Harry Potter and the Congregation of the Asp

Поместье Пенигрю - 11 июля

.       Войдя в библиотеку, Роксана, как и ожидала, увидела Гермиону, сидящую на старом, но уютном кресле у окна и читающую какую-то книгу, которую она нашла во время своего последнего визита неделю назад. Это было её обычное место, и по молчаливому согласию все уступали ей это кресло, если она была в библиотеке. Какое-то время Роксана Гринграсс, урождённая Пенигрю, молча наблюдала за ней. Гермиона пробыла здесь всего несколько минут, но уже была полностью поглощена старым томом.       Она чувствует себя в безопасности и как дома, — размышляла Роксана. Она была рада этому отчасти потому, что это доказывало, как сильно ошибался Альбус. Пятнадцать лет назад именно Альбус Дамблдор стал причиной разлада между Минервой МакГонагалл и Агатой Пенигрю. Он не доверял её семье и ожидал, что она станет тёмной только из-за брака Роксаны с Сайрусом Гринграссом.       Забавно, как часто он видит тьму в душах других, но не в своей собственной, — мысленно прорычала Роксана, ведь именно он так беспечно использует чары и зелья, чтобы подчинять других своей воле. Слава богу, что это изменилось. Дружба между Минервой МакГонагалл, Агатой Пенигрю и Августой Лонгботтом была такой же крепкой, как и раньше.       — О, привет, Роксана, – Гермиона наконец подняла взгляд и улыбнулась, но по её глазам было видно, что она ещё не до конца здесь. Задумчиво посмотрев на неё, она положила книгу на маленький столик рядом с собой. Когда она пошевелила рукой, стал виден браслет на её запястье.       Ещё одна вещь, которую Альбус наверняка истолкует в мрачном ключе, – подумала Роксана, прищурившись. К счастью, он о них не знает.       Браслет - такие же были у Гарри, Дафны и Невилла был подарком от неё, зачарованным рунами, чтобы защищать владельца от проклятий и чар. Изначально он был создан для Астории, но из-за особого положения её семьи она так и не подарила его младшей дочери. Хотя Сайрус позволял ей воспитывать Дафну так, как она хотела, он проводил слишком много времени с Асторией, пытаясь превратить её в «идеальную маленькую дочь», защищая её от «дурного влияния» матери и бабушки.       Он даже помолвил её с Драко Малфоем два года назад, за несколько месяцев до того, как она поступила в Хогвартс. В ужасе Роксана и её мать наблюдали, как Астория ускользает от них. Она была влюблена в Драко и обожала своего отца. Только за последние полгода она снова изменилась к лучшему, в основном благодаря влиянию Гарри и опасностям, с которыми столкнулись Дафна и Астория. Очевидно, это напомнило Астории, как сильно она любит свою старшую сестру, и теперь сёстры снова неразлучны по крайней мере, когда не проводят время со своими парнями. А Драко... Роксана надеялась, что успокаивающего влияния Астории и Нарциссы будет достаточно, чтобы спасти его из лап Люциуса.       — Клэр Руссеваль снова мне написала, – улыбнулась Гермиона. — Этим летом она гостит у Делакуров.       Роксана кивнула. Она хорошо помнила эту талантливую девочку. Ученица Шармбатона, как и Флёр Делакур, она тоже бросила своё имя в Кубок огня. Но Кубок выбрал Флёр, к большому огорчению семьи Клэр. Именно Гарри понял, что с ней что-то не так, когда она вернулась с зимних каникул. Позже Дафна провела тайное обследование, и они узнали, что Гарри был прав: кто-то издевался над Клэр. Роксана вздрогнула, вспомнив о том, что в детстве Гарри мог с первого взгляда распознать нечто подобное.       — Ты в порядке? – обеспокоенно спросила Гермиона.       Роксана поняла, что начала рычать совсем не по-женски. Она слегка покраснела:       — Прости, я просто думала о детстве Гарри и Дамблдоре.       Гермиона кивнула. Она понимала. Всего несколько месяцев назад она узнала подробности о детстве Гарри. Долгое время он был очень молчалив и стеснялся говорить об этом. Только после того, как он навестил Петунью, чтобы перенести её воспоминания о Лили Поттер, урождённой Эванс, на волшебную картину, он решился рассказать об этом. Петунья и особенно Вернон были для него ужасной семьёй. Но хотя отчасти это было их виной - Вернон действительно ненавидел всё магическое, но гораздо в большей степени это было результатом вмешательства Дамблдора.       Они обнаружили в доме музыкальную шкатулку, зачарованную так, чтобы усиливать негативные эмоции: ревность, ненависть, желание причинить вред. Всё, что они испытывали по отношению к Гарри, умножалось на десять. Петуния и Дадли уехали от Вернона три месяца назад и теперь жили в коттедже неподалёку от поместья Пенигрю. Отношения между Гарри и его последними кровными родственниками всё ещё были напряжёнными и не очень тёплыми, но постепенно улучшались.       Ради всеобщего блага. Роксана едва сдержалась, чтобы не зашипеть. Альбус имел в виду, что скромный и побеждённый Гарри будет лучше служить ему в борьбе с Волан-де-Мортом. К счастью, появление Гарри и Дафны отвлекло её от этих мрачных мыслей.       — Привет, – Гермиона первой обняла Дафну. Она заметила, что губы Дафны припухли от поцелуев, а от её рубашки пахнет травой.       Ухмыльнувшись, Гермиона вытащила травинку из-за спины Дафны, прежде чем повернуться к внезапно покрасневшему Гарри. Его румянец стал ещё ярче, и он попытался спрятаться за копной волос Гермионы, когда Роксана, разделяя ухмылку своей гостьи, небрежно спросила:       — Хорошо прокатились… на своих метлах?       Дафна, которая гораздо лучше, чем Гарри, умела контролировать выражение своего лица и была более привычна к намёкам матери, так же непринуждённо ответила:       — Да, мама, по крайней мере, пока Гарри не увёл меня к пруду, чтобы заняться горячим сексом под летним солнцем.       Гарри чуть не упал в обморок. В ужасе он уставился на свою крёстную:       — Нет, мы не…       Роксана сердито посмотрела на него, а Дафна ласково спросила:        — Гарри, ты же не хочешь сказать, что я лгу, да?       