Harry Potter and the Congregation of the Asp

Крит — квартира для отдыха на море — 19го июля

.       — Как поживаешь, Цисси?       Нарцисса Малфой отвернулась от чудесного вида на закат над кроваво-красным морем и чуть было не ответила своим обычным «всё хорошо». Но выражение искреннего беспокойства на лице сестры помешало ей сказать такую банальность, и вместо этого она слабо улыбнулась:       — Теперь лучше.       Драко и его мать уже неделю были на Крите, наслаждаясь временем, проведённым вдали от Британии, от их мрачного дома и особенно вдали от Люциуса и его «гостя». Нарцисса не могла сдержать дрожь при мысли о Тёмном Лорде: он сидел в её доме, ел из её посуды, спал в постели её покойного свекра. Разумеется, Люциус выделил ему лучшую комнату в доме, отчаянно пытаясь вернуть расположение своего хозяина. У Нарциссы не было такого желания. Хотя она и выросла в семье Блэков, которые смотрели свысока на магглов и магглорождённых, её родители так и не смогли привить своей младшей дочери ненависть к ним. Да, она чувствовала своё превосходство над всеми будь то магглы без магии, магглорождённые без нормального детства и даже большинство чистокровных, но она не чувствовала необходимости доказывать своё превосходство бессмысленными актами насилия и ежедневными оскорблениями. А прошлое, её собственное детство, когда рядом бегала Лили Эванс, и время, когда Драко учился в Хогвартсе с Гермионой Грейнджер, которая оставалась недосягаемой, несмотря на все усилия, показало, насколько ошибочной была доктрина чистокровности в отношении маглорождённых и магии.       Андромеда наблюдала за сестрой, догадываясь, что у той на уме. Официально мать и сын посетили Грецию и Италию с культурно-просветительской целью, но на самом деле они просто хотели сбежать от злобы, поселившейся в её доме.       — Он был в ярости из-за того, что Люциус потерял книгу. Должно быть, это было что-то особенное. Возможно, её можно изучить, раскрыть тайну, скрывающуюся за обложкой. Это не может быть просто какая-то проклятая книга, как все предполагали.       Андромеда Тонкс кивнула. Нарцисса говорила о дневнике, который Люциус спрятал среди книг Джинни Уизли два года назад. Из-за него в Хогвартсе взбесился василиск, и, хотя его причастность так и не была доказана, одного этого поступка было достаточно, чтобы она возненавидела его, помимо всех остальных причин.       — Я поговорю об этом с миссис Боунс, – пообещала Андромеда.       Амелия была её давней подругой, и теперь, когда Нимфадора заняла чёткую позицию, выступая за авроров и против Ордена Феникса, единственная причина для беспокойства исчезла. Дневник уже находился в распоряжении Департамента авроров с тех пор, как Дамблдора уволили, так что начать серьёзное расследование было несложно.       Вторая сестра Блэк была более чем рада снова общаться со своей любимой младшей сестрой. Андромеда никогда не была близка со своей старшей сестрой Беллатрисой, но она очень скучала по Нарциссе. Было немного забавно, потому что внешне она больше походила на Беллу, чем на Цисси. Не раз кто-то пугался при встрече с ней, и Августа Лонгботтом явно чувствовала себя неловко рядом с ней, несмотря на то, что Андромеда была совсем не похожа на свою старшую сестру. Почти двадцать лет Нарцисса и Андромеда игнорировали друг друга, пока Нарцисса не сделала первый шаг к восстановлению их родственных отношений. Андромеда до сих пор отчётливо помнила тот момент. Это было всего лишь простое рождественское поздравление, переданное Дорой, но после двадцати лет молчания оно потрясло её до глубины души. В тот момент им нужно было быть осторожными, скрывать её визиты, но через несколько месяцев это станет частью прошлого. Через шесть недель Нарцисса уйдёт от мужа. Через шесть недель она снова станет Нарциссой Блэк. Андромеда хихикнула. Нарцисса бросила на неё вопросительный взгляд: «Что тебя так забавляет?»       — Люциус, – ухмыльнулась Андромеда, — он добился для тебя должности преподавателя Защиты от Тёмных искусств в Хогвартсе, надеясь, что у него будет пешка в стенах школы, только чтобы эта пешка отвернулась от него.       