Критерий разумности - 8

Валентина Новостей множество, и не все они сразу же до меня доходят. Я припоминаю вчерашний день, раздумывая об открытиях, как приятных, так и не очень. Мне кажется, я всего и не осознала совсем, но мне вот что понятно: у меня есть мама и папа, кроме того, ребенок есть, но я еще подросток, поэтому теперь работаю у тети Маши, а не в Дальней Разведке. Самым большим сюрпризом были даже не уши, а факт того, что я подросток, то есть не совсем еще взрослая, ну и Ли. Лежа в кровати по причине раннего времени, я вспоминаю прошедший день, оказавшийся каким-то слишком длинным и полным сюрпризов. Сегодня Ксия попробует себя в детском саду, в нашем присутствии, конечно. И если получится — это окажется очень хорошей новостью. А передо мной встает прошедший день. Вот я поднимаюсь из капсулы, осознавая произошедшие со мной изменения. Опаска есть, конечно, из-за того, как воспримут окружающие тот факт, что я… не человек, но мама сразу же обнимает меня, отчего я успокаиваюсь. Правда, внезапно оказывается, что память моя изменилась сильно, поэтому мне подумать надо. Но мама меня не отпускает, она рассказывает мне о моем муже. О том, кто такой Ли, при этом просто информацию сообщает, отчего я задумываюсь. Ли — квазиживой другого мира, обретший разум. И если, обретя разум, он все равно со мной, значит, он меня любит. Я его тоже люблю, но я, получается, еще маленькая, хоть у меня и самая лучшая дочка на свете есть. Ли теперь знает, что я знаю, поэтому нужно с ним поговорить, чтобы он себе ничего не думал. Вот почему он говорил, что я не готова… у него просто строение другое, хотя я… К этому его месту я не прикасалась почему-то. Хотя понятно уже почему — я внутренне маленькая, и воспитание еще… В первую очередь я, конечно, с Ли говорю. Ну, после того, как Ксию пообнимаю, потому что для нее мама сильно изменилась: у меня ушки заострились, лицо немного другое стало, хотя все вокруг ведут себя так, как будто ничего не поменялось, и я расслабляюсь, уже не думая о том, как меня воспримут. А вот муж, мне кажется, опасается этого разговора, поэтому я начинаю с главного. — Ли, я тебя люблю, — сообщаю я ему. — Мне совсем неважно, живой ты или квазиживой, мне важен только ты. — Спасибо, милая, — он обнимает меня так знакомо, прижимая к себе. — Мне сказали, что в отношении ко мне ничего не изменилось. И это… необычно. — Для людей обычно, — улыбаюсь я. — Неважно, живой или нет, важен только разум. Разговор у нас довольно коротким получается, потому что я Ли люблю, он меня тоже, и я просто беру его за руку и веду к доченьке. Мне кажется, Ли расслабился, будто его какое-то напряжение отпустило, да и меня тоже. Мои родители действительно погибли, только их убили на моих глазах, когда я совсем крохой была, а случилось это из-за моего дара. Оказывается, у меня был самый загадочный дар во Вселенной — дар творца, именно поэтому меня насильно изменили и «принесли в жертву». Но вот именно это и наводит на мысли. Дар я сожгла, пожелав оказаться у разумных, поэтому у меня его и не нашли, но вот сам факт того, что дар у меня был… Существовала только одна, уже истребленная, раса, которая любой ценой пыталась уничтожить творцов. Люди называют их просто — Враг. Именно они отметились бессчетное число раз в нашей истории, принося боль и мучения детям, а учитывая, что котята, найденные нами, сплошь все творцы, то ситуация совсем нехорошая. Мама говорит: «Щит» разберется, и я ей верю. Рассказать все Ксии оказывается непросто, поэтому это делает мама, а потом мы отправляемся домой, на Гармонию. Я себя очень комфортно рядом с мамой чувствую, и мне совсем не хочется с ней расставаться, по этой причине из Дальней Разведки меня уже перевели, и Ли тоже. Я теперь всегда с мамой буду, в группе Контакта, потому что так правильно. Тетя Маша сказала, что правильно, значит, так оно и есть. Вот сейчас, вспоминая, как прошел вчерашний день, я очень хорошо вижу родных, близких мне людей, каждую минуту находившихся рядом, и от этого мне очень тепло на душе. А сейчас пора вставать. Ли уже встал и улыбается мне, показывая на кроватку, где изо всех сил «спит» наше волшебное чудо, самая лучшая доченька на свете. Я подхожу к ее кровати, накинув на себя платье на магнитных застежках, а затем беру на руки