как тебя покорить?

                          У Цукасы в голове начал складываться пазл, который долгое время мучил, смотря на то, как девушка с грозным и одновременно виноватым видом заставляет рыжеволосого парнишку склонить голову перед ним. Сколько раз Тенма вечером, закрывая кондитерскую, замечал звук баллончика для краски, а когда заворачивал в подворотню между местом работы и каким-то жилым домом, успевал увидеть лишь блеск зелёных кошачьих глаз? Парень был шустрым, ещё и в капюшоне, поэтому разглядеть лицо Цукасе никогда не удавалось. Зато всегда то ли в шоке, то ли в разочаровании смотрел в спину неизвестного хулигана, когда тот так ловко перебирался через забор, чтобы сбежать с места преступления. Он мог бы пожаловаться хозяйке кондитерской, чтобы она поставила камеры в ту подворотню, но почему-то этого не делал. Было даже как-то жалко закрашивать чужие рисунки. Сначала это были действительно ничем не примечательные граффити, которых полно везде – факи, хуи, какие-то надписи и далее по списку, но постепенно этот парниша стал рисовать что-то полноценное. Цукаса прекрасно помнит первый такой – довольный рыжий кот с тарелкой чизкейков рядом, а возле было послание от самого художника – «было вкусно, спасибо». Тенма пытался вспомнить хоть какого-нибудь покупателя с такими же пронзительными зелёными глазами, но всё тщетно. У парня была плохая память, но от чего-то была уверенность, что если бы к нему приходил таинственный человек в капюшоне, Цукаса бы сразу понял кто это. Вставать утром раньше на час уже стало привычкой, а закупиться нежно-жёлтой краской под цвет здания не составляло труда, так что Цукаса не стал никому жаловаться. Это было, можно сказать, их маленьким секретом. Кондитер даже расстраивался, когда на утро не находил новых рисунков, но точно знал, что зеленоглазый незнакомец не оставит его надолго со своими творениями. Все граффити он фотографировал, боялся, что забудет то, как они выглядели, когда в очередной раз перекроет краской, но одно из них не осмелился запечатлеть в галерее телефона – слишком личным посчитал. Этот парень каким-то образом прознал о страсти Тенмы к звёздам и всегда изображал его именно жёлтым светилом. Тогда Цукаса просто не мог пошевелиться, поражённо смотря на прекрасное ночное небо с множеством звёзд, а внизу на поляне сидела самая яркая из них рядом с тем же рыжим котом, который часто фигурировал в граффити. Он не знал, кто это делал, но очень хотел узнать и понять. Посмотреть в глаза и найти там все ответы на множество непроизнесённых вопросов. А сейчас он понял. Девушка, что стояла перед ним, является старшей сестрой таинственного художника, а ещё постоянным клиентом кондитерской. Цукаса успел только на миллисекунду поймать взгляд парня – Шинономе Акито, как он только что узнал – но уже успел простить за это чёртово окно. Да кого оно вообще волнует? — Я дико извиняюсь за своего брата. Акито, ты тоже извинись! Живо! — Эна до сих пор удерживает рыжую макушку, чтобы этот неловкий братец смог выразить вину в поклоне. Акито что-то бормочет себе под нос, будто раненый оленёнок, — Ещё раз, но громко и чётко. — Я приношу свои глубочайшие извинения! После этого старшая Шинономе наконец убрала давящую руку с чужого затылка, и Акито выпрямился, сразу же опустив глаза в пол; понял, что кондитер его узнал, именно поэтому прятал взгляд. Вкупе с тем, что он натворил с окном заведения, это было ещё очень смущающе и неловко из-за их странного знакомства (если это так вообще можно назвать). И сколько бы Цукаса не пытался вглядеться в виноватые глаза, злости за содеянное совсем не было. Владелица, которая не смогла приехать лично, уже получила деньги от семьи Шинономе за окно и заказала установку нового на вечер. Да, Тенма сильно испугался, когда в окно на всей скорости влетел футбольный мяч, но, к счастью, в этот момент в кондитерской никого не было. И хоть тогда незнакомец (Тенма в суматохе не узнал своего загадочного художника) в капюшоне как можно скорее ретировался с поля зрения продавца, Цукаса бежал за ним, не чтобы наказать, а спросить в порядке ли он. — Ты хоть не поранился? В мгновение рыжая макушка дёргается и Тенма встречается с теми самыми зелёными глазами. Сейчас они выражали шок, как и тогда в их первую встречу. — Чего-.. Я? — Он-то? Вы слишком добры. Я бы на вашем месте подзатыльник ему дала. — Нет-нет-нет! Я не могу так. К тому же я уверен, что это была чистая случайность, — после активного качания головой в отрицании слов старшей Шинономе, Цукаса вновь переводит взгляд на Акито, который всё ещё смотрел на кондитера не отрываясь, — ...