Их королева

— отдыхай, regina della mia anima (королева моей души), завтра мы погуляем по Флоренции, а сейчас ты должна отдохнуть— он прижал меня к себе, накрывая нас обоих стеганным одеялом, и решив что это будет хорошей идеей, я сосредоточилась на своем щите, накрывая Маркуса им и уводя нас обоих в мир покоя на эту ночь. Провести всю ночь в объятиях собственной пары оказалось потрясающе. Но в конце концов первые лучи солнца, восходящего над Италией, пробились сквозь цветные витражи балконных дверей и окон и окутали мягким светом покои, хранившие нас этой ночью. Почувствовав тепло света на своем лице я с лёгким трепетом распахнула глаза. Я лежала обвитая вокруг тела Маркуса как коала, холод его обнаженного тела идеально сочетался с мягким теплом одеял и света, в которых мы оказались. Я чувствовала полное умиротворение. События прошлой ночи всплыли в моем сознании, когда я вновь прикрыла глаза и опустила голову на его грудь там, где должно было биться сердце, где соединялись наши души. Умиротворение и любовь к этому вампиру было всем, что я ощущала в тот момент. Но желание начать новый день пересилило мысль остаться в этой постели до следующего заката. Позволив себе понежиться так ещё пару минут, я всё-таки откинула тёплое одеяло и встала, не найдя ничего лучше, как спустив ноги на мягкие ковры и пройдя через комнату, открыть балконные двери и выйти наружу, отдаваясь теплым лучам рассвета. Двор, на который выходил балкон был закрыт, так что я не беспокоилась о приватности. Я стояла, оперевшись руками на перила, предоставив тело солнечному свету и легкому ветерку, пока не почувствовала как рука обвила мою талию и притянула мое тело ближе к своему обладателю. Я повернула голову и посмотрела в его глаза. Они на мгновение показались мне словно самый изысканный глубоко красный бархат, такие же совершенные и мягкие. Вторая его рука легка на мою щеку, слегка приподнимая голову пока наши губы не соединились в мягком, удовлетворенном поцелуе. Я прикрыла глаза, и когда наконец отступила, прошептала — Доброе утро, Αγάπη μου (моя любовь)— он положил голову на впадину между плечом и ключицей и я расслабилась, откинувшись на его тело. — Доброе утро, Η βασίλισσα της καρδιάς μου. (Королева моего сердца)— тихо прошептал он, но что-то в его голосе изменилось. Я чувствовала его голод. От автора Глаза Маркуса резко открылись, и первые лучи солнечного света пронзили полумрак комнаты. Его клыки слегка удлинились - рефлекторная реакция на голод, который терзал его после ночи, проведенной в муках страсти со своей возлюбленной. В его груди начало подниматься беспокойство, когда он не нашел ее рядом с собой, но внезапное легкое дуновение ветерка коснулось его кожи там, где она была все ещеобнажена и он обратил внимание на открытые двери балкона и слегка колышущийся тюль. Поднявшись с кровати, не удосужившись даже накинуть что-то на полностью обнаженное тело от отправился за ней. Она стояла прислонившись к перилам, и запрокинув голову навстречу солнечным лучам, утопая в них. Он подошел к ней, обвивая рукой ее талию. Она мгновенно оглянулась, когда его холодное обнаженное тело коснулось тепла ее мягкой плоти, давая ему взглянуть на ее прекрасные черты. Ее глаза распахнулись, а губы изогнулись в ленивой улыбке, когда она почувствовала его присутствие. Они приветствовали друг друга, обменявшись сладким поцелуем, прежде чем он почувствовал подступившее желание насытиться, обжигающее горло, и желание обладать, пересилившее его. Он поднял ее на руки заставив взвизгнуть, и занес ее обратно в их спальню, укладывая на кровать. В комнате все еще слабо пахло их совместным возбуждением от прошлой ночи. Он явно ощущал это, и от этого запаха по его телу пробежала дрожь, несмотря на мучительную жажду. Он наклонился к ней, исследуя ее шею, вдыхая сладкий аромат ее кожи, чувствуя, как под ней быстро пульсирует кровь. Он знал, что ему нужно насытиться, его глаза темнели от голода и вожделения, но желание просто быть с ней было