Заря Эребора

- У меня есть, - увидев, как недоуменно нахмурилась девушка, пояснил Кили с неизменной улыбкой. – У Торина есть. У (всех) есть! И затараторил что-то еще, видимо, предлагал заплатить. - Я не… могу, - Аврора напряглась, и вспоминая глагол, и смущенная предложением. – Это… твое. Не мое. Не могу. Я… не… Как сказать, что она не нищая, она привыкла платить за себя и ей не надо подачек?! Единственный, кто был у нее в долгу, это Гэндальф! Вот с него она бы взяла даже втридорога и золотом! Ей нужна компенсация всех ее будущих потерь! Но гномам, в частности, тому же Кили она была признательна уже за попытки помочь. - Нет, - только и могла повторил Аврора. – Гэндальф – да, он… должен. Ты – нет, Торин – нет. Всех – нет. - Никто не должен, - понял и поправил ее Кили. Девушка уверенно кивнула. Парень хмыкнул и покачал головой, после чего разразился новой тирадой, из которой Аврора почти ничего не вычленила. Только и поняла, что Кили вновь против и уверен, что беспокоиться девушке не о чем… А может и вправду, что она переживает? Балин вчера очень грамотно составлял договор (из которого она, увы, понимала очень мало, а прочесть не могла вовсе), значит, он не позволит обмануть весь прочий отряд. Так пусть он и решает этот вопрос, если считает возможным взять эти траты на себя, то… Совесть, однако так просто на это согласиться на позволяла, потому девушка прервала Кили: - Нет, Гэндальф должен, никто не должен. Балин… сказать… - Я скажу Балину, - понял ее гном. – Но он скажет то же… И вновь много-много слов, среди которых собеседница вычленила разве что имя Торина. Означало ли это, что все это подтвердил лидер отряда, памятуя, что именно он утром отмахнулся от всех просьб? Дубощит как раз появился сам, нахмурился, заметив, как топчется на месте девушка, и о чем-то спросил Кили. Тот принялся объяснять. - Аврора, ты можешь идти? – повернулся к ней Подгорный король. - Да. Нет! Это… - она вновь попыталась было сослаться на свой список. Торин ответил ей что-то, слов девушка не поняла, но по решительному виду гномьего лидера сообразила, что возражений он не примет. Потому оставалось только уныло кивнуть и отправиться за рюкзаком. Ей понадобилось несколько минут, чтобы собрать то, что еще не успела упаковать, одеться и выйти на крыльцо. Поход начинался. Сумбурно, быстро и не дав подготовиться… *** Фили и Кили немедленно пристроились рядом с девушкой, та против не была: болтливые спутники – лучший способ учить язык. Да и всегда приятнее иметь рядом с собой кого-то, кто может помочь в чем-то и ориентируется в этом мире, притом относится к тебе вроде бы доброжелательно. Не нужно было присматриваться, чтобы заметить, что ее присутствие в отряде мало кому нравится. Конечно же, в числе недовольных был Двалин, настороженно поглядывали на нее и другие гномы. Кажется, дружески относились к ней только ее спутники, еще один молодой участник отряда, Бомбур и… гном в странной шапке, напоминавшей «ушанку» - он вообще был балагуром, кажется, не замолкал, постоянно с кем-то о чем-то говоря. Дорога пока была легкой, идти по Хоббитании было приятно, но пасторальный деревенский пейзаж все-таки довольно быстро наскучил, да и разговор не мешал рассматриванию жителей Шира и их садов, потому Аврора решила, что пришло время хотя бы разобраться, кто есть кто в отряде. Ее спутники были вовсе не против пояснить, заодно вновь помогая вспомнить нужные слова. Гном в смешной шапке оказался Бофуром, братом Бомбура. У них же был еще родственник, не совсем брат (кузен? слово Аврора не поняла), Бифур – довольно хмурый участник отряда с… куском топора у виска. Правда, никто из присутствующих не выражал удивления, потому девушка подавила свой ужас. А почему нет, подумалось ей. На войне бывают разные травмы, а медицина тут на уровне Средневековья, когда если что-то не могли извлечь, опасаясь за здоровье пациента, то просто оставляли. Близ виска могли побояться вытаскивать, вот теперь и мается. - А он?.. – начала девушка, одними глазами указывая на голову. - Он в порядке, - угадала она ответ Фили. – Но он говорит только на кхуздуле. Только на нашем языке. - О! – выдохнула Аврора. Впервые с того момента, как она попала сюда, в ней проснулся интерес к этому миру, а именно к