A Broken Cup (Разбитая чашка)

Остаток дня Уилл читал лекции, которые, к счастью, Джек не прерывал. После того, как его последняя лекция закончилась, и он собирал вещи, он случайно поднял глаза и заметил своего парня. Своего парня. Тот факт, что у него с Ганнибалом действительно были настоящие отношения, заставил его сердце затрепетать. — Дорогой, — Ганнибал мягко улыбнулся ему, когда остановился перед кафедрой. — Привет, — Уилл не смог сдержать глуповатую ухмылку, расплывшуюся по его лицу. — Как прошли твои занятия? — спросил Ганнибал, наклоняясь над кафедрой, так что его лицо было намного ближе к лицу Уилла. — Х-хорошо, — запнулся он, когда его взгляд был прикован к губам Ганнибала. Эти чудесные, мягкие, греховные губы, которые он, как его парень, мог целовать… — Уильям, дорогой? — весёлый голос Ганнибала вывел его из задумчивости. Он густо покраснел и отвёл взгляд. — Подожди, ты назвал меня Уильямом? — удивился Уилл. — Уилл - это не сокращение от Уильяма, — сказал он ему. Ганнибал и раньше называл его Уильямом, но обычно этому предшествовало "Сладкий", как цветок. — О? — Ганнибал наклонился ещё ближе, привлекая взгляд Уилла обратно к своему рту. — От чего это сокращение? — Э-э, — Уилл быстро заморгал, пытаясь сформулировать свои мысли. — Это не так. Это не сокращение от чего-либо. — Так тебя зовут просто Уилл Грэм? — дыхание Ганнибала коснулось губ Уилла. Он не осознавал, что их лица оказались так близко. — Уилл Шеннон Грэм, — признался он. — У меня фамилия моей мамы.   — Это также красивая река в Ирландии, — пробормотал Ганнибал, прежде чем, наконец, сократить расстояние между ними и соединить их губы в обжигающем поцелуе. Уилл держался за кафедру и практически склонился над ней, следя за губами Ганнибала, когда тот начал отстраняться. Он низко заскулил, когда рот Ганнибала оторвался от его губ. — Позже, дорогой, — Ганнибал усмехнулся и нежно поцеловал ещё раз, прежде чем полностью отстраниться. — К сожалению, я здесь не для удовольствия. — Тогда почему? — Уилл до самой смерти отрицал, что дулся. — Джек хотел поговорить со мной и попросил, чтобы я заехал за тобой по дороге в его офис. — Это о Потрошителе? — спросил Уилл. — Я так не думаю, — он покачал головой, его волосы мило развевались. Уиллу захотелось запустить в них руки. — Что ж, нам лучше поторопиться, — вздохнул он. Чем скорее они покончат с этим, тем скорее он сможет пойти домой, увидеть своих собак и изнасиловать Ганнибала. — Конечно, — Ганнибал бросил на него понимающий взгляд, который заставил его покраснеть.