тихо пискнувшую доченьку. Глазки она не открывает, но сразу же урчать начинает, показывая нам свое счастье. Мне рассказали, в каких случаях малышки урчать начинают, и факт того, что Ксия реагирует так на мои руки, радует просто неимоверно. — Доброе утро, малышка, — ласково говорю я ей. — Здравствуй, чудо мое! Ксия раскрывает свои совершенно чудесные глаза, сразу же потянувшись руками обниматься, поэтому одеваться начинаем мы чуть погодя. Она и не помнит сейчас о наших планах, но за завтраком я ей, конечно, напомню. А пока мы одеваемся, гладимся и урчим. Если бы я умела, тоже за компанию поурчала бы. — Ты прекрасная мама, — замечает Ли, тоже погладив наше чудо. Ксия смотрит сначала удивленно, а затем полностью расслабляется, начинает улыбаться, рассказывает свои сны, в которых нет ни боли, ни памяти о прошлом. Затем нужно умыть котенка и отправиться завтракать — наша бабушка или даже прабабушка что-то очень вкусное, судя по запаху, сготовила. С едой у котят было довольно грустно, поэтому многие блюда для Ксии в новинку. Но бабушка наша имеет опыт с тетями и с другими Винокуровыми, поэтому знает, как лучше всего разнообразить меню. Так что у нас запеканка сейчас, а затем мы полетим в детский сад, где нас уже ждут и воспитатели, и подружки, конечно. У Ксии появились подружки — они в госпитале познакомились, поэтому доченьке моей сейчас очень интересно и жутко любопытно. Мне, впрочем, тоже, ведь детского сада в моей жизни не было. — Папа отвезет в садик, — информирует меня мамочка. — А потом, если все хорошо будет, — в развлекательный центр. Этот центр — комплекс, в котором все сделано для развлечений, игр и хорошего настроения детей. Там работают не только наставники, но и реабилитологи, поэтому Ксии должно быть комфортно. Сегодня вывозной день, детсад отправится на экскурсию, а вот после часть детей в развлекательный центр прибудет. Мамочка говорит, что это сюрприз, поэтому надо потерпеть. Я согласна потерпеть, потому что мамочка же сказала! Мария Сергеевна Сказка у нас выходит сложной, не сразу понятной, но новые друзья легко идут на контакт. Хотя именно такого варианта, по-моему, не предвидел никто. Они играли роль родителей Ли, имея возможность подстраховать девочку, если бы мы оказались… не очень адекватными. Но и тут мы — Человечество то есть — их удивили, поэтому общение складывается нормально. Я приглашаю к разговору и Альеора. — Скажите, а на чем девочка была отправлена в космос? — интересуюсь я, пользуясь своим даром. — Небольшой космический корабль, — произносит Диа-Д, как он нам представился. — Вот такой конфигурации. Но жить долго в нем невозможно, несмотря даже на холодильник. Тут мне ничего больше объяснять не надо, так как совсем недавно мы нечто подобное наблюдали. И такого вида корабль, только побольше, и «холодильник», и тех, кто его населял. Хотя в нашем случае мы имели немного другую проблему — искалеченных детей, а здесь сказка совсем иная, получается, но источник тот же самый. И вот наступает моя очередь рассказывать. Я вызываю на экран последовательно изображения улья Врага, его рабочих звездолетов и, наконец, внешний вид особей. — Мы называем их Врагом, — начинаю я объяснения. — Созданные помощниками, они постарались уничтожить создателей, а затем — уничтожить всех с даром творца. — Творца? — удивляется наш новый друг, что вызывает внутреннее недоумение: для цивилизации, стоящей на такой ступени развития, наличие даров сюрпризом быть не должно. Ну хорошо… Я рассказываю о многообразии даров, использовании их, применении в конкретных ситуациях и вижу — для них это сюрприз. Это мне кажется необычным, поэтому я поглядываю на Альеора, а он улыбается. При этом его улыбка, судя по моим ощущениям, наших гостей беспокоит. Незаметно оглянувшись на девушку с даром эмпата, замечаю скептическое выражение лица. Значит, тут что-то не то. И вот стоит мне это понять, как речь начинает мой друг. Он говорит на незнакомом певучем языке, больше похожем на мелодию без слов богатством интонаций. Разум «Марса» ожидаемо выдает: «Язык неизвестен», а я понимаю, что он приступил к расшифровке, но пока мы можем только ждать. На мой взгляд, речь Альеора звучит несколько ехидно, а вот двое разумных выглядят пристыженными. — И примите уже ваш канонический вид, — неожиданно