Как кролик, окружённый двумя кобрами, Гарри переводил взгляд с Роксаны на Дафну и обратно. Разозлить крёстную или девушку, обе возможности казались одинаково плохими. После нескольких мгновений молчания Гермиона начала смеяться, не в силах больше сдерживаться.       — Вы двое настоящие злодеи, вы это знаете?       — Конечно, – протянула Дафна, как можно лучше подражая Драко. — Мы слизеринцы. Это наше право и наша природа быть злыми.       Гарри осмелился снова вдохнуть и сердито посмотрел на свою девушку. Его взгляд говорил: «Я тебе за это… потом припомню».       Дафна одарила его своей самой милой улыбкой и произнесла одними губами: «Я очень на это надеюсь».       — Горячий секс у пруда, – внезапно вздохнула Роксана. — Я бы хотела этого.        Гарри застонал от боли.        — Но твой отец… не… доступен для таких занятий.       — Может, тебе стоит завести любовника, мам, – серьёзно предложила Дафна.       Гарри обхватил голову руками, пытаясь защитить свой разум от этих образов: «Слишком много информации, слишком много плохих образов».       — Привет, Невилл, – Роксана поприветствовала своего последнего гостя, пока Дафна и Гарри наблюдали, как Гермиона чуть ли не набросилась на своего парня.        Несколько месяцев назад никто из них не ожидал, что их любимая книжная червь будет так открыто проявлять свои эмоции, но Невилл действительно помог ей стать более мягкой, расслабленной и менее сдержанной. Поначалу Гарри удивился, увидев её Патронуса. Выдра казалась такой неправильной, недостаточно серьёзной. Но теперь он понял, что ее Патронус с самого начала знал лучше.       После страстного поцелуя Невилл высвободился из её объятий и покраснел, но позволил ей взять себя за руку.       — Привет, Роксана.       Они все сели и какое-то время наслаждались чаем с пирожными, пока Гермиона не сказала:       — Пожалуйста, передай своей бабушке, что я благодарю её за книгу, Невилл.       — Какая книга? – Невилл понятия не имел, о чём говорит Гермиона, потому что его бабушка не хотела пугать его этой особой информацией.       — Книга о брачных обычаях чистокровных семей, – ответила Гермиона, слегка покраснев и поспешно опустив взгляд.       — О, – ухмыльнулся Гарри, — есть что рассказать, Невилл?       Гермиона резко вскинула голову и уставилась на Гарри, который продолжал ухмыляться.       — Н... нет, – Невилл с трудом нашелся, что ответить. Заметил ли он искорку разочарования в глазах Гермионы? Дафна слегка нахмурилась, переводя взгляд с подруги на друга.       —Пока нет, – добавил Невилл через мгновение, намек на гриффиндорскую храбрость побудил его объяснить, — Возможно, скоро.       Его сердце забилось от радости, когда он заметил счастливый огонек в глазах Гермионы. Он спросит ее, скоро спросит.       — Хотя мне всегда приятно принимать вас у себя в гостях, – через несколько минут Роксана прервала радостную болтовню об отпуске и книгах, — есть особая причина, по которой я хотела увидеть вас сегодня.       Все замолчали и обратили на неё внимание. Они ожидали более серьёзной причины для этой маленькой чайной вечеринки, но только Дафна знала мотив.       — Гермиона уедет из страны на две недели, а Невилл будет очень занят подготовкой к СОВ, – Оба подростка согласились с этим, — Но все вы будете здесь с дня рождения Гарри до начала учебного года. Мы с Агатой хотим использовать эти четыре недели, чтобы обучить вас. Но прежде чем мы сделаем это, вы должны кое-что решить.       С необычно серьезным выражением лица она огляделась вокруг.       — Прошлой осенью Гермионе исполнилось пятнадцать. Невилл и Гарри последуют в свое пятнадцатилетие через три недели, а Дафна через пять. Пятнадцать это особенный возраст, вы должны это знать, почти такой же важный, как семнадцать. В пятнадцать лет тебе разрешено принимать ряд очень важных решений. Многим подросткам разрешено самостоятельно решать деловые вопросы как Лили решила с Гарри и ее трастовым фондом. Многие помолвки начинаются в возрасте пятнадцати лет, – И Невилл, и Гермиона избегали смотреть друг на друга, — И это тот возраст, в котором Община разрешает вступать новичкам.       Гарри глубоко вздохнул. Значит, дело в Конгрегации. Он взглянул на Дафну, но его девушка стоически смотрела на мать.       — Дафна присоединится к Конгрегации на следующий день после своего дня рождения. Мы предлагаем вам такую же возможность. Я хотела сделать это предложение сегодня, чтобы у вас было несколько недель на раздумья. Это серьёзное решение, и оно, безусловно, повлияет на то, как мы будем вас обучать. Честно говоря, мы очень надеемся, что вы все согласитесь. Это сделает обучение намного проще и… эффективнее. Многое из того, чему мы хотим вас научить это секреты Конгрегации, и, несмотря на доверие, которое мы оказываем всем вам, нам не разрешено делиться ими, если вы не присоединитесь к нам. Ана уже однажды проигнорировала это, и остальным это не понравилось.       Дафна точно знала, о чём говорит её мать. Прямо перед третьим заданием она была в ужасе. Она боялась потерять Гарри и умоляла Ану о помощи. И её тётя согласилась. Она провела особый ритуал, который укрепил её связь с Гарри, позволив ей чувствовать его гораздо сильнее, чем раньше. Это длилось всего несколько дней, но этого было достаточно, чтобы найти его, чтобы спасти Гарри в самый последний момент. Без этого нарушения правил Гарри был бы сейчас мертв.       — Прежде чем мы сможем принять решение, – спокойно заявила Гермиона, — мы должны узнать больше. Раз вы, Агата и Ана являетесь частью Конгрегации, это не может быть чем-то плохим. Но всё же…       Остальные кивнули, и их головы закружились, когда новый голос ответил:       — Именно поэтому я здесь.

