Заря Эребора

- Ты в порядке? – Кили уже отвел пони и вернулся за девушкой, видимо, допуская, что ей нужна помощь. - Да, - Аврора поднялась на ноги. Боль и усталость все-таки отошли на дальний план, девушка ощутила голод… и все то же желание напомнить Гэндальфу о себе. - Кили, ты можешь… класть магу… - припомнила она еще один глагол. - Что я могу положить магу? – прищурился гном. - Я тебе дам, - бодро отозвалась Аврора, которая чувствовала, что нашла себе помощника. – Но Гэндальф не должен… - Видеть, как я подложу ему что-то? – Кили точно ощутил дух проказы. – Что ты хочешь сделать? Напугать его? Посмеяться? Волшебник – не хоббит и не… девушка, он ничего не боится. Страх был старательно изображен для лучшего понимания. - Да, - оскалилась девушка в предвкушении, - я хочу его напугать. И я буду посмеяться. Ты поможешь мне? Гном уверенно кивнул и добавил: - И Фили тоже. Что делать? - Мы едем… сейчас? - Нет, мы выступаем позже, сначала поедим, - понял вопрос Кили. – Торин всем дал примерно час. Со временем было сложно, гному пришлось несколькими способами объяснять, потому Аврора была особенно признательна за его терпение, когда парень сначала показывал на солнце, потом на земле. Зато после этого девушка вздохнула с облегчением – такими темпами она скоро сможет общаться на самые необходимые темы. - Час, - повторила она довольно. – Это хорошо. Я дам тебе… ты положишь это Гэндальфу… чтобы он не видел, да? - Ладно, а что ты мне дашь? - Я не могу… мало слов. Кили на минуту призадумался, но вряд ли он ждал чего-то ужасного от девушки, а любопытство пересиливало, потому молодой гном пообещал ей поддержку, решив довериться и ждать сюрприза. - Мне надо… я сейчас, - засмущалась Аврора, сообразив, что ей эта пауза нужна еще и для иных дел. Она махнула рукой в сторону ближайших кустов, парень сообразил, что она хочет сказать, но совершенно не смутился, кивнул ей, предлагая заняться гигиеной, сам отворачиваясь, давая понять, что не будет смотреть. - Я посторожу. И жду, - добавил он. Аврора справилась быстро, стараясь не думать о том, может ли быть так, что она задерживает отряд и что остановились они ради нее. Наверняка это время требуется всем, она тратит не больше минут, чем другие. Они вернулись в импровизированный лагерь, где Бофур в этот момент раздавал всем участникам похода еду – не горячую, никто не разводил огонь, в основном это было вяленое мясо. Что ж, одной загадкой для Авроры стало меньше: когда они были на рынке, Фили и Кили отговорили ее от покупки еды в дорогу, хотя и не мешали ей взять несколько яблок и груш, в тот момент девушка посчитала, что она просто не то выбирает для путешествия, но так и не поняла, почему они не помогли ей подобрать что-то еще – теперь все стало ясно. Правда, вновь не очень правильно, как она считала, если только Торин (или кто там оплачивал эту «роскошь») не выставил счет Гэндальфу. Сам маг, кстати, отсутствовал, куда он отправился, неизвестно, но лукавый взгляд, который бросил на Аврору Кили, дал понять, что сейчас отличное время для реализации плана. Девушка на миг прикрыла глаза, показывая, что все отлично поняла, потому она позволила гному взять порцию для нее… *** Отряд выступил примерно спустя еще полчаса – а сколько еще надо времени, чтобы заесть голод и вновь сесть в седло? Правда, Аврора все-таки вспомнила о своем намерении, подошла к Бильбо, сунув ему в руки кусок чистой ткани и еще попыталась извиниться, что взяла часть ее вещей, сославшись на то, что ей это позволили другие. Хоббит был очень тронут ее заботой и вежливым поведением и, хотя не понял половину ее слов, общий смысл понял и уверил девушку, что не держит на нее обиду. И вот теперь путники вновь ехали по тракту кто по одному, кто по двое, кто по трое, как путешествовала Аврора, сопровождаемая парнями… И этой троице очень не терпелось увидеть результат. Девушка знала, когда все будет, потому предпочитала отвлечься и не думать об этом, тем более, кто его знает, может, волшебник подслушает ее мысли. Так что она занялась все тем же языком, тренируясь в спряжении