сильнее. Пока что он мог сопротивляться. Он нежно поцеловал ее, проводя языком по нежной коже ее шеи, наслаждаясь ее вкусом. На ее плече уже покоился след от его клыков, а тело во многих местах покрывали синяки. Однако стараясь сдерживать собственные порывы, он не мог отвечать за нее. Pov Eva Мои глаза расширились от возбуждения, хотя я все еще побаивалась этого, но жар от подобным мыслей был сильнее. Я прекрасно знала, кем он был и в чем нуждался, а также знала и силу своей любви к нему. Медленно повернув голову набок, я обнажила шею в молчаливом предложении. От автора Маркус почувствовал, как его сердце, или то, что от него осталось, наполнилось нежностью и благодарностью. Он снова мягко поцеловал ее, опускаясь губами к ключице и покрывая ее нежными поцелуями. Он не торопился, а его клыки слегка касались ее кожи, пока предвкушение нарастало. Комната была залита мягким золотистым светом, освещавшим контуры их тел. Ее грудь поднималась и опускалась с каждым ее неглубоким вздохом, соски напряглись от желания. Он задержался у ее шеи, обнажив клыки, и прошептал: —Ты уверена, дорогая?—она коротко кивнула, не сводя с него глаз. И в конце концов ответила, наконец совладав со своим голосом Pov Marcus —Я доверяю тебе, Маркус.—Ее страстный шепот вызвал у меня дрожь возбуждения. Коротко вздохнув я вонзил клыки в ее шею, чувствуя, как первоначальное сопротивление уступает место сладкому, теплому потоку ее жизненной силы. Я застонал, вкус ее крови, словно опьяняющий эликсир, разжигал страсть. Я жадно впился в нее, и мой голод на мгновение взял верх над контролем. Ее тело выгнулось подо мной, с губ сорвался стон. Но это был не стон боли, а скорее стон чистого удовольствия, что еще больше разжигало голод во мне. Pov Eva Я чувствовала его желание, его нужду, и это заставляло меня хотеть его только сильнее. Мои руки блуждали по его рельефной груди, ногти слегка царапали ее, посылая волны удовольствия по его телу. Он снова застонал, инстинктивно прижавшись своими бедрами к моим. От автора Маркус почувствовал, как тепло ее крови разливается по телу, наполняя его энергией и неистовой страстью, которую сложно было обуздать. Он поцеловал ее в шею, втягивая клыки, и спустился к ее полной груди. Он взял один из набухших от возбуждения сосков в рот, сильно посасывая и дразня его языком, вызывая стон, который был музыкой для его ушей. Ее тело пылало от ощущений, каждое прикосновение, каждый поцелуй были искрой, которая разжигала огонь между ними. Она все еще была слишком чувствительна после прошлой ночи. Ему стоило быть предельно осторожным. Pov Eva Очень нежно он вошел в меня, почувствовав, как я напряглась вокруг него, несмотря на небольшой дискомфорт, который испытывала со вчерашнего вечера. Смесь боли и удовольствия была пьянящим коктейлем, заставившим мои бедра приподняться ему навстречу. От автора Он знал, что прошлой ночью вампир в нем не смог полностью сдержаться и корил себя за это. Но при свете дня он казалось был еще более нежным, более человечным. Его движения были медленными и обдуманными, каждое движение было рассчитано на то, чтобы приблизить ее к краю, но пока не толкать за него. Pov Marcus Ее стенки сжались вокруг меня, безмолвный протест ее тела был словно звон сирены. Я чувствовал ее боль, и одновременно ее потребность, и это усиливало мое собственное желание. Я целовал ее шею, ключицы, груди, везде, куда мог дотянуться, входя в нее дюйм за дюймом. Ее стоны стали громче, ногти впились в мою спину, заставляя двигаться глубже. Комната превратилась в симфонию нашего дыхания и шепота, солнце отбрасывало тени на наши переплетенные тела. От автора Когда он начал двигаться, каждое движение было свидетельством их любви. Он смотрел на ее лицо, на ее плотно закрытые глаза, на губы, приоткрытые в беззвучном крике. Он видел борьбу на ее лице, борьбу между болью от его проникновений и растущим в ней удовольствием. Его собственное тело было полем битвы голода и желания, потребность в ее крови постоянно