Контракт на сердцах

***

Белый лимузин, украшенный лентами и разнообразными цветами, тронулся с места. Водитель последний раз с сомнением посмотрел в зеркало на партию принца Ада и нажатием кнопки опустил панель, разделившую салон машины на две неравные части. — И что, к нам больше никто не сядет? Блиц устроился на мягком сидении, скрестив руки и закинув одну ногу на другую. Было заметно, что ему некомфортно и тревожно, но выражение лица старательно пыталось выжать из себя равнодушие. Бес выглядел сейчас очень хорошо, по мнению Столаса. На нём был белый костюм тройка с золотыми вставками, который сидел на подтянутом теле просто идеально, рубашка, галстук и такие же светлые туфли. Утром за Блицем бегала целая орава слуг, пытавшихся уговорить его замазать красным тональником шрамы. Но тот оказался непреклонен. В итоге, принцу самостоятельно пришлось маскировать последствия его бессонной ночи и подкрашивать черным карандашом глаза, заручившись, что трогать белые участки на лице никоим образом не будет. — Нет, мы должны быть отдельно ото всех. Блиц не стал ничего говорить по поводу того, что двоим персонам ехать одним в такой огромной машине, для него было за гранью. Социальное положение не давало забыть о себе ни дня. — Я думал, что не должен видеть тебя до церемонии. — он скучающе повернул голову на Столаса. Принц тоже был одет во всё белое. Лёгкая блуза с пышным жабо и объёмными рукавами деликатно обрамляла руки и острые плечи, узорчатый жилет с такими же вставками, как и у Блица, постоянно заставлял цепляться взглядом за тонкую талию. Чуть ниже начиналась линия узких брюк, затем туфли и, наконец, весь образ завершала невероятного вида корона. На голове её фиксировали очень долго. Помимо того, что основание нужно было полностью скрыть в перьях, так ещё на видимой части закреплялось множество подвесных деталек с драгоценными камнями, которые постоянно путались между собой. Большую часть короны составляли разного вида звёзды, а спереди, в центре, ярче всех блистал символ рода Гоэтии. — Да, так должно было быть в… нормальных условиях. — Столас щёлкнул клювом. Его длинные, слегка подкрашенные ресницы подрагивали. Блиц вдруг почувствовал себя виноватым. Принц явно мечтал о красивой свадьбе, по всем правилам, с огромным праздничным тортом и… любимым человеком. — Тебе, кстати, идут стрелки. — как бы невзначай бросил бес, тут же отводя взгляд и поправляя галстук, лишь бы чем-нибудь занять руки. — Правда? — Столас улыбнулся и почувствовал, как невольно алеют щёки. Ему стоит попробовать зацепиться за такую возможность разговорить новоиспечённого супруга. Может быть не всё так плохо? — Спасибо большое! Я их сам рисовал! Папа, когда первый раз увидел, совсем не оценил, заставил смыть, но я… — Всё, заткнись уже. — Блиц с ногами забрался на белоснежное сидение, отворачиваясь к небольшому окошку и делая вид, что увлечён скучным пейзажем. Он в миг пожалел о своих словах, но у всего свои причины. Столас ему не друг. И уж точно не супруг. Только лишь на словах и листке бумаги. Он просто богатый уёбок, который бредит лишь своими прихотями и землями. Ему не понять беса. Он такой же, как и вся демоническая знать. Столас остановился на полуслове. Его попытка потерпела крах. Где-то внутри кольнуло от услышанной грубости. — Хорошо… извини… Извини Блиц набрал в лёгкие побольше воздуха и уже было открыт рот, но выдать очередную полную негодования фразу ему не дал водитель, неожиданно давший по тормозам. Бес успел схватиться за спинку сидения, а вот принца по инерции потянуло вперёд. Он выставил перед собой руки, чтобы не бухнуться лицом в обивку. Из-за резкого толчка висячие элементы на его короне снова запутались. — Ты там не охуел??! — Блиц подскочил с места и начал бить кулаками по панели, за которой сидел водитель. — Открывай! Я тебе педали знаешь, где сейчас отпечатаю?! На всю жизнь запомнишь! — Король будет с минуты на минуту. — глухо донеслось с другой стороны. — Урод. Бес чувствовал, что нужно немедленно успокоится, иначе его поднявшиеся шипы на спине разорвут к чертям пол костюма. Наконец, он обратил внимание на Столаса. Тот сидел скрючившись, пытаясь распутать бардак на своей голове. Лицо его не выражало ничего, кроме непонятного смирения. Блиц подошёл к демону, одним движением смахивая его конечности с