Профайлер.

Натаниэль Веснински － ведущий психиатр, выдающийся ум, и скрытая за множеством искусно сделанных масок － кровожадность. Его крест, его проклятие, и его единственная радость, единственная возможность выкинуть так отвратительно въевшуюся внутри тела злость. Он мог бы жить подальше от всех кошмаров, которые ему преподнесла судьба, но его как магнитом тянуло в город его отца, в город в котором он родился, рос, в котором впервые пустил другому человеку кровь, и город в котором он знал все, и всех, начиная от крыс, которые являлись обыкновенными шестёрками и заканчивая важными персонами, таких как судьи и прокуроры, мафиозные лорды и бизнесмены. Он множество лет был в бегах, пытаясь забыть свою истинную природу, отбросив наконец ту врождённую жестокость и желание чужой крови, одевая на себя множество новых личностей, меняя паспорта и путешествуя из страны в страну － если «побег от отца» можно было назвать путешествием. Он в очередной раз перебирал одни и те же карточки, пересматривая лечение его пациентов, но не концентрировался на красиво выведенных буквах, пребывая в своих воспоминаниях, путешествуя из комнаты в комнату, вспоминая как именно он стал тем, кем является сейчас. Все началось давно, задолго до того, как он стал психиатром, ещё в те далёкие времена, когда ему доводилось жить с родным отцом в их семейном особняке. Дом и правда был огромен, почитая любовь отца к большим домам, с помпезными обделками и дорогущими картинами, которые так и кричали о финансовых возможностях хозяина. Однажды, когда Натаниэль тихо, практически бесшумно вышел из своей комнаты после назначенного отбоя он услышал, как два телохранителя говорили между собой. －Ты думаешь, Мясник легально получил этот дом? Брось, Дик, он придавил одного из важных шишок, забрав у него территорию, а потом благодаря своему месту в якудзе смог отбабахать себе такую домину. На легальном поле таких денег не заработаешь.－грузно проговорил один из телохранителей другому, и Натаниэль впитывал каждое сказанное слово, но дослушивать разговор не стал, хоть и был согласен с говорившим, он вряд ли бы получил хоть что-то, если бы пытался жить как обычный человек. Со стороны подвала начали раздаваться громкие шаги, и Натаниэль, не желая проверять настроение отца быстро прошмыгнул обратно на второй этаж, прячась в своей комнате, надеясь, что до самого утра о нем забудут. Он не мог сказать, любил ли его отец, да и о матери он мог сказать то же самое. Она молча смотрела, как Натан учил маленького сына, не жалея, нанося удары ножом, но именно благодаря этим урокам, он хорошо умел использовать ножи. Безусловно, он не был мастером, таким каким был отец, которые множество лет учился использовать ножи, но все же это дало свои плоды, и будучи десятилетним ребёнком, Натаниэль прекрасно мог постоять за себя, использовав оружие себе во благо. Он помнил, как отец впервые пришёл к нему в школу. Он не учился в обычной школе, его отец был слишком важной шишкой, чтобы отдать пусть и не любимого, но все же сына в обычную. Сейчас, когда Натаниэль думает об