Чертог

      Вернувшись в свой номер под утро, Громов принял душ, переоделся в простые штаны и футболку, и уселся разбирать свои покупки. Открыв ноут, поставил установку нужных программ и драйверов для работы. Осмотрел ещё один телефон с хорошей камерой, проверил микрофоны и начал их разбирать, собираясь создать микрофон чуть меньше, и усилить направленный сигнал.       Он просидел так до позднего утра, когда от занятий его отвлек звонок Мартина, приехавшего к оговоренному времени. Зейн пригласил его в номер.       Громов ходил но номеру босиком. Наверно, на нем сказались привычки Кая, да и Зак тоже предпочитал так ходить. Вор тряхнул головой, отбрасывая ненужные мысли. Он позвонил на ресепшен, подтвердил, чтобы пропустили его гостя, и заказал завтрак на двоих.       Сложил и спрятал то, за чем просидел все это время. Пока ждал, сходил в ванную и умылся, чтобы привести себя в порядок, а потом сел на диван в ожидании. Он решил, что с этим Мартином надо поговорить наедине и узнать, что ему вообще рассказывали, кто он вообще такой, его возможности и стоит ли хоть частично посвящать его в планы. Ведь Зейн в этом мире новенький, и иметь в помощниках местного — не такая уж плохая идея.       Водитель быстро поднялся, постучал и вошел, предварительно сунув голову в номер. Он улыбнулся, увидев, в каком виде Зейн, и внутренне выдохнул, простое обращение ему импонировало.       Он разулся на входе, посмотрев, что его клиент босиком, и направился к нему.       — Ещё раз доброе утро, Мартин, — вор подошел, подав руку, которую пожал парень. — Можешь пока осмотреться, сейчас подадут завтрак. Надеюсь, ты голодный?       — Я не откажусь перекусить, — он с любопытством разглядывал номер, крутя головой, — я тут это… — он достал из кармана флешку и протянул ее Зейну, — Посерфил ночью, кое-что нашлось.       Зейн прищуренно улыбнулся, взяв накопитель, и повертел в руках.       — С тобой приятно иметь дело, — в это время в номер постучали. Громов подошел и открыл. В номер въехал столик с лидами, который толкал официант. Поздоровавшись, он прошел внутрь и накрыл стол. Поставил яичницу с беконом, салат, десерт и чайник с чаем. Получив чаевые, официант скрылся. Зейн жестом пригласил Мартина к столу, усаживаясь сам:       — Я проверю данные, и, как обещал, ты сможешь выбрать место на гонках. — Он посмотрел на стол, налил им обоим чай и пододвинул себе только скрэмбл, остальное пододвинув к парню, — надеюсь, тебе понравится, потому что в меня влезает только это.       — Учитывая, сколько стоит тут номер, должно понравиться. — Он с энтузиазмом принялся за еду, взяв из приборов только вилку, — Какие планы на сегодня?       — Сегодня отдыхаешь, — вор взял чашку и сделал глоток, — хочу изучить полученную от тебя информацию. У тебя хорошие связи, — заметил Зейн, улыбнувшись.       — Я просто фанат. Фанаты знают много интересных штук, — он налил себе чай и продолжил жевать.       Любопытный взгляд фиолетовых глаз изучал Зейна, Мартин нахмурился, выдохнул и прикрыл глаза, замычав от удовольствия, — все же… все же. Это лучший завтрак, что мне доставался, если не в жизни, то близко… Но. Прости, я могу спросить?       — Конечно, — Громов наконец приступил к еде, — не факт, что я отвечу, но ты спросить можешь… И если хочешь знать, свободен ли я ночью, — он подмигнул, — то пока да.       — Кто ты такой? Ты не мажорчик, ты ведешь себя не как фанат гонок, не как богатый мудак, задаешь кучу вопросов про гонки. Но не про событие, а про людей. — Он поджал темные до черноты губы.       — То есть вопрос не о ночи, — хохотнул Громов, пристально посмотрев в глаза, — ты очень наблюдательный. Это интересно… А мне можно узнать, что в твои обязанности входит? — он тщательно подбирал слова, по-прежнему сомневаясь, стоит ли этого парня подключить к делу. — И что тебе вообще рассказали про меня и работу?       — Эм… — он полез в карман, — сейчас…       Мартин достал телефон, покопался в нем и начал читать.       — Встретить там-то, там-то, это да… Так… Время работы, сверхурочные на мое усмотрение… Так, вот: работа водителя и личного помощника, выполнение любых поручений в рамках допустимого лично для меня, при необходимости возможны надбавки. — Он поднял глаза на Громова, — на этом в целом всё, я не то чтоб много спрашивал, деньги нужны были.       Зейн кивнул и отставил тарелку, положив руки на стол, сцепив их в замок.       — Я… — вор закусил губу, отведя взгляд, и вновь посмотрел в глаза, — я бы хотел предложить тебе надбавку, но прежде хотел узнать ещё один вопрос… — Зейн ненадолго замолчал и, отпив чай, наконец спросил, — я знаю, что тебе нравятся гонки, но то, как ты говорил про мажорчиков, наводит на мысль, что к ним ты относишься не так хорошо… Я прав?       — Мне не нравятся люди, которые ставят себе в заслугу деньги своих родителей, — он недовольно сморщил нос. — Я не против богатых людей, но тех, кто знают, что такое работа, и не охуел настолько, чтоб считать себя лучше остальных, потому что к ним удача благосклоннее.       — Да уж… — Громов сделал немного грустный вид. — А ты бы хотел проучить одного из них?       — Только того, кто сделал плохо мне или кому-то из моих близких, я не склонен воевать за идею социальной справедливости. — Парень откинулся на спинку стула, сложив руки на груди, и резко склонил голову набок, подняв бровь.       — А если тебе за это заплатят? — вор прищурился, неотрывно глядя на Мартина. Хмыкнув, Зейн печально вздохнул, — Я понимаю, звучит, наверно, нелепо… Меня наняли, но для меня это личное. Так ты хочешь премию?       — Премию я хочу в любом случае, только это не должно быть связано с наркотой, похищениями или убийствами, — белые зубы с выраженными клыками сверкнули улыбкой.       — О нет, — Громов вновь пододвинул к себе тарелку, — никаких наркотиков, похищений и убийств… Всего лишь небольшая авария и проигрыш на гонках…       — Как-то круто для «проучить» или манипуляций со ставками. А если пилот погибнет? — Мартин насторожился, но при этом потянулся за своим чаем. — Зачем это нужно? Или это месть?       — Я не собираюсь взрывать машину, и эти болиды достаточно защищены для небольшой манипуляции… — Зейн глубоко вздохнул. — Для заказчика это деньги, а для меня… — он закусил губу, делая очень правдоподобное мстительное лицо, — ты прав. Это месть.       — Что он тебе сделал, я могу узнать? — парень наклонился вперед, уперев локти в стол, на его лице читалось живейшее участие, вообще казалось, что у него все на лице написано.       — Мне не очень хочется это вспоминать, — проговорил Громов, покачивая головой, — скажем так, я доверился не тому человеку. — И тут вор не то чтобы врал, просто говорил не о том человеке, но при этом эмоции на лице были очень правдоподобны, — может, поэтому мне и людям доверять непросто… — он сглотнул, опустив голову, и вновь взъерошил волосы, — в общем-то это не так важно. Вопрос в том, что будешь делать ты? И хочешь ли ты дополнительно подзаработать?       — Да, я хочу подзаработать и готов напрячься для этого, — заговорил Мартин, немного подумав. — В общем и целом, это не звучит как что-то очень простое, конечно, но… Да. Я в деле.       — Я бы предложил выпить, но ты за рулём, и настаивать скреплять договор поцелуем тоже не буду, — Зейн чуть улыбнулся и продолжил есть, задумавшись, — и сильно я не дотягиваю на роль богатого мудака?       — Совершенно не тянешь, даже не близко. — Он снова принялся за еду, уплетая за обе щеки, — никаких капризов, никаких требований, никакого райдера или чек-листа, требований соблюдения графика и указаний мне на свое место. Завтрак этот опять же.       — Хм… — завис Громов с ложкой около рта и вздернул бровями, скривился, — надо будет это подтянуть, а то точно спалюсь.       — Я могу подыграть, буду первоклассным лакеем, только тебе надо будет воспринимать все как нечто само собой разумеющееся, прокатишь за простоватого провинциала при бабле или вроде того, настоящий ублюдок из тебя вряд ли получится, — он явно веселился с их разговора.       — Ты просто меня плохо знаешь, — хохотнул Зейн, тоже продолжив кушать.       Поговорив за завтраком на отстраненные темы, они дождались, когда унесут посуду, и Громов рассказал, в чем состоит план, умолчав об основной цели. Они вместе просмотрели информацию на флешке, и вор сказал, что Мартин может хоть сейчас заказывать себе билет. Там была подробная информация о каждом участнике, его команде и самого болида.       Зейн заприметил механика, который по телосложению походил на него, взяв на заметку. Но все же самой большой сложностью было подступиться к машине и узнать систему защиты. Ведь даже если он переоденется, придет на работу в день гонок, потому что заранее произвести манипуляции с машиной не получится, её будут перепроверять еще не один раз, и саботаж надо делать непосредственно перед самим стартом, и лопухнется из-за того, что заранее не знал о сигналке, то весь план пойдёт к черту.       — А ты не в курсе, — задумался вор, посмотрев на парня, — в ближайшее время не собирается тусовка кого-нибудь из участников?       — Они устраивают прием через 2-3 дня после приезда в город, а ближайшие… прибудут за десять дней соревнований, — он запнулся, прикидывая сроки.       — Тогда пока можешь отдыхать, но будь на связи, — Зейн встал, скрестив перед собой руки, — и когда узнаешь, где и у кого будет проходить, сообщишь… И надо будет еще за шмотками пробежаться, чтоб подходили случаю. Терпеть это не могу...       — Да, без проблем, — кивнул парень, — я посмотрю тогда, что там по трендам.       Мартин проводил взглядом посуду и встал. Он подошел к окну и выглянул, посмотрев на вид.       — Если я могу отдыхать, то я б скатался на химчистку салона. Хорошо?       — Конечно, — Зейн улыбнулся и подошел к парню, — ты куришь? Тут отличные сигары.       — Нет. Это вредно, — тот отрицательно покачал головой и подал руку Зейну на прощание. — Счастливо. Звони, если что.

