Error

Богиня вошла в свой кабинет на втором этаже особняка и закрыла дверь. Петли давно никто не смазывал, поэтому тишину сразу же нарушил резкий, неприятный скрип. Она устало закатила глаза и села за стол. Бумаги, бумаги, бумаги. Целая куча бумаг на столе, над столом на полках и под столом в шкафчиках. Миранда подавила желание смахнуть их все на пол. В последний год разработка вакцины шла очень плохо. Вроде и поэтапный план готов, и все вещества уже есть, но из четырёх пунктов Матерь выполнила только два. Взяла и исследовала кровь, выяснила её примерные свойства, а дальше ничего. Третьим пунктом стояло самое важное — соединить клетки крови с Каду или кровью названных детей, но почему-то не получалось. По неизвестным богине причинам клетки ребёнка не уничтожали другие, немного похожие, но и не сливались. Они просто сосуществовали друг с другом. Миранда испробовала очень много вариантов. Пыталась спровоцировать слияние самостоятельно, обмануть клетки крови, но в итоге всё заходило в один и тот же тупик. Это было уже невыносимо. Часами сидеть над одним листом, в сотый раз перечитывать написанные на нём слова и ломать голову над этой проблемой. С таким она сталкивалась впервые. Видимо, у Хеди очень сильный организм, не только не пускающий враждебные объекты, но и распознающий иные. Самые гуманные варианты давно закончились, остальные можно было испробовать только на ребёнке. Что же, придётся навестить младшего сына. Миранда отложила документы подальше от раздражённых глаз, встала, и направилась в лабораторию. Стоит всё подготовить прежде, чем привести сюда девочку. В течение трёх дней богиня занималась именно этим. Хорошо зная, что дети зачастую боятся стерильных, пропахших медикаментами и спиртом помещений, постаралась это нейтрализовать. Отмыла поверхности от следов крови, проветрила, все банки с Каду и мутировавшими в безвольную массу органами убрала в надёжно закрытые шкафы. Так же пришлось подготовить спальное место и еду для ребёнка. Миранда точно знала, что одним часом эксперимент не ограничится и придётся на какое-то время оставить Хеди у себя. Поскольку спальня была только одна, Матерь постелила девочке на диване в гостиной. Набросала маленьких подушек, принесла одеяло и крупный канделябр. Вряд ли она не забудет его зажечь, но видимость того, что Миранда подготовилась и создала комфортные для ребёнка условия уже была. На перекус пришлось приготовить самое простое, что она умела — рагу. На вид, да и на вкус наверное не очень, но Карл, с его любовью забывать о себе и потребностях организма, точно не мог привить Хеди утончённость и разборчивость в еде. Сойдёт и так. К вечеру 22 февраля всё было готово. Конечно богиня не была монстром, чтобы вытаскивать ребёнка прямо из кровати, а потому терпеливо дождалась утра и только тогда направилась к фабрике. На территории младшего названного сына ничего не изменилось. Кучки мусора за воротами, отсутствие зелени из-за ядовитых отходов, ржавые куски железа, от времени уже частично спрятанные под землю и клубы чёрного дыма от постоянно работающих печей. В который раз придирчиво осматривая его владения, Миранда удивилась тому, что при всём хаосе, который Карл вокруг себя создавал, он умудрился вырастить ребёнка. И даже не больного какой-нибудь астмой. Богиня пару раз постучала по плотно запертым воротам. Несколько минут пришлось подождать, Гейзенберг как всегда не жаловал гостей. Только после того, как она заявила о себе ещё два раза, но уже более настойчиво, в динамиках раздался хриплый голос, приглашающий войти. Ворота заскрипели и в дверях фабрики появился и сам лорд. Гейзенберг вежливо склонил голову в приветствии и дал Миранде войти под крышу его дома первой. Она не стала долго тянуть, прямо с порога рассказала о цели своего визита. Сначала лицо лорда не выразило никаких эмоций, возможно ему было нужно пару мгновений на раздумья, потом же он опомнился. Жаль, она не видела его глаз, но по поджатым губам и минутной заминке стало понятно, что