Офисная сирена

***

Парни быстро пробегают мимо стола Ани, что проводила их непонимающим и вопросительным взглядом, для обеда ещё рано, а у Саши встреча через пятнадцать минут… — Вы курить? — тихо спрашивает девушка, Парадеев вдруг оборачивается, задумываясь над ответом, вот же плохое влияние от нового знакомого. — Да, Анют, скоро вернёмся! — улыбается через силу парень и снова следует за белой кофтой Лёши, что маячит опознавательным объектом среди рубашек и пиджаков.       Скрываясь за тяжёлой дверью отдела, белокурый нервно и прерывисто выдыхает, тревожное чувство, очень, будто с уроков в школе бежишь, вот ещё мгновение, и из-за угла покажется красная от злости рожа начальника, или услышишь его шаги за своей спиной. Снова утонув в своих переживаниях, Саша остановился, вызывая раздражение у людей сзади, которым приходится теперь спешно обходить какого-то дурака, что решил остановиться посреди коридора. «Нельзя же вот так, может, выходные попросить? А как же премия? Меня ж уволят после такого…»       Дыхание сбилось, в глазах всё мутнело и мутнело, белокурый стянул очки но даже это не помогло. Бросало то в жар, то в холод, ну правда, что за зависимость от работы? Перестань ты думать, перестань! Дай волю ебаным чувствам и поставь себя в приоритет! Пока Александр боролся с внутренним барьером, белое пятно вдруг возникло напротив. — Саш, ты чего? — положил крепкую руку на плечо Лёша, — опять плохо? Брюнет, казалось, протрезвел даже, хотя немного его всё же штормило, да и глаза всё такие же томные и стеклянные. — Нет… — облокотился на стену Саша, — я опять сдрейфил. — Ну что же это такое, — Алексей вдруг обвил чужой затылок своей рукой и притянул, укладывая голову себе на плечо, выглядело нелепо, Лёша на пару сантиметров ниже знакомого, тот, неуклюже сгорбившись, всё же поддался на жест, — ты сам-то понимаешь, насколько эта работа тебя губит? Ты от обычного прогула уже панику дикую ловишь, Сашенька.       Высокий голос вдруг сошёл на шёпот, люди вокруг совсем не замечали этого театра двух актёров, один весь такой серьёзный в пиджаке, в висевшей устало руке очки из последних сил держал, другой, напротив, модный весь из себя и вовсе выглядит как школьник, который случайно в это здание попал, нежно поглаживал белые мягкие волосы.       Белокурый, конечно, понимал, что это ненормально, ненормально столько работать, ненормально оставаться в этом офисе, терпеть насмешки коллег и начальства, ненормально, что ему парни нравятся, ненормально, что он сейчас творить собрался, а о чём прошлой ночью думал, даже стыдно вспоминать…       Что было бы с ним, если бы в его жизни не возник бы Лёша? Помер бы в этом офисе, оставив несчастную сестренку одну, а ведь она совсем не жалуется, что брата не видит, лишь засыпать с ним хочет и не более… Деньги просит очень редко, капризы не показывает, хотя у девочек-подростков их вагон. Саша даже пытался защищать её от хулиганов школьных, но Леля вдруг в один прекрасный день ударила одного так, что мальчика на скорой увозили, шуму было… Что сейчас будет? Как предсказать, что случится? Белокурый знал каждый свой день наперед, потому что они были все как один, а что сейчас-то будет, как только они войдут в дом Лёши? — Ты правда переживаешь за меня? — удивившись себе сам, вдруг тихо, еле слышно спросил Парадеев. — Саш… — устало протянул брюнет, — Я когда слушал россказни твоих друзьяшек, чуть не поубивал там всех, с такими выблядками тебе работать приходится, одни какие-то сплетни про тебя городили, другие про семью твою… Третьи про, эм, инцидент с