Сожжëнное солнце

Часть третья. Надежды и встреча с северной змеëй.

***

Кейл недоверчиво уставился на родителей. — Что ещё раз? Дерут прокашлялся, поправив неожиданно начавший душить льняной галстук. — Мы отправляемся в королевство Паэрун. Я бы хотел, чтобы ты начал обучение наследника, ведь не факт, что ты всё же захочешь пойти на священника или нечто подобное. С чего его отец решил, что он захочет быть наследником? Кейл сдержал вздох и потянулся за чашкой с вишнëвым соком, незаметно приблизив тарелку с печеньем в виде животных ближе к Басену. —Ты должен был начать обучение раньше, но... Не было возможности. "Но ты вëл себя несоответствующе наследнику" услышал Кейл между заминками отца и легонько кивнул, делая глоток приятно-кислого напитка. У Бикроса просто золотые руки. — Мы поедем к герцогу Секка, он заказал довольно большую партию цветочного вина и серию картин, так что стоит поехать мне, а не доверенному лицу. Кейл знал, что было что-то ещё. Кейл сжал фарфоровую чашку. Он помнил ту поездку, она не принесла его семье ничего, кроме неприятностей. Даже если договор на поставку и был подписан. Басен не получил должного уважения, а Клопе, который всегда гордился своим родом, только подливал масло в огонь. У Виолан, которая изначально должна была остаться в другом поместье для того, чтобы уладить пару дел с торговцами, но из-за каких-то проблем с дорогой поехала дальше с ними, от стресса начались схватки и был шанс, что ребёнок, его младшая сестрëнка Лили, просто не выживет. — Мы уже всë обговорили с Главным Служащим. Это не должно занять больше недели. Кейл прикрыл глаза, наслаждаясь минутной тишиной, которая больше не давила и казалась расслабленной. Басен громко хрустнул печеньем, сам того не ожидая, дрогнул всем телом от звука. — Мы поедем завтра утром после еды, так что постарайтесь быть к этому времени готовы. Виолан протëрла салфеткой губы, обращаясь к сыновьям. Кейл пару секунд смотрел на родителей, после чего вздохнул и медленно кивнул, следя за тем, как Басен повторяет за ним и активно кивает. — Отец, Матушка, мы можем быть свободны? Кейл наклонил голову, отодвигая от себя пустую тарелку и чашку. Получив в ответ кивок, Кейл посмотрел на младшего брата. — Басен, в прошлом письме ты говорил, что хочешь показать мне новую книгу. Кейл задумчиво проговорил, наблюдая за тем, как глаза Басена округляются. Кажется, что он уже забыл об этой книге. — Да! Она осталась в библиотеке! Не дождавшись ответа, Басен схватил Кейла за рукава просторной бледно-голубой рубашки и потянул к выходу из столовой, уже не слыша смешок матери и довольный вздох отца.

***

—... и тогда третий король начал работу над проектом по строению приютов! Басен возбуждëно пересказывал сюжет очередной историческо книги, показывая пухлым пальчиком на нужную страницу. — У нас в королевстве есть приюты? Кейл перевëл взгляд с книги на брата и прищурился, вспоминая. — Есть парочка. В нашем королевстве их не так много, но они есть. В основном в столице и в ближайших городах. Кейл вздохнул, собираясь продолжить, но замолк. Кейл знал, что это было сделано, чтобы не портить образ благородной, идеальной столицы кучкой беспризорников. Но Басен выглядел так восхищëнно, так гордо тем фактом, что королевство, в котором он живëт, двигается вперëд, что Кейл просто не смог разрушить его иллюзию. Не сейчас. Кейл раздражëнно вздохнул, нахмурив брови. Он всë ещё не мог отвыкнуть от того, что больше не надо кидать вещи во всех подряд, кричать, отталкивать родных людей от себя. Кейл зажмурил глаза. Ему не верилось, что он действительно мог всë это время, всю прошлую жизнь, вот так вот сидеть в библиотеке и обсуждать книги с Басеном, любить, обожать и баловать своего младшего брата. Он мог в свободное время сидеть с матушкой в саду или в тëплой комнате и пить вместе с ней чай, обсуждать новую картину, которую недавно повесили в поместье. Он мог баловать Лили, покупать ей абсолютно всë, утешать во время редких ночных кошмаров, и просто быть рядом. Он мог принять слабую попытку отца наладить отношения и подходить к нему с проблемами и переживаниями, не боясь снова быть отвергнутым. Он мог бы снова сидеть на кухне Бикроса и пробовать его новые блюда, хвалить, подпитывая интерес к кулинарии, предлагать идеи. Он мог бы снова быстрым движением обнимать его. Он мог бы снова видеть искренность в глазах Рона, снова пить его ужасный чай, снова цеплялся за него и ходить по пятам, надеясь получить желанную ласку и любовь от дворецкого, который всë детство был рядом. Если бы он подумал дважды, прежде чем создать себе образ!.. — Дитя. Кейл резко открыл глаза, быстрым движением руки смахивая выступившую влагу на глазах. — Брат? Кейл наклонил голову, приложив руку к лицу, закрывая глаза. — Как ты думаешь, у Бикроса ещë осталось что-то вкусное? Кейл слабо улыбнулся, поправляя рукой выбившиеся пряди волос цвета бургунди. Басен нервно потеребил рукава своей простой белой рубашки. — Д-думаю да... Кейл более уверенно улыбнулся и легонько подтолкнул брата к двери, приложив руку к ровной спине. По затылку скатилась капля пота и Кейл повернулся в сторону окна. Он чувствовал холод рядом с собой, но не мог найти причину. Невесомая рука прошлась по отросшим волосам.

