Чертог

      Сколько прошло времени, он не знал, но мир схлопнулся, и Зейн открыл глаза, он все еще находился все в том же месте, где они пили с Красным, и на нем спал щенок. В зале было пусто, и царила тишина. Лишь шумел ветер среди открытых галерей, и где-то далеко звучали голоса. Стоял полумрак, но было достаточно светло, чтобы не теряться и видеть, что происходит вокруг, на маленьком столике стояло блюдо с фруктами и золоченый кубок, запотевший от холодного содержимого.       Вместе с пробуждением вернулась и боль.       Зейн сел и схватился за сердце, застонав, щенок спрыгнул на пол, потерся о нового хозяина и положил череп на ноги. Громов сграбастал маленькое существо и прижал к себе, крепко обнимая. И так и сидел, медленно приходя в себя от пережитого видения.       — Ну что, черепундель, пошли отсюда, — проговорил он, поднимаясь, — пожалуй, все же надо поговорить с Заком.       Он прошёл по внутреннему двору, держа малыша на руках, а когда он вышел к фонтану, то застал там Мантикору, говорившего с несколькими вояками. Викантру прервал разговор и направился навстречу, глядя на вора с явным интересом.       — Учитывая, сколько ты выпил, я думал, ты проведешь в видениях еще минимум сутки. Все же стоило ограничиться рюмкой и перейти на что-то другое, как я и предлагал. — Красный с участием оглядел своего гостя, — ты как себя чувствуешь?       — Пойдёт, — улыбнулся Громов, — даже голова не болит. — Он потрепал за ухом щенка, — но в следующий раз я бы все же ограничился обычной выпивкой.        — Без проблем, — пожал плечами демон, — а теперь можно поговорить о делах. Мне категорически нужен один камушек, и я хочу попросить твоей помощи, — он хищно ухмыльнулся. — Только пойдем в местечко поспокойнее. Не обязательно всем знать подробности.       — Аха-ха-ха, — Зейн подошел к Красному, — ну пошли, Ягодка, обсудим, — шлепнул того по заднице, хихикнув, — чем расплачиваться будешь?       — Я полагаю, мы договоримся, — викантру фыркнул и закатил глаза, никак больше не реагируя на фамильярный жест.       Он провел Зейна в другую часть дворца, и они поднялись по широкой лестнице, в какой-то момент Красный пустил Громова спереди, и звук копыт стих, сменившись шагами. Громов обернулся и увидел позади мужчину с теми же чертами лица и длинными черными волосами, в чем-то похожем на форму спецназа без нашивок.       — Опа… — вылупил глаза Зейн, рассматривая «спецназовца» с длинными волосами, — ягодка, ты тоже умеешь менять внешность?       — Только на эту, и это нормально для нас. В смысле, для викантру, — он остановился, чтоб открыть с колюча тяжелые резные двери, и впустил Громова в что-то среднее между кабинетом и холостяцкой берлогой викторианского ловеласа.       — Гы… — хохотнул Зейн, рассматривая убранство, — не интересуй тебя только женщины, я бы заподозрил, что ты меня сюда пригласил не из-за камушка. — Он продолжал нести щенка и поглаживать его, спросил вор, посмотрев на зверька, — ничего, что он тоже тут?       — Это твой зверек, пока он не гадит по углам и не грызет мои вещи, меня все устраивает. — Красный запер за ними дверь на внутренний засов и прошел к столу, над которым висела огромная картина с сатирами, ворующими нимф у озера, на множестве тел не было ни клочка одежды. — Тем более вы так мило смотритесь в одном цвете, — не удержался он и всхрапнул.       Демон достал из стола большого формата рукописный журнал, открыл и стал искать нужную страницу.       — Это не мой черепундель… — проговорил Громов, продолжая гладить щенка. Вопросительно нахмурившись, вор поднял взгляд на Красного, — в смысле, в одном цвете?       — Черепундель иного мнения, — демон поднял взгляд, не поднимая голову, — там слева есть дверь в уборную, в ней зеркало.       — Мало ли какое у него мнение, — проговорил Зейн, направившись в уборную, — как только найду его хозяев или того, кто позаботится о нем, отдам. Я ему даже имя не даю, — вор зашёл в уборную и посмотрел в зеркало, — сао ни ма! — раздался крик, и Громов выглянул с широко раскрытыми глазами, — почему я стал блондином?!       — Платиновым блондином, хочу заметить, вплоть до ресниц, — спокойно ответил демон, — никакой вульгарной солнечности, только свет звезд. Я полагаю, это как-то связано с твоими видениями и действием сомы, возможно, пройдет со временем. Но это не точно. С другой стороны, ты всегда можешь что-то с этим сделать…       Он отыскал нужный разворот и разложил журнал на столе, прижав края при помощи пресс-папье.       — То есть я так облондинился потому, что выпил? — Вор вышел из комнатки и подошёл к столу, опустив щенка на пол, — я в следующий раз подумаю, стоит ли с тобой пить.       — Не драматизируй, — Мантикора оскалился, — но вообще пить с демонами так себе идея для нормального человека. Хотя я таковых тут не вижу.       