Burden of Proof

Филип Галлагер был лучшим обвинителем, за работой которого Микки когда-либо имел удовольствие наблюдать из зала суда. Тот умел мастерски задавать такие вопросы, ответы на которые ему даже не требуются, чтобы устроить шоу. Первой свидетельницей вызвали Кэндис Лишман, бывшую жену Неда. Лип спрашивал у бывшей миссис Лишман, казалось бы, самые обычные вещи, но они позволяли присяжным увидеть каким человеком был Нед, — мошенником, который заявил о банкротстве, заныкав свои деньги на оффшорных счетах, чтобы жена и дети ничего не получили при разводе. Это было пиздец потрясающе. — Вы знали об изменах своего супруга на протяжении всего вашего брака, но развелись с ответчиком лишь несколько лет назад. Почему? Кэндис бросила на Лишмана мрачный взгляд. — Случайные интрижки тут и там, я с этим справлялась. Любая женщина в загородном клубе может рассказать сотню таких историй о собственном муже. Таков наш удел, мы все с этим справляемся. Пока он держит все это за пределами штата и вне моего поля зрения — это не меняет правила игры. — А что же изменило правила игры? — надавил немного Лип. — Я узнал, что он трахал не свою секретаршу. Он трахал ее 17-летнего сына. Суд замолчал. Это была тяжелая и густая тишина. — А как Вы узнали, что он имел сексуальные отношения с этим мальчиком-подростком? Кэндис глухо усмехнулась. — Парень заявился в наш дом, такой чертовски смелый. Сказал, что мой дорогой супруг пообещал ему, что они сбегут вместе и отправятся в Нью-Йорк, чтобы начать новую жизнь. Мне было так жаль бедняжку. Если есть что-то, чего вы ни в коем случае не должны делать, так это верить словам, исходящим из уст этого человека. Как только я узнал о его... наклонностях, так сказать... я понял, что пришло время уходить. Этого унижения было достаточно. Лип сделал несколько шагов, описывая некий круг. — Вы не думали о том, чтоб заявить о нем в полицию? Кэндис громко захихикала. — Вы серьезно? Кто бы стал меня слушать? О, нет. Я выбралась, пока могла. — А как насчет мальчиков, с которыми, как Вы знали, у Вашего мужа была связь? Разве они не заслуживали помощи со стороны властей? — Эти мальчики получили все, что они когда-либо хотели, — Кэндис выпрямилась на своем месте. — Кроме нормального детства? Или взрослого, защищающего их, когда они в этом так сильно нуждались? Бывшая госпожа Лишман молчала, поджав губы. Милкович ухмыльнулся про себя, сидя на своем привычном месте в зале суда. Лип собирался позаботиться о том, чтобы никто не покинул это место, не проверив на прочность свой моральный кодекс, и Микки это чертовски нравилось. Йен удивил Микки, когда пришла его очередь разговаривать с бывшей женой Лишмана. Он ободряюще улыбнулся ей и предложил выпить немного воды. Все это было очень вежливо со стороны человека, который собирался дискредитировать все, что она только что сказала. Именно тогда его улыбка стала почти акульей и в этот момент Микки понял, что вот-вот случится какое-то дерьмо. — Госпожа Лишман, могу ли я попросить Вас вспомнить тот момент, когда Вы начали подозревать, что у Вашего мужа связь с 17-летним подростком? Помимо мальчика, который внезапно появился в Вашем доме, как Вы можете подтвердить, что связь действительно имела место быть? Кэндис громко вздохнула, будто ей было скучно. — Я нашла сообщения, электронные письма. Что-то в этом роде. — Их написал Ваш супруг? — Нет, мальчик. Йен кивнул. — Что говорилось в этих сообщениях? Дословно. — Не могу дождаться, чтобы увидеть тебя снова. Мне понравился вчерашний вечер. Бла-бла. Обычная ванильная чепуха, которую щебечет ребенок, который влюблен в старшего, недоступного мужчину. — И Вы уверены, абсолютно уверены, что эти сообщения отправлял