Любовь зла, полюбишь и...

      25 лет назад я родился в незнакомом мире, и первое, что мне захотелось сделать — это закричать. Я — Ким Рок Су, 36-летний житель Кореи, уже 25 лет живу в королевстве Роан — мире из книги, прочитанной мной перед днем моего рождения.       Как ни странно во второй раз меня назвали почти также — Роксу Хенитьюз. Меня заново учили говорить, ходить, есть, думать. Женщина, растившая меня была хорошей, умной и образованной, часто улыбалась, живя в изобилии с мужем-графом. Это семья была словно из рекламы — счастливой и беззаботной, с широкими улыбками, любящей.       Потом вторая беременность, милый младший брат, родившийся будто мужской копией матери, несколько лет счастья и… Смерть Джур. Она отразилась на всём. Дерут, мой новый отец, часто пил, иногда попросту забывая про работу и нас с Кейлом, а когда вспоминал, пошатываясь, шел в комнату к любому.       И счастье было, если шел он ко мне.       По сути, воспитанием и обучением Кейла занимался я. Отец будто забыл про нас даже после того, как отошел от смерти мамы. Еë смерть должна была нас сплотить ещё больше, но лишь разбила на две части. Откупаясь деньгами, он мог не видеть нас неделями, а когда видел практически игнорировал, и это вошло у нас всех в привычку.       А после пришла и Виолан, та женщина, что была в книге, как мачеха графского ублюдка, изысканная женщина, с маленьким Басеном. И только им Дерут улыбался.       Басен держался хорошо, с гордой осанкой, знающий свое место, но глаза его бегали под моим безразличным взглядом. Кейл же, сильнее сжимал мою одежду, смотря на мальчика помладше.       — Роксу… Папа нас не любит? — спрашивал маленький Кейл, он ненавидел новых людей, пришедших к ним в дом, и не собирался этого скрывать.       — Любит, мы ведь его дети. — ответил Роксу, нависнув над Кейлом и проверяя его письмо. — Вот тут у тебя ошибка. Закончишь эту страницу и пойдем съедим тортик.       — Бикрокса?       — Да. Сегодня, я слышал, он приготовил шоколадный.       После по всему графству загремела новость — новая жена графа беременна.       — Мои поздравления, графиня. — Басен все ещё избегал моего взгляда, стоя рядом с гордо возвышавшейся Виолан.       — Благодарю, господин Роксу. Не хотите выпить вместе чаю?       — С удовольствием.       Кейл, смотря на мою реакцию, тоже кивнул, но ему это явно не нравилось.       А потом я уехал учиться в академию, оставляя семилетнего брата с иногда жутким, но на самом деле добрым Роном и Бикроксом, готовившим прекрасные блюда. Я оставил его вместе с ещё беременной Виолан, Басеном и отцом.       — Тебе обязательно уезжать? Ты ведь вернешься? Не бросишь меня? Я тогда слабо потрепал его по голове и улыбнулся. В его красно-карих глазах читался страх, это само собой разумеющееся по простой причине — я единственный родной ему человек.       — Я буду общаться с тобой по видеосвязи каждый день и обязательно приеду на каникулах обратно. Хорошо учись и слушай Рона.       И на каникулах, возвращаясь домой, я привез с собой главного героя этого мира — Чхве Хана. Ещё маленького, но уже имевшего свой путь «героя». С ужасным прошлым, тяжелым поступлением в академию, но с огромной верой в людей.       Мы просто-напросто перечеркнули эту историю, начав общение с главным героем. Чхве Хан — это тот человек, что всегда платит добром за добро, а ещё тот, кто ужасно врал и скрывал что-то, пожалуй, это его единственный недостаток.       Они влюбились друг в друга будучи подростками, заметить это было так же просто, как и съесть еду Бикрокса. Наблюдать за людьми, которые по новелле не должны были даже познакомиться так рано, интересно. Их взаимно-влюбленная атмосфера была понятна всем, кроме них самих.       — Зеленая молодежь. — разливая чай по чашкам, улыбнулся Рон, и я в подтверждение кивнул.       — Верно.       И в отличие от Кейла, который, несмотря на свои влюбленные чувства, сохранял лицо в любой ситуации, Хан часто их показывал.       Мечник не скрывал своей ревности и злости, хоть и только в моем присутствии, и всегда они были направлены на кронпринца, так явно собирашегося заручиться поддержкой графства с помощью брака.       — Он и сегодня пришел.       Хан стукнул мечом о ножны, он часто так делал, когда был на нервах, и громко выдохнул, продолжая стоять возле дверей.       — Роксу-ним, каким должен быть ваш зять? — спустя несколько минут спросил Хан, сильнее сжимая рукоять меча.       — Это точно не будет Его Высочество. Кейл войдет в брак только с человеком, которого он любит и любящего его в ответ.       — А почему…       — Потому что Его Высочеству никогда не полюбить и не влюбить в себя Кейла. Именно поэтому они никогда не будут вместе. — я вздохнул, поднимая глаза с бумаг на голубое небо. — Когда-нибудь такой человек появится.       И сегодня, в день совершеннолетия Кейла, они наконец поймут чувства друг друга, и театр двойного лицемерия будет окончен.