Нарцисса тоже расплылась в улыбке:       — Да, он всегда был очень плох в шахматах. Он переживёт это разочарование к сожалению.       Она продолжала улыбаться, но по её глазам было видно, что её последняя реплика вовсе не была шуткой.       Внезапно Андромеда стала серьёзнее:       — Тебе не стоит возвращаться в поместье Малфоев до начала учёбы.       Она не хотела слишком явно демонстрировать своё беспокойство, но боялась за безопасность сестры не только из-за Люциуса, но и из-за Волан-де-Морта. Тёмный Лорд всегда проявлял слишком большой интерес к прекрасной дочери семьи Блэков, слишком большой, чтобы это было уместно. И Люциус, казалось, был согласен с таким поведением, видя в нём только выгоду для себя.        Ещё одна причина ненавидеть его, — подумала Андромеда. Многие чистокровные мужья считали своих жён не более чем приданым, предназначенным для того, чтобы красиво выглядеть рядом с ними, быть хозяйкой на вечеринках и рожать им детей. Но Люциус вывел это на новый уровень. Она сжала кулаки, думая о своём жгучем желании вырвать у Люциуса мужское достоинство и скормить его собакам.       — Я не буду возвращаться. Сириус предложил мне пожить в особняке Блэков на Гриммо-Плейс не только до сентября, но и постоянно. Он ненавидит этот дом, но я думаю, что он идеально подойдёт нам с Драко. Я уже поговорила с Кричером, и он сейчас готовит дом к нашему приезду.       — Тебе нужны деньги? Или что-то ещё? – Она и сама была не богата, но должна была хотя бы предложить ей помощь.       — Нет, – Нарцисса покачала головой. — Когда я уезжала из Малфой-мэнора, я взяла с собой всё, что хотела сохранить. И у меня по-прежнему есть единственный доступ к хранилищу с моим приданым. Отец был настолько дальновиден, что устроил всё именно так. Школа Драко тоже уже оплачена. У нас всё будет хорошо.       Андромеда учтиво кивнула, явно довольная ответом, но всё ещё обеспокоенная. Несколько раз она открывала рот, но тут же закрывала его.        — Он попытается прибрать к рукам Драко, ты же знаешь. Драко - его единственный наследник, следующий носитель фамилии Малфой. Потерять тебя будет достаточно плохо для его репутации, ослабит его положение среди этих выродков. Он просто не может позволить Драко ускользнуть от него. Драко будет в Хогвартсе. Он будет в безопасности.        Нарцисса, очевидно, тоже была обеспокоена, но пыталась скрыть это от сестры. Но Андромеда слишком хорошо её знала.       — Только до Рождества, Цисси, – мрачно заметила Андромеда. — До тех пор ты должна найти решение.       — Я знаю, – сердито и слишком громко ответила Нарцисса. Она глубоко вздохнула и повторила уже спокойнее, — Я знаю, Энди. Я работаю над этим. Я не позволю ему превратить Драко в отродье этого ужасного маньяка.       — Тебе придётся бороться за своего сына. Если тебе понадобится помощь, я буду рядом, – Андромеда ободряюще улыбнулась, — Ты моя младшая сестра. Я буду рядом с тобой.       Нарцисса коротко рыкнула из-за этого прозвища, и её сестра усмехнулась:       — Спасибо, Энди.       Несмотря на хмурый вид, Нарцисса, очевидно, была очень рада, что сестра рядом. Если бы она ушла от Люциуса, то потеряла бы большинство своих «друзей». Хорошо, что кто-то рядом. Она задумчиво посмотрела на старшую сестру.       — Ты знаешь, что говорят о гриффиндорцах и слизеринцах?       Андромеда кивнула, не менее задумчиво:       — Что гриффиндорец умрёт за тех, кто ему дорог.       — И слизеринец убил бы ради них, – согласилась Нарцисса. — Я защищу своего сына любой ценой. Никто не заберёт его у меня. Я не позволю Люциусу разрушить его жизнь.       Андромеда кивнула, и на её губах появилась злорадная улыбка. Внезапно она шагнула вперёд и обняла сестру. Нарцисса напряглась и несколько долгих мгновений стояла неподвижно. Для неё - Блэка и Малфоя было совершенно не свойственно так открыто проявлять свои эмоции. Но затем она расслабилась.       Я буду делать что-то новое. Новая жизнь, новые друзья, — размышляла она. Возможно, это часть перемен. Она нерешительно подняла руки и обняла его в ответ.       — Мы защитим его вместе, Цисси.