****

— Эбигейл Хоббс хочет домой, — сказал Джек вместо приветствия, когда Уилл и Ганнибал вошли в его кабинет. — Добрый день, Джек. — Вежливо поздоровался с ним Ганнибал. — Да, да, добрый день, — Джек отмахнулся от любезностей. — Потрошитель не собирается подбрасывать ещё одно тело в течение нескольких дней, и если Эбигейл хочет вернуться домой, я предлагаю забрать её. — Чего хочет Эбигейл и в чем она нуждается - это две разные вещи, — заговорила Алана, о присутствии которой Уилл и не подозревал. — Забирать её из контролируемой среды было бы безрассудством. — Она стояла, прислонившись к дальней стене рядом с окном. — Ты говорила, что она практична, — напомнил ей Джек. — Это может означать, что у неё диссоциативное расстройство, — вмешался Уилл. — Мы действительно собираемся рисковать её психическим здоровьем только для того, чтобы вы могли узнать ответы о мёртвом человеке? Его проигнорировали. — Если отвезти её домой, она может испытывать сильные эмоции, реагировать агрессивно. Или воспроизвести какой-то аспект травмирующего события, даже не осознавая этого, — возразила Алана. — Доктор Лектер? — Джек повернулся к Ганнибалу. — Уилл и доктор Блум правы. Но так же есть сценарий, в котором повторное посещение травмирующего события могло бы помочь Эбигейл исцелиться и фактически предотвратить отрицание. — Ганнибал сделал акцент на имени Уилла. Было приятно знать, что хотя бы один человек в комнате не игнорировал его. — У нас разные мнения, поэтому я выбираю то мнение, которое наилучшим образом отвечает моим целям. — Уилл убил её отца, чтобы спасти ей жизнь. Если она видит в Уилле своего спасителя, а он не оправдывает её ожиданий, она может перенести гнев со своего отца на него, — запротестовала Алана. Подождите, зачем она втянула его в это? — Он с этим разберётся, — Джек грубо вступился за него. — Я хочу знать, прав ли Уилл насчёт нашего подражателя. — Я здесь, — вмешался Уилл. — Если Эбигейл направит свой гнев на меня, я дистанцируюсь от неё ради неё самой, — обратился он к Алане. Затем он повернулся к Джеку. — И если ты не уважаешь мой профиль, тогда почему я вообще здесь? — Правда ли что подражатель звонил в дом Хоббсов перед убийствами? — спросил Ганнибал, как будто он не знал. — Да, — подтвердил Уилл, когда Джек кивнул. — У нас нет возможности узнать, что её ждёт, когда она вернётся домой. — Алана продолжала протестовать. — Я хочу, чтобы все знали, что я считаю это ужасной идеей. — Вот почему я хочу, чтобы вы трое поехали с ней.

****

— Это смешно, — Уилл кипел от злости, вылезая из машины у своего дома. Ганнибал подъехал к нему и быстро оказался рядом. — Почему Джек считает хорошей идеей отправить травмированного подростка обратно в её дом, где её отец убивал людей, я никогда этого не пойму! — Он подозревает, что Эбигейл помогала своему отцу, — прокомментировал Ганнибал, открывая дверь и выпуская собак. — Что, конечно, она и сделала, — усмехнулся Уилл. — Вероятно, это был единственный способ, которым она смогла сохранить себе жизнь. Это была их или её ситуация. — Он опустился на колени и принял поцелуи от своих собак. — О, какая ты хорошая собачка, — проворковал он Зои, а затем повторил это для всех остальных. Он обнял и поцеловал каждого из них, прежде чем позволить им убежать поиграть и справить нужду. — Если ты хочешь поцеловать меня, тебе придётся сначала умыться, — сухо сказал Ганнибал, когда они вошли в дом. Уилл рассмеялся над выражением отвращения на лице своего парня при мысли о поцелуе после того, как он только что позволил всем своим собакам одарить его слюнявыми поцелуями:  — Я так и сделаю, детка, — пообещал он, но прежде чем успел сделать шаг в сторону ванной, чтобы умыться, руки, похожие на стальные обручи, обвились вокруг его талии, и он прижался к твёрдой груди. — Возможно, мне следует овладеть тобой вот так, — прорычал Ганнибал ему на ухо, прежде чем его рот опустился на шею Уилла. Почувствовав на себе горячие губы, Уилл застонал. Он наклонил голову, чтобы дать Ганнибалу больше доступа, и был вознаграждён нежным прикосновением. Боже, он любил рот Ганнибала. Мужчина грубо сосал то место, где его шея соединялась с плечом. — А-а! — Уилл вздрогнул, прислонившись к мужчине, его колени ослабли. — Нгх. — Ганнибал прикусил плоть, которую он сосал. Он почувствовал, как член мужчины прижался к его заднице, когда Ганнибал крепче прижал его к себе. — Т-так хорошо, — застонал он. Уилла внезапно отпустили, и Ганнибал отступил. Он тупо моргнул, сбитый с толку внезапной переменой. — Иди, умойся, дорогой, — приказал Ганнибал, коротко шлёпнув его по заднице. — Ах! — Уилл взвизгнул от шока, прежде чем поспешить в ванную умыться. Он бы отомстил ему за эту затрещину, но сначала ему очень, очень хотелось поцеловать этого мужчину. После приятного долгого праздника поцелуев Уилл и Ганнибал сидели за маленьким столом на кухне Уилла и ели простой ужин, который Ганнибалу удалось приготовить из того немногого, что было в шкафах Уилла. — Итак, что, если мы покажем мужчину со вчерашнего вечера, чтобы его нашли, пока мы будем в Миннесоте? — предложил Уилл. — Это ещё больше исключило бы нас из списка подозреваемых. — Я согласен, — Ганнибал прижался ногой к ноге Уилла. — Мы также должны быть более осторожны с теми, кого мы убиваем. И кинолог, и портной связаны с тобой, а мужчина, которого ты выбрал, проявлял жестокое обращение с животными, на что ты, очевидно, отреагировал бы. — Ах, — Уилл замер. — Не волнуйся, дорогой. — Ганнибал потянулся через стол, чтобы положить свою большую, тёплую руку на руку Уилла. — Я обо всем позабочусь.

