Это я виноват.

Ооо... Шагнул в неизвестность. Он выбрал мрак, холод и смерть, вместо того, чтобы попытаться найти выход. Но видимо сам ангел хранитель помог ему, ведь именно в тот момент, когда он сделал шаг, его резко хватают за плечо и одним сильным рывком отбрасывают назад. — Идиот! Блять! Какой же ты идиот Вань! Кто на него кричит? Киса не понимает, у него все плывет перед глазами, голова становится с каждой секундой все тяжелее и тяжелее. Но теплые, родные руки хватают его за лицо и пытаются привести в чувство — Вань, слышишь? Это я - Боря. Пожалуйста скажи что ты слышишь меня, кивни! Ваня, из всего этого, слышит только родное "Боря" и кивает что есть силы.

День.

Второй.

Третий.

Он спит.

Сон спасает от ненужных вопросов, но также и внутренно убивает тебя. Ты не ешь, ты не чувствуешь ничего. Кто тебя спасет от вечного сна? Кто? Самый близкий тебе человек. Для кого то это мама. Для кого то папа. Для кого то бабушка, дедушка, тетя, дядя. Брат, сестра. А у Вани это Боря. Боря друг. Он поможет, он излечит, он поймет. И именно поэтому, все эти три дня, рядом с больничной койкой Ивана, сидит Хэнк. Он не отходил ни на минуту. Он не хочет оставлять его одного. Боится. Страшно. Вдург Ваня уйдет и не вернётся? Для Хэнка, киса всегда был и будет единственным якорем чтобы чувствовать себя лучше. У них все взаимно. Но из-за этого, они убивают друг друга. Все слова и действия, которые они говорят друг другу, будут словно зеркало, отзеркалены. Тогда они совершили ошибку, что не поговорили нормально, а накричали друг на друга. Но такого больше не будет. По крайней мере, Хэнк этого не допустит. За эти чёртовы три дня он осознал многое. Он давно должен был ему сказать, что любит его. Любит, именно так он готов описать одним словом все свои чувства к нему. Он доверяет кисе, он готов убить ради него. Только бы киса всегда был рядом. Он мог его лишится... Он бы не успел сказать ему это слово. Он должен ему сказать сразу, как киса проснется. И будто бы сама судьба его услышала, ведь Ваня начал медленно открывать глаза. — Блять... Голова болит. Промямлил он, но сразу замолчал увидев перед собой Борю, который со слезами на глазах прильнул к нему и крепко обнял. — Кис... Я так люблю тебя... От этих слов Ваня вообще дар речи потерял и застыл. Что? Любит? Может это сон? — Ты бредишь? — Заткнись, идиот. — Ваня ощутил как Хэнк судорожно вздохнул. — Почему? Вань, почему? Киса замолчал. Ему стыдно. Он не хотел признавать, что он как слабак решил уйти от проблем, путем смерти. Но что ему ещё нужно было делать?! Он был на грани... Хаха... Жалкая отговорка. — Вань, ты мог бы умереть! Хэнк приподнялся и взял лицо кисы в свои руки. Он не хотел пугать кису, давить на него. Но он и сам сейчас на взводе. — Ты хоть понимаешь, что было бы со мной...? — Борь.. — Нет, Вань. Не смей сейчас говорить. Ты даже не представляешь что я ощутил в тот момент, когда поднялся на крышу. Я надеялся что не увижу тебя там, а ты, уже хотел сделать первый шаг! Вань! Ты всегда говорил, что можно найти выход всегда! Ваня отвёл свой взгляд. Он не хотел видеть эти глаза, в которых видно всё. Буквально всё. И боль, и непонимание, и гнев, и ненависть. Но не к Вани, а к себе. — Прости... Прости. Прости меня. Я тоже люблю тебя. Хэнк лишь грустно улыбнулся и схватив подбородок кисы, заставив его посмотреть на себя. — И даже за сотню миль, даже под землёй я точно найду тебя. По глазам... По твоим безумно красивым глазам. И Ваня верит. Верит ему. Ведь это правда, Боря буквально достал его из под земли. Киса прильнул к его губам и нежно поцеловал, боясь сделать лишнее движение. Но Хэнк в поцелуй вкладывает все свои чувства, поэтому иногда покусывает его губы. — Не смей от меня уходить. Я тебе, блять, просто не дам этого сделать.

А киса молчит. Что ещё тут нужно говорить? Он даже шага от него не сделает. Не сможет.

Через несколько дней Ваню выписывают. Мать дома провела с ним важную беседу, где они пообещали друг другу, что будут говорить обо всем, что из тревожит и вместе разбираться во всем этом. Мел с Геной хотели закопать его под землю, за то что посмел даже думать о таком. — Слышь, кисунь. Я чёт нахуй не понял, ты от меня уйти решил? — Гендос, иди ка нахуй. Я думал щас приду, ты меня хоть обнимаешь. — Кис, обнимем конечно. Только после того как выбьем из тебя это всё. Мел и Гена стали медленно и злобно идти в его сторону, но перед косой встал Хэнк и недоволено посмотрел на них. — ебать защитничек нашелся. Недоволено шикнул гена. Он все ещё злился на Борю, но уже не так сильно, после того как узнал, что они начали крутить Шуры Муры.. Киса лишь Фыркнул и подошёл к ним троим, чтобы они обняли его. — Простите меня.