Контракт на сердцах

Столас сел в машину ни жив, ни мёртв. Смутно он улавливал обеспокоенные вопросы слуг, которые оттирали от крови его руки, но ответить на них язык почему-то не поворачивался. Блиц сидел, отвернувшись к окну. Хвост его не болтался, как обычно, в разные стороны, а обвивал тугими кольцами бедро хозяина. Принц прижал колени к груди и обхватил их забинтованными руками, когда бесы покинули салон, а лимузин тронулся с места. Сейчас можно было уже не беспокоиться о сохранности костюма. Столас тяжело вздохнул. Стоило попрощаться с родными краями, хотя бы взглядом через стекло. Неизвестно, когда он ещё сюда вернётся. Но принц был слишком измотан для новой тоски. Моральные и физические силы близились к нулевой отметке. Очень хотелось спать. Гоэтия прижался лбом к коленям и прикрыл глаза. В мыслях невольно замелькали обрывки сегодняшней церемонии. Вот он заходит в украшенный зал, слышит недовольный голос отца, чувствует боль от порезов, а вот видит перед собой опустошённый взгляд Блица, когда того поднимают с колен. Столас вытирает руки о мантию, длинным хвостом размазывает по полу чёрную жидкость и направляется вместе с бесом к выходу. Теперь они делят на двоих не только жизнь, но и всё, что в ней есть. Даже кровавые узоры на одежде. Демону становится холодно под кондиционером, но предпринимать хоть какие-то меры по устранению неприятных ощущений совсем не хочется. Столас привык постоянно мёрзнуть, но в этот раз стало что-то совсем зябко. Он сильнее кутается в мантию и жмётся ближе к собственным ногам. Через пару минут плотная ткань немного отогрела его тело, поэтому на место холода пришла приятная дрёма. Гоэтия так бы и уснул на мягком сидении, если бы не скорое оповещение водителя о том, что они прибыли на территорию особняка. Столас разлепил глаза и сонливо поднялся с места, легонько пошатнувшись. Блиц уже схватился за ручку двери, впуская в салон дневной свет. Он вышел на улицу и остановился у открытых ворот. Как бы бесу не хотелось свалить, не дожидаясь принца, но местности он всё же не знал. Посреди огромного сада на несколько гектаров вперёд располагался двухэтажный особняк с эмблемой Арс Гоэтии по центру и внушительной террасой на втором этаже. Видимо, демоническая знать питает особую любовь к открытым надстройкам без крыши. Блиц едва ли мог позволить себе однушку, после аренды небольшого офиса для бизнеса, что уж говорить о целой террасе. Столас прошёл мимо него в сторону дома. Бес и не заметил, как тот отпустил водителя. Красивый фиолетовый особняк больше походил на волшебный дворец какой-нибудь сказочной колдуньи. Блиц даже не понимал, как некоторые элементы декора крепились к его стенам. Вся постройка была плотно окружена растительностью. На вид это самые обычные кустарники и цветы, которые можно спокойно найти в любом адском магазине для садовников. Перед входом на небольшой каменной площадке располагался фонтан, скромно плещущий своими сверкающими лучиками. Последним бес успел осмотреть ряд фонарей вдоль каменной дорожки, прежде чем войти в здание. Внутреннее убранство явственно перекликалось с внешним. Всё те же оттенки фиолетового, та же символика и отдельные элементы. С высокого потолка свисала пышная люстра со множеством драгоценных камней, похожая на ту, которую он видел во дворце и пытался обнести в детстве. Блиц перевёл взгляд на принца. Что четырнадцать лет назад, что сейчас, Столас оставался всё таким же помешанным аристократом. Буквально в каждом его грациозном движении считывалось королевское