Усадьба Пинегрю - Часовня

.       Они сменили место и собрались в маленькой часовне, принадлежавшей поместью Пенигрю. Поначалу Гарри, а Невилл ещё больше удивился, увидев что-то подобное в доме чистокровной семьи. Большинство чистокровных волшебников не были сильно привязаны к какой-либо вере, отчасти из-за исторической напряжённости в отношениях между церковью и магией, но в основном из-за простого безразличия. Однако у Пенигрю, по-видимому, была давняя традиция быть христианами, в основном англиканцами, но с примесью католиков. Это не слишком сильно влияло на повседневную жизнь, и еженедельные семейные посещения церкви не были обязательными, но для Гарри было вполне нормально наблюдать, как одна из его дам Пенигрю предлагает небольшое благословение за столом, и иногда одна из них чаще всего Роксана носила маленький серебряный крестик. В её случае это был подарок от покойной прабабушки на её одиннадцатый день рождения, как она однажды сказала ему       Странно знать своих предков на три поколения назад, — немного подавленно размышлял Гарри.       Гораздо сильнее было влияние их гуманистических взглядов. Это, безусловно, стало главной причиной быстрой и тесной дружбы Гермионы, особенно с Агатой Пенигрю. Наконец-то она нашла кого-то, кто разделял её мнение о правах других рас. Наконец-то кто-то всерьёз отнёсся к ней, когда она заговорила о Г.А.В.Н.Э. Дафна уже помогла ей в этом вопросе, но это было лишь подтверждением мировоззрения, которому её научили мама и бабушка. Если это возможно, то Агата была ещё более откровенна в этом вопросе, и Гермиона нашла в учебнике истории не одного члена семьи, который выступал против войн гоблинов или был послом у кланов кентавров.       — Чтобы понять Конгрегацию, нужно знать её историю. Я очень надеюсь, что буду интереснее профессора Бинса, но, пожалуйста, будьте терпеливы со мной, – улыбнулась Ана Эрнандес. Она на мгновение собралась с мыслями и начала рассказывать историю, историю о былых временах.