пульсировала в его наполненных ядом венах. Pov Marcus Я целовал ее шею, ключицы, грудь, опускаясь все ниже, чувствуя, как ослабевает ее напряжение. Я не мог насытиться ее телом, словно оно было даром богов для меня, я не сомневался в этом. Pov Eva Его поцелуи были подобны нежному летнему дождю, успокаивающему и теплому, резко контрастирующему с той огненной страстью, которая охватила нас прошлой ночью. Мое дыхание участилось, тело откликалось на его нежные прикосновения. Я почувствовала, как мои мышцы начали расслабляться, а бедра двигались в унисон с его бедрами. Глубоко внутри моих чресел начал формироваться узел, восхитительный клубок наслаждения, который сжимался с каждым его движением. Большой палец Маркуса добрался до моего клитора и начал поглаживать его легкими, как перышко, прикосновениями в том же ритме, что и его поцелуи. Я всхлипнула, мои глаза распахнулись, чтобы встретиться с ним взглядом, в котором читался первобытный голод. Pov Marcus Она была восхитительна. На лице в смешении боли и удовольствия читалось абсолютное блаженство. Она смотрела в мои глаза с яростью, подобной буре. Я ответил порочной улыбкой, мои глаза потемнели от вожделения, когда я увидел, как ее лицо исказилось от удовольствия. Pov Eva Мое тело было сплошным полотном ощущений, каждая ласка - мазком наслаждения. Я чувствовала, как нарастает оргазм, переходящий в фейерверк, который грозил разрушить меня. Кончики пальцев Маркуса танцевали по мне, подводя меня все ближе и ближе к краю, но не давая упасть, заставляя хныкать и молча умолять. Он казалось так хорошо знал мое тело, что точно знал, как добиться от него самых нежных откликов. Мои бедра приподнялись навстречу его прикосновениям, ноги обвились вокруг его талии, подталкивая его глубже. Pov Marcus Комната была окутана теплом и любовью, солнце за окном служило лишь фоном для пылающей в ней страсти. Я чувствовал, как учащается ее пульс, как бьется сердце словно дикая птицы, запертая в клетке из костей и плоти. Мое собственное тело ответило тем же, мой член, толстый и твердый, двигался внутри нее. Я чувствовал, как она сжимается вокруг него, как ее тело готовится к разрядке, до которой оставалось всего несколько мгновений. Ее дыхание стало более поверхностным, грудь поднималась и опускалась в быстром ритме, который соответствовал биению крови под моими пальцами. Я наблюдал, как узел оргазма внутри нее затягивается все туже, мышцы ее влагалища сжимаются вокруг него, а тело содрогается под большим пальцем, танцующим над ее клитором. Pov Eva Мои глаза искали его, безмолвно умоляя о большем. Он подчинился, его прикосновения становились все настойчивее, а поглаживания - все более уверенными. Каждое прикосновение посылало электрический разряд по моему телу, ногти все глубже впивались в его спину, несомненно не будь он вампиром они бы оставили след в виде полумесяца, на котором наверняка остались бы синяки. Мои глаза закатились, когда оргазм наконец охватил меня, заставив дрожать и хватать ртом воздух. Я почувствовала холод тела Маркуса, прижатого к мне, его мышцы напряглись от его собственного приближающегося оргазма. Мое тело превратилось в водоворот ощущений, каждое движение его члена вызывало во мне волны наслаждения. Pov Marcus Я наблюдал за выражением удовольствия и экстаза на ее лице, и я ничего не мог сделать, чтобы сдержать собственное возбуждение. Я хотел большего. Мне нужно было больше. Я хотел увидеть, как она кончит снова, хотел почувствовать, как она сжимается вокруг меня еще раз, прежде чем я уступлю своим собственным желаниям. Мой большой палец продолжал ласкать ее клитор, мои пальцы скользили по ее влажности. Pov Eva Он продолжал эту сладкую пытку, не давая мне спуститься со одной вершины, тут же возводя на другую. Я была настолько чувствительна, что казалось могу сойти с ума, теряясь с ощущениях. Удовольствие как электрические разряды рассекало тело. Стенки моего лона вновь сжались вокруг его члена, сокращаясь волнами, когда оргазм, как