сын секретаря Вашего супруга? — Йен небрежно прогуливался у трибуны свидетеля. — Да. Его имя было в электронном адресе почтового ящик, он был настолько глуп, что подписал эти письма своим именем. — Да. Подростки редко задумываются о таких тонкостях, — Йен усмехнулся лишь на секунду, а затем его смех внезапно прекратился и он посмотрел на Кэндис с каменным выражением лица. — Подтверждали ли какие-нибудь сообщения факт наличия сексуальной связи? Кэндис выглядела ущемленной. — Что Вы имеете в виду? Что еще могли означать эти сообщения? — Вы мне скажите. Ваш муж ответил на сообщения? — Йен раскинул руки. — Нет, он не настолько тупой, — Кэндис нахмурилась. Йен снова улыбнулся и это встревожило Микки. — Значит, ничего конкретного о сексуальном контакте не упоминалось, Ваш муж даже не ответил на эти сообщения, но Вы сразу пришли к выводу, что он спал с несовершеннолетним? Что заставило Вас прийти к такому выводу? — Я знала, что ему нравятся мальчики. В глубине души я всегда это знала. — Мужчины, миссис Лишман. Вашего мужа привлекают мужчины. Мне и, скорее всего, членам присяжных кажется, что Ваш муж стал объектом безобидной влюбленности школьника и не сделал ничего, чтобы поощрить мальчика. Вы взяли на себя смелость предполагать самое худшее, потому что Вам самой было трудно преодолеть сексуальные предпочтения собственного супруга. — Протестую! — Лип поднялся на ноги. — Защитник не может говорить от имени присяжных заседателей. Судья выглянул поверх очков. — Мистер Галлагер прав, мистер Галлагер. Пожалуйста, воздержитесь от предположения, что Вы знаете, что думают об услышанном уважаемые члены нашего жюри. Йен весело ухмыльнулся. — Я понял, Ваша честь. Приношу свои извинения. Вопросов больше нет. Микки наблюдал, как Кэндис Лишман, одну из самых значимых свидетелей, вывели из-за трибуны для дачи показаний. Пиздец! После этого Милкович покинул зал суда. Ему нужно было вернуться на работу, так как Гаспар один удерживал форт, пока Микки наблюдал шоу «Закон и порядок» в реальной жизни. На сегодня они почти закончили и ему не хотелось снова столкнуться с кем-либо из братьев Галлагер. — На сегодня я закончил, амиго. Я привел в порядок все наши нераскрытые дела и отправил подозреваемого в шантаже в обработку. Бейкер дал тебе несколько дней отпуска. Подумал, что ты, наверное, захочешь понаблюдать за судебным процессом… — О, круто. — По пиву? Микки на мгновение задумался об этом вполне серьезно, но в животе у него заурчало, а глаза потяжелели. — Я в порядке, спасибо, Бен. Хочу пораньше уйти домой. — Как сегодня все прошло? Микки резко фыркнул. — Как в одной из тех чертовых мыльных опер Дерека. — Победа за нами. Даже не беспокойся об этом, — Гаспар тихо рассмеялся. Микки пришел домой, достал пиво из холодильника и пролистал телефон, пытаясь решить, какую еду ему заказать. Остановив свой выбор на мексиканской забегаловке в нескольких кварталах отсюда, он решил принять душ, а затем пойти за своим заказом, не желая оставаться взаперти всю ночь. Когда он уже вытирался полотенцем, в дверь постучали и Милкович зарычал на неизвестного нарушителя покоя. — Мэнди, если ты скажешь мне, что сожгла еще один ебучий дом, тогда я… — Микки замолчал, когда увидел Липа Галлагера на своем придверном коврике. — Привет, Микки. Ты что-то говорил о поджоге дома? Микки пристально посмотрел на другого мужчину. — Забудь. Что ты здесь делаешь? — Я могу войти? Микки нахмурился и отступил назад, чтобы Лип мог войти в его квартиру. — Какого хрена ты тут забыл? — Завтра великий день. Дело будет сделано и закрыто к выходным. Я должен быть уверен, что победа за нами. — Пиво? — Микки направился к холодильнику. — Конечно. Они сели за маленький