Рим – Папский скрипторий – 1252

.       — Неужели это действительно так? – сестра Сара указала на газету, лежавшую на его письменном столе, на которую он собирался подписаться прямо сейчас. В её голосе слышались сомнения и беспокойство. Для него это не было чем-то новым, и в глубине души он разделял её мнение. Но, в отличие от сестры Сары, он был в первую очередь политиком, а церковником во вторую.       Папа Иннокентий IV оторвал взгляд от указа. Сестра Сара была одной из немногих представительниц католической церкви, которым было позволено находиться так близко к нему, обращаться к нему так неформально.       — Ваше Святейшество, – потребовалось несколько лет и множество бесед, прежде чем она осмелилась опустить титул, по крайней мере, когда рядом никого не было. Но человеку в его положении нужна была такая, как она, друг с совестью, без политических амбиций, но с сильным желанием помогать любому человеку. Ему не разрешалось слишком часто следовать её советам, но он всегда был готов её выслушать.       — Я должен сделать это, Сара. Если я не соглашусь с этим указом, я покажусь слабым. А слабый папа не сможет держать своих детей в узде. – Иннокентий был очень недоволен этим изданием указа. Он долго пытался изменить его, ослабить. Но в конце концов члены нового Доминиканского ордена и их друзья среди более традиционных кардиналов и епископов смогли добиться своего.       Новый указ «Ad Extirpanda» позволял каждому инквизитору использовать пытки для получения признания от еретика. Всего 73 года назад его предшественник, Папа Александр III, учредил инквизицию, и с тех пор, особенно с тех пор, как в 1215 году был основан доминиканский орден, сыгравший важную роль в инквизиции, они с каждым годом расширяли свою власть.       — Это слишком большая власть для смертного человека, Инносенс. Под пытками каждый признается в чём угодно. Такое признание ничего не стоит. Наш долг - обращать, убеждать, а не править с помощью террора и страха. Иннокентий глубоко вздохнул.        — Я знаю это, Сара. Но ты также знаешь, что епископы и кардиналы боятся повторения Крестового похода. Никогда больше христианин не встретится с христианином на поле боя, как тогда.       Сара знала, о чём говорит Иннокентий, и согласилась с ним, хотя и по-своему. Всего два десятилетия назад был Крестовый поход, но не в Святую землю. Чтобы искоренить одно из новых религиозных течений, которое начало набирать последователей сто лет назад, Церковь с помощью французского короля, который хотел укрепить свою власть в Провансе и Лангедоке, начала Крестовый поход против катаров. Его также называли Альбигойским крестовым походом, потому что катары были особенно сильны в городе Альби. Движение катаров было подавлено, большая часть их была обращена в христианство силой, остальных заставили бежать или сожгли. Это было ужасное время, и ни один христианин не хотел бы пережить его заново.       — Они надеются уничтожить любое новое движение до того, как что-то подобное случится снова. Мы можем только надеяться направить Инквизицию в нужное русло. Мы больше не можем их остановить, по крайней мере, не сейчас.       — Можем ли мы действительно направлять их? – Спросила Сара тихим голосом, явно не убежденная, — Ты знаешь, что они будут преследовать не только предполагаемых еретиков? С момента окончания Крестового похода и даже частично уже в течение этого времени они начали искать ... таких людей, как я.       Инноцент серьёзно кивнул. «Такие люди, как я», — это означало волшебников и ведьм. Он был одним из немногих высокопоставленных священнослужителей, которые знали о магии. Он не осуждал её, напротив, он считал её даром Божьим. Чтение Библии доказывало, что волшебники существовали ещё до Рождества Христова. Некоторые люди верили, что даже Моисей был волшебником или что в его окружении был волшебник. Но все это должно было оставаться в секрете. Официально сестра Сара была его личным целителем, и ничем иным. Но ее самой важной обязанностью было защищать его от шпионов, от покушений на убийство и от других волшебников. До сих пор она очень эффективно выполняла свои обязанности, и он знал по крайней мере о двух случаях, когда она спасла ему жизнь. Но если не те люди узнают о ее особом даре, она окажется в серьезной опасности. И он опасался, что, по крайней мере, кто-то из доминиканцев что-то заподозрил.       — Особенно опасно то, что они ищут без знаний, – продолжила Сара, явно обеспокоенная. — Они не понимают, что такое магия, не знают, что можно и чего нельзя делать, и не различают тёмного мага и целителя. Они ведут себя как пьяный человек с завязанными глазами, размахивающий мечом и пытающийся ударить ядовитых змей на ферме. Шанс, что они попадут в корову, курицу или дочь фермера, слишком велик.       — Тогда мы должны найти способ направлять их. Если им не хватает знаний, наш долг поделиться с ними этими знаниями, твой долг, Сара.       — Мой долг? – Спросила Сара. — Что вы имеете в виду?       — Вы способны различать. Вы способны отличать опасную магию от сострадательной. Вы могли бы найти таких же, как вы, и основать орден… нет, не официальный орден, как доминиканцы. Это должно быть что-то вроде свободной конгрегации – конгрегации мудрых и образованных мужчин и женщин, разбирающихся в магии, но твёрдых в своей вере.       — Папа Лев III уже пытался сделать что-то подобное 400 лет назад. Но его орден теургов просуществовал всего несколько лет.       — Лео хотел создать Орден воинов, владеющих святой магией. Ваша община будет чем-то другим. Ваша обязанность защищать и обучать, направлять и успокаивать. В каком-то смысле доминиканцы правы: существует реальная опасность, исходящая от тёмной магии. И эта опасность будет только расти, когда эти маги узнают о новом охотнике. Мы не можем остановить эту битву, но, возможно, мы сможем уменьшить её последствия и защитить невинных.       — Я подумаю об этом, – согласилась сестра Сара.

