Критерий разумности - 8

Наставник Вчера мы, разумеется, никуда не двинулись, хотя нас уже ждут, но тут мой приоритет, в смысле — я решаю. А прежде чем решать, надо понаблюдать, для чего я еще Машу вызываю, так как есть у меня ощущение, что она понадобится. А мои ощущения важны, ибо дар. Прибудет Машенька прямо на «Панакею», на орбите зависшую, и Танечку с собой возьмет — нам нужно и Ли посмотреть, и Валю. Память обоих очень важна, какие-то странности у нас сплошные. Даже не сама память, а мнемограмма, именно она как раз отличается от описанного в древней фантастике «слепка памяти». Валя ведет себя в свободной обстановке как подросток. При этом характеристика, данная ее начальством, от моих наблюдений отличается. Мотив этого тоже следует выяснить, ибо в то, что офицеры Дальней Разведки глухи и слепы, я не верю. Именно поэтому мы сейчас отправляемся на «Панакею». Ребенка надо будет отвлечь, хотя родителей будем таскать на мнемограф по одному. Незачем обоих сразу, а то еще Ксия испугается. Кстати о ребенке… Из крови котят вирус выделили, только ученые наши считают, что он искусственный, а это пахнет уже очень плохо, ибо означает внешнюю угрозу. В том числе и для других Разумных. Но с этим пока копается «Щит». Котята, к слову, одаренные, причем дар у всех наличествует, и у всех один и тот же, чего в природе, насколько мне известно, не встречается. Нужно будет Машу попросить уточнить этот вопрос у наших друзей, есть у меня нехорошее предчувствие. Врага уничтожили без нас, Отверженные, с ним сотрудничавшие, уже тоже история, так что или мы что-то пропустили, учитывая, что опять всплывает кошачья цивилизация… или у нас сюрпризы. Кстати, вполне возможно, что предок у них один. Как люди все распространились с Прародины, так и кошки могли с какой-то материнской планеты, а то, что мы чего-то не знаем, не значит, что этого не может быть. Значит, есть поле работы для ученых, не захиреют без дела. Валя хорошая девочка — сама все понимает, даже тот факт, что ее ощущения неправильности будто разблокировались с появлением ребенка. При этом доверяет она нам абсолютно, что, учитывая импринтинг, норма. А вопрос «Как так вышло?» мы оставим на потом, нам сначала нужно понять, а покарать равнодушных еще успеется. Надо же, я полагал, что равнодушные у нас уже вывелись… Вот выходит Валечка с Ксией на руках, а за ней и Ли. Что-то мне такое поведение напоминает, что-то очень знакомое. Подумаю об этом потом, а сейчас нас ждет «Панакея». Я улыбаюсь детям, прося следовать за мной, ибо электролет сегодня у нас семейный, чтобы все поместились. Кстати, тот факт, что Ксия практически всегда перемещается на руках своей мамы — тоже повод задуматься. — Отправляемся в волшебную страну, — улыбаюсь я, погладив и Валю, и Ксию. — Очень волшебную? — удивляется внучка, буквально замерев в руках Вали. — А вот посмотрим, — отвечаю я ей. — Ты все изучишь и скажешь нам как эксперт — волшебная она или не очень. Согласна? — Да-а-а! — радуется малышка. На вид ей лет пять, по заключению Вэйгу — четыре, но ведет себя иногда не по возрасту, хоть жестких стандартов и не существует. Однако опыт у меня большой, и он мне говорит, что жизнь котенка, несмотря на декларируемые стандарты расы, хорошей отнюдь не была. Да еще и Хи-аш свою она потеряла, что в свою очередь значит очень многое. Выходит, как и всем потерянным котятам, — побольше тепла. Эта проблема, насколько мне известно, у них у всех рано или поздно вылезает, поэтому новым родителям котят непросто. Мы усаживаемся в электролет, при этом я наблюдаю, замечая то, что ожидаю увидеть: малышке очень тяжело расцепиться с мамой, папа же существует просто как название, судя по всему, а самой Вале — с Викой моей. И вот это наводит на определенные размышления. — Выход на орбиту, — задаю я программу навигатору. — Парковка на «Панакею» по запросу. — Маршрут принят, — отвечает мне автоматика, после чего я отвлекаюсь от консоли управления. Вся навигация у нас автоматическая, хотя исключения, разумеется, есть. Вот помню, по молодости в первом своем полете как раз все исключения и собрал, а потом и Витя, сынок, повторил «подвиг» папы по количеству нарушенных инструкций. Ксия ведет себя сейчас как ребенок