короны. — Дай помогу, пока этот индюк не припёрся. — недовольно прошипел он. Столас так и замер с поднятыми руками, ощущая аккуратные прикосновения к своим перьям. Блиц ему помогает. Они пробыли в таком положении меньше минуты, прежде чем дверь лимузина распахнул Паймон и заглянул внутрь. — Выходите. — он никак не стал комментировать действия беса. — Сейчас же! Блиц отпрянул от принца и позволил ему первым выйти из авто. — Я не успел всё распутать, там чуть-чуть осталось. — пробухтел он, вылезая на свет. Перед ними предстало огромное светлое сооружение, чем-то напоминающее дворец. Все его стены имели большое количество ажурных окон. Ни одно из них не было похоже на предыдущее. Паймон уже поднялся по высоким ступеням и зашёл в здание. — Хорошо, спасибо тебе. — Гоэтия склонился перед ним в лёгком реверансе. Для него это был привычный жест, а вот Блица он заставил стушеваться. — Да, да, пожалуйста. — бес обошёл принца и направился в сторону ступенек. — Идём уже. Столас стал подниматься по ступенькам вслед за Блицем. Прямо на пороге их встретили несколько бесов и повели в разные стороны. Столас обернулся через плечо, в надежде увидеть ответный взгляд, но Блиц лишь безвольно волочил ноги, подгоняемый слугами Гоэтии и совершенно потерявший интерес к окружающей обстановке. Принц вновь понуро опустил голову. Он просто бессмысленно пытается получить каплю поддержки от беса, который оказался с ним в одной лодке, в жерле одной и той же проблемы. Столас не мог отказаться от мысли, что давно знает Блица и имел с ним раньше хорошие отношения. Будто бы этот факт способен всё изменить, будто бы это имеет сейчас какое-то значение, будто бы «друзья» — это до сих пор их актуальный статус. Принца устроили на высоком стуле. Теперь он мог видеть себя в огромным зеркале. Перед столом, заваленным разной косметикой, резиночками, плойками и прочим хламом, сидел демонический филин с не очень праздничным настроением и выражением лица. Внешний вид Гоэтии был почти идеален. Принц намеревался отсидеться здесь максимум десять минут, а затем в оставшееся время немного прогуляться по красивому зданию, но бесы растянули весь процесс прихорашиваний на пол часа, за пару минут справившись с проделками короны и посвятив всё остальное время расправлению складок на его костюме. — Я думаю, этого достаточно, благодарю. — Столас аккуратно оттолкнул от себя беса девушку, которая обновляла ему подводку, и поднялся. Слуги выпустили из рук его одежду. — Но, Ваше Высочество! Низкорослый бес окликнул его, но продолжать мысль не стал. В комнату постучали. — Войдите. — ответил принц. Ему вдруг так захотелось, чтобы за дверью оказался Блиц, решивший пойти в праздничный зал вместе с ним. — Столааас! — нараспев произнес гость. В комнату уверенным шагом вошёл птицеподобный демон в голубых одеяниях. Пол под его ногами искрился и стремительно покрывался инеем. Демон провёл рукой в белой перчатке по лавандовым перьям на макушке и снисходительно улыбнулся принцу. — Пошли вон отсюда. — произнёс он, осматривая себя в большом зеркале и поправляя меховую накидку на плечах. Столас изумлённо поднял брови. — Ты что здесь делаешь, Андреальфус? — Столас плюхнулся обратно на стул, когда все бесы покинули помещение. — Да так, пришёл посмотреть, на кого ты решил променять мою сестру. По тону демона сложно было понять, в каком он настроении. Светлый хвост распушился, но совсем не двигался. — Это не моё решение. — А чьё же? — Андреальфус улыбнулся шире. — Судьба так распорядилась. — принц сложил руки в замок на коленях, потирая выпирающие костяшки большим пальцем. — Не держите на меня зла. — О чём ты, Гоэтия?! — демон нависнул над ним, глядя глаза в глаза. — Разве маркизы могут злиться на королевских особ? — Столас был уверен, что видел в его глазах положительный ответ. — Пора на церемонию. Андреальфус отпрянул, и принц облегчённо выдохнул. То ли напор маркиза начал вдруг душить его, то ли тяжёлый запах дорогих духов ударил в голову. Больше они не обмолвились ни словом. Так и дошли до дверей зала, из-за которых уже доносился тихий гул. Столас перестал пялить сквозь предметы перед собой и заметно вздрогнул, когда на его плечи что-то накинули. Несколько бесов расправляли на полу длинную ткань белой мантии. На шее щёлкнула застёжка. — Я даже представить себе не мог