Play For Me

Skin and bones start rattling But right now I gotta push through the pain Surviving 'cause I never quit No white flag waving in the end UNSECRET&Sam Tinnesz — Never Stay Down

Здание реабилитационного центра сверкнуло белыми стенами среди деревьев примыкающего к нему небольшого парка. Хичиго мягко затормозил у ворот и, сняв шлем, обратился к клюющему носом на жаре работнику на пункте охраны: — Здравствуйте, я договаривался о визите. Меня зовут Хичиго Широсаки, пациент — Гриммджоу Джагерджак, находится под курированием доктора Урахары Киске. Мужчина тут же оживился, сведя к переносице кустистые брови. — Прежде чем я уведомлю куратора, мне нужно обыскать вас. Альбинос с готовностью протянул ему рюкзак и вывернул карманы джинсов. Охранник, не найдя в рюкзаке ничего, кроме набора маркеров, блокнота, пачки сигарет и бумажника, деликатно прохлопал его по бокам и насупился, увидев прикреплённый к поясу небольшой нож. — А это зачем? Хичиго спохватился и открепил оружие от ремня. — Могу оставить у вас. Это походный, лезвие короткое, по закону у меня есть право с ним ходить. Охранник, зайдя обратно в помещение своего поста, расслабленно улыбнулся, убирая нож в небольшой ящичек. — Приятно видеть адекватного посетителя. Я сейчас уведомлю куратора, и вы сможете встретиться с вашим… Он вопросительно поднял глаза от журнала, и Широсаки мягко кивнул: — Он мой друг. К сожалению, родственников у него нет, или я о них не знаю. После звонка охранника оставалось только ждать. Через несколько минут к пункту охраны подошёл приятный светловолосый мужчина в халате и поманил альбиноса за собой. — Здравствуйте. Вы можете пройти. Широсаки бросил опешившему охраннику ключи от мотоцикла и подмигнул. — Присмотрите за ним одним глазком, если не затруднит. До здания они прошли молча. Врач шёл, держа в руках небольшой планшет, и прямо по пути что-то в нём записывал, а Широсаки в основном оглядывался по сторонам. Прошло уже три недели, как Джагерджак здесь находился, и наконец-то на визит ему дали добро. За всё это время он и остальные ребята извели себя настолько, что даже Хирако на последней репетиции просто махнул рукой и распустил всех по домам. График после выхода дебютного сингла немного ослабили, хоть и пришлось для этого помотаться сначала по разным изданиям, раздать кучу интервью, отыграть концерты в соседних городах. Всё это вышибло из ребят последние крохи сил, и Айзен, увидев, насколько они все вымотаны, всё-таки прижучил промоутеров и менеджеров, чтобы дали парням хоть немного воздуха. Сунув руки глубоко в карманы, он шёл за врачом и разглядывал происходящее вокруг. С некоторой скорбью от отметил, что людей в рехабе содержалось немало, в основном молодые парни и девушки. Одетые в больничную одежду, они прогуливались по аккуратным каменным тропинкам, разговаривая о чём-то с сотрудниками центра или с другими пациентами. Некоторые, очевидно недавно прибывшие, выглядели подавленно и хмуро, цеплялись руками за плечи и смотрели под ноги, пока идущие рядом психотерапевты терпеливо задавали им вопросы или просто что-нибудь рассказывали. Они разительно отличались от тех, кто явно находился тут долго, — повеселевших и даже улыбающихся. Эти люди сбивались в небольшие группы на скрывающихся в тенях деревьев лавочках и вели оживлённые беседы, делясь своими историями жизни. Врач Гриммджоу тем временем мягко обогнул находящийся напротив входа в центр бойкий и прохладный фонтанчик, и Хичиго, подняв голову, наконец увидел Гриммджоу, который стоял у парапета, оперевшись на него плечом. Он выглядел усталым и измождённым, но в глазах всё ещё