Покажи себя на камеру, котик

      Окрестности Сеула. Подпольное казино. Ночь.       Хёнджин завернул в сторону казино и припарковал свой феррари у входа, передав ключи подошедшему консьержу. На входе расстегнув серую спортивную оверсайз кофту и показав содержимое своего рюкзака, парень направился в каморку, чтобы переодеться и прибрать хаос на голове, сотворённый бушующим поздним августовским ветром.       Быстрыми шагами пройдя в душное, небольшого размера помещение, Хёнджин ощутил очередной приступ уныния. Его не было на своей первой работе уже месяц, а желание приходить снова так и не откопалось, лишь дребезжало на задворках разума осознание: ему не заплатят, точнее, он не получит эти деньги.       Должность охранника подпольного казино вызывала дикий восторг в юношеском сердце парня… когда-то, когда он ещё не погряз полностью в долгах. Уличив время на отдых от паскудной службы, его поднимали с насиженного тёплого места и заставляли вставать и следить, как надзиратель в паршивом обезьяннике, за каждым посетителем казино.       Выходя перекурить с очередным сотрудником казино или, не дай Бог, бешеным пьянчугой преклонного возраста с желанием купить на свои грязновыигранные весь Сеул, он спешно пытался ретироваться, дабы не слышать все эти громогласные завывания ходячих мешков с дерьмом.       Да, Хёнджин был из тех людей, кто может вытерпеть всё, кто не перестанет стоять, даже если на него уже как час изливаются словесными помоями очередные золотые випы. Да, он знал, что таким своим поведением позорит имя семьи, но также он знал, что за его спиной, там, за завесой тёмного мира казино, находится Хан Джисон.       Который следит.       Выставляя счета и забирая своё, этот мужчина отличается своей холодной беспощадностью перед слабыми и корыстным превосходством перед сильными. От такого адского смешения коктейль характера главного управляющего казино выходил достаточно выразительным. Отчего и сам Хёнджин невольно ловил себя на мысли, что потихоньку начинает пропитываться уважением к этому человеку.       Хан Джисон устроил Хёнджина на работу, не ища в нём ни малейшего подвоха. Он знал, что отпрыск семьи Хван — не дурен собой, да и умом не сказать что обделён. Уж долго мужчина раздумывал над кандидатурой Хёнджина на должность крупье, да только приближённые быстро дали понять, что с таким крупье кашу не сваришь.       Всё-таки сын господина Хван был из достаточно богатой семьи, которая имела немалое влияние как в самой Южной Корее, так и за рубежом. А знать всю суть политики компании Хан юному дарованию было не обязательно, да и, если сказать честно, опасно.       Хёнджин смотрел на время, отчитывая минуты до начала своей смены. Идеально уложенная шевелюра напрягала взбудораженный мозг на ещё более тревожные мысли, прямого кроя штаны и рубашка неизменного белого цвета кололи своими острыми углами тело и конечности. Всё естество Хвана было направлено на глупое отрицание всего, что ему суждено, но разум, как назло, уже давно со всем этим смирился.       Стоит выйти и начать свою работу: долг отцу сам себя не отработает.