***

      Драконыш проснулся, умылся, привел себя в порядок, заплетя дреды косами по сторонам головы, как носили местные, подвел глаза, натянул майку, джинсы, кеды и бомбер с принтом на спине, зеркальные солнечные очки, прикрыл блеск чешуи на скулах пудрой, прихватил свою торбу и покинул мотель.       На улице было солнечно, прохладный ветер поднимал пыль и мелкий мусор, мимо проезжали машины. Зак узнал про гонки и решил, что это то, что должно заинтересовать Зейна, если даже они не были бы причиной его появления тут, и для начала он решил направиться в штаб-квартиру мероприятия, где были выставлены расписание и все пресс-релизы.

***

      Громов распрощался Мартином и просидел за работой. заканчивая сборку техники и проверяя данные до самого вечера.       Закончив, он спрятал документы и флешку, взял сигару и вышел на балкон. Мысли опять поплыли в сторону рыжего великана. Появилось чувство вины из-за того долбанного порыва трахнуться с первым попавшимся партнером, не выяснив всех обстоятельств с самим Заком, как вор первоначально планировал.       Он понимал, что просто устал от ненужных мыслей и поддался своему похотливому желанию, но его это не оправдывало. Как только в голове мелькнуло про секс, тело тут же стало реагировать.       «Да, ты точно издеваешься…» — посмотрел на свой член Зейн и, грустно вздохнув, сходил в ванну снять напряжение, а после, переодевшись, пошёл в бар.        Находится сейчас в тишине со своими мыслями не хотелось. Надо было расслабиться.       Вечерний город встретил вора шумом и суетой, голосами гуляющих кампаний и толкучкой на тротуарах.       В это же время и Зак выбрался из штаб-квартиры гонок с пропуском для прессы в кармане. Мероприятие как минимум интересное, и так или иначе, он решил его посетить, благо времени было еще достаточно.       Ржавый поднял очки на лоб и закурил, его змеиные глаза привлекали внимание, но вкупе с яркой внешностью выглядели как часть образа, и люди верили, что это линзы.       Проводить еще одну ночь в короткой, не по размеру, кровати он не хотел. Учитывая вес и габариты, Зак испытывал сложности с выбором спального места.       Нужен был приличный отель… и драконыш направился к ближайшему со штаб-квартирой гонок, которым оказался «Палас».

***

      Громов пришел все в тот же бар, который ему показал Мартин, но в этот раз он просто взял бутылку вискаря и рокс, уселся за столик в дальней стороне и стал пить, посматривая на «котиков». Организм бурно реагировал на накаченные, полуобнаженные тела, и пошлые мысли не отпускали, также как и образ Зака, который стоял перед глазами.       — Зейн, прекрати себе уже мозг ебать, — прикрыл вор глаза, откинувшись на спинку дивана, и залпом выпил.

***

      Идти было минут сорок, и Зак решил прогуляться. Ноздри щекотали пряные запахи из кофеен, ему улыбались девушки, и он улыбался в ответ. Просто так. Они делились с ним радостью, а он отражал ее обратно автоматически, не хотелось расстраивать унылой физиономией незнакомых людей.       По дороге он зашел в небольшую кафешку со столиками на улице, заказал ужин и не спеша цедил чай на травах, глядя, как среди игл высоток постепенно темнеет небо, как зажигаются окна и мир погружается в разрезанный городскими огнями сумрак.       Голову наполняли тяжелые мысли: Сальвия предупреждала, что от Бастиана будут неприятности, и вот они. Ревнивый сучонок… Не надо было пускать его на порог.       Вырвался тяжелый вздох, и Ржавый попросил еще чая.       Он вспомнил, как пришел к Сальвии в полном раздрае, поняв, что Зейн сбежал и теперь вне зоны досягаемости. Она достучалась до Мантикоры, но тот послал их обоих в Бездну и сказал, что Зак должен сам разбираться со своими мальчиками и не смел его впутывать, даже не ответил, заходил ли к нему Цепкий.       Сальвия после устроила Заку разнос, но в конце смягчилась и сплела какой-то амулет, взяла волосок из пряди в кольце и отдала. Этот амулет вывел Зака на парковку за городом и благополучно истлел.