столик на двоих у кухонного окна. Микки с нежной улыбкой на лице отодвинул в сторону раскраски и мелки, разбросанные Мэдди. — Йен думает, что он победит, — Лип вздохнул. — Йен не знает того, что знаем мы, — возразил Микки. — Точно. Но ты видел, что он сделал с женой Лишмана. Просто. Образцово. Вот какой он. Он никогда не проигрывает, — Лип ковырял этикетку на своем пиве. Микки позволил себе на мгновение подумать о Йене и мягко улыбнулся. — Он не знает того, что знаем мы. — Ты уже это говорил, — усмехнулся Лип. — Говорил. И это истина. Мы победим. Лип поднял бутылку и Микки чокнулся с ней своей. — Аминь. Раним утром следующего дня Микки ходил по коридору перед залом суда. Он был одет в свой самый элегантный рабочий костюм и даже надел галстук. Он не хотел, чтобы кто-то думал, что он не воспринимает это дерьмо всерьез. — Привет! Громкое приветствие было неожиданным и Микки вздрогнул. — Блядь! — вскрикнул он, схватившись за сердце. Лайл откинул голову назад и засмеялся, прежде чем притянуть Микки к себе в утешительные полуобъятия. — Извини! Ты в порядке? Микки усмехнулся и толкнул Лайла в грудь. — Ты гребанный придурок. Пугать людей, у которых есть оружие, — самый быстрый способ получить пулю в задницу! Лайл счастливо захихикал и ущипнул Микки за щеку. — Как будто ты в меня выстрелишь. Микки улыбнулся своему другу и в его голове мелькнула мимолетная мысль о том, что он чувствовал себя настолько расслабленным только рядом с Гаспаром. И с Йеном, как ни странно, но по-другому. Что касается дружеских отношений, у Микки их было немного, но они были глубокими и значимыми по своей природе. Он не был уверен, когда именно Лайл проскользнул под его броню, но вот он здесь, игриво избивал Микки на публике. Звук захлопнувшейся тяжелой двери заставил Микки поднять глаза и встретиться взглядом с Йеном, который сердито смотрел в ответ. — В чем его проблема? — тихо пробормотал Лайл. — Длинная история, — ответил Микки. — Мне нужно отлить прежде, чем все начнется. Лайл кивнул и склонил голову в сторону внешнего вестибюля, где кофемашина 60-ых годов все еще могла выплевывала горячую жидкость. — Я угощаю. Микки засмеялся, развернулся и направился в уборную. Ему не нужно было в туалет. Ему нужно было ополоснуть лицо холодной водой и на мгновение посмотреть на себя в зеркало, он должен сделать все правильно. Это был его ритуал перед присягой, который до сих пор ни разу его не подвел. Дверь распахнулась так быстро, что Микки почти забыл, что в некотором роде даже ждал, что Галлагер пойдет за ним. В то же время если он ожидал, что Галлагер будет таким же задумчивым и ласковым, как в прошлый раз, он сильно ошибался. — Ты трахаешься с ним? — рявкнул Йен и толкнул Микки в перегородку между двумя кабинками. — Какого хуя... Йен схватил Микки за воротник и затолкнул его в кабинку, прижав к одной из стенок. — Отвечай! Ты трахаешься с этим долговязым блондином? Микки пытался оттолкнуть Йена, но тот был сильным ублюдком. Он глубоко вздохнул и гневно зарычал. — Да пошел ты. — Скажи мне! Агрессивный напор исходил от Йена волнами и Микки почувствовал, как внутри него что-то шевельнулось. Раньше ему никогда не нравился грубый секс, но сейчас ему так сильно хотелось драться и трахаться. — Отебись от меня, — Микки нашел в себе немного сил и толкнул Галлагера изо всех сил, тот отступил назад. — В чем твоя ебучая проблема? Ты не захотел меня! Ты, мать твою, бросил меня посреди ночи и думаешь, что можешь высказывать мне за то, что я сплю с другими? Ты не имеешь на это права. Хуй там! Я впустил тебя, Галлагер. Я позволил тебе увидеть части себя, которые никогда никому не показывал, а ты, блядь, бросил меня. То, что я делаю и с кем я это делаю, не