профессиональной его части – у нее появилась реальная возможность выучить язык, который у нас не знает никто (и не может знать, потому что записей о нем нет, есть лишь догадки о том, как это может звучать). Раз уж она застряла в Арде, надо попытаться получить от этого хоть какую-то выгоду. - А я могу? – все же спросила девушка, помня о том, что язык был тайной, скрытой ото всех в этом мире. - Что можешь? – уточнил Кили. - Говорить на кхуздуле. - Нет, ты не можешь, - покачал головой Фили, подтверждая опасения, но тут же добавил: - Никто не может, кхуздул очень сложный. Последние слова он сопроводил жестами, так что девушка поняла смысл. - А я могу… - Попробовать? – предположил гном, вновь изображая, как будто бы что-то берет в рот и смакует. - Да, - закивала головой Аврора. Парни переглянулись – эту манеру разговаривать между собой взглядами девушка заметила еще накануне. В данном случае они посоветовались без слов, после чего Фили тактично ответил: - Ты можешь, но никто тебе не поможет. Кхуздул – наша тайна. - Но Бифур говорит на кхуздуле, - напомнила Аврора. Кили что-то быстро-быстро заговорил, судя по всему, внушал, что невозможно выучить язык без чужой помощи. Девушка не мешала его утверждениям, он отчасти был прав – проще что-то учить, имея какую-то помощь, пусть даже такую, которую ей сейчас дают парни. Но она отлично знала, что любой язык можно выучить, ни имея никакой помощи – так и учит язык любой ребенок. Это сложно, но все равно возможно. Посчитав, что главное сделано – разрешение получено – Аврора вернулась к прежнему разговору, выясняя, кто есть кто в отряде. Еще один молодой гном был Ори, потому девушка мысленно вздохнула про себя, стараясь не думать о том, какая ему уготована судьба. Он тоже был с родней, двумя братьями, Нори и Дори. Первый отличался забавной прической в виде звезды, но и сам был достаточно весел, перешучивался с Бофуром. Второй был старше, замысловато заплетал бороду и волосы и поглядывал на девушку, недовольно поджимая губы. Гном со слуховой трубкой оказался Оином, а его брат, Глоин, обладал шикарной рыжей бородой, так что Аврора невольно задержала на ней свой взгляд (несмотря на то, что гном тоже был из тех, кто не был доволен присутствием в отряде девушки). Наверное, подумала она, Гимли пошел в своего папу… - Нравится? – предположил Кили. - Что? – не поняла Аврора. - Тебе нравится Глоин? – повторил молодой гном. – Он… Кили принялся объяснять, жестами указывая на бороду и выкатывая грудь вперед, то есть наверняка хотел донести, что Глоин – красавец. - Нет, - покачала головой Аврора. – Глоин он… Гимли… - Глоин отец Гимли, - подсказал Кили. - Откуда ты знаешь про Гимли? – спросил Фили. Девушка развела руками, не представляя, как объяснить. Что там им Гэндальф о ней рассказал? Если она провидица, то знает будущее. Сообразив, что слов у нее по-прежнему не хватает, парни взялись за уроки. Аврора уже ощущала небольшую усталость, для нее расстояние было немалым, потому сосредоточиться на изучении языка было отличной возможностью отвлечься и не думать о том, что вновь начинают тянуть лямки рюкзака и немного ныть ноги. Впрочем, вскоре они сделали остановку. И девушка с интересом поглядывала на то, что, должно быть, являлось трактиром. Интересно, это «Зеленый дракон»? Они во Фрогмортоне? Ужасно не иметь возможности даже читать надписи, она видит вывеску перед постоялым двором, но не может понять написанное… *** Их спутница оказалась гордячкой. Вроде бы тихая и скромная, вроде бы не носящая дорогие вещи, девушка временами вела себя так, словно была равна королевам. Хотя заносчивости в ней не было вовсе. Это Торин отметил накануне, когда она приветствовала его как равного, но тогда он посчитал, что дело в том, что она не знает, кто он. Однако этим утром Аврора показала – дело не в положении Дубощита, скорее, в ней самой. И то, что накануне, говоря о договоре, она не подумала о деньгах, это тоже подтверждало. Откуда бы она ни пришла, но у нее не было денег, которые использовали в Средиземье. Вот только услышав о том, что за нее предлагают заплатить, девушка немедленно отказалась. И Подгорный король видел ее недовольный вид, отметил то, как она вскидывала голову – одного этого было довольно, чтобы понять, что