР9Т. По совместительству это был тот самый поезд-призрак из легенд, ходивших на Янове. Оно и понятно — там находится своеобразная транспортная артерия. Из деревни Новичков вероятно поезд можно было увидеть, но списать не более, чем на неведомо как появившуюся огромную Электру и просто забыть, как страшный сон. Да и к тому же в это время большая часть населения Зоны(не считая мутантов) действительно спит. Поезд и правду походил на большую электрическую аномалию: по корпусу бегали солидные разряды молний, а сам металл переливался белыми и голубыми цветами, как какой-то софит в клубе. Его "рожки" цеплялись за провода, и чёрт его знает — был ли сам электровоз источником энергии или по проводам действительно ещё бежал ток. — Мама...       Пролепетал Неумёха и зашёл за спину Аномалии, положив руки ей на плечо и осторожно разглядывая приближающуюся махину. Девушка сглотнула. Поезд мерно стучал колёсами и когда начал тормозить, благоразумно приветственного гудка не издал. Тихо визжа колёсами, состав остановился, с шипением выпустив пар из гидравлических систем в колёсах. Доктор стоял как ни в чём не бывало. Сложно было понять, что он чувствует: может, он рад видеть своих "коллег", а может, беспокоится за "пассажиров" и хочет сказать Аномалии напоследок что-то важное. — "Возвращаясь к нашим баранам. Как думаешь, кто в Зоне может располагать поездом? И не просто поездом, не использовавшимся ещё со времён первой аварии, а поездом, отремонтированным почти до нового состояния"       Первые два вагона в составе были пассажирскими, они же остановились напротив дома Доктора. Дальше шли открытые грузовые и несколько цистерн, которые чередовались с пассажирскими, всего двенадцать вагонов. Чем были набиты грузовые вагоны, Аномалии рассмотреть не удалось, но двери ближайшего пассажирского к ним открылись и оттуда медленно спустились несколько монолитовцев, спрыгивая на землю. Доктор натянул на лицо доброжелательную улыбку и развёл руки в сторону, приветствуя коллег. — Ба, вроде виделись недавно, а прошло уже пару месяцев кряду. Ну, не будем затягивать, сразу к делу. Мои вещички туда выгрузите, до дома я сам донесу, нечего вам там шастать. И у меня тут пассажиры намылились на Янов. Подбросите?       Вот эта двуличность Доктора порой пугала. В целом, ничего оскорбительного он монолитовцам не сказал, но вот это "нечего вам там шастать"... Конечно, старик был не особо приветлив к людям(за исключением некоторых особ), но те, кто перед ним стоял, возможно и не люди вовсе. Но как минимум, с ними разговаривать стоило бы без всяких двусмысленных намёков. Монолитовцы однако кивнули, и выгружаясь из вагона, вереницей пошли к хвосту состава. Из первого вагона же к пассажирам направлялся массивный мужчина в экзоскелете. Он шёл тяжёлой, но расслабленной походкой. — "Гуляет, но всё равно напускает страху, показывая, что застать его врасплох не так просто"       Неумёха за спиной девушки начал трястись. — М-мы что... С-с-с с ними поедем?...       Аномалия ничего не ответила, только приблизилась к Доктору и выглядывала из его плеча. Снорк ещё когда поезд только приближался, растерял всю свою бодрость, а сейчас и вовсе со страхом прилип к правой ноге Слизня. Доктор пожал руку монолитовцу, на фоне которого он смотрелся дряхлым стариком, а тот только молча кивнул. Через некоторое время всё же послышался его тихий, меланхоличный и кажется немного уставший голос: — Что за пассажиры? — А вот...       Доктор отошёл в сторону, демонстративно показывая ладонями на Аномалию, как на экспонат выставки. Та съёжилась, не решаясь даже поднять головы, чтобы посмотреть монолитовцу в стёкла шлема. Вздохнув и пытаясь набраться смелости, она подрагивающими руками потянулась к левому уху, снимая серьгу. Подняв таки голову, она показывает её консерве(так принято называть экзоскелетчиков в кругах сталкеров. Всё потому, что несмотря на очевидно огромные показатели брони этого облачения, против тушканчиков он ничего не стоил. Они благодаря своей прыгучести и манёвренности могли легко вскрыть "консерву" и выпотрошить её изнутри. Однако стоит учитывать, что монолитовцы единственные, кто додумались сконструировать такую модель, которая позволяла бегать благодаря сервомоторам, а потому их манёвренность увеличивалась).       