Красный указал Громову на рисунок кристалла в рамке из сложного узора.       — Это «Сердце огня», могущественный артефакт, используется на больших играх, которые пройдут через месяц, и мне очень нужно его заполучить, но выиграть или купить его не представляется возможным.       — Милый камушек, — проговорил Зейн, разглядывая кристалл. Он поднял взгляд на Красного, — мне надо знать, что за игры, где проходят, и всю имеющуюся информацию о самом камне и его хранении. А также, что мне с этого… — улыбнулся вор, — ну, кроме забавно проведённого времени.       — Это какая-то там галактическая империя, это большие гонки на уединенном планетоиде, на котором туристов окажется втрое больше, чем местного населения. Мир напрочь лишен магии… единичка, кажется, в знакомой тебе терминологии. Никаких аномалий, ничего такого. Настолько, что этот кристалл там всего лишь красивая игрушка. — Заговорил викантру, оперевшись кулаками в стол, — я дам тебе все карты, денег и всю информацию, что у меня есть, но такие, как я, там не могут находиться, а потому я не буду висеть у тебя над душой во время работы. — Он усмехнулся, глядя Громову в лицо.       Немного помолчав, Красный продолжил.       — Так или иначе, на гонки к участию допущено только местное дворянство, они украшают свои болиды драгоценными знаками рода, и в носовой фигуре этот кристалл и стоит. Этот и еще парочка там есть интересных… Сам камень — это тюрьма, в которую заточено живое сердце огненного элементаля.       — Все расходы за твой счёт? — облокотился Громов руками на стол и, вздернув бровью, улыбнулся.       — Все. — Викантру склонил голову на бок и заулыбался, пососав губу, — в том числе на развлечения, при условии, что по итогу я получу желаемое. И сразу документы и всё, что требуется для проживания в люксе, чтобы при необходимости ты мог быть вхож в круг этих обсосов за счет достаточно дорогого шмотья и всего, что прилагается.       — Обговорим мой гонорар? — Вор встал, скрестив руки, поджав губы, — в будущем за тобой будет должок…       — Должок? — Черные глаза сощурились, — хорошо. Одна твоя просьба, я выполню ее без вопросов и возражений, но при этом это не должно принести мне вреда. Идет?       — Конечно, — улыбнулся глазами Зейн, — как я могу запросить что-то, что может тебе навредить. Можешь сложить это всё, и я выдвигаюсь.       Громов сначала думал, что сразу пойдёт к Заку, но сейчас решил, так будет даже лучше: отвлечется, окончательно успокоится, а после они все обсудят. Красный не знает, но это дело оказалось как никогда вовремя.       — Хорошо, я распоряжусь. Только для начала тебе придется переодеться. — Демон выпрямился и отошел от стола, — я пришлю к тебе портных, это не займет много времени. Ты питомца с собой берешь?              — Я не думаю, что там он сможет нормально себя чувствовать… — Закусил губу вор, — я так понимаю, ты там находиться не можешь потому, что магическое существо… — Он показал на щенка, — но ведь и он тоже. Если есть возможность за ним присмотреть, но при этом не пусть его на корм?       — Хорошо, но ты его заберешь, когда принесешь мне кристалл. Альбинос мне на псарне на хер не сперся, — кивнул Мантикора, прежде чем выйти из кабинета.       — Эй… — Громов присел на корточки и погладил зверька, — не слушай его. Черепундель ты очень миленький. Что тут за дискриминация такая… — Он улыбнулся, взяв его на руки, — подождешь меня тут немного, хорошо?       Через несколько минут двери открылись, и в кабинет вошли несколько козлоногих, прикатив с собой рейлинг с десятком вешалок, следом шли служки с коробками обуви и уже знакомая особа, которая приносила щенку еду, вооруженная поводком и миской.       — Та дэ ни, — обреченно выдохнув и на минуту прикрыв глаза, — надеюсь, этот шопинг не надолго.       Вопреки опасениям, все случилось быстро. Высокий и худощавый портной быстро снял мерки, посмотрел палитру, и буквально со второй примерки на Зейна сел графитового цвета строгий, идеально севший на него костюм-тройка с черной рубашкой из плотного матового шелка и галстуком цвета индиго с золотым узором. Помимо этого Громову выдали сумку с несколькими сменами рубашек и белья, так же быстро ему подобрали ботинки, которые ощущались как горные кроссовки.       Слуги обращались к нему исключительно «Мастер Зейн», были вежливы, но при этом напряжения особенного не чувствовалось. Девушка накормила щенка, нацепила на него шлейку и увела, хотя тот скулил и упирался, пытаясь вернуться обратно к Громову.        — Гай, — вор посмотрел вслед упирающемуся зверьку и поджал губы, после встряхнул головой, сосредоточившись на происходящем. Осмотрел себя и взял сумку, и когда все покинули помещение, не дождавшись Красного, решив, что прощаться смысла нет, открыл брешь в нужный мир и шагнул туда.

