Это я виноват.

После того как Ваня пришел домой, мама его не трогала, она видела разбитый вид ее сына, но не знала что ей делать. Хотя, было бы неплохо, если бы она хотя бы попыталась поговорить. Видимо она решила не усложнять их отношения, но если б она только знала, как ему нужна поддержка. Уже было достаточно поздно, в это время обычно все ложатся спать. Но не он. Киса прсото лежал на кровати и смотрел и потолок. Он не знает куда ведёт его поток мыслей, но пытается к ним прислушаться. Он не трус, он будет смотреть прямо страху в глаза. Он готов, готов найти выход. Но чтобы найти выход, надо для начала найти вход. Ваня резко дёрнулся, когда на его телефон пришло уведомление. Он взял его в руки и посмотрел, кто пишет ему так поздно. Хэнк. Почему он не спит? Хэнк Кис, может поговорим? По серьезке. Он серьезно все ещё пытается узнать что-то? Нет, Борь. Киса справится сам. Он ненавидет впутывать в свои проблемы близких для него людей. Но тут возникает вопрос. Кис? А ты случайно не искал опору и поддержку? Вот же она, Хэнк хочет помочь, откройся ему. Ты ведь сам себе противоречишь. Ты то ищешь человека, который будет рядом, то к черту всех отталкиваешь! Хаха... А ответ, сука, очевиден! Киса запутался! Он не понимает ничего! Ваня не знает кому можно доверять, он не верит, даже, сам себе! У него точно проблемы с головой... Или в голове... Что из этого ужасней, он не знает и решать не собирается! Сам, сам, сам... Кислов построит себе стены по мотивам "сделай сам!". Он не собирается никому, ничего рассказывать! Сам. Ему говорят сам.. он должен прислушиваться, голоса кричат, они громко бьют по батареям. Звон в ушах. Он хватается за свои волосы и начинает их сильно тянуть, лишь бы прекратился этот, чёртов, звон! — Нет, нет, нет... Ваня судорожно повторяет эти слова, он чувствовует что из его ушей сейчас потечёт кровь. Звонко и слишком громко, да так, что кажется лопнут перепонки. Угадай кто тут... — сука, нет тут никого! Нет, нет, нет! Безвучно произносит киса. Не дай бог, мать зайдет! Что он ей, блять скажет? Он сам боится своих мыслей, ведь ему их не описать никому, он не понимает, что происходит. Он приоткрывает глаза и перед ним, как ему кажется, пронёсся черный силуэт. Он резко дёргается и отползает в угол комнаты закрывая глаза и уши. — это неправда, это все моя, блядь, фантазия.... У Вани тресутся руки. Он боится, боится того, чему не может дать нормальное объяснение. Открой глаза... Открой, открой, открой... Киса не хочет, но не может ослушаться. Словно его тело, больше ему не принадлежит. Он приоткрывает глаза и резко вздрагивает. Перед ним сидит он сам... Весь в крови, от лица ничего почти не осталось, лишь месиво из плоти. Это не я... Не может быть, что бы это был я... Пронеслось в мыслях кисы, но тут он не успевает ничего понять, как силует перед ним резко схвтаил его за шею и начал душить. Киса дёргается, у него началась паника, слезы текли рекой, но ничего не останавливало этого монстра, он продолжает его душить и безумно улыбаться. Хотя, то что осталось, даже улыбкой назвать нельзя. Умрёшь, умрёшь, умрёшь... Тут он резко дёргается и просыпается в кровати. Что? Сон? Это был сон. Он тяжело вздохнул и выдохнул, пытаясь привести все свои мысли в порядок. Боже. Только что он думал, что умер. Его судорожно трясёт. Все мысли в голове утихли. Звон прекратился, но киса все ещё недоверчиво смотрит по сторонам. Слезы на глазах не останавливаются. Ваня прижимает к себе колени и укрывает себя до головы. Неужели, то что он увидел - это его будущее? Неужели он умрет? И наступит то самое одиночество, вроде все только что было. Друзья, мама, жизнь, но бац и ничего не будет?! Нет, нет, нет. Он не хочет. Он любит эту жизнь! Эта истерика продолжалась ещё час, но все силы из Вани вышли и он уснул. Больше никаких кошмаров ему не снилось. Спи сладко, Вань...