***

Бикрос как всегда выглядел безупречно-чистым, замешивая тесто на кухне. Услышав топот детских ног, Бикрос повернулся в сторону двери. Его карие глаза с отблеском золота внимательно следили за маленькими тенями, спускающимися с лестницы. Кейл и Басен переглянулись, перешагивая порог кухни и неловко останавливаясь в дверях. Кейл замер, было ощущение, будто даже сердце замедлилось, а кровь перестала двигаться по телу. Он никак не мог забыть то, с какой жалостью и отвращением на него смотрели эти глаза, которые сейчас с интересом следили за каждым его движением. Ему стало больно. Он поторопился, он не готов был встретится с кем-то ещё. Он всеми силами избегает Рона, ему стоило сделать то же самое с Бикросом. Взгляд полный обиды и непонимания, когда Кейл перевернул стол с едой, стал разрывать его сердце. В прошлой жизни он мог игнорировать это чувство с помощью алкоголя. Но в этой ему придëтся столкнуться лицом к лицу со своими чувствами и эмоциями, своими страхами и переживаниями. Ему придëтся решить все свои проблемы, которые густым туманом тянутся за ним из прошлой жизни, словно змеи, ждущие шанса впиться в мягкую плоть своими острыми клыками и впрыснуть яд, наблюдая за тем, как тело медленно теряет все силы, надежды и чувства.

Но он сделает это. Ради семьи.

Он отлично понимает, почему Бикрос отдалился от него. Он терпел к себе такое отношение почти пять лет, стараясь вразумить своего Господина, который когда-то улыбался ярче солнца и дарил самые тëплые объятия, который стал младшим братом, которого у него никогда не было. Кейл не видел причин, по которым кто-то из Моланов должен был остаться с ним. Он разрушил их доверие и доброту, стерев в порошок всë, что их когда-то связывало. Но было так больно, так обидно, что Кейл просто не знал, что делать, как вести себя. Должен ли он улыбаться и делать вид, будто не было в этой жизни тех двух лет морального истощения всех вокруг? Должен ли он извинится за свою поведение или просто всë забыть? — Молодые Господа? Бикрос, несмотря на суровую внешность, говорил мягко, тихо, будто стараясь не спугнуть. Басен, который, очевидно, видел Бикроса от силы раза два и только знал, что когда-то его брат был близок с ним, отступил назад, наполовину спрятавшись за брата, схватившись своими маленькими пухлыми ручками за рукав. —... Кейл вздохнул, проглотив слова. Стала душно. Хотелось уйти, убежать. Но так не хотелось прекращать смотреть в эти глаза, полные искренних эмоций. Хотелось заплакать. Хотелось снова назвать этого человека хëном, своим старшим братом. Хотелось снова обнять, снова поговорить. Бикрос смотрел, не торопил, ждал, когда его Господин скажет что-то ещё. В его глазах было море эмоций, но что-то выделялась на фоне всего этого бушующего моря.

Надежда.

Надежда на то, что всë можно изменить. Что всë можно исправить. Кейл вздохнул. Если он сделает первый шаг, если он сделает хоть что-то!.. — Привет... Хëн.