***

      Перед Громовым открылась панорама большого города на горизонте, на фоне заходящего солнца, подсвечивающего шапку смога кроваво-красным. Он стоял на почти пустой парковке рядом с закрытым и заброшенным парком развлечений, под ногами был потрескавшийся асфальт, а в воздухе пахло недавним дождем.       Вор был одет в черный костюм, идеально под него пошитый, с черной же рубашкой и узким галстуком, в руках у него был чехол с еще парой пободных прикидов, на плече рюкзак.       В кармане зажужжало, и вор вытащил то, в чем без проблем распознал телефон — полупрозрачный, похожий на квадратик темного стекла со скругленными краями. На экране значился входящий вызов.       Громов повертел телефон в руках, закинул сумку за плечо и выдвинулся в сторону города, ответив на звонок.       — Да, слушаю.       — Мастер Зейн, меня зовут Мартин, я ваш личный водитель. Сигнал с вашего телефона сообщил о прибытии в зону приема. Для того, чтобы я мог за вами приехать, сообщите о том, где вас найти, — голос был мягким и вежливым, со смеющимися нотками, выдававшими человека в хорошем настроении.       Громов остановился и осмотрелся.       — Я около парковки рядом с каким-то… парком, и, кажется, он заброшен.       — Да, я знаю, где это, буду минут через двадцать, — проговорил Мартин и отключился, оставив Громова ждать.       Машины по трассе проезжали почти бесшумно, было слышно только, как гудят колеса, зато слышно было птичьи трели и шелест теплого ветра в высоких темно-зеленых кронах цветущих деревьев.       Зейн опустил на землю сумки и, спрятав руки в карманы, внимательно осматривал окрестности. В голове сам собой возник Зак, его не хватало, и вор, глубоко вдохнув, постарался выкинуть его из головы и грустно улыбнулся, уставившись на горизонт.       Солнце село, и алый закат стал фиолетовым, медленно угасая, хотя до сумерек было еще далеко. Даже меньше чем через полчаса парковку осветил свет фар, и около вора остановился белый автомобиль. Снова раздался звонок — водитель проверял, к тому ли человеку он подъехал, и, как только Громов достал его из кармана, у машины открылась пассажирская дверь.       Зейн закинул свой багаж в салон и забрался сам.       — Мартин, — проговорил Зейн, — пожалуйста, только не называй меня мастером.       — Да не вопрос, — Мартин белозубо улыбнулся.       Он оказался парнем лет двадцати пяти на вид с черной до фиолетового отлива кожей и пронзительными фиолетовыми глазами, плоский нос, широкие губы и бритая под магавка голова. Одет он был в недорогой черный костюм с черной же рубашкой.       — Мне велено отвезти вас в «Палас» и в дальнейшем выполнять указания. Мои услуги оплачены на месяц вперед.       — Мартин, что ты слышал о гонках? — спросил Громов, посмотрев в зеркало заднего вида. — Бывал?       — О, вы на гонки? О! Это шикарно, я с семнадцати ни одних не пропустил и уже боялся, что в этот раз не смогу попасть…       Парень пустился в объяснения о том, как проходят гонки, какое это грандиозное событие, стал перечислять участников этого года и особенности их гоночных машин.       