****

После поздней ночи, когда Ганнибал и Уилл выставили напоказ и наполовину спрятали тело Ларса Торвальда, чтобы его нашли после их отъезда, они прибыли в Миннесоту. Они подъехали к дому Хоббсов на дорогой арендованной машине. Уилл выбрался из машины первым и поморщился, увидев граффити на доме. На фасаде дома восьмифутовыми буквами было нацарапано слово "КАННИБАЛЫ". — Как безвкусно, — Алана хмуро посмотрела на дом. — Неудачный выбор слов, — Ганнибал мягко пожурил её. Алана побледнела, когда поняла это, и быстро повернулась к Эбигейл, чтобы извиниться, но обнаружила, что подросток смотрит на выцветшее пятно ржавого цвета, на ступеньке крыльца, где умерла её мать, её глаза наполнились слезами, но не переливались через край. — Я вроде как ожидала увидеть контур тела мелом или скотчем. — Они делают это, только если ты всё ещё жив и доставлен в больницу до того, как они закончат с местом преступления, — сказал ей Уилл, но слова, казалось, захлестнули Эбигейл. Он даже не был уверен, что она вообще их слышала. «Прощай, мама», — прошептала она пятну, когда они проходили мимо него в тёмную глубину дома. Алана и Эбигейл входят первыми с Ганнибалом, а Уилл замыкает за ними. Уиллу стало явно не по себе, когда Эбигейл направилась прямо на кухню. Кухня, где он убил её отца. Комната более или менее вычищена, в ней тщательно поработали уборщики. — Если ты куда-нибудь захочешь пойти, тебе просто нужно сказать об этом, и мы пойдём. — Алана быстро ответила ей. На самом деле она вообще ничего не говорила Уиллу с того момента, как он более или менее выгнал её из своего дома после того, как она заявилась без предупреждения. Может быть, она всё ещё чувствовала себя неловко из-за этого? Он не знал и, честно говоря, не мог найти в себе сил сильно беспокоиться. — Идти куда? Обратно в больницу? — усмехнулась Эбигейл. — Пока, — Алана поморщилась, прежде чем сделать шаг назад. Ганнибал посторонился, чтобы позволить Уиллу последовать за Эбигейл на кухню. Она просмотрела все семейные фотографии на холодильнике и, должно быть, заметила, что все они были перевёрнуты. — Они перевернули все фотографии. — Уборщики с места преступления делают это, — ответила Алана и посмотрела на чистый стол и покрытый линолеумом пол. — Они проделали действительно хорошую работу. Это там была вся моя кровь? — она указала на голый участок линолеума. — Да, — Уилл вздохнул. Он ясно видел это в своей голове, как будто это произошло всего лишь накануне, а не несколько недель назад. — Ты всё время этим занимаешься? Ходишь по разным местам и думаешь об убийцах? — Слишком часто, — скрестил он руки на груди. У него было чувство, что ему не понравится, к чему это приведёт. — Значит, ты притворился моим отцом? — И такими людьми, как твой папа. — Каково это было? Быть им? — Мне казалось, что я разговариваю с его тенью, покрытой пылью. — Ты думаешь, что знал его? — Я пытался узнать его, — признался он. — Нападения на тебя и твою мать были другими. Они произошли от отчаяния. Твой отец знал, что у него нет времени. Кто-то сказал ему, что мы придём. — Чёртов Ганнибал сказал