такую партию! — маркиз стоял, оперевшись об одну из высоких колонн, и безучастно наблюдал за действиями слуг. — Нет, конечно, я знал, что такое в Аду бывает, но в семействе Гоэтии… мне казалось это нереальным. — он хмыкнул. — На твоём месте, я был бы в полном отчаянии. Все последствия предугадать невозможно, но о некоторых мы можем догадываться. — Андреальфус махнул хвостом, поднимая на полу несколько снежных сугробов, и удалился к лестнице, чтобы занять своё почётное место на смотровом балконе. Столасу подали пышный свадебный букет из лилий и роз. Белоснежные цветы в его руках выглядели тоскливо. Принцу чудилось, что сейчас он занимает чьё-то место. Будто это не его церемония, не его костюм, не его жених и не его чёртовы цветы, которым суждено завянуть через пару часов. Тяжёлая мантия гнула к полу. Демону было почти больно держать спину ровно. Он стиснул зеленые стебли. Острые шипы роз проткнули обёрточную бумагу и воткнулись в нежные юношеские ладони, которые никогда не ведали тягот физического труда. Слуги быстро разбрелись по тёмным углам. В зале заиграла торжественная музыка. У Столаса перехватило дыхание. Ему ещё никогда не было так страшно. В какой-то момент в голове зародилась мысль, что ещё не поздно всё бросить и просто напросто сбежать. Пускай его потом всё равно найдут, пускай отец будет в ярости, но зато он отсрочит день, когда его свобода станет лишь мутным сном. Мысли растаяли, как сахарная вата в воде, когда огромные расписные двери начали медленно открываться. Принц стал дышать чаще. Его грудь неровно поднималась и опускалась. Каждый вдох наполнял лёгкие воздухом до отказа, до острой рези где-то в районе солнечного сплетения. Проход полностью открылся, и на демона упали яркие солнечные лучи. Он зажмурился и прошёл вперёд. Свет перестал его слепить. Зал был почти пуст. На сидениях для гостей никого не было. Лишь в центре помещения, под красивой аркой из цветов и светлого тюля стоял Блиц. Он нервно перебирал пальцами край своего пиджака, пока кто-то сверху не шикнул на него. Принц поднял голову и увидел, что все четыре балкона над ними были забиты почти до отказа. Там восседали маркизы из семьи Стеллы, несколько знакомых королей со своей свитой и ещё какая-то знать. На одном из балконов стоял Паймон и грозно показывал Блицу кулак так, чтобы гости этого не увидели. Бес закатил глаза, но потом встал ровно, опустив руки по швам. Его взгляд за секунду перекочевал на принца, как и у всех присутствующих. Стало тихо. Столас грациозной походкой двинулся вперёд. Он изо всех сил старался держать голову прямо. Всеобщее осуждение проедало воздух. Принц прошёл мимо кресел и встал напротив Блица под аркой. Демон посмотрел на балкон за его спиной. Там сидели Стелла с Андреальфусом и о чём-то перешёптывались. — Эй, Блиц… Столас еле слышно окликнул его. Бес отрешённо глянул демону в глаза, но ничего не ответил. Возле них вдруг выросло невысокое существо в светлой накидке. Его глаза излучали хроническую усталость, лицо осунулось, а за спиной грузно покоились потемневшие крылья. Падший ангел громко поприветствовал всех присутствующих, назвал сегодняшнюю дату и раскрыл перед собой толстую книгу, которую до этого прижимал к груди. По залу разнеслось вступительное слово. Столас сам не заметил, как перестал вникать в торжественную речь. Его внимание было сконцентрировано на Блице, который явно думал о чём-то своём. Оба одновременно переступили с ноги на ногу. Вот-вот предстояло ответить на клятву. На осознанную клятву, которая не станет искать искренности там, где её никогда и не было. — Этот день является символом того, что ваши сердца совсем скоро станут биться в унисон. Но перед тем, как скрепить ваш союз, мы должны услышать от вас нечто важное. — падший ангел поднял голову, не отрывая глаз от страницы. — Согласны ли вы стать самым важным и дорогим друг для друга? Готовы ли вы доверять своему партнёру все тайны? Обещаете ли всегда оберегать, доверять, поддерживать, помогать и уважать друг друга? Клянётесь ли в вечной и бескорыстной любви? — Клянёмся. — два голоса слились воедино. Столас ощутил горечь на языке. — В таком случае, мы можем приступить к самому главному. — ангел закрыл книгу. — Столас Гоэтия, берёшь ли ты в свои законные мужья Блицо Баксо? Принц перестал дышать. Еще не поздно всё