оставалась какая-то искра, что не могло не радовать. Широсаки не сдержал вырвавшегося из горла полузадушенного крика радости и бросился к нему навстречу. Джагерджак обнял его, крепко прижав к себе. — Ну и что это? Только меня увидел, а уже хнычешь. — Пошёл ты, — выдохнул Хичиго, прижимаясь. — Знал бы ты, на каких я нервах был эти недели, блохастая ты скотина! — Кхм, — мягко вклинился в разговор врач, остановившись возле них, — Гриммджоу пока что находится под нашим наблюдением, хоть ему уже и значительно лучше. Абстиненция уже прошла, однако есть небольшие проблемы с нервами, присутствует лёгкий гемитремор и аритмия. — Геми-что? — ошарашенно воззрился на него Хичиго, после чего перевёл такой же взгляд на Джагерджака. Тот хмуро покосился на куратора. — Вот же ты гад, Урахара. Ну зачем ты мне мелкого пугаешь? Мы месяц не виделись, а ты с проходу хоронить меня начинаешь! Киске ярко заулыбался. — Что ты, Гриммджоу, никого я не хороню! Мне просто нужно было отчитаться о ходе лечения. Гемитремор, юноша, это непроизвольные сокращения мышц одной половины тела. Они незначительные, почти незаметные в нашем случае. Это вполне излечимо. Джагерджак отпустил всё ещё перепуганного Широсаки и поднял дрожащую левую руку, кисло глядя на неё. — Короче, дрочу я, почти не прилагая усилий. — Остальное тоже лечится. — Урахара предпочёл пропустить подобную вульгарность мимо ушей. — Не переживайте, улучшения уже есть. — За такие-то бабки я бы сам вас удавил, если бы их не было. — Джагерджак фыркнул и обхватил всё ещё мрачно притихшего Хичиго за плечи здоровой рукой. — Без обид, док, но свали в закат. Я хочу с мелким тет-а-тет поговорить. А то ты его со старта уже загрузил своими диагнозами, лица нет на бедном парне. Доктор примирительно поднял руки: — Прошу прощения. Конечно, вы можете поговорить. Если что, в любой части парка есть дежурные медсёстры, если понадобится помощь… Но Гриммджоу его уже не слушал — он вёл щурящегося на солнце альбиноса, заботливо прикрывая ему слезящиеся глаза рукой. Хичиго неловко краснел от такого проявления заботы со стороны лучшего друга. Он снова чувствовал себя девятнадцатилетним первокурсником, который увязался за харизматичным и красивым студентом, вращающимся среди старших курсов. Гриммджоу отчего-то относился к нему порой слишком бережно, что несколько раздражало. Но если бы не это, то чёрт знает, выжили бы они в Холлоу. Остальные пациенты реабилитационного центра с интересом провожали взглядами колоритных парней, которые скрылись под тенями деревьев в дальнем углу парка. Наконец, Хичиго рухнул на скамейку, укрытую ветвями большой старой ивы, и вытер выступившие слёзы с покрасневших век. — Блядское солнце. Я так спешил, что забыл взять хреновы очки с собой. Думал, что они в рюкзаке, а я их вчера выложил ещё… — Двадцать пять стукнуло, а всё такой же растяпа. — Джагерджак запустил пятерню в свои растрепавшиеся голубые волосы, которые за месяц достаточно сильно поблёкли, а кое-где даже проступили светло-русые полосы отросших корней. — Сука, а я тут ёбнусь. У тебя есть сигареты? Я бы сейчас душу дьяволу продал за одну затяжку. Хичиго вздохнул и поджал губы. — Курить тут запрещено вроде бы. — Проклятье, последняя радость в жизни была, и той лишили. — Гриммджоу усмехнулся и сокрушённо покачал головой. — Рассказывай, мелкий. Как ты, как остальные? Как… группа? Было заметно, что последний вопрос дался ему особенно тяжело, и Широсаки вздохнул. — Да я нормально, остальные, кажется, тоже не развалились. Сингл вроде как успешным вышел… Тиражи хорошие. Мы, правда, заебались после него до смерти. — Да я видел по