она не желает подачек, на его памяти так расправляла плечи и поднимала голову сестра, когда в дни их изгнания давала отпор попыткам унизить ее или якобы помочь, продемонстрировав небольшой помощью свое пренебрежение и насмешку, даже не прикрытые жалостью. Однако кто эта девушка, что позволяет себе гордость и не может принять помощь, хотя нуждается в ней? Кили сказал, что она ссылается на Гэндальфа и говорит, что оплатить все должен он. Это было справедливо и разумно, но и Торин не считал, что мелкие запросы спутницы их разорят, а если она пожелает чего-то особого, то волшебнику и вправду придется раскошелиться. Дубощит не знал, что именно ей нужно, но полагал, что вряд ли в ее списке есть что-то, чего нельзя отыскать в придорожной лавке или на ярмарке. Пожалуй, трудности могут возникнуть с обувью: хоббиты не носили сапог или ботинок, а у девушки в ее небольшой сумке вряд ли были запасные. Еще хотелось бы, чтобы она владела каким-то оружием. Но не было похоже, чтобы она могла постоять за себя, потому покупать ей что-то вряд ли будет нужно. За время недолгого пути Торин порой поглядывал на невольную спутницу. Пока держалась она неплохо, хотя признаки усталости он за Авророй замечал. Что ж, дальше они поедут на пони, будет легче, чем идти пешком – и ей, и всему отряду, которому не надо будет задумываться о возможностях каждого участника похода. Присутствием девушки уже никто не был доволен. Ну кроме молодых гномов, которым все было любопытно, Балина, который знал, что за всем этим стоит, а также Бофура и Нори, которые пока относились к походу не так серьезно. Фили и Кили были все время рядом с девушкой… Поначалу Торина это немного беспокоило. Он поручил парням присматривать за Авророй, потому что понимал: ни с кем другим она не будет вести себя открыто и никто другой более не способен исполнить его поручение. И все-таки он немного беспокоился, зная неприятную манеру человеческих женщин. Гномы влюблялись один раз, они не играли сердцами, не стремились к коротким связям. И, конечно же, как правило, их избранницами становились женщины их народа – те, с кем они видели жизнь одинаково. Все это понимали те, кто по-настоящему влюблялся. Однако, живя рядом с людьми, гномы невольно перенимали некоторые привычки. Особенно этому были подвержены молодые парни, которые первую встречную симпатичную женщину готовы были боготворить, сами себе внушая мысль о якобы чувстве любви. А человеческим девушкам всегда нравилось заигрывать с любыми мужчинами, тем более с молодыми гномами, которые не так сильно отличались от их собственной расы, ну разве что были пониже и поплечистее, зато относились всегда с особым вниманием и без грубости. Разумеется, редкая человеческая женщина связывала свою жизнь с представителем подгорного народа – они не были готовы ни к жизни в горе без солнца и всего того быта, который им был привычен, ни к тяжелому труду, который сопровождал эту жизнь. Да и их интерес к гномьим мужчинам терялся, когда те становились более коренастыми и объемными, а отпущенные бороды не прятали, но только еще больше подчеркивали крупные черты лица и покатые лбы. Справедливости ради, и сами гномы чаще всего переставали находить красивыми человеческих женщин, поскольку уставали от их капризных слабых характеров, замечали быстрое старение, а полное отсутствие волос на лице переставало казаться интересным и виделось как болезненность. Но все это было потом. А прямо сейчас племянники Дубощита находились с единственной девушкой в компании гномов, то есть невольно подпадали под ее влияние. Торин не сомневался, что любая увлеченность ею пройдет, но вовсе не желал, чтобы кому-то из парней пришлось проходить через эту боль – а чем моложе был гном, тем сложнее ему было понять, что его чувство далеко не любовь. Однако в общении Авроры с Фили и Кили, даже очень придирчиво присматриваясь, нельзя было отыскать заигрывание. Парни, пожалуй, пытались за ней ухаживать: им, как любым в их возрасте, хотелось прихвастнуть и показать себя героями. Но этому во многом мешало простое непонимание, вот и приходилось лишь учить спутницу языку. Правда, пока что вряд ли девушка может показаться красивой. Фили и Кили успевали и поглядывать по сторонам, отмечая симпатичных