Карл не очень-то рад подобной новости. Привязался к девочке. В принципе, Миранда ожидала чего-то подобного, но, бесспорно, удивляло то, что её самый проблемный эксперимент, с которым пришлось так долго возиться, быстро перестал воспринимать ещё одну точно такую же как помеху. В ином случае, если бы богиня планировала оставить всех лордов в живых, это вызвало бы очень много трудностей, ну а так она ничего против не имела. Пусть носится с ней сколько хочет. Хеди была быстро собрана к ней в гости. При виде богини девочка растерялась и схватилась за руку Карла. Очень милая детская реакция. Испуг непонятной тётей и прятки за плащом воспитателя. Были ли бы они в другой ситуации, то Миранда обязательно бы улыбнулась. Лорд молча отцепил ребёнка от своего рукава и передал маленькую ладонь в руку богини. Её очень порадовало, что обошлось без долгих прощаний, это действительно было бы ни к чему. Далее последовала очень долгая дорога до особняка. Обычно богиня добирается до него за полчаса, но сейчас пришлось буквально тянуть за собой ребёнка. Вот оно, воспитание Гейзенберга. Хеди добровольно идти не собиралась, постоянно терялась позади и останавливалась. Начинало подбешивать. Внешне они с Карлом никакой схожести не имели, но вот характером одинаковы. Когда Миранда в очередной раз переставала слышать за собой шаги и оборачивалась, то на мгновение видела перед собой младшего сына. Наглого, упрямого и обидчивого. Домой богиня вошла уже раздражённой, ведя Хеди под руку как годовалого ребёнка. Девочка успела надуться как шар и решила поиграть в молчанку, которой она была только рада. Детский голос действовал как масло для огня. Миранда без единого слова посадила её на диван и ушла вниз. Необходимо успокоится. Она должна была подготовиться к этому. Чего она вообще ожидала, отдавая девочку на воспитание такому человеку? Послушную собачку или ещё одного бунтаря только в юбке? Несколько часов Матерь готовила лабораторию. Ну, как готовила, просто переставляла банки с места на место, всё думая о том, что эксперимент медленно, но верно выливался в ошибку. Не стоило отдавать девочку Карлу, лучше бы это была Альсина. Послушная, всегда благодарная ей Альсина. Она прекрасно умеет воспитывать столь наглых особ. К обеду Миранда снова поднялась в гостиную. Хеди уже обустроилась, сняла верхнюю одежду и ходила у окна. Богиня напомнила о себе, наступив на скрипучую половицу. Ребёнок резко обернулся и попятился от окна. — Не бойся, Хеди, — богиня постаралась улыбнуться, — Я только обследую тебя и верну обратно, — Она подошла ближе, заложив руки за спину. Девочка посмотрела на неё недоверчиво. — Что вы собираетесь делать? — У тебя очень важная цель, Хеди, — Матерь взяла её за руку и прогулочным шагом повела вниз, — А для достижения этой цели ты должна быть полностью здорова. Наверное Карл не говорил тебе, но ты живёшь у него временно. Сейчас я верну тебя домой, но скоро заберу снова и уже навсегда. Девочка подозрительно молчала. Может быть разглядывала скудный интерьер дома. — Только не бойся, через это проходили все лорды. И Карл, и Альсина, и Донна, и Сальваторе. Кстати, Альсина была самой первой и, до появления Карла, самой сильной. Миранда открыла дверь в лабораторию и завела ребёнка внутрь. Девочка не удивилась обилию острых предметов и стерильным столам, лишь бегло осмотрелась вокруг. — Ты ела сегодня утром? — Она подняла ребёнка на руки и усадила на край кушетки. — Не успела. — Миранда удовлетворительно кивнула и приготовила шприц для сбора крови. Сейчас наступал очень важный момент, нельзя медлить. Взять кровь и тут же подселить к ней Каду. Может быть самая свежая способна пропустить паразита. Богиня вытянула руку девочки вперёд. Хеди оказала очень слабое сопротивление. Матерь Миранда посчитала это добрым знаком и осторожно ввела иглу под кожу. Девочка не дёрнулась, не сжала руку, а спокойно наблюдала за тем, как вена набухла и потемнела. Такая реакция немного насторожила. Многие взрослые люди боятся игл и