лет трех от роду, забрасывая окружающих вопросами в пулеметном темпе. Ушки ее сигнализируют о том, что ребенку не страшно, а очень любопытно. В это время мы пулей выскакиваем из атмосферы, направляясь к зависшему на орбите снежно-белому звездолету. Выходит, коридор у нас чуть ли не экстренный, что само по себе интересно, но объяснимо. Электролет ныряет в створ причала, чтобы сразу же опуститься на палубу, а затем начинаются обещанные чудеса: волшебники и волшебницы нас встречают, при этом Валя идет со всеми, а Ли незаметно забирают на мнемограф. Ксия не беспокоится совершенно от исчезновения папы, а вот внучка оглядывается, но быстро успокаивается — мама рядом, поэтому ей уже комфортно. — Общее и специальное обследование мужчины, — тронув сенсор, сообщаю я, посматривая за детьми. — Принято, — отвечает мне Вэйгу космического госпиталя. Это с полета Вити пошло — все разумы медицины у нас теперь Вэйгу, как они различают друг друга — туманность их знает. А вот доченька Машенька, похоже, приволокла всех сестер, включая и «тетю Машу», поэтому Вале с Ксией совсем не скучно, при этом дочка старшая моя присылает мне сообщение. Я вздыхаю, прочтя его, — все логично, поэтому передаю ей формальное руководство обследованием. Я ожидаю сюрпризов, и не сказать, что очень хороших, поэтому устанавливаю контакт и с Феоктистовым. Щитоносцы сегодня на «Панакее» присутствуют обязательно, да и не только сегодня, но есть у меня некое странное ощущение — а подобное игнорировать нельзя, я сам этому детей учу. Обозначив свое присутствие, прошу о встрече, получив согласие. Сейчас мы общаемся на уровне текста, ибо кажется мне, что так правильно. И вот когда Ксия совершенно увлечена игрой с мамами да взрослыми тетями, мне на коммуникатор приходит оповещение. Только цифры кода, но именно тот факт, что приходит только код, и наводит на неприятные мысли. Я скорым шагом отправляюсь в отделение специальной диагностики, где уже и Маша присутствует, ибо, похоже, мы встретились с чем-то очень необычным, а по необычному у нас старшая именно она. Мария Сергеевна Папины ощущения игнорировать нельзя, да и передает он мне руководство. А в каком случае это происходит? Правильно, если у нас встреча с возможными друзьями или, не приведи квазар, врагами. Я захожу в отделение специальной диагностики, когда Ли, муж моей новой племянницы, уже спит в капсуле. Вэйгу явно проводит диагностику, потому что шара мнемографа я не вижу. Не сказать, что процедура обычная, — речь была о другом, но разуму госпиталя просто виднее. — Здравствуйте, Мария Сергеевна, — церемонно здоровается со мной глава отделения специальной диагностики. — Здравствуйте, Петр Филлипыч, — улыбаюсь я, потому что мы с ним лет десять уже на «ты». — Что тут? — Наставник поставил задачу общей диагностики, — объясняет он, визуализируя происходящее на экране. — Поэтому ждем пока. Мой дар подсказывает мне, что ждать нам недолго. С чем это связано, я не понимаю, но интуиция — штука слабо объяснимая. Именно поэтому я тяжело вздыхаю, пытаясь сообразить: что не так? При этом мне в голову приходит мысль, что обследовать родителей Ли тоже стоит. Тронув пальцем символ щита на коммуникаторе, я жду. — Дежурный, — отзывается на мои действия коммуникатор. — Винокурова, группа Контакта, — традиционно представляюсь я, хотя он меня наверняка знает. — Запрос по результатам обследования здоровья родителей Ли. Точно зная, что дежурный поймет, кого именно я имею в виду, я жду его ответа. Он рассматривает что-то на экране, кивает и отключается. Это вовсе не нарушение правил вежливости, а обработка приоритетного запроса. Станет что-либо известно — сообщит, а нет так нет. Проделав эту несложную операцию, поворачиваюсь к экрану, на котором демонстрируется что-то странное, на мой взгляд, хотя я и не специалист. — Петя! — зову я врача. — Это что? — Это искусственный организм, — внимательно рассмотрев демонстрируемое на экране, меланхолично сообщает он мне. — Можно сказать, квазиживой биологического происхождения, к размножению по этой причине неспособный. Люди такое не умеют, но я знаю, кого именно можно спросить — Альеор как-то упоминал о древних технологиях своего народа, поэтому, кивнув, легко прикасаюсь