Conceived in Sin

      — Ух ты! Он и правда пришел, — только и успевает подумать Майк, когда яркий свет на сцене гаснет, и у него получается разглядеть толпу получше.              С его лба капает пот, а кожа покрывается мурашками от энергии, вызванной исполнением первой песни.              Макс говорит несколько фраз, вероятно, как обычно — вступления, подбадривания толпы и все такое, но он едва может сосредоточиться на ее голосе.              Уилл Байерс действительно здесь, во плоти. Стоит всего в нескольких рядах от входа вместе со своей сестрой.              Неужели легкое подначивание Майка на прошлой неделе действительно подействовало?              Возможно, они похожи больше, чем казалось на первый взгляд. Судя по всему, Уилл любит вызовы не меньше Майка.              Уилл отрывается от Джейн и поворачивается к сцене. В тот момент, когда их взгляды встречаются, у Майка перехватывает дыхание.              Он едва успевает проникнуться этим ощущением, как свет снова меняется, скрывая толпу из виду, и начинается следующая песня.              Остаток ночи проходит как в тумане.              Выступать Майк любил всегда. Неважно, насколько велика или мала аудитория, его кожа всегда наполняется энергией, стоит лишь зазвучать музыке. А еще ему нравится давать волю своему голосу и пальцам, перебирающим струны по памяти.              Сегодня все ощущается как никогда остро.              Даже между песнями, когда он видит толпу сквозь меняющиеся цвета и дымку огней, его взгляд автоматически останавливается на Уилле. Кажется, он веселится, радуется вместе со всеми, а в его лице столько жизни, сколько он никогда не видел в школе. Но чаще всего Уилл смотрит прямо на него — как будто все это время не может оторвать глаз от Майка.              Энергия, которую Майк ощущает от выступления, и взгляды, которыми они обмениваются, сливаются воедино, пронизывая воздух, как электричество.              Как только шоу заканчивается, Майк без колебаний отправляется на поиски Уилла.              Он знает, что выглядит дико из-за своей спешки, но что, если Уилл опять ускользнет у него из-под носа? Он не может этого допустить.              К своему счастью, он застает нервно-озирающегося по сторонам парня в холле. Уилл то и дело поглядывает на свой телефон и выглядит так, словно потерялся. Когда их взгляды пересекаются, Майк может поклясться, что поза Уилла становится несколько расслабленнее, а на лице читается явное облегчение.              — Привет! — здоровается Майк.              — Привет, — робко отвечает Уилл.              — Ты все-таки пришел.              — Да! Вы, ребята, были очень хороши! Очень!              — Спасибо, — ухмыляется Майк и радуется похвале. Почему-то похвала от Уилла заставляет его чувствовать себя еще более особенным. — А что случилось с «Я не слушаю вашу группу?»              — Ну, все бывает в первый раз, верно? — говорит Уилл с застенчивой улыбкой, почесывая затылок.              — Я же говорил, — замечает Майк.              — Да, точно…слушай, ты не видел мою сестру? Я вроде как потерял ее, когда шоу закончилось. А сейчас она не берет трубку, — вздыхает Уилл.              — Наверное, она с Макс.              — О… вероятно, ты прав.              — Не хочешь пойти посмотреть, нет ли ее за кулисами? — спрашивает Майк.              Он знает, что не должен иметь скрытых мотивов, но так можно убить двух зайцев одним выстрелом. Он может помочь Уиллу, а поскольку Джейн, скорее всего, захочет остаться с Макс подольше, возможно, у него появится шанс побыть с Уиллом наедине.              — Можно?              — Да, пойдем, — говорит Майк и ведет его по вестибюлю к каким-то дверям.              Уилл следует прямо за ним. Они сворачивают в коридор и направляются в ближайшую открытую комнату, откуда слышны разговоры.              Это самая большая закулисная комната в театре, и сейчас там находятся его товарищи по группе — Лукас и Дастин, а также еще несколько их друзей.              — Я не вижу твоей сестры, — говорит Майк, осматривая комнату.              — Да, и Макс тоже нет.              — Честно говоря, если их здесь нет, то я сомневаюсь, что они вообще еще в здании.              Уилл только вздыхает и слегка опускает руки. — Черт.              — Ничего, скоро они появятся. А пока… — Майк указывает на столик в нескольких футах от них, расположенный в ближайшем углу. На столике разложены сладости, чипсы и прочая еда для перекусов.              — У нас есть стол с закусками, — ухмыляется Майк. — Хочешь чего-нибудь?              Когда Уилл поднимает глаза и одаривает его застенчивой улыбкой, Майк замечает, как напряжение в его теле словно испаряется.              — Конечно.              Он смотрит, как Уилл берет кусок торта, и спрашивает: — Это все?              — Я поужинал перед приходом сюда. Я не так уж и голоден.              Майк понимающе хмыкает.              — Подожди, а ты? — спрашивает Уилл.              — О, я…              Их разговор прерывает крик, и Майк оборачивается, чтобы узнать, что произошло. Увиденное заставляет его удивленно моргнуть.              В помещении стоят три участника группы «Лжепророки», с которой они были в дружеских отношениях, пока все не пошло наперекосяк. Майк так увлекся Уиллом, что даже не заметил их появления.              Он знает, что завтра у них здесь концерт.              Неужели они приехали, чтобы заранее проверить место? — задается вопросом Майк.              Двое из них сейчас стоят у входа, нервно переминаясь с ноги на ногу.              Тем временем Лукас и третий парень, Даррен, стоят лицом к лицу, практически не сводя друг с друга глаз.              Майк бросает взгляд на Дастина, который с беспокойством смотрит на него.              Именно это и стало причиной разлада между двумя группами. Лукас переспал с какой-то девушкой, которая, судя по всему, встречалась с Дарреном. По словам Лукаса, все это было просто огромным недоразумением. Майк не помнит подробностей, да и не хочет вспоминать. Он просто хочет, чтобы эта детская драма закончилась. Он предпочитает быть в хороших отношениях с другими группами города, и все эти склоки действуют ему на нервы.              А теперь, похоже, дело дошло и до физической расправы.              Даррен толкает Лукаса за плечи, а Лукас отталкивает его еще сильнее.              Майк уже собирается сделать шаг вперед, чтобы попытаться разрядить обстановку, как вдруг чувствует рядом с собой движение.              Он смотрит направо и видит, что Уилл придвинулся к нему гораздо ближе. Его тело кажется напряженным, он словно пытается уменьшиться в размерах и спрятаться. Когда раздается еще несколько криков, он вздрагивает, и глаза Майка расширяются от того, как дрожит тарелка с тортом у Уилла в руках.              Майк бросает последний взгляд на сцену, видит Дастина и двух других членов «Лжепророков», которые пытаются разнять драку, и снова поворачивается к Уиллу, наклоняясь, чтобы заговорить.              — Эй, — осторожно зовет его Майк, стараясь смягчить свой голос. Уилл резко вдыхает и снова слегка вздрагивает, глядя на него.              — Хочешь выбраться отсюда? — спрашивает Майк.              Уилл не отвечает вслух, он просто смотрит на лицо Майка, словно решая, доверять ему или нет, и только потом медленно кивает.              Майк не теряет ни секунды, сразу же кладет ладонь на поясницу Уилла и уводит его из помещения. Они оказываются в коридоре, и Майк начинает оглядываться по сторонам, чтобы решить, куда им идти.              Слева от него две двери. Рядом он обнаруживает еще одну, меньшую по размеру комнату ожидания за кулисами. К счастью, не запертую. Он заводит их внутрь, закрывает за собой дверь, и шум суматохи тут же стихает.              Майк осматривает помещение. Здесь, как и в другой комнате, расположены гримерные места с длинными столами, тянущимися через всю комнату, и множеством зеркал, обрамленных лампочками. В углу, где в их комнате стояли закуски, располагается черный кожаный диван с небольшим журнальным столиком перед ним.              — Вот, иди сюда, — мягко говорит он, подводя их к дивану.              Когда они садятся, напряженные плечи Уилла наконец-то расслабляются, и он с легким вздохом ставит тарелку с тортом на стол.              Майк окидывает его взглядом, прежде чем спросить: — Ты в порядке?              Уилл встречает его взгляд, и видимое облегчение быстро сменяется смущением.              — Да. Прости, я… я слишком остро отреагировал, — качает он головой. — Просто я не очень хорошо себя чувствую, когда начинаются драки или крики, и это — ну, разборки. Я как бы впадаю в панику. — Он прикусывает нижнюю губу, опускает глаза в пол и горбится.              — Могу я…— осторожно начинает Майк, — спросить, почему?              Уилл нервно переводит на него взгляд.              — Это… это глупо, — говорит он, натянуто хмыкая, и снова опускает глаза на колени.              Он молчит несколько затянувшихся секунд, и Майк уже думает, что он не собирается говорить. Майк уже готов сменить тему, чтобы дать ему путь к отступлению, как вдруг Уилл заговаривает.              — Когда я был младше, — начинает он, — мои родители… То есть мой отец… он…              Слова Уилла словно застревают у него в горле, а уголки губ дрожат.              — Он бы… — его голос заметно дрожит, когда Уилл сбивается, и Майк чувствует, как у него сжимается сердце.              — Просто это было… — Уилл снова пытается заговорить. Он делает дрожащий выдох и на секунду закрывает глаза.              — Уилл…              — У него были проблемы с работой, — прерывает его Уилл. — И он…              Его голос снова ломается, а глаза стекленеют. И тут же по щекам текут свежие слезы.              — Прости, — задыхается он, поспешно вытирая лицо. — Я не хотел…              — Нет, нет, — встревожено говорит Майк. — Это ты прости меня. Я не хотел тебя расстраивать.              Он отводит запястья Уилла от лица и поворачивает его так, чтобы они могли смотреть друг на друга.              — Я не должен был заставлять тебя говорить об этом, — добавляет он, гладя Уилла по щекам и утирая слезы.              Уилл моргает, глядя на него заплаканными глазами. — Все в порядке, ты меня не заставлял. Я просто глупый.              — Это не так, — твердо говорит Майк. — Мы не обязаны говорить об этом, если ты не хочешь, хорошо?              Уилл едва заметно кивает.              Они сидят так еще некоторое время: Майк обхватывает его лицо и растирает подушечками больших пальцев маленькие круги по его щекам.              — Эй, послушай, — начинает Майк через несколько секунд, отпуская Уилла, — ты даже не притронулся к своему торту.— Майк старается, чтобы его голос звучал беззаботно, берет тарелку и ложкой рассекает уголок торта, зачерпывая большой кусок. Он подносит ложку к губам Уилла. Тот на секунду мешкает, а затем открывает рот и позволяет себя накормить.              Майк ждет, пока тот закончит жевать, затем зачерпывает еще торта и протягивает ему. На этот раз Уилл смеется, хотя и немного неуверенно.              — Знаешь, ты не обязан меня кормить, — говорит он, губы все еще подрагивают в улыбке.              Из уголка его глаза скатывается слеза, и Майк откладывает ложку в сторону.              — Все в порядке, — успокаивающе говорит он, и Уилл позволяет Майку погладить уголки его глаз.              Несколько секунд они сидят в тишине, пока Уилл не откидывается на спинку стула. Когда он улыбается Майку, улыбка больше не выглядит дрожащей.              — Дай-ка мне это, — говорит он, забирая тарелку из рук Майка.              Майк не может не улыбнуться, глядя, с каким удовольствием он принимается уплетать торт. Уилл хмыкает, откусывая кусочек.              — Это мой любимый вкус, — говорит он.              — Ммм, думаю, шоколадный нравится мне больше.              Уилл корчит ему рожицу.              — Ты что, ненавидишь шоколад? — вскрикивает Майк. — Кто в здравом уме может ненавидеть шоколадные торты?              — Ненависть — слишком громкое слово, — возражает Уилл, откусив особенно большой кусок. — Я просто думаю, что клубничный торт лучше.              — Он недостаточно сладкий.              — В детстве ты, наверняка, страдал от кариеса, да?              — Не буду отрицать.              Уилл в ответ тихонько смеется и доедает последний кусочек, после чего отодвигает тарелку.              Когда он поворачивается к Майку, тот смотрит на него с нежностью.              — Спасибо.              — За что?              — Просто спасибо, — пожимает плечами Уилл с небольшой улыбкой, и Майк переводит взгляд на взбитые сливки на его губах — остатки клубничного торта, которым он только что наслаждался.              — Кстати, у тебя тут немного… — он неопределенным жестом указывает на губы.              Уилл подносит руку к лицу, ощупывает его и с сожалением обнаруживает остатки сливок над верхней губой.              — Еще осталось? — спрашивает он, глядя на Майка. Большие ореховые глаза моргают в ожидании.              У Майка перехватывает дыхание.              От того, как Уилл сидит перед ним — колени сдвинуты вместе, одна рука прижата к бедрам, а другая касается рта. От этого зрелища он чувствует, как что-то скручивается в животе. Он впивается взглядом в удивительно невинные глаза Уилла, слегка покрасневшие, со слабыми следами слез в уголках. Его ресницы мягко колышутся, а рубашка и пушистые каштановые волосы слегка растрепаны после произошедшего.              