Тайная любовь

      Вторник, 8 апреля         Саске начал ненавидеть походы в магазин. Мало того, что ему приходилось иметь дело с людьми, и некоторые из них узнавали его и громко шептались о нём, так ещё и казалось, что куда бы он ни пошёл и куда бы ни посмотрел, везде на обложках журналов был Наруто. Судя по тому, что он узнал, его номинировали на ещё одну музыкальную премию — на самом деле, на четыре, — и поэтому его великолепные лазурные глаза смотрели на Саске отовсюду.         И судили его.         По крайней мере, так казалось Саске. С тех пор, как он переспал с Шин, он чувствовал себя осуждённым каждый раз, когда видел Наруто на обложке журнала. Он никогда раньше не испытывал ничего подобного, и хотя было приятно снова спать рядом с кем-то, и Шин определённо знал несколько потрясающих трюков, Саске становилось почти плохо каждый раз, когда он об этом думал.         Очевидно, что даже если Наруто и был готов двигаться дальше, он — нет.         Он никогда не уходил от партнера на одну ночь с таким чувством, а до Наруто у него их было немало, так что он знал, что единственная разница была в светловолосом блондине. Саске никогда не был влюблён ни в одного из своих предыдущих партнёров, чёрт, они ему едва нравились, но он не мог отрицать, что всё ещё любит Наруто, и, несмотря на то, что они больше не были любовниками, Саске не мог избавиться от ощущения, что он каким-то образом предал певца.         Это было глупо, он знал это, но… но он не мог изменить своих чувств.         Не помогло и то, что, когда он вернулся домой и принял душ, смывая с кожи остатки секса и пота, до него дошло, что он переспал с кем-то из СМИ. В то время все, о чем он мог думать, - это о том, как Наруто двигается дальше, о его безжизненном доме и предложении Шина провести ночь в гедонистических удовольствиях, которые, по крайней мере, займут его мысли на несколько часов. Это было спонтанное решение, о котором он впоследствии пожалел, и ещё одно доказательство для историка о том, почему он всегда взвешивал все варианты и продумывал всё до мелочей, потому что в противном случае он делал неправильный выбор. Хотя в глубине души он задавался вопросом, не пытался ли он подсознательно навредить самому себе, чтобы Шин слил какие-нибудь неприглядные подробности их свидания в сеть, чтобы он был вынужден ответить — или, может быть, Наруто увидит это и... ну, он не знал, что сделает певец, но это могло что-то изменить.         Только время покажет, является ли Шин профессиональным журналистом или нет, а сейчас это было не в его власти.         Однако прямо сейчас ему просто нужно было купить продукты и отвезти их домой, прежде чем он отправится навестить Итачи. Сегодня у него был выходной, и он вышел пораньше, чтобы успеть приготовить ужин. Последние несколько вечеров он просто пил чай, а в плохие дни — скотч на ужин, чтобы попытаться заглушить надоедливые мрачные мысли, которые не давали ему покоя и лишали сна и рассудка. Он не изменял, но чувствовал себя именно так, и он ненавидел то, как это его грызло. Из-за этого вся его неделя превратилась в полный хаос: он с трудом вёл занятия, отпустил своих аспирантов пораньше и даже не стал угрожать Карин, когда она пыталась выведать у него информацию о Наруто.         - Саске? - раздался голос, и Саске оглянулся через плечо, чтобы увидеть ещё одного человека, которого он предпочёл бы больше никогда не видеть.         - Сай, - холодно ответил он, глядя на учителя рисования, который держал на руках двухлетнего мальчика. У мальчика была бледная кожа и чёрные глаза Сая, но светлые волосы его матери.         - Как у тебя дела? - Спросил он.         - Хн. - Саске отвернулся, отмахиваясь от своего бывшего любовника, и слыша низкий смешок Сая, привыкшего к перепадам настроения историка.         - Что ж, я случайно узнал, что у тебя всё хорошо, если судить по свиданию на прошлой неделе.         Ворон резко развернулся, прищурив глаза, и сделал угрожающий шаг в сторону учителя рисования. Маленький мальчик, которого он держал на руках, начал плакать, увидев убийственный взгляд Саске. - Что ты знаешь?         - Шин — мой брат, Саске, - скромно сказал Сай, пожимая плечами, как будто то, что у двух братьев один любовник, не было чем-то необычным. - На следующий день он позвонил мне и чуть ли не взахлёб рассказывал о своем потрясающем сексе.         Саске застыл, его мозг полностью отключился, пока эта мысль медленно проникала в его сознание. - Шин… это…         - Мой брат. - Учитель рисования одарил его пустой улыбкой, которую Саске так часто видел, когда тот успокаивал своего плачущего сына. - Конечно, он тебе не сказал. - Он вздохнул, слегка закатив глаза.         - Мне нужно уйти, - пробормотал Саске, разворачиваясь и хватая свою тележку. Он не хотел думать о том, что спал с братьями, даже если они не были вместе, это всё равно казалось инцестом, как будто они занимались сексом втроём.         - Чего бы это ни стоило, ты сделал Шина по-настоящему счастливым. - сказал Сай, и Саске вздрогнул, он не хотел этого слышать, но Сай последовал за ним и продолжил. - Он умирает, может умереть в любой день от аутоиммунного заболевания, - уверенные шаги Саске замедлились, - вот почему он решил стать журналистом National Geographic, чтобы путешествовать по миру и увидеть как можно больше, прежде чем умрёт.         - Зачем ты мне это рассказываешь? - с сомнением спросил он. Это был разовый случай, и никто из них не говорил о том, чтобы повторить это на следующее утро. В ту ночь они трахались дважды, а потом ещё раз, прежде чем Саске наконец ушёл, но, кроме того, что Шин похотливо ухмыльнулся ему и в конце сказал что-то о его члене, они больше ничего не говорили.         Сай склонил голову набок, внимательно изучая Саске: - Шин не из тех, кто заводит отношения, как и ты, но я знаю, что ему было бы приятно снова тебя увидеть, и я хочу, чтобы мой брат был счастлив.         - Я бы не сделал его счастливым, Сай, - равнодушно ответил Саске, не отрывая взгляда от дороги. - Думаю, теперь я могу встречаться с ним только по работе.         - А, понятно, - сказал он, остановившись. - Я обязательно передам ему, если он когда-нибудь спросит.         Саске остановился и глубоко вздохнул, на мгновение закрыв глаза, прежде чем посмотреть на Сая. - Скажи ему, что если он хочет просто поговорить, то может позвонить мне, но я больше не буду с ним спать. Я не могу.         Сай чуть не спросил, почему, ведь, насколько он знал, Саске никогда раньше не отказывался от секса без обязательств, но его остановило редкое выражение боли на лице Саске, которое почти умоляло его не спрашивать. Поэтому он склонил голову и отошёл. - Я дам ему знать. Хорошего дня, Саске.         Историк вздохнул, что, чёрт возьми, Наруто с ним сделал? Добровольно предложить с кем-то поговорить? Это было совсем на него не похоже.  