знакомых ей глаголов и донимая парней о новых словах, в первую очередь обратившись к вопросительным словам и местоимениям, тому быту, который был вокруг них. Ей надо иметь возможность спрашивать хотя бы простое, вроде «когда мы остановимся» и «давай я приготовлю обед». Любой навык развивается при тренировке, чем больше она будет беседовать, тем быстрее заговорит на этом языке. Надо будет еще при случае попросить показать ей письменность, но сделать это, сидя на пони, было сложно – Аврора на личном опыте убедилась в том, насколько плохой она наездник. Иллюзий о верховой езде больше не было, девушка больше не думала, что все не так плохо и она легко с этим справится, лишь надеялась на продолжение путешествия шагом, к иным упражнениям она не была готова. К сожалению, и иллюзий о том, где она находится, тоже не было, Аврора понимала, что не сможет проснуться в своем мире, пусть бы и на больничной койке. Она очень хотела бы на кого-то излить свой страх перед тем, что будет с ней, выплеснуть свои злость и раздражение, позволить себе слабость… И не позволяла себе ничего. Гэндальфу нет дела до ее чувств, а другие не заслужили терпеть ее истерики. Вот и копилось это внутри девушки, соединяясь теперь еще и с усталостью и болью. Наверное, подумалось Авроре, она зря все затеяла, все это может совсем не понравиться Торину, а как следствие, достанется и ей, и парням… Впрочем, этот локомотив уже был запущен, ничего изменить нельзя, остается «расслабиться и получать удовольствие», в их случае – продолжать двигаться и готовиться позлорадствовать. И девушка только осторожно отслеживала время, постепенно нужный миг приближался. Волшебник порылся в карманах своих одежд, достал неизменную трубку, привычно закурил. - Курение – опасно для здоровья, - мстительно пробормотала Аврора. Братцы немедленно глянули на нее с вопросом – говорила девушка на своем языке, а они, конечно же, хотели знать все, подозревая, что пропускают что-то важное. Она, как могла, жестами показала, что курение – это плохо, но улыбка на ее лице говорила о том, что плохо это исключительно для мага, потому и парни не всполошились, а приободрились, все с большим интересом поглядывая на Гэндальфа. Этот момент наконец настал. Будильник, заведенный заиграть через полтора часа, то есть с таким расчетом, чтобы они точно к этому времени выехали, сработал, как и полагается: спрятанный в каком-то мешке на крупе лошади, но включенный на максимальную громкость, он старательно воспроизвел композицию Rammstein «Du hast», притом с двадцатой секунды, то есть без подготовительных аккордов, сразу с хорошего металла. Реальность превзошла ожидания. Лошадь в страхе метнулась и понесла, маг выронил трубку и закашлялся, давясь дымом, едва успел ухватить повод… К сожалению, наездником он оказался хорошим, из седла не вылетел, но какое-то время не мог совладать с животным, тем более, что будильник продолжал свое дело, усиливая страх лошади. И ругань Гэндальфа. Фили и Кили, которые не понимали, как это происходит, но знали, кто за всем стоит, прятали улыбки, Аврора улыбалась во весь рот. Наверное, это было по-детски глупо, сродни подложенной на стул учителя кнопке, однако в данный миг ей становилось легче – пусть этому старому хрычу хоть на несколько минут будет паршиво! Пусть он знает, что она не труслива и не будет прятать от него голову! Остальные гномы скорее просто опешили, они остановили пони и оглядывались по сторонам, не в силах понять происходящее, кое-кто на всякий случай схватился за оружие, но, не видя врага, не знал, кому противостоять, кое-кто бормотал ругательства в адрес магических штучек, вероятно, решив, что волшебник что-то сотворил. Лишь Бильбо потерянно смотрел вслед Гэндальфу, кажется, подумывая поехать за ним. Быстрее всех пришел в себя Торин, может быть, у него была привычка быстро находить виноватых – в лице своих племянников, – так что его взгляд очень скоро остановился на троице с довольными улыбками. Выражение лица Дубощита понять было сложно, но Аврора не желала создавать проблем другим (кроме все того