🐾🐾🐾

      Проходя в молчаливом презрении мимо игральных столиков и наблюдая, как уборщики в спешке приводят зал в порядок, с усилием начищая экраны автоматов, через которые будут проводиться самые масштабные аферы века, Хёнджин понимал, что эта ночь ничем не будет отличаться от других ночей: слежка, слежка и ещё раз слежка.       Люди знают, что они могут потерять всё, но, в то же время, обрести всё они тоже могут. Таков закон казино. А правильное распределение этого «всего» и наблюдение за неугомонными уже ложится на широкие плечи охранников казино, иногда тяжким грузом.       Хёнджин слабо потянулся вверх, высвобождая из себя зевоту, и словил на своём лице укоризненный взгляд второго охранника, который сейчас активной артикуляцией рта пытался дожевать свой бутерброд.       — Эй, чего таращишься? — буркнул сам охранник, как будто не он секундой назад испепелял лучшего работника охраны немигающими глазами и разглядывал без зазрения совести тело Хёнджина с ног до головы. Он видел, он чувствовал этот голодный взгляд ублюдка, который не насытит свой аппетит даже миллионным запасом этих паршивых столовских бутербродов.       — Джон, аккуратнее со словами и нападками, особенно в присутствии дамы.       Мужчина было хотел продолжить словесные препирания, как рядом под боком выпрыгнула миловидного вида девушка и захватила того в дружеский захват. Джон чуть хлебом не подавился, когда завидел на своей физиономии насмешливый взгляд Хёнджина.       — Лили, солнце, ты почему уже тут? — начал сладко лепетать Джон, одним большим вздохом проглатывая оставшийся бутерброд и покрываясь краснотой лица от недостатка кислорода.       — Мой папочка привёз меня ещё пол часа назад, поэтому я готова приступить на смену прямо сейчас. Хёни, малыш, сегодня я и мой стол будут под твоим присмотром. Ты уж не оплошай.       — Пристальнее меня может быть только взгляд шулера, но и его я не упущу из виду. Я уж постараюсь.       Девушка с длинным хвостом по пояс подмигнула нервно дёргающемуся Джону, что никак не мог проглотить свой насущный бутерброд, и скрылась за дверью подсобки. Хёнджин расправил плечи и также отошёл подальше, пробираясь через нервно снующий персонал к бару.       — Дай прополоскать глотку, а то вся эта мешанина света, денег и людей меня порядком уже подзаебала. А ещё только вечер.       — Вся ночь впереди, — заключает высокий светловолосый бармен, прислоняя холодное стекло о стекло с характерным звоном и плеском минеральной воды в бокале.

🐾🐾🐾

      Общежитие юридического колледжа. Комната Минхо и Чимина.       Минхо не знал, когда ушёл Чимин, но для него это было даже проще. Не нужно было стараться выдумывать ложь перед своим соседом и пытаться в пучине ночи слинять.       Помыться под холодным душем оказалось одной из самых лучших идей, кои хранились в небольшой коробочке его головы. А перекусить перед выходом яичницей с беконом оказалось верхом превосходства человеческого разума над этим миром. Минхо даже сам от себя не ожидал, что его душевное самочувствие может быть подвластно изменению лишь маленьким расплавленным яйцом на ржавой сковородке.       Высунув из сумки всё ненужное на данной вылазке и проверив карманы на наличие необходимых документов, Минхо быстрыми движениями напялил кроссовки и выдвинулся в сторону автобусной остановки. Ноги как будто летели по асфальту, поднимая пыль, волосы струились на ветру, распушая шевелюру в разные стороны.       Минхо не ощущал подвоха. Ему просто нужна правда. За ней он и едет.       Высвободив из черных недр сумки проездной и прислонив его к валидатору, он чувствовал, что эта ночь окажется переломной как для него, так и для виновника такого его спешного выезда.       Парень не считал нужным делиться с окружающими своими доводами, догадками, мыслями и всем тем, что таилось в его измученном от размышлений мозгу, поэтому весь его мыслительный поток был спешно заглушен громкой мелодичной патокой, изливающейся в его ушные раковины через наушники.       Сгребая на коленях рюкзак и прислоняя грузную голову к холоду стекла автобуса, Минхо ощущал себя не сказать, что спокойно. Всё его естество находилось как будто на пороховой бочке, которая может в любой момент взорваться и выдать ещё больше откровения, к которым Минхо и до этого был не готов. Но что сказано — сказано, что увидено — увидено, развидеть не получится, как бы больной до додумывания мозг парня сейчас не хотел.       Остаётся только докопаться до сути и по пути ещё выпотрошить парочку упрёков и обвинений в сторону белки, что ожидает его в очень странном для встречи месте — в каком-то подпольном казино…