Консерва хмыкнул, опустил голову и задал немного более живой вопрос, даже возможно удивившись: — Это тоже пассажир?       Он тыкнул пальцем в снорка, а девушка молча кивнула, вешая серьгу обратно. — Добро.       Легко согласился он, развернулся и пошёл обратно к своему вагону. Доктор хлопнул по плечу Аномалии и сказал на прощание: — Ну, дай Зона, ещё свидимся. Бывайте, Слизни.       Старик двинулся к хвосту поезда, где заканчивалась разгрузка каких-то ящиков. Монолитовцы работали слаженно, перекидывая их друг другу по цепочке. Один стоял в вагоне, другой на земле и ещё два возле насыпи. Аномалия не знала, что было в этих ящиках, но делать вывод, основываясь на том, как легко они их кидали друг другу, что в них что-то совсем уж невесомое, не могла. — "Зона знает, чем их там пичкают.." — Что, даже не будешь читать нотации?       Вполоборота обратилась она к Доктору, который остановился и тяжело ответил: — Я уже пытался уберечь одного от... Монолита и от Зоны... Но это ни к чему хорошему это не привело. Люди — существа жадные и алчные, им важна только выгода, порой они даже не заботятся о себе. Так зачем мне тратить на них свои силы?       Девушка хмыкнула, а старик ушёл. Монолитовцы прошли мимо него, даже не повернув головы. Аномалия подошла к вагону и зацепившись за перила, стала карабкаться по лестнице, провозившись ещё некоторое время с кейсом. На последней ступени она остановилась, обернувшись. — Ты идёшь?       Неумёха весь трясся, как осиновый лист и широкими от ужаса глазами смотрел на приближающихся монолитовцев. Снорк у его ног мялся перед тяжёлым выбором и смотрел то на механика, то на Слизня, то на воинов Монолита. Наконец решился и одним прыжком оказался возле хозяйки. — С ума сошла?! Я не поеду с ними! — Ну и иди своей дорогой. —"А чего это мы такие грубые?" —"Скорее уставшие"       Буркнула Аномалия и прошла внутрь вагона, присаживаясь на первое свободное сидение за столиком. Они, надо сказать, были поставлены здесь уже монолитовцами. На них были закреплены болтами пулемёты, смотрящие дулом в бронированное приоткрытое на маленькую щёлку окно. А под столом стояли коробки с лентами, поэтому ногам было довольно тесно. Таких столов было по три с каждой стороны, располагались они на равном удалении друг от друга, перекрывая слепые зоны соседей. Между ними стояли обычные ряды сидений, на которых сидели разношёрстные монолитовцы. Кто со шлемами типа "Заслон" и Гаусс-пушками, а кто в обычных комбинезонах с автоматами. На девушку они не обращали никакого внимания: так, первое время смотрели на неё пустыми стёклами, а потом уставились в окна, друг на друга или просто в пол. К слову, внутри вагон был самым обычным, только слегка подсвечивался из-за сияния снаружи, поэтому даже в тёмное время суток в дополнительном освещении не нуждался. Снорк сныкался в ногах Слизня, согнувшись в три погибели, а через некоторое время в вагон ворвался запыхавшийся Неумёха, который обнимал свою гитару и приземлился на противоположную сторону от Аномалии. — Ненормальная... А если они убьют нас?       Тихо шепнул он, пока девушка снимала свою Гадюку с плеча и положила её на стол. — Не убьют. Уже бы сделали это. — Ну а вдруг... Доктора боятся и при нём не стали? — Пф, я тебя умоляю. У них же нет принципов. Их единственный авторитет — Монолит. — Но его же они не убили... — Доктор с ними сотрудничает. Теперь ясно, как ему доставляют все медицинские приблуды. — Но как они везут их через Барьер? — Очевидно, у них есть связи с военными. — Да ну, бред...       Действительно, военные провели уже две операции, направленные на захват центра Зоны, но обе были провальными. Странным было то, что если Монолит был одной из первых появившихся в Зоне группировок, то почему их не устроили ещё на стадии "зародыша"? То ли Монолит сначала сотрудничал с ними, а потом что-то произошло, и военные обернулись против них, то ли Монолит сам прятался среди военных, и потом просто решил окончательно отделиться и вызвал тем самым гнев армии Украины. — "Но почему они сотрудничают сейчас?" — "Очевидно, жадные человеки с некудыщной оплатой контракта нашли золотую жилу?"       