Зейн улыбнулся, слушая парня, он явно был очень увлечён этими гонками.       — Если достанешь мне списки участников вместе с их болидами и списком команд, — проговорил вор, дослушав Мартина, — то я тебе куплю билет на гонки.       — Ловлю на слове, — парень подмигнул и взялся за руль.       Дорога в город и до отеля заняла немногим более часа, Мартин болтал без умолку, рассказывая приезжему о городе, и озвучил, что у него есть рабочий график, однако, если он будет нужен, Зейн может вызвать его в любое время.       В отеле было немноголюдно и прохладно, роскошь везде очень похожа — золото, узорчатый полированный камень и натуральное дерево или его имитация.       Громов никогда не любил подобную обстановку и всегда чувствовал себя в ней неуютно, но при этом он шёл с таким видом, будто всю жизнь так прожил. Он подошёл к ресепшену, к девушке, и, назвав имя, ожидал, когда его оформят и дадут ключ.       Все было быстро и четко, портье проводил его до лифта, а после и до номера, даже не намекнув на чаевые.       В конце концов Зейн остался один в пустом номере на несколько комнат с дорогой минималистичной обстановкой, большим панорамным окном с видом на город с пятнадцатого этажа и обширной ванной, куда могло поместиться двое. В руках у него осталась ключ-карта от номера.       — Тут ванна размером с мой дом на Аргусе, — хихикнул вор, осматриваясь.       Пройдясь по комнатам, он вернулся в гостиную. Снял пиджак, кинув его на диван, подошёл к бару и, выбрав себе крепкий напиток, налил в рокс и, отпив, улыбнулся, — неплохо.              Тут же он обнаружил полку с сигарами. Взяв одну, покрутил в руках, вспоминая, как парни в мастерской в юности угощали его и учили их курить. Улыбнувшись, отрезал гильотиной кончик и вдохнул запах холодной сигары. Взяв горелку, поднес её к виоле, и листья стали обугливаться, покрутил, подул на кончик и затянулся.        Взяв рокс, Громов вышел на балкон, подошёл к прозрачным перилам и посмотрел вниз. Город шумел в вечерней суете, горели огни, снизу проносились машины, меж домов летали дроны.       Солнце село в восемь, оставив лишь тонкую светлую полоску на горизонте, но в засвеченном городскими огнями не было видно звезд.        Осмысливая свои дальнейшие действия. В первую очередь надо выяснить, в какой команде находится камень. Узнать весь состав команды и найти какого-то механика, по телосложению похожего на него. У него в голове возник пока расплывчатый план, но детали обдумать он ещё успеет.       А сейчас было неплохо… Прохладный ветерок обдувал тело, неплохая выпивка, сигара. Правда, было немного одиноко, и перед внутренним взором опять появились зелёные глаза.       Хмыкнув себе под нос и встряхнув головой, вновь постарался выкинуть все из головы и, вернувшись к небольшому столику, стоявшему на балконе, уселся рядом на кресло и продолжил смаковать алкоголь и сигару, отличные, надо сказать. Было уже холодно, но возвращаться внутрь не хотелось.