волна, обрушился на меня вновь. Pov Marcus Я почувствовал, как ее тепло окутывает меня, как ее влажность обволакивает меня восхитительным блеском, который только разжигал огонь моего собственного желания. Я не смог сдержать стон, мой собственный оргазм приближался, вкус ее крови все еще ощущался на моем языке. Я знал, что больше не смогу сдерживаться, потребность наполнить ее своим семенем и заявить на нее права была такой же сильной, как и мой голод несколько мгновений назад. Я ускорил темп, входя в нее с неистовством, которое изо всех сил пытался смягчить нежностью поцелуев и прикосновений на ее коже. Pov Eva Кажется в какой-то момент я перестала дышать, ощущаю только чистое наслаждение, после второго оргазма я была абсолютно уверена что не смогу выдержать еще, но когда он дал мне передышку в пару секунд вновь почувствовала как огонь загорается внутри меня — Маркус, пожалуйста!— я двигала бедрами в такт его движениям, пытаясь получить все что могла —Вот так? —подразнил он низким, полным озорства голосом. Мои глаза закрылись, когда его большой палец начал описывать медленные, обдуманные круги. —Д-да, —выдохнула я, и это слово было едва слышно, но не для его вампирского слуха. Pov Marcus Я почувствовал прилив триумфа, наблюдая, как ее тело реагирует на мои прикосновения. Я наклонился и запечатлел на ее губах глубокий, страстный поцелуй, наши языки танцевали вместе, а тела двигались в ритме, невероятном как само время. Я чувствовал, как она приближается к новой кульминации, как ее бедра покачиваются под моей рукой в молчаливом требовании дать ей еще больше. Pov Eva Он шептал мне в шею какие-то нежные слова, прикусывая зубами мочку моего уха и продолжая поглаживать мой клитор с невероятной точностью. —Вот и все, любовь моя—пробормотал он. —Пусть это случится, отпусти себя.— Мое тело напряглось, мышцы сжались, как пружина, готовая вот-вот лопнуть. Я прикусила губу, пытаясь сдержать крик, который рвался из моей груди. Pov Marcus Я почувствовал это, по тому, как напряглось ее тело, по тому, как участилось ее дыхание. Я знал, что она была близко. И я был готов снова довести ее до исступления. — Ты такая красивая, когда расслабляешься.— ею невозможно было не восхищаться. Pov Eva Он прошептал так чтобы я услышала. В его голосе прозвучала темная ласка, от которой у меня по спине побежали мурашки. —Κάν ' το για μένα άλλη μια φορά, αγάπη μου. (Сделай это для меня еще раз, любовь моя.)— в его голосе слышались нежность и любовь, но при этом и намек на приказ, буквально. И я готова была починиться. Его большой палец сильнее надавил на мой клитор, его движения стали более быстрыми и настойчивыми. —Έλα για μένα, αγάπη μου (Кончай для меня, любимая). —У меня перехватило дыхание, когда я почувствовала, как глубоко внутри меня зарождается новый оргазм. Я не ожидала этого, не думала, что смогу выдержать большее после нашей бурной ночи, проведенной вместе, но голод в глазах Маркуса был неоспорим. Я хотела дать ему это, показать, что могу взять все, что у него есть, и после вернуться за большим. Pov Marcus С последним, отчаянным толчком я вошел в нее, мой большой палец надавил на ее клитор. Она прижалась к мне всем телом, обхватив ногами мою талию, и ее захлестнула новая волна наслаждения. Она выкрикнула мое имя, звук эхом отразился от стен комнаты, когда она кончила, ее тело содрогнулось от силы этого крика. Я наблюдал за ней, не отрывая от нее глаз, и чувствовал, как напряжение в моем теле нарастает. Вид ее, потерявшейся в муках экстаза, был выше моих сил. С ревом освобождения я взорвался внутри нее, мой член пульсировал от силы оргазма. Pov Eva Мои глаза расширились, когда я почувствовала, как тепло его семени наполняет меня, и это чувство было одновременно странным и волнующим. Интимность момента была почти невыносимой, и я наслаждалась им, мое тело все еще сотрясалось от последствий собственного оргазма. Маркус не сводил с меня глаз, в его взгляде ясно читалась глубина его желания и любви ко мне. Он