парнем с другого отдела… Поверь, я очень переживаю за тебя, я правда готов пойти на всё, чтобы ты был счастлив, потому что в тебе я и себя узнаю, может, ты и не думаешь, что мы похожи, но я некое родство чувствую, хотя и характера у нас совершенно разные… — Тогда нужно дружить, а не заигрывать… — грустно усмехнулся Саша. — Я же тебе не только помочь хочу, — крепче прижимая парня, прошептал Лёша, — ты мне нравишься, а я так дружить не могу… Мне будет больно. — Ты точно сейчас пьяный? — засмущался белокурый, — Говоришь как трезвый, придурок. — Сто процентов, дыхнуть? — улыбнулся парень, отстраняясь от Парадеева, — Ну как? Спокойнее стало? — Да, но дышать не нужно, вдруг я через пассивный метод пьяным стану… — нахмурился Саша.       Лёша рассмеялся громко, пытаясь удержаться за стену, но не получилось, от чего чуть не упал головой вниз, Александр вовремя того подловил на руку, ощущая всё ещё немного мокрые от дождя волосы, они смешно завивались, но до кудряшек Саши им ещё далеко. — Бля, Лёш, пошли, через пять минут начальство начнет меня как заключённого рыскать… — подорвался парень, таща за собой всё ещё смеющегося брюнета. — Бля? Ты и маты знаешь? — удивленно поднял голову Лёша. — Может, ты ещё спросишь, знаю ли я, как меня зовут? — закатил глаза Саша.              На улице градом лил дождь, капли неприятно били по лицу, одежда вмиг промокла, Лёша, кажется, уже не видел в этом проблемы, а вот Александр всем нутром ненавидел промокать вот так, пиджак неприятно потяжелел на теле, пришлось снять, белая рубашка просвечивала почти всё, что можно было просвечивать, волосы липли к лицу, и их некуда было деть. Таксист, как назло, только закончил ещё один заказ. — Саш… — спустя пять минут на улице парни уже насквозь промокли, но Алексей только сейчас заметил вид своего «стажирующего», быстро стянув с себя кофту, оставшись в одной футболке, он сунул худи в руки Парадеева, — прикройся… Прошу тебя. — Чего? — вопросительно глянул на него Саша, всё пытаясь убрать волосы за уши или собрать в подобие пучка, он глянул на кофту, потом на свое туловище, и смущённо прижал её к себе, — Ты че сразу сказать не мог?! Тут люди ходят толпами! — Я сам только увидел, очень жалею…       Белокурый недовольно цокнул и, уже напрочь забыв о волосах, вдруг только сейчас смог вдоволь почувствовать запах этой погоды, дождь ему не нравился, но то, как пахло на улице, говорило о том, что ты ещё здесь, не в пахнущих чернилами бумагах, не в офисе, что априори пах как кофейня или столовая, ты на улице, ты на свободе, ты живой и волен делать всё, что тебе хочется, в рамках закона, конечно.       Саша даже не стал проклинать таксиста, что явно задерживался, он бы ещё постоял вот так немного, в шуме природы и рядом с человеком, который додумался попробовать покурить в ливень, в итоге мокрая сигарета полетела в мусорку, а недовольное выражение лица пьяного Лёши вдруг стало любимым у Парадеева.       Спустя десять матов, пять сообщений таксисту и двадцать раз закатывания глаз от брюнета машина всё же подъехала. Лёша недовольно уселся, откидываясь на сиденье, тяжело выдыхая, Саша сел рядом и, беззаботно улыбаясь, смотрел на эту картину. — Я бы уже пьяный сто раз от дома и обратно проехал, — вполголоса проговорил брюнет, — ещё и шесть соток кровных за это отдавать…       Мужчина молчал, в его безмолвии определенно чувствовалась неприязнь и недовольство, но сказать что-то в ответ он не мог, всё же рейтинг в нынешних реалиях значит многое, так что лучше про себя выговорит всё, что думает о таком эмоциональном пассажире.