Он никогда не видел Уилла настолько растрепанным.              И этого недостаточно.              Теперь в нем зародилось желание увидеть Уилла совершенно разбитым и разрушенным при совершенно других обстоятельствах.              Их разделяет всего несколько сантиметров, и Майк придвигается ближе, чтобы их бедра соприкоснулись. От одного этого движения воздух вокруг них словно накаляется.              Когда они встречаются взглядами, он понимает, что смотрит на Уилла слишком голодно, судя по тому, как незаметно под пристальным взглядом Майка дрогнули его зрачки, а щеки начали окрашиваться в розоватый цвет. Тем не менее, он не отстраняется, и это только подбадривает Майка.              — Ну так что? — спрашивает Уилл. Голос едва превышает шепот, а пальцы задерживаются на губах.              — Все в порядке, — так же тихо отвечает Майк, плотнее прижимаясь к нему бедром. — Я помогу.              Он протягивает руку, чтобы взять Уилла за лицо, как делал это ранее, но на этот раз он может поклясться, что тот слегка наклоняется к нему. Его пальцы нежно обхватывают челюсть Уилла, а большой палец нависает над маленьким следом от сливок, который дал Майку повод прикоснуться к нему.              Он уже собирается смахнуть крем большим пальцем, когда взгляд Уилла внезапно опускается на его губы, а затем снова поднимается к глазам. Всего на долю секунды, но Майк не упускает этого из виду.              Глаза Уилла расширяются. Он выглядит одновременно удивленным и пристыженным собственными действиями, а розовые щеки мгновенно окрашиваются в темно-красный цвет.              Вот он — зеленый свет, на который Майк так надеялся.              Он притягивает к себе лицо Уилла еще чуть ближе и медленно наклоняется к нему, словно боясь спугнуть. Майк приоткрывает рот, высовывая язык, и окончательно сближает их лица. Уилл не шевелится, но его веки начинают опускаться.              Как только его язык касается губ, Уилл вздрагивает.              Майк наблюдает за тем, как Уилл, прикрыв глаза, проводит языком по верхней губе, и сладкий крем тает у него во рту. Затем он прикусывает нижнюю губу Уилла и тоже проводит по ней языком. Уилл на это издает тихий вздох, и кожа Майка покрывается мурашками от этого звука. Откинувшись немного назад, он любуется тем, как губы Уилла покрыты слюной. Они выглядят такими мягкими и манящими. Словно созданы для поцелуев.              Он опережает события, но боже, как же ему хочется разрушить этого мальчика в самом грязном смысле этого слова.              Майк придвигается ближе и впивается в его рот напористым, но в то же время мягким поцелуем. Уилл наклоняет голову и отвечает, едва заметно двигая губами. Он почти не раздвигает губы, но Майк все равно считает это милым.              Когда в последний раз ему удавалось найти кого-то настолько симпатичного? Его мысли уходят в пустоту, когда он с трепетом прижимается к родинке на лице Уилла и целует ее. Он трется своим носом о его и тихим тоном говорит: — Малыш, открой рот пошире.              Уилл вздрагивает всем телом, и Майк едва сдерживается, чтобы не ухмыльнуться в ответ. Это из-за того, что Майк назвал его малышом? Должно быть, да.              Уилл краснеет, явно смущенный собственной реакцией.              — Я… я не… то есть я никогда…              — Все в порядке, — говорит он низким голосом. — Я покажу тебе.              Секунда колебаний, а затем Уилл наклоняется вперед, послушно раздвигая губы для Майка. Его глаза все еще прикрыты, и это так сексуально, что заставляет внутренности Майка скрутиться в предвкушении.              Не задумываясь, он снова начинает целовать Уилла, проникая языком в его рот, отчего Уилл начинает хныкать. Майк жадно впитывает этот звук, облизывая его рот.              Уилл мгновенно отзывается, еще больше раздвигая рот и чувственно двигая губами и языком вместе с губами Майка.              Майк думает, что его язык может расплавиться от сладкого вкуса Уилла. Наверное, это из-за торта, догадывается он, поскольку хныканье Уилла становится все громче.              Они медленно целуются так несколько минут, пока Майк не чувствует приятное головокружение, а его кожа не нагревается во всех точках соприкосновения.              