прислоним свой лоб к моему, склонившись над моим телом, прикрыв глаза. Когда наше дыхание постепенно нормализовалось, Маркус осторожно отстранился от меня, заключив мое обнаженное тело в свои сильные руки. Я обессиленно обвила его руками и ногами, цепляясь за него, как виноградная лоза, пока он нес меня неизвестно куда. От холодного кафеля у меня по спине пробежали мурашки, но его от чего-то теплые объятия были всем, что мне было нужно, когда он внезапно усадил меня на край ванны. На кой черт им тут ванна я знать не хотела. Он открыл кран, и звук воды, бьющей по фарфору, стал успокаивающим бальзамом для моих обостренных чувств. Он проверил температуру воды рукой, очевидно убедившись, что она подходящая, прежде чем снова поднять меня на руки в свадебном стиле погрузить в горячую воду. Я удовлетворенно вздохнула, когда тепло окутало меня, а мышцы расслабились, и напряжение ночи окончательно растаяло. Маркус опустился на колени рядом с ванной, не отрывая от меня взгляда, и начал мыть мое тело. Его руки были нежными, почти благоговейными, когда он намыливал мое тело ароматным мылом. Его прикосновения были как тихий шепот на моей коже, что резко контрастировало с той пылкой страстью, которую мы только что разделили. Он начал снизу, продвигаясь вверх по ногам, задержавшись на бедрах, чтобы поцеловать синяки, которые оставил прошлой ночью. Я наблюдала за ним, мои глаза были полуприкрыты от удовольствия. Теплая вода каскадом лилась на нас, смешиваясь с пеной, образуя мягкие облака вокруг моего тела. Я чувствовала, как последние следы боли от нашего марафона медленно проходят, сменяясь теплым чувством удовлетворения. Pov Marcus Я не торопился, мои руки скользили по ее изгибам с нежностью, которая противоречила силе моей вампирской натуры. Я мыл ее с тщательностью скульптора, который боялся испортить совершенство ее тела. Она слегка постанывала от моих прикосновений и томно вздыхала, когда я касался мест укусов на ее плече. Pov Eva Его прикосновения были легкими, как перышко, а поцелуи - еще более мягкими, они щекотали мою кожу, когда он мыл меня. Я наблюдала за ним, и в моих глазах отражались остатки удовольствия. Я чувствовала себя желанной, любимой безмерно, когда его руки нежными движениями обводили линии моего тела. Вода стекала по ним, смывая пот и следы наших занятий любовью, оставляя их чистыми и свежими. Я откинулась назад, позволяя ему ухаживать за моим телом после всего. — Мы отправимся в город сейчас, прежде чем я верну тебя в замок этим вечером.— его голос мягкий и четкий, с легким хрипом отдавался в тишине помещения. — И куда мы пойдем?— я приоткрыла один глаз, улыбнувшись ему. — Сначала тебя следует покормить, а затем я покажу тебе город. Здесь есть пара особенных мест.— он присоединился ко мне, быстро смывая с нас остатки ночи с пеной и поднял меня на руки, укутывая в махровое полотенце. Вернувшийся обратно в нашу спальню я нашла свою сумку, которую вчера наспех собрала Хайди и комплект уцелевшего белья, платью же конец. Благо с собой эта хитрая женщина всунула мне в сумку еще одно платье - нежно фиолетовое с длинными рукавами и длинной до колен, идеально, чтобы прикрыть следы того, что натворил Маркус, и все же открытое декольте - подстава. Хотя делать было особо нечего, косметики у меня с собой не было, так что будем надеется итальянцам плевать на засосы и укусы. Тут же подумав об этом я вспомнила о том, что уходя прихватила с собой лёгкий серебристый платок, на случай если мы пойдём гулять и станет холодно. Взяв его я легко обернула его вокруг шеи, прикрывая декольте. В животе заурчало, и я поняла как сильно хотела есть. Как раз вовремя Маркус одетый в рубашку и брюки, и держа пиджак в руках вошёл в спальню, оглядев меня с ног до головы, когда я встала, застегнув застежку на сиреневых туфлях. Подойди ближе ко мне он протянул меня к себе за талию и почти невесомым движением руки снял с моего горла платок, который я намотала туда, дабы скрыть следы ночи. —Είσαι ο φίλος μου. (ты моя пара!)