***

      Несмотря на уже темное время суток, летнее время все же играло роль. Потоки теплого ветра развевали волосы, путая их и открывая лица.       — Продолжим обсуждение того, на чем мы остановились ранее? — Роксу слабо улыбается, присаживаясь за столик и оставляя там бокал.       — Вы чудесны своей прямотой, господин Роксу, но я предпочитаю обсуждать такое на трезвую голову. — Альберу садится рядом, незаметно вдыхает вишню и просто плавится изнутри от такого правильного вкуса, оседающего на языке. На балконы подавители не действуют и, если бы Альберу знал, то вывел бы его раньше.       — А я на трезвую голову могу просто продолжить мыслить рационально и не действовать столь сумбурно. — Роксу делает глоток вина, слизывая остатки с розовых губ, кажущихся ещё ярче от темного напитка.       Кроссман усмехается. Все, как говорили слухи, он действительно прямолинеен. Тогда играем по его правилам.       — Я предлагаю вам фиктивный брак, от которого мы оба получим то, чего желаем. — Альберу смотрит в глаза, сглатывая от губ, что все равно попадают в поле зрения. Кажется, он идеален, прекрасен, мил и элегантен. Альберу влюбляется с каждого действия, слова, полуулыбки и блеска азарта в глазах. Но не признаётся самому себе в том, насколько ему нравятся их посиделки наедине.       — И что же, по вашему мнению, я желаю получить? — он складывает перчатки на стол, вытирая уголки губ большим пальцем. Альберу уверен, это не по этикету, но настолько открыто и соблазняюще, что Кроссман уплывает из мира на несколько секунд, а потом, прочистив горло, отвечает на вопрос.       — Это я должен услышать от вас и постараться выполнить.       — Я… Хочу ничего не делать. Быть бездельником. Выполните, Ваше Высочество?       Эта просьба показалась странной.       Люди, которые стремятся попасть во дворец — это те, кто желают власти, а кто, даже не желая, ее получает, портится со временем. Альберу видел множество таких людей, но… Казалось, Роксу не может испортить ничего. Ни ужасный макияж или наряд, да он даже в мешке из-под картошки выглядел бы хорошо.       Он думает несколько секунд, прежде чем ответить.       — Я точно могу оградить вас от государственных дел и вы, Господин Роксу, всегда можете просто не появляться на мелких мероприятиях.       — Меня это устроит. А чего же желает Ваше Высочество? — его пожирающе заинтересованный взгляд плавит кронпринца изнутри.       «Тебя» — чуть не слетело с губ, но Альберу вновь затормозил и, ощущая рядом свежую вишню, заговорил.       — Поддержки графа, обычно сохраняющего нейтралитет.       — Пришлите мне контракт о свадьбе на следующий год. — заканчивает Роксу, поднимаясь со стула, но что-то тянет вниз, просит, нет, молит остаться ещё ненадолго, всей кожей ощущая сладкие нотки молочного шоколада.       — Год? Почему так долго?       — Нужно создать историю. — он скрывается за массивной дверью, оставляя за собой много вопросов и шлейф вишни, резко прекращающейся, как только Альберу входит в зал.