Поместье Пенигрю— 22гоиюля

.       — Перерыв!       Вздохнув с облегчением, Гарри опустился на пол, не обращая внимания на то, что деревянный пол в тренировочном зале был не очень удобным. Последние два часа были слишком утомительными, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Он пробормотал что-то неразборчивое.       — Что он сказал? – Ана задумалась.       — Думаю, в твоём характере есть что-то недружелюбное, тётушка, – ухмыльнулась Дафна, и её ухмылка стала ещё шире, когда Гарри бросил на неё испепеляющий взгляд. Она знала, что издеваться над ним несправедливо, но это было весело. Эти специальные занятия были гораздо более утомительными для него, чем для неё. Каждый день они встречались в этой комнате с Аной, и её тётя обучала их особому использованию их ментальной связи. Хотя основное предназначение этого заклинания, Конгрегация называла его «Связь», заключалось в том, чтобы делиться мыслями, изображениями и знаниями безмолвно и очень быстро, у него было гораздо больше применений. Все четверо подростков были обучены стандартному использованию этого заклинания и постепенно становились всё лучше и сильнее в этом. Их радиус действия постепенно приближался к 100 ярдам при условии, что между ними была прямая видимость, и теперь они могли открыть эту связь максимум для пяти человек.       Но было и другое применение, о котором Ана упоминала несколько месяцев назад. Связь можно было использовать, чтобы делиться силой, укреплять защиту другого человека в основном от легилименции и заклинаний, изменяющих сознание. Но в целом разнообразие применений было безграничным.       На этих уроках Дафне просто приходилось использовать заклинания, не очень сильные, но требующие тонкой работы, где точность была важнее, чем воздействие. Ана пыталась отвлечь её, нарушить концентрацию или просто напасть на неё. И Гарри должен был защищать её. Он старался перехватывать атаки, устранять громкие звуки и раздражающий свет и особенно использовал связь, чтобы защитить разум Дафны своими окклюменционными щитами. За последние месяцы он стал намного сильнее, и хотя Гермиона по-прежнему была намного лучше в окклюменции, Гарри постепенно постигал сочетание ментальной связи, окклюменции и техники эмоционального перенаправления для достижения впечатляющих результатов.       Эмоциональное перенаправление прошлой зимой Ана научила его этой технике, которая позволяла усилить его способности, направляя их на защиту других. Это был его «комплекс спасителя мира», как назвала его Гермиона, в лучшем проявлении. Гарри особенно хорошо защищал Дафну, и однажды он сказал ей, что даже когда её не было рядом, он иногда представлял, что ей грозит опасность, если он не справится с задачей. Видимо, это помогало.       — Я довольна твоими успехами, Гарри, – Это была одна из немногих похвал, которые он получил на этой неделе, и, как всегда, она заставила его улыбнуться.       — Я уверена, что вы будете готовы принять остальных, когда они вернутся.        Такова была официальная причина их тренировок: через неделю Гермиона и Невилл должны были прибыть в поместье Пенигрю, и с этого момента Ана должна была обучать всех четверых подростков объединять свои способности.       — Так будет проще, – объяснила она Роксане, — ведь двое из них уже знают, как работать вместе. Гарри в любом случае самый сильный из них. Ему придется повести их за собой.       Дафна вздохнула. Иногда она немного завидовала, когда узнавала о том, как сильно выросло магическое ядро и сила Гарри за последние месяцы. Постоянные тренировки и чрезмерное использование своих способностей на турнире очень помогли ему. Она была далеко не слабой ведьмой, более или менее на одном уровне с Гермионой, и Ана ожидала, что она догонит свою мать до совершеннолетия. Но только Гарри смог бы объединить силу всех четверых.       Почувствовав внезапное желание поцеловать его, Дафна села рядом с ним, приподняла его голову руками и прижалась своими мягкими губами к его губам. На мгновение он удивился, но затем ответил на поцелуй. Они оба не заметили, как Ана закатила глаза.       — Спасибо, Гарри.       — Не за что, – улыбнулся Гарри.       