твое, блядь, дело. Ты меня понял? Йен выглядел так, будто его сбил грузовик. Он отшатнулся к противоположной стене и глубоко вздохнул. — Значит, ты с ним. Микки схватился за шею, где все еще чувствовалась ладонь Йена, хотя тот и отпустил ее. — Да пошел ты. Йен сделал шаг ближе к Микки и этого было достаточно, чтобы задействовать у Микки рефлекс «драться или бежать». К несчастью для Йена, Микки выбрал драку, и через секунду Йен схватился за нос, а его кровь забрызгала всю туалетную кабинку. — Ебать! — Йен задохнулся от боли. Микки сжал свою правую руку в левой и согнул пальцы, поморщившись от острой боли, которая ясно дала понять, что рука сломана. — Держи свои руки подальше от меня, Галлагер. Усёк? Он вылетел из туалета и столкнулся лицом к лицу с Липом и Лайлом, оба смотрели на него так, словно у него выросла еще одна голова. — Что, блядь, с тобой случилось? — вскрикнул Лип, указывая на брызги крови на его рубашке. — Что у тебя с рукой? — добавил Лайл, когда заметил, что Микки осторожно держит одну руку в другой. Прежде чем Микки успел ответить, из-за его спины появился Йен, выходящий из туалета, клочком туалетной бумаги он собирал стекавшую с его лица кровь. — Господи, Йен, — застонал Лип. Микки спрятался в задней части судебного зала, а Лип подошел к судье и попросил перерыв. — Мистер Галлагер. Я уверен, Вы знаете, что мы обычно не объявляем перерыв до начала судебное разбирательства, — судья Ватсон опустил очки. — Не хотите объясниться? Лип деликатно откашлялся. — С моим первым свидетелем случился некий инцидент и ему нужно обратиться в отделение неотложной помощи. — Что за инцидент? — судья закатил глаза. — Подробностей я не знаю, сэр, — Лип поднял глаза к потолку и проглотил улыбку. Ватсон оглянулся и понял, что другого Галлагера тоже нет. — А Ваш уважаемый коллега? — Ему также нужен перерыв, — Лип натянуто улыбнулся. — Не говорите мне, что с ним тоже случился инцидент. — Да, сэр. Я думаю, что это так, — на этот раз Лип широко ухмыльнулся. Судья Ватсон в раздражении поднялся на ноги. — Объявляю перерыв. Мы соберемся завтра ровно в 8 утра. И, мистер Галлагер, пожалуйста, зайдите в мой кабинет. Приведите своего брата и своего свидетеля. Зал суда заполнился оживленными разговорами, и Лип тяжело про себя вздохнул. Он всегда мог положиться на своего младшего брата, который нечасто доставлял ему проблемы. Десять минут спустя он был в тускло освещенной кабинете, где располагался судья Ватсон, с Йеном по одну сторону и с Микки по другую. Ватсон переводил взгляд между ними. Нос Йена перестал кровоточить, но он весь был в крови, а под глазами уже начали наливаться синяки. Микки изо всех сил старался скрыть кровь на своей одежде, но ничего не мог поделать с гримасой боли, отражавшейся на его лице каждый раз, когда он пытался пошевелить пальцами. — Что здесь происходит? Мертвая тишина наполнила комнату. Лип раскачивался взад и вперед на пятках и встретился со стальным взглядом одного из самых уважаемых судей штата Иллинойс. — Ваша честь, я думаю, это было простое недоразумение. Видите ли, Йен выходил из туалета, а Микки пытался войти. Все очень невинно, — спокойно объяснил он. Ватсон изогнул кустистые брови. — Вы думаете, что я в это поверю? Думаете, я вчера родился? — Все так и было, Ваша честь. Не в том месте, не в то время, — спохватился Йен, чтобы подтвердить. Микки усмехнулся, но кивнул. — Конечно. Так и было. Ватсон перевел взгляд между тремя мужчинами. — Хорошо. Поскольку никто из вас не находится под присягой и я знаю, что камеры видеонаблюдения в коридоре не работали со дня их установки... У меня нет возможности доказать вашу ложь. Убирайтесь к черту из моего кабинета и идите в отделение