Тряхнув головой, девушка пронаблюдала за монолитовцами, которые расселись на свободные места. Двери за ними закрылись и поезд тихо тронулся, проскальзывая колёсами. Постепенно он набрал скорость и мчался по сумеречной Зоне.       Аномалия подпёрла рукой подбородок и любовалась видами из окна. Под такое родное и убаюкивающее "чучух-чучух" мимо проносились деревья и облака, из которых лукаво выглядывала луна. Она бросала кокетливые взгляды на мчащийся по своим делам поезд, подсвечивая его жемчужным сиянием и вновь пряталась за тучи. Ветер, со свистом проникающий в вагон сквозь узенькую щёлку, легонько трепал казавшиеся белоснежными в лунном свете волосы Аномалии. Неумёха спустя несколько минут пути немного расслабился, но по-прежнему напряжённо смотрел на монолитовцев, ожидая какого-то подвоха. — Что это за "билет" такой?       Робко решился спросить он, положив гитару рядом с собой. — Не знаю...       Уклончиво ответила Слизень, продолжая смотреть в окно. Неумёха сконфузился, зыркнул на неё подозрительным взглядом, но расспрашивать дальше не стал. С учётом того, что теперь в питомцах у Аномалии снорк, ему придётся столкнуться с нечтом более шокирующим, чем проезд на поезде Монолита, чтобы начинать паниковать сильнее и любыми способами добиваться ответов. Частично сама девушка тоже была права. Почему серьга рядового слуги Монолита дала им такие привелегии? — "Рядового? А почему вас встретил целый отряд, когда сбежали?" — "Но они же не вытаскивали нас, не громили логово наёмников" — "У Монолита не принято спасать безнадёжно утерянных "своих", разве нет?"       Через пятнадцать минут поезд начал тормозить и остановился возле знакомой станции. Девушка встала, взяла Гадюку и решительно направилась к монолитовцам. Один из них немного выбивался из общей картины: несмотря на то, что обладателей заслонов было немного, и они владели Гаусс-пушками, у этого и броня была на вид крепче, и в руках немного-немало "Гроза". Он поднялся, завидев приближающегося Слизня и в немом вопросе склонил голову набок. Аномалия сняла серьгу и протянула её ему. — Верни владельцу.       Сухо произнесла она, пока монолитовец нерасторопно брал серьгу. Аномалия задержала его ладонь в своей, как бы пожимая её. — Спасибо, что подвезли.       Монолитовец кивнул, сжал серьгу в кулаке и проводил Слизней взглядом. Сначала на землю спрыгнул снорк, затем Неумёха, и последней была Аномалия. Двери захлопнулись за её спиной и поезд тронулся, скрывшись из глаз через несколько минут.       Атомная станция, которая была самым большим сооружением в Зоне, за это время должна была уже приесться любому монолитовцу. Конечно, можно сделать скидку для тех, кто был кодирован недавно, а ходиков вообще исключить из этого списка, но так или иначе, бо́льшая часть привыкла регулярно ходить под мёртвым саркофагом и скрываться под тенью нависшей трубы. Говорят, что ЧАЭС помимо самой привлекательной цели для сталкеров является также и самой жуткой. Безусловно, Припять, Лиманск, да и любая другая постройка в Зоне Отчуждения по факту является мёртвой, но те же заброшки на Кордоне, Янове и им подобных как бы "живы". Да, они не сохранили своего облика, а Припять и вовсе буквально разваливалась, но вот ЧАЭС... Если вышеупомянутые здания было принято называть "останками", "скелетом", то атомная станция — заживо гниющий труп. От правда него не пахло смертью, его не ели опарыши и он не разлагался — он просто чернел в центре Зоны и как огромный монстр, готовился сожрать любого постороннего и забрать его душу себе.       Монарх не помнил, когда именно перестал бояться чёрных остовов ржавеющего саркофага и скрипа полосатой трубы на крыше. Он обходил станцию по несколько раз на дню, если его распределяли дежурить на основной базе. Но недавно Харон сообщил о том, что грядут большие перемены, а потому началась усиленная подготовка к... Переменам? Да, их действительно можно было очень чётко почувствовать на своей очерствевшей за долгие годы службы Монолиту шкуре. Конечно, они начались ещё давно, когда лидер задумал крепко осесть в Припяти и взялся за реставрацию Энергетика и близлежащих домов. Монарх не знал, удивило ли это кого-нибудь, но лично ему стало чуточку интереснее просыпаться по утрам. О дальнейших планах вожака ему было известно немного: не больше, чем полагается знать командиру одного из отрядов сотни. Они напрямую касались его повседневных задач: если удерживаемых на постоянной основе территорий будет больше, то они постепенно будут обживаться, всё просто и понятно. Хотя кажется, что Монарху, что всем остальным(возможно за исключением каких-нибудь инквизиторов или спец.