новостям. — Гриммджоу локтями опёрся на колени и обхватил запястье дрожащей руки пальцами здоровой. — А сессионщика так и не нашли? Шинджи пришлось экстренно вспоминать всё, чему я его учил? — Лейбл нам предлагал нескольких, но… Хичиго неожиданно запнулся и неловко кашлянул в кулак. Джагерджак мягко прищурился и подтолкнул его плечом. — Да говори, не бойся. Ичиго хозяйничал, что ли? Удивившись подобной проницательности, Широсаки смог лишь кивнуть, и Джагерджак удовлетворённо расплылся в улыбке. — Сукин сын, — с неким восхищением протянул он. — Неужели всех кандидатов разогнал? — Он их просто вдребезги разнёс. Вёл себя ещё хуже, чем ты, когда его прослушивал. От подобного Гриммджоу не выдержал и в голос рассмеялся. Хичиго и сам улыбнулся, неловко потирая ладони. Ему почему-то всё ещё было слегка некомфортно, плюс на языке крутилось столько вопросов, которые хотелось задать напрямую, но он боялся, что даже одного из них хватит, чтобы разнести вдребезги хрупкое эмоциональное равновесие Джагерджака. Неуверенно покосившись на всё ещё смеющегося друга, он неожиданно понял, что именно его смущало. Гриммджоу сейчас был трезв, как стекло. Его не нужно было контролировать, затыкать и заставлять следить за тем, что он говорит. Чуть усталые голубые глаза смотрели на него ясно и чисто, улыбка уже не была режуще-сумасшедшей, а движения были мягкими и плавными. Если не брать во внимание подрагивающую руку и запавшие щёки, то Гриммджоу выглядел абсолютно нормально. Адекватно, в кои-то веки. — Мелкий? — Джагерджак, заметив чуть потрясённый взгляд альбиноса, пощёлкал перед его носом пальцами. — Ты чего завис? — Задумался. — Хичиго усмехнулся и снова потёр ладони, нервно притоптывая ногой по земле. — Я отвык от того, что ты можешь быть адекватным, Гримм. Знаешь… достаточно приятное глазу зрелище. — Не сомневаюсь. — Гриммджоу усмехнулся. — Я и сам до сих пор в шоке… — Обратно не тянет? — резко спросил Широсаки, повернувшись. — Потому что я буду платить из собственного кармана местным врачам, чтоб тебя держали здесь, пока тебя не перестанет кошмарить. Джагерджак неожиданно поджал губы и нахмурился, уставившись в землю. На его лице вполне читалась нездоровая задумчивость, и Широсаки сжал кулаки. Пока блохастый молчал, он уже успел загнаться и успокоиться. Он же за этим и приехал — спросить о самом главном. По сути, в этом и заключалась его миссия от лица всей группы. — Врать не буду, мелкий, мне пиздец как хочется обнюхаться, — вдруг тихо сказал Гримм, опять зарывшись рукой в волосы. — Мне хочется снова нажраться, нюхнуть и трахнуть кого-нибудь. До страшного доходит — мне это по ночам снится. Но это не значит, что я стану снова долбить, когда выйду. Широсаки застыл, боясь лишний раз шелохнуться. Вот оно. А Гриммджоу продолжил, всё так же глядя перед собой: — Мне так страшно ещё никогда в жизни не было. Я не помню ничего из первых дней, когда вы с Куросаки буквально за волосы доставали меня из могилы, я почти нихера не запомнил из того, что было в той, первой больнице. Но мне в ёбаных кошмарах снятся его блядские глаза. — Его голос зарокотал и стал ниже, а кулаки крепко сжались. — Я слышу его голос, как он орёт на меня или что-то говорит. Этот рыжий придурок… вообще не должен был приезжать, понимаешь? Я тебе звонил. — Я в курсе. — Хичиго кивнул, еле заметно улыбнувшись. — Только ты номера перепутал каким-то образом. И правильно сделал, потому что я бы тебя не смог откачать. — Как удачно Шинджи нашёл себе в любовники парамедика, подумать только, — скрипнув зубами, процедил Гриммджоу. — Это или роковое везение, или ёбаное издевательство. — Да