🐾🐾🐾

      Смена началась до странного спокойно: никто не буянил, не расхаживал с важным видом и не размахивал перед лицом крупье уже давно обесцененными в глазах Хёнджина купюрами. Лили спокойно раскладывала колоду на столе, перемешивая и тасуя. Взгляд с холодным расчётом, осанка ровная, волосы безупречно уложены и стянуты крабиком, отчего её взгляд становился похожим на лисий. Во время работы никому из работников казино не позволительно было пользоваться духами с резким запахом, дабы не спровоцировать проигравших лохов на ещё большую агрессию. На пальцах никто не носил кольца, разве что мелкие серьги красиво дополняли образ безупречного персонала.       Хёнджин наблюдал за каждым человеком за игральным столом и изучал его мимику, его жесты, его ужимки и искал шулера. Это было отдельным развлечением: по движению пальцев просчитывать дальнейшее движение колоды, по закусыванию губы чувствовать безнадёжность положения сидящего. Люди еле заметно для других ёрзали на стульях, но всем своим напыщенно спокойным видом пытались вызвать у своих соперников чувство настороженности.       Лили мягким движением пальцев заправила за ухо совершенно не сбившуюся прядку волос, не отводя взгляда от игрального стола, предложила повысить ставки. Огонёк в глазах сидящего слева грузного телосложения мужчины давал понять, что он мухлюет. С цепенящим видом бегал по колоде карт мужчина явно младше первого, проходясь сначала по самой ближайшей к обозрению Хёнджина карте, а затем останавливаясь глазами на середине.       — Ва-банк, — пропищал паренёк, выгребая к середине стола все свои фишки и прячась за колодой карт.       — А ты не промах, сосунок. Тогда и я ва-банк, — сощурился мужчина, с мерзким похабным облизыванием разглядывая молоденькую крупье. Язык прошёлся между губами, а потом появился оскал. Лили, будучи профессионалом, даже бровью не повела, начиная раскладывать новую колоду карт и растасовывая каждому присутствующему. Хёнджин знал, кто именно мухлюет, ведь и он не первый день в этом паршивом деле замешан, которое точно отдаёт плесенью и скучным однообразием выходок очередного мухлевавшего.       Расположив на столе пять карт, состоящих из сильных мастей, шедших с периодичностью от меньшего к большему с очередным шагом, грузный мужчина откинулся на спинку стула и громко выдохнул, одаривая каждого сидящего презрительным взглядом победителя. В глазах горели дьявольские огоньки, а руки начали сами собой аплодировать своей огромной удаче.       Но Хёнджин не смотрел на потенциального победителя. Его чуткий взгляд всё это время был направлен на другое сидение, на котором от нервного подёргивая находящегося на нём парня уже точно скоро отвалятся ножки.       Паренёк, доселе сидящий тише воды, ниже травы, вдруг подал голос, что-то пропищав невнятное своим маленьким ртом, а потом опрокинул на стол свою пятёрку карт.       Глаза «победителя» округлились настолько, что могли точно выкатиться из яблочной орбиты глаза, а выдвигающийся в нервозе кадык уже пытался проколоть нежную ткань шеи, пытаясь выдавить из себя хоть какой-то звук.       — Я? Я победил? — не верящими вскриками запищал парень, цыпенясь уже на ногах в сторону Лили в попытке дотронуться до своей богини, подарившей ему богатство. Хёнджин и Джон под локотки скрутили юного мошенника, а также его сообщника, который пытался учинить скандал.       — Нет, ты проиграл, — громким утробным голосом гаркнул прямо в самое ухо Джон, а Хёнджин лишь закатил глаза и схватил ещё крепче грузного мужчину за туловище, выводя двух мухлёжников из здания казино. Не любил он все эти геройства напоказ, но не быть не замеченным он не мог, разве что, пока что, одним человеком, что сидел за барной стойкой и монотонно попивал свой Мартини в ожидании кого-то.

