Тайная любовь

      Вторник, 7 января         Саске все еще не мог в это поверить. После того, как Наруто покинул его       дом, он оцепенело лег в постель и быстро заснул. Должно быть, это был просто дурной сон, они не могли на самом деле расстаться, потому что это было невероятно, но когда он проснулся позже в тот же день и вспомнил эти полные боли голубые глаза, когда Наруто признал, что они зашли в тупик, Саске понял, что это был не сон.         Они оба согласились, что двигаться вперед бесполезно, Наруто не мог ждать столько, сколько нужно Саске, а Саске не мог дать Наруто то, в чем тот нуждался сейчас, но взаимный разрыв ничуть не облегчил агонию в его сердце. Он хотел дать светловолосой знаменитости то, что хотел, но он просто... не мог.         Они оба были на грани срыва, когда расстались, но ни один из них не хотел и не мог сдвинуться с места, и поэтому это был единственный вариант, который остался у влюбленных. Сердце историка было разбито, когда он услышал страдальческий вздох Наруто, когда он потянулся, чтобы обнять Саске, прежде чем тот внезапно остановился, а затем повернулся и ушел. Ему еще раз напомнили, почему он не заводил отношений, даже если его время с Наруто было самым счастливым с тех пор, как он был маленьким ребенком, в конце концов, это всегда приводило к душевной боли.         Его взгляд скользнул к питомце Чиа на его прилавке, маленькие зернышки наконец-то начали прорастать и покрывать дикобраза легким зеленым налетом, придавая маленькой терракотовой фигурке странный оттенок из зеленых бутонов и черных семян. Как могло случиться, что всего неделю назад они были так счастливы, прижавшись друг к другу в квартире Наруто, а теперь все, что осталось от светловолосого певца, — это чертов улыбающийся оранжевый дикобраз. Если бы ему не было так больно, он бы посмеялся над глупостью происходящего.         Он уставился на свой кофе, горькая жидкость на этот раз оказалась недостаточно горькой, и вылил остывший напиток в сливное отверстие, прежде чем методично вытереть его. Он открыл шкафчик, протягивая руку, чтобы убрать кружку, и замер. Кружка Наруто выглядела такой невинной, и хотя она была того же цвета, что и его собственная, он знал, что это была кружка блондина, и почувствовал себя пойманным.         Нахлынула боль, острая и обжигающая, и Саске захлопнул шкафчик, поставив свою кружку рядом с кофейником, прежде чем подняться наверх, чтобы принять душ и одеться. Итачи. Был вторник, и он собирался навестить своего брата, что было приятным отвлечением от дыры в его сердце.  

***

          - Что случилось? - Спросил Итачи, как только старший поднял взгляд на своего брата.         Дейдара с любопытством посмотрел на них двоих, прежде чем сосредоточиться на Саске, младший Учиха непонимающе уставился на него. Светловолосый медсестра оглядел историка с ног до головы, но не смог увидеть того, что увидел Итачи. Саске был одет в черные брюки и темно-красную рубашку на пуговицах. Его волосы были безупречно уложены, он был таким же бледным, как всегда, а лицо представляло собой идеальную маску стоицизма, что не было редкостью, когда он входил в дверь, но, очевидно, Итачи заметил то, чего Дейдара не мог видеть.         - Все в порядке, нии-сан, - бесстрастно сказал Саске, прежде чем грациозно пересечь комнату и сесть за стол напротив своего брата.         Итачи несколько минут смотрел на него, Саске легко встретил его взгляд, а затем повернулся к своей медсестре. - Дей, не мог бы ты, пожалуйста, принести чаю для моего отоуто?         - Чай? - Медсестра пробормотал: - Я знаю, что у нас есть кофе, но обязательно ли это должен быть чай?         - Спасибо. - Мягко сказал он, слегка улыбнувшись блондину, отчего Дейдара покраснел, прежде чем исчезнуть за дверью. Темные, расчетливые глаза вернулись к молодому человеку, сидевшему напротив него за столом. - Что случилось, отоуто?         Саске усмехнулся: - Я сказал, что всё в порядке.         - Саске.         