же мага). Что до нее самой, то девушка не беспокоилась: если лидер отряда потребует от волшебника решить проблему спутницы немедленно, то она будет лишь рада этому. Будильник наконец успокоился, что позволило магу окончательно успокоить лошадь и вернуться. Притом направлялся он сразу к девушке, ничуть не сомневаясь в том, кто за всем эти стоит. Да Аврора и не думала прятаться. - Ты взял мою вещь! – дерзко объявила она (спасибо парням, что к этому времени эта фраза не вызывала никаких сложностей). - Глупая девчонка! – обрушился маг. Он еще что-то говорил, но… недолго, потому что рабочая привычка была неистребима: установленный будильник предусматривал повтор звонка через каждые пятнадцать минут. И ныне они истекли. Все почти повторилось. Волшебник вновь ругался, правда, он не успел поднять свою трубку и давиться ему было нечем, да и с лошадью он управлялся уже получше, потому она плясала почти что на месте, Гэндальф не позволял ей убежать. Гномы снова дернули поводья и принялись оглядываться по сторонам, но немедленно сообразили, что все началось заново, и теперь уже бубнили себе что-то под нос. Фили и Кили сдерживаться больше не могли, они хохотали в голос, Аврора тихонько подпевала песне, насколько помнила слова. - Забери свою вещь! – велел Торин, прекращая этот балаган. - Я не могу, - девушка постаралась говорить серьезно, но улыбка оставалась на ее лице. – Я боюсь идти. Будильник вновь умолк, давая паузу. И Гэндальф, судя по всему, чрезмерно злой, чтобы анализировать, опять принялся браниться, не думая о том, что Аврора все равно не понимает его слов, только вежливо улыбается в ответ, как и полагается туристу, особенно по глупости нарушающему правила чужой страны. - Хватит! – прервал ругательства Дубощит. – У нас нет времени! Фили, забери это и отдай Авроре! Выступаем! Волшебник наконец понял, что роняет достоинство этими упреками, молча позволил молодому гному порыться в сумке и отыскать планшет, после чего бросил презрительный взгляд на девушку и ударил лошадь пятками, отправляя ее в начало отряда, по пути остановился раз, чтобы поднять свою трубку. Фили вернул гаджет Авроре, подождал, когда она выключит будильник, и помог убрать в рюкзак. - Было весело, - заметил Кили тем временем. - Угу, пока, - отозвался его брат. Девушка догадывалась, что за этим скрывается, наверняка Торин недоволен произошедшим. Что ж, думала она, прикрываться кем-то она не будет, все случившееся – полностью ее вина. Но и себя виноватой она не чувствовала, если кому-то что-то не нравится – пусть отправят ее обратно, она не будет никому мешать. Потому настроение невольной путешественницы ничуть не испортилось. Разве что было немного жаль, что выходка получилась детской, однако ее возможности были сильно ограничены. В любом случае, подумалось Авроре, пока поездка была не такой и плохой, у нее было время и на себя, и на еду, и на то, чтобы добиться своего, не показывая слабости, если бы еще не так болело тело… *** Сюрпризы продолжались. Девушка не умела садиться на пони, но имела при себе какие-то вещи, способные издавать звуки, схожие с музыкой, по ее команде. Это особенность ее умений, ее предвидение? Что-то волшебное? Или что-то наподобие тех игрушек, которые делает Бифур, заставляя их двигаться при помощи рычагов? Выходка была сродни игр Фили и Кили, которые в детстве подсовывали в сумки и сундуки лягушек, мышей и зажимы. Так что должна была разозлить Дубощита… Но Торин был спокоен, несколько растерян – и только. Поступок Авроры был направлен исключительно на мага, а не на отряд гномов, отношения волшебника с его провидицей, по мнению Подгорного короля, касалось лишь их самих. Женщина показала характер – а гномы это ценили, даже если этот поступок был мелкой пакостью. Ну а многое ли она могла против мага? В Средиземье не каждый был на такое способен. Гэндальф поступил с ней не очень красиво, судя по тому, что он и не отрицал, и Дубощит понимал желание Авроры дать отпор. Она ведь могла заставить свою коробку работать, скажем, рано утром, разбудив всех, но добавила проблем лишь