этом он понимает, у его отца просто не было выбора, иначе его бы засмеяли. Он помнил тот день, как сейчас, помнил, как сильно он трясся тогда под кабинетом директора, когда управление школы решило вызвать именно его отца, а не мать. Он учился в элитной школе, но и это не мешало некоторым другим издеваться над ним. Маленькая Оливия, которая в детстве была особенно миниатюрной, никак не могла помочь ему, да и он вряд ли позволил бы ей вмешиваться, прекрасно зная гонор её матери, которая не разбираясь кинулась бы на дочь с кулаками. Он и сам не понял, как именно тогда все произошло, вот мальчик, который задирал его, он даже не помнит его имени сейчас, в очередной раз толкает его, высмеивая его и Натана, кажется он был сыном судьи, и Натаниэль, который все время помнил настояния Мэри, что ему нельзя влезать в драки, не смог сдержать свой горячий нрав, тогда ещё, он понятия не имел, как именно с ним справляться. Он толкнул мальчика в ответ, но тот был сильнее, но рыжеволосого это никак не остановило. Он носил с собой один небольшой нож, который стянул у отца из подвала, спрятав глубоко в рюкзаке, но мог без проблем достать его. Он сделал всего один небольшой удар, но все вокруг пропитались паникой и страхом, наблюдая как из чужого тела вытекает кровь. Натаниэль не мог понять тогда － почему все так на это реагируют. Отец всегда учил, что мясо должно быть зарезано, иначе оно принесёт проблемы, и он всего лишь послушал своего отца. Школу накрыла суматоха, учителя вызвали скорую, перепуганные дети смотрели на него как на монстра, но это ни грамма не пугало его, он видел настоящего монстра, да что там говорить, он с ним живёт. В тот день отец впервые посмотрел на него без привычного ему презрения. Натаниэль сидел под кабинетом, смотря на медленно тикающие часы, как будто попав в адский круг, в котором он ждёт, пока выйдет отец, пока они попадут домой, и тогда он встретиться с самим Сатаной, истинным правителем Ада, который почему-то сидел в Балтиморе, а не у себя в Преисподней. Когда мерные шаги раздались в комнате, Натаниэль не смог позволить себе посмотреть на отца, потупив взгляд в пол. Он чувствовал, как тело бесконтрольно тряслось, но не мог позволить себе поднять голову, лишь пытаясь хоть чуть-чуть спрятать свою дрожь. －Ты пырнул его.－хриплым голосом проговорил Натан, становясь над Натаниэлем. －Да отец. －Смотри мне в глаза, когда со мной разговариваешь.－в голосе отца проскользнула знакомая нота злости, и Натаниэль не мог позволить себе ослушаться, быстро вскидывая голову. Его отец выглядел также как и всегда, за исключением презрения во взгляде, Натан смотрел на него с снисхождением. －Почему ты пырнул его? －Ты говорил, что мясо должно быть зарезано.－практически пропищал рыжеволосый, ожидая удара от отца, которого не последовало. Натан улыбнулся краешком губ, и жестом повелел Натаниэлю отправляться за ним, в тот день отец был им доволен, но сидящая дома мать была в ярости, опасаясь, что сын станет копией своего отца. В тот день начался отсчёт до побега, который он сам неумышленно спровоцировал.  