Историк отвел взгляд, не в силах больше встречаться взглядом со своим братом. - Наруто и я расстались вчера.         Перемена была едва заметной, но Саске почувствовал внезапную волну покровительства, исходящую от старшего Учихи. - Потому что ты не хотел идти с ним на Грэмми? - Он тщательно подбирал слова, но они были ледяными и мрачными.         - Среди прочего. - Саске вздохнул и постарался, чтобы его голос звучал ровно и монотонно. - Это было взаимно, нии-сан, мы оба согласились, что расставание было единственным выходом.         Он знал, что за этим кроется нечто большее, но он просто оценивающе посмотрел на Саске, прежде чем спросить: - С тобой все в порядке?         - А почему нет?         Итачи страдальчески вздохнул, глядя на своего упрямого Отоуто. - Глупый младший брат. - Это все, что он сказал, ухмыляясь направленному на него сердитому взгляду. Саске мог сколько угодно притворяться, что на него это не повлияло, но Итачи знал его лучше, чем кто-либо другой, и мог легко разглядеть за маской стойкости раненого человека, скрывающегося под ней. Но Итачи был терпелив, если уж на то пошло, и он ждал, пока Саске откроется ему; не похоже, что он куда-то собирался.  

~*~

        Саске провел день с Итачи, играя в го и несколько раз ужасно проигрывая, прежде чем, наконец, с отвращением отодвинул доску. Его мысли продолжали возвращаться к Наруто и мучительному выражению лица певца, и к тому, что это было последнее выражение, которое он увидит на лице блондина. Он уставился на черные и белые камни так, как будто они были причиной всех его проблем, необъяснимый гнев на игру сбивал его с толку и только делал еще злее.         Итачи молча начал отделять камни и укладывать их обратно в соответствующие корзины, бросив мимолётный взгляд на Дейдару, который смотрел на младшего Учиху с явным недоумением. Их взгляды встретились, и Итачи слегка покачал головой, безмолвно приказывая медсестре не говорить ни слова. Дейдара нахмурился, явно раздраженный отказом, но он держал рот на замке и просто наблюдал, как Саске сердито ерзает на своем месте.         - Может, вы двое прекратите это? - Рявкнул Саске, переводя взгляд с брата на Дейдару и обратно. Оба мужчины просто тупо уставились на историка, и Саске едва сдержал рычание, прежде чем язвительно спросить: - Как прошла терапия, нии-сан?         - Прекрасно. Нагато упомянул семейную терапию только для нас двоих. - Равнодушный тон Итачи не скрыл веселья в его глазах, когда он аккуратно поставил корзинки на игровую доску для игры в Го, убедившись, что они находятся точно по центру.         - Ни за что. - Саске усмехнулся. Нагато был потрясающим психиатром, он верил в это без сомнения, но были времена, когда он клялся, что рыжый такой же сумасшедший, как и пациенты, которых он лечил. У него были несколько странные представления о терапии, и он поддерживал антагонистическую терапию, что означало докопаться до корня проблемы. Он годами хотел обсудить убийство Итачи их родителей со старшим Учихой, но только явный отказ Саске и поддержка доктора Сенджу помешали этому случиться.         Дейдара рассмеялся над выражением лица историка: - Да ладно, Саске, это могло бы быть весело.         - Я думаю, отрывать себе ногти один за другим было бы веселее. - Он язвительно протянул, вызвав легкое хихиканье своего брата.         - Как продвигаются твои исследования, Отоуто? - Спросил Итачи, откидываясь на спинку стула.         - Компания, с которой я встречался, хочет, чтобы я вернулся на следующей неделе и посмотрел, как они демонстрируют свой процесс на документе девятисотлетней давности. Я согласен, но не думаю, что это изменит мое мнение, потому что даже если это не повредит этому документу, он все равно по меньшей мере на одиннадцать сотен лет моложе моего, и бумага не та. Документ, который они сканируют, написан на пергаменте и менее нежен, чем бумага моей рукописи, которая, скорее всего, сделана из мякоти тутового дерева.         - А как тогда делали бумагу? - Пропищал Дейдара, сидя, скрестив ноги, на кровати Итачи. - Я имею в виду, я не знаю, как сегодня делают бумагу, но я имею в виду... как бы они превращали деревья в тонкие листы бумаги без того оборудования, которое есть у нас сегодня?         - Посредством процесса, называемого washi. - Ответил Саске, его тон стал высокомерным и похожим на учительский. - Японская шелковица - не очень большое дерево, и у нее много маленьких, похожих на побеги ветвей, которые рабочие отпиливают. Затем их связывают и варят, пока кора не станет мягкой и эластичной. Кора очищается, а оставшаяся внутренняя древесина варится до размягчения. Затем ее взбивают в кашицу, которую добавляют в воду, где специально обученные люди используют прямоугольную коробку с очень маленькими дренажными отверстиями, затем просеивают воду с кащицей до тех пор, пока ее не наберется достаточно для листа бумаги.         - Затем ее расплющивают между деревянными балками, чтобы отжать лишнюю воду, прежде чем она будет отслаиваться слоями, и каждый слой превращаться в один лист бумаги. Затем бумагу разглаживают на сушильных полках, и рабочие выносят их сушиться на солнце естественным образом. После нескольких часов или дней пребывания на солнце, в зависимости от качества солнечного света, бумага обрезается и готова к использованию.         - Вау, это был очень подробный ответ. - Дейдара ответил с искренней улыбкой.         - Ожидай теста на следующей неделе, - пробормотал Итачи с улыбкой. - Мой отоуто известен своими сложными экзаменами.         - Что? - На его лице отразилась смесь паники и удивления, когда он запротестовал: - Но я даже не студент, не говоря уже о его!         Саске пожал плечами: - Я обязательно ограничусь пятью вопросами и только одним эссе.         - Черт возьми, я больше никогда ни о чем тебя не спрошу. - Блондин-медсестра фыркнул, вызвав легкую ухмылку Саске, первую, которую они увидели за весь день. Историк взглянул на часы, осознав, что уже почти пять и время посещений подходит к концу. - Мне нужно уйти, - пробормотал он, - но до конца недели у меня ничего не запланировано, так что я вернусь навестить тебя завтра, если у тебя нет других планов.         Итачи ухмыльнулся, когда веселье осветило эти ониксовые глаза: - Мой завтрашний маршрут, безусловно, забит до отказа, отото, я даже не знаю, смогу ли я устроить тебе визит. Между завтраком и обедом у меня есть четыре часа, чтобы пялиться в стены, потом в два у меня физкультура, и я планировала устроить переворот с желтым желе, которое есть в меню на завтрашний ужин.         - Тогда я приду смотреть на стены вместе с тобой, нии-сан, если, конечно, у тебя найдется место для меня. - Саске нежно улыбнулся, протянул руку, чтобы обнять брата и прижаться лбом ко лбу старшего. - Я люблю тебя, Аники. - Он тихо прошептал слова, которые ни один из них не произносил часто, и рука Итачи протянулась, чтобы крепко обнять его.         - Я люблю тебя, отоуто, - ответил он, его слова были такими же тихими и проникновенными, - и ты можешь поговорить со мной.         Саске тяжело сглотнул, прежде чем отстраниться. - Я знаю, увидимся завтра, нии-сан. - Кивнув блондину-медсестре, Саске вышел из палаты и направился к выходу, но Дейдара, окликнувший его по имени, остановил его.         - Эй, - нахмурился блондин, - ты в порядке?         Он изогнул бровь, глядя на медсестру, но ничего не сказал.         - Просто... - Дейдара сделал паузу, он испытывал братские чувства к Саске, но это не означало, что Саске испытывал то же самое по отношению к нему. - Ты был действительно раздражен сегодня; Я имею в виду, что тебя нельзя обнять, но ты раздражен больше, чем обычно.         - Я думал, ты больше ни о чем меня не спросишь. - Историк ответил.         Попытка уклониться не сработала, поскольку Дейдара скрестил руки на груди и бросил на младшего Учиху равнодушный взгляд. - Саске. - Предупредил он, наблюдая, как Саске, казалось, слегка сдулся и его невозмутимость поколебалась.         - Я в порядке, Дей, просто пара тяжелых дней выдалась. - Тихо признался Саске. - Я скоро стану таким же ублюдком, как прежде.         Блондин уловил вспышку боли, как только Саске произнес эти слова, и нахмурился еще сильнее. - Ты знаешь, что твой брат и Наруто не единственные, кто заботится о тебе, верно, Саске? - Еще одна вспышка боли в этих темных глазах, и Саске поморщился, отводя взгляд. - Ты мне тоже небезразличен, и если тебе что-нибудь понадобится, ты можешь прийти ко мне. Я даже не скажу Итачи.         Саске почувствовал, как стены его стойкости рушатся, когда он судорожно вздохнул. - Спасибо тебе, Дейдара, и за все, что ты сделал для Итачи. Я знаю, что ты любишь его и… Я хочу, чтобы ты знал, что я одобряю.         - Любовь? Я-я просто очень уважаю Итачи. - Дейдара покраснел и на мгновение прикусил нижнюю губу.         - Я совершенно уверен, что Итачи тоже тебя любит. - Он ответил, шокировав медсестру, чье лицо стало ярко-красным, прежде чем развернуться и покинуть здание. Если он не мог заполучить своего блондина, меньшее, что он мог сделать, это убедиться, что Итачи получил своего.    

***

      Вместо того, чтобы ехать домой, Саске обнаружил, что заезжает на университетскую парковку и направляется в библиотеку. Он молча кивнул библиотекарю за стойкой регистрации, прежде чем скрыться в лифте и подняться в уединение закрытой библиотеки. Запах старых книг окружил его, как только он вышел из лифта, и Саске просто постоял мгновение с закрытыми глазами, вдыхая успокаивающий запах. Затем, потянувшись влево, он включил свет и погрузился в тишину, которая простиралась вокруг него. Его ученики не возвращались еще две недели, и обычно это время Саске использовал, чтобы убедиться, что библиотека в надлежащем виде, проверить книги, чтобы убедиться, что ни одна не пропала или не повреждена, и посмотреть, что находится в инвентарной комнате.         Но поскольку у него было всего три часа до закрытия библиотеки, он не хотел начинать весь этот процесс. Он начнет в четверг, поскольку уже пообещал навестить Итачи завтра, и это даст ему еще на чем-то сосредоточиться, чем-то заполнить его внезапно опустевшее время. Если бы только он и Наруто… Вспыхнуло раздражение на самого себя, и Саске стиснул зубы, целеустремленно направляясь к рабочему месту, у него были другие дела, кроме как предаваться жалости к себе и размышлениям "что, если"         Он сел за свое рабочее место и тщательно протер столешницу, чтобы на ней не было пыли или масел, прежде чем открыть небольшой выдвижной ящик и надеть белые хлопчатобумажные перчатки, прежде чем вынуть рукопись из защитного футляра, в котором она хранилась, и аккуратно положить ее на свое рабочее место. Красивый почерк man'yōgana растекался по странице, пожелтевшие края имели легкий золотистый оттенок, что говорило о том, что когда-то бумага была покрыта сусальным золотом, но со временем оно выцвело. Золотой лист указывал на то, что это был официальный документ или что его написал или опубликовал кто-то очень влиятельный.         Мазки кисти были четкими, лаконичными и без ошибок — за исключением одного слова и целой головоломки, с которой столкнулся Саске. Узурпатор или император? Который из них? Его репутация зависела от того, сделает ли он правильный выбор в этом или нет, вот почему он был так щепетилен в выборе компании, которая помогла бы ему разгадать эту тайну. Он не просто соглашался с тем, кто скажет ему то, что он хотел услышать, он хотел правды.         Глядя на рукопись, он вдруг осознал, что именно в такой день, как этот, он впервые встретил Наруто, и если бы он не был в библиотеке в тот вторник, то, скорее всего, никогда бы не увидел блондина. В тот день он пришёл в библиотеку, потому что Итачи диссоциировался, а Какаши позвонил ему и сказал не приходить, чтобы они могли кое-что попробовать. Это не сработало, но Саске не знал, чем ещё заняться в свой выходной, и в итоге оказался в библиотеке, что прибыла рукопись Джуго.  