***

      Зейн проснулся в широкой кровати с мыслью, что это самый большой траходром, на котором он спал. Как только эта мысль проскользнула, посмотрел вниз на свой стояк:       «Ну а как же иначе…»       Поднявшись с постели, вор пошел в ванну, где под каплями воды опустил свою руку на член и стал водить вдоль ствола.       В голове стали вдруг возник образ Кая, как тот обняв его сзади и покрывая поцелуями шею, положил свою руку поверх его, помогая дойти до кульминации. Зейн прикрыл глаза, тяжело задышал и застонал. На губах он почувствовал мягкие чувственные губы, а во рту появился раздвоенный язычок. Большие ладони прошли по талии, прижимая к себе.        Вор почувствовал горячее дыхание около уха, и томный голос прошептал: «Я тебя не отпущу, Ангел…»       Громов, застонав сильнее, спустил на пол, открыл глаза. Он был по-прежнему один.       — Зейн, ты уже с ума сходишь, — он подставил лицо потокам воды, — вы все равно не вместе… Надо что-то с этим делать. Так больше нельзя.

***

      С того момента, как Зейн ушел, Зак не находил себе места. Он не знал, как быть, понимая только то, что так просто это оставлять он не может. Неужели вот просто из-за недоразумения и болтливого языка Бастиана все закончится? Неужели его Ангел настолько ему не доверяет, что даже не хочет теперь видеть?…       Он мог почувствовать, куда идти и где искать, пусть и очень примерно, и когда Зейн сместился на Дно миров, стало понятно, что он намеренно идет туда, куда Ржавый за ним не сунется, и Заку стало совсем худо.       Он метался, пытаясь хоть как-то собраться, но вдруг… фокус сместился.       Он понятия не имел, что это за мир, только какие-то смутные давние образы о нем остались из тех коротких дней, что там пробыл Кай, для него это было тяжелое время.       — Я тебя не отпущу, Ангел, — он тихо выдохнул, закусив губу, и стал собираться.