***

Его вывел из мыслей стук каблуков, которые носились из одной стороны его кабинета в другую, хватая то одну книгу из его стеллажей, то другую, с громким стуком возвращая их обратно. －ФБР продолжает копать.－проговорила Лайла у него за спиной. －Я знаю, даже не сомневался, что Ваймак начнёт что-то искать.－спокойно выдохнул Натаниэль, поднимаясь из своего кресла и поворачиваясь к девушке, что внимательно смотрела на него. －Что ты собираешься делать? －Буду искать того, кто сможет меня вытянуть.－с лёгкой улыбкой проговорил Натаниэль. Он не лукавил, он и правда прекрасно понимал, в какой ситуации он оказался. Убивать не было проблемой, особенно когда он так сильно жаждал этого, надеясь хоть слегка скинуть ту бурю, что творилась внутри него. Он вернулся в Балтимор, в проклятый Балтимор, после стычки с его отцом, он даже не попытался убежать подальше, оставаясь все там же, единственное, что ему пришлось, это пытаться выжить с тем, что у него осталось. После того, как отец застрелил его мать он умудрялся прятаться от отца на протяжении нескольких лет, но все рано или поздно заканчивается. Его отец все же смог его достать. В тот день он готов был боготворить ФБР, которые решили провести негласный рейд, чтобы проверить соблюдает ли его отец условия УДО. Не соблюдает －это рыжеволосый уяснил на себе. Но он так и не сбежал, когда его отца пристрелили на месте, не желая больше возиться с таким как он, не сбежал, когда ФБР предлагало ему взять новую личность, и не сбежал когда все вокруг знали кто он такой, продолжая жить в Балтиморе. Суд над имуществом отца не дал ему много, из всего того, что за годы Мясник сумел получить, но тем не менее то, что рыжеволосый отсудил хватит на две, а то и на три жизни. Он поступил в университет. Когда он был в бегах, он не надеялся дожить до двадцати, не говоря уже о том, чтобы поступить куда-то и просто жить, не оборачиваясь, и не ожидая людей Мясника. Он послушно держался несколько первых лет, пытаясь играть роль хорошего мальчика, Лайла рядом играла ту же роль, хоть и не так искусно. И все было бы дальше так, прежде чем один вечер решил все за них двоих. Он прекрасно понимал, что рано или поздно люди его отца захотят отомстить ему, пусть он и не был при делах, но все же оказался козлом отпущения. В тёмном переулке, в котором он оказался совершенно случайно － его ждали. И черт бы побрал его альтруизм, когда он кинулся спасать какую-то девушку, которую насиловали в том переулке. Там его ждал Димаччио. Огромный, и жестокий, он помнил его с самого своего рождения, тот всегда был за спиной у Мясника. Телохранитель, правая рука, и верный пес в одном лице, желающий вкусить крови убийцы его хозяина. В тот день Натаниэль и сам не ожидал, что сможет сделать все то, что совершил, как будто его спрятанная в далекий сундук принадлежность к семье Веснински все же сломала замки и выпустила всю кровожадность наружу. В тот день он не чувствовал страха, как было в подвале его отца, он не ждал, пока Димаччио совершит свой первый ход, он сделал его сам. Маленький нож, который он носил с собой ещё с десяти лет, как всегда оказался под рукой, и как никогда пригодился. Тогда он чувствовал себя едва ли не богом, умудрившись убить одного из сильнейших людей отца. Если его спросят об этом сейчас, он не сможет ответить, как именно он умудрился все это провернуть, хоть козырь в рукаве у него был всегда. Не смотря на его небольшое телосложение, он прекрасно помнил уроки отца. Главное иметь смекалку, он тренировался три раза в неделю, не позволяя себе пропускать, пряча своё тело под огромными кофтами, которые делали его ещё меньше, чем он был на самом деле, обманывая противника. －Ты похож на своего отца.－прорычал Димаччио растягивая губы в улыбке, когда нож прошёл в его тело, разрывая ткани кожи, и врезаясь в селезёнку. －Ты даже не представляешь насколько.－тихо прошептал ему Натаниэль, прежде чем рывком вытянуть нож из чужого тела и начать наносить бесконтрольные удары в чужое тело, наблюдая как один из его кошмаров умирает от его руки. Тогда он не смог ничего лучше придумать, чем позвонить Лайле. Та, хоть и играла свою роль, была вылитой копией своей матери, и главным талантом Лолы всегда было прекрасное умение убирать место преступление, которое оставлял его отец. В ту ночь он убедился, что у Малькольм это семейное, хоть и не произнёс этого вслух. Та ночь скрепила их казалось больше, чем все ужасы дома Веснински. Натан всегда говорил, что когда придёт время, Оливия станет его помощницей, и в ту ночь Натаниэль не смог сдержать смех, наблюдая как Лайла убирала труп, заметая все возможные улики. Его отец как в воду глядел. Сейчас Натаниэль внимательно смотрел на Лайлу, которая пыталась сохранять ледяное лицо, но он как никто другой прекрасно видел в чужих зелёных глазах беспокойство. Она права, как и всегда права, ему необходимо сделать несколько ходов, прикрывая себя и её от цепкого взгляда ФБР. －Найди мне досье на всех агентов ФБР в Балтиморе.－приказным тоном проговорил Натаниэль, ожидая пока Лайла кивнёт, и скроется из его кабинета, отправляясь выполнять поручение.  