Усадьба Пенигрю - Настоящее время

.       После того, как Ана закончила свой рассказ, они долго молчали, пытаясь понять, что же произошло тогда и почему. Это было так далеко, так чуждо, что казалось, будто пытаешься понять инопланетную расу. Для Невилла это было, безусловно, самым сложным. В отличие от Гермионы или даже Дафны, которая в прошлом прочла не одну книгу по истории, он имел лишь поверхностное представление об истории маглов. Конечно, он слышал об инквизиции, но она всегда казалась ему скорее страшной историей, чем чем-то реальным.       — Итак, – медленно начала Гермиона, — Конгрегация возникла как своего рода неофициальный орден католической церкви, призванный быть… кем… помощником инквизиции?       — Скорее, как нелюбимая сводная сестра, – начала шутить Роксана.       — Они надеялись, что Конгрегация сможет замедлить работу инквизиции, обучить и направлять её. К нашему сожалению, они потерпели сокрушительную неудачу.       — И ты всё ещё принадлежишь к Церкви? – Дафна услышала подозрение в голосе Гарри. Хотя он всегда поддерживал её веру, он определённо не хотел быть «церковным лакеем», меняя одного хозяина на другого.       — Нет, – Ана покачала головой, — Уже давно, с тех пор, как в 1801 году был подписан Парижский конкордат. Для многих из нас членство в Конгрегации что-то вроде семейной традиции, и среди нас по-прежнему много католиков. Но мой наставник принадлежал к старинному еврейско-мусульманскому роду, основанному ещё до Реконкисты. А Пенигрю как и большинство британских членов Конгрегации - англиканцы.       Гарри кивнул, снова расслабляясь. Это звучало намного лучше.       — В 1250-х и 1260-х годах сестра Сара основала Конгрегацию и изо всех сил пыталась найти решение, наладить какое-то сотрудничество с доминиканской инквизицией. Она потерпела сокрушительную неудачу. Её мировоззрение не могло противостоять фанатизму, страху и зависти того времени. Они боролись десятилетиями, но в 1324 году потерпели первое крупное поражение: Бернардо Ги написал «Трактат о практике инквизиции» - руководство для инквизиторов, в котором описывались способы расследования, в том числе, случаев колдовства.       — Странно, – тихо сказал Гарри, — Слышать в этой истории такое имя, как Бернардо Ги. Я слышал о нём только в фильме «Имя розы». А теперь ты говоришь о нём как о реальном человеке. Это как…       — Как будто живёшь в книге? – с улыбкой спросила Дафна.       — Да, – ответил Гарри, — Как будто живёшь в книге.       — Это история, Гарри, –объяснила Ана, — Важная часть нашей истории, часть, о которой большинство из нас ничего не знает, но которая вызвала события, которые имеют последствия даже сегодня. В Европе религия реальная или под предлогом всегда играла роль в политике и войне. Французский король хотел править на юге Франции, но он собрал войска во имя бога. Испанская знать хотела вернуться в свою старую страну, но это снова была по крайней мере, официально война против мусульман. Долгое время Церковь была самым могущественным правителем в Европе, делая много добра, но и причиняя много вреда.       — Почему эта книга Бернардо Ги стала неудачей, Ана? – спросила Гермиона, пытаясь вернуться к рассказу.       — Это стало неудачей, потому что официально подтвердило, что у инквизиции есть свои объяснения, свои знания. Они решили, что мы им не нужны, что они не хотят, чтобы мы «вмешивались в их дела». С тех пор напряжённость нарастала, и не раз члены Конгрегации оказывались на скамье подсудимых. После смерти Иннокентия IV ни один из его преемников не был так близок к нам. Долгое время у нас было мало сторонников, и постепенно Конгрегация пришла в упадок. Члены Конгрегации всё ещё были, и они пытались помочь, но их успех был сильно ограничен.       — Я слышу приближающееся „но“, –слабо улыбнулся Гарри.       — Ты не ослышался, – согласилась Ана.

Испания – 1485

.       Сидя на старом потрёпанном деревянном стуле, Родриго Эрнандес смотрел на мужчину, спящего на потрёпанной койке. Было ли правильным решением прийти сюда и помочь этому человеку? Многие из его друзей считали, что спасать его было неправильно. Он определённо был одним из самых страшных и ненавистных людей в Испании, и не без причины. Но Родриго ничего не мог с собой поделать. Он не мог оставаться в стороне, если кому-то нужна была его помощь, будь то в качестве Целителя или Защитника.       Шестьдесят лет назад большая группа членов Конгрегации последовала за новой волной Реконкисты в Испанию, в основном в Кастилию. Ходили слухи о преследованиях евреев и мусульман в «освобождённых» частях Испании. Было ли «освобождение» правильным определением, если большинство жителей не приветствовали вас? Испания представляла собой потрясающее смешение культур: евреи, мусульмане и христиане жили вместе под властью мусульман, но в основном мирно. Конечно, тогда было гораздо лучше, чем сейчас, при деспотичном правлении новой испанской знати и слишком рьяной церкви.       Конгрегация, символом которой была змея, обвившаяся вокруг жезла, большинство людей считали, что это просто посох Асклепия, в основном выдавала себя за целителей. Целительство всегда было широко распространено среди них, и это была очень полезная маскировка. В то время как большая часть Европы переживала «тёмные века», в Испании процветали наука и культура. Несколько членов Конгрегации побывали в Испании ещё до этой волны, и многие целители поддерживали переписку с коллегами-мусульманами. Теперь они усердно трудились над спасением этих знаний. Знаний, которые Церковь часто называла богохульными.       Инквизиция не была дружелюбна по отношению к Конгрегации и её новым членам - семья Эрнандес была одной из первых, кто присоединился к ним. Но в каком-то смысле именно бесчеловечные преследования евреев позволили Конгрегации остаться. После многих лет ненависти и убийств евреи начали давать отпор. Среди них было на удивление много «каббалистов», которых называли волшебниками, магическое образование в основном получали мужчины, ведьм было немного, и они начали убивать инквизиторов. Как и раньше во Франции и Италии, инквизиция отвечала силой, но теперь им пришлось признать, что их знаний и навыков катастрофически не хватало для такой борьбы. Поэтому они позволили Конгрегации делать свою работу.       — Почему?       Родриго молчал несколько минут. Конгрегация узнала о запланированном покушении на этого человека и предупредила его. Но он не захотел слушать и отказался от их защиты. Через неделю трое еврейских волшебников напали на него, убили его охранника и смертельно ранили его. Без помощи Родриго он был бы уже мёртв, чего желали многие его братья и сёстры.       — Я не совсем уверен, Томас, – Голос Родриго не мог скрыть его подавленность, — Сражаясь с этими волшебниками в последние десятилетия, Конгрегация делала всё возможное, чтобы остановить эту войну. Должен был быть другой способ. Но пока Инквизиция позволяла им оставаться и помогать, они не слушали.       — Я не могу позволить им жить, Родриго.       — Не можешь или не хочешь? Томас, эти убийства должны прекратиться. Большинство из них не хотят воевать. Они просто хотят жить в мире. Сотни людей погибли с обеих сторон без всякой необходимости. Десятилетий войны достаточно, Томас. Пожалуйста, останови это, пожалуйста, дай Испании немного покоя.