***

      Громов довольно быстро опустошил бутылку и заказал ещё одну. Всех, кто подходил познакомиться, он посылал, некоторые не понимали этого из-за взглядов вора и настойчиво предлагали себя в качестве компании.       В конце концов ему надоело это, и, шатаясь, он поднялся и направившись к выходу. Когда его остановил ещё один мужчина в компании друзей, это оказался Мич, но вор сделал вид, что его не узнал.       Зейн вышел из бара и закурил.       Уже было темно, фонари освещали пустынную улицу и он, даже не подумав взять такси, двинулся неровной походкой в сторону отеля, вдыхая едкий дым.       Неспеша он шагал, иногда останавливаясь и опираясь о стену, окурок полетел в сторону, а вор то и дело встряхивал головой, пытаясь привести себя в чувство.       Он вырулил из-за угла и уже видел ярко освещенное крыльцо отеля, вокруг которого был разбит идеальный газон с остриженными в виде шаров декоративными кустарниками. Цепкий остановился, задумавшись, что перед тем, как пойти к себе в номер, стоит ли ещё выкурить одну.       С противоположной стороны к двери отеля шел здоровяк с рыжими дредами, он был еще достаточно далеко, чтобы вор смог рассмотреть его в подробностях, но манеру движений, походку и как он выдыхал в сторону сигаретный дым, чтоб не входить в его облако, когда курил на ходу, Зейн уже бы ни с чем не спутал.       Среди ночи черт знает где ему навстречу шел, глядя в телефон, Ржавый.       Зейн замер, хлопая глазами.       — Да сао ни ма, — протер вор руками глаза, — я ведь только две бутылки выпил, а он уже мерещится?       Драконыш услышал знакомый голос и поднял голову, на лице расцвела искренняя улыбка, и он прибавил шагу, двигаясь навстречу.       — Ангел!       Громов отшатнулся и, вопросительно хмурясь, двинулся навстречу. Он шагал все быстрее и едва-ли не подбежал к здоровяку, но прямо перед ним резко остановился и протянул руку, коснувшись его лица. Улыбка как будто сама собой наползла на лицо.       — Я чувствую тебя… Опять снишься что ли? — Зак что-то хотел сказать, но Зейн зажал ему губы, прищепив пальцами, — заткнись… Не хочу сейчас опять слушать твой философский треп, что надо поговорить… Давай ты вначале трахнешь, а? — ответить он не дал, впившись в губы.       Его обняли сильные горячие руки, на поцелуй ответили губы с привкусом пряного табака, драконыш склонился над ним, прижимая к себе.       От вора пахло алкоголем, и его пошатывало, язык и жадные губы казались неуклюжими, но это ничего не значило — Зейн был его, он был тут, держал его, вцепившись в одежду, и прижался всем телом, остальное было уже не так важно прямо сейчас. Сразу стало легче, как будто сведенное судорогой сердце снова стало биться, он смог вдохнуть полной грудью.       — Ты пьян, сейчас с тобой все равно разговаривать без толку, — он беззлобно заулыбался, — к тебе или ко мне? Если ко мне, то я еще нигде не поселился, только собирался номер снять.       — Если не хочешь взять меня прямо тут, — Громов показал пальцем через дорогу, — то нам туда, у меня есть номер.       Он вновь впился в губы и, повиснув на шее, подтянулся и обнял парня ногами за талию.       — Прямо тут, в объективах тысяч камер, — проурчал Ржавый, подхватил его под задницу и понес к дверям отеля, на который указал Громов, — кажется, недавно что-то такое было, так что давай обойдемся?       Он уверенно шагал, крепко держа нетрезвого любовника на руках, прижав его голову к шее, чтоб видеть, куда идти.       — Показывай, куда нам.       Перед ними открылась дверь, и они вошли в просторный холл, Зак сразу направился к лифтам.       Пока его нёс Зак, Зейн облизывал и целовал шею. Вор назвал этаж и продолжил его целовать, он совершенно не обращал внимания на косые взгляды и перешептыванья. Лифтеру оставалось только краснеть и стараться делать вид, что ничего не замечает.       — Быстрее… — нетерпеливо простонал Зейн.       — Мы уже почти на месте, прелесть моя, — Зак перехватил его покрепче и поймал губы в поцелуй.       Раздался сигнал, и кабина лифта выпустила их в коридор этажа. Зак, подчиняясь указаниям Громова, добрался до нужной двери, и в номер они ввалились снова, целуясь как в последний раз. Зак скинул торбу у входа и быстрым шагом направился к кровати, он сам уже так возбудился, что член болезненно упирался в джинсы.       Он бросил любовника в постель, стащил с себя разом бомбер и майку, нетерпеливые жадные руки стали раздевать разгоряченного вора.       Зейн торопливо помог стянуть с себя одежду, глядя на Зака голодными глазами, припал к его телу, покрывая его поцелуями. Рука опустилась вниз, ухватившись за возбужденный член, и взгляд опустился на него.       — Оу… — пошло глянув, вор громко вздохнул и, не отрывая глаз, повторил: — быстрее…       Зак грубо развернул его. Поставив на четвереньки, придержал одной рукой за плечо, а второй оттянул в сторону ягодицу, острая головка мазнула смазкой по проходу, и Ржавый вошёл в любовника, тут же задавая резкий, быстрый темп, с каждым толчком дергая извивающееся от удовольствия тело Громова к себе.       