—завил он, от собственнического тона его голоса и рычания я мгновенно воспламенилась. Губы Маркуса скользнули по моей шее, посылая дрожь предвкушения по моей спине. —Είσαι δικός μου, καίγεσαι, θέλω όλοι να το δουν! (Ты моя, дорогая, я хочу чтобы все видели это!) - пробормотал он, и его голос прозвучал соблазнительным мурлыканьем ей на ухо. Мой пульс участился, когда его прохладное дыхание коснулось моей кожи на шее рядом с местом укуса — Και είσαι δικός μου! (А ты мой!) —ответила я хриплым шепотом, который, казалось, эхом отдавался в тишине тускло освещенной комнаты. Маркус крепче обнял меня за талию, притягивая ближе, и его губы опустились к моим губам, чтобы завладеть ими. Его поцелуй был собственническим, молчаливое признание его права собственности, от которого подкашивались колени. Эти вампиры сведут меня с ума! Он оторвался от меня кажется с усилием, его руки все еще сжимали мое тело. — Нам пора в путь, тебя нужно покормить, любимая.— я ожидала что мы пойдем тем же путем, что и пришли, но внезапно он подхватил меня на руки и взяв мою сумочку и выйдя на балкон спрыгнул. Я успела только взвизгнуть прежде чем он приземлился на ноги так, словно ничего и не произошло, все ещё держа меня в руках. — Знаешь, я все ещё могу ходить!— Он нёс меня на руках через подобие парка, кажется не собираясь отпускать на ноги. — Я знаю, дорогая, но я хочу нести тебя.— Как ни в чем не бывало ответил он, продолжая идти. В конце концов мы вышли на площадь, где прошлой ночью оставили машину. Прежде чем выйти на солнце Маркус несколько раз оглянулся, и видимо не увидев людей проскользнул к машине. Его могли увидеть, это было рискованно, так что ему следовало быть осторожнее. Как только он сел на водительское сидение Феррари завелась и отъехала от главных ворот библиотеки Медичи. В пятнадцатиминутной езде по городу мы остановились у знаменитой вывески. Маркус вышел из машины и подошел к двери, открывая её для меня. Когда мы вошли нас уже встречали —Degusteria Italiana, benvenuto (добро пожаловать)— Девушка, что встречала нас хлопала глазами, глядя на Маркуса и глупо улыбалась, словно меня там и не было. —Cosa posso offrirti? (Что я могу вам предложить?) —Я мгновенно начала чувствовать себя некомфортно, было ясно, что она пыталась привлечь его внимание. Однако ей пришлось прекратить, когда Маркус лёгким движением руки обнял меня за талию, слегка притянув к себе, и ответил ей, абсолютно безучастным и серьёзным голосом, не глядя на нее —Un tavolo a nome di Marcus Volturi. (столик на имя Маркуса Вольтури)— Она тут же начала искать что-то в своей записной книжке и через секунду кажется найдя нужную информацию, молча повела нас по залу. —Il tuo tavolo, per favore, un cameriere verrà da te ora! (Ваш столик, пожалуйста, к вам сейчас подойдёт официант)— Проговорила она и ушла — Ты ревнуешь, дорогая.— Он посмотрел на меня теперь тем же игривым взглядом — Конечно ревную, она готова была раздеться, стоя там! Ты моя пара, никто не может смотреть на тебя так.— Прошипела я, пытаясь найти глазами эту особу. Она стояла на другом конце зала, рядом с официанткой девушкой и украдкой поглядывала на меня. Маркус наклонился через стол, и двумя пальцами повернув мою голову за подбородок к себе, поцеловал. На мгновение я прикрыла глаза, растворяюсь в ощущениях, прежде чем так же легко он отстранился и сел на свое место, накрыв мою руку своей и погладившая ее большим пальцем. Я вновь слегка покосилась на ту девушку, её глаза расширились как две монетки, а я не смогла сдержать довольной ухмылки. Она презрительно поджала губы и направилась обратно к стойке регистрации, отправляя официантку к нашему столику. —Buongiorno Signore, Senorita. Cosa ordinerai? (Доброе утро, сеньор, сеньорита. Что будете заказывать?) — Два бокала Giacomo ConternoОдно из самых престижных итальянских вин по 4200€ за бутылкуи Шатобриан с грецкими орехами и гранатом.— быстро проговорил заказ Маркус и взмахом руки заставил ее испариться.