***

      — Доброе утро, — защебетал Мартин в трубку, — я прибыл и готов к насыщенному дню. Жду вас у входа, машина та же.       — Хорошо, — разговаривая, Громов одновременно одевался, — я скоро буду.       Зейн надел синие джинсы, рубашку, на которой не стал застегивать две верхних пуговицы, и пиджак, сложив в его карманы все необходимое. Обувь — ботинки, вышел из номера и, спустившись вниз, подошел к белой машине.       — Привет, Мартин, — улыбнулся Зейн, усевшись в этот раз спереди, — отвези меня в магазин с техникой, и ты ещё не узнал информацию, которую я просил?        — Нет еще, я покидал запросы, но за ночь я такое не раздобуду. Завтра или послезавтра все будет, — извиняющеся улыбнулся парень. Сейчас есть только официальные списки, которые и так в общем доступе: кто с какой планеты, от какого дома, на какой машине, — он передал Зейну карбоновую полоску с единственной кнопкой, нажав на которую, Зейн развернул голографический экран с официальным ресурсом Великих гонок, где были расписаны все участники.       — Хорошо, — Громов начал изучать доступную информацию, и это мероприятие действительно было грандиозным, освященным всеми источниками. Вор с большим интересом изучал информацию, заметив, что закипает на лица гонщиков. Вздохнув, закусил губу, — Мартин, а где тут вечером можно выпить и расслабиться?       — Зависит от того, что вы имеете в виду под этим. — На лице водителя появилась хитрая ухмылка, — Ставки? Бильярд? Девочки?       — Мальчики, — тоже усмехнулся Зейн, повернув голову и подмигнув.       Мартин поиграл бровями, скосив взгляд на Громова, яркие глаза смеялись.       — Люблю гей-бары, намного более приятные места, чем обычные, и подкаты от парней всегда вежливее, чем от женщин, а брызжущих тестостероном ублюдков, самоутверждающихся перед своей дамой сердца, и не встретить вовсе. — Он завел двигатель, — Я отвезу вас в свое любимое местечко, не самое респектабельное, конечно, но приятное. Но это на вечер. А сейчас куда?       — Как я сказал, в магазин с техникой, — проговорил Громов, начав рассматривать окрестности, — хочу посмотреть, что у вас тут есть интересного, а потом съездим на место проведения гонок.       — Трасса сейчас закрыта, — они двинулись с места, и парень вошел в поток движения, ориентируясь по городу без подсказок, — чтобы проникнуть туда, нужно договариваться с администрацией, либо найти обходной путь, но если нас поймают на треке, то штрафанут за проникновение на закрытую территорию.       — Понимаю, что территория закрыта. Я договорюсь. Хочу сам оценить территорию и дорогу… Может, прокачусь…       — Как скажете, — темнокожий водитель нажал кнопку и затемнил боковые стекла, закрывая их от яркого солнца и посторонних глаз, они повернули на освещенную улицу.       Город был разрезан дорогами на ровные квадраты кварталов, тут было достаточно просто ориентироваться, и, проехав через несколько поворотов, они остановились около крупного торгового центра на несколько этажей.       — Вам составить кампанию?       — Не надо, — улыбнулся Громов, подавив в себе желание спросить, какой части тела он хочет составить компанию, — лучше сходи нам кофе возьми.       — Какой вы предпочитаете? — уточнил Мартин и, получив ответ, кивнул.       Они вместе вышли из машины, оставив ее на подземной парковке, поднялись на лифте, водитель вышел на первом этаже, а Громов поехал на четвертый, когда двери открылись, он оказался в, пожалуй, в самом большом магазине электроники из всех, что он видел.       — Тьеа ла, — открыл рот Зейн, усмехнувшись, пошёл по рядам, рассматривая технику.       