Он знал, что она говорит о неофициальной причине этих тренировок, об истинной цели этих действительно тяжёлых и чрезмерных тренировок. Они должны были использовать каждую минуту, чтобы подготовиться к попытке исцеления, которую они планировали предпринять перед возвращением в Хогвартс. В первый раз, когда Дафна проникла в разум Алисы Лонгботтом, она оказалась в серьёзной опасности. Страхи Алисы обрушились на неё, и только вмешательство Гарри спасло её, уберегло от серьёзных травм. Они должны были быть готовы к следующему разу. Гарри должен был защитить её, дать ей время поговорить с той напуганной частью Алисы, которая всё ещё была там. Он знал, как это важно для неё, и сделал бы всё, чтобы помочь ей. Гарри был в ужасе от того, что может её потерять, и знал достаточно об опасностях, чтобы желать, чтобы она не осмелилась использовать это Духовное исцеление. Но это было её решение, и иначе она не была бы его Дафной.       — Мне действительно нужно потренироваться в анимагии, – простонал Гарри, и обе женщины захихикали.       — Давай, старик, – Дафна помогла ему встать. Гарри хотел зарычать на неё, но он всё ещё был слишком измотан. Его тренировки анимага до сих пор включали в основном медитативные упражнения. Упражнения, которые он также использовал для укрепления своего магического ядра. Это был хороший способ расслабиться и восстановиться после занятий с Аной. Выражение лица Аны внезапно стало серьёзным:       — Ты уже решил, Гарри?        — Ты имеешь в виду мою анимагическую форму? – вздохнул Гарри.       Ана кивнула. Прошлой зимой она проверила всех четверых подростков на способность выучить заклинание анимага. Результат Гарри был особенным. Вместо простого «да» или «нет» и проблеска его новой формы он увидел своего рода сон, в котором ему сказали, что у него есть два возможных решения. Он мог выучить обычное заклинание и превратиться в какую-нибудь хищную птицу — какую именно, он не знал. Или он мог попытаться освоить что-то особенное, что-то необычное. Только он понятия не имел, что это за форма, кроме того, что это было что-то большое, способное летать, но не дракон. Во сне на него охотился дракон, и Ана объяснила, что это знак чего-то, что ненавидят драконы. Даже Гермиона до сих пор не смогла разгадать эту загадку, и, к сожалению, он не мог спросить об этом дракона.       — Я попробую эту специальную форму.       — Ты уверен? Это будет сложнее, а результат непредсказуем, – вздохнула Ана.       — Да, – решительно кивнул Гарри.       — Хорошо. Я отправлю сообщение своей кузине. Ей придётся приготовить для тебя несколько зелий.       — Она лучше тебя варит зелья? – спросила Дафна. Она всегда восхищалась мастерством Аны в приготовлении зелий. Тот, кто может создать волчью ягоду, должен быть по-настоящему хорош.       — Безусловно, – ответила Ана. Дафна была впечатлена. — Моя семья издавна умела варить зелья, и она одна из лучших, возможно, лучшая со времён Терезы.       — Тереза? Та, что с королевой Джоанной?       — Да, та самая. Вы знаете, она была учительницей Джоанны по зельеварению. Последние двадцать лет она занималась исследованиями в области зельеварения. Многие из наиболее необычных зелий сегодня основаны на её работе.       — Джоанна знала о зельях? Она была ведьмой?       — Нет, это необязательно. Это не очень распространённое знание, но зелья бывают трёх уровней. Самый низкий - обыденный больше похож на аптечные. Эти зелья не очень сильные, но всё же полезные. И они действуют на обычных людей, в отличие от более сильных. Джоанна научилась их создавать и, судя по дневнику Терезы, была довольно талантлива. Для зелий среднего уровня нужен минимум магии. Оно не обязательно должно быть очень сильным, и в прошлом довольно много сквибов были очень умелыми зельеварами. Большинство целебных зелий относятся к этой категории. Лишь для создания небольшого количества зелий нужна сильная магия. Именно их мастера зелий стараются создавать, чтобы заработать репутацию, но в повседневной жизни вы бы их не использовали, так что их влияние переоценено.       — Значит, моя тётя и кузен тоже смогут научиться варить зелья?       Несколько месяцев назад Гарри с удивлением узнал, что Петуния и Дадли сквибы, и он знал, как обрадовался его кузен, узнав о возможности научиться летать на метле. Теперь Дадли гораздо спокойнее относился к магии, и даже Петуния, кажется, постепенно привыкала.       — Они могли бы, да. Но это на потом. Сейчас у них и так забот хватает.       Гарри согласился. Его тётя и кузен жили неподалёку от Пенигрю. В сентябре Дадли пойдёт в новую школу с частными преподавателями, которые помогут ему с трудностями в обучении. А Петуния хотела продолжить изучать математику и арифмантику. Для зелий будет другое время.       — Пойдём, старик, – Дафна потянула Гарри за собой, — пора тебе потренироваться в анимагии.       — И запомни, – промурлыкала Ана, — это называется тренировкой, а не сеансом поцелуев.       Дафна одарила её озорной улыбкой:       — Мы умеем выполнять несколько задач одновременно.