Пока можешь.

В это время Хэнк не находит себе места. Его настораживает поведение кисы. Он словно чувствует что, что-то нет так. Киса сам не свой в последнее время. Вот даже щас, Хэнк ему написал, а он прочитал и не ответил. Точно что-то не так. Завтра. Завтра они обязаны поговорить. Потому что он чувствует, что если они не поговрят произойдет нечто ужасное. Боря уснул с мыслями, что кисе надо помочь. Он не бросит его одного. Даже если тот не хочет посвещать его в свои переживания. Он поможет. Он друг. А ещё Хэнк его любит..

Однажды все пройдет.

Наступило утро. Птицы поют. Солнце лучезарно светит. Ну не сказка ли? Нет. Киса просыпается полностью убитый. Он даже проснулся раньше своего, чертового, будильника. Он встаёт с кровати и у него резко закружилась голова, поэтому он упал назад, на кровать. Он был похож на живого трупа. Но даже в таком виде надо идти в школу, ведь если он не пойдет, классуха опять позвонит матери и будет жаловаться на него. Стерва. Он аккуратно встал с кровати и пошел в ванную. Ваня облокотился руками об раковину и посморел на себя, но вместо привычного своего лица, он увидел другое. В зеркале он увидел тот же силует, как во сне. Глаза были все опухшие, в крови, вместо губ была лишь плоть... И ... Даже носа не было. Он резко отшатнулся от своего, нет, от чужого, отражения и упал на пол. Ты, ты, ты... Киса резко дал себе пощечину, чтобы, хоть как то, заглушить этот бред. Он снова посморел на бритву, снова на лезвие. Оно шепчет, оно призывает его использовать... И Ваня слушается. Он берет и резко начинает царапать свои запястья. Прошло десять секунд и он только осознает, что делает. Киса отбрасывает от себя бритву и неверующе смотрит на свои запястья. Щиплет. Кровь стекает с его руки. Больно. Он жалеет. Но голоса стихли. Это знак? Нет. Нет... Он сжимает запястье и сует его под холодную воду. Идиот. Какой же я идиот. Думает Ваня. От самого себя начал убегать. Слабак. Голоса были правы. Ваня глубоко вздохнул и выдохнул. Успокойся. Надо успокоится. Школа. Хэнк... Нельяза ничего показывать. Но если бы, Ваня только знал, как тяжело ему сегодня будет. Он эмоционально истощен. Киса опять опаздывает на первый урок, поэтому резко влетает в кабинет алгебры, даже, не стучась. — Извините, можно войти? — С передышкой говорит он. Обещает себе, больше никогда не бежать на урок, если опаздывает. — Кислов! Опять опаздываешь! Я доложу эту информацию твоей матери! Киса уже хотел крикнуть, что пусть только попробует, но понимает, что даже слова из себя выдавить не может. Что это? Почему? Он просто кивнул и сел на место. Хэнкин обеспокоенно смотрел на друга. Он видит его мешки под глазами, дерганый и нервный вид. Боря хотел бы уже коснуться его плеча, чтобы тот посморел на него, но резко убрал руку, так как увидел что Ваня неожиданно дёрнулся от его руки. Сам киса тоже не понял ситуации, поэтому не понимающе посморел на Хэнка и неуверенно улыбнулся, типо в знак приветствия. В этот момент все мысли Хэнка затихают. Что с ним. Что, сука, с ним?! Он хочет помочь, он хочет узнать, спросить! Но он теперь даже боится к нему прикоснуться. Киса стал похож на оголённый нерв и он точно не собирается рисковать, и разговаривать с ним в классе. Нужна более тихая и уединения обстановка. Урок закончился и Боря позвал кису. — Эй, кис. Пошли покурим? — А? Э.. да, конечно. — Неуверенно ответил Кислов. Они вышли с класса и пошли в туалет. Когда они дошли до туда, Хэнк достал две сигареты из кармана и предложил одну Ване. — Будешь? — Дада, спасибо. — Беря сигару