магу, попутно показав, что не так проста и слаба. А вот что упустить Торин не мог, так это поведение своих племянников. Он не сомневался, что они оба если не помогали, то точно знали о задуманном – не зря они подсмеивались, когда все случилось. И пусть это не было сложностью в этой части похода, однако их путь уже начался, с этого дня Дубощит ожидал от каждого участника отряда серьезных действий, розыгрыши здесь были совсем неуместны. Подгорный король поручил Фили и Кили присматривать за девушкой, опекать ее и учить, а не подыгрывать ей и вспоминать детство. Кроме того, все-таки ссориться с Гэндальфом Торин не хотел: если кто-то из гномов будет помогать в шалостях их спутнице, то немедленно может попасть под гнев волшебника, а сыновья его сестры были самими близкими его родными, то есть это немедленно делало конфликт личным между ними. Поговорить с племянниками пока не представлялось возможным, до вечера они сделают, в лучшем случае, еще одну остановку, короткую, потому для начала Дубощит обратил внимание на Таркуна. Волшебник опять курил, сохраняя маску спокойствия на своем лице. Что ж, хотелось бы верить, что он не злопамятен. Торину очень хотелось заговорить об этом и напомнить магу, что присутствие девушки в отряде – его «заслуга», а если он хочет это исправить, то все в его собственных руках, пусть отправляет туда, откуда ее перенес. Однако от всего этого Дубощит отказался, посчитав, что не стоит раздувать конфликт, если бы выходка девушки довела Гэндальфа, он уже перенес бы ее домой. Если бы мог. Так что Торин позволил к себе приблизиться Двалину, догадываясь, что тот желает обсудить все случившееся. - Что это было? – буркнул телохранитель. - Маг и его провидица не могут найти общий язык, - усмехнулся Торин. – Он заставил ее отправиться в этот поход, она требует, чтобы он отправил ее домой. - Надеюсь, она добьется своего, - ответил усмешкой же Двалин. - Поначалу я думал, у нее не хватит характера, сейчас даже не знаю. Она определенно не так слаба, как кажется. Хотя ее поведение схоже с выходками Фили и Кили… притом не очень взрослыми. - Думаешь, они помогали ей? - Наверняка, ты же не думаешь, что они пропустили бы такое?! Вряд ли она объяснила все в деталях, хотя я допускаю и такое. - Быстро же она учится языку! - А у нее есть выбор? – вздохнул Торин. – Вспомни, как быстро мы с тобой научились тому, чего не делали никогда в жизни, стоило нам очутиться там, где мы никогда не были, поселиться среди людей и работать в людских селениях. - Ты ей сочувствуешь? – растерялся Двалин. - Да, - честно признался Подгорный король. – Я слишком хорошо знаю, что такое оказаться в чужой стране среди чужого народа. При этом я мужчина и другие гномы были рядом, у нее тут нет никого. - Ты поэтому ее не отчитал? - И поэтому тоже. Она похожа на гномку: человеческая женщина рыдала бы от беспомощности, наша попытается поквитаться с обидчиком. - Однако во время остановки она едва стояла на ногах! - К сожалению, - согласился Торин со вздохом. – Впрочем, взломщик выглядит не многим лучше, к вечеру у нас будет двое уставших, а завтра утром… надеюсь, мы сможем выехать хотя бы не позже, чем через три часа после рассвета. - Думается мне, они просто не встанут с кровати, - пробубнил Двалин. – Тем лучше, пусть там и остаются! - Ты не знаешь Таркуна, - заметил Дубощит. – Он выгонит всех своим посохом. А после сегодняшнего происшествия, думаю, он это сделает с особым удовольствием. И я боюсь думать, что он получит взамен. - И ты не будешь вмешиваться? Сомнения друга были понятны, он хорошо знал характер Подгорного короля, а потому ожидал, что тот немедленно прекратит все возможные конфликты. - И да, и нет, - объяснил свое решение Торин. – Я не могу указывать Гэндальфу и… не очень хочу указывать что-то его провидице, все это касается лишь их двоих. Но я намерен напомнить Фили и Кили, чего жду от них. Двалин только чуть покачал головой, очевидно сомневаясь в том, что парни его услышат. Дубощит полагал иначе, особенно он рассчитывал на старшего племянника, правда, лишь накануне он напомнил