хоббитянок, да и среди человеческих женщин видели разных. Их спутница же не могла похвастать тем, что нравится гному: она была слишком худа, пусть и не лишена женских изгибов, волосы ее если и были хороши, то оценить это было невозможно, поскольку девушка собирала их в тугой пучок на затылке (что удобно для дороги, но совершенно не красило ее), не было у нее ни больших глаз, ни круглых щечек с румянцем, ни, тем более, милых бакенбард. Потому ей нечем привлечь взоры гнома, для парней сейчас любая другая девушка рядом покажется симпатичнее. Хотя конечно, спустя некоторое время, когда она будет единственной женщиной рядом, будет получать все внимание к себе, Фили и Кили будут всеми силами стараться угодить ей, тем более, что ни один гном не может не заботиться о женщине… Но пока, к моменту, когда отряд добрался до ближайшего поселения хоббитов, где собирались забрать пони и пополнить припасы, Торин был доволен племянниками – они занимались ровно тем, что он им и поручил, притом, кажется, не без успехов, диалог у них складывался, хотя немало слов заменялось жестами и разыгрыванием сцен. За покупками они отправились тоже втроем, притом Фили и Кили отыскали способ, чтобы девушка «заработала»: поскольку Гэндальф называл ее предсказательницей, а в отряде - из-за того, что Бильбо не выступил с ними, но маг продолжал его ждать - невольно нарастал спор, идет ли все-таки с ними хоббит или нет, парни намеревались использовать «возможности» Авроры, чтобы и самим увеличить кошельки, и ей «подзаработать». И пока их намерение находило препятствие только все в том же слабом знании языка: когда они уходили на рынок, Торин слышал, как племянники пытаются объяснить свою задумку девушке, которая пытается угадать что-то по их пантомиме. - Ты уверен, что это хорошая идея? – подошел к нему Двалин. - Нет. Дубощит не стал уточнять, о чем спрашивает друг: о том, что он взял девушку в отряд, или о том, что поручил ее Фили и Кили – в любом случае, ответ был один. - У меня нет выбора, - буркнул Подгорный король. А кому еще он может поручить все это? Не Двалину же! Кроме того, пусть это будет тренировкой для принцев: им надо учиться понимать людей и быть с ними осторожными, в конце концов, он предупредил Фили. - Маг только добавляет нам проблем, а не решает, - пробубнил Двалин. И Торин вновь был с ним согласен, но озвучивать это не собирался, что толку добавлять себе недовольства, если волшебник все равно свое отстоит. - Таркун считает, она может видеть будущее, - вместо этого ответил Дубощит. – Если это так и она поможет вернуть Эребор, то я готов терпеть любые ее жалобы, тем более, что это ненадолго. К сожалению, от взломщика избавиться будет не так просто. - Он пока еще не присоединился, - напомнил Двалин. - Будем надеяться, что у него хватит мозгов этого не сделать. - Тогда почему ты думаешь?.. - Я не думаю, - прервал его Торин. – Я не верю в то, что этот торгаш решится на поход. Но я знаю, что маг способен на что угодно. *** Покупки прошли весело и удачно сразу по нескольким причинам. Первой было то, что Аврора купила почти все, что хотела, кроме запасной обувки (приходилось надеяться, что когда она устанет от сапог, ее спасут балетки). Пришлось ко всему этому купить еще объемный холщовый мешок, но спутники уверили ее, что нести на себе не придется, все повезет пони, так что девушка себя не ограничивала. Вторая удача заключалась в том, что Фили и Кили после долгих объяснений наконец донесли до нее идею пари. Как поняла Аврора, в отряде мало кто верил в то, что Бильбо присоединится к походу (в сцене, артистически разыгрываемой парнями, слова сопровождались изображением тягот пути и усталостью хоббита). А поскольку гномы были довольно азартны, то им нравилось держать пари, при этом парни были рады воспользоваться подсказкой от «предсказательницы». Девушка немного посомневалась, она была почти уверена, что Бильбо отправится в поход, но допускала, что изменения в этом мире достаточно существенны, чтобы не верить тексту книги, а поставить ей решительно нечего. Но все же соблазн был довольно велик, Фили и Кили уверяли, что проигрыш будет невелик и его оплатит Гэндальф. Итак, Аврора сделала ставку. Парни тоже не очень ей верили, несколько раз переспросили, но, убедившись, что