скорой помощи. Милкович? — Да, сэр. — Если завтра ты не ступишь на трибуну и не положишь ладонь на Библию, с лицом невинной южной девицы, я выброшу это дело и отправлю Лишмана домой. Ты понял? — Да, сэр. Ватсон повернулся к Йену. — А Вы, мистер Галлагер, я знаю, что Вы здесь новичок, но в моем суде мы ожидаем, что адвокаты способны посещать уборную без всей этой драмы. Задумайтесь, подходит ли Вам эта работа или Вам больше подойдет другое место. Я слышал, что в «Макдональдс» действует программа для выпускников. — Да, сэр, — ответил Йен, хотя и сквозь стиснутые зубы. Лайл сидел рядом с каталкой и играл в Candy Crush, пока Микки визжал, когда ему накладывали гипс на сломанную руку. — Знаешь, мы называем это боксерским разрывом, — лечащий врач безмятежно болтал, пока работал. — Всегда первая кость ломается при нанесении удара. Микки громко хмыкнул. — Ты закончил? — Почти. Гипс останется на шесть недель. После этого все должно полностью зажить, но понадобится помощь физиотерапевта, чтобы вернуть моторику в прежнее состояние. В общей сложности понадобится десять, может, двенадцать недель для полного выздоровления. — Конечно, — Микки вздрогнул, когда представил сколько часов работы за столом его ждет, пока рука будет восстанавливаться. — Я выпишу рецепт на обезболивающее… Микки остановил доктора, покачав головой. — Никаких колёс. Я в порядке. — Это сильный разрыв, мистер Милкович. Пока он не заживает, будет больно. — Я обойдусь упрямством и Jack Daniels. Когда его подлатали и указали на дверь, Лайл отвез его домой. Это была странная поездка, и Микки знал, что у его друга много вопросов. Но, как настоящий друг, Лайл понял, что сейчас неподходящее время, поэтому ехал молча, слушая какую-то радиостанцию ​​софт-рока, заполняющую тишину. — Хочешь, чтобы я поднялся? Помог тебе чем-нибудь? — Лайл остановился возле многоквартирного дома Микки. — Мне не нужно, чтобы ты вытирал мне задницу, Лайл. Блондин мрачно усмехнулся. — Уверен в этом? — Да, я чертовски уверен. Спасибо за поездку. Я ценю это. Лайл отдал честь, когда Микки выбрался из его ржавого ведра на колесах. — Береги себя. Микки пробыл один в своей квартире меньше часа, когда в его дверь постучали. Он просто хотел побыть один и уже собирался выйти из себя, когда услышал детский голос, кричащий на него с другой стороны. — Дядя Микки! Открой дверь! Его сердце участилось от требования Мэдди. Бодрым шагом он кинулся открывать дверь и увидел за ней племянницу. — Привет, принцесса. — Мне нужно сходить к дантисту, а мама работает. Ты можешь отвести меня? Микки подхватил ее и огляделся в поисках Мэнди, заметив ее идущей немного дальше по улице. — Конечно. Когда? — Уф, Пони Дельник. — Пони Дельник? Ты имеешь в виду понедельник? — Да, дядя Микки, — Мэдди вздохнула. — Я так и сказала. Тут появилась его сестра и осмотрела его с ног до головы. — Кого ты избил? — Кто сказал, что я кого-то избил? — он нахмурился, услышав ее точную оценку ситуации. — Ответь на чертов вопрос. Микки посмотрел в пол. — Адвоката Лишмана. — Гребанные поварёшки, — Мэнди помнила, что ее дочь стояла рядом с ними. — За что? — За то. Были причины. — Ты такой безответственный, — Мэнди закатила глаза к небу. — Да, дядя Микки. Без овецтвенный, — согласила серьёзно Мэдди. Микки игриво провел по носу племянницы, пока она не захихикала. — Может Мэдс переночевать сегодня у тебя? Меня вызвали на смену и платят в двойном размере... Микки хотел сказать нет. Не потому, что он не любил заботиться о своей племяннице. Это всегда было праздником для него. Но он был раздражён, он устал, ему было больно, и он надеялся, что этот день перестанет иметь его в задницу без смазки. — Мне в суд к 9 утра, — сказал он, хоть