***

Дрова приятно потрескивали в камине, создавая своего рода музыку для медитации, в то время как Натаниэль внимательно осматривал все досье, которые Лайла ему принесла. Его диван был один из любимых мест в его доме, на котором он проводил большую часть времени, изучая различные фолианты. В его гостиной по большей части стояли книги с психологии и истории искусства, но в потайном отсеке были припрятаны несколько книг по хирургии и ядах, книги, которые он смог забрать из особняка отца, пока его ещё не опечатали. Лайла проделала колоссальную работу, собирая досье на каждого агента, который числился в ФБР при Балтиморском офисе. Некоторых из них он знал и раньше, пусть никогда не хотел об этом вспоминать. Он отучился в академии ФБР, тогда ещё надеясь, что сможет там работать. Расследовать дела было интересно, хоть огромное количество трупов сыграло с ним плохую шутку. Тогда, когда он увольнялся, он говорил Ваймаку, что не может смотреть на все эти трупы, и он не солгал, только утаил несколько аспектов － очень важных аспектов. Его внутренняя жажда крови давала о себе знать регулярно, но стоило ему столкнуться с таким количеством трупов, как она начала проявлять себя с удвоенной силой, выбивая из рыжеволосого всю зыбкую почву, которую он пытался построить. Тогда он совершил несколько убийств, залегая на дно и пряча себя так глубоко, как это вообще было возможно. Пойти учиться на психиатра было одним из решающих факторов его жизни. Именно там он узнал, как именно можно было обыграть человека, делая это максимально незаметно. Его выбор пал на «Балтиморскую больницу для душевнобольных преступников». Когда он выбрал её, Лайла шутила, будто он решил заранее отправиться туда, где ему и положенное место, хоть и сама не скрывала, что если он попадёт туда, она последует за ним, как и всегда. Его заинтересовало два досье, которые могли бы сыграть главные роли. Кевин Дэй, его старый знакомый, помешанный на его работе, в надежде спасти весь мир от коварства и зла, наивен как никогда, вечный альтруист, с казалось пожизненным запасом удачи. Эндрю Миньярд, он был одним из интереснейших персонажей. Плохая жизнь, приёмные семьи, психическая нестабильность и ещё огромнейший букет, припрятанный от глаз обычных людей. Миньярд раньше убивал, хоть и послушно отсидел за свои грехи, но Натаниэлю он подходил как никто другой. Достать досье на Миньярда, в котором упоминалось все то, чего не было в официальных было также не столь трудно, все же он многих знал в Балтиморе. Несколько тысяч и вся подноготная была расписана у него, включая все самые грязные подробности. Изнасилования, побои, надежда на будущее, которого никогда не было, он удивлялся и в то же время восхищался, наконец находя себе объект и жертву, надеясь заполучить себе его как экспонат, единственный и неповторимый, такой, которого не будет ни у кого, кроме него самого.  

 ***

Он много раз приглядывался, но жизнь решила внести свои правки. «Вестник убийцы» во всю протрубил, что Всадника поймали. Натаниэль смеялся, когда читал эту статью, второсортной журналистки Рейнольдс. Он так и не понял, почему его прозвали Всадником, хоть никогда и не лез в это, любая кличка его устраивала, лишь бы другие не знали кто именно стоит за ней. Сет Гордон, второсортный убийца, чистейший псих, не психопат, не стоит сравнивать. В нем не было ничего гениального, не было ничего, что делало бы его хоть кем-то, обыкновенный мусор, такого в Балтиморе полно, на каждом шагу. Гордона присудили их больнице, и Натаниэль нисколько не сомневался, что Дженкинс вцепится в него мёртвой хваткой, смыкая свои зубы на чужой глотке. Он в некоем роде любил Дженкинса, за его радикальность и жестокость, которую он тщательно скрывал за железными дверями больницы. Тогда люди ещё несколько недель собирались под их больницей, требуя Гордону смерти. Сам Натаниэль ни разу не общался с ним лично, позволяя Дженкинсу отыгрываться по полной программе, не вмешиваясь, лишь изредка со стороны наблюдая, пока сам доктор не знал об этом. －За закрытого Всадника.－протянула Лайла, поднимая бокал с вином, ожидая пока Натаниэль повторит её действия и надпивая напиток, оставляя на бокале отпечаток от красной помады и слегка растягивая губы в улыбке.  

***

Сколько бы рыжеволосый не говорил, но она внимательно наблюдала за следствием ФБР, заметая следы так, чтобы они никогда не могли найти что либо. Убрать подозрения на Гордона было до отвратительного легко, особенно когда её учителем была её мать, Лола. Та годами убирала за Мясником, умудряясь прятать их на виду у всех, и из всех возможных развитий события, она выбрала именно этот. Подкинуть останки тех, кого они убрали раньше было не сложно, особенно, когда желание крови в рыжеволосом работало как у самого Мясника. Гордон был не аккуратен, да что вообще говорить, он как будто рисовал огромными мазками, позволяя ФБР разгадать пазл, по которому они без труда шли, практически наступая Сету на пятки. Пару улик подкинутых на место преступления сделали своё дело, и вот Гордона осудили, и она наконец смогла хоть на какое-то время выдохнуть, откинув разъедающие её мысли.  