Зейн вцепился руками в простынь, выгибая спину. С каждым толчком стоны становились громче, кожа покрылась мурашками… Какое же удовольствие было чувствовать Зака рядом… и внутри.       — Солнце, как же я скучал, — простонал себе под нос вор, сам двигаясь навстречу толчкам.       — Я тоже, мой Ангел… Безумно.       Он прижал мужчину к кровати, надавив за затылок, и навалился сверху, продолжая двигаться, с силой вбиваясь в задницу.       Вор был на пределе ещё когда забрался на парня и тот крепко сжал его в объятиях. А сейчас, трепеща под напором, Зейн напрягся всем телом и кончил, сжав пульсацией член драконыша.       — Мало… — пребывая в эйфории и не отойдя от оргазма, Зейна весь дрожал от продолжающейся атаки. Останавливаться совершенно не хотелось, — ещё…       — О-о, нет, сладкий, я тебя теперь до самого утра не выпущу, — Зак закусил губу, издав хриплый протяжный стон от сжавших его стеночек, только немного замедлился, двигаясь теперь с акцентом, с силой, смакуя каждое проникновение.       Дыхание перехватывало от ощущений, внутри всё кипело, и с каждым движением Зак пьянел от удовольствия близости.       — Жаль только, сон… — пробубнил пьяным голосом вор, вновь взвыв от грубой атаки, но главное было то, с кем он был сейчас…       Драконыш толкнулся особенно сильно, тихо зарычал и кончил, в последнюю секунду вытащив и окатив горячим семенем спину вора. Он отстранился и шлепнул любовника по заднице, но перерыв случился только для того, чтоб немного сменить позу, повернуть его на бок и расположиться так, чтоб губы доставали до губ, чтоб целовать и ласкать языком стройную шею. Зак вошел снова и вторгся в приоткрытый от тяжелого дыхания рот Зейна языком.       — Святой Ньютон, — простонал Зейн, обхватив одной рукой шею Зака и продолжая хвататься за простынь другой, — Солнце, укуси…       Зубы сомкнулись у основания шеи, до боли сжимая, оставляя темный яркий след. Зак прижал его к себе, обнимая, скользя по телу ладонями.       — Мой Ангел… мой сладкий, — слова перемежались с поцелуями и укусами, — мой совершенный…       Зейн плыл всё сильнее под напором Зака, душу будто выворачивало. Посторонние мысли давно покинули голову, второй рукой вцепился в парня, боясь отпустить.       — Если это сон, то пусть он будет вечным…       — Ты мой сон…       Он взял в руку член Громова, лаская его, водя по длине. Прикосновение от мягкой тёплой ладони сменялось гладкими холодными кольцами на пальцах.       — Мха-а… моё солнце, — Зейн подавался движению руки, хватая ртом воздух.       Веки, задрожав, приоткрылись, и, посмотрев на Зака, широкая улыбка озарила лицо. Он жадно впился в губы, проникнув языком, будто пытаясь проглотить его.       Зак ласкал его, доводя до исступления, отвечал на поцелуй, сплетая языки, кусал и царапал чувственное тело, лаская, дразня, проникая в него, лаская член. И когда Зейн снова кончил, он не остановился, следуя данному обещанию, он продолжил, лишь повернул Громова, сел на кровать, уперев ноги в пол, и усадил вора сверху, прижав к себе спиной, кусая загривок, и снова вошел под новым углом. Он не давал никакой передышки.       Вор, облокотившись ладонями в колени парня, поднимаясь и опускаясь на члене. Он поднимался как можно выше, почти вытаскивая член из себя, затем с силой насаживался как можно глубже. Зак держал его крепко, подавался вверх, хрипло постанывая. Толчок за толчком, и горячее семя в очередной раз наполнило нутро, Зак прижал его, заставляя остановиться, прижав выступающий бугорок на животе любовника, который оттопыривался каждый раз, когда он входил до конца.       Зейн положил свою ладонь на руку Зака, прикрыв глаза и непрекращая улыбаясь.       Усталость и нервное состояние сказывались, как и две бутылки виски внутри. Откинув голову назад, он потерся о парня и незаметно для себя уснул прямо так.       — Ну отлично, — тяжело дыша, драконыш улыбнулся и аккуратно уложил любовника в постель.       Он скинул на пол испачканное покрывало, устроил Зейна в подушках и вытер с тела следы их близости, осторожно, чтоб не разбудить.       Ржавый некоторое время приводил и себя в порядок, использовав полотенце, повесил их вещи на стул, раз за разом замирая, когда поворачивался и видел, как его белокурый ангел крепко спит.       Зак улыбнулся своим мыслям и забрался к Зейну в постель, обняв и уткнувшись носом в волосы. Он уснул не сразу, было слишком много эмоций, его качало и крутило, от обид на сбежавшего любовника и чувства вины, к радости и похотливой тяге, он понимал, как это серьезно, и пьяные шёпоты, что он слышал сегодня, говорили о том, что это взаимно.       — Я тоже хочу, чтоб не заканчивалось…       Постепенно нежное сопение Громова и стук его сердца укачали, и драконыш заснул.