***

      Лёша буквально вылетел из такси, осыпая таксиста такими словами, которых, наверное, и сам раньше не произносил, тот же, в свою очередь, быстро дал газ и унёсся прочь с участка. Саша, смеясь с очень большой схожести с каким-то маленьким злым зверьком, обвил пыхтящего парня руками и, находясь в прострации, вдруг притянул его к себе и губами уперся в мокрую щёку, потом, отстранившись, в удивлении попятился от него, что-то бормоча про случайность и неосознанность. — Лёш, я это реально случайно… — заплетаясь в собственных ногах, всё оправдывался белокурый, парень напротив же потянул того за свою же кофту, которую до сих пор он не отпускал, и завёл во двор.       В доме пахло новой мебелью, каким-то дорогим алкоголем, сигаретами и одеколоном. Он просторный и светлый, кажется совсем пустым и будто даже нежилым. Лёша по-хозяйски кинул мокрый пиджак и кофту в коридоре и, стянув кроссовки, прошёл на кухню, и достав из настенного шкафчика кружки, поставил чайник. — Ты, наверное, удивишься, — начал говорить парень, пока Парадеев всё возился в коридоре, — но я еле держусь, чтобы тебя прям тут не разложить или хотя бы поцеловать в губы, я очень хочу поговорить, тебя послушать, но животное ебаное вырывается, прости, я правда иногда могу быть заносчивым… Если ты вдруг почувствуешь себя некомфортно или тревожно, говори или въеби со всей дури. В ответ на это Саша лишь немного покачал головой, для себя не понимая, сможет ли он сам в такой ситуации остановиться, а тем более брюнета остановить.       Лёша окончательно протрезвел, пока они ехали в такси, всё делал какие-то глупые комплименты на ухо по дороге, пытался за руку хоть немного подержать Сашу, но тот стеснительно, но вовсе не с отторжением отворачивался и поджимал чуть побледневшие от холода губы.       Когда белокурый всё же разулся и осторожно прошел в просторную, окрашенную в бежевые цвета кухню, на столе уже стояла пара кружек с горячим чаем, пахло какими-то ягодами. — Ты с сахаром пьёшь? — Саша мотнул головой, — я две положил. — А можно… Как-то, эм… — замешкался вдруг Парадеев, пытаясь собраться с мыслями, всё же обстановка для него не частая, да что там «не частая», впервые такое. — Сашенька, я тебе недавно в туалете офиса зажал, а тут ты решил слова все забыть? Настолько стесняешься? — отпив из кружки, поморщился брюнет. — Кто кого ещё зажал, дурак, блять… — с усмешкой ответил Саша. — Вот такой Александр мне нравится, что ты там хотел, говори. — Да как-то не очень во всём мокром сидеть, ещё волосы… — помешивая ложкой в кружке, отвёл взгляд парень, — короче, помыться мне бы, и тебе, кстати, тоже, заболеть таким образом как два пальца об асфальт. — Так бы сразу и сказал, — улыбнулся Лёша, — ванна прямо за тобой, полотенце и одежду ща дам. Тихо поблагодарив, Парадеев встал из-за стола и направился в комнату позади себя. Но через секунду, как он стянул сырую рубашку, туда зашёл и Алексей. — Не смотрю, не смотрю! — быстро проговорил парень и, закрывая ладонью глаза, положил всё необходимое и скрылся за дверью. «Даже если бы смотрел, ничего…» Покраснел вмиг Саша и закрыл от стыда лицо, ну правда, что за человек такой? То на шее тебе засосы почти ставит, то в ванну как к девочке заходит, только руку через дверь просовывая с вещами.