Усадьба Пенигрю - Настоящее время

.       — Этот человек, – медленно произнесла Гермиона. — Полагаю, это был Томас де Торквемада.       — Да, это был он. Он уже некоторое время был инквизитором и за год до нападения был назначен генеральным инквизитором Испании. Многие члены Конгрегации и многие евреи считали его каким-то дьяволом и причиной всех этих распрей. Но мой предок не разделял этого мнения. Он считал, что Томас был не плохим человеком, а слишком усердным; он боялся, что если позволит ему умереть, то на его место придёт другой человек, возможно, ещё хуже. Его решение спасти Торквемаду до сих пор вызывает споры, из-за него одна половина Испании считает нашу семью героями, а другая половина называет нас глупцами.       — И ему это удалось?       — В каком-то смысле да, но не совсем. Он остановил войну против волшебников и даже позволил нам заключить некоторые соглашения между христианскими, мусульманскими и еврейскими волшебниками. Эти соглашения были ранней формой договоров, которые мы заключаем сегодня между министерствами магии и другими магическими расами, такими как кентавры. И часть этих соглашений вы знаете сегодня как «Статут о секретности». Но, с другой стороны, Томас де Торквемада ничего не сделал, чтобы помешать испанским королю и королеве католическим регентам, как их называл Папа Римский, издать указ Альгамбры. В 1492 году, после поражения последнего мусульманского оплота, Гранадского эмирата, Испания полностью оказалась в руках короля Фердинанда и королевы Изабеллы. В том же году этим указом они провозгласили, что каждый еврей должен принять христианство или покинуть страну в течение шести месяцев, – вздохнула Ана.       — Разве война не началась заново после этого? – удивилась Гермиона.       — Нет, – Ана покачала головой, — Некоторые хотели сражаться, но большинство из них насмотрелись крови на всю жизнь. Они обратились в другую веру и пытались сохранить свою культуру втайне. Это было начало десятилетий обращения в другую веру, предательства и преследований тех, кто вернулся к своим старым обрядам, как они называли обращённых евреев, которые втайне следовали своим старым обрядам. Это было плохое время.       — Но, полагаю, в этих соглашениях была искра надежды.       — Я согласна. – слабо улыбнулась Ана.

Испания – 1506

.       С мрачным лицом Тереза Эрнандес сделала реверанс, когда королева Джоанна вышла из дворца и медленно направилась к карете. Солдаты, которые были не только телохранителями, но и тюремщиками, следовали за ней на расстоянии нескольких шагов. К её удивлению, Джоанна слегка улыбнулась ей.       — Не расстраивайся так, Тереза. Нет причин для этого.       Тереза начала было возражать, но потом остановилась, улыбнулась в ответ и кивнула, снова присев в реверансе.        — Я согласна. Мне позволено быть с вами, ваше величество. Только это и важно.       Легким движением Джоанна позволила ей встать. Она обернулась, и на мгновение в ее глазах мелькнула грусть.       — Я буду скучать по этому месту.       — Я знаю, ваше величество. – Тереза огляделась. Солдаты терпеливо ждали, и она не обратила внимания на глубокую морщину на лице отца Мартинеса. — Оно того стоило?       Джоанна задумалась на мгновение, но затем её печаль сменилась более радостным выражением лица.       — Оно того стоило