девушка имеет в виду, приободрились. Кое-как вновь объяснили, что и выигрыш в этом случае будет больше, и удача им будет сопутствовать, раз с ними отправляется взломщик – все знаки совпадают. Правда о цели похода все-таки предпочли не распространяться, неизвестно, потому что не очень доверяли ей (и все же не верили в ее предсказания) или потому что не хотели, чтобы их услышал кто-то еще. Ее удачи завершились, когда они вернулись к трактиру. Девушка очень не хотела об этом думать и все это время гнала от себя мысли о дальнейшем путешествии. Но вот теперь прямо перед ней был пони (а также буквально повсюду здесь, но этот, конкретный, предназначался ей), к седлу которого Кили помогал приладить вещи Авроры. И ей приходилось ответить для себя на вопрос: а как на это животное садиться? И как им управлять? Нет, она не была пещерным человеком, она хорошо знала, что это примерно как с велосипедом: надо подойти слева, поставить ногу в стремя и перекинуть другую через круп. И животное идет туда, куда его ведут, то есть тянешь повод на себя – стоит, тянешь правее – поворачивает направо, левее – налево, ударяешь по крупу – заставляешь торопиться. Вот только это была теоретическая инструкция, которую она где-то слышала, где-то видела, где-то подсмотрела. А в своей практике Аврора сидела и на пони, и на лошади… по одному разу в жизни, будучи с родителями в зоопарке в далеком голопопом детстве. Причем первый раз, когда ее сажали на пони, она даже не помнила, как это было, знала по фотографии, на которой она, трехлетняя соплячка, в платье с рюшечками и косичками с бантиками, сидела на пони, вцепившись в поводья. Второй раз был спустя два года, Аврора помнила, как просила маму дать покататься на лошадке в парке. Девушка-инструктор, получив согласие, умело подхватила ребенка, усадила в седло, велев крепко держаться за выступающую штуку на седле (это ведь называется лука, да? какие у нее потрясающие познания, жаль, что только теоретические). Старая лошадка вместе со своей наездницей медленным шагом прошлась кружок, слушаясь инструктора, которая вела ее в поводу, мама старательно сделала несколько фотографий – на этом все впечатления были получены и более девушке не доводилось кататься верхом, она и не стремилась даже в седле посидеть. Кто же знал, что ей нужны эти навыки?! Пони был ниже лошади, на зверя, который стоял возле волшебника, Аврора поглядывала даже со страхом, однако все равно стремя болталось совсем даже не у земли, одно это вызывало у девушки сомнения в том, как она будет садиться. - Могу я помочь тебе? – спросил Фили. Аврора глянула на него чуть настороженно, подозревая, что в вопросе кроется насмешка. Но нет, гном не заметил ее сомнений, ему, наверное, и не приходило в голову, что кто-то может не уметь ездить верхом, для здешнего мира это естественное умение. Парень просто пытался быть любезным. Как оказалось, ничего сложного, по крайней мере на первом этапе, не было. Фили чуть придержал ее стремя – и Аврора сама не поняла, как у нее так легко получилось оказаться в седле пони. Но радость она сдержала. - Фили! – умоляюще пробормотала она почти шепотом, когда гном подал ей поводья. – Как это делать? - Что делать? – не понял тот. - Он, - глазами указала на пони Аврора. – Как он идет? - Вообще-то она, - поправил ее гном, и лишь через мгновение сообразил: - Ты не умеешь управлять пони? - Управлять? - Вести, заставлять идти, - подсказал Фили. - Да, - призналась девушка. – Как управлять? - Ты не умеешь управлять? – вмешался, услышав их, Кили. Аврора закусила губу от досады, но молча кивнула, готовясь выслушать тьму насмешек в свой адрес (хорошо, что большую их часть она не поймет). Фили не стал смеяться, вместо этого последовала та теоретическая инструкция, которая хранилась и в голове девушки. Сопровождалась она жестами, так что, не будь ей так тяжело, Аврора порадовалась бы обогащению словарного запаса. Однако в данный момент она продолжала только испуганно сидеть на пони, буквально каждой мышцей чувствуя, как двигается животное под ней (а проклятая скотина будто назло время от времени переступала с ноги на ногу, отчего у девушки аж сердце замирало). - Давай, попробуй, - предложил вдруг Фили. - Но… - Давай, я за тобой слежу.