Может быть, клубника все-таки станет его новым любимым вкусом?              Когда Майк отстраняется всего на дюйм, Уилл, задыхаясь, спрашивает: — У меня получается?              Майку хочется кричать. Обычно он не так охотно раздает похвалы, но что-то в том, что сдержанный, невинный Уилл вдруг стал таким открытым и жаждущим, да еще и удивительно хорошо целуется, было неотразимым.              Он едва успевает подумать, как выдыхает: — Боже, не то слово! У тебя идеально получается. Иди ко мне.              Он просовывает руки под сочные бедра Уилла и приподнимает его.              Уилл, весь податливый, валится к нему на колени. Он кажется почти нуждающимся, судя по тому, как сразу же обхватывает Майка за плечи, тяжело и жарко дыша напротив его губ.              Майк тут же втягивает его в новый поцелуй, на этот раз более глубокий и страстный. Уилл отвечает на него так хорошо, издавая тихие стоны и скользя языком по языку Майка снова и снова. Ощущения настолько приятные, что по телу пробегают электрические разряды.              Черт, неужели это тот самый мальчик, который пять минут назад сказал, что никогда не целовал никого с языком?              — Ты очень горячий, ты знаешь это? — говорит он, когда они отстраняются друг от друга, чтобы отдышаться.              Прежде чем Уилл успевает ответить, Майк притягивает его к себе и перекатывает его нижнюю губу между своими. Это так приятно — посасывать бархатистые губы Уилла, и он уверен, что Уиллу это тоже нравится, судя по звукам, которые он издает. Пользуясь моментом, он стягивает с Уилла рубашку, заправленную в брюки, и просовывает руки под нее, чтобы погладить обнаженную кожу.              — У него такая хорошая талия, — думает Майк, круговыми движениями оглаживая ее и спускаясь ниже к бедрам. Затем его руки постепенно спускаются все ниже и ниже к выпуклости его задницы.              Когда руки Майка пробегают по его телу, Уилл вздрагивает и извивается от новых ощущений, продолжая тонуть в поцелуе.              Майк не хочет останавливаться. Ему нравится ощущать, как тело Уилла реагирует на его касания. И в то же время рациональная часть его сознания говорит о том, что не стоит заходить слишком далеко и перегружать Уилла.              Хотя он никогда и не был близок с Уиллом, несмотря на то, что знаком с ним с детского сада (Что тут скажешь? Хоукинс маленький), не нужно быть гением, чтобы догадаться, что реакция Уилла на случившееся не будет восторженной. Его ханжеские наклонности не исчезнут в одночасье только потому, что он впервые с кем-то поцеловался. А Майку совсем не хочется спугнуть Уилла еще до того, как они доберутся до второй базы.              И все же Майк не в силах остановиться. Задница Уилла кажется такой мягкой под его ладонями и прекрасно ложится в его руки. Одна только мысль о ней возбуждает его.              Не задумываясь, Майк осторожно прикусывает язык Уилла, втягивает его в рот и посасывает, одновременно сжимая задницу Уилла. И тут же тихие мычания Уилла превращаются в один громкий, протяжный стон.              Ответная реакция настолько хороша, что Майк позволяет своей нетерпеливой части взять верх и хватает Уилла за задницу, продолжая лапать его, одновременно посасывая и облизывая его язык. Уилл стонет, подаваясь бедрами вперед, трется о Майка, и тот чувствует, как полуприкрытые губы Уилла трутся о его собственные.              О, вау.              Ему так хочется прямо сейчас повалить Уилла на диван и заполнить его своим членом. В том состоянии, в котором сейчас находится Уилл, он, вероятно, не станет сопротивляться. Он будет так хорошо выкрикивать имя Майка в первый раз. Он бы…              Дзынь!              Дзынь!              Уилл резко отдергивает руку от плеча Майка, задыхаясь, словно его держали под водой, и он только что вынырнул на поверхность. Между их пухлыми покрасневшими губами тянется ниточка слюны, и Уилл выглядит таким невероятно разрушенным. Его губы блестят от слюны, рубашка задрана, волосы в беспорядке.              Майк хочет насладиться этим зрелищем подольше или, что еще лучше, просто затащить Уилла обратно, но к его ужасу, тот поворачивает голову на звук, который так грубо прервал их.              На столе, рядом с тарелкой, звонит телефон Уилла. На экране мигает определитель номера: Джейн.              Эта чертова девчонка!              Глаза Уилла расширяются, и он сползает с колен Майка.              