за что ты так на него ядом дышишь? — Хичиго развёл руками. — Даже после того, что он сделал? На лице Гриммджоу неожиданно проступила болезненная гримаса, он скривил бледные губы и прикрыл глаза рукой. — Ты не понял, Хич. Это не «даже после того», а «именно после того, что он сделал». Я ненавижу чувствовать себя обязанным. Особенно обязанным человеку, которому я нихера хорошего не сделал, а он всё равно приехал и выдернул меня с того света, ещё и выхаживал столько времени. Это же пиздец! — Всё-таки ты это понимаешь. Гриммджоу фыркнул. — Хич, я умею быть благодарным. Тебе ли не знать. Но проблема в том, что я бедному парню дышать не давал, доёбывал, даже до драки дошло, хоть я о ней и не жалею. А он с какого-то хера всё равно примчался меня спасать. Хичиго вдруг уважительно покачал головой. — Подумать только, Гриммджоу Джагерджак признаёт, что был отбитым мудаком по отношению к человеку. Чудесное место этот рехаб, такие метаморфозы всего за пару недель. — Пошёл нахрен, мелкий. — Гриммджоу вдруг грустно улыбнулся. — Откровенно говоря, я много думал обо всём, что происходило, пока находился здесь. Плюс врачи помогли немного разобрать весь пиздец, который у меня в башке творился. А клубок распутывать пришлось о-го-го какой — ещё с блядского Холлоу. Терпеть не могу, когда у меня пытаются копаться в голове, но в этот раз просто выбора не было, врачи тут будто решили меня наизнанку вывернуть. — Чтоб понять причины зависимости, нужно было залезть так далеко в прошлое? — В самую его задницу, мелкий. Всё началось с этого блядского города, когда я перестал долбить, потому что это кайфово. Ты ведь… сам знаешь. — Ага, — мрачно кивнул Широсаки. — И до какого момента ты добрался сейчас? — Я понял, что пытался убежать от проблем, которые наваливались на меня, как снежный ком. — Джагерджак поднялся со скамейки и, с хрустом потянувшись, с горечью посмотрел на свою дрожащую руку. — И вот к чему это дерьмо привело. Я догнал наконец, что не этот чёртов город виноват в моих проблемах, а я сам. Мои решения, мои действия, слова, обещания, — в целом только я виноват в том, что я там чуть не сгубил тебя и себя. Я проебал два блядских года на попытки схватить за задницу удачу. Не видел, что творилось… вокруг меня. Не видел, как страдаешь ты. Он перевёл покрасневшие глаза на Хичиго, и тот вскочил, схватив его за плечи. — Эй, Гримм, ну какого хера? Живо успокойся! Это всё осталось там, а мы здесь! Ты жив, я жив… — Да только есть разница: я в рехабе, а ты в успешной группе, мелкий. — Гриммджоу печально улыбнулся. — Меня жизнь пиздит и пиздит за мои ошибки, а я всё так же ничему не учусь. Мне нужно было почти что сдохнуть и чтоб меня спасал мудак, которого я ненавидел, чтобы наконец-то это понять. Жалеть я себя не собираюсь, просто хочется себе хорошенько вмазать. Или чтобы… он мне снова вмазал. Он вроде как обещал. — Кто обещал? — не понял Широсаки. — Ичиго, кто же ещё. — Джагерджак мягко прищурился и посмотрел на небо, шумно вдыхая носом и стараясь успокоиться. — Это я запомнил. Он мне несколько раз повторял, что, когда я отойду и выберусь, он мне рожу на атомы расщепит. И знаешь… жду не дождусь. — И всё-таки мне не даёт покоя один вопрос. — Хичиго сунул руки в карманы и покачался вперёд-назад, глядя себе под ноги. — Я с самого начала не понимал — почему тебя Куросаки так выбесил? Гриммджоу хмыкнул. — Ренджи у меня это уже спрашивал, только немного по-другому. Могу ответить так же: он, как псинка, везде носился за Шинджи, и при этом ещё и вёл себя будто ему все в ноги падать должны. Да и знаю я, что ты сейчас скажешь, что вторая половина описания