***

        К тому времени, как Саске добрался до комнаты Итачи, он был совершенно не в духе. Откровения Сая не уменьшили его угрызений совести из-за того, что он переспал с Шином, а вместо этого добавили ещё одну причину для чувства вины. Он не только чувствовал себя так, будто изменил своему бывшему возлюбленному, но и теперь отказывал умирающему в его предполагаемом счастье — конечно, а как же его собственное счастье? Казалось, это не имело значения.         Он вошёл в комнату и остановился, широко раскрыв глаза при виде представшей перед ним сцены, прежде чем на его губах появилась искренняя улыбка. Итачи полулежал на кровати, укрытый одеялом так, что Саске понял: это сделал Дейдара, а Дейдара склонился над ним, длинные волосы блондина скрывали то, чем они занимались, но не требовалось большого воображения, чтобы понять: они нежно целовались.         - Ну, доброе утро, Нии-сан. - невозмутимо сказал он, наблюдая, как они отпрыгивают друг от друга, словно обожжённые, а лицо Дейдары краснеет, пока он суетится рядом с Итачи.         Легкая ухмылка играла на его губах, а глаза отражали спокойствие и безмятежность, но его бледная кожа не могла скрыть румянца, вспыхнувшего от того, что его застукали. - Отото, как ты?         - Не так хорошо, как ты, - ответил он, и его улыбка превратилась в высокомерную ухмылку.         Дейдара быстро вышел из комнаты, извинившись: - Мне… мне нужно, э-э, сходить за припасами, да, за припасами. - И прежде чем Саске успел его остановить, блондин исчез, взмахнув волосами.         Старший Учиха вздохнул и бросил на Саске недовольный взгляд: - Ты напугал Дея.         - Мои извинения. - Он беспечно ответил.         Итачи впился в него взглядом.         Он пересек комнату и обнял брата, и Итачи медленно ответил на его объятия. - Я рад за тебя, Нии-сан. Ты заслуживаешь всего счастья, которое может дать тебе жизнь, и я знаю, что Дейдара очень тебя любит.         - Как у тебя дела на самом деле? - спросил Итачи через мгновение, когда Саске присел на край его кровати.         Он беззаботно отмахнулся: - Я в порядке, Нии-сан.         - Отото.         - Как проходит твоя терапия? - спросил Саске, сохраняя на лице болезненно-пустое выражение. - Какой новый способ преодоления стресса предлагает тебе доктор Нагато?         Итачи вздохнул и на мгновение потёр переносицу. - Отото, ты не в порядке.         - Да, - ответил он, наблюдая, как старший Учиха раздражённо прищурился. - Когда вы с Дейдарой наконец стали парой?         - От—         - Где Дей? - перебил Саске, демонстративно глядя на дверь. - Мы можем прогуляться на улице; ты уже несколько месяцев не выходил на улицу.         - Младший брат, сейчас очень холодно, а ты ненавидишь холод даже больше, чем я, - сухо сказал Итачи, которого не забавляли попытки Саске уклониться от ответа на его простой вопрос. - Я знаю, что ты отказываешься отвечать, потому что это связано с Наруто.         Саске посмотрел на белый кафельный пол, стиснув зубы и скрестив руки на груди. У Итачи и так хватало стресса в жизни, ему не нужны были личные проблемы младшего брата, которые ещё больше усложняли бы его жизнь, но историк так устал держать всё в себе. Так устал пытаться справиться со своими эмоциями в одиночку и бесконечного хождения с ними по кругу.         - Саске, - сказал Итачи с жёсткими нотками в голосе, заставляя Саске посмотреть на него, подцепив его подбородок пальцем, и историк обнаружил, что не может отвести взгляд от этого пронзительного взгляда. - Скажи мне правду.         - Я… - Саске замолчал, «в порядке» вертелось у него на языке, но понимающее выражение лица Итачи не позволяло ему больше лгать. - Не очень. - Наконец, он прошептал, и его маска бесстрастия упала, обнажив человека с разбитым сердцем. - Я скучаю по нему.         - Ты любишь его.         Он судорожно сглотнул, чувствуя, как сжимается его горло: - И это больно, Аники         Саске больше не называл его так часто, только когда его переполняли эмоции, которые он не мог выразить словами. Итачи не знал, почему Саске перестал так его называть; он предполагал, что это из-за того, что его младший брат повзрослел, и никогда не спрашивал, но ему не хватало этого ласкового обращения. Он никак не мог знать, что Саске разделил две его личности, называя одну «нии-сан», а другую «аники», но бывали моменты, когда историк использовал оба имени.         - Он просто… он хотел того, чего я не мог ему дать, - медленно произнёс Саске, хотя Итачи и не спрашивал. - Я не мог этого сделать, и он ушёл. Он просто ушёл. Мы согласились, но… - Он запнулся, пытаясь выразить свои эмоции словами, не объясняя, почему он так упорно защищал своего любимого брата.         - Ты не хотел, - Итачи медленно притянул Саске к себе, подвинувшись так, чтобы его отото мог растянуться на кровати рядом с ним, и это сказало ему достаточно о психическом состоянии Саске, чтобы его упрямый младший братец охотно согласился. Он был уверен, что если бы Дейдара вошёл и увидел двух взрослых мужчин, пытающихся уместиться на маленькой односпальной кровати, блондин бы надорвал живот от смеха, но когда Саске поёрзал, пытаясь найти удобное положение, Итачи не смог сдержать улыбку. Прошло много времени с тех пор, как Саске спал в его постели, почти двадцать лет, но это наполнило его теплом и нежностью к младшему Учихе. Он был готов сделать для Саске почти всё.         - Нет, - наконец ответил он, закрыв глаза и прижавшись лицом к плечу Итачи, который обнимал его за плечи.         - Ты видел его с тех пор? - спросил он, стараясь говорить успокаивающим тоном и нежно поглаживая волосы на затылке Саске.         Саске покачал головой. - Он в турне.         - Хочешь увидеть?         - Да, - выдохнул он, даже не задумываясь об этом. - Я думал, что смогу двигаться дальше, что мне будет легко жить без него, но даже мой дом без него стал другим. Он превратил это место в дом, привнёс краски в мою жизнь, а теперь всё это исчезло, я даже переспал с другим, но… я чувствую себя виноватым, и я не знаю почему. Раньше я никогда не чувствовал себя виноватым.         - Отото, ты любишь Наруто. - сказал старший Учиха, свободной рукой ткнув Саске в лоб и вызвав у историка суровый взгляд. - Ты никогда никого раньше не любил и никому не позволял быть так близко к себе. Ты любишь его глубоко и беззаветно, это не то, от чего можно просто отказаться.         - Прошло уже несколько месяцев, Итачи, - огрызнулся он, но в его голосе не было злости, только боль. - Разве я уже не должен был его забыть?         Он с сожалением улыбнулся. - Не думаю, что ты когда-нибудь забудешь его, отото.         Небольшая борьба, которая была в нем, утихла, и Саске устало опустился на кровать в объятия брата. - Тогда я обречен чувствовать это вечно.         Итачи больше ничего не сказал, оставив свои мысли при себе, продолжая медленно поглаживать его и пытаясь понять, о чём умалчивает Саске. Тот факт, что его младший брат так сильно открылся ему, было неожиданностью, хотя он и не озвучивал этого вслух, он уже почти перестал надеяться, что Саске ему доверится. Историк оказался гораздо более упрямым, чем Итачи предполагал, и спустя три месяца после расставания Саске и Наруто Итачи пришёл к выводу, что Саске никогда не заговорит об этом.         Это не срабатывало ни в одном из предыдущих случаев, когда он давил на Саске, а это происходило каждый раз, когда он видел его, но, может быть, этот другой человек, с которым он переспал, стал переломным моментом. По крайней мере, Итачи казалось, что Саске заставлял себя двигаться дальше, но это обернулось против историка, потому что теперь он чувствовал себя виноватым, а это была эмоция, которую, как он знал, Саске испытывал нечасто. И из слов Саске он понял столько же, сколько из молчания брата. Он не знал подробностей, но что бы ни случилось, как бы Саске ни настаивал на том, что это было обоюдно, он этого не хотел. Это не было дружеским расставанием, и, судя по тому, что Саске не сказал, ни один из них не пытался связаться с другим, но Саске хотел этого. Саске хотел, чтобы Наруто вернулся в его жизнь.         Тишина затянулась, и Итачи продолжил рассеянно поглаживать Саске по шелковистым и мягким, в отличие от его собственных, волосам. Волосы историка не изменились с тех пор, как они были маленькими детьми, они по-прежнему были почти такими же мягкими, как у младенца, и такими тонкими, что казались водой, скользящей между пальцами. - Я не знаю, что стало причиной твоего разрыва с Наруто, отото, - тихо пробормотал он, - но ты уверен, что не можешь дать ему то, чего он хочет?         Саске не ответил, лишь тяжело вздохнул и положил руку на талию Итачи.         - Саске, - вздохнул он. Ему не стоило удивляться, что Саске снова стал молчаливым, но, к его удивлению, когда он посмотрел вниз, чтобы отругать своего отото, он увидел, что историк спит. Лицо Саске было расслабленным и почти умиротворённым, чего Итачи не видел уже много лет. Тот факт, что его младший брат чувствовал себя в достаточной безопасности, чтобы заснуть, тронул его до глубины души, и, несмотря на желание получить ответы, он не смог заставить себя разбудить Саске.         Впервые за долгое время, на самом деле за многие годы, Итачи захотелось выбраться из этой больницы. Он знал, что не может этого сделать, он смирился с тем, что слишком опасен, чтобы уйти, из-за своего жестокого альтера, который появлялся время от времени, но он ненавидел то, что был заперт за бетоном и стеклом, не имея возможности по-настоящему помочь Саске, кроме как во время их еженедельных визитов, которые иногда превращались в визиты дважды в неделю. Его хватка на мгновение усилилась, и Саске заворчал, но не проснулся, когда младший Учиха слегка пошевелился.         Он не сомневался, что если бы его не держали в больнице, ничто не помешало бы ему найти счастье для своего отото, даже если бы для этого пришлось свергнуть само правительство, но он не доверял себе. Если бы он ушел и в конечном итоге причинил кому-то вред из-за своей болезни, он бы никогда себе этого не простил, и поэтому он знал, что для него и других будет безопаснее, если он останется в больнице. Вот почему он никогда не боролся с этим, как это делали многие другие пациенты.         - Он спит? - спросил Дейдара, внезапно появившись рядом с кроватью. Он посмотрел на Саске, а затем на Итачи, и его брови скрылись под чёлкой.         Дейдара также был причиной, по которой он никогда не боролся с этим, медсестра привнес столько жизни и света в его обыденное существование, что если когда-нибудь случится что-то, что разлучит их, Итачи не знал, сможет ли он когда-нибудь оправиться от этого. - Хм, да. - Он мягко улыбнулся своему парню, и от этого слова у него в груди все затрепетало от волнения и смущения. Они не так давно признались друг другу и поэтому оба были довольно застенчивы в отношении более интимных прикосновений, относительно которых другие, вероятно, не стали бы колебаться.         Но для Итачи Дейдара был его первым настоящим ухажёром , а все остальные его отношения были неприятными моментами с другими пациентами, пока они не научились не связываться с ним. Родители заботились о нём каждый час его жизни, а затем госпитализация в тринадцать лет не оставили ему реального шанса узнать о свиданиях, поцелуях и многом другом в те неловкие подростковые годы, которые большинство людей проходят с трудом, и поэтому он проходил их в тридцать один год. По крайней мере, Дейдаре это показалось милым, а поцелуй, который прервал Саске, был их третьим поцелуем. Блондин медсестра был очень осторожен с ним, как будто боялся, что Итачи настолько хрупок, что любое неосторожное прикосновение может его сломать.         - Он наконец-то признал, что ему нехорошо, - сказал Итачи, протягивая свободную руку, чтобы блондин взял её.         - Жаль, что я не взял номер Наруто до того, как они расстались, — вздохнул он, переплетая их пальцы и улыбаясь красивому мужчине-ворону. Мягкая улыбка Итачи заставила Дейдару покраснеть, и он быстро посмотрел на Саске. Чёлка историка упала ему на глаза, закрыв веки и спрятав длинные тёмные ресницы, от которых у Дейдары чуть не потекли слюнки, но он заметил бледность кожи Саске и тёмные круги под глазами. Саске по-прежнему был красив, даже красивее, чем Итачи с его более аристократичными чертами, но Дейдара видел, как сильно на юноше сказались последние несколько месяцев. - Держу пари, у Наруто тоже дела не очень.         Итачи плотно сжал губы, а затем вздохнул. - Я не совсем уверен, - он говорил тихо и продолжал нежно поглаживать шею Саске. В глубине души он испытывал раздражение, думая о светловолосом певце, который так сильно ранил его отото. - Какаши сказал мне, что он пригласил Саске на ужин, и они увидели фотографии, на которых Наруто целуется с кем-то в танцевальном клубе. Саске был подавлен, увидев это, хотя и утверждал, что с ним все в порядке         Дейдара раздражённо фыркнул, и его чёлка взметнулась от внезапного порыва ветра. - Ты же знаешь, какими могут быть таблоиды— Он замолчал, увидев насмешливый взгляд Итачи, и хихикнул, закатив глаза. - Ладно, может, ты и не знаешь, но эти штуки известны тем, что распространяют полуправду или выставляют всё в определённом свете, хотя на самом деле всё совсем наоборот.         - Чем ещё может быть фотография, на которой он целуется с другим человеком? Как это может быть противоположностью?         - Я… не знаю, - признался он, раздражённый тем, что не знает ответа, - но я знаю, что Наруто любит его, - он кивнул в сторону Саске. - Я в этом не сомневаюсь, и что бы ни случилось на том танцполе, это произошло не потому, что он разлюбил Саске. Скорее всего, он пытался забыть твоего брата.         Итачи нахмурился, обдумывая слова медсестры. - Откуда ты знаешь?         - Точно так же, как я знаю, что люблю тебя, - ответил Дейдара слегка дразнящим голосом, прежде чем наклониться и запечатлеть целомудренный поцелуй на губах Итачи. От этого прикосновения по его спине пробежала дрожь, и он улыбнулся старшему Учихе, чьи тёмные глаза притягивали его. - Я просто знаю.  

***

        - Саске. — мягко позвал голос, и историк застонал, не желая покидать блаженное тепло, в котором он находился, и снова сталкиваться с реальностью. Он не хотел покидать свой мир грёз, где он мог верить, что Наруто всё ещё с ним, и это было бы реальностью, но лёгкое потряхивание за плечо заставило его взглянуть правде в глаза, и он с недовольным вздохом наконец открыл глаза.         Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы вспомнить, что он пришёл навестить Итачи и, очевидно, заснул. Он быстро приподнялся и увидел, что Итачи смотрит на него с удивлением. - Нии-сан. - пробормотал он, покраснев от смущения, быстро высвободился из объятий брата и грациозно соскользнул с кровати.         Но, услышав смешок Дейдары, он бросил взгляд на блондина-медсестру, который безуспешно пытался подавить хихиканье, прикрывая рот рукой. - Твои волосы! - насмешливо воскликнул он, прежде чем разразиться хриплым смехом, от которого по его щекам потекли слезы. - О боже, это слишком хорошо.         Саске быстро зашёл в ванную и с ужасом посмотрел на своё отражение в зеркале. Волосы на левой стороне лица почти идеально лежали на месте, но волосы на правой… половина из них прилипла к щеке, где он заметил слюну, которые, по-видимому, также служили своего рода клеем, в то время как другая половина торчала во все стороны. - Что за чертовщина? - Пробормотал он себе под нос, безуспешно пытаясь привести в порядок волосы, а он не захватил с собой расческу, потому что она ему никогда не требовалась. Как только он пригладил волосы, чтобы они лежали ровно на затылке, они тут же снова растрепались, и макушка выглядела еще хуже, чем раньше.         Стук в дверь заставил его обернуться, и Дейдара тут же снова засмеялся, на мгновение показав свой телефон, пока Саске пялился на блондина-медсестру. -Ты такой милый, Сасу-тян. - проворковал он, с весёлым смехом наблюдая, как лицо Саске краснеет от гнева.         - Удали это, - прорычал он, делая шаг к блондину.         - Нет. - Дейдара лучезарно улыбнулся.         - Чёрт возьми, Дейдара, если ты не удалишь это, я тебя уволю!         Блондин бросил на него равнодушный взгляд: - Да ладно, мы оба знаем, что ты не найдешь никого лучше меня, и, конечно, ты не собираешься увольнять парня своего брата.         Саске захлопнул рот и сердито посмотрел на него, прежде чем броситься на блондина. - Отдай мне телефон! - закричал он, но Дейдара быстро и ловко отскочил в сторону.         - Ни за что на свете, Сасу-тян! - Он рассмеялся и быстро убежал, а Саске погнался за ним, оставив Итачи лишь устало вздыхать над их выходками.         - Вернись сюда, Дей! - голос Саске эхом разнёсся по коридору. - Если ты кому-нибудь это покажешь, ты покойник!         - Я вздремну, - пробормотал он в пустой комнате, щелкая выключателем на стене позади себя и устраиваясь поудобнее в тихой комнате. Он знал, что делает его парень, давая его дорогому отоуто возможность сосредоточиться на чем-то другом, но он мог только надеяться, что Саске не поймает медсестру, потому что ему ещё нужен был его парень.       Итачи потянулся, разминая затекшую руку, и размял плечи, чтобы расслабить напряжённые мышцы, потому что, каким бы милым ни был Саске во сне, его отото был тяжёлым и упрямым. Его драгоценный младший брат отказался сдвинуться с места даже на дюйм, как только ему стало удобно, и последние четыре часа Итачи чувствовал себя все более неуютно. Быть подушкой для тела было утомительно.  