***

      — С добрым утром! — чуть ли не с ноги открывает дверь Роксу, заставая переодевающегося Кейла, красного Чхве Хана, чем-то смущенного, и их помятую кровать. — Я не буду помогать вам с организацией свадьбы. Это я так, к слову.       Он расставил на столик чашки и яичницу с колбасами на две персоны, довольно улыбнувшись, и тут же развернулся, выходя, но задержался в дверях.       — Приятного аппетита.       Они переглядываются, прежде чем еще более покрасневший Хан утыкается в руки, пытаясь спрятаться от мира сего, а Кейл, поджимая губы в улыбке, продолжает завязывать манжеты на рукавах.       Внутри него все кричит, бурлит и плавится. Он еле стоит на ногах, а поясница ноет, но Кейл повторил бы это еще раз. Много раз.       — Помочь?       — Застегни пуговицу. — Хенитьюз протягивает руку, чувствуя, как пальцы быстро продевают пуговицу в петлю.       Щеки пекутся то ли от горячего солнца, то ли от Чхве Хана, такого сосредоточенного, закусившего нижнюю губу и бережно держащего аристократически-бледную руку.       — Эй, ты слышал, что сказал Роксу?       — Мгм. — кивнул Хан, просияв от вида застегнутых пуговиц.       — И что ты думаешь? Кейл задержал дыхание, отчетливо помня их вчерашний разговор. Хочется, чтобы произошедшее вчера было чистейшей правдой и сейчас Чхве Хан повторил то, сказанное вчера с таким чувством и любовью.       — Ты… — Чхве Хан поджал губы, перебирая в голове варианты ответа. — Будешь есть?       Вопрос ударил по всему телу ужасной болью. Какая еда? Ему нужно другое!       — Буду. — буркнул Кейл, садясь и кивая напротив себя. Не этого он ожидал услышать.

***

      Альберу упал на кровать, вздыхая в подушку. Ни единого письма от графства Хенитьюз.       А он ждет, несколько часов с самого пробуждения уже ждет. Он так дня назначения кронпринца не ждал, как это письмо.       Он повернулся на спину и зажмурился от упавшего ему прямо в лицо письма.       На письме красовалась эмблема графства Хенитьюз, и Альберу неосознанно улыбнулся, забывая обо всем и распечатывая бумагу, с трепетом пробегаясь по предложениям.       Приветствую Вас, Ваше Высочество, Спешу сообщить, что наше свидание назначено мною на следующей неделе в субботу. Время и место на ваше усмотрение. Если вас не устраивает дата, то оповестите меня об этом. Оставьте ответное письмо на вашем столе. Раньше встретиться не смогу, ведь уезжаю по делам графства. С любовью, ваш Роксу.       На последней фразе Альберу чуть не запищал, он понимал, что это всего лишь вежливость и простое прощание, но только мысль о том, что Роксу может быть его, заставляла сердце Альберу несдержанно биться в груди.       Он подскочил с кровати, захватывая себе перо, и незамедлительно написал ответ, что-то щебеча себе под нос и перечитывая его раз за разом.       Только когда он его запечатал и положил на стол, оно моментально исчезло, и только сейчас Альберу подумал, что его комната слишком слабо охраняема, раз графство Хенитьюз смогло провести такое. Он нигде не слышал о подобной технологии или магии. Она напоминала магию телепортации, но разве возможно, чтобы предметы переносили сами себя?       В любом случае, сейчас ему просто хочется поскорее получить ответ, а Раону вернуться домой, потому что он доставил и получил обратное письмо для слабого человека. Может, комната кронпринца и защищена, но еë защита для могучего Раона не годится и на мизинчик его задней лапы.       Роксу с ухмылкой распечатывает письмо и, читая его, поглаживает Раона на собственных коленях.       Добрый день, Молодой господин, Я был бесконечно рад получить ваше письмо, но расстроен тем, что наша встреча будет столь далекой. Я согласен на встречу в субботу, будьте готовы к полудню. Со всей моей любовью, ваш принц.       — Принц улыбался точно также, как ты сейчас, человек. — комментирует Раон, и Роксу только понимает, что улыбается во все зубы, трепетно сжимая бумагу белыми пальцами.       — Ты видел? — вздыхая, спрашивает Хенитьюз. Раон столь милый и преданный ребенок, что его сердце тает под взором голубых глаз.       — Видел. Но знаешь, до того, как я кинул ему на кровать письмо, он выглядел расстроенным. Это так странно. Его настроение поменялось за секунду.       — У людей так бывает. Часто.       — Но у тебя нет. Хотя… Я вообще редко вижу твои эмоции. Ты странный слабый человек. — честно выдает дракон, подлетая вплотную к лицу и смотря в глаза Роксу так пристально, словно хотел в них что-то увидеть.       — Возможно. Но я тоже испытываю чувства, только не выражаю их. — Роксу откладывает письмо, отпивая чай с лимоном.       От письма исходил аромат шоколада, омега сам не понимал, как глубоко втягивает воздух, желая уловить тонкий аромат сладости. Это внутреннее желание, на уровне инстинктов, он этого хотел, но игнорировал, разумом понимая, что все фиктивно, а все дела сердечные только помешают. Глухой стук прервал все раздумия и будто растворил Раона, но его груз до сих пор ощущался.       — Войдите.       — Госпожа Виолан хочет устроить семейное чаепитие, что мне ей передать?       — Я иду. — Роксу встал, потягиваясь и хрустя позвоночником.       — Это в саду…       — В беседке. Я знаю, Рон. Спасибо. — кивает Роксу и уходит, направляясь в сад.       — Тогда я позову господина Кейла.       — Человек, а что значит семейное чаепитие? — раздаётся в голове Роксу звонким голосом Раона.       — Это чаепитие, которое устраивает Виолан, где мы впятером сидим в приятной обстановке, пьем чай и едим печенье, обсуждая все на свете.       — Ух-ты! Человек, а давай устроем большое семейное чаепитие с умной Розалин, сильным Чхве Ханом, Локом, его братьями и сёстрами, Он, Хонгом, слабым Кейлом, а ещё позовем Витиру и Пасетона. — Роксу как будто видит сияющие блеском глаза Раона, перечисляющего всех сильных ублюдков, и усмехается. — Они ведь тоже наша семья!       — Обязательно. Мы выпьем чаю, когда закончим со всеми моими делами.       — А у тебя много дел?       — Осталось нет, но дела на то и дела, что никогда не заканчиваются.       — Жаль. А я ведь могу сейчас пойти на твое семейное чаепитие?       — Конечно. Ты ведь уже идешь.       — И мы семья? — с надеждой робко спросил Раон, касаясь своей мягкой пухлой лапой плеча Роксу.       — И мы семья.