и понимал, что Мэнди не может позволить себе отказаться от двойной оплаты. — Я заеду за ней в 7. Ровно. Пусть она будет собрана и готова, я буду здесь, клянусь. Микки закатил глаза. — Отлично. Из-за спины Мэнди появился розовый рюкзак, и она сунула его брату, прежде чем тот успел передумать. Поцеловав и обняв дочь, она ушла. Оказывается, у Микки и выбора не было. — Хорошо, детка. Давай посмотрим мультики. — Ура! Мэдди легла на диване, и Микки решил укрыть ее одеялом, пока он еще не уснула. Было довольно рано, но его веки тяжелели под весом этого дня, и вскоре он сам задремал. Как раз в тот момент, когда он подумывал о том, что нужно запереться, во входную дверь громко постучали. — Блядь… — Микки заскулил и проверил Мэдди. Она даже не пошевелилась, а потом он вспомнил, что она Милкович. Любой Милкович способен уснуть даже под звуки взрыва ядерной бомбы. Последний человек, которого он ожидал увидеть у своей двери, был именно тем, кто его сейчас приветствовал. — Йен Галлагер, — Микки тяжело вздохнул. Рыжий выглядел дерьмово. Его нос опух, покраснел и удерживался на месте полосками пластыря, а синяки под глазами полностью расцвели. Более того, он выглядел уставшим. Усталостью, которую Микки и сам хорошо знал. — Почему ты здесь, Галлагер? — Я не знаю, — Йен усмехнулся. — Хотелось бы мне это как-то объяснить. Думаю, мне нужно было убедиться, что с тобой все в порядке. Микки усмехнулся. — Я в порядке. Чтобы меня покалечить, нужно нечто большее. Угу. Например, переспать с кем-то, кто тебе действительно нравится, а потом не найти его утром в своей постели. Или еще что-то в этом роде. Микки оставил эту часть невысказанной. В конце концов, у него была гордость. — Прости меня, — Йен закрыл глаза. — За всё. — Мне не нужны твои извинения, Галлагер. Все кончено. Еще пара дней, и я стану точкой в ​​твоем зеркале заднего вида. — Я никогда этого не хотел. Я никогда не хотел причинить тебе боль. — Что имеем, то имеем, — Микки пожал плечами. Прежде чем Йен смог что-то сказать, Микки почувствовал, как теплая рука скользнула в его собственную, он посмотрел вниз и увидел свою племянницу, сонную и шокированную, смотрящую прямо на Йена. — Я должен идти, — сказал он Галлагеру. — Забудь обо всем, ладно? Не стоит зацикливаться на прошлом. — Пора спать? — Мэдди зевнула. — Да, принцесса. Йен впитывал каждую секунду сцены, развернувшейся перед ним, и Микки стало его жаль. Но не то, чтоб прям очень жаль. Может быть около 40%. Но все равно жаль. Впервые Микки отдал себе отчет, как молодо Йен выглядит. Беспокойно. Фирменная дерзость Галлагера испарилась, и Микки было больно видеть это. — Удачи, Йен. С последним кивком Микки осторожно закрыл дверь и занялся приготовлением Мэдди ко сну, чтобы не сломаться. Следующим свидетелем вызвали Лайла и Микки большую часть дороги до здания суда провел за натаскиванием молодого борца с киберпреступностью. Лайл выступал в качестве свидетеля-эксперта на многих судебных процессах за последние несколько лет, но это было, безусловно, самое серьезное обвинение, за которое он выступал. Он нервничал, и Микки учил его, как не показывать свое волнение на трибуне. Лайл был одет наряднее, чем Микки когда-либо его видел. Он видел его в толстовке с капюшоном и в джинсах, в которых тот предпочитал ходить на работу, а также в более сдержанной одежде, которую он носил в клубе. Но сегодня он давал клятву в облегающих черных брюках и белоснежной рубашке, и Микки показалось, что он видит совершенно другого человека. — Лайл, могу я называть Вас Лайл? — Лип вздохнул и легко улыбнулся. — Конечно. — Отлично. Итак, Лайл, Вам было поручено проанализировать ноутбук, изъятый ​​из дома ответчика после исполнения