Он выбрал себе ноут, несколько камер, пару микрофонов, кое-что из запчастей. Тут же нашёл даже небольшие наборы инструментов для работы с мелкой техникой. Проведя там несколько продуктивных часов, наконец вышел из магазина с пакетами в руках и спустился на парковку, где его ждал Мартин.       — Кофе, поди, остыл, — хихикнул Зейн.       — Остыл, был выпит, куплен новый, и так далее по кругу еще три раза. Еще была еда, но от нее осталась только пара пончиков, и этот кофе еще вполне себе горячий, — легкомысленно проговорил водитель.       Он сидел на краю открытого багажника своего авто, внутри которого стоял маленький складной столик, на котором и были бумажные стаканы и коробка с пончиками, сам он, пока Громов не подошел совсем близко, рубился в какую-то игру на портативной консоли.       — Ма да поесть… — Громов взял кофе, — надо не забыть… Поехали дальше.              — Мы можем купить что-то по дороге, если не хотите сладкое. — Мартин сложил все, выбросил пустые стаканы и закрыл багажник. Коробку с пончиками он положил между передними сидениями, на смуглых до черноты щеках и уголках губ были хорошо видны следы сахарной пудры.              — Да, сахарочек, давай заедем, — улыбнулся глазами Зейн, поглядев на парня, — наблюдательный…       Парень аж поперхнулся.       — Саха…? — Он повернул к себе зеркало и стал вытираться, рассыпаясь в извинениях.       Он мог бы покраснеть, но этого все равно не было бы видно и под лучшим освещением, чем легкий полумрак в машине.       Мартин завел двигатель, и вырулили с парковки. На выезде из города ненадолго свернули в придорожное кафе, и Зейн получил небольшой комплексный обед из бургера, картошки и еще одного кофе, и после авто направилось в сторону места проведения гонок, тут было не промахнуться, указатели пестрели вдоль всей дороги, призывая купить билеты и демонстрируя лица участников, каждый из отпрысков местных знатных семей позировал на фоне своего болида, капот которого был украшен знаком дома, инкрустированными драгоценными камнями.       Громов, рассматривая машины с камнями, уже понял, какую семью ему надо рассмотреть более пристально, но своему водителю это не сказал. Пусть ищет информацию на все семьи, будет меньше подозрений.       — Сахарочек, если найдёшь информацию до утра, то сможешь сам выбрать место на гонках, хоть в вип-зоне, — проговорил вор, думая, как хорошо, что платит не он.       — Зейн, пожалуйста, зовите меня по имени, — водителю определенно было неловко из-за такого фамильярного прозвища. — И я очень постараюсь это все найти.       — Конечно, Мартин, — проговорил Громов, отвернувшись к окну, и закусил губу, всеми силами стараясь не ляпнуть ещё чего. Больше он не сказал ни слова, сосредоточившись на проработке плана.       Чтобы забить образовавшееся молчание, парень включил радио. Играла музыка, ведущие рассказывали сплетни про звезд, ничего особенного, но это немного разрядило обстановку.       На дорогу до места проведения гонок они потратили два часа и остановились на огромной парковке перед плоским и длинным двухэтажным зданием из зеркального стекла, обнимавшим собой старт гоночной трассы. За зданием виднелись трибуны и высокие флагштоки, пока, правда, флагов на них не было.       Зейн вышел из машины, запихав руки в карманы, посмотрел на громадину перед собой.       — Я тут часов пять пробуду, — проговорил он, оглянувшись на водителя, который вылез из машины, — ты, если хочешь, можешь пока покататься.              — Тут не то чтобы есть куда кататься, а возвращаться в город нет смысла — мне придется возвращаться обратно сразу же, как доберусь. — отмахнулся Мартин.       Он снял пиджак, цапнул свою консоль и устроился ждать.