***

Рыжеволосый продолжал жить своей жизнью, время от времени отправляясь в Европу, откидывая всю привычную ему обстановку и позволяя себе жить так, как он не мог позволить себе раньше. ФБР наконец отвернулось от их больницы, удовлетворяя себя в том, что Всадник закрыт и закрывая глаза на то, что гениального психопата от обыкновенно безумца отличает слишком много всего, но.. ...Но Натаниэль ни разу не отвернулся от них. Он наблюдал, каждый раз подмечая новые детали, которые раньше были скрыты от него. Он как профессор, который под микроскопом рассматривает муравьев, которые пытаются жить под его цепким взглядом. Его внимание всегда привлекал один конкретный блондин. Он казался невозможным, как будто выдуманным, не понятным, с огромным количеством загадок. Натаниэль не мог его понять, не мог проанализировать, не мог предугадать, казалось впервые не понимая, что именно ему делать с этим всем. Он должен был забыть об этом, отложить в самый далекий ящик, надеясь, что никогда не пригодиться, но не мог... Не мог перестать следить, не мог перестать наблюдать, не мог перестать удивляться и восхищаться. －Ты слишком задумчив, Mon cherie.－протянула Лайла, растягивая  свои накрашенные красной помадой губы.－Что беспокоит тебя?－в чужом голосе ощутимо сквозило беспокойство, но Натаниэль уже казалось в сотый раз отмахивался от неё, не отвечая и заставляя биться в догадках. －Ты не можешь прятаться от меня вечно.－тихо протянула девушка, надув губы, используя один из запрещённых приёмов, которыми пользовалась с самого их детства. －Я хочу сыграть с ФБР.－протянул Натаниэль, растягивая каждое слово, на манер его отца, внимательно осматривая чужое лицо. Первые эмоции Лайлы были гнев и замешательство, но девушка быстро убрала их оставляя недоумение и сосредоточенность. Её глаза медленно бегали из одной стороны в другую, как будто перед ней была книга со всеми ответами, и она внимательно вчитывалась в каждую букву. Мгновенное прозрение на её лице сменила привычная улыбка, но Натаниэль успел заметить чужие изменения, продолжая прожигать Лайлу ледяным взглядом. －Кто-то из агентов, верно?－протянула девушка, на что рыжеволосый только кивнул, не отвечая, в очередной раз погружаясь в свои мысли.  

***

Сейчас, когда он вспоминал те времена ему казалось, что это было в другой жизни, как будто воспоминания из сна, которые он досконально помнил. Теперь он не просто доктор, он главный врач «Балтиморской больницы для душевнобольных преступников». Он обыграл всё и всех, завершая партию красивым матом, не давая возможности другим увидеть, что все они проиграли. －Мистер Миньярд, как ваше самочувствие сегодня?－как всегда спокойным, учтивым голосом протянул Натаниэль, внимательно осматривая сидящего перед ним блондина. Он один находился в этом крыле, как особенный, главный трофей, который другим нельзя было увидеть. Он лично проверял всех, кто хотел встретиться с Миньярдом, отказывая им, всем кроме Аарона, и то потому что Миньярд себя прилежно вёл, не нарушая чужие правила. －Также как и вчера, доктор Веснински.－с лёгкой улыбкой проговорил Миньярд, сидящий на единственном железном стуле в своей камере. Он думал, что его отпустит. Думал, что когда Миньярд все же окажется в его руках он сможет забыть, выбросить как ненужную игрушку, отправляя в отдельную комнату воспоминаний, не упоминая, но... ...Но он ошибся. Казалось впервые, он совершил невозможную ошибку, оказавшись до смешного глупцом. Стоило Миньярду попасть в его руки и он не смог от него отцепиться, как будто сам Натаниэль врос в чужое тело  и мозг, вырывая зубами себе отдельное место. －Возможно мне стоит дать вам несколько дней перерыва.－с лёгкой улыбкой, скопированной у собеседника проговорил Натаниэль, поднимаясь из стула и разворачиваясь чтобы уйти. －Стойте.－тихим голосом проговорил блондин, в чужих словах слышалась нота паники. Натаниэль лично оградил блондина от всех, начиная с санитаров и заканчивая любыми людьми которые могли бы вести хоть какой-то диалог. В этом месте Миньярд был один, Натаниэль выбрал худшую из пыток за непослушание, он не делал ничего, ничего не говорил, просто позволял блондину медленно вариться в своём мозгу, утопая в своих мыслях. Натаниэль растянул хищную улыбку, но то, что он стоял спиной к камере не дало возможности блондину увидеть это. Увидеть то, что он в очередной раз проиграл. －Что вас беспокоит,Эндрю?－спросил Натаниэль, усаживаясь обратно на стул, закидывая одну ногу на другую. Миньярд осмотрел его с головы до ног, вцепив свой заинтересованный взгляд в запонки на его рубашке. －Они схожи с теми, что были вшиты в рот жертвы.－проговорил Миньярд, возвращая взгляд на Натаниэля. －Гламур.－протянул рыжеволосый поймав на себе недоуменный взгляд блондина.  