боли, а девятилетний ребёнок нет? — Не больно? — она набрала нужное для эксперимента количество, но не спешила вынимать иглу из тела. Вместо этого Матерь подняла глаза на лицо Хеди и протолкнула остриё глубже, почти проколов вену насквозь. Должно быть больно. — Нет. — Хеди продолжает наблюдать с таким лицом, будто доктор здесь вовсе не Миранда. Богине этого достаточно. Наконец вынув иглу, она отходит к столу и сразу же принимается за работу. Капля крови на стёклышко и такая же маленькая капля крови Альсины. В ней наибольшая концентрация Каду. Затаив дыхание, Миранда припала к микроскопу. Клетки крови Хеди вступили в контакт с клетками Альсины, но опять не стали сливаться. — Можно мне уйти? — Голос ребёнка, а затем резкий шум отвлёк её от эксперимента. Матерь хотела отказать, но, повернувшись через плечо, резко передумала. Видимо, Хеди слишком неаккуратно спрыгнула с кушетки, отчего та прокатилась по всей лаборатории и ударилась в стол. Хорошо, что все банки она убрала, так что разбились только пустые пробирки. Богиня выдохнула. Наглая девчонка, специально это сделала. — Пойдём. — Она немедленно вывела ребёнка наверх. Повела на кухню, посадила за стол и поставила перед ней тарелку рагу. Она не стала следить за тем, чтобы Хеди всё съела, а ушла обратно в лабораторию. Пусть громит верхние этажи, всё равно ломать там нечего. Матерь вернулась к микроскопу. Ничего не поменялось, клетки так же плавали рядом друг с другом. Предположение не подтвердилось, свежая кровь реагирует на чужие клетки так же плохо. Никак. Значит, этот способ тоже отправляется в мусорку. Остались только два. Либо разрезать её пополам и подселить Каду. Без подготовки, без надзора и дальнейшей помощи. Просто надеяться, что ребёнок выдержит. Либо использовать усилители. Старые, возможно уже давно просроченные, которые когда-то ей прислал Дерек. Миранда думала, что никогда ими не воспользуется. Хорошо, что не выбросила. Примерно сутки ушли на новые испытания. Матерь практически забыла о ребёнке. В её руках сменяли друг друга пробирки с кровью и усилителями. План был прост. Высчитать правильные пропорции, соединить с кровью кого-то из лордов и спровоцировать слияние с клетками девочки. С их кровью всё было проще. Она с радостью принимала всё, что ей давали, но при превышении дозировки быстро расщеплялась. Только к утру следующего дня наконец удалось соединить усилители и кровь так, чтобы выглядело гармонично. В идеале добавить эту смесь к крови ребёнка сразу, но Миранда решила прерваться и хотя бы встать, чтобы размять мышцы. Пальцы уже слабо её слушали и ноги затекли. Было бы не кстати пролить столь ценную жидкость. Она поднялась в гостиную немного встревоженная. Вокруг тишина, ни одного источника света, как будто девчонка умудрилась сбежать. Богиня остановилась на пороге и положила руку на косяк. Нет, Хеди ещё спала. Укуталась одеялом по самую макушку, а одну из подушек зажала в объятиях. Канделябр так и не был зажжён, как и предполагалось, она забыла. Миранда не подошла к ребёнку, вместо этого закрыла дверь и вышла из дома. Солнце и отражённые от снега лучи мгновенно заставили сощуриться и на несколько секунд прикрыть глаза ладонью. Как давно она вот так просто не выходила на улицу? Как давно сидит в лаборатории, глотая неудачу за неудачей? Богиня вдохнула свежий морозный воздух. Когда всё закончится, она будет гулять здесь каждый день и водить по округе свою дочь. Покажет ей пустующий к тому времени замок, водохранилище, которое точно очистится от запаха гнили, заброшенный особняк на краю водопада и, если она захочет, фабрику. Шум на заднем дворе отвлёк её от мыслей. Миранда обошла дом по кругу и остановилась под окном, освещающем гостиную. Вокруг дома бегали ликаны. Конечно, едва услышав её шаги, многие разбежались, но некоторые, особо любопытные и наглые, показывали свои морды из ближайших кустов. Так вот чем Хеди вчера занималась, привлекала собой животных. Очень опрометчиво, учитывая то, что в случае нападения она не