***

      И так, время почти три часа дня, пропущенных от Михаила Васильевича у обоих штук так десять, оба сидят на большом диване после горячей ванны в тишине и безмолвном понимании друг друга, каждому сейчас нужно подумать, всё же один сбежал с работы, на которую раньше даже не опаздывал, ради одного малознакомого сорванца, а другой без ума от первого… Судьба штука непредсказуемая. — А… — первым начал Саша, поправляя очки на переносице, сидя полностью в вещах Алексея, самых больших, что тот нашёл, повезло, что носит он исключительно оверсайз, — так что ты хочешь услышать? — Про того парня, правда? — как ожил брюнет, — прости, если типа неприятно об этом вспоминать, но я не успокоюсь, если не закрою эту тему у себя в голове. — Да всё нормально, уже четыре года прошло… — усмехнулся Парадеев, прокручивая события того времени, — я надеюсь, тебе рассказали не так, как сплетничали. — Ну вообще, мужик тот рассказывал это так, словно ты не с парнем втихую мутил, а шлюх по очереди каждый день прям у себя на столе ебал… — нахмурился Лёша. — Тогда он пришел прям как ты, — вдруг осознал белокурый, — хотел просто немного подработать и уйти, но пошел он в отдел напротив нашего, пересеклись как-то, пообщались… Я с девушкой встречался на тот момент, но не получалось у меня с ней, не любил, да и не тянуло как-то меня женское тело, и этот парень просто с ума меня свёл, я ему всё это рассказывал, как не хочу я с ней встречаться, думаю бросить и тихо разойтись… Так он предложил свою кандидатуру, так сказать… Ну, с девушкой я расстался, но начал с ним крутить, в туалет бегали вместе, под предлогом «покурить» выходили через чёрный и там обжимались… В общем, роман служебный. Ну и спалили нас по всем законам подлости, он уволился и оборвал со мной все связи, а я не смог уйти, просто терпел всё дерьмо, что на меня вылили…       Саша облегчённо выдохнул, как будто один мешок камней с себя снял, всё же ворошить прошлое для него всегда тяжело, если со временем на эту историю стало наплевать, то, когда Лёша захочет обсудить другую тему, придётся приложить усилия. — Честно, пидор он полный, — с раздражением пробормотал брюнет, — в такой ситуации убегать и бросать типа любимого человека, каким же мудаком это надо быть? Хотя что мне, у меня ещё серьёзных отношений даже не было толком, пару девушек… И те все из-за бабла со мной были… Неважно, короче, просто он гандон. Лёша вдруг опустил голову, после небольшой паузы он вновь поднял глаза, и Парадеев нутром почувствовал, какой вопрос будет следующим. — Ну давай, задавай, сказал же, что поговорим, я готов… — будто обречённо проговорил Саша. Алексей чуть помешкал, бегал глазами по всему вокруг, потом вдруг выпрямился и посмотрел прямиком в большие глаза напротив. — Так про твою семью… — неуверенно начал Лёша, — тоже хочу послушать. — При условии, что ты мне расскажешь о своей. — твёрдо ответил Парадеев. — Конечно, ты мне сейчас личное выговариваешь, я не могу по-другому.       Тяжёлый вдох и выдох, и снова, как перед прежними друзьями, на которых теперь нет времени, как перед представителями детского дома, как перед представителями банков. Всё началось с того, что родители резко начали брать заоблачные суммы в кредит, поскольку кредитная история до этого у них была чиста, им их спокойно выдавали, но выплачивать родители их были не в состоянии, как они и планировали, всё перешло на восемнадцатилетнего Сашу, он стал должником. Парню, который только окончил техникум, пришлось срочно искать работу, иначе проценты бы накапали нехилые, за всё это время ни мать, ни отец даже не спрашивали и не говорили на эту тему, приняли как должное, ужасно запили, а деньги, которые взяли, тратили чёрт пойми куда, сестра, которая на тот момент была в детском саду, и не поняла, что вдруг случилось, только крики выслушивала и ссоры, были моменты, и когда Сашу били, всем, чем могли, что под руку попадёт.       Так в один из дней Парадеев вернулся домой после долгого отсутствия, мать бесследно пропала, а пьяный отец спал за столом, пока маленькая Леля делала всё, что вздумается её обширному воображению и фантазии. При этом была вся заплаканная, на ручках виднелись красные следы и старые, немного зажившие синяки… Тогда Саша не вытерпел и обратился куда следовало, он убедил органы опеки оставить сестру на него, так как уже тогда устроился в компанию и получал неплохую зарплату, а половину долгов отдал, отца же посадили за жестокое обращение с детьми, мать до сих пор не нашли.       