ордера. Верно? — Верно. — И Вы соблюдали стандартный протокол при проверке таких устройств? — Верно. Мы просматриваем жесткие диски, удаленные папки, журналы событий, восстанавливали поврежденные элементы. Что-то в этом роде. — Отлично. Расскажите мне, что удалось обнаружить на этом конкретном ноутбуке. Лайл подвинулся, чтобы устроиться поудобнее, и Микки пожелал, чтобы парень прошел через это спокойно. Напряжение в зале суда было ощутимым. Лип знал, что это самые важные показания. Йен знал, что это может похоронить Лишмана. Присяжные выглядели так, будто готовились услышать то, что не хотели слышать. Если бы Микки не был так взволнован, он бы расслаблялся и наслаждался шоу. Тот факт, что Лайл выглядел так, будто его вот-вот вырвет, не придавал Микки уверенности, и он знал, что Йен тоже это заметил. — Первоначальный анализ дал нам доступ к удаленным файлам, в которых были изображения с участием несовершеннолетних. Лип кивнул. — А несовершеннолетние, сколько им лет, по Вашему мнению? — Где-то между 14 и 18, хотя мне трудно сказать наверняка. — Точно. Эти изображения носили сексуальный характер? Лайл слегка пожал плечами. — Возможно. Они определенно носили наводящий на размышления характер. Громкий скрип стула Йена прервал их разговор. — Разве лаборант может давать характеристику таким вещам? Лип развернулся и пристально посмотрел на брата. — Нет, лаборант не может. К счастью, вместо лаборанта сейчас на трибуне эксперт по киберпреступлениям. — Ты же понял о чем я… — Йен покраснел, что заставило Микки волноваться, зная, что Йен волнуется. — Мы все поняли Вашу точку зрения, мистер Галлагер, — судья забил гвоздь в гроб Йена. — Продолжайте, мистер Галлагер. Микки выбрал момент, когда в зале суда воцарилась тишина, чтобы издать веселый смешок. Йен обернулся и встретился с ним взглядом, в его глазах темнела обида. — Есть ли на каких-нибудь фотографиях сам обвиняемый? — Лип снова обратился к Лайлу. — Нет, — Лайл покачал головой. — На изображениях тела в разных позах. — Я понял. Они одеты или раздеты? — Частично одеты. Область гениталий прикрыта, но в остальном обнажены, — Лайл не смог сдержать гримасу. Лип кивнул. — Итак, выступая здесь в роли адвоката дьявола спрошу, возможно ли, что господин Лишман просто проявляет большой интерес к полуэротическому искусству, в котором представлены модели, которые могут выглядеть моложе, чем они есть на самом деле. Вы бы согласились с этой точкой зрения? Лайл снова пожал плечами. — Конечно. Это, безусловно, могло быть одним из объяснений. — Ваши исследования нашли какие-нибудь другие доказательства? Микки поймал себя на том, что затаил дыхание, надеясь, что его тренировки и наставления Липа выведут Лайла на правильный путь. Он пожелал своему другу сохранять хладнокровие и излагать факты в структурированной форме. — Мы провели анализ журнала событий. Это позволило нам увидеть даты и время доступа к ноутбуку. Три пункта в журнале событий относятся к двухдневному периоду, когда господин Лишман находился во Флориде в командировке, как он сам сообщил детективам. Лип остановился как вкопанный. Это было сделано для драматического эффекта, поскольку он все это прекрасно знал, но присяжные оживились, будто только что услышали знаменитое «дум-дум» из «Закона и порядка». — Ноутбуком пользовались, когда господин Лишман был во Флориде? — Да — Он был один в командировке во Флориде? Лайл небрежно пожал плечами. — По его словам, да. Лип широко улыбнулся и рискнул бросить взгляд через плечо, чтобы поймать взгляд брата, который пытался совладать с дергающейся челюстью. — Вы нашли что-нибудь, что доказывало бы пользование мистером Лишманом ноутбуком, когда он находился во Флориде? И снова