станет защищать ребёнка. Миранда заставила ликанов уйти дальше от дома и вернулась к своей работе. С новыми силами вернуться к опыту было просто. Пальцы уверенно сжали стекло пробирки, не дрогнули, когда капля раствора опустилась на кровь, и с готовностью притянули микроскоп ближе. Наконец появилась реакция. С пропорциями опять промахнулась, зато пошёл процесс слияния. Усиленные клетки крови Альсины вступили в реакцию с клетками ребёнка, соединяясь вместе и видоизменяясь. Правда, не со всеми. Из-за большой концентрации Каду в организме названной дочери её клетки больше не были похожи на человеческие. Большие, дрожащие, тёмные. Они превратили в такие же и клетки Хеди, но некоторые всё ещё оставались «человеческими». Что же, раз мёртвая точка наконец была пройдена, это уже не станет препятствием. Миранда была крайне довольна. Настолько, что самодовольная улыбка растянула бледные губы. Как всегда, сначала она пошла самыми сложными путями, до этого казавшимися простыми, а надо было всего лишь действовать нестандартно и, с учётом предыдущих опытов, даже глупо. Всего-то разбавить кровь усилителями! Осталось надоить как можно больше крови с Альсины и Хеди и работать дальше. Можно было возвращать ребёнка обратно, но была ещё одна деталь, волнующая богиню. Прежде, чем отпустить её, нужно выяснить, чувствует ли она боль. Вообще это было не так важно. Такая особенность вряд ли когда-нибудь сравнится с мгновенной регенерацией, сильнейшей второй формой или магнетизмом, никогда не станет такой же полезной, но в перспективе была не плохой. Еве будет приятный бонус. Богиня поднялась за девочкой уже после обеда. Она заранее позаботилась о еде, чтобы Хеди не наелась перед сдачей крови, так что её встретил немного расстроенный, голодный и обиженный ребёнок. Она опять заупрямилась и опять пришлось буквально тащить её в лабораторию. Донельзя избалованный ребёнок. Гейзенберг получит за это. Хеди снова оказывается на кушетке, но в этот раз Миранда тщательно следит за ней. Первым делом в списке собрать кровь. Богиня медленно наполняет красной жидкостью пять пробирок. На первое время этого количества вполне достаточно, а дальше Карл предоставит больше. Далее, под видом других анализов, Матерь причиняет ребёнку боль. Точнее, пытается. Уколы в самое сосредоточение нервов, небольшие порезы, болючие щипки за кожу — ничего не действовало. Девочка спокойно сидела на месте, всё больше дуясь. Миранда разозлилась. Положила измазанный в крови шприц, и схватила пальцами маленький подбородок. — Так, Хеди, у меня есть к тебе вопросы и ты обязана ответить честно. — Богиня говорит серьёзно, на лице ни тени веселья. Девочка напрягается и спустя время кивает. Наконец понимает, что шутить с ней не следует. На этот раз Матерь куда более решительна. Она отходит к столу и открывает шкафчик. Там, под многочисленными бумагами, лежит кинжал. Тонкий как листок, острее когтей Альсины, изогнутый в причудливую волну и пропитанный ядом. Конечно Миранда не собиралась травить, но проверить стоило. Яд змеиный, не самый опасный, эксперименты Дерека показали, что такой клетки крови убивают почти мгновенно. Она снова приближается к ребёнку и заходит за спину, чтобы нагнать на него напряжение. Если домыслы не верны, то как только лезвие коснётся кожи, Хеди подпрыгнет от страха и боли. Ежели нет, у неё будет очень много вопросов к Карлу и Альсине. Миранда оставляет на маленьком предплечье короткую ровную рану в одно движение. Кровь просачивается сквозь разорванную кожу и медленно течёт вниз, но девочка не замечает. Богиня зло ухмыляется. Внутри разгорается то ли гнев, то ли досада. Неужели её названные дети настолько тупы и слепы, чтобы не заметить такого? Или это предательство? Нежелание раскрывать потенциал ребёнка. На Димитреску никак не думалось, она не была настолько близка с девочкой, да и сообщила бы сразу, а вот Карл вызывал подозрения. Его привязанность к ребёнку очевидна. Не удивительно, что он будет пытаться сохранить её возле