и про меня тоже, да, но… — There can be only one? Широсаки не выдержал и прыснул, хитро прищурившись. Гриммджоу с мгновение задумчиво смотрел на него, после чего живо кивнул и рассмеялся. — Да, именно, останется лишь один. Вот он и остался в итоге. Нелегко мне, конечно, это признавать, но тут уже ничего не поделать. А что до Шинджи… — Гримм вдруг покосился на альбиноса, хитро улыбаясь. — Тебе честно? — Ну? — Да бесило меня это всё. Глаза мне мозолили своими телячьими нежностями. Я ещё сначала думал, что они просто развлекаются, а то я Шинджи знаю уже сколько лет, у него после нескольких попыток вообще интерес к отношениям пропал. А тут уже сколько месяцев они всё лобызаются, будто вчера встретились. — Он сплюнул в траву и пожал плечами. — Раздражает каждый раз, как вспоминаю. — А может, ты просто приревновал, что Куросаки к тебе на шею не кинулся после первых минут знакомства? Широсаки подтолкнул друга локтем, и тот аж воздухом поперхнулся: — Я? Приревновал?! — Сам посуди, — развёл руками Хичиго, — у вас с Куросаки всё нормально, пока рядом не появляется Шинджи. Вы нормально так работаете на сцене, от вас искры летят во все стороны, в студии вас вообще друг от друга не отцепить, когда табы пишете или разыгрываете новый кусок. Но, стоит Ичиго перекинуться парой слов с Шинджи или даже обнять за шею по-дружески, ты взрываешься так, будто сидишь на пропановой бочке. Не подозрительно, по-твоему? От неудобного вопроса Джагерджака спас подошедший к парням Урахара. — Ну наконец-то я вас нашёл! Не скучаете тут? Хичиго метнул хитрый взгляд на всё ещё растерянного и слегка разозлённого провокацией Джагерджака и невинно помотал головой. — Как раз у нас тут веселье в самом разгаре, док. — Гриммджоу угрюмо покосился на друга и вернул внимание врачу. — Слушай, я, конечно, понимаю, что тут у вас в основном избавляются от вредных привычек, но отказ от сигарет для меня это совсем перебор. Можно хотя бы одну выкурить? Я ни о чём другом думать не могу, особенно пока этот засранец задаёт мне такие вопросы, что хочется или в горло ему вцепиться, или самому удавиться. Киске внимательно окинул его взглядом из-под рваной светлой чёлки. — Совсем тяжко? — вдруг тихо спросил он совершенно серьёзно, и Гриммджоу кивнул. — Адски. У меня мало того что рука трясётся, так ещё и жрать хочется до одури из-за того, что не курю. Еле сдерживаюсь уже, чтоб не сожрать обед или ужин какого-нибудь зазевавшегося соседа по палате. — Рука у тебя трясётся из-за другого, — укоризненно сказал Урахара и тут же посмотрел на Хичиго. — У вас есть сигареты с собой? Альбинос неуверенно потянул со скамейки рюкзак и посмотрел на Джагерджака, у которого загорелись глаза так, будто перед голодавшим несколько недель человеком поставили тарелку с идеально прожаренным стейком. — Да, есть… Он не успел полностью вытащить пачку, как Гриммджоу уже выдрал её из рук альбиноса и умоляюще посмотрел на врача. Тот выставил руку с вытянутыми вперёд пальцами и хитренько улыбнулся. — Делись. Гриммджоу прыснул: — А ещё врач. И пачка сигарет совершила «круг почёта» по рукам, в итоге вернувшись к владельцу, который заметил, как Джагерджак украдкой прячет ещё парочку сигарет в карман, а Урахара делает вид, что ничего не произошло. Между мужчинами вспыхнул тёплый огонёк зажигалки, и все трое, прикурив, с наслаждением выдохнули сизый дымок. Гриммджоу прикрыл глаза и радостно заулыбался. — Какая же всё-таки дрянь. — Он посмотрел на никотиновую отраву в пальцах и сделал ещё одну глубокую затяжку, прикрыв глаза. — И как же я по этой дряни соскучился. Теперь и убивать меньше хочется. — Как же