***

      Солнце освещало зеленую траву и яркие цветы, орнаментно рассаженные по огромной клумбе, что не заканчивалась и огибала замок, возвращаясь к беседке с другой стороны, отражало свет от полупрозрачных листьев большого дерева возле беседки и грело всю живность в графстве.       Полупрозрачная крыша пропускала света ровно столько, чтобы здесь было прохладно, а холодный чай — то что нужно им всем прямо сейчас.       — Я сожалею, что увидеться с Роксу, я смогла только сейчас и мельком вчера на дне совершеннолетия Кейла.       — Ничего страшного, матушка, ты ведь была занята, и я тоже. А сейчас у нас есть время до моего отъезда испить чаю.       — Как? Ты уже уезжаешь? — раскрывает глаза Лили, которая столько тренировалась с мечом и завтра хотела показать свои умения брату.       — Когда? — сжал ручку чашки Басен, поджимая губы. За это время, что брат дома, они и вправду провели вместе слишком мало времени.       Но больше всех был шокирован Кейл.       — На сколько? Ты ведь только приехал! — он кинул взгляд на стоящего поодаль Чхве Хана, который грустно кивнул, и нахмурился. Уезжает! Как так можно!       — Уезжаю завтра утром, а прибуду в пятницу 20 числа этого месяца.       — Извини нас за то, что так много работаешь. Тебе уже пора заводить личную жизнь, а ты постоянно в разъездах. — вздыхает Виолан, ей не нравится, что такой ребенок живет такую жизнь.       — Матушка, ну что вы. Это моя последняя командировка в столь дальние края, а до замужества я буду решать дела только графства. — он осмотрел всех здесь присутствующих и с улыбкой спросил: — А пока меня не было, что интересного у вас происходило?       — Я научилась сражаться на двуручном мече! Меня похвалил мой тренер! — просияла Лили, уплетая белый зефир на пару с Раоном.       — Эта девочка стала сильнее. — сказал Раон в голове Роксу. — И выше.       — Я заметил, что ты подросла.       — Правда? Так видно? Я выросла на целых пять сантиметров с прошлого года! — она вытянула ладошку с пятью детскими пальчиками, хихикая.       — В самом деле. — кивнула Виолан, поглаживая девочку по голове. — Ты уже такая большая, милая.       — А у тебя Басен?       — Я закончил месячный отчет о бюджете графства и… Что-то не так? — он не договорил, увидев, как Роксу вытянулся в лице.       — Ты делал это один?       — Да. — неуверенно кивнул, краем глаза замечая, как его мама хмурится.       — Ты не должен был этого делать в одиночку. Это работа множества людей, которые подсчитывают растраты и заработки.       — Мне это тоже не нравилось, но дело в том, что главный бухгалтер скончался в прошлом месяце, а мы так и не нашли на его место кого-то другого. — она вздохнула, понимая, что для детского организма это сильная нагрузка. — Так что Дерут позволил Басену занять его место на время.       — Братик сильно уставал! — буркнула Лили, хмуря свои детские бровки.       — Ты молодец, Басен, — Кейл тоже подал голос, откидываясь на спинку стула и складывая руки на груди. — Но в следующий раз не занимайся чем-то масштабным в одиночку. Этот отчет ты должен был сделать за день, когда тебе принесли бы другие люди отчеты за расходы и доходы, а тебе только посчитать и все составить.       — Это удивительно, что ты справился один.       — Да! И очень-очень круто! — Лили не совсем понимала, что и как, но если еë брат сделал что-то крупное, то он совершенно точно молодец.       — Верно, Лили. Но почему ему не принесли отчеты его помощники? — скончался только главный бухгалтер, остальные же в состоянии были все выполнить.       — Я сам пришел к этому решению. Они выполняли всю свою работу за исключением месячного отчета. Это был такой эксперимент, в котором я решил проверить, смогу ли я сделать отчет самостоятельно, не полагаясь на других людей.       — И как? — гордо улыбнулась Виолан, отставляя полупустую чашку.       — Я справился, хоть и было трудно.       Роксу перевел взгляд с Виолан на Басена и опять на графиню и улыбнулся.       — А ещё я полностью выучил все законы королевства Роан.       — Хорошо. Ты хорошо потрудился.       Они проболтали до того момента, пока на столе не осталось практически ничего, а солнце опустилось на горизонт.