ему. — Мужчина по телефону? — спросила она, и Уилл почувствовал, как его кровь заледенела. — Это был заблокированный звонок. Ты узнала его голос? — Пожалуйста, скажи "нет", в отчаянии подумал он и внимательно посмотрел на неё. — Я никогда раньше его не слышала, — и только потому, что Уилл так пристально наблюдал за ней, он заметил маленький, почти незаметный взгляд, брошенный на Ганнибала. Чёрт. — Был ли кто-нибудь новый в жизни твоего отца. — Спросила Алана. — Кто-то, кого ты встретила, или о ком он говорил. Эбигейл качает головой: — Нет. Уилл, Алана и Эбигейл отмыли буквы граффити на доме с помощью мыла и щётки. Ганнибал отвечал за то, чтобы приносить им свежие вёдра с мыльной водой. Уилла позабавило, что мужчине удалось освободиться от тяжёлой работы по очистке граффити. — Ты можешь заразиться чьим-нибудь сумасшествием? — спросила Эбигейл, усердно оттирая букву "А". — Folie à deux, — французский акцент Аланы был ужасен. — Что? — она бросила на своего психиатра растерянный взгляд. — Французский психиатрический термин. "Безумие на двоих". Нож прошёл сквозь плоть на горле Ларса Торвальда, как горячий нож сквозь масло. Горячая, влажная, красная кровь хлынула из раны, попав на лицо Уилла, когда он закончил перерезать горло. Рана выглядела как пародия на улыбку. Он сильнее откинул голову назад, когда тело забилось в предсмертных конвульсиях, несмотря на то, что мужчина был накачан наркотиками и находился без сознания. Он снова поднёс нож к ране и резал глубже, через мышцы и трахею, пока его нож не задел кость. Затем он отпустил голову, встал и отошёл от тела, наблюдая, как из пореза льётся кровь. — Это похоже на какой-то сумасшедший водный объект, — прокомментировал он, когда Ганнибал подошёл к нему. — Великолепно. — Горячее дыхание защекотало его ухо, когда Ганнибал стоял у него за спиной. — Человек не может быть безумным, если вера, о которой идёт речь, принимается как обычная другими людьми в культуре или субкультуре этого человека. Или в семье. — Голос Ганнибала вернул Уилла к настоящему, и он отогнал воспоминания, опасаясь получить неподобающий стояк. — Мой отец не казался помешанным. Он был перфекционистом. Освежевав оленя, он выщипывал выпавшие волоски. Большинство людей пользуются паяльной лампой. Папа удалял все волоски вручную. Он хотел убедиться, что заполучил каждый из них. — Твой отец почти не оставил улик. — Уилл ловил рыбу, зная, что Джек надерёт ему задницу, если они не принесут никакой новой информации. — Ты поэтому позволил мне вернуться домой? Чтобы найти улики? — Это было одно из многих соображений, — деликатно сказал Ганнибал. — Мы собираемся повторить преступление? — Она повернулась к Уиллу и Алане. — Ты будешь моим папой, а ты будешь моей мамой. — Затем она указала на Ганнибала. — И ты можешь быть мужчиной по телефону. Уилл понял, что она знала. И что, несмотря на то, что он испытывал к ней отеческие чувства, она представляет угрозу. Угрозу ему, Ганнибалу и их счастью. Это неприемлемо. По тому, как напряглось тело Ганнибала, он понял, что тот думает о том же. Все угрозы должны были быть устранены.