С трясущимися руками и все еще тяжело дыша, он отвечает на звонок.              — Э-э-э, алло?              — Привет! Извини, я пропустила твой звонок, была занята.              — З-звонок?              — Эм. Да? Ты звонил мне полчаса назад.              — О… О! Точно! Хм, — Уилл с трудом выдыхает. — Да, ты вроде как пропала, и я пытался тебя найти.              — Я была с Макс.              — Майк так и подумал. — Глаза Уилла метнулись к нему, когда он произнес его имя. Но он тут же отводит взгляд, почти в панике.              — Ты с Майком? — Майку кажется, что голос Джейн становится более оживленным.              — Э-э-э, да, — запинается Уилл, краснея.              — Оооо.              — Заткнись, — бурчит Уилл, нахмурившись.              Джейн игнорирует последнюю фразу и беспечно продолжает. — И еще, я буквально в конце шоу сказала тебе, что после собираюсь уйти с Макс.              — Что? Я этого не помню! — Уилл корчит рожицу, и Майк испытывает искушение наклониться и поцеловать морщинку над его переносицей. Конечно, он этого не делает.              — Очевидно, ты не помнишь. Ты, наверное, даже не слушал меня! Был слишком сосредоточен на ком-то другом.              Через динамик слышится ее слабое хихиканье.              — А ты не можешь перестать?              — В любом случае, я хочу еще немного пообщаться с Макс, так что увидимся дома, хорошо? Счастливо. Не забудь про комендантский час.              — С чего бы мне забывать о комендантском часе, — огрызается Уилл. Его руки сжимаются в кулаки, и Майк понимает, что так он пытается скрыть дрожь.              Джейн на это только смеется, похоже, ничуть не обеспокоенная внезапно испортившимся настроением брата. — Пока.              — Пока.              Как только Уилл кладет трубку, в комнате воцаряется тишина, и Майк не знает, что сказать.              Нет. Не так. Он хочет что-то сказать. Но он не уверен, стоит ли. Ведь он может отпугнуть Уилла навсегда. От этих мыслей ему становится нехорошо. Никогда раньше он не чувствовал себя так неуверенно, по крайней мере, в этой области. Но, конечно, Уилл Байерс — это совсем другой уровень, и за него придется побороться. Майк чувствует себя как рыба, выброшенная на берег. Однако, несмотря на зудящее беспокойство, он не может не ощущать и приятного волнения. Он же хотел этого, не так ли? И вот, наконец, шанс появился.              Майк понимает, что был прав, когда думал, что Уилл испугается. Он видит это по сжатым рукам Уилла, по его прерывистому дыханию и по тому, как напряжено его тело.              Уилл резко встает.              — Мне нужно идти, — торопливо произносит он, и его голос дрожит.              Майк тоже встает, отрывисто кивая. Губы сжаты в тонкую линию.              Когда он идет за Уиллом к двери, на языке у него вертятся какие-то слова.              Не давая себе времени на раздумья, он останавливает Уилла и быстро берет его за предплечье, прежде чем тот успевает повернуть ручку двери и убежать.              — Послушай, — начинает он. — Я знаю, о чем ты сейчас, наверное, думаешь, но в том, что мы сделали, нет ничего плохого. Мы никому не причинили вреда. Я знаю, что тебе было хорошо, и мне тоже. В этом нет ничего плохого, понимаешь?              Уилл поджимает губы. Кажется, его это не убеждает. Он отводит взгляд.              Тем не менее, Майк пробует попытать счастье и тянет Уилла за руку к себе поближе, склонившись над его ухом.              — Ты ведь хотел продолжить, не так ли? — говорит он. — Я тоже хотел. Не представляешь, насколько сильно.              Майк понимает, что, вероятно, перегибает палку, когда свободной рукой слегка касается талии Уилла.              — У нас будет вечеринка в следующую пятницу, — шепчет он ему на ухо. — У Лукаса Синклера. И я хочу, чтобы ты пришел.              Он медленно и нежно поглаживает талию Уилла, вызывая у того дрожь.              Майк наслаждается реакцией. Даже если Уилл хочет убежать, он все равно так восприимчив к его прикосновениям.              Ему хочется прижаться еще ближе, но он заставляет себя отстраниться, увеличивая тем самым дистанцию между ними. — Хотя бы подумай об этом, ладно? — говорит он уже привычным голосом.              Уилл тяжело сглатывает, и Майк наблюдает за тем, как его адамово яблоко вздымается, а затем опускается.              А затем, в один миг, он исчезает — и Майк стоит один в закулисной комнате, глядя, как дверь раскачивается взад-вперед.