***

      Кейл думает, что он и сам торопится со свадьбой, утягивая Хана в поцелуй и обвивая его шею.       Стрелка часов уже давно перешла за полночь, но сна не было ни в одном глазу. Кейл попросту утопал в томных взглядах, теплых касаниях, окутывающих феромонов, в любви.       Он думает о вчерашних фрагментах, думает о тех словах, что на полном серьёзе сказал вчера Чхве Хан о свадьбе. Может он и правда торопит события, но он влюблен в этого альфу несколько лет, а вчера у них было все. Это не он торопит события, а события текут слишком медленно.       — Мне пора. — отрываясь от мягких и теплых губ, говорит Чхве Хан и мягко сжимает ладони Кейла. — Я… Люблю тебя, Кейл.       Кейл поджимает губы, сдерживая разрастающуюся улыбку и легко чмокает Чхве Хана в щеку, приподнимаясь на носках.       — Я тоже тебя люблю. — это последнее, что звучит с губ Хенитьюза, прежде чем дверь с тихим хлопком закрывается.       В комнате по ней сползает Кейл, а снаружи на нее опирается Чхве Хан, размеренно глубоко дыша и стараясь привести эмоции к порядку. Его щеки пылают от невесомого поцелуя, который, кажется, до сих пор фантомно ощущается на щеке, а сердце колотится, перекачивая всю кровь к щекам и ушам.       — Я облажался. — тихо-тихо бурчит себе под нос Чхве Хан и, в последний раз взглянув на дверь, уходит спать.       Но они оба не могли уснуть слишком долго.

***

      Кейл целует его на прощанье, пока никто не видит несколько раз, хмурится, говоря, чтобы альфа даже не посмел ему изменить, и светится от теплой щенячьей улыбки и клятвы Хана любить и целовать только Кейла.       Роксу складывает все письма от Альберу, полученные вчера и сегодня с вечера до глубокой ночи, в свою шкатулку, почему-то улыбаясь, и спускается вниз, где его уже провожают все члены семьи.       — Отец, вы вернулись. — оглядывая мужчину, улыбается Роксу. После банкета в честь совершеннолетия Кейла Дерут уехал по делам и похоже вернулся только вчера ночью.       — Удачной дороги.       — Пока, братец. — крепко его обнимает Лили, держа в руках деревянный меч. — Когда ты вернешься, я обязательно покажу тебе свои умения!       — Возвращайся поскорее, — пожимает руку Басен, хотя тоже хочет обнять брата посильнее, но боится показаться ребенком в глазах Дерута.       — Не болейте и не перетруждайтесь.       — Хорошо. — болванчиком кивают Басен с Лили, а Виолан посмеивается, элегантно прикрывая рот ладошкой.       — Береги себя, Роксу. — она улыбается, протягивая тонкую руку, облаченную в шелковую перчатку по локоть.       — И вы, матушка.       Последним его крепко-крепко прижимает к себе Кейл, не желая расставаться с братом.       — Следи, чтобы никто даже не смотрел на него. — шепчет Кейл на ухо брату и отстраняется.       — А смысл, если его взгляд прикован к тебе?       Они уезжают из графства, где будто ничего не меняется. Люди в своей рутине, в своей жизни смеялись, громко разговаривали, может быть плакали. Их жизни столь разные, но такие схожие. Роксу наблюдает за многими и хочет сделать так, чтобы они всегда жили в мире и спокойствии.