— Тебе следует пополнить кровопотерю.— Я захихикала от его заявления. Говядина, грецкие орехи и гранаты, стоило догадаться. На удивление наш заказ принесли всего в течение 10 минут, и, пока Маркус, под удивлённые взгляды персонала и перешептывания пил вино, я продолжала есть свой стэйк, черт возьми это было самое вкусное, что я ела за последнее время, хотя возможно все дело в голоде от усталости, но ради такой усталости и голод не страшен. Мы сидели, болтали, наслаждаясь видом из окна и тишиной утра, ведь посетителей в ресторане почти не было. Как только я доела свой стэйк и выпила безбожно дорогое вино, Маркус, даже не подзывая официанта оставил на столе наличные, которых хватало с лихвой и подав мне руку, увел из этого места. Первым местом куда мы отправились после завтрака был знаменитый собор Санта-Мария- дель- Фьоре. Наверно самый знаменитый кафедральный собор Италии, поражающий своей архитектурой снаружи и фресками и витражами внутри. Маркус рассказывал мне его историю, время, когда этот собор создавался, то, как наблюдали вампиры живущий в Италии за тем, как строился один из шедевров мирового искусства. Было невероятно осознавать, что когда-то, мужчина, с которым я сейчас разговариваю знал великих итальянских архитекторов и художников, встречался с политическими деятелями, царями и императорами, видел войны, эпидемии, открытие новых земель, развитие и падение империй. И он мог рассказать мне всё! Я слушала его, упиваясь его рассказами, как самым невероятным, что происходило в моей жизни пока мы вновь не добрались до машины, направляясь в следующее место назначения. Теперь мы ехали дольше, но наконец подъехали к месту, от которого захватывало дух. Сады Боболи, место куда съезжаются туристы, сегодня было закрыто. Я в недоумении посмотрела на Маркуса, он лишь слегка покосившись на меня улыбнулся, обошел машину и открыл для меня дверь. Мы подошли ко входу, он поднял меня на руки и оторвавшись от земли вновь опустил меня уже по другую сторону забора. — Маркус, так нельзя!— он засмеялся, своим глубоким, рокочущим смехом. — Сегодня их закрыли специально для тебя, дорогая, нам можно всё!— Я не вере посмотрела на него, одно из самых посещаемых мест Флоренции, закрыли для того, чтобы мы могли сходить сюда!— Видишь ли дорогая сюда я привёз тебе не просто так, когда-то гроты этих садов были пристанищем, пристанищем светлых ведьм.— От сказанного им у меня перехватило дыхание. Я замолчала, оглядевшись вокруг, а затем почувствовала его руку на своей.— Идём, я покажу тебе.— Он вновь поднял меня на руки, унося прочь вглубь садов. Здесь и вправду никого не было, мы были вдвоём. Он поставил меня на ноги, добравшись до места назначения. —Это грот Мадама, он был создан по сюжету древнегреческого мифа об Амальфее. Мы присутствовали при его создании. Его создали в 1553–1555 годах Давиде Фортини по проекту Никколо Триболо. Грот украшен губками, сталактитами и мраморной чашей, увенчанной четырьмя статуями коз, которые когда-то изливали воду. В конце концов, пещера была закрыта дверью с гербом дома Австрии, относящимся к Марии Магдалине Австрийской, жене Козимо II Медичи, которая предположительно взяла имя Мадама. В этой чаше белые ведьмы проводили омовение рожденной девочки в роду ведьм. Он считался свешенным.— Я медленно вошла внутрь, аккуратно прикасаюсь рукой к чаше. На мгновение мне показалось что я услышала тоненький детский смех.— Идём, нас ждут ещё два.— Теперь мы прогуливались по садам, наслаждаюсь природой вокруг нас. Он был потрясающим, зелёный, украшенный фонтанами, живыми лабиринтами и статуями, он поражал воображение. Наконец мы подошли ко второму гроту. — Это грот Адама и Евы. создания: 1817 год. Строительство грота осуществил Джузеппе Качалли. Назвали его в честь скульптурной группы Адам и Ева. Её создал Микеланджело Наккерино около 1616 года. Изначально скульптура находилась в другом месте садов, но была перенесена сюда при строительстве грота. На внутренней стене висят три маски работы Оттавиано Джованнони. Они были сделаны по ликам трех женщин по заказу ведьм: Евы, Лилит и богини Гекаты, как владычицы мистики и магии. Полусферический купол украшен ракушками, дельфинами и другими элементами, они означают покой и тайну, которую хранит вода, как одна из сильнейших стихий.