~*~

        В тот вечер Саске пробыл в библиотеке кампуса почти до девяти, делая всё возможное, чтобы не возвращаться домой в пустой дом, который когда-то был для него местом утешения. Теперь это было просто напоминанием о том, чему он позволил выйти за дверь. Он посвятил себя перечитыванию рукописи и поиску любой возможной зацепки, какой бы незначительной она ни была, изучая легендарных императоров Японии, но не обнаружил ничего нового, чего бы он уже не знал или не исследовал. В конце концов, ему пришлось вернуться домой, как бы ему ни хотелось избежать этого. В конце концов, у него был питомец Чиа, которого нужно было поливать.       Войдя в свой дом, Саске запер дверь, снял ботинки и повесил куртку. Он был рад, что было слишком темно, чтобы разглядеть что-либо, кроме силуэта умирающей рождественской елки, которая все еще стояла перед его воротами. Она лежала там уже больше недели, и город все еще не забрал его. Если она не исчезнет к тому времени, когда он вернется домой завтра, он собирался позвонить им и пожаловаться. Ему не нужны были дополнительные напоминания о Наруто, их и так было достаточно, куда бы он ни посмотрел, и вид этого жалкого дерева было просто еще одним ударом в его хрупкое сердце. Мертвое и выброшенное на обочину, как и их отношения.         Он прикусил нижнюю губу изнутри, отгоняя от себя депрессивные мысли. Он был в порядке, Наруто и он хорошо проводили время, и что с того, что они любили друг друга, многие люди научились любить снова, и Саске не сомневался, что Наруто найдет кого-то нового. У блондина были тысячи обожающих его фанатов, и не было никого, кто не мог бы влюбиться в великолепного певца, он был всем, чего только можно было пожелать.         Но Наруто больше не принадлежал ему.         И Саске напомнил себе, что в любом случае ему лучше быть одному. Никого не обидит и никто не сможет причинить ему боль, он прекрасно обходился без кого-либо всю свою взрослую жизнь и большую часть детства. Наличие яркого, солнечного характера Наруто в его жизни в течение шести месяцев и его всепоглощающей любви в течение четырех из этих месяцев не могло перечеркнуть то, как он прекрасно функционировал последние несколько десятилетий.         Саске оглядел кухню, но у него не было аппетита, поэтому он выключил свет и поднялся в свою спальню. Он не стал включать свет; он знал, куда идёт и где всё лежит, теперь, когда беспорядочно разбросанная одежда Наруто не валялась на полу. Он рухнул на кровать, даже не раздевшись, и просто закрыл глаза, чтобы справиться с наплывом чувств. Печаль, боль и тоска нахлынули на него, и Саске крепко зажмурился, чтобы не заплакать. Вокруг стояла гробовая тишина, даже ветер не шумел сегодня, и Саске чувствовал себя потерянным в этой абсолютной тишине, которая раньше приносила ему столько утешения.         Он не осознавал, насколько привык к нежному дыханию Наруто, шелесту простыней, когда он ворочался, стуку его сердца или тихим вздохам, которые он издавал, пока они не исчезли. Он даже не задумывался о том, почему плохо спал всякий раз, когда Наруто не было рядом, и теперь, когда Наруто больше никогда не будет рядом, он, наконец, понял, что привык к тихим звукам своего возлюбленного.         