***

      Было уже заполночь, когда машина остановилась недалеко от ярко освещенного клуба, оттуда негромко играла музыка, никаких ухающих басов, просто клуб. У дверей стояли парни небольшими группами, хотя среди них попадались и девушки, и курили, выдыхая густой белый пар.       — Приехали, — отрекомендовал Мартин, — бар «Кошачья лапка», в выходные тут более многолюдно, но и сейчас вроде не особенно пусто.       Громов вылез из машины, сняв пиджак и кинув его в салон. Закатав рукава рубашки, вор широко улыбнулся.       — Ну что, познакомимся с местными котиками? — он направился внутрь.       Водитель только обреченно вздохнул ему вслед. Отдыхать с клиентами он не любил, плюс ко всему это было еще и частью его контракта — оставаться в рамках профессиональных отношений. Что ж… на месяц придется забыть про это местечко, но зато он неплохо заработает.       Машина тронулась с места и укатила дальше, снова встретятся они только утром, и надо было выспаться.       Громова же встретила радостная суета за дверями бара, уютная обстановка под старину, длинная стойка, живая музыка на маленькой сцене, где сидел мужчина в готах с гитарой и пел блюз.       В помещении стоял полумрак. Народу действительно было не очень много, но так было даже лучше. Зейн подошел к барной стойке, оценивающе рассматривая мужчин, и, усевшись за высокий стул, заказал себе виски.       Громов поймал на себе несколько заинтересованных взглядов. Один из них был высокий крупный мужчина с чёрными волосами, карими глазами и маленькой родинкой с левой стороны губ. Чертами лица привлекал, и в районе паха зашевелилось. Зейн, взяв свой стакан, улыбнулся мужчине и подошел к нему.       — Сладкий, тебе составить компанию? — спросил он, глядя в глаза. От чего было видно, что мужчина широко улыбнулся, продолжая вора рассматривать.       — Составь, — он поднял свой стакан, — Мич.       — Тони, — слегка задел своим стаканом об стакан мужчины, и они выпили. — Ты местный или приезжий?       — Приехал на гонки, — проговорил парень, раздевая взглядом вора.       — Какое совпадение, — закусил губу Громов, — я тоже.       — Действительно совпадение, — засмеялся Мич, — может, судьба?       — Нет, все же совпадение, — выпил Зейн и провел большим пальцем по родинке, закусив губу, — Уичини …       Мужчина поймал его руку и встал со своего стула, подойдя вплотную к Зейну. Положил свою руку на бок и проскользнул к спине. Вор затаил дыхание, в штанах набухло.       — Тони, ты такой шустрый, — Мич посмотрел в глаза Тони и почувствовал упирающийся член в его ногу. Он улыбнулся шире, — а еще у тебя очень необычный цвет глаз.       — А ещё изголодавшийся ротик и скучающая задница, — прищурился Зейн, тоже встав со стула и опустив свою руку на задницу парня, подняв глаза вверх и неспеша облизав губы, — может, уйдем отсюда и исправим это недоразумение?       — Ещё даже пятнадцати минут не прошло, как ты сюда зашёл, — хихикнул парень, приблизив свое лицо очень близко к лицу вора, — а уже не терпится покинуть бар?       — Следил за мной? — риторически проговорил Зейн, не удержавшись, лизнул губы Мича, которые находились очень близко.       — Ты очень внимание привлекаешь, — заметил мужчина, легонько соприкоснувшись губами, — не боишься, что я буду груб?       Громов широко улыбнулся, переместив руку на выпирающий член Мича, сжав его и начав массировать. Подтянул его голову и прошептал:       — Я надеюсь на это.       — В соседнем здании можно номер снять...       Зейн чуть отстранился, залпом допил содержимое рокса и потянул парня к выходу.

***

      Ближе к утру Мич уснул, Зейн аккуратно выбрался из объятий, оделся, посмотрел на спящего, усмехнувшись и проверив его шмотки, но, кроме телефона и сигарет с зажигалкой, ничего не было.       Вернув телефон обратно, а сигареты с зажигалкой прихватив с собой, тихонько покинул номер. Спустившись к ресепшену, предупредил, что там до утра пробудут, и попросил не заходить и не будить, заплатил за номер и вышел на улицу.       Ещё было темно, Громов закурил, оглянулся на мотель, улыбнувшись, и неспеша пошёл к своему отелю.

***

      Зак открыл себе двери и оказался на парковке около заброшенного парка. Он вздохнул, поправил рюкзак и направился к дороге. Он был одет в псевдо-милитаристичные штаны в фиолетовых разводах, берцы, рыжую майку и парку в нашивках.       На трассе он проголосовал, и уже скоро его подхватила попутка, его приняли за одного из тех, кто едет на гонки заранее, чтобы успеть посмотреть тренировки и встретить прибытие всех участников.       В городе он был к утру, его подкинули до небольшого мотеля, где он взял себе номер, ему показалось, что он почуял запах Зейна в холле, но так мимолетно, что Ржавый решил, что просто выдает желаемое за действительное.       Он поднялся в номер и завалился спать, решив, что завтра будет думать, как искать одного единственного человека в огромном мегаполисе, когда он не представляет даже, откуда начинать.