— На секунду мне показалось, что я слышу, как плещутся волны, почувствоваламорской бриз на своей коже. Мне показалось, что я ощутила прилив сил, которых до этого не было во мне. Я оглянулась на Маркуса, он прислонился одним плечом к стенам грота, не входя в него, и одарил меня легкой улыбкой.— Издревле считалось, что вампир не может переступить порог священных гротов ведьм. Кая это всегда злило, он хотел увидеть их убранство в полной мере, но у него никогда не было возможности. Итак, дорогая нас ждёт последний грот.— я вышла оттуда, чувствуя предвкушение. Это место было волшебным. Мы миновали большой фонтан в центре садов, прежде чем оказались возле него… — Это крупнейший из трёх больших гротов во Флоренции. Его название означает фамилию архитектора Бернардо Буонталенти, который спланировал и построил сооружение между 1583 и 1593.— начал Маркус, когда я подошла ближе— Строительство грота было заказано Франческо I Медичи для завершения плана Джорджо Вазари по созданию огромного сада, который оставался до конца не реализованным. Как ты понимаешь, многое во Флоренции раньше принадлежало Медичи, сейчас почти все это принадлежит нам— Я в шоке обернулась на него, не веря своим ушам—румыны всю жизнь винят нас в гибели Медичи. Так вот тема грота — бесформенная материя, которая в результате алхимии достигает гармонии: камни, сталактиты и ракушки стен образуют фигуры людей и животных. Честью работать над ними был удостоен Пьетро Мати. Внутри грот разделён на три части. Первая — самая большая, её стены украшены искусно созданными сталактитами и сталагмитами, камнями, раковинами и кораллами. От пола до потолка их покрывают настенные росписи с изображением фантастического сада, в котором можно разглядеть коз, овец, обезьян и даже гепардов. Она символизировала единение с природой. Вторая часть украшена фресками с изображением Минервы и Юноны, ее значение - чистота и свет. А в третьей, помимо фресок и ниш, есть дополнительный элемент — фонтан из зелёного мрамора. Потолок здесь изображает небо с птицами. Он обозначало свободу. Здесь белые ведьмы казнили темных, проводили обряды и ритуалы. Оно считается самым священным из всех трех. Войти разрешалось только верховным, всем остальным путь сюда был заказан.— Я аккуратно подошла и дотронулась до стены, войдя внутрь, я почувствовала как ноги подкашиваются, а грудь и сжимается. Внутри все было пропитано энергией, подобной разрядам тока, мощным, как ничто другое. Я почувствовала как та же сила течет по моим венам, наполняя мое тело. Это была магия. Я слышала голоса, они взывали ко мне, к моему разуму, прежде чем перед глазами возникло видение. Несколько ведьм, одетых в средневековые платья с украшениями из камней, раковин и бусин, стояли в кругу вокруг фонтана, взявшись за руки. Они шептали что-то, пока вода в фонтане бурлила и светилась, озаряя весь грот целиком. Магия вызывала ко мне, к моему существу, к чему-то похороненному глубоко в моей сути. Всё резко прекратилось, и я почувствовала как мои ноги коснулись земли. Я обернулась на Маркуса, его глаза говорили всё, я только что не стояла на своих ногах, а парила в воздухе. Его взгляд был устремлён на мои руки, я опустила голову и увидела как на кончиках пальцев горит еле заметный оранжевый огонёк. — Маркус, что это было?— прошептала я, на самом деле догадываясь, о чем я спрашиваю. — Это была твоя магия, то, что связывает тебя с твоими предками и мистическим миром, то, что связало тебя с нами.— я подошла к нему, медленно, боясь что смогу навредить ему. — Как мне совладать с этим?— Я посмотрела в его глаза, пытаясь найти ответ — Теперь, когда она пробудилась, твои предки дадут тебе ответ. Нам остается только ждать, когда это произойдет.