🐾🐾🐾

      Три часа спустя.       Минхо, изрядно подвыпивший, уже намеревался слезть с насиженного барного стула, как до него дотронулась осторожным касанием чья-то рука.       — Хо, ты не ушёл? — сразу неформально задал вопрос Джисон, усаживаясь на соседний стул и подавая особый знак бармену. Блондинчик без вопросов начал готовить коктейль, а парень больше не отвлекался, смотря теперь только на Минхо, который совершенно не изменился…       Смоль волос также окутывала его взгляд черной шёлковой вуалью. Тёмно-кофейные кратеры бездны, как и пять лет назад, горели потухшим вулканом, в котором ещё теплилась маленькая воля к жизни. Руки, венистые, элегантные, опирают грузную голову на ладонь в попытках её не опрокинуть на барную столешницу.       — Ждал тебя, — кратко буркнул Минхо, пытаясь сфокусировать свой взгляд на предмете своего внутреннего мятежа. Голову сносило от переизбытка переливающегося по его организму мартини, а руки сами собой начали хватать воздух перед собой.       — Что ты хочешь сделать? — в недоумении смотрел Джисон, пытаясь перехватить чужие руки в свои, да только ответно Минхо лишь одёрнул их и придвинулся ближе в попытках схватить что-то иное. Паучьи пальцы задвигались в сторону лица Хана, но вдруг опустились на шею, на его тоненькую шею, начиная с усилием выдавливать из него кислород…       И правду.       Минхо нужна правда, и он её получит. Каким бы этот путь не станет удушающим, он узнает истину ухода Джисона. Сжимая красноватыми пальцами хрупкую шею Джисона, Минхо чувствовал, как его лицо горит, а уши наливаются пламенем. Хан даже не пытается выбраться из нехилой силы хватки своего бывшего, знаком пальцев прекращает попытки бармена помочь, лишь ждёт, когда его кот откошмарится и придёт в себя.       — Это правда? — скрипя зубами и рыская по всему уже наливающемуся зеленцой лицу Джисона пытливым взглядом, Минхо проглатывает накопившуюся от ярости слюну и отпускает хватку. Хан кашляет в салфетку, любезно оставленную для него барменом, и сплёвывает сгустки крови. В глазах парня, сидящего напротив, полопались капилляры, распространяя по красному яблоку глаз множество кровавых щупалец.       Джисон вытер сложенной надвое салфеткой остатки слюны со рта и совершенно спокойно посмотрел в глаза Минхо, в итоге и второго вгоняя в свои рамки контроля. Холодный взгляд Хана всегда давал понять, даже пять лет назад, что сейчас Хан будет откровенен. И Минхо ждал, молча сложив на коленях свои руки и глядя вымученным взглядом на лицо своего бывшего партнёра по трансляции.       — Не всё. О чём-то я умолчал даже на видео.       — Рассказывай.       Джисон сложил руки на груди и дал бармену знак повторить, после чего вновь взглянул на Минхо.       — Согласно правилам вебкам-индустрии нам запрещено разглашать свою личность для людей, относящихся к нашим клиентам.       — Так, — Минхо сидел смирно, не моргающим взглядом пепеля каждый миллиметр лица Джисона и высвобождая воспоминания пятилетней давности об их когда-то возможном счастье. — Ты переспал с ним, да?       В ту же минуту с Джисона слетела маска отстранённости, высвобождая наружу реальные эмоции. Испуг отражался не только в глазах мужчины, он будто бы содрогался всем телом, сконфуженно оглядывая бокал в попытках найти ответ на столь обличительную догадку.       — Блять, не думай, что я тупой, Хани. Ты всегда был ведомым человеком. Всегда ждал от людей этого самого, ну как его, признания. Жил их блядскими комплиментами и донатами, забывая обо мне. Ты забывал обо мне, Сони! Почему именно ты стал моим партнёром, ведомый кусок нерешительности?       Минхо тыкал указательным в грудную клетку Джисона до болевых ощущений, оставляя точечные синяки.       — Хо, тебе надо остыть, — попытки успокоить Минхо у Джисона выходили никакие, а Джон, что стоял ближе всех к барному сектору отслеживания посетителей, уже начал что-то подозревать, косясь в сторону блондинчика бармена, который преспокойно натирал свои бокалы мягким влажным полотенцем.       — Ты поэтому меня привёл в это паршивое место, чтобы было больше свидетелей моего жизненного позора, да?       — Я привёл тебя сюда, чаги, чтобы ты смог отвлечься от своей работы и расслабиться, чтобы мы могли поговорить на нейтральной территории. И это ты начал всё портить…       — Я?! — вскипел Минхо. Это был крик души, который донёсся и до Хёнджина, который хотел уже было подойти к месту потасовки, да только покидать своё рабочее место и переходить в другой сектор было позволительно только с разрешения главного охраны, а он, как назло, отошёл покурить.       — Сколько часов я проводил с тобой, пытаясь вытащить из этого дерьма? Сколько сил было потрачено, чтобы ты просто перестал употреблять. Врачи, психотерапевты, специальные препараты — ты не знал, сколько это стоит, а лишь принимал это как должное. Ты не видел счета, которые я каждый месяц оплачивал, лишь бы ты, Минхо, смог выкарабкаться. Но ты… ты просто забил на всё и не следил за приёмом таблеток, падая на самое дно и унося меня следом.       — Я не считал это необходимостью, зачем ты это делал? Ради меня? — недоумение в голосе передалось и сердцу, которое билось в могильном отзвуке контрабаса о стенки грудной клетки.       — Да, ради тебя, а ты просто ублюдок.       Джисон осушил бокал одним глотком и намеревался уходить, пытаясь завершить тщетные попытки привести Минхо в сознание своими словами. Но отчаянная хватка руки парня заставила Хана остаться на месте.       Минхо просто молчал, держа руки Джисона, дабы не потерять нить событий и не разрушить эту иллюзию.       — Ты молодец, смог выбраться сам, как я вижу, — с нотками пренебрежения кинул Джисон. — Моя помощь, по факту, была и не нужна вовсе, — совсем поник, опуская взгляд к пальцам Минхо и разглядывая каждую венку, оплетающую ладони и пальцы парня.       Минхо откашлялся, намочил горло принесённой барменом минеральной водой.       — А кто сказал, что я смог излечиться полностью? Меня до сих пор преследуют наркосны, почти что каждую ночь. Кошки, леденцы, картины, поцелуи… Джисон. Они то исчезают на неделю, то снова настигают, поражая своей абсурдностью и бессмысленностью.       — И в каждом сне, в каждом летальном сне, я вижу тебя, — продолжил Джисон, поднимая свой взгляд прямо в тёмной материи чёрные дыры глаз Минхо. Стремительный электрический ток проходит от одного парня к другому, высвобождая энергию, которая сродни космической. Ощущение осознания схожести, нет, идентичности ситуаций, обуревает с головой, опрокидывая сознания двух людей.       Ещё с минуту парни просто сидят, пожирая друг друга взглядом в немом бесконечном вопросе и таком же вселенском недоумении. Первым отходит от бессловесной лихорадки Минхо, пытается отдышаться, ловя себя на приступах рвотных позывов.       — Ты правда болен РППП?       — Нет. Уже нет. Я вылечился тоже.       — Ты говоришь правду?       Джисон было уже хотел ответить на данный вопрос, но тут Минхо поднёс свой указательный палец к мягким губам второго в попытках остановить.       — … От твоего ответа будут зависеть мои дальнейшие действия.       — Я не болен, чаги, всё в прошлом.       Минхо секунды три ещё пребывает в раздумьях, а следом хватает мягкую ладонь Джисона в свою и уводит в сторону выхода, встречаясь с недоумевающим взглядом Хёнджина, нынешнего партнёра по трансляции.       — Господин Хан, мне стоит что-то предпринять против подобных действий со стороны посетителя в вашу сторону? — Хёнджин указывает взглядом на крепкую хватку Минхо, но не теряется в лице, оставаясь хладнокровным, хотя внутри начинает бушевать пожар радиусом с пол Сеула точно.       — Всё в порядке, Хван, я сам с этим разберусь, — с придыханием, не свойственным главе крупной корпорации, прошептал мужчина. Затем двое скрылись за стальными дверьми казино, оставляя помещение накаляться до предела бушующими сердцами игроков и рассудком Хёнджина, который переходил на десятую скорость в попытке угнаться за двумя сбежавшими тру́сами. Тело же осталось стоять на месте, пригвождённое к полу тысячами игл ответственности и нехилым долгом перед своим отцом, который сам уже начал что-то подозревать.