в руки, поблагодарил он Они курили в тишине. Раньше тишина была спокойной, приятной, атмосферной. Сейчас же, в воздухе сквозило тревожностью, не спокойствием и напряжением. — Как дела? Неуверенный вопрос слетел с губ Хэнка. Это было настолько непривычно, что кажется что это неправильно. Неправильно, что они так начинают разговор. — Нормально? Почему спрашиваешь? — Кис, посмотри в зеркало, ты сам не свой. Посмотри в зеркало. Смешно. Это то, что киса не сделает даже под дулом пистолета. Нет. Он не хочет видеть его снова. — Кис, ты тут? Это был спусковой крючок. Ваня завелся за секунду. — Тебе, блядь, что надо? Потешется хочешь надо мной? Ну так, делай это в другом месте, уебок. — сквозь зубы прорычал киса, на Хэнка его слова произвели точно такую же реакцию. — Ты чё еблан что-ли? Я тебе значит, суке такой, помочь хочу. А ты решил проверить мои нервы? Ну так и иди нахуй! — Он мгновенно помрачнел и подошёл к кисе — Хуй тебе, а не моя помощь! Я значит стараюсь узнать, что же случилось, у моего друга, почему он такой? Надо помочь. Киса ведь это, киса сё. — Он так ненавистно на него смотрел. Что киса точно подумал, что Хэнк его ненавидет. — Ведёшь себя, как самовлюблёный идиот, может если ты исчезнишь из моей жизни, то у меня и проблем не будет?! Хэнк, Хэнк, Хэнк... Киса резко осознает, что он только что сорвался на друге. Он посмотрел на Хэнка и увидел, то от чего ему стало больнее всего. Злость. Он злится на него. Он... Он сказал исчезнуть... Нет, нет, нет... Друг, друг, друг... Даже эти самые голоса понимали, что Хэнка нельзя было оскорблять, Хэнк ведь и правда хороший... Он... Он бы помог... Но сейчас он сказал исчезнуть. Он ненавидет кису. И от этого становилось так больно. Ненавидет, ненавидет, ненавидет... Но эти все эмоции улетели далеко в даль, когда Боря быстро и сильно ударил кису кулаком. Ваня даже осознать ничего не успел и упал на пол. Но не спешил вставать. Больно, больно, больно... Предатель, предательство, предатель... Хэнк, которому киса хотел бы довериться, ударил его. Не выдержал. Сука. Почему. Почему тогда вы просите того, что требует доверия и поддержки! Кто вам доверять будет, если вы не можете понять, что человек перед вами буквально умирает, что из его рта льется все то дерьмо, что он слышит в сторону себя в мыслях, постоянно! Видимо, Хэнк тоже понял, что он натворил и с болью на глазах, смотрел на кису. Он не хотел, он неосознанно... — К-кис... Я не хотел... Прости! Издевается, издевается, издевается... Надо исчезнуть, исчезнуть, исчезнуть... Твердили мысли кисы. Он с ними согласен. Бежать, надо бежать. Беги, беги, беги... Он быстро встал и не заметил, что слегка оголил запястье, рванул прочь со школы. Рюкзак он все равно дома забыл. Хэнкин хотел бы, был погнаться за ним, но подумал, что сделает только хуже. Он и так сказал то, что, блять, НЕ ДОЛЖЕН был сказать. Даже подумать, об этой хуйне, было запрещено! Киса его луч. Лучик... Хэнк начал разбирать эту ситуацию. И вдруг он зацепился за деталь в голове, что когда киса встал у него оголилась рука и он увидел запястье, которое было покрыто свежими ранами. Он не смог рассматреть их, потому что киса уже убежал. Он начал винить себя. Он же сам хотел, чтобы киса выговарился. Надо было просто подождать. Прям сейчас киса был на грани и мог все рассказать. Хэнк это чувствовал. Но, сука, из-за собственного самолюбия, он не дал этому случиться и ещё больше закрыл проход к чувствам кисы. Он ведь... Он ведь любит его... Почему тогда сказал кисе такие слова...

Уже ничего не изменить.