Лайл кивнул так, будто ему было скучно. — Мы отследили систему видеонаблюдения в отеле, на кадрах видно, как он регистрировался и выезжал с сумкой для ноутбука. Его банковские операции отражают покупки во Флориде в этот период времени. Я на 100% уверен, что в это время он был во Флориде со своим ноутбуком. Лип сделал паузу для драматического эффекта, его глаза пробежались по комнате, чтобы убедиться, что все, кому нужно было слушать, слушали. Микки сидел на краю скамьи. — Что еще Вы обнаружили? — спросил Лип у Лайла. Лайл поерзал на своем месте и закашлялся. — Второй частный аккаунт в Instagram, зарегистрированный на господина Лишмана. — Ох, — Лип выглядел заинтересованным. — Как Вы узнали, что это его аккаунт? Лайл выглядел совершенно скучающим. — Данные его кредитной карты автоматически сохранялись на некоторых сайтах покупок и регистрации подписок. — Хм… — И в приватных сообщениях этого аккаунта были его фотографии. Взгляд Микки уже был прикован к Йену, поэтому он нисколько не удивился, когда вспышка имбиря вскочила на ноги. — ВОЗРАЖАЮ! Судья Ватсон закатил глаза, явно не являясь поклонником Галлагера-младшего. — Я не удивлен. — Эти доказательства не были переданы моей команде, — Йен не смог сдержать подергивание челюсти. Судья взглянул на Липа и поднял брови. — По какой причине? Лип обезоруживающе улыбнулся. — Наши эксперты по кибертехнологиям только что закончили проверку доказательств и подтверждение их достоверности. Заключение было подписано сегодня утром, Ваша честь. Йен был в апоплексическом припадке от гнева. — При всем уважении, Ваша честь, я не верю ни единому слову. Лайл кашлянул, чтобы снова привлечь к себе внимание. — Это правда. У меня есть протокол заключения. Я подписал его сегодня утром в 6:24, после того, как пришел последний результат проверки. Судья Ватсон тяжело вздохнул. — Ясно. Я прерву заседание до конца сегодняшнего дня, чтобы мистер Галлагер мог ознакомиться с новыми доказательствами. Дамы и господа присяжные, я приношу извинения от имени защиты и обвинения за трату вашего времени сегодня. Микки покинул здание суда быстро и тихо, прежде чем рискнул столкнуться с братьями Галлагер. Его нервы были настолько измотаны, что, увидев их, он, скорее всего, снова бы выбрал путь насилия. Он добрался до своей машины и ухмыльнулся, увидев Лайла, прислонившегося к пассажирской двери, его длинные конечности подогнулись так, что он стал казаться меньше. — Ты хорошо справился, — заявил Микки. — Высокая похвала, — Лайл ухмыльнулся. — Хочешь пива? — Сейчас 9:45 утра. Лайл усмехнулся. — Йоло, детка. Вот так Микки и оказался в своем обычном баре возле полицейского участка, ожидая, когда Дерек откроется в десять утра. Лайл зашел в закусочную по соседству, чтобы принести им буррито на завтрак, а у Микки нашлось время, чтобы поразмыслить о своей нынешней ситуации. Он все еще понятия не имел, удастся ли ему добиться обвинительного приговора. Лишман был настолько же виновен, насколько длинными бывают дни, но обойти Йена Галлагера будет самой сложной задачей в его карьере. Его телефон зазвонил, и он улыбнулся, когда нажал кнопку «Ответить» на звонок Гаспара. — Эй, Бен… — Мик, привет. Ты занят? Микки взглянул на закрытое окно бара и усмехнулся. — Просто жду, пока Дерек откроется, чтобы я мог «Йоло» из себя этот день. Гаспар удивлённо рассмеялся. — Понял. Буду там через десять минут. Мне нужно с тобой кое о чем поговорить. Меня это уже какое-то время беспокоило, поэтому я решил кое-что проверить, и это чертовски странно, Мик. Так что я просто хочу поговорить об этом. — Ох. В чем дело? — В Йене Галлагере, — сказал Гаспар и бросил трубку. Желудок Микки скрутило. Это не предвещало ничего хорошего.