парню о его положении своего продолжателя, но Торин допускал, что Фили просто поддался эмоциям, как отчасти поддавался он сам, сочувствуя девушке и понимая ее желание хоть как-то выплеснуть свою обиду. - Это все только до эльфийских земель, - напомнил Подгорный король. - Угу, говори себе это почаще, - заметил Двалин. – А еще говори, что к эльфу тебе теперь придется пойти. Торин выругался на кхуздуле. *** Еще одна пауза была сделана, спустя несколько часов. К этому моменту Аврора опять проклинала все на свете, до этого дня она не знала, что так может болеть поясница, и может быть отвратительно все вокруг. Она была всей душой признательна парням: несмотря на их ожидание проблем с Торином, они сохраняли веселый настрой. Язык учить в это время уже не получалось, слова вновь забывались и вылетали из головы, однако Фили и Кили не просто говорили с ней, но и пытались шутить. Аврора ощущал себя каким-то энергетическим вампиром, поскольку и не понимая слов, она заряжалась настроением ее спутников. Когда долгожданный отдых наступил, девушка слезла с седла (спасибо Фили!) и буквально впилась ногтями в ладони, не позволяя себе сесть там, где стояла. Нет, на этот раз у нее есть важное дело. Она направилась к Торину. - Я хочу сказать, - торопливо объявила Аврора, чувствуя, что ей надо все выпалить поскорее, пока осталась капля сил. - Говори, - немного удивленно взглянул на нее гном. - Я не хочу… не хоте…ла остановить всех, - фраза складывалась не очень быстро. – Гэндальф заставил меня, я его… смеялась. Торин что-то ответил, слов Аврора не разобрала, но по тону и жестам поняла, что гному нет дела до их дел с волшебником. Что ж, это облегчало ее задачу, оставалось только избавить от претензий парней. - Фили и Кили не хоте...ли мне помогать, - вроде бы ей удавалось говорить без ошибок, но в данный момент девушка больше думала о том, что сказать, чем как. – Они просили… я не сказала им… Когда стояли… раньше, ели… Гэндальф не был, а я смогла… Сейчас Фили и Кили… нехорошо… - Фили и Кили недовольны тем, что ты сделала? – попытался угадать Торин. – Они сердятся на тебя? Что они тебе сказали? - Сказали! – ухватилась за это слово Аврора. - Я тебе не верю, - объявил вдруг Дубощит. И, видимо, догадываясь, что понимают его плохо, пояснил: - Ты меня обманываешь. - Н-нет, - заморгала Аврора. – П-почему? - Потому что ты их защищаешь, - последнее слово сопровождалось жестом, когда гном потянулся к оружию. – Ты думаешь, я буду зол. - А ты? – осторожно уточнила девушка. - А я сам решу, что мне делать! – отрезал Торин. – Но ты повела себя дурно. Если это будет мешать отряду… - Не будет, - покачала головой Аврора. Дубощит прищурился, рассматривая ее, будто бы пытаясь разглядеть в ней обещание или далеко запрятанную совесть. И это немного разозлило девушку, она гордо вскинула голову и вновь попыталась объяснить все то же: - Я хочу домой. Гэндальф заставил меня. Я не хочу, ему было хорошо! Но тебе и… всем – не хочу. - Хорошо, - принял ее слова Торин. - А Фили и Кили? - Я сам все решу, - повторил Дубощит. – Иди, тебе нужен отдых. Спорить сил больше просто не было, Аврора только и смогла, что отойти в сторонку, чтобы никому не мешать, привести себя в порядок, а затем вернулась и плюхнулась на землю на самом краю небольшой поляны, где они остановились. Кажется, думала она, спасти парней от гнева дяди не получилось. Правда, Подгорный король не выглядел слишком злым, может быть, все это она сама себе придумала, тем более, что этот народ всегда описан как мрачный и хмурый, а Торин в книге и вовсе гном-ворчун, однако же за все случившееся он ее не отругал, другие тоже не показали недовольства. От мыслей девушку отвлекло чихание Бильбо. И Аврора закусила губу от досады: она так и не предложила хоббиту что-то от аллергии, так и не проверила свою аптечку, а теперь, возможно, он не рискнет у нее брать. Придется оставить это до вечера… ну или до завтрашнего дня, поскольку Дубощит уже скомандовал выступать. Аврора едва не застонала, когда влезала на Плюшку. Да когда же этот длиннющий день закончится?!