~*~

        Саске бродил по коридорам, пытаясь найти неуловимого блондина. Дейдара знал больницу как свои пять пальцев и имел доступ почти везде, а это означало, что он быстро ускользнул от Саске и оставил историка-ворона в ярости искать его.         Даже Хидан попятился, увидев убийственное выражение на лице Саске, и лишь пробормотал, что его господину Джашину понравился бы новый помощник, прежде чем исчезнуть в своей комнате и благоразумно держаться подальше от обычно невозмутимого историка.         - Профессор Учиха, - раздался раздражённый голос, и Саске обернулся и увидел Цунаде, стоящую в нескольких метрах от него. Она скрестила руки на груди и раздражённо постукивала по предплечью. - Я получила несколько жалоб на Учиху, который устроил переполох в моей больнице. Представь моё удивление, когда я обнаружила, что это был не мой пациент, а ты.         У Саске хватило предусмотрительности выглядеть огорченным этим, но он все равно досадливо фыркнул, глядя на психиатра. - Я не хотел причинять беспокойство; я искал Дейдару. У него есть кое-что, что принадлежит мне. - Это может быть интеллектуальная собственность, но все равно собственность, и, по крайней мере, в голове Саске, его фотография —независимо от того, на чьем телефоне или камере она была — принадлежала ему.         - Медсестра Ива был с твоим братом по меньшей мере последний час, - Цунаде приподняла бровь, глядя на историка. Обычно Саске был гораздо умнее, но, когда она заметила его неопрятный вид, стало очевидно, что этот умный молодой человек был не таким, как обычно. Цунаде не могла припомнить ни одного случая, когда Саске не был бы идеально одет, независимо от того, что происходило с психическим здоровьем Итачи. Но сейчас его одежда была помята, рубашка наполовину расстёгнута, а волосы… Это была отдельная проблема. Неудивительно, что ей звонили по этому поводу: Саске выглядел психически неуравновешенным, и, скорее всего, люди либо принимали его за Итачи, либо думали, что младший Учиха окончательно свихнулись.         - Что? - он развернулся, собираясь уйти и на этот раз проверить комнату Итачи гораздо тщательнее. Он несколько раз проходил мимо его комнаты, но Итачи спал, и он не хотел будить брата. Очевидно, Дейдара воспользовался этим.         Цунаде быстро шагнула вперёд и схватила Саске за предплечье. - Я так не думаю, нам нужно поговорить.         Саске пристально посмотрел на медововолосую женщину, пытаясь вспомнить, не было ли в последнее время чего-то необычного с Итачи, но ему не сообщали ни о каких эпизодах диссоциации. - Это связано с тестами Итачи в прошлом месяце? - спросил он, отбросив все мысли об убийстве Дейдары, когда столкнулся с возможностью услышать плохие новости о своём любимом брате.         - Отчасти. Пойдем, поговорим в моём кабинете. - Она отпустила его руку и пошла по коридору, ведя Саске в комнату, которую он довольно хорошо знал, учитывая все разговоры, которые они вели в этом кабинете на протяжении последних десяти лет. Кабинет предназначался только для доктора Сенджу и членов её семьи, а со своими пациентами она встречалась в гораздо более безопасной комнате, где они не могли ничего разрушить или найти что-то, что можно было бы использовать как оружие. Несмотря на то, что здесь было тепло и уютно, Цунаде знала, как украсить комнату, о чём свидетельствовали тёплые кремовые стены и тёмно-зелёный диван у задней стены. К нему прилагались два коричневых кресла с откидной спинкой, и если бы Саске решил сесть на диван или в кресло, Цунаде могла легко видеть его в любом положении со стула, на котором она обычно сидела.         Восточный ковёр с тёмно-красными, золотыми и чёрными узорами привнёс немного цвета, а на противоположной стене, напротив дивана, стояла книжная полка от пола до потолка с выдвижной лестницей, дополняющей картину. На стенах висело несколько картин, а также дипломы Цунаде, и перед единственным большим окном в комнате стоял стол психиатра, цвет дерева которого сочетался с цветом кресел с откидной спинкой. Два стула перед столом были гораздо более обычными, почти незаметными, учитывая остальную часть комнаты, и представляли собой простой чёрный комплект.         Цунаде жестом пригласила Саске: - Чувствуй себя как дома. - Она предложила, и Саске фыркнул, оглядывая её книжную полку. Ему пришлось бы вытереть пыль с каждой книги, смазать маслом каждую обложку в кожаном переплёте, а затем расставить их по местам, прежде чем он смог бы почувствовать себя как дома, но он промолчал, сел в одно из кресел с откидной спинкой и стал ждать, когда Цунаде присоединится к нему.         - В чём дело? - спросил Саске, как только Цунаде села в другое кресло. Психиатр даже не успела устроиться поудобнее, а он уже требовал ответов.         - Я хочу сообщить тебе о прогрессе Итачи и обсудить его данные, которые будут включены в исследование оланзапина. - Она положила папку из плотной бумаги на маленький столик рядом со своим креслом, на котором часто держала блокнот для заметок.         Он прищурился: - Что за исследование?         - Это анонимно, не будет указано ничего, кроме его возраста и пола, даже его этническая принадлежность, но, учитывая, насколько хорошо он себя чувствует на этом новом препарате, я думаю, было бы здорово включить его прогресс в исследование.         Саске обдумал её слова и взвесил все последствия. Как человек, который часто читал рецензируемые статьи и данные об исторических событиях, профессор Учиха мог оценить научный аспект включения информации Итачи в исследование, но как Саске Учиха его волновало только благополучие его любимого брата. - Есть ли вероятность, что на Итачи выйдут?         - Нет. - без колебаний и с полной уверенностью ответила Цунаде. - Я могу это гарантировать.         -Тогда я оставлю решение за Итачи, но я подпишу бумаги, чтобы разрешить это, - наконец сказал он. По закону он мог быть опекуном своего брата и принимать все решения за старшего Учиху, но в первую очередь это была жизнь Итачи, и он старался позволить своему любимому брату принимать как можно больше решений.         - Я обсужу это с ним позже, и ты подпишешь бумаги на следующей неделе, если он согласится. - Она мягко улыбнулась; от глубины и силы любви между двумя братьями у неё иногда перехватывало дыхание. Она никогда не видела такой связи за все свои годы. Саске был готов сделать или отказаться от чего угодно, лишь бы Итачи был в безопасности и счастлив, и она знала, что если бы они поменялись ролями, Итачи поступил бы точно так же.         В разговоре наступило небольшое затишье, психиатр, казалось, погрузилась в свои мысли, и Саске элегантно приподнял бровь, сохраняя на лице невозмутимое выражение. - Вы собираетесь объяснить, для чего вы проводили тесты на Итачи, или будете просто смотреть на меня до конца нашей беседы? - сухо спросил он.         - Прости, но я просто не могу. - Цунаде усмехнулась, встала, подошла к столу, порылась в ящиках, а затем вернулась и протянула Саске какой-то предмет.         Саске уставился на расчёску, переводя взгляд с неё на удивлённое лицо Цунаде, прежде чем покраснеть и взять её у неё. - Спасибо, - тихо пробормотал он, сразу же расчёсывая волосы и делая все возможное, чтобы уложить их без зеркала, но он был уверен, что, как бы ужасно это ни выглядело, это будет заметно лучше по сравнению с его нынешним видом. Он совершенно забыл об этом, как только Цунаде сказала, что хочет поговорить с ним. Он собирался убить Дейдару.         Она забрала у него расчёску и положила на маленький столик рядом со своим креслом, скрестив ноги, и продолжила разговор. - Итак, ты знаешь, что в прошлом месяце мы провели несколько стандартных ежегодных обследований для проверки физического здоровья наших пациентов. За десять лет, что Итачи провёл у нас, его состояние либо заметно улучшилось, либо осталось прежним, - Саске кивнул. Когда он наконец навестил Итачи тринадцать лет назад, то обнаружил, что его брат находится в гораздо более ослабленном состоянии, чем он помнил. За годы, прошедшие с тех пор, как Итачи переехал в Хейверхилл, он поправился и наконец стал таким, каким и должен быть в его возрасте. - В последний раз у него была небольшая потеря мышечной массы.         Он пристально посмотрел на неё: - И что это значит для Итачи, доктор Сенджу?         - Что ж, - вздохнула она, - мы думали, что, возможно, это связано с тем, что он мало двигался в последние несколько месяцев, потому что из-за погоды все сидели дома, поэтому мы заставили Итачи поработать с отягощениями и наращивать мышцы, но за последний месяц он почти не поправился. Я считаю, что у него может быть низкий уровень натрия, и хочу провести метаболический анализ, но, как ты знаешь, сначала я должна получить твоё согласие, если только это не экстренный случай.         - Низкий уровень натрия, от чего?         - Если я права, то это побочный эффект от приема оланзапина, но с ним можно справиться, не меняя лекарство, учитывая, насколько хорошо оно действует         Саске сделал успокаивающий вдох, мысленно перебирая всё, что он помнил из уроков биологии о натрии в крови и его важности. Он наклонился вперёд, опустив руки на бёдра: - Как это можно исправить?         - Во-первых, мы можем изменить его рацион, включив в него больше соли, - с иронией объяснила она, ведь большинству их пациентов требовалась диета с низким содержанием натрия, а не с высоким. - Мы можем ограничить потребление воды, но нам не нравится эта идея. В зависимости от того, насколько низкий у него уровень натрия, ему может потребоваться внутривенное введение солевого раствора, но сначала нам нужно выяснить, в этом ли проблема, и если да, то насколько он истощён.         - А если это не побочный эффект? - спросил Саске, его тёмные глаза были острыми и расчётливыми.         - Тогда нам нужно будет перевезти Итачи в ближайшую больницу для более тщательного обследования, чтобы выяснить, что стало причиной этого, - устало ответила Цунаде и добавила, чтобы прояснить ситуацию: - У меня слишком много возможностей для размышлений, если я ошибаюсь.         Саске больше ничего не сказал, его пальцы беспокойно барабанили по бедрам, пока он обдумывал ее слова. Хотя вариантов могло быть сотни, первым делом нужно было сделать анализ крови и двигаться дальше. Он устало вздохнул и протянул руку. Цунаде потянулась к столику, на котором лежала папка, и вытащила оттуда запрос на анализ крови и аккуратно напечатанное обоснование.         - Я попрошу Дейдару немедленно взять у него кровь на анализ; мы получим результаты в течение сорока восьми часов. - сказала Цунаде, протягивая ручку, и Саске осторожно взял её и размашисто подписал своё имя.         - Пожалуйста, позвоните мне немедленно. - Нараспев произнес он, возвращая ручку и бланк психиатру-блондинке. - Спасибо за ваше время и заботу, доктор Сенджу.         - Я также хотела поговорить с тобой о Наруто. - заявила Цунаде, когда Саске встал, и историк внезапно опустился обратно на стул, настороженно глядя на неё. - Я знаю, что вы расстались.         - Наруто рассказал тебе? - спросил он, слегка запнувшись на имени светловолосого певца. Прошли месяцы с тех пор, как он в последний раз произносил имя своего бывшего возлюбленного вслух, хотя думал о нём каждый день, и ему было больно произносить его, губы горели с каждым слогом.         - Какаши сказал. - Она пожала плечами. - И Дейдара, возможно, тоже упоминал об этом.         Саске нахмурился; они не имели права говорить со своим боссом его личную жизнь. - Я думал, что конфиденциальность имеет первостепенное значение для Хеверхилла.         - Конечно, но это для наших пациентов, а не для их семей. - Она ухмыльнулась, расставив ноги, а затем снова скрестив их так, что теперь правая оказалась поверх левой. - В конце концов, я крёстная этого сорванца, они бы всё равно мне рассказали, и я бы всё равно узнала, потому что собиралась спросить тебя, не случилось ли с ним чего-нибудь. - Увидев озадаченное выражение лица Саске, она объяснила: - Вчера Джирайя позвонил мне и сказал, что беспокоится о Наруто, потому что он ведёт себя не так, как обычно. Джирайя считает, что Наруто избегает его звонков, и он сказал, что в последний раз, когда он разговаривал с этим мальчишкой, тот казался подавленным и внезапно прервал разговор, сославшись на что-то незначительное. - Светло-карие глаза проницательно блеснули: - Последнее, что он сказал Наруто, было о том, что ты разгадал тайну какого-то древнего артефакта, и он сказал, что, как только он упомянул об этом, мальчишка внезапно изменился.         - То, что произошло между мной и Наруто, касается только меня и Наруто, а не тебя, Джирайи, Итачи, Какаши или этой больницы. - огрызнулся Саске, чувствуя, как внутри него закипает гнев, его плечи напряглись.         - Сопляк, конечно, это касается всех нас, мы заботимся о вас двоих, и никто из нас не хочет видеть вас несчастными. - Она отчитывала его с таким видом, словно имела дело с закатывающим истерику ребёнком, а не со взрослым мужчиной. - Ноистеричным ребенком, а не со взрослым мужчиной. - Но я хотела поговорить с тобой не для того, чтобы выбить из тебя правду, я прекрасно понимаю, что привело к тому, что вы расстались.         - Неужели? - высокомерно протянул он, откинувшись на спинку сиденья и пытаясь взять себя в руки, чтобы снова придать своему лицу бесстрастное выражение.         - Я знаю тебя десять лет. - Цунаде отметила: - И я знаю Наруто всю его жизнь. Ты чрезмерно осторожен, расчетлив и взвешиваешь каждое свое движение, а Наруто противоположен тебе во всех отношениях, он прыгает с головой и все просчитывает на ходу, он импульсивен и следует своим эмоциям, а не логике. Если я правильно понимаю, Наруто давил слишком сильно, слишком быстро, и у тебя не было возможности подумать об этом, прежде чем он захотел получить от тебя ответы. Итак, вы расстались, потому что тебе нужно было время, а ему - сейчас.         Саске отвернулся, опустив голову, когда Цунаде довольно кратко описала произошедшее, и прикусил нижнюю губу.         - Но я хотела поговорить с тобой о том, чтобы объяснить поведение Наруто. - Он поднял взгляд, ожидая увидеть самодовольную ухмылку, но Цунаде смотрела на него с грустью. - Он рассказал тебе о Кабуто?         В его глазах на мгновение промелькнула ярость. - Да.         - Он мало говорит об этой пустой трате пространства, ему трудно, и, учитывая его жизнерадостный характер и то, что он живёт настоящим, он не любит даже думать о Кабуто, не говоря уже о том, чтобы говорить о нём. - Цунаде внимательно наблюдала за Саске, почти осуждая его, когда воспользовалась моментом, чтобы собраться с мыслями, но она сомневалась, что Наруто рассказывал Саске все подробности о своём первом парне. - Кабуто был скромным человеком, когда мы впервые встретились ним, и к тому моменту они с Наруто встречались всего две или три недели. На самом деле он вел себя довольно хорошо, был очень вежлив и внимателен к Наруто так, что это успокоило бы большинство родителей, но его улыбка казалась скорее насмешливой, чем ободряющей, и ни Джирайе, ни мне он не понравился. У нас были серьёзные сомнения, потому что Наруто было шестнадцать, а Кабуто — двадцать три, но Наруто был непреклонен в том, что Кабуто — это всё, чего он хотел от спутника жизни.         Саске ничего не сказал. Его первый раз с мужчиной случился в шестнадцать лет, и он тоже был старше, но всего на три года, и Саске уже не помнил его имени. Для него это не было чем-то особенным, не то что Кабуто для Наруто.         - Когда Наруто впервые пришёл домой с синяками на шее, мы пытались заставить его порвать с Кабуто, но Наруто защищал его. Тогда Джирайя впервые вызвал полицию из-за этого негодяя, но Наруто отказался давать показания против него, и это чуть не разрушило отношения между ним и Джирайей. Он даже исчез с Кабуто на всё лето, и мы почти ничего о нём не слышали, а потом он появился в полном беспорядке, потому что Кабуто бросил его ради кого-то другого. Нам потребовались недели, чтобы привести его в чувство и заставить нормально функционировать.         - А потом эта змея, - выплюнула она, - приползла обратно с такими поэтичными словами о том, как он скучает по Наруто и как он совершил ошибку, что Наруто сразу же принял его обратно. Мы пытались отговорить его, указать на то, что Кабуто обращался с ним как с легкомысленной игрушкой, которую он мог просто выбросить, когда она ему надоест, но Наруто никогда нас не слушал. - Цунаде усмехнулась, и её лицо потемнело от гнева, когда она вспомнила, как Кабуто манипулировал её невинным крестником.- И это повторялось снова и снова: Кабуто держал его у себя несколько месяцев, а потом бросал ради кого-то другого, только чтобы вернуться и начать порочный круг сначала. С каждым разом Наруто становился всё более неуверенным, всё менее похожим на себя. В конце концов он начал верить, что Кабуто — это лучшее, на что он мог надеяться.         - Лучшее, на что он мог надеяться? — недоверчиво повторил Саске. Наруто был воплощением уверенности, он всегда казался Саске таким уверенным во всём, в то время как сам Саске постоянно сомневался и внутренне переживал из-за каждой мелочи. Наруто выходил на сцену и пел, не беспокоясь ни о чём, он уверенно и изящно приветствовал своих фанатов и казался совершенно непринуждённым на интервью и телевидении, но затем ему невольно вспомнилась их вторая встреча. То, как выглядел Наруто, когда попросил Саске помочь ему, — опущенное лицо и стиснутые зубы, — этот гнев вперемешку с защитной готовностью к отказу. Саске настолько привык к уверенности Наруто, что забыл, что вообще заставило его захотеть помочь светловолосому певцу, что узнал в Наруто тот защитный гнев, который испытывал сам.         - Кабуто никогда не скрывал их отношений, - сказала Цунаде, пристально глядя на него, - но он также искал кого-то нового, пока Наруто был рядом. Иногда это была просто интрижка на одну ночь, но этот ублюдок брал Наруто на вечеринку и расставался с ним, чтобы переспать с кем-то другим, а потом приползал обратно на следующий день — или через несколько дней, в зависимости от того, насколько Наруто был зол — и умолял его вернуться. Каждый чёртов раз, на протяжении многих лет, и поскольку Наруто думал, что никто другой никогда не будет любить его так, как он, он продолжал принимать его обратно.         - А потом, в тот последний год, когда они были вместе… - Она вздохнула, устало потирая лицо, вспоминая эти измученные голубые глаза, осунувшееся лицо которое слишком часто выгоняли из его собственной квартиры, потому что Кабуто приводил домой кого-то другого, и то, что Наруто казался лишь тенью своего прежнего "я". - Когда Наруто вернулся домой с этими порезами на щеках, Джирайя больше не мог этого выносить. Он вызвал полицию, но Наруто настоял на том, что всё было по обоюдному согласию, и в итоге полиция ничего не сделала, но Джирайя поставил ему ультиматум. Сказал Наруто, что либо он навсегда прекратит встречаться с Кабуто, либо ему придётся уйти, потому что он не собирается стоять в стороне и смотреть, как надругаются над его внуком и обращаются с ним подобным образом.         - И он выбрал Кабуто. - сказал Саске, зная от Наруто, что тот так и сделал.         Цунаде кивнула: - Это так же сильно сломило Джирайю, но его убивало наблюдать, как Наруто каждый раз входит в эту дверь и выходит из нее другим человеком, с порезами и синяками, и не мог это остановить. Он думал, что Наруто выберет его, но в конце концов Наруто выбрал Кабуто. Наруто иногда приходил ко мне, когда Кабуто выгонял его на день или два. Он был тенью того мальчика, которого я когда-то знала, и я пыталась убедить его уйти, но Наруто настаивал, что любит Кабуто и что он знает, что Кабуто тоже его любит, просто ему трудно это показать. Этот человек заставлял его чувствовать себя таким незначительным, таким ненужным и бесполезным, что Наруто до сих пор нуждается в постоянных заверениях от людей, которых он любит, что он важен для них.         - Я даже не знаю, что стало последней каплей для Наруто, но однажды он пришёл к Джирайе и сказал ему, что всё действительно кончено, и спросил, может ли он снова вернуться домой. Наруто потребовалось несколько месяцев, чтобы снова встать на ноги, но это заставило его понять, что он лучше будет один, чем с кем-то подобным. Это также сделало его… собственником, я бы сказала. На самом деле, он пообещал нам, что никогда больше не будет встречаться с другими мужчинами, и держал это обещание до тех пор, пока не встретил тебя.         - Он говорил мне об этом, - Саске опустил взгляд на свои сцепленные руки. - Он также сказал мне, что если мы встречаемся, то он этим не делится, но он никогда не объяснял свои отношения с Кабуто в подробностях.         - Он сказал нам, что тебе было неудобно встречаться с нами, - сказала ему Цунаде. - Конечно, он не назвал твоего имени, и Джирайя до сих пор не знает, кто был парнем Наруто, но мы очень волновались, когда он сказал нам, что встречается с мужчиной, из-за его прошлого. Потом он скрывал это ради тебя, чего Наруто никогда не делал с нами. Даже с Кабуто он каждый раз говорил нам, что они снова встречаются, хотя знал, что это разозлит нас и заставит беспокоиться о нём. Он никогда не скрывал этого от нас, но скрывал тебя, потому что ты сам его об этом попросил.         Саске фыркнул, скорее, потребовал этого. Он не оставил Наруто выбора в этом вопросе, он рассказал светловолосому певцу о своих правилах отношений, и Наруто согласился. Но он не задумывался о том, как это отразилось на певце, конечно, он узнал об этом позже, во время их ссоры, но он не знал истории, стоящей за этим.         - Наруто — это тот, кто всегда заботился о тех, кого любил, и даже о тех, кого не любит, и он бы отдал последнюю рубашку тому, кто в ней нуждается, не задумываясь. - Цунаде объяснила, внимательно наблюдая за тем, как на лице Саске мелькают разные эмоции. - Он всегда готов помочь, дать добрый совет и поделиться собой с теми, кого любит, но это также означает, что он делится с другими, теми кого любит. Ему было очень больно скрывать тебя от нас, ты знал об этом?         Он отвел взгляд от мягких карих глаз, которые смотрели на него с искренним сочувствием. - Нет, - прошептал он через мгновение. - По крайней мере, пока не стало слишком поздно.         - Я знаю, что сейчас это ничего не изменит, - сказала Цунаде с печальным вздохом, - но я хотела, чтобы ты хотя бы немного лучше понял, что было на уме у Наруто, потому что я уверена, что он сам не объяснился. Он никогда не умел хорошо объяснять причины, стоящие за его мыслями и убеждениями, но в данном случае Кабуто сделал его неуверенным в себе, когда дело касалось отношений. Ему нужен кто-то, кто не побоится встать рядом с ним, кто будет идти рядом с ним, а не прятаться в тени, как будто ему стыдно. Кабуто заставил его стыдиться себя столько, что хватило бы на всю жизнь, а Наруто заслуживает того, кто сможет стоять рядом с ним, не дрогнув. Наруто любил тебя, и я уверена, что он до сих пор любит, но он не может быть тем, кем не является. Он пообещал нам и себе, что никогда больше не сделает этого, не после Кабуто, потому что тот, кем он был с этим подонком, не является тем, кто он есть.         Саске кивнул, на мгновение закрыв глаза, чтобы взять свои эмоции под контроль, прежде чем встать. - Спасибо, что рассказали мне. Я… - он сделал паузу, подбирая правильные слова, - - я не испытываю к нему ненависти, и я действительно хотел бы, чтобы между нами все сложилось по-другому, но ради Итачи… я не мог просто расскрыться как его любовник, как он этого хотел.         - Я так и думала. Как я уже сказала, этот мальчишка импульсивен и всегда готов броситься с головой. - Она горько улыбнулась, встала и жестом указала Саске на дверь.         Но он покачал головой: - Он был готов ждать, доктор Сенджу, просто не так долго, как мне хотелось бы. - Ему было больно произносить эти слова, они обжигали его горло, когда он смотрел на более чёткую фотографию светловолосого знаменитости. Наруто был готов ждать, но страх и неуверенность Саске не позволяли ему думать о настоящем свидании. Если бы Наруто попросил его назвать сроки и дал ему несколько дней или недель на раздумья, он, вероятно, придумал бы что-то получше, чем «год или два», но блондин хотел получить ответ прямо сейчас, а Саске не смог его придумать.         - Что ж, никогда не знаешь, что ждет тебя в будущем.         Это не удержит Наруто, — мрачно подумал Саске, но просто кивнул доктору, сдерживая эмоции, и направился к двери кабинета.         - О, пока я не забыла, Саске, - позвала Цунаде прямо перед тем, как он открыл дверь, её тон был дразнящим и слишком самодовольным, на взгляд Саске, - та фотография, которую сделал Дейдара, действительно очень милая. Какаши был очень рад показать фотографию своего бывшего подопечного.         - Я убью их, - прошипел Саске, сердито распахивая дверь. Он обдумает всё, что узнал сегодня, позже, потому что прямо сейчас ему нужно спрятать два тела там, где никто их не найдёт.