Хэнк решает собраться с мелом и геной на базе и обсудить кису. Насколько он знает, гена ещё ничего толком и не знает про кису. Пора рассказать. Нужна помощь. Он сам не справляется. Он пишет ребятам, чтобы шли на базу. Даже оставшиеся уроки его интересуют. Боря быстрее всех добрался до базы и не находил себе места. Он до сих пор не верил в то, что смог сделать кисе больно. Да, у них бывали драки. Но, сука, это даже дракой сегодня не назвать! Киса просто смотрел на него! От этого становится тошно от себя. Он же ещё должен все ребятам рассказать. И про то что, он сказал... Вдруг Хэнк слышит, как открывается дверь и резко поворачивается туда. А вдруг киса пришел. Пришел Гена, который как всегда улыбается во все лицо. Чтож. Осталось дождаться лишь мела. — Эу, Привет, Хэнк. Че такой дерганый? — А.. щас расскажу, дождёмся мела. Гена подошёл к дивану и сел на него, а точнее больше ложась на него. Он так заебался за эту неделю. Слишком много клиентов было. Даже с кисой не мог связаться! Дел по горло. — А кисуня будет? — ухмыляясь спросил он. Боря затих и отвернулся от него. Он понял, что если он расскажет, то что сегодня произошло, Гена не оставит на нем живого места. Все же он недавно понял, что они любят друг друга как братья. Поэтому... Он морально готовится к худшему. — Опять посрались? Ей богу, как кот с собакой. — недовольно фыркнул гена Дверь открывается и сюда заходит мел. Он улыбается ребятам и сразу убирает улыбку. Он почувствовал напряжение от Хэнка. — Привет. Че случилось, Хэнк? Боря был благодарен, что Мел сразу перешёл к делу и не надо было придумывать, как начать разговор. Он тяжело вздохнул и сел на стул перед ними двумя. — Это насчёт кисы. Мел сразу напрягся. Он тоже видел какой киса в последнее время эмоционально не устойчивый. Это его напрягает. Он также пытается узнать у того, что случилось, но конечно он не расскажет. Даже обидно в какой то степени. Киса не доверяет им? Один только Генка непонимающе на них уставился. Он понял, что что-то случилось, поэтому решил поудобнее сесть. — Чё случилось? — Эм... Мел ты знаешь, но ген, ты в последнее время разговаривал с кисой? — у меня времени не было. Не тяни кота за яйца, докладывайте чё с ним. Гена был очень недоволен. На неделю оставил его одного и эта мелочь уже нашла проблем. — Ты знаешь что, в последний месяц, он начал принимать? Гена от этого заявления поперхнулся воздухом. Он ахуевшим взглядом посмотрел на лица подростков и понял, что они не шутят и не врут. — Чего блять?! Вы могли мне раньше сказать?! — Мы думали ты знаешь... — Если бы я, сука, знал, то тут бы не сидел! Что у него случилось. Почему он начал принимать, блять!? Хэнкин невольно скорчился от крика гены. Все же тот был очень громким. Но сейчас наступил самый важный момент разговара. — Мы.. мы, правда, не знаем. Он в последнее время словно оголённый нерв. Весь дерганый, агрессивный... Мел кивнул на слова Бори. Они оба смотрели как гена подошёл к груше и стал ее бить. Видимо, тот сейчас держится из последних сил, чтобы не рвануть к кислову, чтобы самостоятельно спросить что случилось. — И... Вообщем. Я сегодня с ним хотел поговорить. Мы пошли покурить. — Он тяжело вздохнул и тихо произнес — И наш разговор прошел достаточно... Сложно... Он меня оскарбил, я сорвался... И.. и сказал ему исчезнуть. Вся компания замолчала. Не слышно не единого дыхания. Но тут Борю резко хватают за воротник и прижимают к стене — чё ты, блять, вякнул? Исчезнуть? ИСЧЕЗНУТЬ?! — эй, эй, пацаны, успокойтесь! — Попытался вмешаться мел и стал оттаскивать гену от мела — Ген... Я не специально... Это все на эмоциях... — Я тебя щас тоже на эмоциях изуродую! Парни мрачно смотрели друг на друга. Хэнк оттолкнул гену от себя и ещё тише произнес. — Он.. режится. Теперь точно