на всеобщем заканчивает Альеор свою речь. Вот тут я застываю на своем месте, не в силах выдавить ни звука — представившиеся представителями расы Диа вдруг начинают трансформироваться. Они визуально изменяются, становясь тоньше, будто откатываются назад по возрасту. Становятся другими и черты лица, делая их более юными. Несколько минут — и передо мной сидят двое подростков, с опаской поглядывающих на Альеора. — Маша, с Архом свяжись, — негромко просит меня мой друг. — «Марс», — сразу же реагирую я, — связь с Архом, срочно. — Ждите, — сообщает мне разум звездолета через коммуникатор. — И? — с интересом подняв бровь, смотрю я на Альеора. — Это дети, Маша, — вздыхает он. — Просто нашалившие дети родственной нам расы. Поэтому они сейчас расскажут правду, а потом с ними поговорит их наставник. — Но мы же… — негромко произносит, видимо, мужской представитель, который звался Диа-Д. Его совершенно человеческим жестом тыкает локтем в ребра похожая на девушку вторая представительница. Я понимаю: сейчас будут врать; подтверждает это и эмпат, сдержанно хихикая. — Прежде чем вы опуститесь до недопустимой разумному лжи, — спокойно произносит мой друг, — вы должны учесть, что люди хорошо чувствуют подобные вещи. Правда, после этого с вами вообще разговаривать не будут. Ответить они не успевают, потому что на стене включается экран, на котором я вижу хорошо знакомого мне Арха, сразу же изобразив руками жест улыбки. Он отвечает мне тем же, а затем приглядывается к двоим детям, которые, судя по тому, что я чувствую, играли. Но благодаря их игре выжила Валя, так что польза есть. Арх, скорее всего, информацию уже получил, значит, просто ждем его реакции. — А вот у нас и потеряшки, — задумчиво произносит он на всеобщем. — Покинувшие древо без спроса и отправившиеся играть, не задумываясь о последствиях. — Но воздаяния не было! — восклицает женская, насколько я могу судить, особь. — Не было, — изображает щупальцами согласие наставник творцов. — Но лишь потому, что вы спасли жизнь, а на весах Мироздания этот поступок серьезней, чем совершенное вами. Но вашим желанием не было спасти жизнь, ведь так? — Так, наставник, — кивает Диа-Д и, повинуясь жесту наставника, начинает свой рассказ. Высокоорганизованная раса не уследила за своими детьми, такое бывает. Но сами дети, увидев, что именно собираются сделать с маленьким ребенком, ужаснулись. О спасении жизни они не думали — лишь о том, как помочь малышке, поэтому в определенный момент разбудили ее, принудительно активировали дар и помогли за счет него переместиться. Теперь они чувствуют себя ответственными за Валю… Это мне как раз понятно. Но именно выясненное и позволяет разобраться, откуда взялся Ли и почему никто не обратил внимания на состояние Вали — так ее «защищали» два оболтуса — а также большую часть нелогичностей. Ли надо будет предложить изменение сущности, хотя в отношении взрослых мы на такое не идем, но тут у нас особый случай. В целом вопрос можно закрывать, потому что это не Контакт. — Я заберу их на свой корабль, — улыбается Альеор. — Слетаю до родного мира и передам родителям. Спасибо тебе, Маша. — А на каком языке вы говорили? — решаюсь я спросить. — Это внутренний язык наших рас, — объясняет он мне. — Его нельзя использовать вне Скопления, но дети отлично меня поняли. — Спасибо, Альеор! — от души благодарю я его, успокоенно выдыхая. С Валей мы разобрались, теперь надо ее проэкзаменовать по курсу школы, чтобы дыры выявить, да и Ли тоже подучить, и пусть со мной летают. Незачем детей плакать заставлять, а она без мамы точно плакать будет. Импринтинг — штука сложная, по себе знаю. Кстати! — Вера, — оборачиваюсь я к интуиту группы, — запроси, пожалуйста, «Щит» на тему обнаруженного во Второй эпохе. — Уже, сестренка, — хихикает она. — Игруны взяли биографии реально живших людей для легендирования, а об электронном дублировании информации тех лет не подумали. — То есть и тут без сюрпризов, — понимаю я. — Надо папе рассказать! Хорошо, что тут у нас все разрешилось. Валя может жить своей жизнью, а котенок развиваться. С Ли мы решим попозже, у них генетический стопор на половые упражнения до определенного возраста, потому что эволюция вот так выкрутила проблему смертности, характерную для их расы. Так что время у нас есть.