***

Кейл задыхался. Ему казалось, будто всё вокруг размыто, треснуто. Бикрос не оттолкнул, лишь слабо, только уголками губ, улыбнулся, скрывая удивление в глазах, и пригласил попробовать своë новое блюдо. Было так обидно. Так обидно, что хотелось убежать! Почему? Почему Бикрос смотрит так мягко, так нежно? Почему он не злился? Обида разъедала внутренности и Кейл не знал, что делать. Он не понимал, откуда взялась это обида, ведь будь он на месте Бикроса или Рона, тоже бы без колебаний ушëл. К тому же, скорее всего раньше. Но они были с ним так долго. Они были с ним так терпеливы. Всë это не имело смысла. Когда он смотрел на кого-то из Моланов, он не чувствовал ничего кроме сожаления. Сожаления о том, что он так сильно изолировался от них. Тогда откуда взялось это чувства невыносимой обиды?

Кейла передëрнуло.

Он был обижен на самого себя.

***

Кейл заторможено моргнул, чувствую как маленькая ручка теребит его плечо. — Брат, ты будешь ещё пудинг? Кейл кивнул, чувствуя как слеза скатилась по щеке. Пока Басен отвернулся, чтобы попросить ещё сладости, Кейл быстрым движением стëр слезу. Осознание ударило по сердцу, обматывая свои жëсткие нити кругами. Бикрос лëгким движением руки поставил небольшую тарелочку с узорами ромашек по краям на стол, быстро убирая уже пустую, такую же тарелку. По середине белого фарфора легонько трясся десерт кремового цвета, покрытый сладкой карамелью. Взяв маленькую серебряную ложку, Кейл медленно отломал кусочек пудинга и положил его себе в рот. Пудинг отдался сладостью во рту, а мягкая, липкая, вязкая карамель разлилась по языку, медленно стекая в горло.

***

Кейл бродил по пустым коридорам, зная, что Рон где-то рядом. Луна висела высоко, одаривая всех успокаивающей тишиной, светила ярко, освещая все статуи и картины. Картины расплылись в яркие пятна, а статуи в силуэты, потерявшие всякую форму и смысл. Ни одно искусство больше не вызывало такого трепета и волнения как в детстве. Бессмысленные цветастые кляксы стали приобретать смысл, и то, что когда-то Кейл считал просто странным, интересным или смешным, сейчас не вызывали ничего кроме тихого ужаса, напоминая все кошмары войны. Всю кровь, боль и горькие слëзы потерь. — Молодой Господин? У Вас что-то случилось? Почему Вы бродите тут один? Мягкий тихий голос эхом пронëсся по длинным коридорам, вызывая мелкие мурашки. Рон, который, по видимому, решил, что уже пора вернуть своего Господина в кровать, вышел из-за угла, делая широкие тихие шаги. — Мне... Мне просто не спалось. Кейл отвернулся, идя только ему известным путëм. — Не хотите ли какао?.. Рон сказал чуть громче шëпота, будто сам не был уверен в своих собственных словах. Кейл нахмурился. Было странно видеть всегда решительным в своих действиях бывшего убийцу таким... Кейл облизнул губы, без звука произнося эти слова.

Сомневающимся.

Кейл хмыкнул, понимая, что эти слова не очень подходят, но не зная как выразить свои мысли, Кейл повернул голову к Рону, слегка улыбаясь своим мыслям. — Не откажусь.

***

Что в первую, что во вторую жизнь Рон вызывал у Кейла крайне противоречивые чувства. Кейл уже давно знал, что Рон что-то скрывает. Все его догадки только подтвердились, когда на него в какой-то подворотне около бара кинулся пьяница с разбитой бутылкой, но Рон, который всегда тенью следует за своим Господином, не дал пьянице сделать и двух шагов. Кейла тогда скрутило от запаха крови, которая только медленно капала на пыльную дорогу, создавая ярко-красную лужицу. Он придерживался одной рукой за грязную стену, стараясь не слушать сдавленный крик и последний вздох мужчины. Рон, надев новые перчатки, взял разбитую бутылку за горлышко, выбрасывая в ближайшие кусты. Тело бездыханно лежало посреди дороги, загораживая проход к домам. Открыл глаза Кейл уже дома, в мягкой постели, вымытый, переодетый, но с пустым желудком и жуткой головной болью. Воспоминания возвращались со стремительной скоростью, смешиваясь с разными запахами, которых определëнно не должно быть в проветренной комнате. Кейл оглянулся, пытаясь понять. Он всегда знал, что Рон не простой дворецкий, но увидеть подтверждения собственными глазами было... Странно.