***

Лайла тихо прыснула, наблюдая за реакцией Миньярда. В последнее время она довольно часто наблюдала за их с Натаниэлем сеансами. Блондин смотрел на Натаниэля во все глаза, пытаясь понять к чему было произнесена фраза. О, Боги, она сама была уверена, что когда рыжеволосый выбирал с ней запонки, которые будут вшиты в чужой рот, она выглядела так же. －Это запонки.－с легким недоумением проговорила Лайла, смотря на рыжеволосого. －Гламур.－с мягкой улыбкой проговорил Натаниэль, внимательно осматривая витрину с украшениями. －Запонки, Нат...－снова попыталась девушка, на что рыжеволосый только кивнул с улыбкой повторяя. －Гламур. Сейчас, она готова была рассмеяться с той ситуации, ведь это и правда была их личная выработанная за годы привычка. Когда она была ребёнком, ещё много лет назад, когда ей приходилось жить в особняке Веснински, она общалась с одним единственным ровесником, коим был Натаниэль. Тогда, в подвале у Натана, смотря на растерзанного в клочья человека, она неотрывно смотрела на рыжеволосого, явно ощущая, как сильно дрожали  её колени. Маленький рыжеволосый мальчик как будто почувствовал её состояние, развернулся к ней, и тихо протянул, копируя тембр своего отца. －Гламур.－Лайла и сейчас не особо понимала, что именно тогда её так рассмешило, но в тот момент, она смеялась как ненормальная. Было ли это чужое выражение лица, или сама фраза, так неподходяще сказанная в такой сложный момент, но с тех дней они начали повторять её, когда им было особенно тяжело. Следующий раз это случилось когда Натан впервые поднял руку на Мэри, не обращая внимание на присутствующих двоих детей. Лайла, нет, тогда ещё Оливия, сидела рядом с Натаниэлем, ощущая как сильно затряслось чужое тело, и тогда она не придумала ничего лучше, чем слабо потрясти Натаниэля за руку, и тихо-тихо прошептать: －Гламур. Она наблюдала за изменившимся изумлённым лицом блондина, который понятия не имел, что именно рыжеволосый хотел этим сказать. Если упоминать честно, Лайла понятия не имела, что именно Натаниэль нашёл в этом, казалось полностью неадекватном блондине, но и сама как будто чувствовала, что Миньярд может намного больше, чем показывает. С годами, находясь рядом с младшим Веснински она научилась его чувствовать, ей не надо задавать вопросы, не надо проводить долгие часы на попытку разгадать, ей стоит просто посмотреть, чтобы понять, что он хочет и о чем думает. В голову в очередной раз влезает их недавний разговор, после которого они уже третий день ничего не говорят друг другу. Рыжеволосый, в лучших традициях семьи Веснински в очередной раз не может сидеть на своей пятой точке, не начиная игры со смертью, но в этот раз он и правда смог её удивить. －Я хочу вытянуть Миньярда из больницы.－проговорил рыжеволосый, восседая на соседнем от неё кресле, не отводя взгляда от огня в камине. Лайла лишь повернула к нему голову, внимательно осматривая чужой профиль. Она явно видела в чужих голубых глазах желание вперемешку с такой близкой ей самой кровожадностью. －Зачем? Мне казалось ты хотел заполучить себе трофей, и вот он － у тебя в больнице.－протянула Лайла, слегка двигая кистью, чтобы выветрить дорогое вино. －Он мог бы быть с нами...