себя, защищать от притязаний других лордов и её самой. Миранда выяснит это позже. — Ничего не чувствуешь? — Она отложила кинжал, наблюдая за тем, как поток крови медленно останавливается. Наверняка пока она смотрит, яд уничтожается. — Нет. Я не чувствую боли, если вы об этом. — Хеди снова резво спрыгивает с кушетки и снова толкает её, но на этот раз мягкие бортики ударяются о ноги богини. — И как давно? — Никогда не чувствовала. — Хеди оборачивается и с вызовом поднимает глаза. О, этот немой протест. Желание показать, что влияние, под которым находится вся деревня, и даже немного больше, на неё не распространяется. Очень интересно. Миранда с готовностью принимает вызов. Она любит подчинение, ещё один ущемлённый в своих амбициях щенок не был бы лишним. — А что же Карл? Разве он не замечал этого за тобой? — Она попыталась передразнить тон ребёнка, выдвигая не прямые, но понятные Хеди обвинения. Это обязательно разозлит её. В таком возрасте для каждого маленького человека родитель или другой близкий взрослый является чуть ли не богом. Они не способны принять их отрицательных черт, ошибок и недомовок. Детям легче встать на защиту, чем что-то выяснять. Хеди опустила взгляд, задумываясь. Её щёки надулись. Миранда терпеливо ждала. Неужели не взорвётся возмущением? — Я… не знаю. Я не помню, чтобы Карл обращал на это внимание. — Голубые глаза снова поднимаются и вместо гнева, недоверия и даже лжи богиня видит прозрачное любопытство. Видимо, Хеди сама не понимает, как так вышло. Тут удивилась уже Миранда. Серьёзно? Гейзенберг настолько плохо к ней относился, что не смотрел за ней? А когда она разбивала коленки в кровь, когда ударялась о что-то острое и не истерила от боли, у него не возникало вопросов? — Карл всегда был не очень внимательным, не вини его за это. — Она слегка приподняла уголки губ. Что же, провокация прошла успешно, ребёнок действительно выдал всю правду, но стоило убедиться самой. Миранда взяла Хеди за плечо и отвела наверх. Больше не было желания видеть её в лаборатории. Следующие сутки снова проходят за микроскопом. Богиня желала убедиться, что открытие точно сработает и ей даже удаётся рассчитать пропорции настолько идеально, что всё небольшое количество крови на стёклышке поддаётся Каду. Она рада. Очень рада. Грудь Матери Миранды буквально трепещет от счастья. Дело за малым. Не ошибиться в пропорциях на сыворотку и уколоть. Каду в крови Альсины сделает своё дело, превратит захудалую девочку в сильный образец, способный без труда пережить расщепление и церемонию. Ева снова будет с ней. Миранда закончила. Крови достаточно на несколько недель вперёд, так что ребёнка можно вернуть. Богиня вошла в гостиную без стука, прислоняясь к косяку двери и складывая руки на груди. Если бы у неё не было хорошего настроения, то Хеди получила бы крепкую пощёчину за то, что устроила. Подушки валялись на полу и по тёмным следам на наволочках было видно, что по ним ходили, комок из пледа лежал под шкафом, только канделябр остался на месте, но сломанные свечи говорили о том, что и он побывал на полу. Ко всему прочему на ковре гостиной даже как-то оказалась тарелка с кухни, которая в данный момент лежала перед диваном осколками. Сама же виновница хаоса сидела на подоконнике, снова изучая внутренний двор через окно. Очень похоже на подростковый бунт. Либо Хеди настолько не желала здесь сидеть, что решила выплеснуть свой протест на вещи, либо чего-то испугалась, так как Миранда заметила серые клочки шерсти, снова гуляющие по двору. Богиня наспех одевает ребёнка. Накидывает на голову шапку, застёгивает пухлую куртку, засовывает ноги в сапоги. Она не заботится о том, чтобы всё это поправить, собираясь нести девочку по воздуху. Так она окажется на фабрике куда быстрее, а если будет брыкаться, то упадёт, что тоже не могло не радовать. Миранда вытолкнула комок одежды на улицу и растворилась в смоляных перьях. Её руки подхватили девочку под руки и подняли высоко в воздух. В таком положении Хеди не чувствовала