так? — Хичиго оглянулся через плечо на парк, где продолжали прогуливаться люди, совершенно не обращая на них внимания. — И всем плевать, что мы тут курим? — А пусть они попробуют сказать что-то владельцу центра, — хмыкнул Гриммджоу, и Хичиго с осуждением посмотрел на Киске. — Вы же тут от зависимостей лечите, интересный же вы пример подаёте больным. Тот лишь снисходительно улыбнулся. — На самом деле это достаточно серьёзный вопрос. Как правило, те, кто попадают сюда, страдают от куда более серьёзных проблем, чем никотиновая зависимость. На фоне героиновой или кокаиновой ломки зависимость от никотина является вторичной проблемой, и дополнительный стресс для организма в борьбе ещё и с этой абстиненцией нам ни к чему. Наша задача — внушить человеку, что тяжёлые наркотики есть зло. Дать человеку понять, что можно отлично жить и без них, чтобы зависимый осознал, в чём его проблема и что от неё можно и нужно избавиться. Тем более Гриммджоу за три недели даже ни разу не заикнулся о том, что хочет курить. Он достаточно стойко выносил процедуры, капельницы и симптомы отмены. Я думаю, его можно поощрить таким неодобрительным способом. — Это потому, что его до этого у нас корёжило неделю. — Хичиго потушил сигарету и предусмотрительно убрал окурок в боковой карман рюкзака под одобрительным взором врача. — Ичиго с отцом просто грёбаные волшебники, раз смогли эту отбивную в сознание привести. — Хватит уже. — Джагерджак поморщился, делая последнюю затяжку. — Я жив, в порядке, и меня наконец-то отпустило. Док, ты изначально-то зачем пришёл? — Вас долго не было, поэтому я решил проверить, как у вас дела, — невинно улыбнулся куратор. — Вы выбрали достаточно потайное местечко для беседы. Не смею вам больше мешать, позвольте откланяться. Стоило врачу отойти, Гриммджоу снова сел на скамейку и потёр лицо дрожащей ладонью. — Блять, Хич, я не знаю. — О чём ты? — напрягся альбинос, и Гриммджоу ухмыльнулся. — Да вопрос же твой. Не знаю, подозрительно или нет. Вот ты со стороны смотрел же, да? Как это всё выглядело, как я вёл себя с Куросаки? Хичиго задумчиво потёр подбородок, после чего весело посмотрел на друга. — Тебе честно? — спросил он, продолжая скалиться. Гриммджоу, явно чуя неладное, всё же кивнул и на всякий случай достал ещё одну сигарету из кармана. — Ты вёл себя с Куросаки так, будто хотел его выебать ещё в первый день, но не мог, потому что рядом с ним постоянно вертелся Шинджи, — Хичиго с наслаждением пронаблюдал за расширяющимися с каждым словом глазами друга, — а чтобы не спалиться, гнал на него безбожно. Повисло неловкое молчание. Гриммджоу продолжал ошалело пялиться на Хичиго, альбинос из последних сил старался не заржать, деревья над ними мерно шелестели листвой. — Блять, ну ты и выдал, — наконец отмер Джагерджак, неуверенно улыбаясь. — Я всегда ценил в тебе чувство юмора, конечно, но в этот раз ты прям как-то уж слишком завернул. — А кто сказал, что я шучу, Джагерджак? — неожиданно серьёзно спросил Хичиго, помогая ему прикурить. — Это тебе так, пища для ума. Потому что для меня всё выглядело именно так. — Блять, — сплюнул Гриммджоу, после чего затянулся так, что от сигареты моментально осталась половина. — Мне определённо нужно будет и этот момент с врачами обговорить. Широсаки наклонился и похлопал его по плечу. — Гримм, я вообще вот что хотел сказать: я не виню тебя в том, что случилось. Никто из нас не винит. Мы не маленькие, и все прошли через это, поэтому не думай, что мы сейчас на тебя злимся или что-то в этом духе. Парни у меня каждый день про тебя спрашивают, они правда беспокоятся. И я, если честно, не уверен, что