Нора – 24 июля

.       — До следующей недели, мистер Уизли.       Задумчивое выражение лица Артура Уизли сменилось слабой улыбкой:       — До следующей недели, доктор Михельс.       Он смотрел, как доктор Михельс телепортируется в «Дырявый котёл». Оттуда он попадёт в маггловский Лондон и доберётся домой на автобусе. Доктор Михельс был сквибом. Нет, формально он был волшебником, но его магия была настолько слабой, что он считал себя сквибом. Она была даже слабее, чем магия Невилла в его худший день. Артур прекрасно помнил, как много лет назад дядя Невилла Элджи жаловался на своего племянника-сквиба. Среди маглорождённых было распространено предубеждение, что сквибы более или менее бесполезны. Поэтому решение доктора Михельса о том, как ему жить дальше, было понятным. Он мог использовать лишь небольшое количество простых заклинаний и давно решил покинуть свою семью и жить среди магглов. «Быть одноглазым среди слепых» или что-то в этом роде, так звучала пословица. Артур подозревал, что доктор Михельс тоже владел слабой формой легилименции не для чтения мыслей, а для оценки эмоций.       Артур понятия не имел, как Роксана познакомилась с доктором Михельс, но он оказал невероятную помощь семье Уизли. Обученный как псай… пси… лаго… обученный как целитель разума что, по-видимому, гораздо более распространено среди магглов, чем среди волшебников, он научился помогать в таких случаях, как у Джинни. Роксана не только нашла его, но и оплатила и организовала его визиты. Поначалу Артур немного сомневался, но через несколько недель заметил реальное улучшение.       Навещая Уизли раз в неделю, доктор Михельс не только заботился о Джинни, но и каждый раз разговаривал с Артуром, Фредом и Джорджем. Все трое мужчин Уизли были крайне обеспокоены попыткой самоубийства Джинни. Джордж, в частности, не раз выражал чувство вины, недоумевая, как он мог не заметить признаков, почему не защитил её как следует. Теперь он был самым заботливым из всех Уизли, едва сдерживая желание следить за ней каждую минуту. Разговоры с доктором Михельсом и письма от Гермионы и Дафны помогли ему, но он всё равно очень переживал за неё.       Артур не мог сдержать слёз. Так было каждый раз после визита доктора Михельса. Хотя эти визиты действительно помогали им пережить случившееся, они всё равно очень сильно напоминали им о том ужасном дне. Шесть дней в неделю они могли забыть о нём, по крайней мере частично, но потом он возвращался с новой силой. Его близнецы рисковали своей магией, чтобы спасти Джинни; Дафна поставила на кон свою жизнь, чтобы произнести заклинание. Он узнал об этом только от Поппи, а не от Роксанны. Каким-то образом Дафна увидела опасность, а братья Джинни — нет. Она наложила на девочку заклинание, следящее за здоровьем, и получила предупреждение в самый последний момент. На мгновение на лице Артура появилась улыбка, когда он представил, как Дафна, которой «Полная Дама» отказала во входе в башню Гриффиндора, проделала дыру в двери, чтобы добраться до Джинни.       Артур вздохнул. Доктор Михельс не раз пытался объяснить им, что бессмысленно спрашивать о вине и ответственности. Это ни капли не поможет Джинни и может ещё больше навредить семье. Молли не было с ними уже несколько месяцев, и даже после её возвращения через несколько недель им наверняка понадобятся месяцы, а может, и годы, чтобы прийти в себя. Артур снова вздохнул. Ему было бы легче, если бы он знал, что Молли хоть чему-то научилась из всей этой истории. Но он не был в этом уверен. Она не раз намекала на разговоры с Альбусом, которых Артур избегал как чумы. Он и его сыновья даже покинули Орден Феникса, не в силах больше работать на Альбуса и с ним. Если Молли всё ещё общалась с Альбусом, то это был плохой знак.       