не так ли? Акито смотрел слишком долго. Тенма уже даже успел начать волноваться из-за отсутствия ответа, но не успел он и рта открыть, как его перебивают смешком. — А вы уверены, что, если поставите новое окно, я и его не разобью? — Акито! Эй, куда ты уходишь?! — Эна наблюдает, как её младший брат пытается свалить, чтобы не чувствовать стыд и смущение. — Ну, мы же уже всё решили, не так ли? Я могу идти, так что покедова, — Акито салютует с натянутой усмешкой и скрывается за дверьми кондитерской. На полминуты повисла тишина. Никто из двоих оставшихся даже не шевельнулся, переваривая действия и резкую смену настроения беглеца, который только пару минут назад стыдливо прятал глаза в пол. Эна даже начинает думать, что у её брата просто включился инстинкт самосохранения, потому что бедная головушка не могла выдерживать вину за свой поступок. — Ради бога, простите за его поведение, — Шинономе наконец поворачивается лицом к кондитеру, пытаясь найти объяснения этой идиотской ситуации, но Цукаса прерывает её. — Всё в порядке! Может быть он просто.. не выдержал неловкой ситуации? — Эна приоткрыла глаза в удивлении на верную догадку Тенмы, — Мне просто так показалось. Когда меня загоняют в угол, то я тоже пытаюсь выглядеть самоуверенным, ха-ха, — девушка даже не нашла, что ответить. Спустя несколько глупых хлопков глазами Цукаса снова заговорил, ловко сменив тему и ярко улыбнувшись, — Кхм! Не желаете чизкейков?                   ★★★ — Аха-ха-ха-ха! «А вы уверены, что, если поставите новое окно, я и его не разобью?». Ну ты даёшь, Акито! — Заткни пасть, Шираиши! — Акито издаёт нечеловеческий звук под хохот Ан, закрывая лицо ладонями. — Это тебе почаще надо держать пасть закрытой, — Шираиши разводит руками в сторону. Шинономе поднимает на неё оскорблённый взгляд, и Ан тут же рассыпается в извинениях, отходя подальше. — Акито, ты должен нормально извиниться, — к диалогу наконец присоединяется Тойя, садясь рядом с Акито на лавочку. Последний только горько вздыхает и убирает руки от лица, упирая в колени. Ему не очень нравилось, когда начинали поучать, но если это делают друзья, то наверное надо прислушаться. — Я не смогу с ним нормально поговорить. Я.. — и ещё один вздох, — Я могу извиниться в граффити и больше вообще никогда там не появляться. — Так быстро сдаёшься?! — Да понятно же было с самого начала, что идея глупая и обречена на провал, — Шинономе отводит взгляд, теребя серёжку в ухе, и повисает тишина. Тойя ловит многозначительный взгляд Ан, на что Аояги качает головой. Кохане, наблюдая за этим, заметно погрустнела, но ничего не сказала. — Ладно, пошлите, нам ещё с Аратой надо переговорить, — всё в свои руки после паузы берёт Ан, заставляя всех наконец двинуться с места. Акито ещё на какое-то время остается на скамейке, позволяя остальным уйти вперёд. Парень взъерошил свои волосы и уставил нахмуренный взгляд в землю. Ему надо извиниться, но прямого контакта с ним точно не выдержит; как и некоторое время назад, когда запаниковал и сбежал как можно скорее. Шинономе был готов на крики и ругань, но его совершенно выбило из колеи доброе отношения блондина. Каждый раз прокручивая ситуацию в голове, Акито заставляет себя поверить в то, что действительно испугался. Одновременно смешно и стыдно за себя становится. Он не трус, но ещё раз в глаза парню из кондитерской заглянуть боится. Шинономе делает глубокий вдох и выдох, заставляя себя перестать думать об этой дурацкой ситуации, наконец встаёт на ноги, подхватывает футбольный мяч, который сегодня испортил ему жизнь, и бежит догонять друзей.