***

Кейл отпил сладкое какао с вишней. Одна большая и две маленькие зефирки создавали силуэт морды кролика, похожий на один из рисунков Басена, которые он отправлял вместе с письмами в Церковь. Бикрос опëрся на край столешницы, поочерёдно протирая различные ножи. Рон стоял в дверях кухни, ожидая Господина, рассматривая простой интерьер. — Когда Господин закончит, ему стоит лечь спать. Граф хотел выехать пораньше. Рон обвëл взглядом названного, поправляя перчатки. Кейл глотнул какао, подцепляя одну из зефирок и медленно кивнул. — Господин чувствует себя плохо? Рон наклонил голову, уже который день наблюдая за медлительностью Господина. Бикрос оторвал свой взгляд от ножей, переводя взгляд между отцом и Кейлом. — Я... Кейл сглотнул. Он настолько погряз в своих мыслях и сожалениях, что уже и не знал, что чувствует. Он чувствует лишь гнетущую опустошенность и не может дать имена своим чувствам. Он хотел обнять. Он хотел убежать. Он хотел поговорить, рассказать, какие ужасы он пережил. Он хотел просто забыть. Он хотел... — Всë в порядке.

***

— Все готовы? Дерут поправил тëплый плащ на плечах Басена, аккуратно убирая выбившуюся волнистую прядь. Получив кивки от семьи Дерут на последок посмотрел на поместье и окружающих его слуг. Кейл подал руку Виолан, помогая забраться в карету. Живот округлился и стал гораздо заметнее. Приближалась весна. В прошлой жизни Лили родилась в самый расцвет весны, когда сладкий запах цветов уже заполнили весь воздух, а мягкий тëплый ветер разносил пение птиц по всей округе, наполняя людей радостью. Солнце светило ярко, освещая всю красоту природы, зазывая растения тянуться к себе. Морозный ветер встрепенул волосы цвета бургунди, спутывая локоны и заслоняя передними прядями глаза. До рождения Лили есть время. Сейчас Кейлу стоило сосредоточиться на происходящем. Дерут подвëл Басена к карете и нервно завëл руки под свой плащ за спину. — Виолан, Кейл, Басен. Дерут кашлянул. — Никому из вас не стоит переживать. Я уже встречался с герцогом. Он немногословен, но неплох. Дерут сделал отважное лицо и, для пущей уверенности, высунул правую руку и поднял указательный палец вверх. — Единственный, кто здесь переживает — это ты. Виолан пробормотала, положив тонкие руки на живот, кивком подзывая сыновей и мужа сесть в карету.

***

— Граф, графиня, молодые мастера. Мужчина с белыми волосами стоял прямо, следя за каждым движением своих гостей. Позади его развивающегося белого плаща с меховой подкладкой стояли ровные ряды слуг в простеньких тëплых одеждах. — Герцог Секка. Дерут остановился переводя взгляд с герцога на рядом стоящего ребëнка. — Наследник Герцогства Секка. Герцог Секка положил свою большую руку в перчатке на плечо подростка, заставляя своего сына обратить внимание на гостей. — Приветствую графа и графиню, а также молодых мастеров дома Хенитьюз. Наследник Секка поклонился, сохраняя нейтральное выражение лица. Только начавшие расширятся плечи были напряжены, а щëки покраснели от холода, так что даже плащ, чем то похожий на плащ герцога с толстым слоем меха, не смог спасти нежные подростковые щëки, которые ещё не покинул детский жирок. — Вечером на улице станет только холоднее, прошу, пройдëмте. Герцог быстро глянул на не сильно тепло одетых детей - кареты с подогревом и тепловые магические камни творят чудеса - и на округлый живот графини, и встав полубоком, отвёл руку в перчатке в сторону поместья. Ослепительно белое поместье устремлялись ввысь, а белые позолоченные колоны держали выступы, чем то похожие на балконы. Кейл невольно прищурился, стараясь различить где ступеньки, подхватывая Басена, у которого была похожая проблема, под локоть, стараясь идти с ним в ногу. Маленькие ножки в тëплых сапожках с небольшими кружочками меха на верëвочках нерешительно ступали по высоким ступеням, хватаясь за руку рядом идущего отца. Рок Секка, как позже вспомнил Кейл из рассказов отца, провëл их в просторную гостиную, оформленную в приятных зелëных тонах с золотыми вставками. — Думаю, что завтра, пока мы будем проверять договор, Клопе сможет показать поместье или сад. Герцог вопросительно изогнул бровь, сильнее сжав плечо сына, ожидая положительного кивка. — Конечно... Клопе проговорил, стараясь уйти от цепкого взгляда отца и посмотрел на сыновей Хенитьюз. — Замечательно! Дерут дождался немого разрешения от хозяина дома и отодвинул деревянный стул, помогая жене сесть. — Думаю, что вы все проголодались с дороги. Герцог скупо улыбнулся, подзывая рядом стоящего слугу.