Взглянув на календарь, Артур понял, что у него ещё есть пять недель. Через пять недель начнётся учебный год, Джинни снова приедет в Хогвартс это был последний год для близнецов и Молли вернётся. Он снова начнёт работать. Впервые за этот день на его лице появилась настоящая улыбка. Он вернётся в свой отдел, но не сразу. Разговоры с доктором Михельсом тоже были интересны для его работы. Как и в случае с Гермионой и её родителями, Артур использовал эти дни, чтобы расспросить доктора Михельса о жизни магглов. Реакция была неожиданной.       — Должен признаться, Артур, я удивлён тем, как мало ты знаешь о жизни магглов. Ты работаешь с маггловскими изобретениями. Ты хочешь защитить магглов от эксплуатации волшебниками, но ты так мало знаешь. Я правда не хочу тебя оскорблять, Артур, но как ты вообще можешь выполнять свою работу при таком недостатке знаний?       Поначалу Артур был шокирован и даже немного оскорблён, но через неделю, после нескольких сов, которыми они обменялись с Гермионой Грейнджер, ему пришлось признать, что доктор Михельс был прав: после стольких лет работы он ничего не знал о магглах. Это было неприятно. Но он собирался исправить это упущение. Доктор Михельс и его жена — предложили ему погостить у них несколько недель. Миссис Михельс, маггла, которая знала о магии, показала бы ему, как живут магглы: ходят по магазинам, пользуются всеми этими чудесными изобретениями, ездят на автобусах - целый новый мир, который ждёт его, чтобы он его исследовал. Гермиона прислала ему несколько книг, чтобы подготовить его, книг, которые обычно используют родители и учителя, чтобы объяснить детям, как устроен мир. Он очень любил их, и у него были сотни вопросов, на которые он хотел получить ответы. Это было бы фантастически.       — С тобой все в порядке, отец? – спросила она.       Артур обернулся и встретился взглядом с Джинни. Его дочь выглядела обеспокоенной, и он поспешил изобразить счастливую улыбку.       — Я в порядке, просто думаю о своей поездке в мир магглов.       Джинни кивнула, и выражение её лица смягчилось. Разумеется, она знала о планах отца и была очень рада этой возможности. Артур всегда восхищался маггловскими технологиями, и Молли не разделяла и не понимала этого восхищения. Не раз он доводил гостей до белого каления своими бесконечными вопросами. Она растаяла в его объятиях, когда отец шагнул вперёд, чтобы обнять её. Джинни чувствовала себя любимой и в безопасности. Это было совсем не похоже на прежние времена. В течение многих лет Артур слишком часто отсутствовал дома, скрываясь в своей рабочей хижине, прячась от Молли, как знала Джинни. Он казался слабым и трусливым, подчиняясь матриарху семьи Уизли. Не раз Джинни приходилось обращаться к Чарли и Биллу, своим старшим братьям, которые заменяли ей отца.       Близнецы были недостаточно серьёзными, а Рон слишком сильно находился под влиянием Молли. Джинни любила её, любит и сейчас. Но её мать всегда была слишком властной, слишком многого от неё ожидала, всегда планировала будущее Джинни. И Артур это позволял. Но это изменилось, и это был один из немногих положительных результатов этого года. Он изменился, стал сильнее. Чёрт, он даже выгнал Молли из Норы. А Джинни любила его за то время, которое он проводил с ней сейчас: недели и недели разговоров, совместной работы над какой-нибудь маггловской штуковиной, о которой они ничего не знали, или просто молчаливого совместного времяпрепровождения.       — Я буду скучать по тебе в Хогвартсе.       Ей не терпелось вернуться, чтобы продолжить обучение, не терпелось, несмотря на перспективу множества странных вопросов и жалостливых взглядов, но она бы очень скучала по нему там, чего не чувствовала год назад.       — Я тоже буду скучать по тебе. Но ты будешь в безопасности, и твои братья будут присматривать за тобой.       Джинни улыбнулась, прижалась к его груди и вздохнула. Артур рассказал ей о великодушном соглашении Гарри. Она знала, что её образование уже оплачено, что она даже сможет закончить школу, а не уйти после СОВ. Она не будет одна. С Фредом и Джорджем, а также без Дамблдора Хогвартс снова станет немного похож на дом.