ничего, кроме её хватки и буквально хлеставшего в лицо ветра. И видела лишь ворох крыльев. Матерь добралась до фабрики в рекордно быстрое время и оставила ребёнка около ворот. Её щёки раскраснелись и покрылись едва заметным слоем инея, руки дрожали от холода да и в целом она не поняла, что произошло и шаталась как шарик. Она не потрудилась оповестить Карла о возвращении Хеди, предполагая, что он и так её ждёт, а направилась обратно. Пришлось самостоятельно убрать оставленный несносной девчонкой беспорядок и снова разогнать ликанов. Богиня чувствовала себя разбитой и уставшей. Невольно вспомнились годы войны, когда она нашла Гейзенберга. Своим буйством и бешенством он вызывал примерно те же эмоции. Раздражение, гнев, усталось и даже обречённость невозможности справиться с его характером. Обнадёживало лишь то, что с Хеди это долго не продлится. Через неделю, когда душа успокоилась и визит ребёнка полностью забылся, Матерь Миранда созвала собрание. Никаких слишком важных тем для обсуждения не было, но хотелось встрепенуть Гейзенберга. Как только он явился в церковь, разразились жаркие споры. Было достаточно лишь кинуть спичку в это скопление масла, как всё взлетело наружу будто пламя от костра. Только стало известно о способности ребёнка, лорды возмутились, но Миранда наблюдала только за Карлом. Он хмурился, поджимал губы, запинался и пытался вспомнить. — Действительно? — Богиня сощурила глаза, смотря на младшего названного сына с лёгким оттенком недоверия. — Матерь, меня не волновало, почему ребёнок не орёт, он не орёт и всё на этом! — Кивает лорд, смотря ей прямо в глаза. — Матерь Миранда, вы не должны удивляться, — ядовито подчёркивает Димитреску, вынимая мундштук изо рта, — От моего любимого братца и не такого можно ждать. — Не тебя спрашивают! Завались и сиди на жопе! — Выкрикивает раздражённый откровенным допросом Карл, — Скажи-ка, сестрица, а тебе что мешало это заметить? Не ты ли ей зуб выбила? Прежде, чем Альсина успевает ответить, Миранда заканчивает балаган, разведя напряжённые крылья в стороны и поднимая руки. Зал мгновенно затихает, давая богине время подумать. На самом деле от собрания она ожидала большего. Ожидала, что Гейзенберг внезапно споткнётся и упадёт лицом в грязь, но этого не произошло. Вернее, произошло, но не так, как ей было нужно. Видимо, об этом правда никто не знал. Не в силах больше выносить выкрики детей, богиня исчезает, давая лордам продолжить орать друг на друга. Всё необходимое она узнала. 8.03.2010 Образец почти идеален. Не чувствует боли. Возможно, пыльца «замораживает» или влияет на гипоталамус или сами нервные окончания, хотя теория может не подтвердиться, так как образец реагирует на внешние раздражители. Наверное, это просто факт. Альсина имеет почти схожую способность, выражающуюся в нечувствительности боли от пулевых и ножевых ранений. Клетки крови не реагируют на клетки крови Альсины, Донны, Гейзенберга и клетки самого Каду, не устраняют их как инородный объект, но и не сливаются воедино, как было с остальными образцами. Я решу эту проблему. Дорогая Ева, мне кажется, мы скоро встретимся. Я нашла почти идеальное тело. Образец пуст как лист бумаги и осталось лишь заполнить его. Я уверена, что она тебе понравится, ты будешь довольна. Я так по тебе скучаю, так хочу обнять тебя. Я замечаю в ребёнке черты характера Гейзенберга. Она вредная, молчаливая и наглая! Мне это не нравится. Он плохо на неё влияет. Только сейчас понимаю, что отдать такой ценный образец ему было ошибкой, но исправлять поздно. Он даже не заметил, что у ребёнка проявились способности! Ева, у меня не хватило бы времени вырастить тело самостоятельно! Я каждый день пытаюсь приблизиться к тебе, но будто срываюсь в пропасть. Так сложно. Я не устала, нет, мы обязательно будем вместе, но бесконечные неудачи меня тревожат. До появления этого ребёнка, я думала, что в мире нет такого человека, который подошёл бы нам. Она станет идеальной, я обещаю. Мы скоро будем вместе. Ты и я. Только мы.