－протянул рыжеволосый, но практически сразу замолчал. Она многое хотела ему сказать, хоть на несколько месяцев осадить, напомнить, что они слишком много дел наворотили, и теперь стоит хоть на какое-то время отправиться подальше на дно, а лучше бы вообще из страны, но зная гонор Веснински он не захочет её слушать. Как бы сильно Натаниэль не считал себя гением в их паре, она всегда была здравым смыслом, рационально оценивая ситуацию. Натаниэль терпеть не мог, когда кто-то равнял его с отцом, но и сам постоянно отрицал, что он вылитая копия Натана. Их гонор иногда застилал глаза, не давая видеть вещи такими, какими они были. Особенной их любовью было играть с огнём. Возле Натана всегда была её мать, которая прикрывала спину и отворачивала чужие глаза. Она была одержимой, так страшно одержимой, что сама Лайла до конца своих дней будет держать рыжеволосого на допустимом, но все же расстоянии, не позволяя себе уподобиться Лоле Малькольм. Она заплатила за своё, умерев вместе с Натаном, но как бы сильно она не пыталась, она сама умрёт вместе с ним, прикрывая Натаниэля собой. －Он хороший игрок.－снова начал Натаниэль.－Нам бы не помешал третий. －Это говорит твоя рациональная сторона, или слепая влюблённость?－тихо спросила девушка, возвращая свой взгляд на рыжеволосого. Её встретил ледяной холод его голубых глаз, который казалось прожигал её изнутри. －О чем ты?－чужой голос принял грубые ноты, но Лайла не обратила на это никакого внимания, давно привыкшая к чужим перепадам, обращая свой взгляд на огонь в камине, что делал всю атмосферу умиротворённой, если не обращать внимание на чужую ярость. Тогда Лайла не ответила ему, и вот они уже три дня держали молчаливый бойкот, не спрашивая ни о чем. Она не была глупа, и уж тем более слепа, без проблем наблюдая за эмоциями, которые меняются на лице рыжеволосого. Она знала его как себя, казалось с годами она перестала понимать где начинается она, и где заканчивается он, как будто они один человек, разделённый на двоих. Она медленно вышла из-за угла, в котором слушала чужой разговор, медленно приближаясь к сидящему на стуле Натаниэлю, внимательно рассматривая эмоции на лице блондина. Тот смотрел на неё с ненавистью, и она не особо понимала, было ли это из-за того, что они под носом у всех провернули своё дело или из-за того, что она в отличии от него могла трогать Натаниэля без каких либо проблем. Она растянула хищную улыбку, не сводя с блондина взгляда, наклоняясь, и обнимая рыжеволосого со спины, опуская голову ему на плечо, бросая лукавый взгляд на блондина. Натаниэль под её руками был все так же расслаблен, как и всегда, хоть Лайла прекрасно знала, что он сейчас, как и она ведёт игру, внимательно наблюдая за сидящим в камере Миньярдом. Кажется, она слышала, как чужие зубы скрежетали, но она не может быть в этом уверенна. Лайла вальяжно потянулась, слегка касаясь чужого уха своими губами.－Если ты и правда хочешь вытянуть его, я за, только нам придётся свалить от сюда.－шепотом проговорила она. Натаниэль откинулся назад, взглядом наблюдая за ней, растягивая довольную улыбку. －Гламур.－слегка смеясь проговорил рыжеволосый, довольный, что она наконец с ним согласилась. －Гламур.－ответила Лайла, растягивая губы в одной из очень редких искренних улыбок, обращая свой взор на сидящего в камере Миньярда, который смотрел на неё с ненавистью, а на него с обожанием, не понимая, что если он хочет быть с Натаниэлем, то ему придётся мириться с ней, ведь они － одно целое.