Но в одну из ночей, когда они с сестренкой уже жили вместе год или два, в четыре утра Саша вдруг проснулся, будто от ударов в окно или дверь, он тихо поднялся и пошёл в коридор, посмотрев в глазок, увидел женщину, ужасно изуродованную, даже лица за синяками и кровью было трудно разглядеть, она облокотилась на соседнюю дверь, видимо, стучала во все двери подряд. Парадеев чуть не отпрыгнул от двери, он не убеждал себя, что это мама, но вдруг она узнала, как-то узнала, где он… С того момента парень не может засыпать один, перед глазами сразу предстаёт уже додуманный образ той женщины.       Всё это белокурый рассказывал смазано, еле сдерживая слёзы и тревогу, он видел в чужих глазах сочувствие и поддержку, поэтому продолжал и продолжал говорить, он знал, что Лёша его не осудит, не засмеёт или отвернется. Тот сам сидел как на иголках, при подробностях прикрывал лицо, делал паузы и переспрашивал, иногда крепко обнимал за плечи, так или иначе, Саша сумел всё это рассказать, сумел открыться для другого человека снова. Как собака, которую уже тысячу раз бросали и пинали старые хозяева, снова идёт на улице к человеку, который протягивает ей нечто вкусное и аппетитное, вновь доверяя.        — Может хочешь передохнуть? — осторожно спросил Лёша поглаживая мягкие волосы Саши, который лбом уткнулся тому в грудь, будто вымотанный и уставший от рассказов. — Ужасно хочу тебя поцеловать сейчас… — прошептал парень куда-то в сторону. — Уверен? — очень серьёзно это прозвучало, будто до этого Алёшенька сам не намекал как мог. — Хотя нет, не хочу, — решил подшутить Парадеев, но не услышав возмущений или возгласов, а лишь тихое «хорошо», вопросительно поднял взгляд, — ты чего? — В смысле? — Ты дурень? — улыбнулся белокурый, — Поцелуй говорю! — Я не знаю Сашка… — отвел взгляд стыдливо брюнет, — ты как-то внезапно это всё, и ещё атмос…       Не успел Лёша и слова договорить, как Саша жадно впился в чужие губы, усаживаясь для удобства прям напротив, стягивая очки с лица, держа колючие от щетины щёки в ладонях. Поцелуй мокрый и жаркий, от него резко бросило в пот и небольшую дрожь. Вот тот момент, о котором думал темноволосый, мечтал, ночью спал и видел, как он в поцелуй улыбается, небольшой перерыв на отдышку делая. Руки его скользнули под футболку чужую, хотя она его… Неважно. И только сейчас Лёша понял, насколько Парадеев худой, он буквально мог рёбра его пересчитать. — Саш… — уже лежа на диване томно процедил парень, пока его шею усыпали поцелуями, на некоторых местах прикусывая чуть мокрую кожу, — стой, Саш… Нельзя же так на людей бросаться. — Это ты сейчас говоришь, — отвлёкся от действа Саша, отдышаться он никак не мог, давно этого не было, точно не сдержится, — напомнить про то, что сегодня было? — Ну правда, — жалобно проскулил Алексей, пытаясь вернуться в прежнее положение, — давай на потом, я как бы уже день продумал… — Какой ещё день? — нахмурил брови белокурый. — День, когда у нас с тобой будет… Подожди! — Лёша вдруг насупился, ссутулился, — Мы, может, для начала встречаться начнём? Это вообще неправильно! — Странный ты, — тяжело выдохнув протянул Парадеев, — не пойму твою логику. — Короче, Сашка, — тряхнул головой брюнет, — дай мне сначала твоё сердце завоевать, потом уже целоваться будем!       Тут белокурый не выдерживает и смеётся в голос, до боли в животе и накативших слёз, так, как не смеялся давно. Лёша смотрел с искренней наивностью и непониманием, но улыбался, потому что Саша был дико милым, в его одежде смеётся, чистый и светлый, как первая любовь, как давно потерянное детство. «Красивый, лёгкий, милый, отпустивший». Конечно, не все проблемы парня решены, далеко не все, но сейчас ему, по-видимому, очень хорошо и комфортно. И это просто прекрасно. — Теперь моя очередь? — немного погодя спрашивает брюнет у сверкающих весельем глаз напротив, — Истории рассказывать. — Да, давай... — улыбается легко Саша, кладя голову на плечо чужое.