Усадьба Пенигрю - Настоящее время

.       — После смерти Томаса де Торквемады в 1498 году ситуация в Испании немного разрядилась. Открытые военные действия прекратились, и инквизиция, по крайней мере, пыталась поддерживать мир с магическим сообществом всех трёх религий. Одной из самых известных ведьм того времени была племянница Родриго: Тереза Эрнандес. Она была всего лишь сестрой-мирянкой, а не монахиней. Поэтому ей было разрешено иметь детей. В возрасте сорока лет она приняла постриг и стала сестрой Терезой. Через подругу она получила должность рядом с принцессой Джоанной. Джоанна была третьим ребёнком королевы Изабеллы и никогда не думала, что сама станет королевой. Но её старшие братья и сёстры умерли, как и её юный племянник, и однажды рядом с ней появился муж, которого ей выбрали, а на голову ей возложили корону. Сестра Тереза очень сблизилась с ней в те трудные дни, став одной из немногих, кому юная королева могла доверять. Эта необычная дружба расцвела, когда Тереза начала обучать её, сначала истории и языкам, но также немного рассказывала о магическом сообществе.       — Разве это не было очень опасно?       — Так и было, но позже это стало благословением. Королева Джоанна была совсем не похожа на свою мать, и это, безусловно, стало одной из причин, по которой у её родителей изначально были другие планы. Её муж, несмотря на то, что его выбрали по политическим причинам, очень сильно её любил, и она отвечала ему взаимностью. Он был готов слушать свою жену и следовать её советам. С их помощью и при посредничестве Терезы было заключено самое первое официальное соглашение между правительством Южной Европы и Министерством магии Испании. Оно действует и по сей день.       — Если я правильно помню, – сказала Гермиона, — королева Джоанна была настоящей королевой всего несколько лет.       — Ты права в этом. Противников этого мира по-прежнему было слишком много, и это соглашение слишком сильно бросалось им в глаза. Они воспользовались своим шансом после ранней смерти мужа Иоанны. Она была убита горем и стала лёгкой добычей. Они объявили её непригодной для правления и отправили в монастырь. Тереза последовала за ней и оставалась её подругой до самой смерти двадцать два года спустя.       — А королева Джоанна?       — Она умерла в 1555 году в одиночестве.       — Это очень печально.       — Так и есть. Но, по слухам, её мнение не изменилось до самой смерти: оно того стоило.       — Ты сказала, — спросил Гарри чуть позже, — что ты больше не принадлежишь к Церкви. Как это произошло?       — Судя по всему, Биннс в Хогвартсе это благословение, – ухмыльнулась Роксана. — Они всё ещё хотят узнать больше. Они закалённые.       — И я надеялась, – надула губы Ана, — что это будет из-за моего таланта рассказчицы.       Она отпила немного чая и продолжила, явно довольная тем, что эти подростки захотели узнать о прошлом Конгрегации.       — Почти двести лет назад, в 1801 году, во время Парижского конкордата, многие из новых правителей, особенно среди очень влиятельных французов, опасались таких организаций, как наша. У них почти не было информации о нас, они ничего не знали о нашей преданности, наших способностях и наших целях. Они хотели ослабить власть католической церкви и укрепить свою власть в Западной Европе. В основном это была встреча для официального оформления отношений между Францией под руководством консула Наполеона и Церковью под руководством Папы Римского Пия VII, того самого Папы, который несколько лет спустя короновал Наполеона. Конгрегация, как и многие другие организации, была распущена в соответствии с этим Конкордатом и так и не была восстановлена. Возможно, Рим решил, что мы им больше не нужны. Повсюду были министерства магии, соглашения между волшебным и маггловским миром, даже магические полицейские силы. Зачем нас содержать?       — Но, тем не менее, вы продолжили?       — Да, – подтвердила Ана, — Старая дружба, подобная той, что была между Пенигрю и Эрнандес, прекратилась не только потому, что некоторые чиновники решили, что мы больше не нужны. И несколько правительств, особенно испанское, не разделяли этого мнения. Они по-прежнему считали нас полезными. Мы продолжали работать, помогать, защищать, лечить и обучать. Мы продолжаем даже сегодня. И мы надеемся, что вы будете среди тех волшебников и ведьм, которые продолжат нашу работу в следующем столетии.       — И что вы делаете сегодня? Что ты хочешь, чтобы мы делали?       — То же, что и обычно, – улыбнулась Ана. — Защищать, обучать и помогать. Наши бабушка и дедушка были очень активны в битве против Гриндевальда и его союзников. В Испании группа темных волшебников пыталась узурпировать правительство, магическое и маггловское. Они использовали магию разума, чтобы контролировать многих чиновников, и это была очень изнуряющая, сложная и затяжная битва. Тогда мы потеряли много людей. Некоторые из этих волшебников выжили и пытались повторить свои действия двадцатилетней давности. На этот раз мы были лучше подготовлены. Такие члены ордена, как я, находившиеся рядом с важными чиновниками церкви и правительства, смогли их перехватить. Это всё равно была тяжёлая битва, но она длилась гораздо меньше, чем раньше. Этот успех причина моего нынешнего положения. С тех пор мы стараемся помогать разным расам и вероисповеданиям свободно взаимодействовать, мирно жить вместе. В Испании и Италии у нас тоже было несколько более слабых тёмных лордов. Ничего похожего на Волан-де-Морта, но для жертвы неважно, является ли её убийца известным тёмным лордом или простым серийным убийцей.       