всё впали в ступор. Даже гена не пытается сломать тут всё. Время словно замерло. Никто не мог в это поверить. Никто. Не мог он. Не мог .. — Что? — произнесли два голоса. — Он режится. Гена ударил двумя ладонями об стол. Он мечтал кого-то щас задушить. НЕДЕЛЮ. Неделю его не было! Какого хуя!? — То есть, вы двое, хотите мне сказать, что он месяц принимает наркоту, потом он стал вести себя как труп и... И режится. Ребята замолчали. Они понимают всю серьезность ситуации, но никто не знает, что делать. Хах. А ведь в это время, киса опять сидел на крыше. Спрятаться, спрятаться, спрятаться... Он решил спрятаться от всех. Надолго. Он не хочет ни с кем разговаривать. Он хочет побыть один. Киса лег на бетон и смотрел в небо. Идет лёгкий снег. Ммм. А вы знали, что дождь идёт из-за того, что ангелы ходят в туалет? А снег значит... Киса истерично рассмеялся. Вот. Вот на что он способен. Шутить глупые шутки. Конечно он никому не нужен. Прыгай, прыгай, прыгай... Хах. А что было бы, если бы он правда спрыгнул? Думаю никто даже внимания не обратит. Ну кроме Гены. Наверное, он единственный человек, который любит кису. Мать считает его позорищем. Стыдится его. Фу, фу, фу... Мел... Мел в нем, наверное, уже давным-давно разочаровался. Они ведь даже и не поговорили нормально после того, как тот узнал что он принимает. Наверное тоже считает его ебанным позорищем. Позор, позор, позор... Тебе тут не место. Не место, не место, не место... Хэнк. Он уже все что мог, сказал. Исчезнуть. Хаха! Да! Спасибо большое, любимый друг! Я тоже тебя люблю. А ведь... А ведь на самом деле люблю... Каждый раз, когда я на тебя смотрю, мой взгляд падает на твои губы. Хотел бы я когда-нибудь их поцеловать. А ещё, когда Хэнк меня защищает от кого-то, мне так приятно становится и, кажется, что этот человек, тот, с кем я хотел бы жить всегда... Но, видимо ему тошно от меня. Мерзость, мерзость, мерзость... Опять голос... Я уже не обращаю на него внимания. Ему, вроде, тоже больно. Он тоже хочет любви... Но, не получил её. Киса смотрел мертвым взглядом на вечернее небо. Видимо уже стемнело... А он даже не заметил как быстро прошло время. Вдруг опять перед ним появился тот силует. Он так и не понял, это его фантазия или что. А может сама смерть пришла к нему? Не любят, не любят, не любят... Киса хмурится. Он уже не сильно боится его. Все же, если он должен был умереть, то не обманет судьбу. Так ведь? Поэтому, почему бы хотя бы не поговорить со своим воображением? — не любят... Тебя или меня? На лице силуета отобразилось, что-то на подобии ухмылки. Но если честно, этого было не видно. Слишком мертвое лицо. Тебя, тебя, тебя... — Ну спасибо, урод. Ты вообще то плод моего воображения. Вроде. Поэтому общайся нормально. Умри, умри, умри... Киса лишь шикнул на него и резко встал, из-за чего силует пропал. Да. Это настоящий плод его воображения. Да уж, почему его фантазия не могла что-то красивое создать... Но... В каком то месте он прав.

Зачем жить.

Смерть — это одна из самых сложных и неизбежных тем, с которыми сталкивается каждый человек. Так зачем ему ждать своего времени? А? Ради чего, блять? У него нет ничего! Не друзей. Не семьи. Не смысла жизни. Зачем ему оставаться на этой земле? Почему он не может просто взять и прыгнуть? Кто его держит?! Ему даже не страшно. Он ничего не ощущает.

Дайте мне хоть один повод жить...

Нету. Нету повода. Нету смысла. Нету, даже любви.

Он подошёл к краю крыши.

Он не знает, что его ждёт. Но это точно намного лучше того, что происходит здесь. Он смотрит вниз. И думает лишь о родных ему людях. Мама. Прости. Я врал. Мел. Прости. Я разочарование. Ген. Прости. Я ужасен. Хэнк. Прости... за все слова. Может ещё встретимся.

Я люблю вас, вы лучшие.

Киса шагнул в неизвестность. Прощайте.