происхождение. Быть может он ещё и на смертном одре изящно упадёт на пол и приложит руку ко лбу? Если Столас, конечно, подвластен понятию «смерть». Ёбанный филин с голубой кровью. — А я вот прям обязан, блять, жить с тобой в одном доме? — подал голос Блиц, когда они начали подниматься по витиеватой лестнице на второй этаж. — Да, это условие контракта. Принц еле волочил языком. Он никак не мог понять, почему его так клонит в сон посреди дня. Во дворце жизнь всегда начинала кипеть рано утром, а спать все ложились обычно с первым проблеском луны. Столас считал, что уже давно привык к такому режиму. Даже несмотря на периодические визиты бессонницы, спал он хорошо и никогда не дремал днём, разве что в свои подростковые годы мог изъявить подобное желание. — Какая же хуйня… Принц ничего не ответил. У него не было сил даже банально на то, чтобы погладить свои любимые плотоядные растения, от которых Блиц уже успел пару раз шугнуться. Чуть дальше в коридоре их встретил дворецкий и, сопроводив к нужной комнате, удалился к себе. В отличие от дворца, особняк не нуждался в постоянном присутствии большого количества слуг. Поэтому каждый раз, когда Столас приезжал сюда, он невольно начинал испытывать удовлетворение от временного спокойствия. Гоэтия вошёл в покои, которые теперь, по идее, принадлежат не только ему одному. В двух прилегающих гардеробных уже была развешана вся их с Блицем старая и новая одежда. Остальные личные вещи покоились в коробках, чтобы они сами решили куда это всё удобнее разместить. Над этим демон, возможно, подумает завтра. И ему было абсолютно всё равно, чем сейчас будет заниматься бес. Пусть хоть рядом тоже спать ложиться. Блиц останавливается у большой двуспальной кровати с пышным балдахином бордового цвета. Вообще всё помещение было выполнено в этом цвете. Он замечает коробки, каждая из которых промаркирована их именами, и его глаза невольно ползут на лоб. — Ты, блять, что… смеёшься надо мной?! — Блиц поворачивается в сторону принца, который уже успел скинуть с себя мантию и обувь, оставляя всё на полу и будучи абсолютно уверенным в том, что эта одежда ему больше никогда не понадобиться. — Либо сейчас же выделяй мне отдельную комнату, либо сам выметайся нахуй из этой! — Напротив. — Столас неопределённо махнул рукой в сторону выхода и начал расстёгивать на жилете пуговицы. Бес покидает покои с громким топотом. Сначала свадьба, потом поцелуй, а теперь ещё и спать вместе с ним?! Да хуй там. Блицу противела сама мысль о том, что ему пришлось бы провести ночь бок о бок со Столасом. Он ещё в детстве осознал тот факт, что у всей демонической знати что-то не так с головой. Блиц не хотел проснуться следующим утром связанным и с тряпкой во рту. Кто знает, что у этих привилегированных мажоров на уме? Он заходит в помещение, которое оказалось немного меньше предыдущего, но по интерьеру едва ли могло ему уступить. Всё та же тьма кругом, всё та же роскошь в бытовых вещах. Бес смотрит на себя в зеркало туалетного столика и берёт с полки единственное, что ему знакомо по названию среди кучи других флакончиков — мицеллярная вода. Он смачивает ей ватный диск и проводит им по лицу. Трёт белёсые пятна, на мгновение забывая, что это не очередной грим. Диски окрашиваются в красный, с каждым движением обнажая ещё больше чужих несовершенств, а Блиц всё не может остановиться. Он снова с остервенением протирает уже совершенно чистое лицо, а рядом на столике постепенно увеличивается горка использованных кусочков прессованной ваты.