пальцем к символу группы Контакта и, не дожидаясь приветствия, прошу дежурного по группе: — Максим, свяжись с Альеором, пожалуйста, — тут я на мгновение задумываюсь, прикидывая, как будет лучше, но затем решаю: — Попроси его прибыть на «Панакею», она над Гармонией мотыляется. Люблю я такие словечки, от папы почерпнутые, а отлично меня понявший лейтенант Панин только кивает, сразу же начиная работать. Он отлично знает, что просто так я никого не дергаю, поэтому сейчас шевелится быстро. А что у нас на экране, учитывая, что мнемограф начал работу? — Сюрприз, — констатирует Петя, нажимая тревожный сенсор. Я его вполне понимаю: сюрприз получается несмешным по причине того, что памяти у того, кого мы знаем под именем Ли, — всего ничего. А вот та, что имеется, содержит информацию, которую с ходу я расшифровать не могу, но у меня группа есть, поэтому можно связать Вэйгу «Панакеи» и разум «Марса». Учитывая, что я здесь, «Марс» у нас припаркован у Главной Базы, и это очень хорошо, потому что кодирование памяти — нечто из области фантастики. При этом массив почти не читается, что говорит либо о высокоорганизованном разуме, либо о шифровании, которое возможно теоретически, насколько я знаю. Проходит еще несколько минут, и в отделение широким шагом заходит Альеор. — Здравствуй, дружище, — искренне радуюсь я ему. — У нас тут проблема, в чем-то напоминающая твои рассказы. Посмотри, пожалуйста. — Здравствуй, Маша, — улыбается он мне в ответ, а затем вглядывается в экран и вдруг меняется в лице: — Тиэнталь? Откуда он здесь? — Что такое Тиэнталь? — не понимаю я. — У вас есть квазиживые, — объясняет мне мой друг. — Они у вас обладают разумом и являются членами общества. Тиэнталь же — слуга, он не обладает полноценным разумом, является защитником и… И все. Но у нас такие были очень давно, а этот выглядит странным и зачем-то морфированным под человека. Все эти факты мне очень интересны, а Альеор, приглашенный к экрану, подключает к мнемографу какой-то прибор, похожий на извилистый корешок, и теперь мнемограмма меняется, давая нам сведения. Только вот информация выглядит настолько странной, что я не понимаю, что передо мной. — Задача защитить принцессу, — слышим мы расшифрованное сообщение. — Но принцесса самка. Хочу дать самке тепло, ведь ей плохо. — Он, похоже, обрел разум, — задумчиво сообщает мне Альеор. — Значит, находился без присмотра долгое время. Очень интересно. — Сейчас еще интереснее будет, — вздыхаю я, начав рассказ о девочке Вале. Все, что нам известно, выстраивается в более-менее логичную цепь, помогая моему другу воспринять информацию. Я рассказываю, а сама размышляю. Получается у нас, что Ли — квазиживой, обретший разум. При этом, похоже, он совсем не хочет причинить вред Вале и Ксии, поэтому неопасен. Но обстоятельства его появления и встраивания в наше общество, конечно, внушают некоторые опасения. Впрочем, это товарищ Феоктистов разберется в том, как подобное вообще возможно, а нам надо девочку посмотреть. — Альеор, а что за принцесса, у вас же не монархия? — интересуюсь я у друга. — У вас были Отверженные, — начинает он, а мне совсем нехорошо становится. — У нас нечто подобное случилось, только наши хотели не убить обладавших разумом, а желали шагнуть в прошлое, где было все просто в их понимании. Так вот, принцесса — это их… верования. Только эти представители нашего народа по неизвестной причине полностью исчезли, так что точно тебе не скажу. Может ли Валя быть их «принцессой»? Учитывая, что Ли ее муж, вероятность очень высокая. Но у него же родители есть! Откуда они взялись? Это непонятно. Кроме того, если Валя из народа Альеора, она действительно подросток еще, у них взросление происходит медленнее. При этом остается вопрос к нашему «Щиту»: как подобное вообще возможно? Я отслеживаю ситуацию с Валей, заметив, что Ксия уже утомилась, а это значит, скоро и Валю посмотрим. Ли в это время присоединится к сестренкам моим, оберегая сон котенка, раз он неопасен — а дар мой ошибаться просто не умеет. И пока котенок будет спать, его мама полежит под мнемографом, что, скорее всего, ответит на оставшиеся вопросы. Или не ответит, но мы хотя бы знать будем… М-да, динамичненько, как папа говорит.