Поместье Пинегрю — 26гоиюля

.       — Добрый день, лорд Блэк, – Роксана одарила его самой лучезарной улыбкой.       Сириус ответил преувеличенно вежливым поклоном и поцелуем руки.       — Добрый день, леди Пинегрю.       Сириусу очень нравилось, что Роксана договорилась с директором Флитвиком о том, чтобы её называли профессором Пинегрю, а не Гринграсс, когда она преподавала в Хогвартсе. Он не знал, как к этому относится её муж, Сайрус Гринграсс. Но ему было всё равно. И с тех пор, как они заключили соглашение, он начал забывать о её настоящей фамилии и называл её леди Пинегрю или просто Роксаной во время визитов. Этим он явно выразил свою надежду на то, что ещё одна чистокровная пара распадётся и чем скорее, тем лучше.       — Как прошёл твой день?        С тех пор, как ему разрешили показываться на людях, Сириус начал проводить время с Гарри, по крайней мере, один день в неделю. Они делали всё то, что делают «настоящие мужчины»: летали, пили и ели , только сливочное пиво для Гарри и ходили в магазин «Всевозможные волшебные вредилки». Они много часов просто разговаривали: о родителях Гарри, о Мародёрах или о будущем. Иногда их сопровождал Ремус, но никогда одна из девочек. Роксана хотела, чтобы Гарри оказывал влияние на мужчин в семье Пинегрю, где женщины доминировали большую часть времени. Хотя Сириус, конечно, был не лучшим примером для подражания, за последний год он тоже повзрослел; месяцы, проведённые с Ремусом, очень этому способствовали.       — Фантастика, но я не могу тебе сказать, пообещал Гарри, – и заговорщически улыбнулся.       — Всё в порядке, – ухмыльнулась Роксана, — если только завтра к нам не нагрянут Авроры.        Она нахмурилась:       — Надеюсь, они не нагрянут к нам, Сириус.       — Нет, – успокоил её Сириус, продолжая говорить тихо. — Мы были осторожны, чтобы нас не поймали.       Роксана слегка поморщилась, но проигнорировала комментарий.        — И ты приедешь на его день рождения?       — Да, я бы не пропустил это. Кстати, это будет моё первое официальное появление в качестве лорда Блэка.       Роксана счастливо вздохнула.       — Как хорошо, что всё прошло хорошо. Я боялась, что Люциус попытается вмешаться, но, видимо, он слишком… занят в данный момент.       — Он идиот, – ухмыльнулся Сириус. — И скоро он станет идиотом без жены.       — Все готово к великому дню?       — Всё готово. В день рождения Гарри будут подписаны последние документы, подтверждающие мой статус лорда Блэка. Я позволил Люциусу уговорить меня на соглашение, по которому поместье Блэков и четверть наследства Блэков переходят к Нарциссе. После этого он был более чем рад поддержать моё требование. К сожалению, я забыл сказать ему, что существует аналогичное соглашение в пользу Андромеды. У меня всё равно будет более чем достаточно денег, а она слишком долго была бедна из-за своей любви.       — Я рад, что у тебя снова будет семья. И никогда не забывай: Гарри часть этой семьи. Я никогда не отниму у тебя это.       — Я знаю, Роксана. Но ты понимаешь через несколько лет только один человек будет по-настоящему важен для него, и это буду не ты и не я.       Роксана вздохнула.        — Боюсь, в этом ты прав. .       Сириус покинул дом после последнего разговора о предстоящей вечеринке в честь дня рождения. Это будет грандиозное мероприятие с множеством важных гостей, первая подобная вечеринка для Невилла и Гарри, которые будут праздновать свой день рождения вместе. Роксана вошла в библиотеку и увидела Гарри, сидящего в полумраке вечера и смотрящего на пейзаж за окном с газетой в руках.       — Ты в порядке, Гарри?       Мальчик медленно повернулся и слегка улыбнулся:       — Более или менее, да. Только думаю.       — О чём? – Роксана подошла к нему и села на подлокотник его кресла, обняв его за плечи. Он вздохнул и помахал бумагой.       — Я говорил с Сириусом об Азкабане.       Её глаза ненадолго расширились, и Роксана кивнула.       — Должно быть, тебе было трудно говорить об этом.       — Я уверен, что так и было, – Он помолчал несколько минут, прежде чем продолжил, — Он оставался в здравом уме только благодаря своей анимагической форме. Он старался спать как собака как можно чаще. Тогда дементоры проигнорировали его. Даже если и так, это, должно быть, было ужасно. Я не могу представить, каково это для человека, лишенного этой способности.       — Это бесчеловечный способ наказания. На мой взгляд, даже смертная казнь более гуманна. Я не могу объяснить, почему у нас до сих пор есть эта средневековая тюрьма. Это определённо одна из вещей, которые мы должны изменить.       — Я согласен. Во-первых, Волди, во-вторых, равные права для всех, в-третьих, новая тюрьма.       — Я вижу, ты строишь планы. Всегда хорошо иметь цели, – Роксана улыбнулась, но по её глазам было видно, что она действительно согласна с его планами. С учётом влияния Пинегрю и Лангботтомов, идей четырёх подростков и репутации Гарри, да, это было реально.       — Они выплатили ему компенсацию, я имею в виду Министерство, выплатившее Сириусу компенсацию за время, проведённое в Азкабане. 13 000 галеонов, я ожидал большей суммы, но Гермиона сказала мне, что это более чем в два раза больше, чем заплатили бы маглы, так что, возможно, он должен быть доволен. Не то чтобы ему нужны были эти деньги. Это просто жест: показать, что министерство признаёт свои ошибки прошлого.       Гарри кивнул. С очередной улыбкой он протянул ей бумагу. Это было соглашение между Министерством и Гринготтсом о компенсации Сириусу.        — Он не хочет этих денег. Сириус сказал, что я должен добавить их в мамин фонд.       — Это замечательная идея, – подумала Роксана. Через неделю Гарри исполнится пятнадцать. После этого ему будет разрешён доступ к «Фонду Лили Эванс» части его наследства, предназначенной для помощи людям в трудоустройстве, медицинском обслуживании и обучении. Она знала, что такой вид благотворительности гораздо более распространён среди магглов, но, по её мнению, это была потрясающая идея.       — Он велел мне использовать его, чтобы помогать семьям оборотней, покупать волчью ягоду и поддерживать исследования более эффективного зелья. Полагаю, он знает, через что Ремусу пришлось пройти в прошлом.       — Отчасти потому, что он был слишком горд, чтобы просить о помощи, но ты прав. Тебе стоит поговорить с бабушкой. Я уверена, что она могла бы что-то придумать в своей компании. Возможно, она сможет убедить своего партнёра отказаться от прибыли.       Гарри от всего сердца согласился:       — Я поговорю с ней.       Он наклонился к ней.       — Год назад… ты бы ожидала этого ... сидеть здесь ... вместе… всей семьей?       — Я надеялась, – тихо ответила Роксана. — Я не ожидала, но осмелилась надеяться.       Она крепче обняла его, и они вместе в тишине наблюдали за закатом.

      Франция – Поместье Делакур - в то же время

.       Чарли наблюдал за сёстрами Делакур и из-за всех сил старался сдержать вздох. В Румынии ему понравилось больше. Отец Флёр был против их поездки, считал, что его дочери не следует быть там одной с Чарли, но её мать настояла на своём, и она по-прежнему была главной. Её муж мало что мог сделать, если хотел продолжать спать в их супружеской постели. Габриэль была с ними, и Чарли она очень понравилась. Она не была Джинни, но он понимал, почему Габриэль так важна для своей старшей сестры. Но их время в Румынии подошло к концу. Теперь они несколько дней жили в поместье Делакур, ожидая вечеринки в честь Гарри и Невилла.       — Тебе понравится Хогвартс, Габби.       Чарли слегка нахмурился. Флёр уже несколько недель пыталась успокоить Габриэль. Но он понимал Габби, она будет вдали от семьи, у неё не будет там друзей, все её нынешние друзья будут учиться в Шармбатоне и ещё этот иностранный язык.       — Гермиона обещала позаботиться о тебе, и я уверена, что ты попадёшь в Когтевран, профессор Синистра будет твоим деканом. Она очень хорошая учительница и разделяет твою любовь к астрономии.       — Ты действительно так думаешь?       — Да, Габби, – Флёр снова обняла её.       — И моя сестра тоже будет там, Габби. Джинни тебе понравится. Возможно, мы сможем навестить ее перед началом занятий. Он посмотрел на Флер, и его девушка кивнула. — И Луна тоже из Когтеврана, на курсе Джинни.       — Гермиона рассказала мне о Луне, Габби. Она, может, и немного странная, но, пожалуйста, постарайся дать ей шанс и не высмеивай её. Гермиона сказала мне, что она одна из самых умных девочек и очень милая, а Гермиона кое-что да знает.       Габриэль вздохнула:       — Я попробую.       — А когда ничего не помогает, сходи навести моих братьев. Нет ничего лучше, чтобы поднять настроение, – ухмыльнулся Чарли.

Поместье Малфоев – в то же время

.       — Я надеюсь, всё готово, Люциус.       Люциус вздрогнул. Голос Волан-де-Морта обещал наказание. Он не хотел повторять прежние сеансы, на которых Волан-де-Морт выражал своё «недовольство» из-за уничтоженного дневника и отсутствия Нарциссы. Он не должен был позволять ей отсутствовать. Её долг как жены поддерживать его. И если для этого нужно было разделить постель с Тёмным Лордом, то так тому и быть.       — Мы будем готовы через несколько дней, максимум через неделю. До тех пор я разработаю схему охраны, а в Косом переулке всё будет готово для отвлечения внимания.       — Дементоры все еще готовы сотрудничать?       Люциус снова содрогнулся. Разговор с дементором был крайне неприятным:       — Да, милорд. Они не будут активно помогать или нападать на авроров, но они будут держаться в стороне. Это всё, что нам нужно.       — Хорошо, – впервые за неделю Волан-де-Морт, казалось, был доволен. — Осталось всего несколько дней, Белла, всего несколько дней.