наза) было всё равно, на чём спать — на полу, матрасе или кровати. Мылись раз в неделю, еда была вкусной, вооружения было навалом, вера крепка — и хорошо. Хотя Монарх был из числа тех, кто попал в Монолит не по своей воле. Он сам не знал об этом, ему сказали. Те, кто вступали добровольно, имели бо́льший спектр эмоций и кажется были рады грядущим изменениям. Ну а Монарху оставалось только также добросовестно выполнять поставленные ему задачи.       Его вместе с тремя другими отрядами третьей сотни распределили работать на поезде. Сегодня он сделал свой первый рейс. Поезд ходил и до этого, но только для того, чтобы привозить заказы Доктору и топливо для нужд группировки. Монарх посмотрел на серьгу в своей ладони, сжал её в кулак и вздохнув, спрыгнул на землю. Встречать их вышел лично Харон. Мужчину передёрнуло, ведь ему всегда казалось, что лидер наблюдает за ним наравне с Монолитом, даже когда тот стоит к ним спиной. Монарх замер, ведь в этот момент Харон смотрел чётко на него сквозь тёмные стёкла своего противогаза. В них даже не отражалась луна: то ли спряталась за станцией, то ли вовсе боялась показываться на глаза из-за туч(интересно, она боялась саркофага или Харона?). Фигура лидера казалась чёрной, источала саму тьму и смерть. Он знал, что Монарх хочет что-то сказать.       Боец сглотнул, снял шлем, так как при обращении к лидеру в небоевой обстановке это было обязательно (исключения составляли только Палачи и инквизиторы), и, не найдя, что сказать(а быть может не желая выказывать своего страха голосом), просто кинул серьгу. Харон резко поднял руку и с характерным звуком поймал украшение. Медленно разжал кулак, долго смотрел на синий хрустальный глаз. Вокруг всё замерло: ветер стих, испуганно упав на землю, остальные монолитовцы вместе с Левым и Правым смотрели то на него, то на Харона. Тот поднял голову и спросил своим пронзающим до мурашек потерянным голосом, эхом ускакавшим в чёрный труп станции, немедленно поглотившей его. — Откуда это у тебя? — Доктор попросил подвезти его знакомых. Девушка и парень со снорком.       За него вступился Машинист, коренастый инквизитор в экзоскелете, назначенный сопровождать состав и, соответственно, управлять им. Монарх был благодарен ему, потому что у него самого уже тряслились коленки. — И вы, идиоты, даже не попытались задержать её?       Его голос стал утробным, начал бурлить где-то глубоко внутри. — Не сочтите за дерзость... Мы не знали, кто она.       Тут уж и сам Машинист стал сдавать назад во всех смыслах этого слова: голос его дрогнул, и это было слышно даже сквозь шлем. Сам же он шагнул назад, к поезду, как будто тот мог защитить его. Хотя это скорее пулемёты в окнах оживут и откроют огонь по своим, стоит только Харону захотеть этого. — А эта серьга вас ничуть не смутила? Или вас в ходики отправить, чтобы от одного её вида в конвульсиях падали?       Зашипел он, окидывая взглядом поочерёдно то Монарха, то Машиниста. Затем выхватил из-за пояса свой пистолет и выстрелил. Так окончил свою жизнь монолитовец Монарх. Однако он вскоре продолжит её в рядах ходиков — обученному мясу не стоит пропадать зазря из-за гнева Харона. — Где вы её высадили?!       Взревел Харон, разворачиваясь теперь к Машинисту. Тот ответил незамедлительно, почти автоматически: — На Янове. — Левый, собери мне первый, второй, третий и четвёртый отряды десятой сотни. Махона и его ребят на вертолёт, остальных по машинам. Если ни тех, ни других не будет через пятнадцать минут, вы у меня все ти́кать будете! Сровнять Янов с землёй!       Его жуткий крик хриплым вороном взвился в небо, заставляя вздрогнуть всю Зону. Затем послышался зычный бас Левого, координировавшего всполошившиеся отряды через рацию. Опарыши зашевелились.