***

      Спустя несколько часов Ржавого разбудило солнце, в его доме не было окон, пропускавших лучи, которые бы добрались до кровати, а тут яркий поток света бил прямо в лицо.       Он попытался отвернуться, загородиться подушкой, но тщетно, а Громов как будто бы вообще не замечал этого, он просто спал, при этом белая чёлка, брови и ресницы светились на солнце, превращая мужчину в какое-то сказочное существо.       Полюбовавшись на зрелище, Зак встал, стараясь не разбудить своего вновь обретённого любовника, и ушёл в ванную.

***

      Солнечный свет все же разбудил Громова, но уже не только светом, но и теплом — стало припекать. Зевая и потирая лицо ладонями, он уселся на кровати, когда услышал звук воды из ванной. Вор замер и опустил руки, а затем опустил взгляд, осматривая себя. Он был голым, в укусах и засосах       — Та т дэ ни, — вор сказал себе еще несколько «приятных» слов и выдохнул. — Зейн, какая ты все же хаусьы да му коу. Не собирался же ни с кем трахаться… — еще раз горько выдохнув, вновь посмотрел в сторону ванной, — надо выпроводить этого… — тут он понял, что понятия не имеет, кто там… — Ну… Не в первой.       Он поднялся, почувствовав в теле небольшую ломящую боль после активной ночи. Невольно появилась довольная улыбка, которую Зейн с усилием стер с лица. Зейн обожал эту ломоту, она напоминала о жаркой ночи, но сейчас это было не вовремя.       Дверь оказалась не заперта, а внутри, за прозрачной стеклянной загородкой, защищавшей от брызг, он увидел знакомую татуированную фигуру.       Зак стоял спиной, немного наклонившись вбок, и промывал дреды от мыльной пены.       Глаза Зейна удивленно расширились, а рот открылся, сердце заколотилось где-то под горлом. Он вылетел из ванной и заметался туда-сюда по номеру.       — Что он тут делает? Как? — внутри Цепкий весь трепетал от радости.        Он хотел поговорить с Заком, но после этой работы... Что ему делать? Ведь в любом случае не ему сейчас что-то предъявлять.       Радость сменилась страхом.       Вор уселся на пол, облокотившись на кровать и положив локти на колени, обхватил голову.