остановить. — Да. А вот теперь поздно. В груди вновь заныло. Хотелось схватиться за перья на голове, упасть на пол и просто долго-долго кричать. Пока голос не пропадёт. Пока силы контракта не сжалятся над ним. — Согласен ли ты, Блицо Баксо, взять в свои законные мужья Столаса Гоэтию? Бес выглядел напряжённо. Он начал жевать нижнюю губу, косо глядя на говорившего. Ответ шёл неохотно. Возможно даже тот, за который его могут казнить сегодняшним же вечером. Принц едва не выронил из рук букет, стоило ему лишь поднять глаза на беса. На алой шее, усыпанной белыми шрамами, плотно затянулась длинная лента, заставляя Блица поднять выше подбородок. Она блеснула всего на мгновение и тут же стала прозрачной, скрывая своё присутствие от посторонних глаз. Столас перевёл взгляд на один из ближайших доступных балконов. Другой её невидимый конец держал в руке Паймон. Блиц хрипло проскулил. — Да! — выкрикнул он, когда воздух в лёгких начал опасно близиться к минимуму. — Я согласен, чёрт возьми! Принц сделал шаг к нему навстречу, намереваясь скорее разрушить удушающие чары. «Стой на месте» Столас нахмурился. Он уже и не помнил, когда отец последний раз разговаривал с ним так. Но происходило это явно в особых случаях. Гоэтия отступил, вслушиваясь в противный звон в ушах, когда Король рассеял магию. Блиц стал хватать ртом воздух. — Властью, данной мне верховными правителями Ада, объявляю вас супругами. Скрепите ваш союз поцелуем! — Ангел вышел из-под арки и тут же куда-то исчез. Принц потупился. Сейчас он должен будет отдать свой первый поцелуй тому, кто даже дружеских чувств к нему не питает. Столас всю свою сознательную жизнь до глубины души был сентиментальным романтиком. Для него подобные вещи имели огромное значение, вплоть до того, что какая-то незначительная дата могла праздноваться им ежегодно. Он долго пытался настроить себя на то, что никогда не испытает тех эмоций, которые греют внутри главные герои его любимых романов, не почувствует бабочек в животе от взаимности, не услышит заветных слов. Но всё же было скверно, до боли обидно, несправедливо. Все истории на полках в комнате принца заканчивались фразой: «и жили они долго и счастливо». Если это всего лишь признак сладкой лжи, то почему нельзя сделать её сахарную клетку чуть прочнее? Столас бы остался в ней навечно. Блиц отдышался и обвёл взглядом всех гостей. «Скреплять» союз под прицелом нескольких десятков заносчивых глаз даже для него было слишком. В клубах всё-таки всем кругами срать с кем ты там зажимаешься посреди танцпола. «Быстрее» Опять этот голос. Королевский уебок только ему мозги проедает или Столас тоже это слышит? Блиц обвил хвостом запястье принца и потянул вперёд, заставляя нагнуться к себе, а затем обхватил руками бледное лицо и прижался губами к клюву. Кожу сковало холодом. «Один» Принц ошалело уставился на беса, не в силах что-либо сделать. Тот просто припал к нему в лёгком, почти невинном соприкосновении, а Столас уже был готов упасть в обморок. Он трогательно изогнул брови и уложил дрожащие пальцы на чужие плечи. «Два» Блиц слегка наклоняет голову вбок, когда чувствует, что собственное тепло постепенно согревает принца. Демон, не сдержавшись, тихо ухает в поцелуй. «Три» Бес отталкивает от себя Гоэтию, сразу же делая шаг назад. Он смотрит в огромные красные глаза, когда на небольшой светлой подушечке им протягивают два обручальных кольца. Блиц хватает оба. Одно второпях надевает на чужой тонкий безымянный палец, а второе кладёт сверху на тыльную сторону его ладони и протягивает свою правую руку. Стоит в ожидании, пока Столас наконец не начинает соображать, что вообще от него требуется. Он дотрагивается до беса и повторяет его действие с кольцом. По залу разносятся аплодисменты, но ни одного возгласа. Всё сдержанно, точно, выверено. Блиц чувствует липкость на пальцах. Опускает взгляд сначала на свои руки и видит черные разводы, а затем на ладони принца, которыми он сжимает свадебный букет. По стебелькам цветов текут капельки крови. Столас уже не слышит голос отца в мыслях. Он внимательно смотрит на Блица и не может распознать его эмоции. Золотое кольцо на пальце не давит, но ощущается странно. — Блять… — Блиц хлопает себя рукой по лицу и падает на колени перед принцем. Ткань костюма на его спине пропитали несколько чёрных капель.