***

Кейл старался не смотреть на кого-то из семьи Секка. Каждый раз, когда он поднимал взгляд с еды, его встречали цепкие ярко-зелёные глаза герцога или тусклый, потерявший всю энергию взгляд наследника. Кейлу не верилось, что когда-то Клопе смог бы стать великим рыцарем-хранителем Севера. Ему не верилось, что Клопе был бы способен хоть на что-то большее, чем просто слушать каждый приказ своего отца.

К ненависти и отвращению, которое Кейл испытывал к наследнику Секка, добавилась жалость.

Клопе выглядел так жалко, находясь под давящей аурой своего отца, что за него стало почти грустно. Но память Кейла ещё была слишком свежа, и он собирался использовать эту ситуацию по максимуму. — Я слышал, что наследник Хенитьюз обучается в Храме. Есть ли причина наследнику богатейшей территории королевства Роан обучаться чему-то подобному? Рок наконец-то отложил серебряную вилку и задал интересующий его вопрос, переставая прожигать взглядом дырку в Кейле. —... Кейл задумался. У родителей не было вопросов, почему Кейл всë же захотел пойти на обучение в Храм Восходящего Солнца и Вечного Покоя. Они просто приняли это. — Главный Служащий сказал, что у Кейла могут быть святые силы, и он хотел бы последить за этим, чтобы Кейл не навредил никому и в том числе себе, пока будет учиться управлять ими. Если они, конечно, всë же проявятся. Виолан подула на чай и отпила сладкий напиток. В целом, это была правда. Жюльен сказал, уже лично Кейлу на одном из их ежедневных чаепитий, что у него точно будут святые силы, что не удивительно, Кейл почти слышал глухой смешок Бога Смерти, и вероятнее всего пробуждение святых сил будет крайне болезненным, но определить, когда именно они пробудятся, к сожалению, нельзя.

———

— Это зависит от души. Жюльен помешал напиток в кружке и лавандовый запах чая разнëсся по закрытой беседке. — Наши души связаны с прошлыми жизнями, и хотя есть подобие "очищения, которое исцеляет душу", даже оно не может убрать трещину, которая проникла глубоко в сердцевину души. Жюльен задумчиво потеребил свою кудряшку и отвëл взгляд, что-то вспоминая. — Трещины появляются от сильных эмоций людей, чаще всего негативных. Чем сильнее повреждение, тем больнее будут пробуждаться святые силы. Кейл поëжился. — Откуда эта информация известна Главному Служащему? Кейл наклонил голову, отодвигая от себя цветочный чай. — Это просто писания о наблюдениях жриц, которые были подле святых. Кейл вздохнул, вспоминая слова Бога Смерти. Ему будет очень больно.

———

Герцог Секка покачал бокал с вином, расплëскивая алую жидкость по внутренней части всего бокала. — Святые силы значит... Ярко-зелёные глаза прикрылись белыми как снег ресницами и Рок поставил бокал. — Думаю все уже устали. Что вы думаете о том, чтобы закончить трапезу? Рок скупо улыбнулся, кинув быстрый взгляд на сына. Клопе, у которого только-только начали расслабляться плечи, напрягся и выпрямил спину. — Это будет хорошим решением. Дерут улыбнулся, начиная вставать из-за стола. Басен потëр глазки, и Кейл подал ему горячее какао. — Тогда до завтрашнего дня. Рок встал, и подтолкнув Клопе, который тихо, еле слышно попрощался, к двери, ушëл. Дубовые, покрытые лаком двери закрылись с громким щелчком и слуги, стоящие вдоль стен, вышли на свет, начиная помогать собираться. — Бедный ребëнок... Дерут пробормотал и помог Виолан встать. Кейла передëрнуло. Да, Клопе, на которого было страшно смотреть - слишком бледный, слишком нервный - было жалко. Но Кейл видел скрытую белыми волосами ненависть в глазах. Это было желание крови и блеск безумства. Кейлу, возможно, было бы жалко ребëнка Клопе, но он видел в нëм только взрослую версию. Кровожадную, безжалостную, безумную.

Преданную пешку в руках Белой звезды.