завтра смогу отбиться от их расспросов. — Просто скажи, что я не сдох, этого будет достаточно. Гриммджоу усмехнулся, сжав сигарету в зубах, но Хичиго склонился ближе. — Ты, блять, догоняешь вообще, о чём я говорю? Знаешь, кто спрашивает о тебе больше всего? О, нет, даже не Куросаки. Чёртов Хирако, который был инициатором того, чтобы тебя уволили, сейчас места себе не находит, и вовсе не потому, что не справляется с гитарой и вокалом. А потому, что вы с этим чёртовым смазливым придурком десять ёбаных лет знакомы и, как бы вы ни кусались, он считает тебя другом. Хотя бы потому, что это он подсуетился и засунул тебя сюда, под крыло своего старого товарища, который тут с нами курил стоял. Мне не насрать на тебя. Ренджи не насрать, он постоянно натыкается на твои вещи в студии и ворчит. Но малышку твою каждый день протирает, под строгим надзором Рукии. Куросаки не насрать, он твой блокнот охраняет от всех вообще, даже Хирако не даёт в руки. Поэтому… — он перевёл дыхание после длинной речи и бледно улыбнулся опешившему Джагерджаку, — выбирайся. Я не знаю, что будет дальше, будем ли мы играть вместе, но мы чертовски хотим, чтобы ты жил нормально, блохастая скотина. Уяснил? Гриммджоу стиснул его ладонь на своём плече и кивнул. Тем самым давая слово. Урахара разрешил Джагерджаку провести Хичиго до ворот. Остановившись у выезда, Гриммджоу облокотился плечом на растущее рядом дерево и неожиданно мягко посмотрел на Широсаки, который недоуменно замер, забирая у охранника ключи от байка. — Что? — неуверенно спросил он. Джагерджак жестом попросил Урахару оставить их одних, и куратор без вопросов отошёл на несколько шагов. — Знаешь, Хич, я тут вспомнил, как ты Кучики рассказывал историю нашего с тобой знакомства, — начал Гриммджоу, когда Хичиго подошёл ближе, — и я тогда даже не знал, что и сказать. Одного «спасибо» будет мало за все те слова. Я действительно стал для тебя старшим братом? — Да. — Хичиго сунул руки в карманы и покачался с пятки на носок. — Пусть ты всегда был с приколом, вёл себя как мудак просто потому, что мог и хотел, я никогда не забуду того, что ты сделал со мной и моей жизнью. Я помню как-то, что ты не позволил ничему со мной случиться в день нашего знакомства, так и то, как ты откачивал меня в Холлоу после того ебаного случая. Не знаю, почему мы так с тобой сцепились, но этого уже не изменить. И да, ты мой старший брат, которого у меня никогда в жизни не было, и только благодаря тебе я узнал, каково это. — Только это и держало меня в сознании всегда. — Гриммджоу усмехнулся, склонив голову к плечу. — Наверное, сейчас лучший момент, чтобы сказать, что я в ахере с того, как ты вырос и изменился. И что я тобой горжусь. К горлу подступил предательский ком, и друзья, помедлив секунду, пылко обнялись. — Подумай теперь о себе, мелкий, — поглаживая альбиноса по спине, тихо сказал Гриммджоу. — Хватит думать только о других. Я выберусь, обещаю. И никогда больше в этой ебаной жизни не притронусь к порошку. Не после того, что вы для меня сделали. А ты подумай о себе наконец, потому что никогда не поздно начать, но всегда можно проебать тот момент, когда было бы лучше всего этим заняться. Хичиго лишь кивнул, уткнувшись в его плечо. Его всего трясло от внезапного наплыва эмоций, и Джагерджак успокаивающе взъерошил ему волосы. — Когда заедешь ко мне, забери байк, — сказал он. — Он твой, пока я не оклемаюсь. — Ни царапины не будет. — Хичиго вытер глаза. — Ладно, я… Я поеду, иначе до завтра тут будем стоять. — Удачи, мелкий, — Гриммджоу помахал ему на прощание рукой, — и передай остальным, чтоб шли нахуй. Любя, естественно.