Наша вторая цель - сохранять знания. В основном мы занимаемся магией разума, целительством и магией души. Некоторые из нас особенно искусны в магии защиты и снятии проклятий. Мы сохраняем эту магию и продвигаем исследования в этих областях. Мы поддерживаем заклинание, над которым работает твоя мать, Дафна, оно помогает обследовать пациентов. Мы также поддерживаем ряд библиотек и больниц, в основном в Южной Европе.       Наша третья цель - поддерживать политиков, которые готовы бороться за справедливые законы: справедливые законы по отношению к другим расам, по отношению к магглам и волшебникам или за отмену законов, которые по-прежнему ущемляют права детей и ведьм. Интересно, что британские законы в этом отношении гораздо более традиционны, чем в Испании или Италии.       — Вы спрашиваете, чего мы от вас ожидаем, – продолжила Роксана. — В каком-то смысле это очень просто, но в то же время и очень сложно, и я боюсь, что это звучит ужасно банально: мы хотим, чтобы вы продвигали мир, равенство и терпимость. Мы хотим, чтобы вы продвигали цели, которые наши предки считали правильными на протяжении семи столетий. Мы хотим, чтобы вы помогли магическому сообществу стать лучше, – Роксана слабо улыбнулась, — Ты видишь: дрянной. Но это то, во что мы верим.       — Не поймите нас неправильно, – объяснила Ана, — Мы не какая-то христианская социальная служба или отделение Армии спасения. Но мы считаем своим долгом отдавать больше, чем получаем. Мы хотим, чтобы вы были счастливы, вышли замуж, завели детей и нашли полноценную работу. Но мы хотим, чтобы вы тоже серьезно задумались о своем будущем, нашли что-то конструктивное и значимое: это могло бы быть что-то простое, например, столовая для пожертвований. Возможно, вы считаете, что лучше всего послужите обществу в качестве бойца, сражающегося с такими опасностями, как Пожиратели смерти, обезумевшие драконы или бешеные докси. Вы могли бы творить добро в качестве целителя, политика, продвигающего законы, способствующие равенству между расами, или учителя, знакомящего следующее поколение с новыми взглядами.       — На данный момент наша самая неотложная задача бороться с Волан-де-Мортом»,– гораздо более мрачно заявила Роксана, — Но это лишь этап нашей жизни. И это одна из причин, почему мы никогда не вступали в Орден Феникса. Дамблдор создал свою группу только для борьбы с тёмными волшебниками. У него никогда не было долгосрочных целей. У Дамблдора никогда не было видений о будущем, он никогда не замечал, что не так с нашим обществом. Будучи директором Хогвартса и Верховным Магом, он мог действительно что-то изменить. У него были друзья в школе, в Министерстве, при дворе и среди авроров. Он мог бы что-то сделать, чтобы изменить Британию. Но вместо этого он просто ждал возвращения Волан-де-Морта. Волан-де-Морта не было пятнадцать лет, но Британия по-прежнему живёт в мире устаревших традиций, фанатизма и предрассудков. Да, мы будем сражаться с Волан-де-Мортом и попытаемся его убить. Но мы сражаемся с ним не из мести, не для того, чтобы отомстить за смерть родителей Гарри, и не потому, что ненавидим его. Мы сражаемся с ним, потому что наш долг защищать других, и потому что он придерживается устаревшего мировоззрения, потому что он пробуждает худшие качества во многих людях и потому что его невозможно исправить, несмотря на все разглагольствования нашего бывшего любимого директора о втором шансе.       Но твоя жизнь не закончится после этого, Гарри. Через год он умрёт. Через год эта опасность исчезнет. Но ты всё ещё будешь здесь. Тебе придётся найти какое-то занятие в жизни. И мы хотим предложить тебе перспективу: не только на завтра, не только на следующий год, но и на всю оставшуюся жизнь.       — У меня есть последний вопрос, – Удивительно, но это спросил Гарри, а не Гермиона. — У вас есть лидер? Будет ли кто-то, кто скажет мне, что я должен думать?       — Нет, – ответила Роксана.       — Да, – ответила Ана. Улыбнувшись их растерянным лицам, она объяснила, — У нас нет Дамблдора, Гарри. У нас нет «высшего блага», которое управляет нашей жизнью и заставляет нас жертвовать собой. Да, у нас есть звания мы называем их степенями, но они связаны только со знаниями и временем, которое мы тратим на обучение. Агата, несмотря на то, что она очень сильная и опытная ведьма, относится только к третьей степени, потому что она так много времени посвящает работе и семье. Я, будучи моложе и не так широко образована, принадлежу к четвёртой степени просто потому, что у меня пока нет собственной семьи и больше времени на чтение и путешествия. Но это не значит, что я могу приказывать ей или говорить, что ей думать и делать. – Она коротко усмехнулась. — Я могла бы попытаться, но не думаю, что это пойдёт мне на пользу. Нет, Гарри, у нас нет лидера. Но есть тот, кто говорит тебе, что делать: это называется совестью. Это причина, по которой наша жизнь так проста, но в то же время иногда так невероятно сложна: только ты можешь сказать себе, что правильно, а что нет. Никто не несёт ответственности за твои действия и решения. И поверь мне: будут моменты, когда ты будешь молиться о том, чтобы кто-нибудь отдал тебе приказ.