Жужжание телефона заставило Саске открыть глаза и вытащить телефон из кармана, зная, что ему мало кто звонил, и игнорируя проблеск надежды, что, возможно, это была некая светловолосая знаменитость. Увидев на дисплее телефона имя Какаши, он с ужасом ответил на звонок. - С Итачи все в порядке?         - Да, Саске, с Итачи все в порядке. - Ответил Какаши, в голосе фармацевта не было обычного веселья. - Но я слышал, что с тобой нет.         - Я в порядке, - вздохнул он, - почему мне не быть?         - Потому что Итачи сказал мне, что вы с Наруто расстались.         - У него не было причин говорить тебе это. - Саске зарычал, сердито принимая сидячее положение. - Моя личная жизнь не имеет никакого отношения к лечению Итачи.         - Но это имеет отношение к людям, которые заботятся о тебе, Саске. Итачи обеспокоен, и я тоже. Что произошло? Вам двоим, казалось, действительно было хорошо вместе.         - Дерьмо случается, ты знаешь, как это бывает. Он хотел одного, я хотел другого, и мы решили, что лучше всего будет расстаться.         - Это из-за Итачи? Или из-за папарацци? - Спросил Какаши, проницательный, как всегда.         Он минуту молчал, прежде чем, наконец, тихо признать: - И то, и другое.         - Саске, - вздохнул пожилой мужчина, и Саске плотно сжал губы, - ты не можешь позволить своему прошлому разрушить твое будущее.         - Итачи — мой брат, он семья, и это всё, что у меня есть, Какаши. - резко ответил он, и фармацевт замолчал. Его взгляд упал на пустую сторону кровати, и Саске снова почувствовал жжение. Стиснув зубы, он отвёл взгляд и наконец сказал: - Наруто хотел от меня чего-то, чего я пока не мог ему дать, и он не мог ждать, пока я смогу. В любом случае, это не имеет значения, - насмешливо фыркнул Саске, - что сделано, то сделано, и мы больше не вместе.         - С тобой все в порядке?         - Да.         - ...ты уверен?         - Я же сказал тебе, что я в порядке, черт возьми, я в порядке! - Он огрызнулся.         - Саске, Какаши протяжно вздохнул, - Я помогал растить тебя и видел тебя в подростковом возрасте, я знаю, когда с тобой все в порядке, а когда нет. И ты нет.         - Это все, чего ты хотел? Потому что я устал и иду спать.         Фармацевт сделал паузу, зная ответ еще до того, как задал вопрос, но все равно чувствуя необходимость это сделать. - Ты хочешь прийти сюда сегодня вечером?         - Нет, - натянуто ответил он, - я не хочу.         - Если ты захочешь поговорить—         - Я знаю, кому не следует звонить. - Саске язвительно зарычал, прежде чем повесить трубку.         Он знал, что Какаши всего лишь пытался помочь, но он не хотел помощи. Он, блять, в порядке! Почему никто ему не верил? Все продолжали спрашивать его, все ли с ним в порядке, не хочет ли он поговорить, но все, чего он хотел, это забраться под одеяло, свернуться калачиком и уснуть, потому что ему было абсолютно хорошо без Наруто. Положив телефон на тумбочку, он сделал именно то, что хотел, и свернулся калачиком под одеялом, его пальцы нежно ласкали простыни, на которых когда-то лежал Наруто.         И только в тихой темноте своей комнаты, когда запах Наруто все еще едва ощущался на простынях, Саске, наконец, признался в тишине едва слышным страдальческим голосом: - Я не в порядке.