***

Столас оглядывает коробки, среди которых остались только те, где было его имя, а затем распахивает дверь одной из гардеробных. Всё пусто. За то время, пока принц спал, Блиц успел перетащить все свои вещи в другое место. Столас провёл рукой по перьям на голове, обращая внимание на часы. Стрелка близилась к шести. Скоро ужин. Демон скинул с себя оставшиеся элементы свадебного костюма и направился в ванную, которая также прилегала к основному помещению. Он не провёл там много времени, просто принял душ, снял бинты и протёр тело специальным маслом, которое являлось лишь одной из многочисленных ступеней ухода за его перьями. Но у Гоэтии совершенно не было настроения копошиться с этим, поэтому он решил, что один день роли не сыграет и его можно пропустить. Столас успел натянуть на себя свой любимый красный халат, прежде чем в дверь постучали. — Войдите. — Ваше высочество, — дворецкий поклонился. — ужин подан. Уведомить об этом вашего супруга? На последних слова слуги принц неловко закашлялся. — Нет, не нужно. — он отрицательно покачал головой. — Я сам. — Хорошо. — ответил дворецкий и удалился в сторону лестницы. Столас подождал, пока его шаги перестанут слышаться на этаже, а затем вышел в коридор. У Блица было тихо. Нельзя сказать, что это для него естественно. Может бес спит? Принцу следовало заранее поинтересоваться, чем тот планирует заняться. Должно быть, он тоже устал и решил немного отдохнуть с дороги. Демон не хотел его будить, но всё же решил тихонько постучаться. Внутри послышались какие-то звуки. — Эй, Блиц?.. Это я. Столас. — аккуратно заговорил он, прислушиваясь. — Пойдём ужинать? — Не хочу. — донеслось совсем рядом, от чего принц невольно подпрыгнул. — Проваливай. — Блиц… — Пиздуй отсюда, я сказал. — Ну пожалуйста… — ласково протянул Столас, всерьёз переживая о том, что бес последний раз ел прошлым утром, когда Король почти насильно привёл его на завтрак. — Я тебе ни слова не скажу, если пожелаешь. — он на несколько секунд умолк. — Милый… Дверь перед ним распахнулась. На пороге возник Блиц в своей домашней растянутой футболке с какой-то надписью и длинных шортах. Выражение лица у него было, мягко говоря, шокированное. — Как ты меня назвал только что? — Столас не был уверен, стоит ли отвечать на этот вопрос. Они так и замерли, глядя друг другу в глаза, пока Блиц, наконец, не зашевелился. Он направился в сторону лестницы, не оборачиваясь и не дожидаясь принца, который почти сразу же поспешил за ним, радуясь, что его внезапная идея направила всё в лучшую сторону. Но вот у беса в голове сидел далеко не ужин. Он лишь надеялся, что не врежется во что-нибудь, пока перед глазами то и дело возникал образ Столаса, ебанный халат которого был чересчур коротким, чтобы нормально прикрыть его тощие бёдра. Он всегда так ходит?! В ушах на повторе звенело это тупое «милый», сказанное с таким тоном, от которого в груди предательски начинало щемить. Блиц в ужасе гадал, что с ним происходит, и старательно пытался выкинуть из головы мысли об этом элитарном лицемере, но ничего не выходило. Лишь дойдя каким-то чудом до столовой, он смог хоть немного переключиться еду, к которой у него медленно начал просыпаться аппетит. Столас ел неохотно, время от времени посматривая на Блица, что сидел напротив. Всё-таки бес не оценил новое прозвище, хотя и подчинился уговорам демона. На улице заметно стемнело, поэтому в особняке скоро должны были занавесить окна. Принц вновь хотел вернуться к еде, но зацепился за отсутствие одной маленькой детали. — Где твоё кольцо? — он кивнул на правую руку беса, безымянный палец которой пустовал. — Оно тебе не подошло? — Оно мне не нравится. — резко бросил Блиц. — Если ещё ничего не случилось, значит по договору я не обязан его носить. — он упёрто не поднимал глаз на Столаса, будто бы тот мог по ним прочитать все его мысли. Бес был уверен, что в таком случае демон не даст ему забыть об этом и будет долго потешаться над чужой податливостью. — Вот как… — с лица принца сползла мягкая улыбка. — Да, конечно… ты прав. Это просто формальность. Столас поднялся со своего места, решив для себя, что нормально поговорит с Блицем завтра. — Я пойду, что-то аппетита нет, а ты поешь спокойно. — принц задвинул за собой стул. — Убирать ничего не нужно. Просто позови кого-нибудь из слуг, когда закончишь. Гоэтия отошёл на несколько шагов и обернулся напоследок. Бес не сдвинулся с места. — И… если решишь вдруг зайти… я у себя. Столас не стал более задерживаться. Он взял с полки в зале первую попавшуюся вазу и направился в свою ванную, чтобы набрать воды. Через пару минут прозрачный резервуар уже стоял на столике у окна. Принц взял в руки немного увядший букет, который так и не смог выбросить в течение дня, и снял с него обёрточную бумагу. Тонкие стебельки опустились в вазу. Вода очистила их от свернувшейся крови и напитала собой. Бутоны начали оживать на глазах. Столас облегчённо выдохнул и аккуратно провёл кончиками пальцев по белоснежным лепесткам. Слишком уж он любил цветы.